Соблазн

Глава 16

— Я люблю тебя, — выдохнул Дима ему в плечо, прижимаясь еще крепче, и Алексей почувствовал, как тот дрожит, — ты даже не можешь себе представить как.

И в этот момент он понял, что никогда и никому не позволит причинить ему боль. Потому что этот человек стал для него всем. Его другом, его любовником, его смыслом и его любовью. Казалось бы, это идеальный момент, чтобы сказать ему об этом. Рассказать о своих чувствах. Алексей открыл рот, но, как и прежде, эти слова не давались ему легко.

— Мальчики, кхм… извините, что помешал, но я просто не мог не зайти и не сказать…

Первой оправившейся от шока ласточкой (о, чудо!) стал Олежка. И хотя он уже давно знал об их отношениях, его шок был вызван отнюдь не этим. Алексей мягко отпустил Диму, и они посмотрели в сторону Олега.

— Ветров, ты мужик! — восхищенно выдохнул тот. — Это было феерически!

Алексей усмехнулся:

— Думаю, все остальные обязательно с тобой согласятся, когда смогут опять говорить.

— Алекс, — покачал головой Олежка, — то, что ты сделал… У меня даже слов нет. Господи, и где же были мои глаза все это время, когда мужчина мечты находился прямо перед самым носом?

— Олег, не обижайся, но у тебя не было шансов, — засмеялся Алексей.

— Знаю, знаю. Ты полнейший эксклюзив. Спешл фо Дима.

Олежка подошел к Дмитрию и обнял его:

— Как ты, малыш?

— Все нормально, — кивнул тот, — мне уже доводилось принимать участие в подобных сценах, хотя вряд ли к такому когда-нибудь привыкаешь.

— Липовый чай? — предложил Олег.

— С удовольствием, — улыбнулся Дима другу и взглянул на Алекса.

Тот снова привлек его ближе и нежно поцеловал. Этот эквивалент его признания в любви получался у него гораздо лучше, чем само признание.

— Господи, это так трогательно. Я сейчас разрыдаюсь, как на «Титанике», — не выдержал Олег, оттягивая Диму от Алексея.

Когда они вышли из кабинета, и Алекс остался один, у него появилась возможность подумать над тем, что произошло. По сути своей, он уже давно рассматривал возможность открыться, но жизнь поставила его в такую ситуацию, когда это произошло само собой. И, наверное, так и должно было быть. Он бросил гранату, теперь осталось посмотреть на результат взрыва, когда дым слегка рассеется.

Что касается Гришаева старшего, то тот вряд ли осмелится подавать в суд, потому как у самого рыльце в пушку, и ему сейчас лишнее внимание к его заведению совсем не на руку. То, что они лишились финансирования, тоже было само собой разумеющимся. В общем, разрушения наблюдались, но пока с ними можно было мириться.

Алексей открыл папку, которую ему принес незадолго до случившегося Дима, и внимательно перечитал его статью. Несмотря на то, что она была развлекательной, в ней указывались реальные места и заведения города. Он несколько раз искренне засмеялся и решил, что эта идея заслуживает реализации.

Сарафанное радио тем временем работало исправно, и менее чем за час их роман с Димой стал главной новостью офиса. О нем говорили в коридорах, кабинетах и даже туалете, тихо и тайно перешептываясь, не упуская возможности приукрасить всю ситуацию в целом маленькими пикантными деталями. Так, очень скоро, из уст в уста передавался сюжет психологической драмы с эротическим уклоном и элементами боевика, лишь отдаленно напоминающий оригинальную версию всего произошедшего утром. Поэтому, когда Алексей вышел из кабинета, чтобы взять себе стаканчик кофе из автомата, то физически почувствовал на себе пожирающие взгляды окружающих.

А когда к автомату подошел Дима, все просто замерли в ожидании очередной пищи для сплетен.

— Мне кажется или на меня действительно все смотрят? — вздохнув, поинтересовался Алексей, ожидая, пока наберется стаканчик.

— Не кажется, — покачал головой Дима. — Привыкай, это ощущение будет тебя преследовать, пока не случится что-то более из ряда вон выходящее.

— Например, второй ледниковый период?

— Либо на нас упадет метеорит, — улыбнулся ему тот.

— Либо и то, и другое. А ты как?

— Ну, половина всего женского коллектива смотрит на меня с нескрываемой завистью, а некоторые даже поинтересовались, как ты в постели, — проговорил Дима, прислонившись плечом к стене.

Алексей заинтриговано посмотрел на него:

— И что ты ответил?

— Горячий и твердый, — томно проговорил Дмитрий, а потом засмеялся, видя его выражение лица. — Господи, ты, правда, думаешь, я буду отвечать на подобные вопросы?

— Мог бы и похвастаться, — порочно улыбнулся Ветров.

Он понимал, что нет никакого смысла злиться на столь пристальное внимание окружающих, и что именно об этом его предупреждал Дима, удерживая от признания. И вместе с тем, нет ничего хуже, чем чувствовать, что за тобой постоянно наблюдают и тебя постоянно обсуждают. Алексей забрал стаканчик из автомата и вдруг как-то странно посмотрел на Диму.

— На нас все еще смотрят?

Дима скользнул взглядом по людям в коридоре и кивнул.

— Ага, как…

Вдруг губы Алекса накрыли его рот, не давая закончить мысль. Кто-то ахнул, у кого-то что-то выпало из рук, даже тихое шушуканье прекратилось. Алексей оторвался от Димы и посмотрел в его растерянные глаза.

— Теперь они знают, что это правда, — усмехнулся он и направился мимо лишившихся дара речи сотрудников обратно в кабинет.

Алексей слишком хорошо помнил тот момент, когда Дима буквально выгнал его, пытаясь убедить в том, что он не сможет жить так. Не сможет переступить через стереотипы. И сейчас ему с большим удовольствием нравилось рушить это представление. То, с кем он спал, не имело абсолютно никакого отношения к его работе. И если кого-то не устраивал этот факт, он смело мог положить заявление об увольнении на его стол. Поскольку Алексей уже открылся, не было никакого смысла и дальше жаться по углам, скрывая их отношения с Димой. И Ветров не собирался этого делать. В какой-то мере ему даже доставляло удовольствие бросить этот вызов окружающим.

Ближе к вечеру дверь в его кабинет открылась, и на пороге показался Никита. Он как-то неуверенно мялся, решаясь войти.

— Ник, ты что-то хотел? — подняв глаза от стола, поинтересовался Алексей.

— Я… — он вошел в кабинет, прикрыв за собой дверь, — я хотел спросить… ты уже просмотрел статью для новой колонки?

— Да, просмотрел. И нет, ты не это хотел у меня спросить, — проговорил Алексей, подписывая что-то.

— Блядь, я поверить не могу, — выдохнул вдруг Никита. — Ты и Дима…

— Ну, знаешь, такое иногда происходит, — философски заметил Алекс.

— Нет, я поверить не могу, что не смог понять тебя. Я ведь замечал, что с тобой что-то происходит все это время, но даже не предполагал, что именно. И все те разговоры, когда мы сидели в баре… Я настолько был поглощен своими проблемами, что не придал этому особого значения. То есть ты же мой лучший друг и я знаю тебя уже много лет, и… вдруг ты меняешь ориентацию, а я даже не замечаю, что это происходит.

— Ник, — Алексей на секунду замолчал, — я не знаю, как тебе правильно это объяснить, чтобы ты понял, но я не менял ориентацию. Во всяком случае, в общепринятом смысле этого слова. Меня до сих пор не привлекают другие мужчины…

— То есть это неправда? Насчет Димы?

— То, что мы любовники? — уточнил Алекс, забавляясь выражением лица Никиты.

Тот кивнул.

— Это действительно так. Он оказался исключением.

— И давно это у вас?

— Тебя интересует вообще или с того момента как мы начали спать вместе?

— Господи, Алекс, я еще не готов выслушивать ваши интимные подробности, — закатил глаза Ник, усаживаясь напротив друга.

— Ну, в общей сложности это уже продолжается около четырех месяцев.

— Сколько? — на лице Никиты проступил еще больший шок. Очевидно, он мысленно прикинул в голове этот срок, потому что ошарашено произнес. — Он же только три месяца как у нас работает.

— Угу, — кивнул тот.

— То есть это началось еще до этого? Алекс, я очень, честно, очень стараюсь понять, что именно заставило тебя… отказаться от женского внимания в пользу Дмитрия, но, очевидно, что у меня это не получается. Он, конечно, умный и красивый парень, не спорю, но… он парень. Или ты просто захотел попробовать что-то новое? Тогда…

— Я и не надеялся на то, что ты сможешь понять, — вздохнул Алекс. — Это трудно объяснить. Единственное, что я могу тебе ответить, я ни с одной женщиной не чувствовал себя так, как рядом с ним.

— Господи, — растерянно выдохнул Никита, — то есть, Солнце встает на Востоке. Земля вращается вокруг Солнца. Она все-таки круглая, а ты натурал. Это те вещи, которые никогда не вызывали у меня никаких сомнений.

— Ну, вообще-то Земля не совсем круглая, как оказалось. Собственно, как и я оказался не совсем натуралом.

Никита смотрел на друга во все глаза, и в его мозгу сами собой начали проводиться параллели.

— Так вот почему у вас с Аней так ничего и не было? Потому что ты уже был с ним?

— Соображаешь, — усмехнулся Ветров.

— А она знает?

— Уверен, ты поделишься с ней этой новостью.

Никита несколько минут молчал, не зная, что сказать. Алексей видел, что его другу это действительно дается с трудом. Что тот искренне пытается его понять и пока не может. Но он ничем не мог помочь ему. Дверь в его кабинет приоткрылась, и на пороге замер Дима, заметив сидящего напротив Алекса Никиту.

— Алекс…ей Петрович, — скосил он взгляд на Ника, — я ухожу домой.

— Подожди меня несколько минут, — проговорил Алексей, — я уже почти освободился.

Дима согласно кивнул и прикрыл дверь. Никита несколько раз открыл рот, но снова его закрыл. Было видно, что у него что-то вертится на языке, и он не может это воспроизвести. Наконец, он кашлянул и изумленно посмотрел на друга.

— Только не говори, что вы живете вместе… Твою мать, кто ты? Где тот человек, которого я знал? Который с одной и той же женщиной спал больше двух раз в очень крайних случаях? Не говоря уже о том, чтобы жить с кем-нибудь!

— Ник, я понимаю, что тебе нужно время, чтобы привыкнуть к этому, но факт остается фактом. У нас с Димой отношения. И либо ты просто постараешься понять меня и принять мой выбор, либо нет. Это только твое решение, в любом случае.

Алексей поднялся из кресла, собирая документы обратно в папку.

— Надеюсь, что оно будет правильным. До завтра, Ник.

Никита поднялся со своего места и, кивнув, вышел из кабинета. Алексей запер дверь и спустился на лифте на первый этаж, миновав холл, он вышел на улицу. Лето полностью вступило в свои права, и пролетающий в воздухе легкий тополиный пух был лишним тому доказательством. Теплый спокойный вечер приходил на смену жаркому (во всех смыслах) дню. Недалеко от входа стоял Дима и задумчиво курил.

— Поехали домой, милый, — подойдя к нему, дразнясь, проговорил Алексей, — я устал как конь.

Дима, смеясь, покачал головой, усаживаясь на переднее сидение.

— Как там Ник? — поинтересовался он, когда они отъехали от места парковки.

— В шоке, бедняга.

— Ты не жалеешь? — вдруг спросил Дмитрий.

Алексей бросил на него непонимающий взгляд.

— О чем?

— О том, что произошло.

Алексей хотел было возмутиться, но уловил в голосе Димы нечто такое, что заставило его понять, насколько важно для него получить ответ на этот вопрос.

— Я никогда не жалел и не пожалею ни о чем, что связано с тобой, — серьезно проговорил он. — Тебе осталось только смириться с этим.

Дима засмеялся.

— Я, наверное, никогда не привыкну к твоему нестандартному мышлению и неподдающемуся законам логики поведению.

— За это ты меня и любишь, — парировал тот.

— Да, и за это тоже, — согласился он.

Они приехали к Алексу, и пока он принимал душ, Дима приготовил ужин. Когда Алексей вышел из ванной, то услышал, как тот с кем-то говорит по телефону. Прислушавшись, он понял, что Дмитрий разговаривал на английском.

— Кто звонил? — поинтересовался Алекс, когда переоделся в черную трикотажную майку и легкие домашние брюки и спустился вниз.

— Том, друг из Лондона, — улыбнулся Дима.

— Мне можно начинать ревновать? — он приподнял бровь.

— Нет, — засмеялся Дима, — но не скажу, что мне было бы неприятно.

— И что хотел наш друг Том?

— Да так. Садись, будем есть.

— Дима? — послушно усаживаясь на высокий стул, проговорил тот.

— В общем, интересовался, не собираюсь ли я возвращаться, — он поставил одну тарелку перед Алексеем, а вторую напротив, и тоже уселся за барную стойку.

— И?

— И, естественно, нет. Ты же без меня здесь пропадешь.

— Он предлагал тебе работу? — беря вилку в руку, как бы между делом поинтересовался Алексей.

— Угу, — кивнул Дима, — сказал, что у них всегда есть для меня место.

— Может, стоило согласиться? — Алексею совсем не нравился этот разговор, как и гипотетическая возможность отъезда Дмитрия, но он не смог удержаться от этого вопроса.

Дима перестал на миг жевать и удивленно взглянул на Алекса. Тот пожал плечами.

— Я просто спросил.

— Теперь ты от меня так просто не отделаешься. Так что тебе остается только смириться с этим, — повторил он его фразу, улыбаясь.

Алексей расслабился, и дальше они сменили тему на более нейтральную.

— Как ты думаешь, когда лучше начать перевозить вещи? — поинтересовался он.

— Какие вещи? — не понял Дима.

— Твои, естественно. Я освобожу половину шкафа.

Дмитрий несколько минут думал, тщательно пережевывая пищу, пока Алекс не сводил с него внимательного взгляда. Наконец, он произнес:

— Думаю, в выходные.

Внутри Алексея мгновенно стало тепло и спокойно. Он не до конца был уверен в том, что Дима согласится. Но теперь, когда он сделал такой серьезный шаг, как признание их отношений, у него было больше шансов получить положительный ответ. И он его получил. Алексей поднялся и, обойдя стойку, поцеловал его.

— Не могу дождаться.

Следующие несколько дней офис все еще продолжал гудеть как растревоженный улей, всякий раз, когда кто-то замечал, как они вместе приезжали на работу или вместе уезжали. И, хотя Алексей больше не шокировал сотрудников показательными поцелуями на публике, их отношения с Дмитрием оставались самым обсуждаемым событием. Никита не избегал его, но эту тему они пока не поднимали, потому что тот так до сих пор и не был в состоянии понять произошедшие с его другом метаморфозы. Наталья с Павлом тоже усиленно делали вид, что ничего не произошло, хотя он то и дело ловил на себе их взгляд полный искреннего замешательства. Один Олежка светился как лампочка Ильича, не уставая восхищаться, как им друг с другом повезло.

В четверг утром, когда Алексей допивал свою очередную порцию кофе, в его кабинет вошел Никита. Выражение его лица вряд ли можно было назвать спокойным. На нем растерянность быстро сменялась гневом, который уступал место безысходности.

— Привет, Ник. Что-то произошло? — поинтересовался Алексей, заметив эту гамму эмоций.

— Ты видел это? — тот протянул ему какую-то газету.

— Ты же знаешь, у меня нет привычки читать желтую прессу, — усмехнулся он.

— И напрасно, — ответил тот, — особенно когда эта желтая пресса пишет о тебе.

Алексей непонимающе уставился на Никиту и забрал из его рук протянутую им газету.

— Это, конечно, не первая полоса, но уверен, ты будешь польщен объемом статьи.

Алексей развернул свежую прессу и наткнулся на выделенную жирным шрифтом фразу: «Генеральный директор журнала «Твой Лайф Стайл» неоднократно склонял к сексуальным отношениям сына одного из своих финансовых спонсоров». Вся остальная статья была посвящена сексуальным домогательствам на рабочем месте и основывалась на очень свободном, можно сказать, даже авторском видении этой ситуации.

Ветров сжал челюсть так, что заходили желваки, а руки непроизвольно сжались в кулаки. Ему показалось, что он в первый раз готов кого-нибудь убить. И хотя имя Димы там не упоминалось, он был уверен, что все, кто хоть более-менее в курсе этой истории, с уверенностью поймут, кого именно имели в виду под «сыном одного из финансовых спонсоров». И, вероятно, даже не усомнятся в правдивости этой инсинуации.

Можно было не сомневаться, кто постарался обнародовать эту информацию и именно в этом свете. Господин Гришаев не собирался так легко сдаваться, и если уж подавать в суд ему самому было далеко как не выгодно, то проспонсировать очередную заказную статью не составляло никакого труда. Ладно, Алексей еще мог понять развернутую против него лично кампанию, но до какой степени нужно было ненавидеть своего сына, чтобы впутывать его во всю эту грязь и мерзость.

— И что мы будем делать? — поинтересовался Никита. — Подадим в суд?

— Да, — кивнул тот, — только не показывай эту статью Диме.

— Что мне не показывать?

Они как по команде посмотрели в сторону двери, где в замешательстве замер Дмитрий. Алексей быстро свернул газету, бросив ее в мусорное ведро. Но тот прошел внутрь и, обойдя стол Алексея, вытащил ее оттуда.

— Дима… — начал Алекс, но Дмитрий уже успел быстро пробежать содержание статьи.

— Это… это что? — Дима не верил своим глазам. — Это же полная клевета!

— Мы подаем в суд. Сегодня же, — безапелляционно заявил Ветров.

— Это ведь мой отец постарался. Конечно, кто же еще!

Дмитрий скомкал газету и решительно направился прочь из кабинета, но рука Алексея успела схватить его за локоть.

— Даже не думай к нему приближаться, — с нажимом проговорил он. — Я сам в этом разберусь.

— Нет, не сам! — возмутился Дима. — Потому что это и меня тоже касается. И это уже переходит все границы! Почему же тогда они не написали, что этот самый сын на самом деле гей?

Никита наблюдал со стороны за их диалогом и на какой-то неуловимый миг ощутил нечто такое, исходящее от них, что заставило его по-другому взглянуть на факт существующих между ними отношений. Он уловил некую невидимую необъяснимую связь между этими двумя.

— Дима, думаю, Алекс прав, — произнес он. — Тебе не стоит сейчас провоцировать своего отца еще больше. Мы подадим в суд, и можешь не сомневаться, выиграем это дело. Но кто знает, на что еще тот способен. Особенно после того, как он так щедро раздавал тут свои угрозы.

Дмитрий вновь взглянул на Алексея.

— Я обещаю, я разберусь с этим, — проговорил тот, — но ты пообещай, что будешь держаться подальше от этого ничтожества.

Дмитрий вздохнул, но через несколько секунд утвердительно кивнул. Алексей отпустил руку и, положив ладонь на его затылок, посмотрел в зеленые глаза.

— Не сомневайся. Я это так просто не оставлю.