Соблазн

Глава 12

Алексей бесцельно бродил по ночным улицам, выкуривая сигарету за сигаретой и думая над тем, что ему сказал Олежка. По сути, он сказал много чего, и во всем сказанном была правда. Он может сколько угодно уверять себя в том, что не в состоянии отыскать верных ответов, в то время как прикладывает нечеловеческие усилия, чтобы прямо сейчас не пойти к Дмитрию домой. Не это ли и есть тот самый главный ответ? Он хочет быть рядом с ним.

Дима что-то говорил о женитьбе на женщине. Какой бред! Он ни разу за всю жизнь даже всерьез не задумался над этим. Это не его приоритет. Невозможность выражать свои чувства на людях? Это спорный вопрос. Что еще остается? Дети? Семейные ужины? Ради Бога! Это все не про него. Любые отношения это риск. И не узнаешь, пока не попробуешь. Алексей не был уверен в таком чувстве как «любовь», но почему-то, когда Дмитрий сказал, что любит его, эти слова заполнили внутри какую-то пустоту, и там стало тепло.

Да он никогда и не думал так много над тем, чтобы быть вместе с другим человеком. Уже только одно это доказывает, что между ними что-то происходит. И если разобраться, то у него было достаточно времени, чтобы привыкнуть к Диме. Привыкнуть настолько, чтобы хотеть быть рядом с ним. Их вечера в «Соблазне» и постепенное сближение, которое, в конце концов, привело их в постель. Где Алексей получил такое удовлетворение, которое уже давно не получал ни с одной женщиной. Оно было полным, цельным. Не только физическим, но и эмоциональным. Наконец, приняв окончательное, как ему показалось, решение, Алексей отправился домой.

Утро пятницы началось в обычном русле, пока он, выйдя из лифта на нужном этаже, не наткнулся взглядом на Дмитрия возле автомата с кофе. Что-то невообразимое перевернулось внутри, и он решительно направился к нему.

— Доброе утро. С выздоровлением, — улыбнулся Алекс, прислонившись плечом к стене и смотря на него.

Джинсы, кремовая футболка с длинными рукавами и сумка, одетая через голову. Все казалось таким близким ему.

Дима взглянул на Алексея. Он все утро по пути на работу боялся этой встречи. Все то время, что он провел дома, болея, он только и делал, что занимался самоедством. Вначале он очень мучился от разрывающего на части чувства одиночества. Это чувство было таким сильным и болезненным, как никогда прежде. Одно дело привыкнуть быть одному, а совершенно другое обрести любимого человека и вновь его потерять. Пусть даже и из объективных соображений.

Потом Дима искренне думал, что поступил правильно. И что у них все равно ничего бы не получилось. Повторяя себе это каждую минуту, он заставил себя поверить в то, что таким образом убережет Алексея от ошибки. Ведь у него нет ничего, что он мог бы ему предложить. Кроме себя и своей любви. А этого недостаточно.

И вот сейчас он смотрел в светлые голубые глаза, от взгляда которых готов был растаять на месте, и все его барьеры постепенно начинали рушиться сами собой.

— Спасибо, — рассеянно кивнул он, — я пойду. Там, наверное, много дел накопилось за мое отсутствие.

Дима развернулся и быстро направился в кабинет, который они делили вместе с Никитой. Но от Алексея было не так просто отделаться. Ника еще не было, поэтому Дмитрий открыл кабинет своим ключом, и за секунду до того, как захлопнуть за собой дверь, наткнулся на Алекса в пороге.

— Дмитрий Анатольевич, могу я с вами поговорить?

Дима вздохнул и оставил дверь открытой, пропуская того внутрь. Ветров вошел, и прикрыл ее за собой.

— Как ты себя чувствуешь? — поинтересовался он.

Дима снял сумку, поставил стаканчик с кофе на стол и уселся за компьютер, включая его.

— Все в порядке, — проговорил он, избегая смотреть в глаза Алексу.

— Я думал над тем, что ты мне сказал в прошлый раз… — начал медленно Алексей, но Дима его перебил.

— Алексей Петрович, по-моему, мы уже все обсудили и пришли к общему мнению.

— Не мы, а ты. Если не забыл, мне и слова не дали сказать в свою защиту.

— В любом случае, это ничего не меняет.

— Дима…

— Всем доброе утро! — радостный голос Никиты нарушил их уединение. — О, Дима, привет. Отлично, что ты уже в строю, а то я без тебя, как без рук.

— Да, готов к труду и обороне, — улыбнулся ему Дмитрий.

— Это просто чудо! — ища что-то по выдвижным ящикам, рассеянно проговорил тот. — Кстати, Алекс, ты что-то хотел?

— Да нет. Вот, зашел поздравить с выздоровлением твои «руки».

— Ясно. Слушай, а случайно синяя папка по «активному отдыху» не у тебя?

— У меня, — тяжело взглянув на Диму, проговорил Алекс.

Начался суматошный рабочий день, и стало понятно, что поговорить им не удастся. На протяжении этого самого дня Дима всячески избегал Алексея, и как только он закончился, тут же испарился. Но если уж Ветров что-нибудь решил, остановить его могла только какая-нибудь межгалактическая катастрофа. Поэтому, вернувшись домой, он принял душ, переоделся и, полный решимости довести их с Дмитрием разговор до конца, отправился к нему.

— Господи, что ты тут делаешь? — была первая фраза, которой тот его встретил.

— Я сказал, что нам нужно поговорить, но, очевидно, ты этого не понял.

— Алекс…

Алексей без спроса вошел в квартиру, будто к себе домой. Дима возмущенно захлопнул дверь и повернулся к нему.

— Твою мать, Алекс, ты не можешь просто так врываться ко мне каждый раз, когда тебе что-нибудь взбредет в голову!

— Почему нет?

— Потому что!

— Очень исчерпывающий ответ, — Алексей снял обувь и прошел на кухню, включая электрочайник.

Дмитрий начинал злиться. И в первую очередь на себя. Потому что все, что касалось Алексея, напрочь отключало его силу воли и решительность.

— Послушай, у нас нет никаких отношений. Их просто не может быть по определению. И оттого, что мы будем это постоянно обсуждать, ничего не изменится.

— Ты все сказал?

— Нет! — взорвался Дима. — Ты всю жизнь встречался с женщинами, спал с женщинами и был счастлив. Если ты до сих пор не женат, то только потому, что тебе так удобней. Без привязанностей, без зависимости от кого-либо. И я ни за что не поверю, что то, что произошло между нами, хоть как-то повлияло на эти твои жизненные принципы!

— А теперь заткнись и выслушай меня! — не выдержал Алексей. — Да, черт возьми, ты прав! Я ни хрена не знаю про то, как строить отношения, не говоря уже о том, как делать это с другим мужчиной. Всю свою жизнь я трахал баб, и у меня даже мысли не возникало не то, чтобы жениться, но даже жить вместе с какой-нибудь из них, — Алекс все больше распалялся, непроизвольно повышая голос, и наблюдая, как меняется выражение лица Димы.

— И когда в моей жизни появился ты, мне удалось сделать множество открытий. Таких, как… совместный завтрак, твое сонное лицо или… что твои волосы всегда пахнут зеленым яблоком…

Дмитрий открыл рот, но Алексей не дал ему и слова вставить.

— Да, я может и не готов сейчас во всеуслышание заявить о наших с тобой отношениях. И я не знаю, что между нами происходит вообще и что произойдет в будущем. Но у меня было достаточно времени, чтобы решить, что я хочу попробовать. Даже несмотря на те ужасы, которые ты так красочно постарался обрисовать мне в прошлый раз. И если ты еще, хоть раз, посмеешь заявить, что я мучаюсь рядом с тобой, клянусь, я затрахаю тебя так, что ты неделю не сможешь сидеть!

Дмитрий, широко распахнув глаза, слушал эту тираду, находясь в каком-то крайне шатком пограничном состоянии между истерическим смехом и слезами счастья.

— И что ты на это ответишь? — тяжело дыша, проговорил Алекс.

— Ты мучаешься рядом со мной… — ошарашено и тихо произнес тот.

Алексей схватил его за локоть, привлекая ближе, обнимая и прижимая к себе.

— Господи, какой же ты дурак, — простонал Алекс. — Это все что ты запомнил?

— Просто эта часть понравилась мне больше всего.

Алексей запустил пальцы в его волосы, чувствуя, как Дима дрожит в его руках. Еще секунда и его рот нашел те губы, о которых он столько думал в последние дни. Настойчивый поцелуй с легким прикусыванием нижней губы и они оба слетают с катушек, когда их языки соприкасаются. Тело моментально отзывается, пока Алекс стягивает с Димы футболку и отбрасывает ее в сторону. Руки тут же находят пояс джинсов. Он продолжает целовать его. Нетерпеливо. Быстро. Требовательно. Несколько секунд на то, чтобы справиться с ширинкой и избавиться от еще одного разделяющего их предмета одежды, пока они пятятся к дивану в комнате.

Алекс сам расстегивает свою рубашку и скупыми быстрыми движениями стягивает ее с себя, бросая на пол. Они валятся на диван, тяжело дыша и не переставая целоваться. Алексей плавно поводит бедрами, создавая некое особое трение между их телами. Не сильно, но ощутимо и чувственно, будто намекая на то, что хочет сделать дальше. Это движение, как обещание чего-то большего, безумно возбуждает обоих. Прикосновения. Сотни разных прикосновений. К волосам, к скулам, к шее и бедрам. Дразнящие короткие прикосновения. Скольжение пальцев по коже, которая превратилась в одну сплошную эрогенную зону. Губы находят губы. Зацеловывая. Не давая сделать вдох. Задыхаются. Оба. Влажное дыхание, превращающееся в стоны, когда Алексей покусывает шею, а затем Дима чувствует на ней след его языка. Это длится секунды. Это длится вечность.

Уже полностью обнаженные, они трутся друг об друга, невыносимо долго наслаждаясь прикосновениями обнаженной кожи к обнаженной коже. Будто накапливают между собой какую-то особую энергию. Притяжение. Статика. Крохотные электрические разряды. В голове нет ни одной мысли. Одно сплошное белое пятно, заполненное желанием. Желанием касаться, целовать, обладать. Сейчас. Всегда. Дима выгибается и блаженно стонет, когда ощущает мазок волос на внутренней части бедра, а через мгновение губы Алексея смыкаются на его плоти. Перед глазами начинают расплываться предметы, и ему кажется, что он умрет только от одного этого прикосновения. Но вдруг чувствует, как в него проникают пальцы Алекса, и мозг взрывается от этих ощущений. Дима прикусывает губу. С такой силой, что чувствует слегка солоноватый привкус выступившей крови. Пальцы скользят в нем, пока Алексей продолжает ласкать его губами и языком. Сердце бьется в точности с темпом этого скольжения. Внутрь-наружу, внутрь-наружу. Быстрее. Быстрее. И, наконец, наступает оргазм. Самый сильный и долгий в его жизни. Дима запрокидывает голову, не в состоянии справиться с накрывшими его ощущениями. Задыхается. Рассыпается на части. Воскресает вновь.

Алексей целует его кожу, покрытую блестящими капельками пота, и затем шепчет где-то возле уха:

— Скажи это…

В его шепоте и требование, и мольба, перед которыми Дмитрий не может устоять.

— Я люблю тебя, — выдыхает он, чувствуя дыхание Алексея, путающееся в его волосах.

Я. Люблю. Тебя.

Алекс стонет от этих слов. Они действуют на него сильнее любых самых откровенных ласк. Возбуждают. Завораживают. Заполняют зияющую пустоту где-то внутри. Несколько секунд, чтобы надеть презерватив и взять смазку, и он входит в него. Вначале медленно. Мучительно медленно заполняет его без остатка. Чувствуя, как Дмитрий выгибается под ним. Наблюдая, как сюрреалистическим ореолом спутались его волосы, как он закрывает глаза и делает судорожный вдох.

Алексей наклоняется и легонько кусает его за шею. Затем плечо. Чувствует, как Дима вздрагивает от каждого прикосновения. И лишь затем начинает двигаться в нем. Губы находят губы. Заглушая стоны поцелуями. Ловя шумное прерывистое дыхание. Обхватывает его за бедра, задавая темп. Они двигаются. Вместе. И уже нет ничего более важного, чем это. Чем то, что они принадлежат друг другу. Здесь. Сейчас. Стирая рамки внешнего мира с его глупым и странным делением людей на геев и натуралов.

Алекс целует. Пальцы скользят по коже, пока не находят ладонь Димы, а затем плотно переплетаются с его пальцами в замок. Пока не наступает момент капитуляции. Алексей совершает последний толчок и чувствует, как по его позвоночнику проходит электрический разряд. Горло сводит спазм, не дающий стону вырваться наружу, и он звучит как рык. Обессиленный, он валится на Диму, зарываясь лицом в его волосы. Вдыхает этот знакомый и успокаивающий запах. Оба тяжело и шумно дышат. Не в состоянии усмирить свое сердцебиение и пульс. Сжимая друг друга в объятиях с каким-то необъяснимым отчаянием…

Показалось, что прошла вечность, прежде чем в окутанной полумраком комнате Алексей приподнялся, опираясь на локоть и глядя в зеленые счастливые глаза, произнес:

— И чтобы я больше никогда не слышал от тебя этих твоих всяких глупостей про женщин, понял?

В его голосе прозвучали и укор, и улыбка. Дима улыбнулся в ответ и шепнул:

— Обещаю.

Алекс потерся кончиком носа о его висок и легонько поцеловал. Ему абсолютно не хотелось вставать. В отличие от тех раз, когда он спал с женщинами и сразу же отправлялся в душ, сейчас ему нравилось лежать вот так. Вдыхая запах их тел и секса, которым было заполнено пространство вокруг них.

— Мне еще нужно сегодня в «Соблазн», — засмеялся Дима, когда понял, что Алекс не собирается его отпускать.

— Хорошо, — посопел тот, — значит пойдем в «Соблазн».

— Тебе не обязательно идти со мной.

Алексей вновь приподнялся и прищуренно взглянул на Диму.

— Ладно, я понял, — сдался тот.

— Кстати, насчет «Соблазна», — задумчиво проговорил Ветров. — Опять звонил твой отец. Ему опять неймется с этой его дурацкой колонкой.

Дмитрий слегка помрачнел.

— От него не так легко отделаться.

— Расскажи мне, — хмыкнул Алекс, потянувшись за своими джинсами, лежащими на полу и извлекая из заднего кармана пачку сигарет и зажигалку. — Можно?

Дима утвердительно кивнул, и он подкурил сигарету, ложась рядом с ним на живот.

— Мне кажется или у вас не совсем хорошие отношения?

— Тебе не кажется, — вздохнул тот. — Мы никогда особо и не были близки. А после того, как он узнал, что я гей, я вообще перестал для него существовать.

— Ну, судя по тому, как он добивается, чтобы я заменил тебя кем-нибудь другим, то факт твоего существования для него все же на лицо.

Дима забрал сигарету из руки Алексея и, сделав несколько затяжек, протянул ее обратно.

— Вероятно, он предполагает, что я буду мстить или еще что-то. Напишу какие-нибудь гадости про его «замечательный» клуб…

— А есть за что мстить?

— Может, за то, что он выгнал меня из дома, оставив без денег и поддержки. Я уехал в Лондон. Нашел друзей. Была неплохая работа… Но Аня как раз развелась и начала часто мне звонить. Я чувствовал, что она в депрессии, поэтому из-за нее и вернулся.

— Я и не предполагал, что у вас все настолько хреново. Насколько я понял, то с сестрой у тебя совершенно другие отношения.

— Да, мы близнецы, с этой… мифической взаимосвязью, — Дима улыбнулся собственному определению. — Аня единственный человек, который переживает за меня и заботится обо мне.

— А как же мать? — удивился Алексей.

— Она ушла от отца еще задолго до всего этого. Он позаботился, чтобы лишить ее материнских прав, так что она не имела права с нами видеться. Потом куда-то переехала, и мы потеряли связь…

— Да уж, — покачал головой он, — хоть роман пиши.

Ему так захотелось защитить Диму от всего этого. Как-то спрятать, чтобы ему больше никто не причинил боли. И хотя тот рассказывал обо всем спокойно, Алексей мог только догадываться, через что тому пришлось пройти.

— Иногда думаю, лучше бы вообще не знать своего отца, чем иметь такого, как мой.

— Ну, тогда спроси у меня, — вздохнул Алекс, сделав последнюю затяжку и затушив сигарету о блюдечко на тумбочке.

— В смысле?

— Как раз я и не знаю своего отца. Вернее, я видел его фото, но это как смотреть на совершенно постороннего человека и пытаться поверить в то, что он как-то с тобой связан. Мать бросила его, когда мне было два года. Он тогда работал на вахтах. А спустя какое-то время стала усиленно пытаться построить свою личную жизнь. Естественно, что я стал ей в этом мешать, и меня быстренько отправили на попечение бабушки. Пока она меняла своих многочисленных возможных кандидатов в мужья, я успел вырасти и научиться соображать своей головой. В общем, как-то так. Потом я уехал учиться в столицу, познакомился с мажором Никитой…

— Ник — мажор? — засмеялся Дима.

— Ну посмотрим, — хмыкнул Алексей, — единственный любимый сын в семье, с которого всегда сдували пылинки и ни в чем не отказывали. Думаю, да. Правда, нужно отдать ему должное, его это никак не испортило.

Дмитрий с каким-то неподдающимся пониманию наслаждением слушал Алексея и чувствовал, как в этот самый момент между ними что-то происходило. Устанавливалась какая-то невидимая связь. Нечто большее, чем страсть. Намного большее. Доверие и эмоциональная близость.

— А потом вы решили основать свое издание?

— Нет, потом я работал везде, где только можно, лишь бы не возвращаться назад в провинцию. Но три года назад, когда так получилось, что мы с ним оба сидели без работы, решили попробовать сделать что-нибудь свое. Нашли спонсоров, набрали команду и… вот я здесь, — усмехнулся он.

— Решил рискнуть? — улыбнулся Дмитрий.

— Угу, — Алексей наклонился и легонько прикусил ему мочку уха, — люблю рисковать.

— Это я уже понял, — засмеялся тот, чувствуя как кожа, непроизвольно покрывается мурашками, — но нас ждет «Соблазн» с его феерическими шоу, так что…

Дмитрий поднялся с дивана.

— И что на этот раз будет падать сверху? — скептически поинтересовался Алексей.

— Искренне надеюсь, что ничего. Потому что там намечается шоу воздушных гимнастов.

— Ты шутишь?

— Ни капельки. Во всяком случае, так заявлено в расписании мероприятий, которое мне дал Ник.

— Ну, тогда я просто обязан взглянуть на этот «цирк», — поднимаясь следом за Димой, проговорил Алекс.

Когда спустя час, они вошли в ночной клуб «Соблазн», Ветров понял, о чем была речь. Откуда-то сверху свисали красные и белые полотнища, на которых на приличной высоте над полом показывали чудеса эквилибристики полуобнаженные парни и девушки.

— А у твоего отца фантазия работает, что надо, — склонился он к Диме, пытаясь перекричать музыку.

— Да уж, это точно.

Во всем остальном ничего особо не отличалось от обычной атмосферы легкого разврата, царящей здесь постоянно. Опьяненные музыкой и отсутствием запретов люди полностью отдавались во власть этой атмосферы, подпитывая ее своей энергетикой. Алексей с Димой протолкались к барной стойке и заказали текилу, которая стала их общим своеобразным личным алкогольным предпочтением за последнее время.

Выпив по несколько стопок, Алекс притянул к себе Диму.

— Кто-то говорил о невозможности касаться друг друга на людях. Смотри.

Он наклонился к его губам и требовательно поцеловал. Дмитрий ответил на поцелуй, но когда оторвался от него, усмехнувшись, произнес.

— Вообще-то я не имел в виду сотню обдолбаных полураздетых неандертальцев, у которых сейчас один общий интеллект на всех, но для начала неплохо.

— О. Мой. Бог!

Они как по команде повернули голову и наткнулись на ошарашенное выражение лица Олежки.

— Я, правда, видел то, что я видел? — восторженно спросил он.

— Думаю, в этот раз твои проблемы со зрением ни при чем, — хмыкнул Алексей.

— О боже! О боже! Я так рад за вас, — Олежка взволновано помахал перед лицом рукой, — Это так прекрасно!

Он обнял растерянного Диму, а потом Алекса.

— Я рад, что наша небольшая экскурсия пошла тебе на пользу, — многозначительно произнес он, глядя на Ветрова. — Ладно, я побежал, а то я тут тоже не один, — улыбнулся Олег. — Увидимся, мальчики.

Он подмигнул и скрылся в толпе.

— О какой это экскурсии он говорил? — вопросительно посмотрел на Алекса Дима.

— Я тебе потом расскажу, — улыбнулся тот, затягивая его за собой на танцпол.