Глава 22. Обманутые ожидания


— Говори.

— Товарищ полковник. Когда я у интендантов забирал танк, ещё кое-что забрал. Пригнал «КВ» к штабу дивизии, хотел сообщить комдиву, но он не дал мне слова, отправил к вам. Обещание сделать наводчиком не выполнил.

— Не один танк?

— Пять. Две «двойки» и три «тридцатьчетвёрки». Я не разорвусь их гнать одновременно. Один танк ушёл нашей дивизии, одна «тридцатьчетвёрка», признаюсь, ушла командиру Шестнадцатой танковой. Я раздавил его личную машину. В качестве откупного ушла. Остались «КВ» и два средних танка. Полуторный боезапас к ним, баки полные. Товарищ полковник, прошу назначить меня командиром одной из «тридцатьчетвёрок», тем более я этот танк отлично знаю и экипаж обучу. Бои покажут хорошо это сделал или нет.

— Если танки есть, будешь командиром одного, ты знаешь, я слово держу. Далеко они?

— Почти десять километров. Без охраны, но хорошо замаскированы.

— Ясно. Безлошадные танкисты у нас есть, включая роты Ахмедова, сослуживцы твои. Сформируем экипажи, и отправим на машине за танками.

Пока всё готовилось, я позавтракал повторно у штаба, у них как раз сигнал был на завтрак. Потом отобрал себе экипаж. Мехвод, младший сержант Олейников, осени прошлого года призыва. Неплохо знает «БТ-5», но только его. Будем учить. Заряжающего, красноармейца Юрченко, позитивный хохол. Стрелков-радистов у нас в дивизии особо не обучали, командиры танков за радистов, если были радиостанции, поэтому на место стрелка-радиста сержанта Иволгина, в прошлом командира танка из роты Ахмедова. Сослуживец мой. Из разных взводов правда. Тяж комполка берёт себе, тот сам для него бойцов в экипаж отбирал, а вторую «тридцатьчетвёрку» забирал себе комиссар полка, старший батальонный комиссар Авдеенко. Он тоже себе отбирал экипаж сам. После этого на «полуторке», «эмка» комполка сгорела вовремя авианалёта, мы покатили в указанную мной сторону. Комполка и комиссар с нами были, явно чтобы не отобрали, историю с комдивом Шестнадцатой уже все знали, как и причину попытки остановки моего танка. Комполка загорелся получить эти машины, понимал, что тут чистое везение, если бы меня не отослали и комдив послушал, то танки бы остались при штабе дивизии. Пока ехали, общались с парнями, если повышать голос, то слышно. Обсуждали последнюю свежую новость, румынский бомбардировщик, что нашли крестьяне, и сдали нашим. Самолёт уже отбуксировали на ближайший советский аэродром. Судя по пустым бакам, тот сел на вынужденную, сейчас ищут лётный экипаж. Бомбардировщик двухместный. Вообще-то это мой самолёт, бросил как не стал нужным. Да и убирать его было некуда. Это сейчас место есть, после «КВ» пятьдесят две тонны свободного, от «тридцатьчетвёрки» ещё двадцать восемь тонн. Сейчас достану ещё три танка, так вообще двести с лишним тонн свободного будет. А ведь ещё один «КВ» и две «тридцатьчетвёрки» останутся. Надо будет чем заполнить. Островок весь заставлен техникой, что накрыта маскировочными сетями. Самой технике я не проводил консервации на зиму, так как до заморозков планировал не раз там побывать. Успею ещё.

Проехав примерно километров десять, осмотрелся. Ага, слева низина, с дороги что внизу, не видно. Пойдёт.

— Приехали! — крикнул я комиссару. — Постучите по кабине!

Комиссар с нами ехал, сидел на лавке у кабины, комполка в самой кабине, и вот машина, сбрасывая скорость начала съезжать на обочину. Танкисты покидали кузов, разминали ноги. Вещи мои в кузове остались, вещмешок и скатка комбинезона с шлемофоном, так что я был в форме, как и многие из танкистов.

— Товарищ полковник, разрешите пригнать танки сюда? Они в низине.

— А почему на машине не спуститься?

— Я минировал подходы. Прошу извинить, выхода другого не видел.

— Ждём здесь. Первым тяж гони.

— Есть.

Козырнув, я побежал по полю в сторону склона в низину, тут вообще хватало оврагов. Бежал придерживая планшетку. Она у меня на боку. Я иногда замирал, делал широкие шаги, высоко задирая ноги, приседал, копаясь в траве, как будто мины снимал, и вот так добравшись до спуска, скатился вниз, глубоко, это хорошо, никто не увидит, как я технику достаю, а так что-то место не то, тут и «тридцатьчетвёрки» не поднимутся, не то что тяж, слишком крутой склон. Хотя вон дальше вполне нормальный подъём, там поднимусь. Тут я стал доставать танки, как и обещал, «КВ-2» и две «тридцатьчетвёрки». Снарядов побольше выложил, полуторный, о котором говорил. После этого запустил дизеля всех трёх машин, устроился в тяже и стронувшись с места покатил к склону, там на первой передаче поднимался. Тяжело шёл, но поднялся, и покатил к грузовику. Поставив танк на обочине рядом с «полуторкой», передал полковнику ключ от люков, типа вручаю ему ключ от танка, и побежал за следующим. Этот вскоре принял комиссар, у «КВ» уже все люки были открыты, через кормовой доставали лишние снаряды и убирали в кузов грузовика, а то там не развернутся. Ну и третий, свой уже. Теперь требуется перегнать к штабу полка, но проблема, мехводы не знают этих машин, поэтому комполка назначил меня командиром танка за номером «57», сдержав слово, и одновременно инструктором для механиков-водителей всех трёх машин. Номера у танка не было, ни у одного, только заводские, просто под этим номером, что мне сообщил полковник, и который мой экипаж ещё нанесёт на башню, бронемашина будет записана за полком. К слову, все три танка войдут во взвод управления при штабе полка. В этом взводе должно быть пять танков «БТ», но было четыре. Эти четыре машины уйдут на пополнение тех батальонов, что понесли потери от авиации, мы хоть и находимся во втором эшелоне, но потери несём, а тяж и два средних станут последним резервом полка.

Обучение пришлось проводить на месте, договорились так, что танки будут отогнаны в деревеньку по одиночке. Заодно мехводы получат личную практику. Лишние снаряды в грузовик уже перегрузили, пока экипажи изучали «тридцатьчетвёрки», я и провёл экспресс-обучение мехвода «КВ», показал, как заводить, сам проехав метров десять, и заглушил. Тот внимательно смотрел. Дальше уже мехвод сел за рычаги и управляя танком эти десять километров, вполне отлично справился, но дорога выбила у него пот изрядно. При этом тот неплохо освоил танк, подъёмы, повороты, как на танкодроме. Если поначалу дёргал, рывком с места трогался, я указывал, что это неправильно, подсказывал как надо и тот опытным путём подбирал как управлять танком, с каждой минутой всё лучше чувствуя машину, так что подкатили мы к штабу вполне уверенно, вёл ровно, без рывков, не перегревая движок. Хотя это сложно, плюс тридцать два, блин. Душегубка. Комполка сидел в люке, на связи, учился на ходу управлять «КВ» вот так при движении. Я уже говорил, что мехвод мало что видит. «Полуторка» уже ждала. Покинув место стрелка-радиста, я сел в кабину, и мы погнали обратно. Там комиссар охранял танки, поэтому я сначала свою перегнал, мехвод довольно быстро освоил машину, и у деревни уже гнал на сорока километрах в час, оставляя за собой огромные клубы пыли. Стрелок-радист и заряжающий на башне сидели, на ветерке, а мы под бронёй. Я тут тоже место стрелка-радиста занимал, подсказывал. Танк поставили в тени деревьев, и снова на «полуторке» обратно. В третий раз обучение на ходу. Хорошие механики, теорию осваивали, на ходу косячили мало, а если косячили, то я указывал где и что нужно делать, и те исправлялись, так что эта дорога дала им необходимое. Вот такие дела. А теперь шла учёба остальных челнов экипажа. Кстати, «полуторку» за нами закрепили, чуть позже в кузов поняли две бочки с дизтопливом и несколько канистр с моторным маслом, как раз подходящим для наших дизелей. Где-то нашли.

Ну а пока у нас до одурения учёба шла, комполка быстро оформил все три танка, штабные работали, и ввёл в штат. Те четыре «БТ» уже укатили, пыля. В один из батальонов. Хорошо мы под удар авиации не попали, тут она в Бессарабии откровенно слаба. Если с Украиной и Белоруссией сравнивать. Хотя налёты бывали, сам несколько раз видел, но не попадал. Это я всё к чему? О том, что в полку три новейшие машины появилось, в штабе дивизии узнали очень быстро. Уже через три часа с момента как я третий танк пригнал, к обеду примчалась кавалькада машин, они ещё под авиаудар попали, к счастью, обошлось без потерь. Комдив с комполка ушли в здание штаба. О чём-то общались, а там и меня вызвали. А я нарасхват был. Пришлось скидывать комбез и надевать форму на распаренное тело. Комполка сказал, пока идёт учёба, чтобы ещё танкистов поучил на новых машинах. Безлошадных восемь бойцов оставалось, вот их и прислали, ну и проводил обучение на обоих типах машин, даже график какой-то появился. Главное, чтобы знали, что и как делать. Делился опытом широко. На вопросы, мол, откуда такие знания? Отвечал: на курсах командиров танка обучили. Вот так поправив гимнастёрку, согнав складки назад, поправляя пилотку на влажных волосах, ох как искупаться хочу, я добежал до штаба и козыряя командирам, следом за дежурным по полку прошёл в комнату, где меня ожидали шестеро. Командиры и комиссары дивизии и полка, особист и начштаба полка. А вот почему меня вызвали, я недоумевал. Объяснил же командиру, почему дивизия пролетела мимо этих трёх машин, комдив сам отказался со мной общаться. Теперь-то уж что? Или меня виновным в просчётах комдива сделать хотят? Сейчас узнаем.

— Сержант, — обратился ко мне особист полка. — Откуда взялись эти танки, что вы доставили?

— Интенданты подарили за помощь.

— Была проверка по номерам машин. Все они с завода направлены в западный Военный Округ. Были потеряны. Как вы это объясните?

— Никак, товарищ старший политрук, мне об этом ничего не известно.

— В чём вы помогли интендантам? Кто они? Фамилии, номера частей?

— Не могу сообщить, товарищ старший политрук. Подписку давал о неразглашении.

С серьёзным лицом я откровенна троллил особиста. Буду я ему говорить, ага. Ну то что по номерам пробьют куда машины с заводов ушли, ничего удивительного, я этого ожидал. Быстро конечно сработали, за сутки, это можно сказать мигом, скорее всего особисты дивизии работали по номеру первого «КВ», но скорость получения информации вызывает уважение. Не без этого. Остальные сидели на лавках и стульях и слушали что особист выпытывает у меня, но я твердил одно, давал подписки, сообщить не могу. Тот уже и лицом покраснел, хотел расстегнуть ворот френча, но кинув взгляд на старших командиров, не стал этого делать. Тем более комдив его остановил жестом руки.

— Сержант сколько у вас ещё таких машин? Чую вы на Привозе не последний человек.

— Я из Киева, товарищ полковник, но на Привозе мне понравилось. Атмосфера полюбилась. А когда я торговался там, и скидки получал большие, от меня торговцы шарахаться начали… Больше у меня танков нет, всё что выиграл в карты… Э-э-э, всё что было, всё отдал.

Моя заминка, как я вроде бы оговорился, была замечена и учтена. Комдив встал, поправил занавеску на окне, само окно открыто, но всё равно духота, и спросил:

— Ещё достать сможешь?

— Трудного тут ничего нет, количество не ограничено. Что я с этого буду иметь?

М-да, зарвался. Такое спрашивать было нельзя. Как мне объяснили, в основном матом, тут армия детка, а не Привоз. Чего он его постоянно поминает? Обманули или кошелёк там подрезали? В общем, матерно меня пропесочили. Похоже, комдив серьёзно завёлся, на десять минут, пока не успокоился.

— Выйдите сержант, и подумайте.

Козырнув, а мат я слушал с пофигистическим видом, и покинул хату. Так что вернулся к танкам, и продолжил учёбу, и чем дальше, тем меньше мне приходилось указывать на ошибки. Осваивали, запоминая основы. Перерыв был на обед. Суп с чечевицей, тут это основной злак, я как-то её не особо люблю, на рынке Одессы не брал, а тут ничего, навернул с удовольствием. На второе гречка с жаренной рыбой, ну ещё бы, море рядом, и чай. Хлеб чёрный почему-то был. Полчаса я дал на послеобеденный отдых, сейчас самая жара. До сорока поднялась температура, танки пришлось в другую тень отогнать, а то она двигалась. Железо не плавилось, но близко. Продолжать учёбу в таких условиях, это издеваться над людьми.

— А что, есть тут где искупаться? — спросил я.

Местность мне незнакома, деревню не знаю, основную улицу только, так что у сторожил поинтересоваться не грех. В ответ раздались стоны. Искупаться было бы неплохо, но ближайшее место, речка, в шести километрах. У этой деревни родник, что впадает в мелкое озеро, а глубина у озера по щиколотку. Вся вода на полив уходит и быт. Так что о купании можно только мечтать, если только в бочке для полива, но местные их стерегут, а до моря далеко, чтобы скататься и вернутся. До берега моря сто семьдесят километров по прямой. Это мы и обсуждали, практически голышом устроившись в саду дома, у которого танки в ряд на улице стояли. Там часовой с карабином прогуливался, охранял. Учёба-учёбой, но о службе не забывали. Почти три десятка парней в саду устроились, в тени, кто как. Тут снова посыльный, в штаб вызывают. Не дадут отдохнуть в сиесту. Велел отдыхать дальше до моего возращения, чем порадовал парней. В такую жару и шевелится-то тяжело, не то что учёба. Ничего, быстро накинул форму, я в одних кальсонах отдыхал в тени, через соломинку потягивая охлаждённое красное вино. Грамм пятьдесят уже выпил. Хозяйка дома, где мы квартируем в саду, из своего винограда делает вино и настойки. Очень даже вкусные. И берёт немного. Я у неё шесть десятилитровых бутылей купил, вместе с тарой. С красным вином. Деньги были, почти три миллиона рублей. У немцев отбил, а те в банке Минска взяли. Тут и банкнотами, и золотыми, и серебряными монетами. Вот так приведя себя в порядок, посыльный за плетнём стоял, облокотившись о него одной рукой, и с большим удовольствием пил вино из стеклянного стакана, парни налили. Я одну бутыль на общий стол поставил, спокойно опустошали, без жадности, такое охлаждённое вино всем отлично зашло. Натянув сапоги, притопнул, и быстро пошёл к выходу. К калитке. Через минуту уже был в штабе. В комнате только двое, комдив и комполка.

— Ну что сержант скажешь? — спросил Кузьмин.

— Думаю побывать в Одессе, пока тишина и стоим. Кильки хочу купить, понравилась, вот привезу с собой парням из экипажа. С ржаным хлебом и варёной картошкой она отлично идёт.

— Я тебя не про твои желания спрашиваю, а про танки.

— А, вам танков не будет. Закрыт магазин. Большой амбарный замок.

Несколько секунд комдив смотрел на меня, и рявкнул:

— Пошёл вон!

Не скажу, что вылетел, но вышел быстро, вскоре вернувшись к своим. Снова раздевшись, устроился на своей лежанке, и продолжил потягивать вино. Я его стаканами потягивал. Как закончится, новое наливаю, а оно охлаждённое в погребе хозяйки стоит. Да два стакан и выпил, как компот, но ноги заплетались. Волевым усилием и остальным пить запретил, мало ли что. Через два часа, как уехал комдив со свитой, меня снова в штаб вызвали. Достали гонять туда-сюда. Хмель прошла, да и разбудили меня, сиеста была, все спали ученики, кроме часового.

— Ну тебя и язык. Комдив приказал снять тебя с танка и звание. Сам понимаешь, отменить прямой приказ не могу, подписан он уже. Пойдёшь ко мне наводчиком?

— А чего нет?

— Что на счёт танков?

— Для полка бы я достал, но комдив же их отберёт. Нет, даже начинать не хочу. И не уговаривайте.

— А танки нужны.

— Так интендантов теребите, это же их работа.

— Свободен, зайди в штаб, документы поменяй.

— Есть, — козырнул я.

К парням вернулся с новыми чистыми петлицами в руке. Срезал сержантские, парни, те кто не спал, за этим с интересом наблюдали, и начал пришивать новые.

— Сняли? — спросило мехвод с «КВ», выпуская в небо очередное облачко табачного дыма.

— Ага. Комдив распорядился. Сказал мало танков у интендантов угнал и полку подарил, вот и снял за это.

— А говорил в карты выиграл.

— Да какая разница? У нас они есть и это важно. Кстати, я в твой экипаж наводчиком вхожу теперь. С командования танком меня сняли.

— А меня куда? — спросил бывший наводчик.

А мой стрелок-радист хотел знать кто теперь командиром «полста седьмого» будет. Номер мы уже нанесли, от танков слегка тянуло свежей краской.

— Кого на моё место не знаю, комполка там вроде решает. А тебя боец, в безлошадные.

— Опять без машины, — проворчал тот.

Теперь старшим был старший сержант Акулов, мехвод с «КВ», ему и передал командование, так что продолжили отдыхать. Чуть позже тому пришлось командовать подъём, полковник подходил, с молодым лейтенантом. Оказалось, на пополнение прибыл. Его и назначили командиром на мой танк. Все танкисты были в недоумении. Молодого и на новую машину. Это как так? Ты сначала отслужи в обычных линейных ротах на старых машинах, и там уже видно будет. Танкисты бы поняли если бы какого взводного перевели, что послужил, осваивать новую машину, а тут новичка. Пока лейтенант командовал, строил экипаж, знакомился с ним и машиной, мы продолжили отдыхать. Заодно отправленный за информацией боец принёс весточку. Да этот лейтенант младший брат нашего начштаба. Тот и подсуетился, чтобы брат в наш полк прибыл служить. Теперь уже воевать. Вообще этот лейтенант в нашей дивизии больше месяца числится, просто из госпиталя, инфекцию подхватил, лечился. Мы оказывается в одном госпитале лежали, только в разных корпусах. Так, надо выходить на комдива Шестнадцатой, нормальный мужик, и на сделку готов идти. Переведусь в его часть буду расти в чинах. Как бы это устроить? Тут Акулов подал приказ, продолжить учёбу, так что начали собираться, первая группа, вторая отдыхала, до неё очередь ещё не дошла, так что я продолжил учить танкистов воевать на этих танках, делясь своим огромным боевым опытом. Пусть в теории осваивают, но хоть что-то в их головы вобью. Так-то мы бы и не начали, но лейтенант этот утонил, чего лежим? Вот Акулов и отдал приказ. Теперь у нас этот лейтенант командует, и живёт теперь тут же с нами, спит у машин. Тот ещё уставник. Как бы его обратно в госпиталь отправить?


* * *

Очнувшись, я несколько секунд смотрел в белый потолок. Кажется, госпиталь. У меня сильная слабость, и полоска загрузки смены ДНК, стоит пока на двенадцати процентах. Я быстро просмотрел историю лечения. Ага, девять дней без сознания. Тяжёлая контузия, гематомы по всему телу. Сетка вылечила меня за пять дней, снова изменение генома пошло, но дальше держала в коме, и только сегодня вывела. Так, а что было? После снятия звания пять дней мы загорали у той деревеньки, пока не был отдал приказ начать движение. Нас наконец вводили в бой. Колонна техники по дороге, куча пыли, налетали воздушные стервятники, атаковали, что румынские, что немецкие. Однако дошли до линии соприкосновения с противником, и подготовившись, не сходу, атаковали. Нас конечно ждали, но тяжёлый танк те не ожидали повстречать, как и два средних. А комполка поступил по-умному, послал вперёд свой тяж, сам в танке командовал. Мы прорвали оборону, и только тогда пошли волной в атаку лёгкие «БТ». Противотанковую оборону мы выбили. Я разносил из гаубицы позиции артиллерии, некоторые прямо в поле разворачивались, без оборудованных окопов, бил фугасами по крупным скоплениям врага. Мы легко рассеяли румынский пехотный полк, захватив орудия, около четырёхсот пленных, других трофеев немало, ну и дальше наступали. Повернули и сделали классическое окружение пехотной и кавалерийской дивизий румын, её Четвертой армии. Двое суток наша дивизия держались, нам дополнительных сил перебросили, да и румыны пытались своих деблокировать. Трижды танк расстреливал весь свой боекомплект, и надо сказать, от нашей машины румыны несли немалые потери, орудий около полсотни, два десятка авто, два танка, ну не было их больше на этом направлении, и около двух тысяч солдат. Я если крупные скопления видел, обязательно туда два-три снаряда посылал. Сотнями валил. Фарш там. По сути котёл всё, переварен, пленных пятнадцать тысяч, остальные сдавались, трофеи наши собирали, а тут артналёт, и я рванул к танку. Как раз осматривал разбитый румынский грузовик, в кузове битые ящики с вином, искал целые, когда пушки заработали, тут рядом мощный разрыв и темнота. Вроде всё. А румынам мы отлично вломили, они ещё порядка дивизии потеряли при попытке разблокировать своих в котле. Теперь стоит узнать где я.

Впрочем, вопрос снялся, когда я увидел знакомую медсестру. Та подошла проверить мою температуру. Госпиталь в Одессе. А сегодня получается семнадцатое июля, если не ошибаюсь. А я не ошибаюсь, у меня часы на рабочем столе сети, они точно настроены. Пришлось поработать, видимо портальщики другие единицы времени используют, но сделал.

— Вы очнулись? — заметив, что я на неё смотрю, улыбнулась медсестра.

— Я в раю?

— Нет, вы живы.

— А почему меня встречает столь прелестный ангел?

Сбоку донёсся хмык и голос, что разрушил нужную атмосферу:

— Во даёт, только очнулся и уже кадрит.

Медсестра улыбнулась, пощупала лоб, и сообщив, что скоро будет врач, ушла. Я посмотрел на капельницу, похоже на внутривенном питании, а тело усохло, материал брался из тела. Вообще, контузию сеть лечит за два дня, но та, притормозив изменение генома, вылечила меня, при этом держала в коме, пока вот не вывела. Так что кроме слабости, чувствовал я себя хорошо. А слабость от голода, на внутривенном питании строительного материала мало. Думаю, пару дней меня подержат, убедятся, что я в порядке и иди воюй парень. Надо будет в комендатуре договорится, чтобы меня в Шестнадцатую танковую направили, а там развернусь. Пока ждём врача. А вот и он. Этого не знаю. У меня действительно не нашли проблем, хотя тяжёлая контузия была подтверждена, везли на боку, потому что меня тошнило, и я мог захлебнуться. Кровь из ушей, повреждения барабанных перепонок. Однако всё быстро проходило, гематомы сошли за четыре дня, что сильно взволовано врачей. Питательная смесь уходила быстро, её меняли каждые полчаса, я «ел» за пятерых. Да и слух в порядке. Однако ознакомившись с лечением прошлого ранения, как быстро ожоги ушли, поняли, что я просто уникум, всё заживает как на собаке. Это редкость, но всё же бывает. А тут очнулся, слышу хорошо, головокружения нет, правда, встать мне не разрешили. Зато покормили, был обед. После него снова врач пришёл, да не один. Изучали, долго. Встать разрешили, один придерживал. Хотел показать приседаниями что я в порядке, но велели не напрягаться, мало ли какая жилка в голове лопнет. И снова в постель. Там ужин, причём из своих запасов харчил дополнительно. Есть-то постоянно хочется.


Загрузка...