Соблазн

Глава 22

— В каком смысле? — не понял его Олег.

— Олежка, как у тебя с актерскими способностями?

— Как и у всех геев. Отлично, — расплываясь в довольной улыбке, ответил тот.

— Тогда ты получишь свою сенсацию. Как и вся остальная желтая пресса города. Ты готов на подвиг?

— Милый, ради тебя на что угодно. Если только это не что-то противозаконное, — проговорил Олежка. — Но что ты задумал?

Дмитрий вкратце обрисовал ему свой план, и Олег в изумлении посмотрел на него.

— А ты еще тот сукин сын! — воскликнул он. — И это в самом хорошем смысле этого слова!

— Пусть это и не полноценная месть, но что-то очень близкое к ней, — произнес Дима. — Он выставил Алексея законченным извращенцем с той статьей, посмотрим, как он сможет отмыться сам от своего же дерьма.

Вечером, когда они с Алексеем вернулись с работы и поужинали, Дмитрий проговорил:

— А теперь собирайся, у меня есть для тебя небольшой сюрприз.

Алекс заинтриговано взглянул на него.

— И куда ты меня приглашаешь? На свидание?

— Лучше, — усмехнулся тот. — Уверен, тебе понравится.

Когда они на такси приехали к новому ночному клубу, вокруг которого уже успела собраться куча народа, Ветров все еще не понял, куда он его привез.

— Что это за клуб? — поинтересовался он.

— Новое детище моего папочки, — и наткнувшись на растерянный взгляд, пояснил. — Не переживай, нам не обязательно быть в первом ряду, но его сегодня ждет маленький сюрприз, и мы просто не можем это пропустить.

— Я знаю это выражение лица, — прищурился Алексей. — Ты вновь что-то задумал…

— Просто маленькая шалость. Ничего противозаконного, — невинно улыбнулся тот.

Они вошли внутрь, и Алекс осмотрел обстановку. На «Соблазн» это не было похоже ни капли. По периметру большого зала, выдержанного в синих и серебристых тонах, были расположены прожекторы, направленные вверх. Они медленно самопроизвольно вращались, создавая на черном глянцевом потолке причудливую игру света, подсвечивая флуоресцентные узоры. Барная стойка и остальная мебель, попадающая в его взгляд, относилась к хай-теку со своими замысловатыми нестандартными линиями и формами.

В глубине зала они увидели Гришаева, который от осознания своей важности, медленно прохаживался, переходя от одних гостей к другим. Ветров заметил несколько известных публичных людей среди них. Камер не было, но молодежь с бейджиками присутствовала. Журналисты.

— Если ты хотел, чтобы я взглянул на очередной охренительный успех твоего отца, то не думаю, что это хоть как-то может поднять мне настроение, — скептически заметил Алексей.

— Подожди немного, — попросил его тот. — Это не займет много времени.

Через мгновение Ветров заметил рядом с Гришаевым их фотографа.

— А Матвей что здесь делает?

— Готовит сенсацию к твоему новому выпуску.

— Это каким же таким способом?

— Привет, мальчики.

Они как по команде обернулись, и у Алексея непроизвольно отвисла челюсть, когда он увидел то, что увидел.

— Ну, и как я выгляжу? — поинтересовался Олежка.

Тот окинул взглядом смелый наряд своего друга, состоящий из майки-сеточки и обтягивающих черных кожаных штанов, слегка подведенные глаза и синие контактные линзы. После того, как Олег снял очки и сотворил что-то немыслимое со своим внешним видом, он превратился в совершенно другого человека. В результате получилось нечто среднее между геем и исполнителем альтернативного рока.

— Как самый геестый гей из всех, кого я знаю, — восхищенно проговорил Дима. — Ты просто сногсшибателен.

— Господи, — проговорил Ветров, — а ты что здесь делаешь? Хотя, согласен. Выглядишь… очень…

— Знаю, — довольно улыбнулся тот, — прямо сам себя хочу.

Дмитрий искренне засмеялся.

— Ты не передумал?

— И пропустить такое веселье? — удивился тот. — Ни за что. Матвей на месте?

Тот утвердительно кивнул.

Алексей чувствовал, что сейчас что-то будет, но даже представления не имел, что именно задумали эти двое.

— А теперь просто стойте и смотрите, — томно прошептал Олежка и виляющей походкой направился прямо к тому месту, где стоял Гришаев в окружении нескольких журналистов.

Алекс внимательно наблюдал за Олегом. Тот, как ни в чем не бывало, обнял Гришаева за плечи и что-то нежно прошептал. Но когда он страстно поцеловал его в губы на глазах у всех, у Алексея случился истерический припадок.

— Ах вы два засранца! — изумленно выдохнул он Диме.

— Знаю, — довольно проговорил тот. — И пусть теперь попробует доказать, что он не гей. То самое страшное и ужасное, что он так презирает в нас.

Гришаев буквально остолбенел от шока, пока Олежка с видом святой невинности о чем-то рассказывал, охотно слушающим его журналистам. Алексей с Дмитрием видели выражение его лица и не могли сдержать триумфаторскую улыбку. Тот ничего не посмел бы предпринять на людях, тем более сейчас, пока находился в полнейшем ступоре.

— Завтра же об этой маленькой пикантной новости будут говорить все бульварные издания, — повернулся к Алексу Дима, — но только твое будет иметь шикарную сенсационную обложку, — он указал на Матвея, делающего снимки, — и фантастическую статью от меня о скрытых и неизвестных сторонах жизни моего отца.

Ветров обнял Диму и покачал головой.

— Никогда бы не подумал, что ты до такого додумаешься. Вас с Олежкой нельзя оставлять вдвоем, а то у вас двоих просыпается острая жажда приключений.

— Тем не менее, именно эта жажда нас и спасла в прошлый раз.

— С этим не поспоришь.

Олег еще раз по-хозяйски обнял Гришаева и, приветливо улыбнувшись журналистам, направился прочь.

— Пора уходить, — заметил Дима, и они с Алексеем протолкались к выходу.

Этого было достаточно, чтобы журналисты ухватились за его отца. Сколько бы он теперь ни отрицал все произошедшее, они как стервятники почуяли свежее мясо, а дальше уже дело за малым. Немного фантазии и хорошего словарного запаса. Маленькая месть была сладкой.

Когда Дима с Алексом вышли на улицу, тот все еще не мог перестать поражаться фантазии парня. Тем не менее, настроение у него действительно поднялось. Он увлек его за угол здания в полутемный переулок и, прижав к стене, накрыл его рот жадным поцелуем.

— Это за что? — прерывисто дыша, поинтересовался Дима, когда отстранился от него.

— За то, что смог постоять за себя. Пусть и таким изощренным способом, — выдохнул Алексей.

Дмитрий понимал, что раньше, до встречи с Алексеем, он ни за что не решился бы на такую авантюру. Вероятно, он просто снова вернулся бы в Лондон, когда понял бы что с Аней все хорошо. Сбежал бы. Чтобы быть подальше отсюда, включая и своего отца. Но теперь все изменилось. И он остро ощутил это несколько дней назад, когда сначала сел на самолет, а затем решительно вышел из него уже другим. Новым.

Алекс изменил его. Не специально. Это произошло само собой. Под его влиянием. Уверенность в себе, которая всегда окутывала невидимым ореолом этого мужчину, которого он любил, оказалась заразительной. Не говоря уже о том отношении, которое Дмитрий чувствовал по отношению к себе.

Он впервые в жизни чувствовал себя по-настоящему важным для кого-то, любимым и желанным. Это и придавало ему смелость, граничащую с дерзостью. Те качества, о наличии которых в себе он даже никогда не подозревал. И сегодняшняя «шалость» в большей мере была вызвана желанием отомстить не за себя. А именно за Алексея. Теперь он не собирался сбегать. Он может найти способ встать лицом к лицу с тем, что отравляло его жизнь все последние годы. Особенно если знает, что рядом с ним будет стоять Алекс.

Дима мягко коснулся его волос и улыбнулся.

— Это было не за меня. А за тебя. Если ты у нас, по его версии, любишь склонять к сексуальным отношениям хорошеньких мальчиков геев на рабочем месте, то почему бы моему отцу не почувствовать на своей шкуре каково это. Когда все думают о тебе то, чего на самом деле нет, но ты все равно не можешь им доказать обратное.

— Господи, я сотворил монстра, — качая головой, засмеялся Алексей.

— О, да! — наморщил нос Дима. — И у меня на тебя тоже есть кое-какие планы.

Они вернулись домой и Алексей, захлопывая ногой входную дверь, потому что его руки были заняты стягиванием футболки, почувствовал пальцы Димы на поясе своих джинсов. Те ловко справились с пряжкой и вытащили ремень из шлевок. Дмитрий набросил его на талию Алекса и резким движением дернул на себя, прижимая ближе и жадно целуя. Губы. Шея. Плечи. Алекс прерывисто втянул воздух, на секунду прикрыв глаза.

— Сегодня я хочу тебя, — выдохнул Дима и прежде чем Алексей понял, что именно скрывалось за его фразой, он потащил его за собой в спальню.

Отпустив концы ремня, Дмитрий легонько толкнул Алекса, и когда тот упал поперек кровати, забрался и сел сверху на его бедра. Упираясь руками в кровать по обеим сторонам от Алексея и нависая над ним, он медленно и чувственно облизнул его губы, а затем приподнялся и стащил свою черную хлопковую майку, отшвырнув ее в сторону. Затем вновь склонился, целуя кожу груди и шеи Алексея и оставляя на ней почти невидимые, но ощутимые засосы.

Тот видел горящие возбуждением глаза Димы, и ощущение этого взгляда буквально прожигало его насквозь, наполняя диким желанием все тело и сознание. Во всем происходящем было что-то новое. Что-то чего он раньше еще не чувствовал. Сегодня инициатива полностью исходила от Дмитрия и, судя по всему, он не был настроен выпускать ее из своих рук.

Алексей почувствовал, как пальцы медленно тянут за молнию, расстегивая его джинсы, и в следующий момент проникают внутрь, касаясь его. Непроизвольный стон, вызванный этим прикосновением, срывается с губ, но их тут же накрывает рот Димы. Алекс кладет руки на его спину. Скользит ниже. Запускает под пояс джинсов и сжимает упругую кожу ягодиц. Дима прикусывает ему нижнюю губу. Спускается поцелуями по его телу, выскальзывая из рук. Кончики пальцев скользят по коже. Берутся за пояс, и Дмитрий резким движением стаскивает с него джинсы. Алексей приподнимает бедра, помогая Диме избавить его от одежды. Дима целует. Скользит языком. Обхватывает губами. Посасывает.

Когда глаза Алексея непроизвольно закатываются от накрывающих ощущений, он чувствует нечто совершенно новое. Проникновение. Его спина резко выгибается от этого ощущения. Пальцы Дмитрия очень медленно и нежно отвоевывают миллиметр за миллиметром, проникая все глубже в него. Небольшая боль не может затмить восторг и наслаждение, вызванное этим движением. У него даже в мыслях нет останавливать его, и, понимая это, Дима начинает действовать более уверенно.

Алекс сейчас в состоянии только стонать и мычать что-то нечленораздельное, потому что то, что он чувствует, отключает его способность мыслить и разговаривать. Он задыхается. Неосознанно двигает бедрами. Полностью отдается во власть Димы. Полностью отдается во власть его губ, языка и пальцев. Разрешая делать с собой все, что угодно. Только не останавливаться. Хочу. Еще. Быстрее. Подчиняясь выбранному Димой ритму, он запускает пальцы в его волосы и не сильно тянет за них. Тело покрывается испариной. Близко. Очень. Секунда. Оргазм.

Алексей запрокидывает голову с гортанным стоном, а конвульсивные спазмы все продолжают накрывать его тело волна за волной. Не отпуская из своего плена. Разнося наслаждение по каждой клеточке.

— Я люблю тебя… — шепчет Дима.

Нежно скользит кончиком языка по коже. Алекс не в состоянии открыть глаз. Он чувствует поцелуи, покрывающие его лицо и, наконец, делает глубокий вдох. Первый за последние минуты.

— Это… было… невероятно… — паузы между словами, произнесенными на выдохе, заполнены поцелуями.

Дима тихо смеется.

— Я надеялся, что ты это скажешь.

Алексей обнимает его за пояс и перекатывается так, что тот оказывается под ним. Вдавливает его своим телом в кровать. Впивается в губы. Но потом склоняется к его уху и вдруг тихо шепчет:

— Я хочу попробовать… Сделай это…

В зеленых глазах Дмитрия проносится изумление, но оно тут же сменяется мутной пеленой страсти, когда Алекс добавляет:

— Со мной…

Руки Алексея избавляют его от джинсов и белья, отбрасывая их прочь. Дмитрий все еще не верит в то, что услышал, но когда Алексей ложится на живот, у него больше не хватает сил сдерживаться. Он мысленно приказывает себе не спешить. Это та грань доверия, которую они еще никогда не переступали. И сейчас, в шаге от нее, Дима чувствует, как его сердце готово разорваться от любви к этому человеку.

Он покрывает кожу спины Алекса поцелуями, пока не опускается до бедер. Проводит по ним кончиком языка и, нежно раздвигая ягодицы, проникает глубже. Ласкает его, пока тот опять не начинает стонать и непроизвольно приподнимать бедра. Дима чувствует, как мышцы Алексея напряжены, но неспешные ласки расслабляют его тело. Доводят до исступления. Когда напряжение Алекса немного спадает, Дмитрий ложится сверху и, целуя его в шею, тихо шепчет:

— Ты хочешь меня?

— Да…

Диме приходится собрать все свое самообладание в кучу и сосчитать медленно до пяти в уме. Иначе оргазм накроет его прямо сейчас. Только от одного звука этого голоса. В котором сплелись и желание, и страх, и доверие. Пальцы нежно наносят смазку.

— Я люблю тебя, — шепчет он и начинает медленно проникать внутрь.

В мозгу происходит что-то невообразимое. Это ощущение заставляет зашкаливать все внутренние датчики и рецепторы. Он. Внутри. Алекса. Замирая на несколько секунд после каждого очередного преодоленного препятствия, Дима видит, как тот с силой закусывает губу и морщится, затаив дыхание.

— Дыши…

Целует кожу спины. У него уже нет сил остановиться. Он уже просто не сможет этого сделать. Но Алексей его не останавливает. Он послушно делает вдох, и Дима входит до конца. Замирает вновь. Ждет. Хотя каждая лишняя секунда заставляет его тело дрожать от переизбытка возбуждения. Целует. Медленно начинает сдавать отвоеванные позиции, скользя обратно. Кажется, что это длится вечность. Нельзя спешить. Только так. Медленно и нежно. Любить.

Спустя какое-то время Алекс едва уловимо, почти незаметно оживает под ним и поводит бедрами. Ему нравится! Мозг взрывается от этого открытия. Алекс слегка приподнимает бедра и начинает стонать. Дима скользит рукой, пропуская ее под тело Алексея, пока не касается его плоти. Эрекция. Лаская его ладонью, непроизвольно ускоряет темп. Не сильно. Постепенно. С каждым новым толчком. Переплетает пальцы другой руки с пальцами Алексея и чувствует, как тот бессознательно крепко сжимает их. Мир вокруг блекнет. Все блекнет по сравнению с тем, что Дима испытывает сейчас. Внезапно тело Алексея напрягается, и в следующую секунду Дмитрий чувствует дрожь, охватившую его. Стон восторга. Стон удивления. Стон блаженства. Осознание того, что он смог сотворить такое с Алексеем, вновь довести его до оргазма, отзывается во всем его теле, и после нескольких толчков оргазм накрывает и его. Они замирают. Лежат тяжело дыша. Их тела блестят от пота. А пальцы рук все также переплетены.

— Ну ни хрена себе, — через некоторое время шумно простонал Алексей, и Дима расслышал в этой фразе самый фантастический комплимент, на какой только мог рассчитывать.

Он потянулся к губам Алекса и нежно поцеловал.

— Ты как?

— Это просто не имеет названия…

Алексей перевернулся и сгреб Диму в свои объятия, прижимая ближе к себе.

— Я даже и предположить не мог…

— Что тебе понравится? — улыбнулся Дима.

Алекс зарылся лицом в его волосы.

— Я люблю тебя…

Он прислушивался к себе и понимал, что произошедшее только что стало чем-то особенным. Для них обоих. Какой-то новой ступенью в их отношениях. Когда он смог полностью довериться другому человеку и отдаться в его власть. Впервые. Подчинился. Уступил. Позволил ему вести себя. И при этом он сейчас чувствовал такую невероятную связь с Димой. Будто тысячи невидимых крохотных нитей протянулись между ними, опутывая и соединяя.

Они еще долго лежали, тихо переговариваясь и не выпуская друг друга из объятий. Наслаждаясь близостью и соприкосновением обнаженной кожи их тел.

На следующий день, после обеда, в кабинет к Алексею зашел Олежка, держа в руках слайды со снимками со вчерашнего посещения клуба.

— Я просто конфетка, — довольно проговорил он, кладя их перед Алексом на стол. — Даже поверить сложно, что я буду на обложке.

Ветров поднял их к свету и, просмотрев, не смог сдержать улыбку.

— Согласен, Олежка. Но ты это заслужил. Вчера ты был просто неподражаем, — он записал номера наиболее удачных и вернул их Олегу. — Уверен, обложка в этот раз будет самой скандальной за всю нашу историю.

— Представляю, какое выражение лица будет у отца Димы, когда он ее увидит.

— Очевидно, приблизительно такое же, как было у меня, когда я выяснил, что грешу сексуальными домогательствами на рабочем месте, — усмехнулся тот.

Сейчас, заручившись финансовой поддержкой и решительно настроившись на восстановление и развитие своего дела, Алексей был уверен, что вскоре у него дойдут руки и до того, чтобы доказать причастность Гришаева ко всем мерзопакостным злодеяниям, обрушившимся на их голову в последнее время.

В кабинет несколько раз постучали, и вошел Дима, не отрывая взгляда от бумаг, которые держал в руках. Он обошел стол и склонился к Алексею, быстро поцеловав его и кладя их на стол перед ним.

— Просмотри черновик статьи. Я хотел показать его тебе, прежде чем отдавать Никите.

— Хорошо, — кивнул тот.

Дима заметил слайды в руках Олежки, и на его лице расплылась шкодная улыбка.

— Кстати, а что ты ему сказал вчера?

— Что безумно соскучился по своему сладенькому пупсику.

— «Сладенький пупсик» явно впал в прострацию, — констатировал Дмитрий.

— Слава Богу, я успел исчезнуть до того, как он отошел от этой прострации и не убил меня.

В кабинет заглянул Никита и торопливо произнес:

— Алекс, мне нужно отлучиться на час.

— Что-то случилось? — серьезно поинтересовался Ветров.

— Аня звонила, она чем-то сильно расстроена, но я так ничего толком и не понял.

— Аня? — Дмитрий моментально сделал несколько шагов вперед.

— Дим, я сам ничего не знаю. Мы договорились встретиться у меня дома. Так я могу отойти?

— Да, — кивнул Алекс, — конечно. И если вдруг что-то нужно…

— Хорошо, — согласно кивнул тот и поспешно закрыл дверь.

Ветров посмотрел на Диму и заметил на его лице тяжелое выражение.

— Может быть там ничего серьезного, — предположил он, пытаясь как-то его успокоить.

— Нет, — покачал тот головой, — если бы там было ничего серьезного, она позвонила бы мне, а не Нику.