Солдат Пешкин и компания

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Моряк Нетак. Дорога в лагерь

Мы могли бы сейчас поплыть, а потом пойти прямо за Петей и узнать, благополучно ли он достиг цели. Но это было бы нечестно с нашей стороны, не по-товарищески. Ведь на середине реки мы оставили трех путешественников, которым тоже во что бы то ни стало необходимо было попасть в пионерский лагерь.

«Ну и что же! — скажете вы. — У трех моряков отличный корабль, о них нечего беспокоиться».

И я так думал, пока не убедился в обратном. Наконец, что это была бы за история, если бы в ней не было новых и новых приключений!

Все дело в том, что шляпа всегда остается шляпой. И если вы вспомните, что она сплетена всего-навсего из соломы, то поймете, какая опасность угрожала нашим путешественникам.

Только трюм корабля заполнился командой, в числе которой были металлический и пластилиновый матросы, судно по самые поля погрузилось в воду. В сотни дыр соломенного днища начала просачиваться коварная вода.

Еще не достигли они середины реки, как развалившийся на дне шляпы Мякиш завопил:

— Тону!

Нетак посмотрел вниз.

— Аврал! — закричал он. — В трюме вода! Всем прыгать в воду!

Хорошо ему, деревянному, прыгать в воду, а каково железному Непоседе и пластилиновому Мякишу? Прыгни они в воду — тут бы им и конец, и поминай как звали.

И вдруг произошло чудо. Впрочем, вы уже привыкли к чудесам, и поэтому оно покажется вам, наверно, очень обыкновенным. Мякиш начал расползаться как блин по соломенному дну, преграждая путь воде.

Вот вам и Мякиш! Все считали его увальнем и лентяем, не надеялись на него ни в чем, а на поверку оказалось, что жила в нем добрая и смелая душа, готовая ради друзей на любые жертвы…

Течь прекратилась. Непоседа снова взялся за весла, но вода хлынула через боковые щели и на этот раз поверх Мякиша.

— Буль-буль-буль! — сказал он и скрылся под водой.

— Тонем! Тонем! — завопил Непоседа.

— Как бы не так! — буркнул Нетак. — Эх, была не была!… — С этими словами он прыгнул в воду. Прыгнул и исчез.

Через секунду в днище что-то ударило, и шляпа приподнялась, а еще через миг она медленно поплыла к берегу.

Нужно ли доказывать, что поступок Нетака был смелым? Поднырнув под шляпу, он приподнял ее своей спиной и под водой начал грести к берегу.

Корабль плыл все быстрей и быстрей. Наконец судно остановилось — шляпа села на мель.

— Мы спасены! Земля! — закричал Непоседа и выпрыгнул на берег.

Отдуваясь выбрался из-под шляпы Нетак. Вода стекала с него ручьями, а деревянное тело его стало темным. Последним из шляпы вывалился Мякиш. Самому стянуть свои расползшиеся бока ему не удалось.

— Ну-ка, братцы, прижмите-ка мне бока! — попросил он товарищей.

Непоседа и Нетак взяли разгон с двух сторон налетели на Мякиша. Фляк!

— сказали его бока, и блин превратился в прямоугольник. Хоть и не совсем, но все-таки он снова стал похож на себя и мог двигаться дальше.

Теперь осталось только одно — разыскать Петю. И все трое побежали вдоль берега.

Вскоре они стояли у самой воды и, печальные смотрели на размокшие, расшнурованные Петины ботинки.

— Он утонул! Он погиб! — плакал Непоседа. — От него остались одни ботинки!…

Но Мякиш, который никогда и ничему не верил, показал вдруг на следы, ведущие к лесу. Сомнений быть не могло: такие глубокие следы могли оставлять только ноги, на которых держится увесистое тело.

На всякий случай они притащили один Петин ботинок и с научной точностью сравнили его со следом. Размеры совпали.

Ух, с какой радостью бежали они в лес, вперед, по следам своего друга Пети!

Посмотрели бы вы теперь на наших путешественников! Нет, вы, наверно, не сразу узнали бы их. Это были уже не прежние самодельные игрушечные мальчики.

Деревянный упрямец Нетак, побывав под водой, промок до самой сердцевины и стал значительно мягче. И хоть характер его по-прежнему оставался твердым, зря он теперь упрямиться не стал бы.

Пластилиновый Мякиш тоже побывал в переделке. И огнем его жгло, и ветрами обдувало, так что теперь ему не страшны были ни жара, ни холод. Да и лени в нем значительно поубавилось.

Другим стал и Непоседа. Ему не только приходилось бегать — за веслами его рукам досталось немало работы. От этого пружинки вытянулись, и стал он выше, крепче и как-то спокойнее.

Да, время и трудная дорога сильно изменили игрушечных мальчиков.

Впрочем, так в жизни бывает и с настоящими, живыми мальчиками. Непоседа, Мякиш и Нетак бежали вперед, а вслед за ними над тропинкой летела новая песенка:

Мы дорог прошли немало,

С нами всякое бывало,

Чудесами полон свет,

Хочешь — верь, а хочешь — нет!…

«Хочешь — верь, а хочешь — нет!» — звенело над берегом, а где-то в глубине леса, как большая медная птица, заливался пионерский горн.