Смута

Глава 5

"– А я, — упрямо сказал Страшила, — всё-таки предпочитаю мозги: когда нет мозгов, сердце ни к чему.

— Ну, а мне нужно сердце! — возразил Железный Дровосек. — Мозги не делают человека счастливым, а счастье — лучшее, что есть на земле.".

Из книги «Волшебник Изумрудного города».

Место действия: город Виндава (герцогство Курляндия).

Время действия: сентябрь 1596 года.

«Адмирал» Рейнольд Ван Бредероде, капитан курляндского брига «Кошка».

Только что закончился очередной бой нашей «Кошки». Сражаться пришлось вдали от берега, так как пиратам при нашем приближении удалось-таки, обрезав якорные канаты, поставить паруса и уйти от места стоянки. А как было бы хорошо… Мы уже пять пиратских кораблей захватили, когда они стояли на якорях.

Подошли со стороны их кормы. Вильнули и дали бортовой залп картечью. Почти всех с палубы как ветром сдуло. Забросили крючья, сцепились. Никто из наших не полез сразу на палубу. Ждали, пока наши марсовые стрелки постреляют всех укрывшихся сверху. Потом закрепили мостки, перелезли через борт, бросили в трюм две гранаты. Это, оглушает, как кувалдой по голове. Пираты стали, как тараканы на карачках вылезать на палубу. Вот и весь бой.

Именно такой план сражения был взят за основу боевого gute Flotte (Доброфлота) Меховой компании. Схему боя придумал Виктор Вайс, молодой господин. Название флота и цвета флага тоже придумал этот малыш, который частенько приходил со своим дядькой Иваном на Совет Правления. Если на знамени Курляндии был красный краб на белом фоне, то у военно-морского флага был синий диагональный крест на белом фоне. Хорошо видно издалека, а это очень важно в большом сражении.

За лето мы захватили восемь пиратских кораблей о коих доложили Ганзе и получили за это вознаграждение. А про три ганзейских когга мы умолчали. Они сами пошли на сближение. Надеялись на лёгкую добычу и стали сами добычей. Так-то экипаж торговых когов невелик. Максимум двадцать человек. Но вот если они вышли в море за добычей, то берут на борт ещё несколько десятков абордажников.

На море нельзя зевать. Вперёдсмотрящие должны предупреждать капитана о появлении чужого судна. Если чужак идёт на сближение, то это, как правило, говорит о его недобрых намерениях.

С нынешними скоростями кораблей за время сближения проходит целая вечность. Оба корабля успевают зарядить пушки и отправить стрелков в «корзины», которые впрочем есть не на всех коггах.

Чтобы правильно подойти к вражескому судну и намертво зацепится — нужно очень постараться. Не у всех получается с первого раза. «Жертва» же отворачивает, маневрирует. Нужно копировать действия, иначе проскочишь.

Чтобы не было игры в кошки-мышки, лучше брать на абордаж корабли, стоящие на якорях. А уж там мои головорезы покажут своё мастерство.

Многие, не ходившие под парусом, представляют флот в романтическом виде. Рыцари моря. Но, нет. Жизнь простых моряков и даже капитанов была не лёгкой. Постоянная качка, влажность, морская соль скрипит на зубах. От моряков смердит, как от коровьей лепёшки. Солёной водой мыться нельзя, а пресная только для питья и готовки пищи. Точных морских карт и навигационных приборов нет. Даже в Балтийской луже можно проскочить свой порт на приличное расстояние. Морскому делу нигде не учат. Приходи на корабль в юном возрасте и учись у матросов, потом у боцмана, далее у рулевого, ну и чем чёрт не шутит даже у капитана. Если поймёшь как управлять кораблём — станешь капитаном. Не поймёшь — вали на землю или оставайся простым моряком.

Френсис Дрейк, мой учитель, хоть и был пиратом, но много в чём разбирался. Например, понимал, что сила новых кораблей в артиллерии. Что нужно не носом идти на врага, а сближаться бортами в составе линейной колонны. Потому что точный бортовой залп — страшная сила. Особенно, если ядра тянут приличные сорок фунтов. Такие проломят любую палубу и любой борт с хорошего угла. Но, если всё так просто, то почему никто не воюет линиями? Да потому, что капитанов нормальных раз-два и обчёлся. А у команд выучки нет, чтобы постоянно держать интервалы между кораблями в один корпус. На всех кораблях свой набор парусов, износ днища и рангоута. Каждый корабль имеет свой характер под ветром. Кто-то лебедем летит, а кто-то, как дельфин в волну ныряет.

Нужно строить однотипные корабли. Чтобы шли друг за другом, как лошади в упряжке. Вот тогда можно будет из больших бортовых пушек любую Армаду расстрелять. А не так палить в никуда, как мы в битве с испанцами. Ведь их Армаду морской Бог погубил, а не английский флот.

Я, по совету юного господина ввёл в рацион для моряков картофель, квашенную капусту, сушёные: белые грибы, петрушку, укроп, малину и вишню. И народ стал меньше болеть в море.

Мой экипаж построился перед прибытием в родной порт. Я посмотрел на разномастную команду и говорю:

— Мы и в следующий раз сожжём пиратов или возьмём на абордаж. Обещаю после возвращения каждому кружку пива и тарелку свинины в портовой таверне. Что-что? Как вы хотите ко мне обращаться? Ну, я даже как-то стесняюсь… Ну, ладно, зовите меня Адмиралом!

Авторское отступление про книжное прогрессорство и тождественность главного героя и автора.

В комментариях к книге развернулась дискуссия о допустимых «чудесах» в прогрессорстве. Так то, с одной стороны, на всё воля автора. Как захочет, так и будет. Даже в семнадцатом веке можно построить пароход. Попаданцу нужно, вооружившись знаниями Википедии и используя горы золота и серебра, найти специалистов, которые смогут осуществить проект. Сколько времени на это уйдёт? Лет двадцать-тридцать-сорок? Всё зависит от фантазии автора и попаданческой скатерти-самобранки, из которой всё появляется «по щучьему велению». Что ж, попаданчество — это сказки для взрослых, но, как заметил один комментатор «меру нужно знать». Хорошо, «будем знать» и броненосцы на коленке строить не будем. Максимум, чайные клипперы.

Кроме того, авторы не считают свои мысли и мысли главного героя тождественными. Попаданец Владимир Неупокоев в теле Виктора Вайса это последователь идей эсеров и трудовиков перед Февральской революцией 1917 года. Он мечтает обустроить Россию по западному образцу, но без перегибов, которые допустил Пётр Первый. Получится ли у такого деятеля поставить Россию на дыбы? Посмотрим.

Место действия: Себеж(российская крепость на границе с Речью Посполитой).

Время действия: декабрь 1596 года.

Князь себежский Вильгельм Кетлер, отец бастарда-попаданца Виктора Вайса.

Мой тесть, Борис Годунов, сумел организовать передачу мне в вотчину Себежский уезд. По случаю моего перехода под руку российского монарха, мне был подарен титул — князь Себежский. С Рюриковичами и Гедеминовичами я и рядом стоять не мог, но вот с мурзами и беками, перешедшими в Московское царство, был на равных.

Жена моя, Ксения Борисовна, ещё слишком юна для рождения ребёнка. Может быть, через год-два?

Кроме забав и развлечений с молодой женой, мне приходится много ездить и вникать в дела. Городок наш Себеж состоит из посада и крепости с Кремлём, расположенных между двух озёр. Ну, насчёт крепости и Кремля я, пожалуй, погорячился. Так, большой острог с валами и деревянными стенами. Тесть даёт мне деньги на строительство каменной крепости. Вот тогда будет другое дело. Каменная крепость с пушками, а с двух сторон — вода, подкоп для взрыва не сделать. В этом году начнём строительство пяти каменных башен с воротами, а там и до стен дело дойдёт. Для рабочих сделаем бараки в Затурье — ближайшей к Себежу деревеньке на берегу озера.

Мои местные советники каждую весну ставили шатры у большой Московской дороги. Там проходившие путники и караваны оставляли за еду и питьё хорошие деньги. Кое-кто уже сподобился поставить там небольшие корчмы и большие таверны, чтобы путникам можно было не только поесть-попить, но и поспать.

Заходит секретарь и спрашивает:

— Докладывать, княже?

— Докладывай.

— Трифон, что держал в Себеже винную лавку, сгорел в прошлом месяце вместе с винокурней. У него дело с продажей полугара шло неплохо. Наши купцы в складчину захотели новую винокурню на литовский манер. Но польский мастер, что приехал, дорого просит за свои кубы. Целый год нужно гнать, чтобы деньги вернуть. И неизвестно, продашь ли всё.

Задумываюсь, припоминая потребности Меховой компании.

— Хорошо. Я дам его цену. Но, он останется на винокурне до тех пор, пока не обучит двух наших учеников всем премудростям. Мимо Себежа дешёвое зерно непрерывным потоком идёт из Ржева в Крейцбург на Даугаву. Вот сырьё для винокурни. Только меховой компании на следующий год нужна тысяча десятиведерных бочек. А вот и заказчик.

Ударив по рукам с поляком, возвращаюсь домой. И думаю:

Как же всё закрутилось-завертелось. Ещё три года назад я в студентах науки постигал, а ныне я родственник российского царя. Точнее, родственник родственника. Но всё равно.

Царь Фёдор Иванович подарил мне право создать ярмарку. На проходящей рядом дороге из Москвы в Ригу буду делать торг для ярмарки. Сюда стекутся купцы из России, Курляндии, Эстляндии, Ливонии, литвины и поляки. Если высоких пошлин не заламывать, то можно и по полгода торжище устраивать. Каждый год. Это ж какие деньжищи!

Место действия: Рига.

Время действия: январь 1597 года.

Хелена, девушка для особых поручений.

Мой хозяин дал мне задание. Нужно приехать в Виндаву и узнать секреты в тамошней Меховой компании. Всё самое интересное передать отцам-иезуитам. А уж они сами решат, как мою информацию использовать. Сроку мне дали — полгода. Денег, правда, впритык. Только на скромное проживание. Но, я не унываю. Привыкла жить за счёт богатых мужчин. Вот и там войду в доверие герцогу или ещё кому и буду жить за их счёт. Не впервой!

Место действия: город Виндава (герцогство Курляндия).

Время действия: февраль 1597 года.

Лупольд фон Ведель, начальник школы ландскнехтов.

Молодой господин Виктор Вайс был мне как бы племянником, поэтому я разрешал ему с его дядькой Иваном смотреть на занятия мушкетёров. Пикинерами они почему-то не интересовались. Переписывали себе в книгу, которую Виктор называл «блокнот», результаты стрельбы мушкетёров на меткость и на время. Как потом оказалось, они отбирали десяток лучших для службы в Меховой компании. Пообещали двойное жалование отобранным и вызвали перед выпуском два десятка лучших мушкетёров. Расспрашивали их про всё. Про то с кем хотели бы быть в десятке, а с кем бы не хотели. Ученики в школе ландскнехтов они ведь разные и по возрасту и по характеру. Есть пятнадцатилетние юнцы, а есть и тридцатилетние мужики, у которых либо война, либо болезни забрали на тот свет жену и детей. И характеры разные. Есть бойкие и даже дерзкие, а есть спокойные и даже трусливые. Но все они, и бойкие, и трусливые преображаются в строю. Мушкетёры должны чётко выполнять команды капрала. Даже если их выкашивает картечь. Даже если на них несётся хоругвь крылатых гусар. Даже если небо падает на землю. А научены они этому благодаря дубовой капральской палке. Уж за время учёбы она столько задниц отдубасила — не счесть! А если поспоришь с капралом, то, кроме палки, будешь на ночь заперт в холодном сарае. Хорошо, если к утру не окочуришься. А не дойдёт, так и на три дня закроют на воду, без еды. После такого даже самые бойкие начинают уважать капральскую палку и не обращают внимания на врага.

Пикенёры должны были быть отважными, не дрожать перед летящей на них конницей и не убегать от нацеленных на них рейтарских пистолей. Во-первых, конница сама боится налететь на пики и свинец, а во-вторых рейтар из седла на развороте перед пиками палит куда попало. Так, что может и пронесёт.

Тактика эта новая и называется караколь. Всадники, вооруженные двумя пистолетами с колесцовыми замками, почти галопом приближаются к цели. Как только очередная конная шеренга приближается на расстояние выстрела, всадники останавливаются, слегка поворачивают своих коней сначала в одну сторону, стреляют из одного пистолета, потом в другую, стреляют из второго, затем разворачиваются, проезжают сквозь остальных конных шеренг и становятся в тылу строя. Заряжают пистоли.

Мушкетёры же должны быть ловкими и внимательными. Чётко выполнять команды по заряжанию и выстрелу. Одновременный залп сотни мушкетов зачастую обращает в бегство и пехоту и конницу. Если поставить мушкет под правильным углом (как лейтенант держит свой протазан), то можно поразить врага и за пять-шесть сотен шагов. А это хорошая фора в бою.

Мушкетёры, сделав выстрел, по начинающей разгон с трёх сотен шагов латной коннице, должны успеть перезарядиться и дать по противнику залп в упор. Если пикинёры не дрогнут, то конница, скорее всего, отступит.

Это всё я подсмотрел в Голландии. Полки нового строя там учились справляться с кавалерией и терциями. А ещё пару советов дал мне дядька Иван. Во-первых, сделали рупоры (воронки) для капралов и лейтенантов. Им теперь не нужно было орать команды во всё горло (хотя на поле боя придётся). А ещё они посоветовали при стрельбах не стреляющим всегда вставать перед стреляющими, чтобы привыкали к выстрелам.

Мат во время обучения был настолько густым, что его можно было резать на куски.

Сегодня же, на первый выпуск школы ландскнехтов, прибыли знатные дамы и речь наших офицеров без обычных матерных эскапад была похожа на доклад монахов перед учёным сообществом.

Место действия: город Виндава (герцогство Курляндия).

Время действия: март 1597 года.

Иван, дядька бастарда-попаданца Виктора Вайса.

Прибыл груз с рудой из Силезии. Скоро начнём пушки лить. Раньше они доставить не могли. Висла зимой на пару месяцев замерзает.

Олово из Рудных гор (Дрезден) или из Англии берём, а медь нам из Мансфельда через Росток возили. Из северных шведских портов медь выходит дешевле. Пушки — дорогое удовольствие. Самые дешёвые — чугунные, в несколько раз дешевле бронзовых. И тяжелее, но не намного. Одна беда — чугунные часто взрываются или трескаются при выстреле. Треснувшую бронзовую пушку можно пустить в переплавку, а вот чугунную на выброс. Скупой платит дважды. Говорят, что где-то есть мастера и по надёжным чугунным пушкам, но этих мастеров охраняют, как Папу Римского.

С моим юным другом Виктором мы ходим в школу, на собрания следопытов, на заседания Правления Меховой компании. Первое время в Правлении знатные господа удивлялись, что присутствует простолюдин и ребёнок. Но, потом привыкли. Герцог на собрания даже стал приходить с дамой сердца — Хеленой, но его мамаша однажды приехала из Риги на заседание и устроила ему разнос. Больше Хелена не появлялась.

Дела у кампании идут хорошо. Торговля и мануфактуры дают большой доход. По приглашению Меховой компании из Мехелена (Испанские Нидерланды) приехал потомственный литейщик Ян Ванден Гейн. Он будет год лить пушки и учить десяток местных подмастерий. Этот мастер Ян привёз с собой несколько дорогущих станков и приспособлений для изготовления пушек. С новой сверлильным станком, работающим от водяного колеса стала возможна более точная рассверловка пушечного ствола.

Виктор предложил выпускать набор гирь для весов: нюрнбергский аптекарский фунт, унция, драхма, скрупул, гран. И ввести такой набор не только для нашей компании, но и по всей Курляндии. Герцог согласился.

А ещё я начал сочинять иносказательные истории. В них два главных персонажа — семейство Габсбургов и османы — это золотой и чёрный драконы. Немцы, голландцы, англичане, французы — птицы разные. Русские — медведь. Поляки — единорог. Кочевники — волки. Венецианцы и евреи — лисы. Иезуиты — змея.

Недавно я отдал в типографию текст сказки «Иван царевич и серый волк». Напечатали на немецком, русском, польском и эсперанто.

Виктор мне недавно сказку «Мудрец из страны Оз» рассказывал. Про дивную страну, где нет царя и дворян, а народом управляет Гудвин — Великий и Ужасный. Детям, да и мне тоже, нравится идея, когда нужно обслуживать лишь одного правителя, а не тысячи высокородных тунеядцев — дворян и попов. Вместо дворян нужны служилые люди, но без крепостных. И против Бога я ничего не имею. Он нужен — чтобы совесть у людей была. А церковную барщину нужно отменить. Пусть попы с паствы подаяние в церкви в воскресение собирают на себя и на церковные школы.

Сегодня у меня день рождения. Тридцать три — возраст Христа. Задумался. Нужно определиться с целью моей жизни. Но, Кира не даёт подумать. Зовёт за стол.

Эх, и вкусна же картошка жаренная! Жаль, что не часто с барского стола перепадает. Даром на неё напраслину возводят, мол «сатанинский овощ». С каждой десятины эту «земляную грушу» можно в разы больше собрать, чем зерна. А это значит, что крестьяне будут меньше голодать по весне. Баре-то по-любому голодать не будут. Во флоте, даром, что воруют провизию. Всё одно — кормят получше, чем армию в походе. Одна беда — в море воды свежей всегда мало. Та, что после дождя, идёт офицерам и боцманам, а нам, значится, тухлая с хлебным вином пополам.

Кира довольная, что я ей подарил книжку про Ивана царевича, просит Виктора подписать рисунок, что она нарисовала. Витёк переспрашивает:

— Всего самого наилучшего?

Кира, недовольная его медлительностью, забирает листок с недописанным пожеланием и дарит мне со словами:

— Я хочу, чтобы Иван царевич стал русским царём!