Солдат Пешкин и компания

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ,
в которой происходит прият ноя беседа с печальным окончанием

После радостного происшествия в кабине везделета состоялся весьма приятный разговор. Радио-Непоседа, как главный герой события, сидел у Пети на руках и не без важности поглядывал на своих товарищей — Мякиша и Нетака. Мякиш тоже немножечко гордился, ибо кто, как и он, усовершенствовал Непоседу и помог ему стать передатчиком. По этому случаю он решил отложить послеобеденный сон и высказаться.

— Да-а! — многозначительно протянул он.

— Что — да? — насторожился Непоседа.

— Хорошее дело — радио!

— Конечно, хорошее! — отозвался Непоседа. — Когда хочешь — музыку слушай или сказки…

— А когда хочешь, можешь выключить, то есть заткнуть глотку.

— Эй, ты! — подпрыгнул Непоседа. — Выбирай-ка повежливее слова! Подумаешь, ученый нашелся! Я те выключу!

Мякиш не стал продолжать спор, но, помолчав немного, заметил:

— Уж если говорить об ученых, особенно знаменитых, то я полагаю, что среди нас такой сейчас находится.

Тут все посмотрели вопросительно на Мякиша и с нетерпением стали ожидать, что скажет он дальше.

Мякиш важно покашлял, точь-в-точь как директор школы, и не торопясь сказал:

— Вот нашему Пете и достанется слава великого открывателя планет и ученого!

Тут Нетаку захотелось протестовать, но пока он воздержался: слишком уж много неприятностей перенесли из-за него друзья на Большой Нетаке.

А Мякиш продолжал:

— Сперва в школе будет выставка с Петиным портретом. Потом начнут экскурсии ходить из других школ, чтобы посмотреть на Петю…

Как только Петя услышал эти слова, он схватился за штурвал и направил везделет вниз, к Земле. Что греха таить, ему поскорей захотелось посмотреть собственную выставку и искупаться в теплых волнах великой славы. Однако никто из друзей не заметил, что везделет стремительно полетел вниз, — всем хотелось знать, что дальше скажет Мякиш. И Мякиш обратился прямо к Пете:

— Только зря ты, Петя, думаешь, что великая слава — это легкое дело.

— А что в ней тяжелого? — спросил великий открыватель и ученый.

— Ну, хотя бы то, что на выставке обязательно должен быть твой дневник. Стало быть, тебе придется…

— Что придется? — все еще не понимал Петя.

— Придется заниматься только на «отлично». Иначе тебя исключат из великих ученых.

— Чепуха! — впервые за все время высказался обгоревший Нетак, но больше ничего не сказал.

Петя же покраснел до ушей и тоже промолчал, хотя про себя с грустью подумал: «Теперь мне придется как следует поднажать на учебники, тем более что пропущено много уроков».

Пока шел этот разговор, Мякиш и Нетак висели в пространстве по причине невесомости. И вдруг неожиданно оба шлепнулись на пол кабины.

— Эй, эй, катастрофа! — запищал Мякиш.

— Спокойно! — сказал Петя. — Никакой катастрофы нет: мы вошли в земную атмосферу, и невесомость кончилась.

Мякиш и Нетак подползли к иллюминатору и внизу увидели что-то синее, сверкающее.

— Чепуха, — сказал Нетак. — Там тоже небо.

— Не небо, а океан! — поправил Мякиш.

— То есть как океан?! — только теперь после обиды очнулся Непоседа. — Разве мы летим на Землю, домой?

— Пора! — решительно сказал Петя. — Напутешествовались. Меня теперь в школе с нетерпением ожидают. Сам Павел Сергеевич, директор, будет меня с цветами встречать.

Петя на миг зажмурил глаза и представил себе картину торжественной встречи: оркестры, цветы, вся пионерская дружина в галстуках…

Но мысли его прервал Непоседа:

— Это с какой же стати прерывать путешествие?! Мы только на одной планете побывали. Надо лететь опять в космос!

— Надо! — упрямо поддержал его Нетак. Ему стыдно было в таком виде возвращаться в мастерскую «Умелые руки». Что скажет тетя Глаша, когда увидит его таким черным, обугленным чурбаном?!

— Я лучше знаю, что нам надо! — рассердился Петя.

— Нет, не знаешь! — зазвенел Непоседа.

— Нет, знаю!

— Нет, не знаешь!

Петя не удержался, топнул изо всей силы ногой об пол каюты, и тут случилась беда. Доска проломилась, в кабине образовалась щель, и все три его друга вывалились из везделета.

Петя так был зол, что не понял, какая стряслась беда.

— Ну и ладно! Провалились так провалились. Надоели мне эти человечки, только и знаешь, что возишься с ними, как с малыми детьми! — ворчал он. Однако скоро совесть заговорила в нем, и он стал укорять себя: — Что же я такое говорю?! Ведь это мои друзья-товарищи. Разве не они спасли меня от гибели, когда горел бак моего везделета?!

Он посмотрел вниз, на синюю гладь океана, но ничего не увидел. Должно быть, его друзья уже погибли, утонули в океане…

«Что бы там ни было — я должен спасти их!» — подумал Петя и дрожащими от волнения руками направил везделет стремительно вниз.