Смертельный номер

Кто поможет Эдди?

Между тем в Беспросветном Тупике уже начался ремонт в связи с разрушениями, причиненными утечкой и взрывом газа. К несчастью, руководить ремонтными работами взялся Безумный Дядя Джек, воспользовавшись для этой цели отделением бестолковых отставных солдат, которые много лет назад, служа под его командованием, участвовали в нескольких неудачных военных операциях на территории иностранных государств. Раньше они были бестолковыми солдатами, а теперь стали бестолковыми отставными солдатами, однако приходится признать, что эти люди отличались бесконечной преданностью Безумному Дяде Джеку.

Вряд ли вас удивит тот факт, что почти все солдаты, сражавшиеся под командованием Безумного Дяди Джека, погибли — в особенности те, которые подчинялись его приказам. Уцелели только неумехи, неспособные выполнить даже простейший приказ типа: «Поймай вон то ядро, пока оно кого-нибудь не зашибло», или: «Попроси того парня, палящего из пушки, чтобы он прекратил огонь», или: «В атаку!!!» Короче говоря, уцелели лишь семеро солдат, но двое из них с тех пор умерли, так что в ремонтных работах участвовали пять ветеранов, Доукинс и сам Безумный Дядя Джек. Бормотунья Джейн отвечала за питание.

Безумный Дядя Джек очень обрадовался возвращению своего внучатого племянника.

— Неужели тебя отпустили? Или ты сбежал? Кажется, побег из тюремных камер вошел у тебя в привычку.

— В Приюте для Благодарных Сирот имени святого Вурдалака были не камеры, а комнаты, — уточнил Эдди, имея в виду приключения, в которых ему довелось поучаствовать в предыдущей книге. — Но на этот раз пилеры сами меня отпустили. Я оказался невиновным!

— Разумеется, мой милый мальчик! Разумеется… — Безумный Дядя Джек положил свой мастерок на стенку, которую он якобы ремонтировал. — Кстати, Эдмунд, ты не видел мою морскую звезду? Она куда-то запропастилась.

— Видел, — ответил Эдди. — Оказалось, что она любит леденцы.

(Выйдя из тюрьмы, мальчик первым делом вынул это морское чудище из кармана, и выяснилось, что одно из его щупалец присосалось к леденцу. Эдди готов был поклясться, что слышал негромкое причмокивание.)

— Вот и отлично! — воскликнул Безумный Дядя Джек, забирая звезду у своего внучатого племянника. — Хочу поскорее опустить ее обратно в бассейн, который я выкопал у себя в кабинете. — С этими словами он быстрыми шагами направился к своему дому.

— Он выкопал бассейн у себя в кабинете? — спросил Эдди; он был немного озадачен, хотя ничто уже не могло по-настоящему удивить его в этом доме.

— Да, мистер Эдмунд, — подтвердил перепачканный с головы до ног и очень бестолковый капрал, который все еще носил военную форму (хотя сейчас был без мундира). — Мы помогали ему на прошлой неделе. Копали пол и все такое.

И тут Эдди осенило:

— Вы, случайно, не сражались под командованием полковника Марли при Обрыве святого Геобада? Вы лично или кто-нибудь из вас, ветеранов?

— Что это за святой Геобад? — испуганно пробормотал бывший капрал, словно его в чем-то обвинили.

— Не берите в голову, — успокоил его Эдди. — Лучше скажите, что вы используете в качестве раствора при кладке кирпичей.

— Особую смесь Безумного Дяди Джека, — ответил сильно запачканный и совершенно бестолковый бывший капрал.

— Кажется, это варенье? — проговорил Эдди, засовывая палец в раствор между только что уложенными кирпичами.

— Возможно, в нем содержится немного варенья, мистер Диккенс, — неохотно подтвердил бывший капрал.

Эдди попробовал «раствор» на вкус.

— По-моему, это варенье.

— Скорее всего, варенье — один из компонентов в секретной формуле раствора вашего Безумного Дяди Джека, — стоял на своем бывший капрал.

— Это просто варенье и больше ничего, — заключил Эдди. — В этом «растворе» нет цемента. В нем нет песка. Нет извести. В нем нет ничего, кроме малинового варенья.

Бестолковый бывший капрал нехотя кивнул головой.

— Да, — признал он. — Это варенье из семифунтовой фаянсовой банки, которую ваш дядя нашел в кладовке.

— Но ведь варенье не будет держать кирпичи, которыми заделывается дыра в стене, не так ли? — спросил Эдди.

— Да, то есть нет, — согласился бывший капрал. — Но мы просто выполняем приказ.

Эдди вздохнул и решил посоветоваться с родителями. Он нашел своего отца, мистера Диккенса, в библиотеке. Это была фантастическая комната: полки занимали в ней каждый дюйм на каждой стене (не считая окон — в противном случае, как вы понимаете, в библиотеке было бы темно хоть глаз выколи). Даже на дверях видны были полки — правда, в виде раскрашенной резьбы по дереву с изображением корешков книг.

Отец Эдди сидел в кожаном кресле с высокой спинкой и читал номер «Панча», нового периодического издания. Его заинтересовала статья о кулачных боях. Периодическое издание (если оно достаточно толстое) — это то же самое, что журнал. А кулачные бои — то же самое, что бокс, только без боксерских перчаток. В развитии бокса большую роль сыграли боксеры и производители перчаток: первые — потому, что никому не хочется получить удар по лицу костяшками пальцев, вторые — оттого, что кулачные бойцы плохо раскупали перчатки.

Отец оторвал взгляд от журнала и посмотрел на вошедшего в комнату сына.

— Здравствуй, Эдмунд, — сказал он. — Как тебе понравилось в тюрьме?

— Это была всего лишь камера предварительного заключения в полицейском участке, папа, — почтительно пояснил Эдди.

В те времена еще не было социальных работников, и поэтому детям приходилось относиться к родителям с почтением, если они не хотели, чтобы те заперли их в затопленном водой подвале или привязали к мачте попавшего в шторм корабля. Сейчас такие номера не проходят — откуда ни возьмись появляется социальный работник и говорит: «Уважаемые родители, вы не имеете права так обращаться со своими детьми!»

— Хорошо, хорошо, — закивал мистер Диккенс.

Хотя он несколько раз принял ванну после взрыва, вид у него был немного сумрачный и пыльный, как будто он загримировался для исполнения роли призрака в мюзик-холле. (Мюзик-холл — это такой дешевый театр, в котором на сцене много танцуют и поют.)

— Как ты себя чувствуешь, папа? — спросил Эдди.

— Хорошо, хорошо, — ответил его отец.

— Рад за тебя, — сказал Эдди. — Я ищу маму. Не знаешь, где она?

— Хорошо, хорошо. — Мистер Диккенс продолжал кивать как заведенный.

Только теперь Эдди понял, что у его отца все еще не восстановился слух после того, как его оглушило взрывом.

— ГДЕ МА-МА? — повторил Эдди, на этот раз очень громко и очень медленно.

Если бы это была публичная библиотека, строгий библиотекарь приложил бы палец к губам, сказал бы: «Тссссс!» — и указал бы пальцем другой руки на большую табличку с надписью «ТИШИНА». Но это была всего лишь частная библиотека в Беспросветном Тупике, и поэтому…

— Тссссс! — произнес строгий мужчина, указывая на большую табличку с надписью «ТИШИНА».

Признаюсь, такой поворот событий застал меня врасплох, хотя я и всезнающий автор. Извините.

Поскольку все стены были заставлены книгами, строгому мужчине пришлось держать табличку в деревянной рамке с надписью «ТИШИНА» в руках, что несколько снижало эффект.

— Кто вы? — спросил Эдди с нескрываемым изумлением. Ему казалось, что он знает всех, кто живет и работает в Беспросветном Тупике.

— Я твой отец! — ответил удивленный мистер Диккенс, который сидел спиной к строгому мужчине и, по-видимому, не подозревал о его существовании.

— Я обращаюсь не к тебе, папа, — объяснил Эдди, — а к нему.

К несчастью, мистер Диккенс не услышал слов сына и продолжал пребывать в растерянности, пока строгий мужчина не попал в поле его зрения. Мужчина подошел к креслу и достал из внутреннего кармана большой медный рожок, который вызвал бы у меня и у вас воспоминания о старомодном граммофоне, какие можно увидеть только в допотопных фильмах… Не могу сказать, какие воспоминания могли пробудиться при виде этого рожка у Эдди и его отца, потому что ни граммофона, ни кинематографа тогда еще не изобрели. Строгий мужчина засунул тонкий конец рожка в ухо испуганного мистера Диккенса.

— Если я подарю твоему папе этот слуховой рожок, тогда никому не придется кричать, — проговорил строгий мужчина прямо в медный рожок. — Мне поручено составить каталог этой библиотеки, но я не смогу выполнить работу в намеченный срок, если меня будут постоянно отвлекать. Поэтому я был бы очень признателен, если бы вы молчали или, по крайней мере, говорили приглушенным голосом.

— Я слышу! — воскликнул мистер Диккенс, выхватывая рожок из рук незнакомца и теперь уже самостоятельно прижимая его к своему уху. — Я слышу!!! — повторил он еще громче. Затем он издал торжествующий крик, то есть произвел дополнительный шум, чем несказанно огорчил строгого мужчину.

— Пожалуйста, — взмолился тот. — Немножечко потише.

Эдди посмотрел на незнакомца более пристально. Строгий мужчина был ниже Эдди ростом, но зато обладал невероятно пышными усами. На нем были брюки и пиджак в тонкую полоску и черный жилет. Вся его одежда выглядела сильно поношенной и лоснилась на свету. У него было очень мало волос на темени, но роскошные усы с лихвой компенсировали этот недостаток.

— Меня зовут Эдди Диккенс, — представился Эдди. — А это мой отец, мистер Диккенс. Мы приходимся внучатым племянником и просто племянником Безумному Дяде Джеку, владельцу этого поместья… Выходит, это он попросил вас составить каталог библиотеки? — В голосе Эдди прозвучала нота сомнения: он не мог себе представить, чтобы Безумный Дядя Джек мог дать кому-нибудь столь разумное распоряжение. На него непохоже. Разве этого ожидаешь от человека, который использует малиновое варенье в качестве раствора при кладке кирпичей?

— Я мистер Лаллигэг, — представился строгий мужчина. — Меня наняла хозяйка этого дома.

Если предыдущее предположение показалось Эдди просто маловероятным, то последняя новость поразила его до глубины души. Еще Более Безумная Тетя Мод дала этому человеку поручение составить каталог библиотеки Беспросветного Тупика? Трудно ожидать этого от женщины, с которой невозможно вести разумную беседу. Достаточно вспомнить, что она жила в саду в брюхе полой коровы! Ее лучшим другом было чучело горностая, которое, по мнению Великого Дзуккини, больше походило на чучело хорька! Эдди готов был поклясться, что она вообще не подозревала о существовании в Беспросветном Тупике библиотеки.

— Когда вы приступили к работе? — поинтересовался мальчик.

— Сегодня утром, — сообщил мистер Лаллигэг.

Эдди подумал, что из этого библиотекаря получился бы отличный чревовещатель: ведь за его пышнейшими усами не было видно движения губ.

— Я был бы вам очень признателен, если бы вы говорили немного потише. — С этими словами мистер Лаллигэг скрылся за стопкой книг; по-видимому, он вернулся на прежнее место, где находился в ту минуту, когда Эдди вошел в библиотеку.

«Вот почему я сразу его не заметил», — подумал мальчик.

— Что за странный малый, — сказал мистер Диккенс. — По-моему, он грубиян. Но этот слуховой рожок может мне пригодиться. Очень полезная вещица. — Он с удовлетворением хмыкнул и вновь сосредоточился на статье в «Панче».

— Где мама? — спросил Эдди.

— Около половины двенадцатого, — ответил мистер Диккенс.

В те времена жил на свете знаменитый писатель Чарлз Диккенс (не состоявший в родстве с Эдди Диккенсом, за приключениями которого мы с вами следим со столь напряженным вниманием), любивший наводнять свои книги массой героев с необычайно дурацкими именами. Поскольку его романы были очень длинными, читателю становилось трудно припомнить, кто есть кто; автор решил эту проблему, помещая в начале каждой книги список всех персонажей под заголовком «Персонажи» или «Действующие лица» (что означает примерно то же самое, хотя придает роману отдаленное сходство с пьесой).

Поскольку в нашем повествовании стали появляться новые люди — такие, как мистер Лаллигэг, возникший на страницах книги совсем недавно, — я начинаю жалеть, что не додумался поместить список действующих лиц в самом начале этой истории, но кто сказал, что этого нельзя сделать посередине книги? Может быть, так будет даже и лучше. В самом деле, сейчас вы уже прочитали о многих людях, которые войдут в список, и с легкостью их вспомните, а вот если бы я дал список в начале книги, вы к этому времени позабыли бы половину из них. Ну как, здорово я придумал?

По-моему, просто отлично. Значит, решено. Мы поместим список прямо здесь.

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Эдди Диккенс — главный герой

Мистер и миссис Диккенс — его родители

Доукинс — скромный джентльмен (лакей) мистера Диккенса

Бормотунья Джейн — горничная без диплома

Безумный Дядя Джек — хозяин Беспросветного Тупика, где живут все вышеуказанные персонажи

Еще Более Безумная Тетя Мод — его жена, которая живет с Малькольмом внутри Марджори на клумбе с розами

Малькольм — чучело горностая, которое иногда называют Салли,

или

Салли — чучело горностая, которое обычно называют Малькольмом

Марджори — большая полая корова

Мистер Чиви — пилер

Великий Дзуккини — эскаполог

Даниэлла — его очаровательная ассистентка

Мистер Скиллет — его конструктор-оформитель

Мистер Пригожий — его менеджер

Мистер Вольф Таблет — знаменитый фотограф

Мистер Коллинз — владелец скобяной лавки

Инспектор полиции — инспектор полиции

Мистер Лаллигэг — человек, называющий себя библиотекарем

А ТАКЖЕ:

отделение отставных солдат, живущих в Беспросветном Тупике, и группа беглых преступников, скрывающихся на болоте

Правда, неплохо? Честно говоря, список выглядит просто классно. Кроме того, он может принести и пользу, напоминая нам о персонажах, с которыми мы не встречались так давно, что, возможно, уже забыли о них. Кстати о забывчивости: не пообещал ли Эдди сделать все от него зависящее, чтобы убедить Вольфа Таблета снять обвинения со всей честной компании эскапологов? А вместо этого он почему-то занялся поисками своей мамы…

Следующим местом, куда зашел Эдди, была кухня Беспросветного Тупика. С тех пор как его мама и папа чудесным образом исцелились от очень странного и довольно зловонного недуга, миссис Диккенс стала необычайно разборчивой в еде. Подойдя к кухне, Эдди увидел наконец свою маму — она беседовала с Доукинсом, скромным джентльменом своего мужа.

— Здравствуйте, Доукинс, — поприветствовал лакея Эдди.

— Здравствуйте, мистер Эдмунд, — отозвался Доукинс с легким поклоном.

На нем был передник в бело-синюю полоску, надетый поверх пиджака; лакей вытирал Малькольма, чучело горностая, ирландским вафельным полотенцем. При виде этой сцены Эдди сделал вывод, что Еще Более Безумная Тетя Мод находится где-то поблизости.

— Мама… — начал было Эдди.

— Одну минутку, дорогой, — прервала его миссис Диккенс; судя по всему, ее слух восстановился намного быстрее, чем слух отца Эдди.

Она сидела за большим кухонным столом, сортируя бобы, то есть складывая мелкие бобы в одну кучку, а не такие уж мелкие — в другую. Миссис Диккенс сортировала их при помощи своего обручального кольца, которое она сняла с пальца специально для этой цели: те бобы, которые пролезали в отверстие, пополняли кучку мелких бобов (или «маленькую кучку», как называла ее миссис Диккенс). Те, которые не пролезали в кольцо (или могли пролезть, но с риском получить повреждения), отправлялись в кучку не таких уж мелких бобов. Когда пришел Эдди, «маленькая» кучка была не так мала, как «большая» (сообщаю об этом тем любопытным особам, которым до всего есть дело).

— Я обсуждаю с Доукинсом меню сегодняшнего ужина, — сказала она. — Через минуту буду в твоем распоряжении.

Эдди по опыту знал, что подобные мамины разговоры получались очень долгими и запутанными (чтобы не сказать бестолковыми). Он попытался объяснить, что у него срочное дело:

— Мне нужно немедленно помочь Даниэлле и мистеру Дзуккини…

— Помолчи, Эдмунд, — снова прервала его мать, поднимая для убедительности обе руки. При этом ее обручальное кольцо полетело в Доукинса (который в этот момент вытирал глаза Малькольма уголком вафельного полотенца), а боб — в Эдди.

Боб угодил мальчику прямо в глаз. Конечно, было бы гораздо хуже, если бы это была пуля или даже небольшой камушек, но все равно больно.

— Ой! Ой! Ой! — завопил Эдди, хотя у него возникло желание выкрикнуть другие, более грубые слова.

— НЕТ! — завизжала его мать при виде того, как ее обручальное кольцо, отскочив от твердого носа Малькольма, устремилось…

Вы не поверите, когда я расскажу, что произошло в следующее мгновение. Если бы вы даже были на месте происшествия и наблюдали эту сцену собственными глазами, то, вероятно, подумали бы, что все это запланировано заранее и тщательно отрепетировано. Если бы вы увидели подобную картину на сцене, то долго аплодировали бы, отдавая дань мастерству актеров. А если бы вам довелось увидеть подобный эпизод в кино, вы бы повернулись к соседу и сказали: «Интересно, сколько дублей им пришлось снять, чтобы все так ловко получилось?» Если бы вы увидели эту сцену на видео или в домашнем кинотеатре, вы могли бы остановить кадр и проверить, не комбинированные ли это съемки, не монтажный ли трюк…

Короче говоря, обручальное кольцо миссис Диккенс, отскочив от твердого носа Малькольма, устремилось к двери и попало прямо в рот Еще Более Безумной Тети Мод, которая в этот момент переступила порог кухни и зевнула: дело в том, что с тех пор, как на нее упал украденный воздушный шар Вольфа Таблета, тетю частенько одолевала сонливость.

Безумная Тетя Мод так удивилась, что икнула и проглотила кольцо.

— Мой свадебный подарок! — закричала мама Эдди, имея в виду не презентованный друзьями комплект спортивного инвентаря для игры в бадминтон, а подаренное мужем обручальное кольцо, находившееся сейчас на пути к пищеводу Еще Более Безумной Тети Мод и неминуемо соскальзывавшее все ниже и ниже.

— Зачем ты это сделал? — спросила Еще Более Безумная Тетя Мод. — Решил меня отравить?

Через несколько мгновений тетя ощутила, как в ее шею вцепились пальцы мамы Эдди. Миссис Диккенс пыталась заставить Еще Более Безумную Тетю Мод выкашлянуть кольцо, но та ложно истолковала ее намерения. Она знала только то, что не успела она переступить порог кухни, как кто-то бросил ей в рот какую-то дурно пахнущую пилюлю, а теперь неизвестно кто принялся ее душить.

Но больше всего ее расстроило то обстоятельство (она запомнила это совершенно точно), что пилюля полетела в нее со стороны Малькольма. Неужели Малькольм — ее дорогой, нежно любимый Малькольм — тоже входил в число заговорщиков, надумавших лишить ее жизни? Слезы брызнули у нее из глаз, в то время как миссис Диккенс продолжала трясти ее за шею.

Доукинс положил чучело горностая на стол и попытался со всей доступной ему вежливостью разнять сцепившихся женщин, ни на секунду не забывая, что одна из них была владелицей дома, другая — женой его хозяина, а он сам — всего лишь скромным джентльменом.

— Ты должна выкашлять его, Мод! — кричала миссис Диккенс.

— И ты, Малькольм? — вопрошала Еще Более Безумная Тетя Мод, обращаясь к горностаю; при этом она пыталась сразить предателя с невинными глазками-пуговками своим укоризненным взглядом.

— Леди, успокойтесь! Леди! Леди! — умоляюще причитал Доукинс.

Эдди со вздохом повернулся и вышел из кухни. Теперь он со всей ясностью осознал, что ему остается положиться только на себя. Никто не поможет ему уговорить Вольфа Таблета снять обвинения, выдвинутые против Даниэллы и Великого Дзуккини.