Служу Советскому Союзу

Глава 49

Полет занимал около часа. Вроде как поднялись в воздух, успели немного позевать и зашли на посадку. Поэтому, при наборе самолетом высоты в семь тысяч метров, я был немного удивлен, когда услышал по радиосвязи:

— Уважаемые товарищи пассажиры! Через несколько минут вам будут предложены «Прохладительные напитки»! Просим вас приготовить откидные столики, которые находятся в спинке впередистоящего кресла!

Вроде бы что тут лететь, но… Порядок должен был быть соблюден. Если сказано разлить по компотницам по семьдесят пять грамм на пассажира, то значит, надо разлить. Каждая компотница ставилась на небольшую прямоугольную тарелку и в дополнение прикладывалась салфетка.

Почти что ритуал китайской чайной церемонии, где тоже подавались плошки-тяваны без ручек, но с салфеткой.

Хотя, горло и вправду следовало смочить. Я бы так и сделал, если бы тележку с напитками развозил не «Орлов-Козлов». А так… Лучше уж потерпеть, чем брать воду из рук врага.

Мишка взял минеральную воду. Я помотал головой. Точно также поступил и Вягилев, сидевший позади нас. Он словно что-то почуял, а может сделал это, глядя на меня. Однако, повинуясь сладкому чувству халявы, многие пассажиры брали воду, лимонад или минералку. Может многим и не хотелось пить, однако, если другие брали, то надо взять и себе. Как бы про запас — когда ещё удастся напиться…

Мужчины, охранявшие Гречко, тоже взяли разлитые напитки. Мда, явно расслабились ребята. Сам маршал задремал сразу же, как только пристроился у окна. Похоже, что отдых прошел на «отлично», раз он так устал.

Через десять минут Вягилев прошел в сторону туалета, даже не взглянув на меня. Но по его сосредоточенному взгляду вдаль было понятно, что это «ж-ж-ж» неспроста. Рядом на сидении дремал Мишка, убаюканный гудением и вибрацией самолета. Я встал, чтобы двинуться следом за подполковником, а Мишка даже не пошевелился. Из его рук выпал журнал «Роман-газета», а он даже не пошевелился.

Вот это было странным. Обычно дремота чуткая — чуть дернись и проснешься, а тут…

А тут многие, оказывается, уже погрузились в сон. И самым наглым образом приятно проводят время, когда мы с Сергеем Борисовичем готовимся нейтрализовать потенциального преступника.

Гречко и его сопровождающие тоже спали без задних ног. Да вообще в самолете на вид было человек семь бодрствующих. Из них трое бортпроводников. То есть кроме нас с Вягилевым молодая пара вполголоса разговаривали о чем-то. Судя из доносящихся обрывков, они говорили о грядущей свадьбе.

Во как. У людей есть планы на будущее! Они даже не подозревают, что через полчаса самолет рухнет и никто из пассажиров не выживет…

Парочка скользнула по мне взглядом, и я поежился. Взгляды были холодными, оценивающими. Вовсе не такими, какими могли скользнуть посторонние люди, занятые друг другом.

Профессиональная чуйка забила тревогу. Эта чуйка выработалась ещё тогда, когда из мирной процессии на чеченской земле сперва появлялись подобные взгляды, а потом летели свинцовые подарки. Я споткнулся и упал на колено рядом парой.

— Ой, блин, — прошипел я, потирая ушибленное место.

— С вами всё в порядке? — спросила девушка.

— Да, просто не привык ещё по самолету гулять, — ответил я со смущенной улыбкой.

Она улыбнулась в ответ. Но её улыбка была всего лишь вежливым изгибом губ, как у манекена — ни капли участия, но несколько стаканов недовольства тем, что нарушил их небольшое личное пространство.

Зато я подтвердил свою догадку… И это было уже половиной дела. Извинился и после этого двинулся дальше по проходу.

С виду полет происходил без происшествий. Ещё полчаса и самолет пойдет на посадку. Нам же нужно было быстро всё обсудить, и я сразу же взял быка за рога.

Словно случайно столкнувшись с Вягилевым у туалета, я сделал жест, как будто прошу прикурить. Тот понимающе кивнул и полез в карман за зажигалкой.

— Мне не нравится сон пассажиров, — быстро проговорил я.

— Тоже заметил?

— Да, как будто в том поезде…

— Всё может быть, — кивнул Вягилев.

— Мне кажется, что в самолете бомба, — проговорил я, чтобы не тянуть дальше резину вежливого разговора.

— Где конкретно?

— На газете Орлова был нарисован взрыв правого крыла. Вернее, не взрыв, а перечеркнутое крыло.

— Найти будет трудно… — заметил Вягилев.

— Думаете? Я видел «пояс шахида» под курткой юноши в проходе на двадцать втором месте. Они за нами наблюдают?

Вягилев незаметно выглянул из-за моего плеча.

— Да, смотрят. Что за «пояс шахида»?

— Пояс смертника. Обложен взрывчаткой по туловищу. Он взорвет себя, когда мы пойдем на посадку. Скорее всего это будет нужно, чтобы Орлов смог спрыгнуть с парашютом.

— Оракула изображаешь?

Ну не говорить же Вягилеву, что я знаю, чем закончится полет?

А нужно, чтобы он закончился хорошо, иначе в огненном аду умрет не только маршал, но и Мишка, а это чревато тем, что я не появлюсь на свет…

А я очень хочу появиться на свет!

— Нет, просто рассуждаю.

— Значит, тогда делаем так… — Вягилев в нескольких словах рассказал план.

Что же, в его словах было определенное зерно разума. Так как время поджимало, то ничего лучшего мы не успеем придумать. А так…

Может и сработать. В любом случае, хуже уже не будет.

Я чувствовал, что мою спину буравят две пары глаз. Не очень хорошо буравят, как будто пытаются просверлить насквозь.

Что же, план пусть слегка безумный, но если сработает, тогда…

Никаких «если»! Сработает и точка!

Я кивнул и пошел на своё место. Проходя мимо парочки, я приветливо улыбнулся и кивнул. Мне кивнули в ответ. Через четыре ряда снова чертыхнулся и грохнулся на пол.

Как и положено любопытным человеческим существам, парочка повернулась посмотреть, что случилось с недавним недотепой. В этот момент и начал действовать Вягилев.

Он спокойно двигался за мной и в тот момент, когда я со всевозможным шумом навернулся на потертый ковролин, точным движение вырубил повернувшегося ко мне парня. Тот откинулся на сиденье, а в живот Вягилева уперся ствол револьвера, ловко извлеченного девушкой из сумочки.

— Назад и руки вверх, — процедила она.

Вягилев понятливо вскинул руки. Я же наблюдал за всем этим, пока поднимался.

— Не дергайся! — раздался за спиной голос Орлова. — Ты на мушке.

— Сережа, ты чего? — вскрикнула какая-то женщина, скорее всего стюардесса.

Следом щелкнул мокрый звук пощечины и громкий голос:

— Сидеть и не дергаться! Чем меньше будете дергаться, тем меньше зубов окажется на полу.

— Но…

— Заткнитесь, дуры! Дольше проживете!

Похоже, что сейчас Орлов отвлекся на бортпроводниц. А это значит, что несколько мгновений в запасе у меня есть. Голос раздавался не так далеко, так что я подмигнул Вягилеву и упал назад.

В третий раз за сегодняшний день…

Женщины взвизгнули, ещё больше отвлекая Орлова, а я… оказался возле его щиколоток. Недолго думая, схватился за пятки начищенных ботинок и дернул к себе.

Орлов упал, взмахнув руками. Правая рука наскочила на ручку кресла и выбила пистолет.

Я же перевернулся и кинулся сверху на поднимающегося бортпроводника. По пути успел засандалить двумя кулаками в «солнышко».

Позади тоже послышались звуки борьбы. Похоже, что Вягилеву тоже приходилось непросто. Если первый раз ему помог эффект неожиданности, то теперь ему нужно было обезоружить готовую принять смерть девушку, которая явно была способна на многое.

Я тем временем всадил кулаком в лицо Орлова. Старался метить в висок, но тот отдернул голову и удар прошел вскользь.

Зато мне в ответ прилетела мощная плюха по шее. От неё даже в голове загудело. Орлов совершенно точно сдаваться так просто не собирался. Следом в мой живот уперлась нога и меня подняло в воздух.

Отлетел на метр. Больно ударился боком о стоящее кресло, но сейчас было не до боли.

Успел заметить, что пистолет отлетел под сиденья и одна из сноровистых бортпроводниц нырнула следом.

Бой в проходе самолета вообще занятие не из приятных. Хуже только пьяная драка на коммунальной кухне. Но деваться некуда…

Блокировал хук с правой и постарался снова ударить в солнечное сплетение, чтобы сбить дыхание Орлову. Скула взорвалась вспышкой. В ответ сделал «бычка», то есть лбом зарядил в переносицу.

Орлов откинулся назад, автоматически зажимая разбитый нос, и открыл горло. Лучшего подарка для меня не было. Сразу же костяшками пальцев зарядил в кадык, выводя Орлова из драки.

Он отшатнулся, пытаясь схватить ртом воздух. Стал похож на выброшенную волной на берег рыбу. Вот только вряд ли какой рыбе в этот момент будут бить по затылку бутылкой лимонада. Орлова же ударили.

Бутылка разлетелась вдребезги, а сам бортпроводник упал на колени. Его расфокусированный взгляд скользил по мне, по креслам, по потолку.

— Это за пощечины! Я не для того с мужем развелась, чтобы ещё и на работе огребать! — гневно воскликнула ударившая стюардесса, у которой в руках оказалась разбитая бутылка.

Я быстро обернулся. Вягилев тоже нейтрализовал свою угрозу и теперь компактно упаковывал лежащую без сознания девушку. Мне оставалось только сделать финишный удар, чтобы погрузить Орлова туда же, где находились его подельники. Что я и сделал.

— Девчата, связать его сможете? — спросил я у смотрящих на меня испуганных стюардесс, когда их коллега рухнул снопом в проход.

— Мужа вязала, и этого смогу, — подмигнула та самая помощница.

Я подмигнул в ответ. Похоже, что в этот раз ИЛ-62 сядет в Москве…