Собрание стихотворений

¹ Я той, иже некогда забавными слоги,

Не зол, устремлял свои с охотою роги,

Бодя иль злонравия мерзкие преступки,

Иль обычьем ствердимы не в пользу поступки, —

⁵ Печаль неутешную России рыдаю:

Смеху дав прежде вину, к слезам побуждаю;

Плачу гибель чрезмерну в роксолян народе,

Юже введе смерть Петра перва в царском роде.

Петра когда глаголю — что не заключаю

¹⁰ В той самой речи? Мудрость, мужество к случаю

Злу и благополучну, осторожность сильну,

Любовь, попечение, приятность умильну,

Правдивого судию, царя домостройна,

Друга верна, воина, всех лавров достойна, —

¹⁵ Словом, все, что либо звать совершенным можно.

О, бы плачь сей мой быть могл, в стыд мне, нечто ложно!

Музы! аще когда бысть иным просить вольно

Вас в помощь, мне паче всех причины довольно

Требовать то: и дела бо мужа списати

²⁰ Толь чудны, где страх смертный смысл взвыкл одоляти,

Нелеть смертму, и силы печаль отымает:

Когда скорбь сердце теснит, ум мыслить не знает.

Вы убо дайте силу, причины представьте

Бедства сего, вы ум мой, вы перо наставьте!

²⁵ Ты же, Россия, когда недозрелу рану

Повесть моя вновь терзать имать отчаянну,

Не вовсе себя яви, ниже, унывая,

В слезах горьких томися — времена суть злая.

Правда, немалой, с Петром, лишились защиты,

³⁰ Сильнейшие уже с ним стены твоя сбиты,

И видишь в персть твою красу обращенну, —

Но не вовсе надежду непщуй прекращенну:

Анна, с той же, что и Петр, преславныя крови,

Подымет опалые твои скорби брови,

³⁵ Наградит твой весь упал, и, аще Петрову

Не прейдет славу, вижу явить тя готову

И недругам показать, что хоть ин владеет —

Оружие твое всяк раздражать не смеет,

Но страхом в иных руках ту же силу славит

⁴⁰ И извнутрь обильну тя гражданам представит

Сторицею. Круг неба чрез пути пространны

Тещи начинал светлый отродок питанны,

Отнележе Петр, труд всяк сый смерть презирати,

Поморие Персиды власть его познати

⁴⁵ Убедил и, дотоле непреходну гору

Кавказскую одолев, властелин бысть морю.

Ужасно, еже древность вси со страхом чтили,

Отколь с Запад до Восток росски стали силы!

И пространного царства пространны пределы

⁵⁰ К Северу мраз удержал, и не сосед смелый —

К Югу, но вредный нам зной и место ненравно.

Когда всесильный творец, правящий всем славно,

Небо престол имея и землю под ноги,

Намерився народы воззреть свои многи,

⁵⁵ Подъял веки всевидно и с единым взглядом

Узрел все, что на небе, на земле, под адом;

Узрел, что искони знал мир, в злобах обильный;

Узрел, как слабейшего топчет, теснит сильный,

Обиды, убивства злы и коварство в нравах,

⁶⁰ И к сребру лепу склонность, беспредельность в правах —

Словом, видел, что мало добра в человецех,

Но злы ныне, якоже быша в прошлых вецех.

Вострепета вся земля от очей превечных,

Россия в ней паче всех, в страхах бесконечных

⁶⁵ Чувствовася, не яко протчи превосходит

Злостью страны, но яко ту печаль наводит

Всевышний зеницу сий; и меж так пространным

Родо́м увидел Петра делом весьма странным —

Едина паче добра, его же носити

⁷⁰ Землю недостойную возмнев творец быти,

К себе мужа возвести, и духом и телом

Божественна, смертных всех превозшедша делом,

Восхоте. Увы, воля того непременна

И с действом не, как смертных нас бедных, отменна.

⁷⁵ Восхоте — и абие полки сил небесных

Обступают отца всех и ждут неизвестных

Повелений, грозные гласы во всей твари

Трепещут, не могуще снесть блистаний зари.

Есть между огненными его вои сильный,

⁸⁰ Главнейший воевода, в блистаньи обильный,

Страх ада и сил его, душ главный хранитель —

Михаил, первый в святых чинов всех правитель.

Сего призвав: «Возлюбих, — рече, — Петра мужа,

Правяща скипетр российск, его же днесь ужа

⁸⁵ Держат плоти, и хощу да царит со мною:

Не к тому жизни крушим есть печалью злою —

Хощу, да его ко мне возведши славно,

Со мной, хощу, да будет, что мне стало нравно.

Знаю, что скорбна будет России цветущей

⁹⁰ Гибель сия, сирою тем быти имущей;

Но не терпит уж мужа сего совершенна

Благость быти небесных благ ему лишенна.

Сие же веждь, что того не прежде отьяти

Имаши от россиян, нежли бег начати

⁹⁵ Вторый солнце имеет от запад к востоку,

С северным ветром ведущ хлад, зиму глубоку;

Суть бо, яже довершить с зачатых имеет

И нива, по нем расти имуща, посеет,

Да тако, исполнь славы, путь обрящет к небу,

¹⁰⁰ Исправив и себе, что к вечности в потребу».

Рече той, и абие страшны воевода

Приемлет оружие от всякого рода:

Шлем блистательный златом главу прикрывает,

Тело латми оболче, в них же вся сияет,

¹⁰⁵ Что в камнях драгоценно, и приемлют руки:

Одна — щит, им же весь ад терпит злые муки, —

В нем же бога вышнего страшно имя зрится,

Другая — меч пламенный, чим всяка страшится

Везде тварь, неступимый, острый обоюду;

¹¹⁰ Нозе шумят железом, носящим страх всюду.

Таже, распустив свои светозарны крыла,

Их же неведома сотка бога сила,

Полете владыки всех исполняти волю.

Яко же стрела легка спущенна в неволю

¹¹⁵ С тетивы крепка лука мужественны персты,

Делящи быстро воздух, путь себе отверзтый

Спешно творит и скоро в мгновенье доходит

Цели, в ню же зрение стрелец мудр наводит;

Иль яко же всецаря перун грозно смелый,

¹²⁰ С одного исшед края, все мира пределы

Внезапно светом, звуком, страхом наполняет, —

Так сей с высоты, юже ум понять не знает,

Гремящ в пространстве, твердый воздух, землю, воды

Претек, преисподнего достигает входы.

¹²⁵ Толкнул врага, спадают стальные запоры,

Стенят на твердых крюках железны затворы,

И звук страшный металла, всюду расширенный,

Ужаснул подземную и народ геенны.

Содрогнулся светонос, и все полки темны

¹³⁰ Бегут в глубочайшие пещеры подземны,

Воззреть вспять никто смеет, топчет сей другова,

Адск правитель не может с страху рещи слова.

«Что се есть, — в себе мыслит, — что сей воевода?

Не паки ли прейде скореняти рода

¹³⁵ Нашего власть, якоже сбил нас с неба прежде?

Не ада ли нам отъять хощет уж послежде

И безместны — увы мне! — убедит нас быти,

Неимуще где главы бедны преклонити?»

Так мыслил он, ибо, злый и слабым ужасен,

¹⁴⁰ Ветра духом бывает прах мал ему страшен,

И казнь всяка, хоть ему не грозит, сумнится:

Достойна всего зная ся, всего боится;

Но не то всевышнего вестник твое было

Намеренье: не аду, но россам грозило

¹⁴⁵ Сшествие твое, и сил не ада лишити

Хотел, но России смех в слезы преложити.

Пред дверьми там самими, в самом входе ада,

Сидит печаль и мысли тоя люты чада:

Старость скорбна, и ужас, и глад, предводитель

¹⁵⁰ К смерти, тут и срамная нищета, и бдитель

Врат темных — грозна смерть видом и косою;

Также сродственный смерти лежит сон, рукою

Подперши главу, дремящ; внутрь же, за порогом,

Смертоносная война в оружии многом,

¹⁵⁵ Со всех стран вредительна, и зависть всезлобна

С ехидными власами, и единородна

Сестра ея — ненависть; тут и скудоплотны

Лежат блед<н>ы болезни, к вреду нам охотны.

Бесчисленно множество сих убийцев тела:

¹⁶⁰ Одна, чрезмерна люта, стоит вдаль несмела,

Яже неспешно свою показует злобу,

Показавши-чрезмерно, люто ведет к гробу.

Странгурио имя есть, римляне уж дали,

«Запором мочи́» россы (впредь себе) звать стали.

¹⁶⁵ Сию рассмотрев сильный Михаил подробну,

К исполнению ему веленных удобну

Изобрел, и се, вступив в страшну толпу тую,

Извлече ю едину и, основав злую,

Яко же скор вниз слете, так и вверх поднялся;

¹⁷⁰ Двизанием крыл его весь ад облистался.

Странгурио влекома вожду вслед, рыдая,

Течет, куда ведется и на что, не зная.

Уже грозный перввестник претек пропасть бездны,

Уже землю, уж воздух, уж достиг и звездный

¹⁷⁵ Круг, таже, вселенныя на лицо пространно

Наведши очи светлы, как ветр, несказанно

Сильный, на северные краи опустился,

Там точно, где новый град Петров поселился.

Плоды суть оружия, свыкшего в победах,

¹⁸⁰ Земля тая, бывшая в долзе у соседах

Подвластна, — на ней же Петр град новый сзидати

Когда начал, и свершил так, что устрашати

Прежде видом сей зачал, неж вести успели

Прийти в мир, что российцы в Ингрии засели.

¹⁸⁵ Течет меж градом река быстрыми струями,

В пространно тречисленными впадая устами

Море, его же воды брега подмывают

Северных царств, Балтицко древни называют.

Над бреги реки всходят искусством иреславным

¹⁹⁰ Домы так, что хоть нов град, ничем хуждши давным,

И имать любопытно чим бы насладиться

Око; имать и недруг, чего устрашиться:

Шестибочная крепость, в воде водруженна,

Не боится усильства Марса воруженна,

¹⁹⁵ Но, щитя своих, крепко грозит и смелейшим.

Тут рукой трудился Петр и умом острейшим;

Обонпол искусные древоделов руки

Производят сильные врагам нашим муки,

Растут суды всех родов, и флот, уже страшный

²⁰⁰ Многим, творят что дневно наипаче ужасный.

Оттоль вверх, в приму черту, вельмож непресечны

Пространны зрятся дворы; где же скоротечны

Вторицей в граде струи Нева искривляет,

Деляся в два рамена, тут Петр обитает:

²⁰⁵ Не пространно жилище, довольно и покою —

Что внешна пышность тому, кто велик душою?

Седяще зде, Петр многим вельмож числом всюду

Окружен, иль обиды, учиненны люду,

Испытуя, иль в нуждах, наступить имущих

²¹⁰ Народу, способ ища, или в бедности сущих

Награждая, законы счиняя полезны,

Иль обычаи в своих вводя всем любезны;

Не вем точно, что творил; знаю, что пристойны,

Что б ни делал, были б те дела и достойны

²¹⁵ Мир весь к удивлению — не едино племя

Россов токмо побудить. Уже царства бремя

Сорало было лицо морщинми прекрасно,

Блистало величество, однак, в очах ясно,

И страшно было зрети вид мужа предивна,

²²⁰ Хоть приятству ни одна черта в нем противна.

Внезапно возвеял тих ветр во всю палату,

Невидим никому бысть вшедший, токмо злату

Подобен чист блеск очи помрачи стоящим,

Навел страх, молчание друг на друга зрящим.

²²⁵ Тогда внийде вождь светлый, сильною рукою

Связанну Странгурию влекущ за собою.

Вшед, очи к ней обратив, перстом показует

Петра, таже скорбный сей указ ей сказует.

«Сего, — рече, — не диви: хоть толь страшен делы,

²³⁰ Хотя силен, хотя царь, хотя в бранях смелый,

Твоей вручаю власти и свирепу нраву;

Вся, яже хощешь, твори; но токмо, да славу

Свою лучше окончит, не дерзай столь злобу

Твою люто изощрять и не прежде к гробу

²³⁵ Темный путь ему яви, нежели круг свой велий

Обтечет годом Фебус, как исполин смелый.

Тогда уже наведи хотя смерть с косою,

Так годно владеющу мною и тобою».

Рече — и возвысился в чертоги небесны.

²⁴⁰ Сверже с себя вредные оковы, ей тесны,

Радуется и грозит; яко же лев жадный,

Когда агнца усмотрит, бедный сей скот стадный

Трепещет весь, той же, лют, нань ся устремляет,

Веселяся добычи, с гневом нападает,

²⁴⁵ Безгласного терзая и углубив грубы

Когти в нем, злохищные насыщает зубы, —

Так Странгурио, прияв власть, в вред нам ей данну,

Устремися на Петра и, видя прерванну

Неволю свою, гордо смеет обладати

²⁵⁰ Тем, ему же скипетр всего мира можно б дати.