Соблазн

Глава 11

— Вот скажи, почему мне так не везет с бабами?

Никита чуть не поперхнулся пивом. Они с Алексеем сидели в баре «Бульдог», стилизованном под английский паб, и тот продолжал напиваться в стельку без видимых на то причин. Во всяком случае, не видимых для Ника.

— Алекс, если бы я тебя не знал, то подумал бы, что ты с кем-то расстался.

Ветров кисло улыбнулся и, опрокинув еще одну порцию виски, на миг поморщился.

— И все-таки.

— Блин, да у тебя женщин за всю жизнь было больше, чем… чем… Короче, я даже наверное и цифры такой не знаю сколько.

— И почему я тогда до сих пор не женат?

— Ну… наверное, потому что не хочешь? — предположил его друг. — Или потому что пока не встретил ту, с которой захотел бы остаться.

— А как узнать, встретил или не встретил? — Алекс сам себе казался странным со всеми этими вопросами, но остановиться не мог.

— Даже не знаю. Наверное, когда почувствуешь, что тебе нравится не только спать с ней, но и просыпаться по утрам. Видеть ее лицо, завтракать вместе, как-то заботиться о ней…

По мере того, как Никита продолжал перечислять, перед глазами Алексея проплывали сонные глаза Дмитрия, их совместный завтрак, его красный и распухший от простуды нос, из-за которого он даже не мог нормально разговаривать. Только вот это была не «она», а «он».

— Да, как-то у меня с ними не складывается, — подытожил он и заказал еще одну порцию «Джеймсон».

— Не гневи Бога, «не складывается» это вон, у Олежки нашего, а у тебя…

— А может я тоже… гей? — предположил Алексей.

— Ветров, ты больной? — Никита прыснул пивом прямо в стакан. — Я понял, у тебя начался этот самый кризис среднего возраста, когда все самое хорошее уже было, и лучше уже не будет.

Его друг потерянно пожал плечами и сделал очередной глоток виски.

— Почему вы с Наташкой расстались? — вдруг спросил он.

— С чего это ты?

— Ну, у вас же почти два года были такие замечательные отношения…

«Замечательные гетеросексуальные отношения» про себя добавил он.

— Всякое было, — философски вздохнул его друг, — но недавно я понял, что любые отношения, какими бы замечательными они не были, никогда не застрахованы от краха. Это жизнь. Ее перестала устраивать моя жизненная позиция или еще что-то, а мне надоели ее претензии. В общем, не сошлись характерами.

Ветров слушал, но проводил свои собственные параллели. Любые отношения изначально «не застрахованы от краха». Так сказал его друг. Тогда какая к черту разница гетеросексуальные они или нет? Когда два человека живут вместе, они так или иначе вынуждены подстраиваться друг под друга. И если вдруг один из них отказывается это делать, тогда и назревают конфликты. Но это все теория. На самом деле Алексей даже никогда и не пробовал жить с кем-то. Зачем? Для того, чтобы иметь секс? Для этого вовсе не обязательно жить вместе. Тогда должна быть какая-то другая мотивация. Более глубокая. Должно быть что-то, что заставило бы тебя хотеть быть рядом с этим человеком. Постоянно.

— Ты ведь любил ее, так? — и когда Никита кивнул, Алекс продолжил. — А я не знаю, что это такое. И ни одна из тех женщин, с которыми я был за всю свою жизнь, тоже не любила меня. Просто секс.

Алексей внезапно замолчал, понимая в эту самую секунду, что всего один раз в жизни он все-таки занимался именно любовью, а не просто сексом. И это было с человеком, который действительно его любил и любит… И было это не с женщиной. Но об этом он не мог рассказать Никите, даже несмотря на то, как долго и хорошо они знали друг друга. Несмотря на то, что они были близкими друзьями. Тот бы не понял его, просто не смог бы понять. И это было именно то, о чем его предупреждал Дмитрий. Никогда и никому. Его маленькая тайна…

Парень, который был гораздо младше его, со всей четкостью осознавал, с чем могут столкнуться подобные нестандартные отношения, как у них. В то время как он, Алексей Ветров, предпочитал дрейфовать в пространстве и времени, не отдавая себе отчета в последствиях.

— Так ты влюбился? — ошарашено переспросил его Никита.

— Нет… — прозвучало неубедительно, — да… не знаю, Ник. Все не так просто.

— И кто она?

И вот опять — «она». Наверное, если бы это все происходило не с ним, а с кем-то другим, Алексей точно также не смог бы понять, как можно испытывать нечто подобное к человеку своего пола. Он когда-то, очень давно, так давно, что уже и не мог вспомнить, где точно, слышал фразу о том, что люди влюбляются в душу, а не в пол или внешность или еще что-то. Тогда она его здорово повеселила, а вот сейчас эта фраза вновь всплыла из памяти и обрела новое видение. Что делать, если он никогда, ни разу в жизни не испытывал ничего подобного ни к одной из женщин, а теперь, когда в его жизни появился этот парень, все перевернулось с ног на голову. Готов ли он к этому? Стал ли он теперь геем?

Они с Никитой, который так и не дождался от друга вразумительного ответа, еще немного посидели в баре, а потом отправились по домам. Праздники закончились, но Дима все еще был на больничном, и чего только Алексу стоило не пойти к нему или не позвонить. Но у него пока не было тех ответов, которых от него ждал Дмитрий. Тех самых, которых он сам от себя ждал и все еще не мог найти ни одного.

Ближе к пятнице в его кабинете раздался телефонный звонок, и он поднял трубку.

— Алексей Ветров.

— Мне казалось, что мы с вами договорились, — послышалось на том конце провода. — И вы пообещали, что моей колонкой займется кто-нибудь другой. И что я вижу? В новом выпуске опять его имя!

Звонившим был Гришаев-старший, и это не оставляло никаких сомнений.

— Насколько я помню, — спокойно ответил Алексей, — вы были недовольны тем фактом, что ею занимается внештатный журналист. Спешу вас обрадовать, что Дмитрий Гришаев уже месяц как официальный сотрудник нашего издания и занимает должность помощника главного редактора. Так что теперь ваша колонка в надежных руках, — в голосе прозвучали своеобразные триумфаторские нотки.

— Я не ослышался? — несколько секунд потрясенного молчания. — В любом случае это ничего не меняет. Я не хочу, чтобы этим занимался он.

— Вам не понравилась статья? — Алекс прекрасно знал, что там не к чему придраться.

— Нет, со статьей все в порядке… — начал тот.

— Тогда вам стоит предоставить мне весьма вескую причину для смены журналиста.

— Я не собираюсь ничего предоставлять! — Гришаев на полтона повысил голос. — Я сказал, что меня не устраивает, а вы обязаны принять меры. Незамедлительно!

Господи, и как у такого отвратительного человека мог родиться такой хороший сын? Что-то внутри зацепило Алексея за живое, и он медленно и четко произнес.

— Мы ничего не будем менять. У нас нет других свободных людей, чтобы этим заниматься, поэтому либо все останется как есть, либо со следующего номера вашей колонки в нашем издании не будет вообще. Если у вас нет веских оснований для смены журналиста, то у меня нет намерения выслушивать ваши необоснованные претензии. И вам всего доброго.

Алекс положил трубку, а у самого непроизвольно сжалась челюсть. И что ж ему все неймется? Он догадывался, что дело было не в статье и не в уровне профессионализма его сына. Все дело было в личном отношении. По каким-то причинам это отношение граничило с неприкрытой ненавистью, а Алексей волей случая оказался в центре этого противостояния. И волей все того же случая это становилось для него чем-то личным.

В дверь его кабинета раздался легкий стук, и через мгновение из-за нее заглянул Олежка.

— Ты на месте?

— Что ты хотел?

— Ой, не нравится мне твой тон, — покачал тот головой, — в последний раз, когда я его слышал, в меня полетело нечто тяжелое.

Алекс попытался взять себя в руки.

— Олег, в чем дело?

Тот вошел в кабинет, прикрыв дверь.

— Ну?

— Это ты «ну». Кто сказал, чтобы я зашел после обеда, и ты отдашь мне слайды?

Черт! У него совсем вылетело из головы.

— Я их еще не просмотрел.

— Алекс, я, конечно, все понимаю, но мне они нужны сегодня. Они нужны были еще вчера, и ты клятвенно пообещал, что они у меня будут… — нетерпеливо затараторил тот.

— Олег, каково это?.. Быть геем… — вдруг вырвалось у Алексея.

Олежка резко замолчал и внимательно посмотрел на друга.

— Можно поинтересоваться, с чего вдруг тебя стал интересовать вопрос моей личной жизни?

— Это не вопрос твоей личной жизни. Это вопрос жизни вообще.

Олежка несколько секунд раздумывал, а потом указал на кресло:

— Можно? — Ветров кивнул и тот уселся. — Если тебя интересует сравнительная характеристика по отличиям между геем и натуралом, то тут я не помощник, потому что последним никогда и не был. Я еще со школы начал обращать внимание на парней, а все девчонки считали меня лучшей подружкой. Но по большому счету никаких других отличий и нет, наверное.

— Но это ведь влияло и продолжает влиять на твою жизнь?

— Ну, мне повезло, — улыбнулся Олег. — Отец был моряком и редко появлялся дома, поэтому у него не было возможности заметить, что с его сыном что-то не так. А мама попыталась понять и со временем приняла меня таким. Бывали, конечно, и разбитые носы и фингалы под глазами от наиболее рьяных гетеро представителей, но… — Олежка философски пожал плечами, — это вполне закономерно, когда ты не такой как все. Я никогда не притворялся, отрицая, кто я есть на самом деле. То есть, посмотри на меня и все сразу станет понятно. Потом я приехал в столицу, и мне повезло найти друзей, найти работу и построить свою собственную жизнь…

Алексей внимательно смотрел на друга, и только сейчас начинал понимать, какая сильная и рассудительная личность скрывается за образом слегка манерной принцессы. Ведь не скрывать то, что ты не такой как все, терпеть из-за этого издевательства, и каждый день бороться с предрассудками, когда ты явный гей, задача, требующая очень больших моральных сил.

— Но не отношения… — тихо добавил Алекс.

— Я к этому отношусь проще. Пока я жду любовь всей своей жизни, должен же я хоть как-то держать себя в форме, — улыбнулся он. — И я продолжаю верить, что мой Прекрасный Принц все-таки меня найдет.

— А что потом? В смысле, как ты видишь ваши отношения?

Олег несколько секунд смотрел в глаза Ветрову, и тот уже знал этот взгляд. Взгляд, в котором сквозило понимание. Который вроде бы говорил: «я знаю, почему ты это спрашиваешь». Алекс резко поднялся из-за стола и быстро проговорил:

— Ладно, извини, это не мое дело. Я занесу тебе слайды через час.

— Ветров, какие у тебя планы на вечер? — подозрительно спокойно поинтересовался Олег.

— Не знаю, никаких пока. А что?

— Сегодня вечером ты пойдешь со мной и, возможно, сам найдешь необходимый тебе ответ.

— Олежка, что-то эта идея мне уже не нравится. Изначально.

— Неужели самый главный натурал всех времен и народов сдрейфил? Не бойся, клянусь, что не буду к тебе приставать.

Алексей колебался, и это не укрылось от Олега, но тот был уверен, что он все-таки согласится.

— Ладно.

— Ну, вот и отлично. Встречаемся в девять возле кинотеатра «Флоренция».

— Ты решил позвать меня в кино? — улыбнулся Алекс.

— Узнаешь вечером, — загадочно ответил тот, поднимаясь из кресла. — И если через час у меня не будет слайдов, ты узнаешь, на что способен гей в гневе.

— Договорились, — засмеялся Ветров.

Вечер был по-летнему теплым и безветренным, несмотря на то что по календарю была только середина мая. Не спеша прогуливающиеся люди уже успели сменить гардероб на легкую одежду и обувь. Ветров, в джинсах и светло-голубой спортивной тенниске с замысловатыми черными принтами, задумчиво курил возле входа в кинотеатр «Флоренция». Несмотря на то, что Алексей уже был здесь, ему все еще не нравилась эта идея. Он даже не догадывался, что задумал Олежка, но что-то заставило его согласиться и прийти. Через несколько минут появился Олег. Его розовая футболка и черные кожаные штаны подсознательно настораживали.

— Идем, — кивнул он головой в направлении переулка, который начинался сразу за кинотеатром.

— И куда ты меня тащишь, если не секрет? — поинтересовался Алекс.

— Скоро сам все увидишь.

Менее чем через сто метров они наткнулись на железную дверь, из-за которой приглушенно звучала музыка.

— Ну вот, мы и на месте, — Олежка уверенно ее открыл.

— И что это за… — Алексею уже не обязательно было договаривать свой вопрос до конца. Того, что он увидел, было достаточно, чтобы понять, что Олег привел его в гей-клуб. — Ты спятил? Я не пойду, — попятился он назад.

— Поверь, это место почти ничем не отличается от «Соблазна», — заверил его Олежка, — но у тебя есть отличная возможность взглянуть на мой мир.

Ветров продолжал стоять на месте, пока его взгляд перескакивал с танцующих парней на целующихся парней, а затем на танцующих и целующихся парней. Он явно еще был не готов к такому образовательному процессу в вопросах гей-жизни. Олег мягко потянул его за собой к барной стойке, пока Алексей шокированно разглядывал все вокруг. Кто-то коснулся его плеча, и Алекс обернулся. Высокий темноволосый парень соблазнительно улыбался ему.

— Привет.

Алексею показалось, что он проглотил язык.

— Извини, сладенький, но он уже занят, — вклинился Олег.

Тот понимающе улыбнулся Олежке и, извинившись, смешался с толпой. Подобное повторялось еще несколько раз, после чего Олег с уверенностью констатировал.

— Да ты прямо нарасхват!

Алексей с взглядом загнанного зверя вжался в барную стойку, не отрываясь от бокала с пивом.

— Олег, клянусь, если мне удастся сегодня выбраться отсюда живым, завтра я тебя убью, — прошипел он.

— Как там Дима? — вроде между прочим вдруг поинтересовался Олежка.

Реакция на знакомое имя не заставила себя долго ждать. У Алекса моментально поменялось выражение лица.

— В каком смысле?

— Во всех смыслах.

— Никак.

— Это в каком-то конкретном смысле или тоже во всех?

— Олег, что ты хочешь от меня услышать?

Олежка потянул через соломинку свой коктейль под напряженным взглядом Алексея.

— Ну, учитывая то, что между вами произошло, то слово «никак» не совсем соответствует действительности.

— Это было всего один раз.

— Ага, «один раз не…» — начал Олег. — Ну, в общем понятно.

— Я этого не говорил.

— Тогда что?

Ветров несколько секунд взвешивал у себя в голове стоит ли посвящать Олега в их с Димой не простые отношения, но с другой стороны, это был единственный человек, с которым он мог поговорить на эту тему. Тем более что тот и так уже знал достаточно.

— Он считает, что я должен быть с его сестрой, потому что так будет «правильно».

— А ты что считаешь?

— Господи, Олег, посмотри на меня. Я сижу в гей-баре, с ужасом ожидая, что еще кто-нибудь дотронется до меня или предложит потанцевать. Это явно не говорит в пользу того, что я гей. Вероятно, он прав.

— Чтобы любить человека не обязательно цеплять на себя какие-то ярлыки, — многозначительно произнес Олежка. — Не обязательно быть геем, чтобы чувствовать что-нибудь особенное к человеку своего пола.

— А как тогда это называется? Я не знаю, Олег. Я запутался. Он не хочет меня видеть, считая, что мешает жить мне своей жизнью и что у нас нет никаких шансов, на какие бы то ни было отношения.

— Потому что ты предположительно натурал?

— Потому что я и есть натурал!

— Который спит с ним и сейчас с Вселенской скорбью на лице рассказывает мне о том, что тот не хочет его больше видеть, — спокойно констатировал Олег, вновь потянув через соломинку свой коктейль.

— И что это, по-твоему?

— Любовь? — предположил Олежка.

— Ну да, — невесело хмыкнул Алекс, — конечно.

— Он любит тебя, — вздохнул тот, — И тебе, скорее всего, очень повезло. Потому что, поверь, ни одна женщина не будет любить тебя с такой силой и тем отчаянием, с которым это делает он. И никто кроме тебя не сможет заставить его поверить в то, что у этих его чувств есть хоть какой-то смысл.

Алексей молчал. Ему нечего было ответить. Он еще больше запутывался в себе, не зная, кто он. Гей? Натурал? Готов ли он столкнуться со всем тем, о чем ему говорил Дмитрий? Готов ли он к продолжительным отношениям, да еще и с другим мужчиной? Несмотря на то, что ответов на эти вопросы пока не было, он точно знал только одно. Его тянуло к Диме. Он хотел его. Хотел так, как ни одну женщину в своей жизни. Ему было комфортно рядом с ним. И спокойно.

Олежка отыскал кого-то глазами и вклинился в его мысли:

— Пошли, я тебя кое с кем познакомлю.

— Думаю, не стоит.

— Стоит, пошли, — он потянул его за собой.

С другой стороны от барной стойки размещались полукруглые диванчики, разделенные между собой матовыми ширмами. К одной из таких секций его привел Олежка. Этот уголок уже был занят двумя (и-вот-ведь-удивительно) мужчинами. Оба выглядели абсолютно не «по-гейски», тем не менее, один из них, что визуально был младше, опирался спиной на грудь другого, пока тот бессознательно поглаживал его кончиками пальцев по руке. Они о чем-то спокойно переговаривались, периодически улыбаясь.

— Привет, мальчики, — поздоровался Олег.

Они заметили их и приветливо улыбнулись.

— Привет, Олежка. Как дела?

— Волшебно, — улыбнулся он в ответ. — Алекс, познакомься, — повернулся он к другу, — это Женя, — он указал на того мужчину, что был постарше, — и Макс.

Ветров кивнул им, и Макс, улыбаясь, кивнул в ответ.

— Приятно познакомиться. А вы…

— Нет, к сожалению, Алекс уже занят, — многозначительно взглянул Олежка на друга, — мы просто друзья и коллеги по работе.

— Понятно, — засмеялся Женя, — присоединяйтесь к нам.

Олег незаметно толкнул застывшего Алексея, и тот машинально уселся на диван.

— Что-то отмечаете? — поинтересовался Олег, указывая на два бокала с шампанским перед ними.

— Можно и так сказать, — Макс заглянул в глаза Евгению, и тот легко коснулся кончика его носа губами.

Алексей прекрасно понимал, что нельзя вот так сидеть и пристально рассматривать людей с тем идиотским выражением, которое наверняка сейчас застыло на его лице. Но между этими двумя мужчинами чувствовалась какая-то связь, и она создавала вокруг них определенную ауру.

— Сегодня ровно три года, как мы вместе, — пояснил Женя.

— Да вы что! — потрясенно воскликнул Олег, не преминув многозначительно взглянуть на Алекса. — Я и не знал, что вы вместе уже так долго.

— Ну, если бы кто-то меньше сопротивлялся, — проговорил Евгений, скосив взгляд в сторону Макса, — было бы еще больше.

Тот засмеялся, а Олег повернулся к Алексею.

— Представляешь, Макс был натуралом до встречи с Женей, — произнес он так, будто это было чем-то невероятным.

— Подумать только! — в тон ему проговорил Алекс и почувствовал, как Олежка наступил ему на ногу.

Дальше Олег завел разговор о каких-то их общих знакомых и, посидев еще немного, они с Алексеем извинились и, сославшись на то, что им уже пора, оставили их наедине.

— Твою мать, какого хрена это было? — не выдержал Алексей, когда они вышли на улицу.

— Что именно?

— Вот это все?

— Алекс, послушай меня, и послушай внимательно, — спокойно произнес Олежка, — ты можешь бороться с самим собой сколько угодно и в этом никто не посмеет тебе помешать, но каждый день такой борьбы это еще один день без того человека, с которым ты хочешь быть. Если ты не уверен, что Дмитрий, это тот, кто тебе нужен, забудь все, выбрось это из головы и смело возвращайся к своей прошлой жизни. Если же ты вдруг обнаружил, что у тебя все-таки есть сердце, и оно способно что-то ощущать рядом с ним, тогда докажи это ему.

Алексей потрясенно молчал. Он еще никогда не слышал, чтобы Олежка так серьезно о чем-то говорил без своих жеманств и шуточек.

— Я верю в тебя, Ветров, — Олег мягко положил руку на его плечо. — Ты сможешь принять правильное решение. Увидимся на работе.

Он развернулся и, оставив Алекса одного, растерянного и сбитого с толку, посреди улицы, направился прочь.