Сова Аскира

— Думаю, принцесса, нам пора отсюда убираться!

Каким бы ни был секрет этого корабля, Ласка даже не думал задерживаться на борту. Что там сказал недавно один из людей? Что она утонет в этой коморке?

Женщина была не сильно тяжёлой, тем не менее Ласке было нелегко найти дорогу в темноте. Но он без проблем добрался до люка, через который проник сюда. Он осторожно положил свою драгоценную ношу на пол и поднялся по крутой лестнице, но на этот раз люк не открылся. Звон цепей подсказал ему причину. Кто-то запер люк снаружи!

Ласка тихо выругался, мгновение помедлил, затем изучил латунные петли люка, крепившиеся в подъёме широкими прочными винтами. Шарнирные штифты были сплющены с обоих сторон, так что с ними будет непросто… к тому же у Ласки появилось недоброе предчувствие, что время у него на исходе.

Поэтому он изо всех сил ударил ногой по люку… сейчас ему было плевать, даже если кто-то его услышит. После трёх пинков дерево сломалось, после ещё нескольких он смог просунуть руку, а потом и голову… а где проходили рука и голова, там мог пройти и весь Ласка… мгновение спустя Ласка уже оказался на палубе, отстёгивая цепь, закреплённую тяжёлой скобой. Благодаря лунному свету он смог взглянуть на ют. Там экипаж прыгал за борт, и лишь один человек ещё стоял за рулём… Ласка быстро нырнул обратно в проход, поспешил вниз по лестнице и перекинул потерявшую сознание женщину через плечо.

Его желудок не обманул его, огромный корабль не только скользил по тёмным водам гавани, он делал это, не подняв ни одного паруса. За то короткое время, когда он почувствовал первое движение, он проделал на удивление большое расстояние, и не остался незамеченным. Справа медленно проплывало здание портового поста. Там несколько Морских Змей лихорадочно спускали в воду охотничью лодку, другой солдат факелом подавал сигнал портовым башням.

Пока Ласка стоял в нерешительности, в воду, прямо рядом с кораблём, ударил баллистический болт, длинной в две длинны, равных росту человека… видимо команды на портовых башнях не собирались пропускать корабль. Но чёрный корабль направлялся вовсе не к выходу из порта, а к узкому каналу, который вёл в гавань верфи.

«Времени на колебания нет», — подумал Ласка. Быстро помолившись, он крепче схватил потерявшую сознания женщину и прыгнул за борт!

Под водой было светлее, чем он ожидал… из-за лунного света пузырьки воздуха светились серебром, когда они вместе с женщиной упали и погрузились в воду. В этот момент Ласка понял три вещи: вода была для него слишком холодной, он ненавидел быть мокрым, и эти чудовища действительно существовали!

Они плыли, прижавшись к корпусу корабля, десятки, нет, сотни этих чудовищ. Их было так много, целые ряды нереальных и призрачных ящеров в залитой лунным светом воде. Каждый из них в полтора раза больше человека, покрытые зелёной чешуёй чудовища с длинным мощным хвостом, массивными когтистыми задними лапами, вселяющими страх зубами и золотистыми глазами с вертикальными зрачками… Они с женщиной оказались в воде прямо перед тремя такими чудовищами!

Ласка смотрел одной из этих тварей прямо в глаза… вопрос был в том, кто смотрел с большим изумлением, Ласка или морской ящер.

На мгновение Ласке показалось, что зверюга набросится на него, но этого не случилось, зверь продолжал держаться своими передними когтями за ржавый болт, вбитый во внешнюю стену корабля… продолжал перебирать ногами, продвигая вперёд могучий корабль вместе с другими монстрами, в то время как Ласка справился со своим страхом и теперь сам поспешно задвигал ногами, прежде чем зверюги передумают!

Когда он всплыл на поверхность, сам чёрный корабль показался ему гигантским морским чудовищем, бесшумно и призрачно скользящим по воде… В следующий момент твёрдые когти схватили Ласку, и он с бульканьем закричал и попытался вырваться, но ничего не помогло… Оказалось, это были не когти, а человеческие руки, и они затащили его не глубже в воду, как он боялся, а через низкий борт в охотничью лодку.

«Одно можно было сказать наверняка», — подумал Ласка. «Он ещё никогда не был так рад видеть Морских Змей!»

Кто-то поднёс к его лицу фонарь.

— Это Ласка! — недоверчиво воскликнул морпех.

— Теперь этот парень крадёт целые корабли! — услышал он слова другого морского пехотинца.

«Возможно, радость всё-таки была поспешным порывом», — подумал Ласка, ещё пытаясь быстро что-то сказать, но потом его огрели по затылку кожаной дубинкой, и он уже ничего не думал.

50. Без руля, парусов и экипажа

Если после неожиданного визита к полковнику Перьев Сантер надеялся найти где-нибудь койку для ночлега, его надежда исчезла в тот же момент, поскольку когда они собрались уходить, в дверь снова постучали.

Орикес, который как раз хотел проводить маэстру к двери, выгнул бровь и открыл дверь, а она в это время быстро натянула капюшон.

Перед дверью полковника стоял явно запыхавшийся новобранец Меча из легиона Быков, который протянул полковнику грифельную доску, после чего поспешно отдал честь и встал по стойке смирно.

— Сигнал с портовой башни, штаб-полковник, сэр, только что прибыл!

Орикес протянул руку и забрал у мужчины доску.

— Вольно, — сказал он, взглянув на доску и молча протянул её маэстре. Сантер тоже посмотрел, но он был не знаком со стенографией Перьев, для него это были просто непонятные каракули. Маэстра также лишь мельком глянув на доску, вернула её Орикесу и вздохнула.

— Этого нам ещё не хватало, — устало промолвила она. Орикес заметил вопросительный взгляд Сантера.

— Вы слышали о чёрном корабле? — спросил Орикес.

Сантер кивнул.

— Правильно, а кто не слышал, его же обсуждает весь город! И теперь, пожалуй, будет продолжать! — вздохнул Орикес. — Что ж, похоже, он отчалил и набрал скорость без вёсел, парусов или даже видимого экипажа. Баллисты на башнях открыли огонь, когда стало очевидно, что корабль направляется к верфи. — Штаб-полковник расстроенно провёл рукой по своим коротким волосам. — У них есть строгий приказ топить любой неизвестный корабль, пытающийся войти в верфь… и именно так они поступили. Возможно, слишком успешно, потому что корабль лежит теперь посреди ведущего к верфи канала!

— Понадобится несколько дней, чтобы поднять его со дна, — заметил Сантер. — Но… разве вы не сказали только что, без парусов, весел и экипажа?

— Именно это здесь написано, — сообщил ему полковник. Он снова тупо посмотрел на доску, которую держал в руке. — Я уже много чего слышал, но такое..?

— Штаб-полковник Орикес, сэр, позвольте мне с этим разобраться? — попросила Дезина официальным тоном. — Здесь речь идёт о корабле, который передвигался с помощью магии… это попадает под мою компетенцию!

— Хорошо. Маэстра настоящим я отдаю вам приказ расследовать этот инцидент, — решил полковник, написал что-то мелом на доске и передал её гонцу.

— Пусть этот сигнал отправят назад! — сказал он. Мужчина отдал под козырёк и поспешил прочь.

51. Пост у Ярморочных ворот

— Некоторые из этих аристократов из других королевств не более, чем высокомерные снобы, — сообщил Мосриль, новобранец Меча Пятого легиона Быков, своему другу, когда они шли по улице к Ярморочным воротом. — Парень подошёл к воротам и стал жаловаться, что ему не открывают, не желая слушать никакие доводы! Затем подошла маэстра, и он стал обращаться с ней почти как со служанкой! Я слышал, что этот парень из Алдана! — Мосрил служил в легионе на полгода дольше, чем его друг Ансин, который был ещё новобранцем. Им обоим было всего семнадцать.

Это была первая ночная стража Ансина, и Мосриль устроил всё так, чтобы они могли провести её вместе.

— Для него, наверное, даже не имело значение, что он оскорбил маэстру. Я слышал, что в Алдане женщины делают то, что им говорят мужчины.

Ансин остановился, взвалил на плечи свой двуручный меч и с сомнением посмотрел на друга.

— Возможно, я не знаю мудрости всех богов, Мосриль, но одно я знаю наверняка: нигде, на всём белом свете, женщины не делают того, что им говорят мужчины. Может женщины в Алдане просто настолько искусны, что могут заставить мужчин верить в то, что их женщины именно такие.

— Не все женщины похожи на твою сестру, — засмеялся Мосриль. — Но, может быть, ты прав. В любом случае, я уже думал, что мое сердце остановится, когда он ответил ей так надменно.

— Я бы скорее сказал, что она превратит его в кролика. Или червяка. Или во что-то ещё, — заметил Ансин. — Она выглядит очень элегантно в мантии, верно?

— Будь осторожен с подобными мыслями, когда увидишь её, — промолвил его друг, хотя в тайне сам думал о чём-то похожем. — Думаю, она умеет читать мысли.

— И что с того? Она красивая и умная, и она мне нравится. Я ничего против не имею, если она об этом узнает, — возразил тот, что помладше. Затем он посмотрел вперёд, где вдали виднелись Ярморочные ворота. — Мосриль, я ошибаюсь, или ворота открыты? — спросил он.

— Ты прав, — ответил Мосриль, снимая с плеча тяжёлый двуручный меч. Для верного использования традиционного оружия тяжёлой пехоты требовалась некоторая практика… которой у молодого человека ещё не было. Шесть месяцев обучения, на которые он опережал своего друга, заставили Мосриля почувствовать себя ветераном.

Четверо солдат, которые обычно дежурили у внутренних ворот, всегда сменялись по двое. Сейчас Мосриль и его друг должны были занять место двух других. Только теперь, похоже, там что-то случилось.

— Держись позади меня, — приказал он своему другу. — Прикрывай мне спину.

Оба друга осторожно приближались к воротам. Поимого того, что ворота были открыты и погас фонарь, сначала не было видно ничего необычного. А когда они подошли ближе, то увидели солдата из легиона Быков, неподвижно стоящего в тени.

— Привет воротам! — крикнул Мосриль. Но солдат не двинулся с места.

— Как-то жутковато, — заметил Ансин.

Мосриль лишь кивнул, он осторожно приблизился.

— Думаю, это рекрут Копья, Сэрта, — тихо сказал он, спустя несколько вдохов и выдохов.

— Откуда ты знаешь?

— Я знаком с ней с подготовки, у неё определенная манера стоять, даже в доспехах. К тому же у неё длинные светлые волосы и… — голос Мосриля замер, когда они подошли достаточно близко, чтобы увидеть лицо молодой женщины.

Она стояла, опираясь на свой меч, словно на страже, но если и была на страже, то только в чертогах Сольтара. Мосриль был уверен, что это Сэрта, но её лицо было тёмным и потрескавшимся, высохшим, как у иссохшего трупа, а глазницы под жёсткими веками тёмными и пустыми. От лёгкого ветерка её волосы шевельнулись, и на мгновение она снова стала такой, какой была вчера вечером, когда ещё дружелюбно ему улыбнулась.

Они не смогли установить, что её убило. В первый момент всё выглядело так, будто смерть настигла её внезапно, пока она стояла. Но теперь Мосриль заметил на её высохшем лице чистый ужас, который она, должно быть, почувствовала в свои последние секунды. Но почему она всё ещё так стояла, для этого у него не было объяснения.

Тихий скрип заставил его вздрогнуть, но это была всего лишь приоткрытая дверь караульного помещения, которая двигалась на лёгком ветерке.

С бешено колотящимся сердцем Мосриль использовал остриё своего меча, чтобы распахнуть дверь, в то время как Ансин схватил топор со стойки с оружием. «Хороший выбор», — подумал Мосриль. Фонарь здесь, в караульном помещении, ещё горел, излучая достаточно света, однако даже свет не разрешил загадку произошедшего.

Три других солдата ночного дозора выглядели так, будто дрались друг с другом. На их доспехах были глубокие вмятины, а мебель в караульном помещении была почти полностью уничтожена. Как у и Сэрты, на высохших и почерневших лицах её товарищей по страже отпечатались недоверие и ужас.

Кто или что было их противником Мосриль так и не смог установить. Он осторожно протянул руку и коснулся лица одного из павших солдат. Кожа была на ощупь твёрдой и ломкой, он надавил немного сильнее, и под его пальцами раздался хруст, щека его товарища раскрошилась и рассыпалась в пыль, обнажив зубы и белую челюстную кость.

— Боги! — выдохнул Ансин, Мосриль только кивнул. Оба солдата, широко распахнув глаза, медленно попятились назад.

— Один из нас должен остаться здесь, в то время как другой отправиться в цитадель! — нерешительно произнёс Ансин. Новобранец Меча Мосриль принял своё первое важное решение на службе у имперского города.

— Нет, — сказал он. — Мы возвращаемся вместе.

Ансин с облегчением кивнул и внезапно замер.

— Что случилось?

— Мне кажется, я увидел какое-то движение!

Мосрил мгновение помедлил, затем снова распахнул дверь и заглянув в караульное помещение, с облегчением вздохнул. Ансин был прав, там действительно что-то шевельнулось. Но это была всего лишь кожаная занавеска перед окном караульного помещения.

Он осторожно покинул караульное помещение. Обменявшись взглядами, двое солдат начали медленно отступать, проходя мимо Сэрты, чьи пустые глаза обвиняюще смотрели на них. Сначала они пятились задом, устремив взор на Ярморочные ворота. И только когда между ними и воротами было добрых тридцать шагов, они развернулись и побежали, всё время оглядываясь через плечо. Пока они ещё смотрели, там потух второй фонарь, оставив ворота в темноте.

Двумя солдатами овладел чистый страх, и они бежали по дороге в цитадель так быстро, как могли в своих тяжёлых доспехах, пока Ансин не остановился из-за усталости. Он задыхался и больше был не в состоянии бежать.

— Проклятье, — выдохнул он. — Я уже давно так не бегал, да ещё в этих долбанных тяжёлых… — Он услышал грохот. — Мосриль?

Здесь улицу освещал только одинокий фонарь на одном из домов и лунный свет, тем не менее, он должен был видеть своего друга, ведь только что он ещё слышал его шаги рядом со своими. Но Мосриля больше нигде не было видно, там лежал только ещё его двуручный меч.

Ансин перестал размышлять, сможет бежать ещё или нет, он просто побежал. И лопнут ли при этом его лёгкие ему было всё равно. Он бежал и не останавливался, пока не достиг ворот цитадели, где полдюжины его товарищей с удивлением на него уставились.

Лейтенант поймал его, когда Ансин перед ним споткнулся.

— Скажи, Ансин, что случилось? — Но рекрут просто смотрел на него с бесконечной паникой, затем его глаза закатились, и он потерял сознания на руках лейтенанта. Тот осмотрел улицу, но Мосриля нигде не было.

— Вы двое, отнесите его к Перьям, — приказал лейтенант хриплым голосом. — Остальные присутсвющие закройте и заприте ворота. Вытащите арбалеты и приведите их в готовность!

— Да, сэр, — раздался ответ. Лейтенант почти не обратил на него внимание. Он подошёл к колоколу, висящему в воротах справа. Помедлив одно мгновение, он взял тяжёлый молоток, стоявший рядом с колоколом, поднял и ударил три раза.

52. Проклятый плащ

Сантер и маэстра услышали тревогу на полпути к Зерновым воротам. Они переглянулись.

— Прошло много лет с тех пор, как в последний раз били тревогу! — заметил Сантер.

Маэстра кивнула и посмотрела сначала в сторону порта, затем в сторону цитадели.

— Не знаю, что этой ночью происходит, — промовлила она, всё ещё не решив, куда идти.

— Корабль лежит на дне канала и пролежит там ещё дольше. Он от нас не убежит, — сказал Сантер.

Маэстра кивнула, должно быть, приняв решение. Вместе они снова поспешили к цитадели.

«Мало того, что временами она была похожа на кошку, она ещё и бегала, как кошка, легко и быстро», — подумал Сантер. Чего нельзя было сказать о нём. В то время как её шаги были едва слышны на вымощенной дорожке, его эхом громко отдавались от стен. Он сосредоточился на дыхании, как учили его инструкторы.

Когда маэстра и Снтер добрались до ворот цитадели, площадь перед ней была освящена факелами, сами ворота лежали в темноте, тяжёлая решётка была опущена, но она уже снова поднималась наверх с громким лязгом тяжёлых цепей.

Они стали ждать, затем лейтенант охраны нырнул под решётку и подошёл к ним, чтобы отдать честь маэстре.

— Что случилось, лейтенант? — спросила маэстра.

— Я послал двух своих людей к Ярморочным воротам для смены, рекрута Меча Мосриля и рекрута Копья Ансина. Но только Ансин вернулся, и был так напуган и истощён, что потерял сознания на моих руках. У него даже не было с собой меча, и он всё ещё не пришёл в себя. Я забил тревогу и запер ворота. Первый горн сейчас тоже будет готов!

— Значит мы не знаем, что произошло у Ярморочных ворот, — заметил Сантер.

— Да. Только то, что там что-то случилось.

Все трое оглянулись на ворота, где решётка снова поднялась настолько, чтобы могли выйти солдаты первого горна Шестого легиона Быков. Их было девять человек, которых возглавлял лейтенант Меча с арбалетом среднего размера на правом плече. Рукоять его двуручного меча выглядывала из-за левого плеча вместе с колчаном, наполненного болтами.

Первый горн состоял из самых опытных солдат ночного дозора, и они моги свободно выбирать своё оружие. У двух солдат были алебарды, трое других вооружились длинными мечами и щитами. Однако наиболее очевидным отличием от обычных солдат были шлемы, на лицевой стальной пластине которых были выбиты маски, лица которых смеялись, плакали, выражали гнев или демонически улыбались. Здесь, посреди ночи, в свете луны и мерцающих факелов они выглядели почти жутко.

У лейтенанта Меча маска была ещё поднята, и теперь он отдал честь маэстре.

— Вы будите сопровождать нас, маэстра? Если да, то держитесь позади, пока мы не очистим территорию.

— Мы не только будем сопровождать вас. С этого момента я беру на себя командование. Вы будете следовать инструкциям штаб-лейтенанта Сантера. — Маэстра говорила так спокойно, как будто делала подобное по десять раз на день.

Лейтенант посмотрел на Сантера, окинул взглядом его салатово-зелёную униформу и пожал массивными, защищёнными металлом плечами.

— Да, маэстра, — всё, что он сказал. Он оставался спокойно стоять, ничего не делая, ожидая дальнейших распоряжений. «Если бы ему пришлось носить на себе столько металла, он бы тоже скупился на движения», — подумал Сантер.

— Сопровождайте нас, лейтенант, и держитесь на расстоянии пяти шагов от меня и маэстры, — приказал Сантер, стараясь говорить так же спокойно, как Сова. — Следите за сигналом, который я подам, если что-то случиться, это будет либо построение «стена щитов», либо «клин».

— Да, сэр.

— Ещё кое-что. Если маэстра начнёт отступать, чтобы вы могли сомкнуть щиты против врага, всё же убедитесь в том, чтобы оставить ей пространство. Подойти к ней слишком близко во время боя может быть фатальным.

Лейтенант посмотрел на маэстру, которая стояла, словно статуя, неподвижно.

— Да, сэр.

Затем они двинулись в путь. Солдаты первого горна следовали за ними на расстоянии пяти шагов, разделившись на два ряда и маршируя с обоих сторон улицы. Среди них также была женщина, она, как и лейтенант, несла на плече арбалет. Сантер оглянулся, чтобы посмотреть на солдат, из-за металлических масок их было трудно оценить, но выглядели они непоколебимо. Они шли молча с оружием наготове, в то время как стальные маски осматривали местность. Сантер с удовлетворением заметил, что они также обыскивают крыши и небо.

Двигались они не так быстро, это был скорее медленный шаг. Скорость, которая меньше всего утомляла в таких тяжёлых латных доспехах. Кроме того, Быки не останавливались при встрече с противником. Каждый из них был уверен, что позади и рядом с ним идёт товарищ. Для большинства противников вид такой неумолимо приближающейся стены из стали действовал деморализующе.

Длинный лук и арбалет, обычно несущие смерть любой медленной пехоте, были бесполезны против таких тяжёлых доспехов. Только катапульты, баллисты или решительная атака всадников тяжёлой кавалерии могли возыметь успех. Однако против такого противника Быки использовали другие тактики.

Сейчас их было всего девять, первый горн ночного дозора. Тем не менее глядя, как они тяжело и равномерно шагают, с той же неудержимостью, Сантеру казалось, будто это был полный тенет — имперская сотня, марширующая здесь с такой решимостью.

«Неудивительно, что Быки были такими упрямыми», — подумал Сантер. «В некотором смысле это было частью обучения.»

Маэстра подняла руку, Быки сделали ещё один шаг и остановились, арбалетчики заняли позиции по обе стороны улицы, и каждый из них в свою очередь был прикрыт щитоносцем.

— Сантер, — тихо сказала маэстра и указала пальцем в сторону небольшой площади справа. Там стоял колодец. Поскольку сейчас была зима, он был сухим и не использовался. В то же время в небо поднялся её свет, освещая то, что лежало на земле позади колодца: неподвижное тело мужчины в тяжёлых доспехах Быков.

Сантер кивнул и немного высвободив свой меч из ножен, осторожно подошёл к человеку. Учитывая то, как неподвижно он лежал, в первый момент Сантер подумал, что человек мёртв, но потом он со стоном зашевелился.

Сантер вытащил свой меч и подошёл ближе, осматривая местность. Врага нигде не было и не могло быть, жёсткий, яркий свет маэстры не оставлял места для укрытия и тени.

Солдат свернулся калачиком и закрыл лицо обеими руками в бронированных перчатках, он немного двигался туда-сюда и стонал. Лицо было полностью закрыто ладонями, затылок нет, и он блестел от не запёкшейся крови.

Когда Сантер осторожно наклонился, всегда готовый действовать, если что-то случится, он увидел, что весь затылок мужчины был покрыт круглыми порезами, размером с большой палец. От ушей остались лишь кровавые обрывки, из которых медленно сочилась кровь. Тут и там даже проглядывала кость между коротких окровавленных волос. Должно быть, это Мосриль, один из людей, которых лейтенант из охраны ворот отправил на пересмену.

— Мосриль, — тихо позвал Сантер. — Всё закончилось, вы в безопасности!

Мужчина лишь застонал и, казалось, ещё больше сжался. Сантер протянул руку и коснулся окровавленного наплечника мужчины.

— Мосриль, возьмите себя в руки!

Мужчина замер от прикосновения, затем окровавленная голова медленно повернулась к Сантеру… а окровавленные руки осторожно оторвались от лица. Втайне Сантер боялся, что заглянет в пустые или окровавленные глазницы, но всё было совсем не так. Лицо солдата под всей этой кровью было совершенно невредимым.

«Боги, да это ещё ребёнок!» — подумал Сантер.

— Оно исчезло? — спросил молодой солдат искажённым от боли голосом.

— Кажется, да, — отозвался Сантер, схватил мужчину за окровавленное левое запястье и будто тот ничего не весел, поднял на ноги. Мальчик пошатнулся, но продолжал храбро стоять. Он поднял руку, чтобы прикоснуться к затылку, но заколебался.

— Насколько всё скверно? — спросил он дрожащим голосом.

— Достаточно скверно… но ты выживешь, друг. Ничего такого, чего не смог бы исправить священник, — успокаивающе ответил Сантер. Он поддерживал мальчика левой рукой, а в правой держал наготове свой меч, осматривая местность. От света маэстры ничего не ускользнёт, но у Сантера всё ещё было нехорошее предчувствие. Его затылок покалывало.

— Давайте сделаем несколько шагов назад, к остальным, — тихо предложил Сантер. Молодой солдат ничего не ответил, только предано взглянув, последовал за ним, как щенок. По сигналу Сантера двое солдат из первого горна вышли вперёд и отвели молодого солдата в свои ряды. Свет маэстры немного опустился вниз и погас.

— Зажгите факелы, — приказал Сантер. Его затылок всё ещё покалывало.

Пока четверо солдат зажигали факелы с помощью кремня, маэстра подошла и остановилась в трёх шагах от молодого солдата, чтобы осмотреть его через ткань капюшона.

— С тобой больше ничего не случится, — успокаивающе пообещала она. — Ты в безопасности. Но тебе придётся ещё немного побыть храбрым и рассказать нам, что произошло.

— Вы маэстра, — с трепетом заметил Мосриль.

— Да, это я, — улыбнулась Дезина. — А теперь расскажи нам, что ты видел.

Первый факел загорелся, другие тоже быстро зажгли, затем солдаты бросили факелы на землю в нескольких шагах перед собой и собрались в кольцо вокруг мальчика, маэстры и Сантера. Таким образом их руки были свободны, а свет от факелов не слепил их.

Сантер удовлетворённо кивнул. Это показывало, что первый горн состоял из ветеранов. И всё же его затылок всё ещё покалывало.

— Это была летающая ткань… чёрная… я увидел её только в последний момент. — Голос молодого солдата дрожал, по нему было слышно, какую он испытывал боль и какой пережил страх. — Она набросилась сзади и обернулась вокруг меня… вокруг моего лица… — Мальчик замолчал, тяжело дыша.

— Успокойся, — тихо промолвила Дезина. — Всё закончилось… только нам нужно знать, что случилось!

Молодой солдат взял себя в руки.

— Знаю, я пытаюсь… но…

— Просто говори всё по порядку, — попросил Сантер. — Она напала на тебя, что потом?

— Я… каким-то образом мне удалось прикрыть лицо руками… а потом я больше не мог пошевелиться! — Мосриль посмотрел на Сантера, и его глаза всё ещё были широко распахнуты от страха. — Я не мог пошевелиться! Как будто превратился в лёд, мне почти нечем было дышать! А потом она сдавила меня, сдавливала всё сильнее, окутала вместе с доспехами, а затем сжала, как в стальной кулак, так что мне казалось, что сейчас сломает мой нагрудник вместе с рёбрами, но мои доспехи выдержали! Она была влажной… и тёплой, и резко воняла мочой и кровью… а затем я почувствовал её на моей голове, сначала это было лёгкое покалыванье… но потом я услышал, как она причмокивает… она ужасно чавкала, когда сжирала мои уши! Она пульсировала, сжимаясь вокруг меня снова и снова, иногда так сильно, что трещали доспехи, прижимая мои руки к лицу с такой силой, что я боялся, что сам задушу себя или выдавлю глаза из глазниц… я чувствовал, как она пытается глодать мой череп, пытается подобраться к моей шее, но не смогла пролезть через воротник… это длилось очень долго… целую вечность я не слышал ничего, кроме этого постоянного чавканья и царапанья… а потом она внезапно исчезла… и я услышал ваш голос, лейтенант!

Дезина и Сантер встревоженно переглянулись, другие солдаты тоже крепче ухватились за своё оружие.

— Какой промежуток времени прошёл между тем, как эта штуковина отпустила тебя, и ты услышал мой голос? — тихо спросил Сантер.

— Где-то три, четыре вдоха и выдоха… не больше! — Мосриль поднял глаза на высокого лейтенанта. — Вы должны были его видеть.

— В этом-то и вся проблема, — медленно произнёс Сантер. Он снова огляделся, но ночь оставалась спокойной. — Скажите, вы добрались до Ярморочных ворот, или даже не дошли туда?

— Мы были у ворот… и возвращались назад… Они все мертвы… иссушены и высосаны. Настолько сухие, будто лежали в песке пустыни веками, — сообщил мальчик сдавленным голосом.

— Как и летучие мыши, — сказал Сантер маэстре, которая только кивнула и снова повернулась к молодому солдату.

— Скажи, Мосриль, ты описал этого монстра как летающую ткань… — медленно произнесла она. — Могла ли это быть длинная накидка или плащ из чёрной кожи с высоким воротником? — Сантер заметил напряжение в её голосе и осанке.

— Да, маэстра, именно так! — воскликнул молодой солдат, широко распахнув глаза. — Я просто никак не мог подобрать слово… это был именно он, чёрный, летающий плащ из живой кожи!

Маэстра отступила и посмотрела в темноту.

— У кого-нибудь есть с собой сеть или верёвка? — спросила она.

— У меня, — отозвалась женщина с арбалетом. — Сеть, не очень большая, где-то четыре на четыре шага.

— Хорошо… — сказала Дезина. — Приготовьте её.

— Вы теперь знаете, что это? — спросил Сантер, следуя за маэстрой, когда она медленно отошла от остальных присутствующих. Он всё ещё держал наготове свой меч.

— Да, — ответила она. — Это своего рода паразит… когда-то он жил в самых тёмных и глубоких пещерах. Его можно приручить и вступить с ним в симбиоз. Тогда он живёт за счёт крови своего хозяина и защищает его с помощью поистине удивительных способностей. Без хозяина он охотится так, как описал Мосриль. Он окутывает свою жертву и хочет её высосать… если на тебе одеты доспехи, как у того мальчика, он ничего не может сделать, кроме как парализовать свою жертву. Он не смог подобраться к сонной артерии или лицу мальчика, и это было его удачей.

Она посмотрела на Сантера, затем снова на солдат первого горна.

— Закройте забрала.

Солдаты, не колеблясь опустили вниз свои металлические гримасы.

— В опасности теперь только мальчик и вы, Сантер. Я нет, меня защитит мантия.

Сантеру совсем не понравились слова маэстры.

— Что вы собираетесь делать?

— Этих монстров легко победить, если знаешь, как. — Она подозвала к себе женщину, которая уже подготовила сеть.

— Сделаем так. Я заманю это чудовище, пусть оно считает меня своей добычей. Со мной ничего не случится. — Пока маэстра говорила, она опустила капюшон ещё ниже, теперь он также прикрывал её нижнюю часть лица. В этот момент Сантер заметил, что у неё на воротнике есть пуговицы, которые находились там именно для такой цели. В то время как маэстра ловко застёгивала капюшон, она продолжала говорить, и это звучало странно глухо через тяжёлую ткань её мантии.

— Я знаю, как его заманить, оно ищет кое-что конкретное в своих жертвах, и я могу притвориться, что у меня это есть. Но всё, что он сможет, это обернуться вокруг меня.

— И что же он ищет?

— Кровь, — тихо ответила маэстра. — Я же сказала, что смогу его заманить!

Сантер медленно кивнул, но по-прежнему с беспокойством смотрел на неё.

— Мальчик говорит, что оно может сдавить очень сильно.

— Я крепче, чем выгляжу, — ответила маэстра, и Сантер услышал в её голосе улыбку, хотя не мог её увидеть. Она повернулась к солдату с сетью. — Когда оно обернётся вокруг меня, я отвечу тем же и застигну его врасплох шквалом искр. Я надеюсь, что таким образом смогу на мгновение его оглушить. Тогда оно отстанет от меня, и в этот момент бросайте сеть и туго затягивайте. Может случиться так, что я оступлюсь. Если это произойдёт, не трогайте меня, просто дайте немного времени. Только стащите с меня эту штуковину. Я не знаю, долго ли оно останется оглушённым, но с сетью и факелами вы сможете его удерживать, пока я снова не буду в силах позаботиться о нём. Оно боится огня и будет его избегать. И по праву, как вы скоро убедитесь сами. Вы меня поняли?

— Да, — ответил Сантер.

— Да, маэстра, — присоединилась к нему девушка-солдат, крепче сжимая сеть.

— Может быть лучше мне… — начал Сантер.

Она покачала головой.

— Я смогу сделать это лучше, чем вы, Сантер. Доверьтесь мне, пожалуйста.

— Да, маэстра, я доверюсь.

— Хорошо, — отозвалась маэстра. — Отойдите немного назад и не двигайтесь… это не займёт много времени. Теперь, когда я знаю, что это такое, я почти его чувствую… оно притаилась вон там, возможно даже на той крыше.

Сантер мог примерно предположить, куда она смотрит и попытался сам разглядеть что-то в темноте. Но ничего не увидел.

Он вместе с солдатами медленно отступил на несколько шагов, пока маэстра стояла неподвижно.

— Вы что-нибудь видите, сэр? — прошептала женщина, крепче сжимая сеть. Сантер покачал головой, ночь казалась ему непроницаемой. Он тихо передал приказ на задние позиции снова поднять факелы и приготовиться.

Бесконечно долго ничего не происходило, а потом всё случилось очень быстро, и лишь стон мальчика был предупреждением.

«Оно выглядит как длинный плащ», — зачарованно и одновременно с отвращением подумал Сантер, когда из темноты над маэстрой нависла тень и в следующий момент полностью её накрыла. Маэстра не шелохнулась, даже не вздрогнула.

Солдаты крепче сжали своё оружие… а Сантер свой меч и стали ждать… бесконечно долго, как показалось Сантеру, в то время как существо пульсировало вокруг маэстры, сжимая её всё сильнее и сильнее… затем раздался странный звук, похожий на шипение и треск, и ослепляющее яркие искры прокатились по зловещему плащу, который вздрогнул и, издав ужасающе громкий и высокий писк, соскользнул с маэстры и дёргающейся кучкой приземлился у её ног. Маэстра пошатываясь отошла в сторону и подала знак, но в этом не было необходимости, все только того и ждали.

Девушка-солдат умело забросила сеть, шест алебарды приподнял существо, так чтобы сеть можно было затянуть под ним. Другая алебарда была пропущена в быстро завязанную петлю, приподняв теперь уже закрытую сеть, в которой пульсировал и дёргался этот плащ, как зловещее бьющееся сердце из тёмной тени.

Тем временем Сантер был уже рядом с маэстрой, которая медленно подняла сильно дрожащие руки к капюшону и расстегнула пуговицы. И на этот раз сняла капюшон полностью.

Сантер, не раздумывая развёл руки, и она подошла и прислонилась к его груди. На мгновение она замерла в таком положении, в то время как Сантер обнимал её. Он чувствовал, как тяжело она дышит и всё ещё дрожит как осиновый лист.

— Брр! Это было жутко, — прошептала она, её дрожь медленно утихала. — Сантер, это было ужасно… я думала, что задохнусь! Неудивительно, что паренёк так перепугался… это чавканье, эта вонь, так быстро я не смогу забыть этот опыт, и единственное, что он чувствовал, это ненасытность и жажду крови!

— Теперь мы его поймали, — сказал Сантер. — Всё закончилось, Дезина, ваш план сработал! — Она кивнула у него на груди и посмотрела туда, где стояли солдаты первого горна. Их внимание было разделено между Сантером, маэстрой и пойманным в сеть существом. Она медленно высвободилась из объятий Сантера, глубоко вздохнула, выпрямилась и снова одела капюшон.

— Что теперь, маэстра? — спросил лидер первого горна. Маска скрывала его лицо, тем не менее в голосе мужчины слышалось облегчение. Сантер и сам чувствовал себя так же, и хоть маэстра, казалось бы, с лёгкостью победила его, уже сам вид этой колышущейся тёмной массы в сетке вызывал неизведанный, глубокий страх.

— Прижмите его к земле и положите сверху своё оружие, — приказала маэстра. — Стоит ему обвиться вокруг кого-нибудь, оно может развить огромную силу, но без этого оно слабее ребёнка. Потом отойдите назад.

Солдаты сделали, как она сказала. Затем маэстра попросила один из факелов и подошла к пойманной в сеть твари, которая под грудой тяжёлого оружия почти не двигалась, только тут и там раздавался звон, когда сталь ударялась о сталь.

— Она боится света и огня. И больше ничего. Её практически невозможно ранить, а если всё-таки ранишь, ей нужна кровь, чтобы исцелить себя и подрасти. Даже кусок, размером с ладонь, может таким образом за короткое время снова достичь полного размера, если найдёт достаточно жертв. Меч, дубинка или копьё вряд ли могут навредить ей, это может сделать только огонь. Лёд, кислота… такого рода вещи. Но у неё особая слабость к огню… и всё из-за её крови.

— У неё есть кровь? — спросила одна из стальных масок.

— Да. Даже если вряд ли увидишь, как она истекает кровью. Но да, у неё есть кровь! — Маэстра взвесила факел в своей руке. — Отойдите немного дальше, — приказала она.

Солдаты вместе с Сантером и Мосрилем сделали, как она сказала. Лицо паренька было такой же маской, как и у других солдат, только испачканное кровью, а его руки сжаты в кулаки.

Маэстра бросила на существо факел… и одно мгновение ничего не происходило. Только этот ужасный пронзительный писк стал громче, из-за чего у Сантера заболели зубы… а потом, с одного момента на другой, писк оборвался с последним пронзительным визгом. Существо вздыбилось, внезапно загоревшись голубым пламенем, которое в следующий момент вспыхнуло, достигнув высоты почти трёх шагов, недолго полыхало и угасло… лежали ещё только остатки сети, тлея и дымясь. От чудовища ничего не осталось, кроме маленьких обугленных кусочков.

— Это всё, маэстра? — спросил лейтенант Быков, возглавлявший первый горн. — Или есть ещё?

— Это всё, лейтенант, — тихо ответила Дезина, и её голос прозвучал измученно. — И нет, не думаю, что есть ещё. Возьмите снова на себя командование. Проводите паренька к Перьям и обезопасьте Ярморочные ворота. Заберите оттуда наших мёртвых товарищей. И ещё кое-что… — Она посмотрела на лейтенанта. — Сохраните в секрете то, что случилось. Вы все. — Она обвела взглядом солдат, казалось, пристально посмотрев на каждого из них через ткань своего капюшона. — Угроза миновала, нет причин для распространения паники по всему городу.

— Да, маэстра, — подтвердил лейтенант и взял под козырёк. Он поднял на лоб свою маску и повернулся к Мосрилю. — Молодец, солдат! — улыбнулся он, и молодой Бык отдал честь. Солдаты подобрали своё оружие. Каким бы горячим не было голубое пламя, клинки почти не нагрелись, слишком недолго оно горело.

— Откуда эта тварь только появилась? — спросил Сантер, когда они с маэстрой возвращались в цитадель.

— А вы не догадываетесь, Сантер? Наездник душ, скорее всего, носил её в качестве плаща… это самое лучшее прикрытие для этих чудовищ, даже с близкого расстояния вряд ил можно понять, что оно живое. Ласка и Тарида убили некроманта, но плащ не заметили… или подумали, что существо мертво. Думаю, оно было тяжело ранено, возможно, ударом молнии, какую может посылать Тарида. Но оно осталось живым.

— А поблизости были летучие мыши, — медленно произнёс Сантер. — Трудно поверить, что это существо причинило столько вреда… хотя это была всего лишь комнатная собачонка наездника душ.

— Такова природа проклятых, — устало объяснила Дезина. — Бедствие собирается вокруг них, как тёмное облако…

Она снова направилась по дороге, ведущей в порт.

— Нет, маэтсра, предлагаю отложить это до завтра, — возразил Сантер. — Вы совершенно измотаны… и я тоже устал. Гораздо разумнее отдохнуть, и завтра, на свежую голову, заняться расследованием. Корабль останется там, где лежит, пока его оттуда не достанут. В порту знают, что вы позаботитесь об этой проблеме… Отправьте сообщение в порт, чтобы для вас всё подготовили, но пока ничего не предпринимали… сначала вам нужно выспаться!

— Вы так думаете, Сантер? А что, если это важно?

— Дезина, я уверен, что это важно! — твёрдо ответил Сантер. — Но важно и то, чтобы вас не покинули силы! Вы важны, маэстра. Без вас этот отвратительный плащ, возможно, настиг бы больше жертв… вы были единственной, кто знал, как его победить!

Маэстра остановилась и задумалась, затем подняла голову, и Сантер увидел, что она улыбается.

— Должна признать, что я устала. Редко, когда мне так хотелось поскорее лечь в постель. Хорошо, Сантер. Мы идём домой.

— Я найду себе в цитадели… — начал Сантер, но маэстра покачала головой.

— В здании рядом с башней есть апартаменты для адъютанта примуса. Вы будете спать там, Сантер. После мы позаботимся о том, чтобы вы получили новые доспехи. Вы уже больше не Морской Змей… и вообще, мы должны поговорить о том, кто вы теперь, Сантер.

— Что вы имеете в виду?

— Позже. — Она поднесла руку ко рту и деликатно зевнула. Всё же было легко заметить, что она улыбается. — Позже, Сантер! — Она бросила последний взгляд в сторону гавани. — Вы правы, корабль может подождать.

53. На крючке

Февре зевнул и прислонился к стене. Он уже слишком долго был на ногах, и пора было бы уже подменить его. Но это его не особо беспокоило, он в любом случае предполагал, что в ближайшие дни служба будет жёстче.

Он снова посмотрел на своего собеседника, который свисал с крючка, приделанного к потолку камеры. Поскольку для того, чтобы ему открыли, Февре нужно было всего лишь постучать в тяжёлую дверь, он не возражал против того, что был заперт вместе с ним.

— Знаешь, Ласка, — беззаботно начал Февре. — На самом деле, я всегда тобой восхищался. Все знают, что ты вор, но мы так и не смогли тебя поймать. Рано или поздно мы обычно ловим всех… но в твоём случае я думал, этого никогда не случится, потому что ты исключение: умный вор.

Ласка ничего не ответил.

— По крайней мере, ты, кажется, никогда никому не причинял вреда, никаких убийств, никаких окровавленных кроватей… и ты никогда не крал у людей то, что их ранило. Ты оставлял бедняков в покое… и обирал толстосумов. Очень умно.

— Хмммф! — хмыкнул Ласка.

— Но что это? Понятия не имею, что у тебя общего с кораблём, но девушка из Ксианга… за это ты окажешься на плахе! Как можно такую милашку замучить до такой степени!

— Хнг ммм нсг нмф!

Февре встал, взял свою дубинку и ткнул Ласке в живот.

— Разве я говорил с тобой?

— Хннф! — Ласка ещё немного качался на крючке.

— Я слышал, что она в храме, и с божьей удачей и помощью сможет выжить. Но даже если выживет… тебе не на что надеяться, на этот раз мы, в любом случае, загребём тебя!

Ласка перестал качаться, поэтому Февре нанёс ещё один удар.

— Нннгх!

— Знаешь, почему я так зол на тебя? Потому что я тебя уважал! Ты слышишь? Уважал! Ты всегда воровал только золото… по крайней мере, я так думал! Так что были другие, кого мы предпочитали бросать на плаху! Но теперь, оказывается, что ты один из этих паршивых свиней! Как давно ты этим занимаешься, ловишь молодых женщин и издеваешься над ними? Тебе это нравится, да?

— Уу-умпф! — промычал Ласка, когда Февре нанёс новый удар.

— Есть женщина, которая очень мне нравится… и когда я думаю о том, что такие парни как ты подкараулят её, и свинья, похожая на тебя, сделает с ней нечто подобное…

— Нннннгх! — промычал Ласка, закрутившись на цепи.

— Надеюсь, тебе это тоже понравится! — ухмыльнулся Февре. — Вот мне, наверняка! Когда ещё появится возможность поймать такую паршивую грязь!? И знаешь что? Я слышал, что о тебе позаботится маэстра из башни! Ты обязательно этим насладишься! Говорят, что ей особенно нравятся такие ублюдки, как ты!

— Хм-хмф-н?

— Сейчас у неё есть дела поважнее, чем ты, Ласка. Ты же всё равно не убежишь! Определённо нет! — радостно промолвил Февре. — Поэтому она придёт только завтра!

— Мммпфе!!

Февре посмотрел на Ласку. Никто не знал, насколько правдивы легенды о нём. Ласка якобы мог попасть в самые защищённые сокровищницы, поэтому и сержант Меча Хартунг, и Февре, сочли бы весьма печальным, если бы их гость исчез на следующее утро.

Поэтому они позаботились о том, чтобы он остался в этих гостеприимных покоях. Его раздели до гола и повесили в горизонтальном положении, связанного в узел тяжёлыми цепями. Его большие пальцы рук были за спиной зажаты в ярмо, и он был зафиксирован цепным кляпом через шею и пятки. Если он слишком сильно дёргался, то перекрывал себе дыхание. Кожаный капюшон закрывал ему глаза. И на весь этот свёрток Февре и Хартунг натянули ещё большой кожаный мешок, аккуратно завязали его, а потом подвесили здесь на крюк.

По словам сержанта Хартунга, если Ласке удастся отсюда выбраться, то он заслужил свободу. Но чтобы этого не произошло, Февре сидел в камере и следил за тем, чтобы чисто со скуки Ласке вдруг не пришли в голову какие-нибудь дурные мысли.

— До тех пор, пока она завтра не появится, у нас двоих будет достаточно времени, чтобы лучше узнать друг друга!

— Хммпфе!!!

— Прекрати ругаться, Ласка, это не подобает!

Поскольку Ласка казался недовольным и уже перестал раскачиваться, Февре помог ему в этом.

— Хннпф!

— Просто признай это, — усмехнулся Февре. — Я тебе тоже нравлюсь!

— Хннпгф! — простонал Ласка, раскачиваясь ещё сильнее.

— Эй, Февре! — крикнул снаружи Хартунг. — Оставь парня в живых и давай прекращай это дерьмо, скорее всего, этот ублюдок ещё понадобится маэстре!

— Да, — крикнул в ответ Февре и ещё раз толкнул Ласку рукой. Очень нежно.

— Тогда — спокойной ночи! — с широкой ухмылкой сказал Февре… И удобно устроившись на койке, посмотрел на свёрток.

— Хочешь, я спою тебе колыбельную?

— Хнгф!

— Я так и думал. Спи спокойно, Ласка!

Должно быть Февре невольно заснул. Он проснулся, упав с койки.

И причина его падения теперь сам, улыбаясь, сидел на койке, одетый в униформу Февре. Щека и левый глаз Ласки были опухшими, но, похоже, это совсем не портило ему настроение.

— Но… — ошеломлённо произнёс Февре. Сделать он ничего не мог, потому что был связан.

— Как же тебе повезло, что я незлопамятен, — объяснил Ласка.

— Ты не сможешь отсюда сбежать! — поклялся Февре. — А даже если сможешь, мы тебя поймаем!

— А я и не собираюсь. Буду паинькой и останусь здесь. Просто койка кажется мне более удобной.

Февре недоверчиво перевёл взгляд с Ласки на крюк на потолке, затем к цепям и мешку, которые лежали на полу под ним.

Но не все цепи лежали там, одна связывала его. Ласка наклонился, сунул Февре в рот кляп и затянул.

— Можно было бы подумать, что Морские Змеи могут лучше завязывать узлы, — ухмыльнулся Ласка. Он схватил солдата, с неожиданной силой поднял его и подвесил на крюк.

После чего он дружелюбно сказал.

— Ещё я хочу кое-чем поделиться, капрал Февре. Во-первых, я не причинял женщине никакого вреда… я её спас! Так что я не один из этих ублюдков…

Он слегка подтолкнул Февре, и тот, связанный цепями, закачался.

— Вот почему я не держу на тебя зла. Я на твоём месте не стал бы церемониться с таким подонком… если такой попадёт мне в руки, он этого не переживёт! Пока всё ясно?

— Хннгф, — замычал Февре.

— Но я надеюсь, ты поймёшь, почему я не могу полностью это проигнорировать, капрал.

— Хнгг?

— Это вопрос принципа, — пояснил Ласка. Он взял дубинку Февре и сильно ударил ею капрала в живот.

— Хмпфе! — был ответ Февре, цепи звякнули, и он закачался туда-сюда.

— Видишь, — улыбнулся Ласка. — Я тоже самое говорил тебе всё это время!

Затем Ласка лёг на койку и закрыл глаза.

Он лишь надеялся, что Дезина не будет медлить слишком долго. Иначе будет сложно объяснить всё это Морским Змеям.

54. Беспокойная ночь, беспокойное утро

Сантер зевнул, потянулся, открыл глаза и моргнул. По сравнению со вчерашним днём или койкой на борту корабля, эта была чистой роскошью. Прежде всего, кровать была достаточно большой!

Как оказалось, у адъютанта примуса Сов была в башне анфилада комнат со спальней, кабинетом и даже ванной комнатой с большой каменной ванной, вмонтированной в пол. Туалет находился всего в нескольких шагах дальше. Как только он выходил из своих комнат, нужно было сделать всего несколько шагов, и он уже находился на кухне… либо он сам варил себе там кофе, либо шёл завтракать в столовую цитадели.

Февре оказался прав, всё сложилось к лучшему. Лучше и быть не могло.

То, под каким углом через щели в ставнях падал свет, подсказало ему, что сейчас раннее утро. Тем не менее он уже давно не спал настолько хорошо. Несмотря на неожиданный ночной визит.

Сантер как раз только приготовился ко сну, как в дверь вошёл маэстро. Заметьте, он прошёл через запертую дверь. Это, без сомнения, был маэстро. На нём была мантия с низко надвинутым на лицо капюшоном и тонким мечом Сов. Мужчина был высоким и худощавым, почти таким же высоким, как Сантер, с широкими костлявыми плечами.

Трудно сказать, кто был больше удивлён, Сантер или его неожиданный посетитель. Как и в случае с Дезиной, Сантер чувствовал, как мужчина смотрит на него через ткань капюшона.

На той части лица, которую мог видеть Сантер, были глубокие морщины. Оно было отмечено лишениями и возрастом. Узкий, кажущейся почти жестоким рот теперь растянулся в удивлённой, смущённой улыбке.

Маэстро окинул взглядом Сантера, который стоял рядом с кроватью с мечом в руке и нижнем белье, почтительно поклонился… и сделал шаг назад через дверь.

Мгновение спустя Сантер отодвинув засов, распахнул дверь. Перед ним лежал только тёмный холл. Никаких следов маэстро.

Теперь Сантер взял свои брюки, надел и вышел в холл, чтобы подойти к портрету Совы, который весел там на стене. Он окинул его взглядом, нахмурив брови.

Без сомнения, это был тот же человек, только у маэстро на картине были не такие глубокие морщины, а узкие губы не казались такими жестокими. Но это, без сомнения, был его ночной гость.

— Доброе утро, Сантер, — раздался весёлый голос с лестницы, где на нижней ступеньке стояла Дезина. Она была босиком, и на ней снова было одето простое платье, в котором она была вчера утром, когда он встретил её во время завтрака в «Серебряной Змее». Её длинные рыжие волосы, доходившие до талии, были спутаны и растрёпаны, и она выглядела ещё немного сонной. Она потёрла одну ногу о другую и застенчиво улыбнулась, увидев его взгляд.

— Не смотрите на меня так, Сантер. Я же уже говорила, что я не десерт!

Сантер улыбнулся в ответ.

— Я знаю. — Он указал большим пальцем на портрет позади него. — Скажите, кто этот парень?

— Этот «парень» был последним примусом Сов. Один из лучших, когда-либо живших маэстро. Многие считали, что он был не менее могущественным, чем когда-то Вечный Правитель. Его звали Бальтазар.

Сантер снова посмотрел на картину.

— Полагаю, портрет старый?

— Да. Ему семь с лишним сотен лет.

Сантер склонил голову на бок.

— Значит можно предположить, что он неожиданно не войдёт в эту дверь?

Маэстра засмеялась.

— Что с вами случилось, Сантер? У вас какие-то странные идеи!

— Я всегда странный перед завтраком, — улыбнулся Сантер. Он в последний раз взглянул на портрет. — Вам нравятся блины?

— Я готова за них кого-нибудь убить, — засмеялась она. — Только не говорите, что вы умеете готовить?

— Нет. Я могу нагреть воду и приготовить блины. На этом мои умения заканчиваются. Но мне больше ничего и не нужно!

— Прежде вы можете ещё одеться, — мягко сообщила ему маэстра. Сантер взглянул на себя и увидел, что на нём одеты только брюки от униформы.

— Конечно! — поспешно ответил Сантер и сбежал в свою комнату.

Пока он ещё спешно одевался, он услышал звон колокола перед башней. Он быстро схватил кожаный нагрудник и накинул на себя. И опять эта упрямая кожаная пряжка доставила ему неприятности. Он тихо выругался, выдохнул и втянул живот, на этот раз ему удалось протянуть ремешок через пряжку и найти последнюю дырочку. Он накинул плащ, поднял меч и поспешил к выходу.

В холле он встретил маэстру, которая как раз торопилась подняться по лестнице.

— Нет времени на завтрак, — сообщила она ему. — Мы должны спуститься в порт, прежде чем случится ещё одна катастрофа. Я только ещё быстро переоденусь.

— Что произошло? — удивленно спросил Сантер.

Она остановилась на лестнице и оглянулась.

— Морские Змеи поймали Ласку и считают, что он имеет какое-то отношение к кораблю! — В следующий момент её уже не было, и Сантер ещё только слышал её быстрые шаги по лестнице.

Когда они покидали цитадель, у ворот уже столпились люди. Один из них был известен Сантеру, это был молодой алданец, баронет фон Фрайзе, который, очевидно, смог без труда миновать ворота, и быстрым шагом направился в сторону цитадели. Когда он увидел Сову и Сантера, он остановился, чтобы слегка поклониться. В руке он держал запечатанный свиток, который, должно быть, и позволил ему так быстро войти.

Он с нескрываемым интересом окинул взглядом открытое лицо маэстры и улыбнулся.

— Маэста, штаб-лейтенант Сантер, — поприветствовал он. — Я иду на аудиенцию к верховному коменданту и спешу. Я слышал о нападении на Ярморочные ворота и погибших там солдатах. Я лишь хотел, чтобы вы знали, что я сожалею о своей несдержанности и о некоторых своих словах. — Его ярко-голубые глаза быстро посмотрели на Сантера. — Я должен идти, — промолвил он ещё раз, быстро кивнул и поспешил прочь.

— Хм, — хмыкнула Дезина, когда они оба смотрели ему в след. — Хорошо сказано.

— Он дипломат, — заметил Сантер и подстроился под её шаг, когда она пошла дальше.

— Теперь, на солнечном свете, его глаза выглядят даже ещё ярче, — подметила Дезина, снова оглядываясь на баронета, который в этот момент показывал своё письмо сотнику у внутренних ворот цитадели.

— Возможно, так и есть, — ответил Сантер нейтральным тоном. Маэстра одарила его непонятным взглядом, мимолётно улыбнулась и поспешила дальше.

55. Агент империи

— Он спрыгнул с корабля незадолго до того, как тот вошёл в канал верфи, — объяснила майор Меча Рикин, пока они ждали в апартаментах майора, когда приведут пленника.

Маэтсра и майор сидели, в то время как Сантер стоял справа от двери. Это были апартаменты майора, тем не менее казалось, что в комнате доминирует стройная фигура в тёмно-синем. Ещё на лестнице, ещё прежде чем штаб-лейтенант Ремарк поприветствовал их и попросил немного подождать, она снова натянула капюшон на лицо, и Сантеру стало немного не по себе при мысли о том, что она может почувствовать в этой комнате. Майор Меча тоже пристально посмотрела на неё, прежде чем перевести взгляд своих карих глаз на него. Взгляд, который было трудно прочесть.

— Команда охотничьей лодки вытащила его из воды.

— Вы же не можете серьёзно полагать, что вор украл этот корабль, чтобы потом направить его в канал верфи? — спросила маэстра с весёлой ноткой в голосе, которая, похоже, не понравилась Рикин, потому что её глаза сузились.

— Нет. Но с ним была молодая женщина, которую явно пытали. Она при смерти и теперь находится в храме Астарты, где её пытаются исцелить. — Майор нахмурилась. — Чуть ранее я получила известие, что с её исцелением возникли непредвиденные трудности.

— Какого рода трудности? — удивлённо спросила маэстра.

— Похоже, вылечить её невозможно, и состояние женщины ухудшается, — ответила майор Меча. — Если я правильно поняла сообщение, то верховная жрица богини даже советовалась со служителями Борона и Сольтара.

Маэстра обернулась через плечо на Сантера.

— Мы должны на это взглянуть, — сказала она. — В последнее время происходит много необычных вещей… и все они связаны между собой. Женщина была на корабле некромантов, возможно, она что-то знает. Кроме того… может мы сможем ей помочь.

«Ещё больше беготни», — смиренно подумал Сантер. — «Но маэстра, вероятно, права.» В последнее время число жертв продолжало расти, и теперь у Сантера самого появилось предчувствие, что что-то происходит, что-то более угрожающее и масштабное, чем они до сих пор предполагали. Молитва не повредит. Прошло уже несколько лет с тех пор, как он в последний раз ходил в храм богини, похоже, что сегодня это изменится.

— Мы полагаем, что за состояние женщины ответственен этот человек, известный во всём порту как Ласка, — продолжила майор Меча. — На этот раз он зашёл слишком далеко.

— Как вы пришли к такому выводу? — спросила маэстра.

— Мы обнаружили у него кинжал, который принадлежит этой молодой женщине. Необычное и очень ценное оружие, о потере которого дом Тигра сообщил уже три года назад. За поимку преступника была назначена высокая награда. Теперь мы знаем, что это оружие украл этот самый вор. — Майор Меча откинулась назад и жёстко улыбнулась. — На этот раз мы его поймали. Есть два десятка свидетелей, которые видели, как он спрыгнул с корабля. Сама собой напрашивается мысль, что это он истязал женщину, а даже если и нет, он будет отвечать за кражу кинжала. Он достаточно долго дурачил нас!

— Вы обнаружили кинжал? — спросила маэстра.

Майор кивнула.

— Он у меня здесь. — Она указала головой на сундук под окном. — Там вы найдёте имущество вора. Включая сумку с орудиями для совершения кражи, которая доказывает, что его намерения были нечистыми.

— Умыслы сами по себе не являются преступлением, — заметила маэстра спокойным голосом.

— Инквизитор Петрок посмотрит на это иначе, — улыбнулась Рикин. — С тех пор, как ему пришлось однажды отпустить Ласку, он очень интересовался деятельностью этого человека.

В дверь постучали.

— Входите! — крикнула майор, в то время как маэстра встала.

Ласку привели Февре и сержант Хартунг. У обоих лица были невозмутимыми, и они крепко держали Ласку за руки.

Скорее они даже внесли его, Сантер редко видел столько металла на одном человеке. Стальные наручники и тяжёлые цепи едва позволяли худощавому вору сделать шаг самостоятельно. Ласка был обнажён, не считая льняной набедренной повязки, и выглядел так, будто попал под колёса грузовой телеги. Всё его лицо было в синяках, один глаз опух и переливался всеми цветами радуги, и, хотя кривая улыбка мужчины казалась несломленной, из уголка его рта капала кровь.

Вид мужчины, казалось, удивил даже майора Меча.

— Что случилось? — спросила маэстра холодным тоном, кокого Сантер ещё никогда не слышал от неё прежде.

— Я упал, маэстра, — промямлил Ласка, прежде чем успел сказать что-то один из солдат. — Два этих господина лишь помогли мне снова подняться. — Он взглянул на Февре и криво ухмыльнулся. — Несколько раз.

— С виду так и есть, — холодно ответила маэстра. Её рот сжался в узкую сердитую линию, и, хотя она всё ещё продолжала стоять неподвижно, миниатюрная маэстра внезапно стала выглядеть прям-таки угрожающе.

— Я могу всё объяснить, — промямлил Ласка и перевёл тот глаз, что не опух, на Сантера и с неожиданным интересом окинул штаб-лейтенанта взглядом.

— Уберите оковы, — приказала маэстра. Двое солдат посмотрели на Рикин, которая кивнула с бесстрастным лицом.

— Февре, Хартунг, — произнёс Сантер, впервые заговорив с тех пор, как они с маэстрой вошли в апартаменты майора. — Возьмите этого человека и отведите его к фельдшеру на осмотр, затем помогите ему вымыться и одеться. В том сундуке находятся его вещи, возьмите их с собой. И убедитесь в том, чтобы он… не упал ещё раз.

Двое солдат удивлённо посмотрели на него, майор тоже выгнула бровь. Затем снова кивнула.

— Делайте, как приказал вам штаб-лейтенант, — сказала она, всё ещё задумчиво глядя на Сантера.

— Спасибо, — промолвила маэстра, но осталось неясным, кого она поблагодарила. — Однако я хочу видеть его оружие здесь, на столе.

Пока сержант поддерживал Ласку, Февре подошёл к сундуку, открыл и вытащил три кинжала в ножнах, которые положил на стол майора. Затем взял под мышку сундук и отдал под козырёк, прежде чем помочь сержанту вывести пленника. Ласка ничего не сказал, только его взгляд продолжал метаться между маэстрой, Сантером и Рикин.

Майор подождала, пока дверь за пленником закроется, затем сверкнула взглядом на маэстру.

— Могу я спросить, что всё это значит? — Её голос прозвучал резко. «Святые боги, он уже давно не видел её такой сердитой», — подумал Сантер. — Он наш узник, и вы не можете просто так…

— Прошу вас, майор Меча Рикин, — мягко прервала её маэстра. — Это недоразумение. Просто поверьте мне, когда я говорю, что Ласка так же предан имперскому городу, как и вы. Только вчера ночью он оказал имперскому городу большую услугу.

— Вы имеете в виду, Ласка… — ошеломлённо спросила майор Меча, опередив Сатера лишь на мгновение.

— Я говорю, что Ласка предан имперскому городу, — повторила Дезина с улыбкой.

Майор Меча вздохнула.

— Ну хорошо, маэстра, тогда он ваш!

— Спасибо, — поблагодарила маэстра. Она подошла к столу майора и взяла серебряный кинжал Ласки. Внимательно изучив его, она провела пальцем по лезвию, чтобы проверить, насколько он острый, ещё раз задумчиво взвесила клинок в руке и вернула на место. Рикин и Сантер наблюдали за ней, и у того и другого в глазах был вопрос.

— Ничего такого, — ответила Дезина с лёгкой улыбкой. — Просто это очень необычный кинжал, и я взглянула на него. — Теперь она обратилась к майору Меча. — У меня есть другой вопрос, майор Меча. Вы уже знаете что-нибудь о том, сколько потребуется времени, чтобы достать корабль со дна канала?

— В любом случае, потопить корабль посреди канала было довольно неуклюже, — добавил Сантер, радуясь, что напряжение между майором и маэстрой немного спало.

— Мы его не топили, — неожиданно поправила майор. — В него всего трижды попала баллиста, чтобы потопить, этого было недостаточно. Он утонул сам по себе и уже глубоко сидел в воде, когда вошёл в канал.

Прежде чем она смогла продолжить доклад, в дверь постучали. Сантер открыл, и Ласку проводили внутрь. Затем Февре закрыл дверь снаружи, и Ласка стоял посреди комнаты, потирая свои натёртые запястья. Он всё ещё выглядел побитым, но намного лучше, чем раньше.

— Спасибо за то, что помогли, — поблагодарил Ласка. — Эти цепи ужасно неудобные… — добавил он с ухмылкой. В поиске поддержки, он посмотрел на маэстру и выглядел немного сконфуженным из-за того, что не было видно большую часть её лица. Сантера это больше не беспокоило, теперь он достаточно хорошо знал маэстру, чтобы представить себе её лицо и выражение глаз.

— Сядьте, — неожиданно формально сказала маэстра, указывая на стул, на котором сидела раньше. — Надеюсь, вы сможете пролить свет на этот вопрос.

— Маэстра сообщила мне, что вы агент империи и лишь выполняли свой долг, — сказала майор Ласке. — Я прошу извинить нас за ваши… падения.

— В самом деле? — спросил Ласка, одарив маэстру удивлённым взглядом, также не ускользнувшим от майора.

— Что вы выяснили? — лаконично спросила маэстра, когда Ласка сел.

— Больше, чем всем нам хотелось бы, — ответил Ласка, осторожно откинувшись назад и скривившись от боли, когда его спина соприкоснулась со спинкой стула. — Боюсь, что это моя вина, что корабль лижет на дне канала.

— Значит я была права! — воскликнула Рикин.

Ласка предостерегающе поднял руку.

— Капитан корабля был наездником душ. Между ним и мной завязалась драка. Я убил его и это, очевидно, привело к тому, что подготовленный план был приведён в исполнение. Возможно, немного раньше, чем планировалось.

— Наездник душ? — ошеломлённо спросила Рикин.

— Да, — ответила маэстра. — Я уже упоминала, что он сослужил империи службу. Продолжайте.

— Часть плана, несомненно, заключалась в том, чтобы потопить корабль именно там, где он сейчас лежит, — продолжил Ласка, глядя на майора. — Не думаю, что около трёхсот морских ящеров всего лишь случайно толкали корабль туда…

— Ящеры? Ради Борона, что ты такое говоришь? — воскликнула майор, а Сантер выругался.

— Ласка! — сердито закричала маэстра. — Я не люблю такие шутки!

— Это не шутка! — серьёзно настаивал Ласка.

— И я начинаю ему верить, — промолвила Рикин, заслужив удивлённый взгляд маэстры. Она наклонилась и пристально посмотрела на Ласку. — Луше начните с самого начала!

56. Нападение ящеров

Ныряльщик с фырканьем вынырнул на поверхность. Два других Морских Змея поспешно затащили его на борт одной из двух охотничьих лодок, вместе пришвартованных в канале. Узкие носы лодок возвышались над затонувшей палубой чёрного корабля посреди заледеневших снастей и мачт. Губы мужчины были синими, и он дрожал как осиновый лист, в то время как два других солдата поспешили завернуть его в одеяла и принялись вытереть. Тем не менее потребовалось некоторое время, прежде чем замёрзший человек смог взять в окоченевшие руки чашку с чаем и ещё больше, прежде чем он смог что-то сказать.

Рикин, Сантер, Ласка и маэстра, а также коренастый мужчина в костюме плотника стояли на краю портового канала и более или менее терпеливо ждали. Канал — чудо архитектуры Старой империи, был, словно ножом, вырезан в камне, добрых сорок шагов в ширину и тридцать в глубину. Сантер знал, что канал, длинной около четырехсот шагов, очищался дважды в год при помощи башенного экскаватора, и одна из этих больших барж уже плавала над носовой частью затонувшего корабля. Вот только Сантеру было интересно, что это даст. Вода здесь была мутной, странного молочно-серого цвета, как будто корабль, чтобы скрыть себя, создавал под водой туман. Всё же его было более-менее видно.

Главная палуба корабля находилась на глубине четырёх длин, равных росту человека, носовая и кормовая части — чуть больше двух длин.

— Вам уже лучше? — крикнула Рикин ныряльщику в лодке. Он как раз вытирал с лица жир, которым намазался перед тем, как спуститься в воду. Мужчина находился в ней не дольше пяти минут, но выглядел совершенно истощённым. «Это и понятно. Учитывая, какой холодной была вода, она отнимала у тела всю энергию», — подумал Сантер. «Если останешься в ней дольше, то умрёшь.»

— Да, — ответил ныряльщик. — Это пр… правда… — Дальше говорить он не смог, поскольку его так трясло, что громко стучали зубы. — Ни… ниже ва… ватерли… линии прикреплены ш…штыри, их там со… сотни… - продолжил он с большим трудом. — Д… доски уже от… отделяются от о… остова и корабль уже раз… разваливается!

Рикин лишь кивнула. Ласка рассказал о грузе, который принял на борт корабль. Когда рис намокает, он начинает разбухать… и если для этого нет места, он способен разорвать даже самую прочную обшивку.

— Ни…никаких я…ящеров побли… зости! — добавил он. Что было неудивительно, хоть вода вокруг корабля и была мутной, вероятно, из-за риса, таких многочисленных монстров, как описал их Ласка, было бы трудно не заметить. Тем не менее Сантер был уверен, что мужчина был этому рад.

Рикин посмотрела на Ласку, который, казалось, уже чувствовал себя намного лучше.

— Видимо, вы сказали правду.

Ласка лишь коротко кивнул. Он повернулся к маэстре.

— Не могли бы мы теперь пойти в храм? — спросил он. Известие о том, что что-то мешало выздоровлению молодой женщины, на удивление сильно задело его. А ещё он был не согласен с тем, что теперь может всё-таки потеряет таинственную женщину после того, как спас её от некроманта и холодной воды.

— Сейчас, — ответила маэстра. Она задумчиво посмотрела на затонувший корабль, затем повернулась к плотнику. — Мастер Джонтэн, как думаете, сколько времени потребуется, чтобы достать со дна корабль?

— Пока не могу этого сказать, — ответил мастер Джонтэн, корабельный мастер имперской верфи. — В любом случае, это займёт больше времени. Корабль принял на борт тонны балласта, и рис уже разрывает его на части. Если мы попытаемся его поднять, даже если используем тяжёлые краны, он развалится. Боюсь, нам придётся кропотливо вытаскивать его по частям… а без ныряльщиков это будет невозможно. — Он посмотрел в сторону ныряльщика, который медленно приходил в себя. — Вы сами видите, как чувствует себя этот бедняга. Похоже, это займёт недели, а то и месяцы, и мы мало что сможем сделать, потому что вода такая холодная. Приложив максимум усилий, мы сумеем убрать мачты и такелаж, возможно, также части юта и бака. Таким образом получим глубину в одну или две длинны, равных росту человека… тогда смогут пройти более мелкие корабли и лодки. Только… — Он оглянулся на верфь, где уже даже с этой позиции были видны десять деревянных китов, стоящих на больших скатах верфи. — Верховному коменданту Кералосу это не понравится, — заметил он. — Мы можем продолжить строительство, но его прекрасные новые корабли не смогут покинуть гавань верфи… и здесь станет тесно. Доки для оснащения кораблей находятся в главном порту… так что оснастить корабли мы тоже не сможем.

— Спасибо, — поблагодарила маэстра и повернулась к майору Меча. — Я верю каждому слову Ласки. В том числе его докладу об этих ящерах. Должно быть, они прибыли с этим кораблём. Если то другое наблюдение, сделанное одним из ваших солдат, верно, тогда они разумны и вооружены. Они, без сомнения, опасны, и, вероятно, враждебно настроены по отношению к нам. Даже если они могут дышать под водой, и холод не причиняет им вреда, они должны где-то скрываться. Только вот где?

Майор Меча бесстрастно посмотрела на главный порт.

— Оставьте это мне, маэстра. Порт принадлежит Морским Змеям, и ящерам ещё предстоит усвоить этот урок!

— Надеюсь на это, — ответила маэстра.

Внезапно на борту охотничьих лодок один из солдат что-то выкрикнул, указывая на портовые башни. Там в быстрой последовательности поднимались и опускались рычаги семафора. Все Морские Змеи учились читать такин сигналы, но Сантеру был неизвестен код дня, поэтому ему пришлось ждать, как и всем остальным, в то время как штаб-лейтенант Ремарк быстро делал заметки. Затем он поднял голову, и его глаза были широко распахнуты.

— Сотник на башне сообщает, что «Халдар» был атакован! Ящерами! Сотнями ящер!

Лицо маэстры окаменело, и не только Рикин выругалась.

— Что ж, теперь мы знаем, где наши ящеры, — заметила маэстра жёстким голосом. Она посмотрела на Сантера. — Кажется, мы действительно находимся в состоянии войны.

Из военного порта в главный порт вошёл «Страж Хилдфас», весла которого пенились в воде, Сантер редко встречал корабль, который бы так быстро скользил по поверхности воды. И всё же, по его оценки ситуации, чтобы помочь «Халдару» он прибудет слишком поздно. Если бы его не перевели к Совам, сейчас он был бы на борту. К своему удивлению он понял, что не сожалеет о том, что стал Совой.

Маэстра в последний раз взглянула на семафор, затем вопросительно посмотрела на Рикин.

Та вздохнув, кивнула.

— Я обо всём позабочусь, — пообещала майор Меча, кладя руку на рукоять своего меча. — Кое-кто пожалеет о том, что здесь случилось!

57. Три Совы среди своих

— Итак, — сказала маэстра Ласке, когда ворота военного порта за ними закрылись. — А теперь расскажи, о чём ты умолчал. — Как обычно порт был забит людьми, и хотя Ласка явно очень торопился, по крайней мере сейчас было сложно продвигаться быстрее.

Ласка посмотрел на Сантера и выгнул бровь. Дезина вздохнула, останавливаясь, чтобы пропустить телегу, запряжённую ослом.

— Он сохранит это в тайне.

— Я не доверяю Морским Змеям, — прорычал Ласка.

— Спасибо, — сухо ответил Сантре. — А я, в свою очередь, не доверяю Ласкам!

— Вы оба немедленно прекратите! Сантер больше не Морской Змей, он присоединился к Совам. Как и ты, Ласка.

— Я? — удивлённо спросил Ласка, всё ещё поспешно шагая вперёд.

— Я сказала майору Меча, что ты работаешь на меня. Я не привыкла лгать. Ты только что присоединился к Совам… и это спасло твою задницу!

— Не вижу никаких причин, для чего мне это делать! — вызывающе возразил Ласка. Сантер ограничился тем, чтобы с интересом следить за перепалкой.

— Кинжал в ножнах за твоей спиной — особенное оружие. А три года назад за поимку вора этого оружия была назначена большая награда. Похоже, дом Тигра, который представляет посольство Ксианга, очень хочет вернуть кинжал. И заполучить вора, — многозначительно добавила она.

— Я не крал кинжал! — возразил Ласка, и его голос прозвучал так оскорблённо, что даже Сантеру захотелось ему поверить. Они ненадолго остановились, ожидая, пока кран перенесёт над их головами сеть с тяжёлым грузом. Как и все остальные, они подозрительно наблюдали за сетью, потому что такие сети нередко рвались, и тогда только смелый прыжок мог принести спасение. Не только Сантер вздохнул с облегчением, когда она миновала их и опустилась в тяжёлую телегу, запряжённую волами.

— Знаю, я слышала эту историю сотню раз, — улыбнулась Дезина. — Я просто хочу сказать, что могу обоснованно запереть тебя.

— Ты бы так не сделала!

— Может и сделала, если бы это было для твоего же блага! — ответила Дезина.

Ласка вздохнул.

— Отлично. Но я точно не буду брать под козырёк!

— Ты сделаешь как я скажу, Ласка! И начнёшь с того, что расскажешь нам, что скрыл!

Поскольку молодую женщину с корабля отвезли в храм Астарты, который находился на храмовой площади к северу от цитадели, путь был не такой близкий. И достаточно времени для Ласки, чтобы рассказать всю историю. Маэстра не стала прерывать его, только слушала. Ничего не сказала даже тогда, когда Ласка говорил о щупальце из дыма и тени, швырнувшее слугу посла через балкон посольства, пока Ласка прятался под письменным столом. Только когда он упомянул волчью голову и то, что сказала о ней Мама Маербэллина, она перебила его.

— Как выглядит эта волчья голова? — с любопытством спросила она. — Она как-то отличается от той, что у нас уже есть?

— По внешнему виду — нет. Она точно похожа на другую волчью голову. Однако она значительно теплее, чем температура тела, очень тяжёлая, мне даже показалось, что тяжелее свинца или золота. А прикоснувшись к ней, чувствуешь покалывание в кончиках пальцев через кожу мешочка, в котором она лежит.

— Чувствуешь покалыванье в пальцах? — переспросила Дезина.

— Когда касаешься её, даже через кожу, в темноте видны искры.

— Это явно отличает эту волчью голову от другой, — взволнованно промолвила Дезина. — Она у тебя с собой?

— Я спрятал её в своей комнате. Не хотел рисковать, что потеряю, — объяснил Ласка. — Я с удовольствием отдам её тебе, меня бросает от неё в дрожь… но не могли бы мы пойти быстрее, пожалуйста?

— Если мы придём в храм запыхавшимися, толку от этого не будет, — сказала маэстра, но ускорила шаг.

— Город просто слишком большой, чтобы постоянно бегать туда-сюда, — заметил Сантер, которому несмотря на свои широкие шаги, пришлось поднапрячься, чтобы не отставать от маэстры и Ласки. — Если так пойдёт и дальше, то нам лучше попросить в цитадели лошадей… не то я собью себе все ноги!

— Неплохая идея, — согласилась маэстра. — Позаботьтесь об этом.

Сантер огляделся и вскоре увидел патруль Морских Змей. Он жестом подозвал капрала Копья, возглавлявшего их.

— Пошлите одного из своих людей в цитадель. Пусть он запросит у Перьев трёх лошадей для маэстры. Их нужно отвести к храм Астарты на Храмовой площади.

Капрал Копья перевёл взгляд с Сантера на стройную фигуру в синей мантии, которая продолжила путь вместе с Лаской, и отдал под козырёк. Сантер уже собирался отвернуться, когда солдат задержал его вопросом.

— Штаб-лейтенант, вы не можете рассказать, что происходит?

Сантер мгновение помедлил, затем покачал головой.

— Выполняйте свою службу, вы узнаете всё в скором времени.

Когда Сантер устремился дальше, он услышал, как мужчина бормочет что-то насчёт офицеров. Это прозвучало не очень любезно. Но Сантер не стал его винить, он тоже всегда злился из-за того, что приходилось выполнять приказы, которых не объясняли, или оставляли в неведении. Но что он должен был сказать этому человеку? Что ящеры из бесчисленных рассказов о мореплавании действительно существовуют и теперь напали на корабли перед портом? Что некроманты устраивали бесчинства в городе?

Сантер пустился рысью, чтобы догнать маэстру и Ласку, которые за это время преодолели удивительно большое расстояние. Он сам не мог поверить в то, что узнал сегодня! Когда он посмотрел на цитадель, то увидел, что большие семафорные башни на зубчатых стенах были в движении. Должно быть, у Перьев много работы. Интересно, что об всём этом думает верховный комендант?

Отчего-то Сантеру казалось, что наместник имперского города был не очень удивлён происходящим. Должно быть, он что-то знал или догадывался, потому что к этому времени Сантер был уверен в одном: для какой бы цели верховный комендант ни строил флот, кто-то хотел помешать его использованию.

58. Яд наездника душ

В городе, где не было недостатка в чудесах, Храмовая площадь Аскира всё же оставалось одним из самых впечатляющих мест. Только Арсенальная площадь на юго-востоке была больше, но там не было возвышенных храмов, построенных вокруг площади на три четверти круга. Должно быть, в общей сложности здесь было двадцать храмов, некоторые из которых были настолько малы, что их почти можно было назвать святынями, другие, как возвышенные чертоги, возведённые верующими в Борона, Астарту и Сольтара, были такими впечатляющими, что могущество богов ощущалась просто при их виде.

Здесь же находился и храмовый рынок, на котором продавалось то, что было создано в храмах и храмовых школах, зачастую в качестве богослужения: одежда мирских священников, гранённые бутылочки со священными водами храмов, семена, тончайшие тканные платки, благословлённые кольца, броши, подвески и, прежде всего, драгоценно иллюстрированные копии священных писаний или научных и философских работ. В храмовых школах приветствовали всех, кто хотел учиться, но за эту милость всех учеников также поощряли что-нибудь изготовить. Большая часть продаваемых здесь товаров производилась в школах, которые в дополнение к пожертвованиям, финансировались таким образом.

Сантер тоже научился читать и писать здесь. Он невольно взглянул на храм Борона и вытянутое здание позади, где строгие, но терпеливые братья ордена пытались много лет назад втемяшить в его упрямую голову знания. Когда он вспоминал то время, Сантеру казалось, будто он провёл те два года, скорее восставая против строгих правил, чем что-то изучая. Всё же у него остались некоторые знания, а также любопытство, самому узнавать природу вещей и читать любую книгу, попадающуюся в руки.

В центре площади находилась зона, будто предназначенная для постройки ещё одного храма: большое поле из полированного белого мрамора. Посреди этого поля стояла простая статуя стройного, изящного мужчины, который, опираясь на трость, казалось, задумчиво обозревает площадь. Мужчина был одет просто, как крестьянин или странствующий священник, и автор придал его лицу скептическое выражение, как будто он был не уверен, что ему нравится то, что он видит.

Никто точно не знал, кого представляет эта статуя. Это был не Асканнон, лицо на имперских монетах не походило на лицо статуи. Время от времени можно было увидеть священников других богов перед статуей, как будто они молча беседовали с ней. И у ног статуи почти всегда лежали цветы, а иногда и другие небольшие подношения. Должна была существовать причина, почему врата других храмов были обращены к нему… и вред это тоже не приносило.

Распространённое мнение заключалось в том, что статуя представляла всеотца Нертоса или Нертона, как его называли в самых древних текстах. Но у Нертона был здесь собственный храм, сравнительно простое здание из гладкого серого камня, которое вместе с храмами других великих богов, составляло квадрат и чьи тяжёлые двери были заперты уже много веков. Но глядя на великолепие других храмов, его легко можно было забыть.

Из всех храмов самым красивым был дом богини Астарты. Архитектура дома богини с высокими стройными колоннами из чистого белого мрамора выглядела одновременно элегантной и чувственной, открытой и манящей и к тому же соблазнительной и таинственной. Как за пределами храма, так и во дворе, были разбиты сады, и даже зимой здесь цвели цветы, аромат которых был настолько завораживающим, что вызывал у верующих слёзы на глазах или заставлял терять сознание, особенно летом.

В то время как большинство других богов даровали своё благословение мужчинам и женщинам, храм Астарты принимал только женщин. Самое позднее в десять лет, дети жриц мужского пола лишались доступа к самой внутренней части святилища. То, что происходило за белыми стенами святилища, всегда было предметом самых диких слухов. И по множеству предположений, возможно, это и в самом деле были оргии, поскольку клятва целомудрия служительниц не действовала по крайней мере раз в году. Во время летнего солнцестояния верующие чествовали свою богиню телесными удовольствиями, чтобы отметить аспект плодородия. В любом случае, в королевствах нельзя было найти другого места, где перед женственностью поклонялись бы больше, чем в этих стройных стенах.

И всё же мужчины не были исключены из общины, им разрешалось служить за стенами храма, содержать в порядке сады или сопровождать жриц в пути. Некоторые жрицы даже были замужем, хотя их мужьям разрешалось спать с ними только один раз в год.

«Неудивительно, что у богини было так много последователей», — подумал Сантер, когда они вместе с маэстрой и Лаской подошли к широкой лестнице, ведущей к вратам храма. И что жрица, которая, видимо, ждала их перед воротами, была беременна.

— Мы мало что можем для неё сделать, — с сожалением сказала жрица, которая провела их к постели молодой женщины. Та неподвижно, почти как мёртвая, лежала на украшенных цветами носилках. Её помыли, а длинные волосы с любовью причесали. Она показалась Ласке в худшем состоянии, чем ещё вчера, когда он спас её с корабля, а она истекала кровью, потеряв сознание. Её щёки провалились, а кожу, которую он помнил, как белый фарфор, стала серой, как будто она постарела на десятилетия. Ласка с трудом мог поверить тому, что увидел, как будто молодая женщина лежала с болезнью уже несколько недель.

Он хотел кинуться к ней, но жрица преградила ему дорогу.

— К ней нельзя приближаться!

— Ради богов, я её спас, я не собираюсь причинять ей вред! — воскликнул ошеломлённый Ласка.

— Это не ради неё, а ради вас самих, — мягко пояснила жрица. — Она жертва проклятия того, кого мы не хотим называть по имени.

— Она не проклятая! — возразил Ласка. — Я не могу и не хочу в это верить!

— Мы это знаем, вот почему мы за неё молимся, — тихо ответила жрица. — Она жертва наездника душ, яд которого бушует внутри неё, отнимает у неё силы. Она сильная, борется и сражается с ним, но яд сильнее, и боюсь, он нам незнаком. Какое бы средство к исцелению мы не применили, оно не сработало, слишком сильно она уже погрузилась в темноту. Мы ничего не можем сделать, кроме как молиться за неё. — Она посмотрела Ласке прямо в глаза. — Клянусь вам своей собственной душой, она не попадёт в лапы проклятого, который сделал это с ней! В момент её смерти мы с сёстрами вырвем у него жертву, и проводим её душу к Сольтару! И у нас всё получится, потому что это дом нашей госпожи, и здесь правит она, а не Безымянный!

— Какая ей от этого польза, если она умрёт? — возмущённо воскликнул Ласка. — Вы не можете просто стоять и смотреть, как она умирает!

— Сольтар проводит её в новую жизнь, — спокойно ответила жрица. — Зато её душа будет в безопасности!

— Тогда отдайте её мне! — решил Ласка. — Я знаю, кто ей сможет помочь!

— Это, молодой человек, невозможно. Она не покинет защиту и дом нашей госпожи, — с достоинством сообщила ему жрица, и её взгляд сказал Ласки, насколько серьёзно она к этому относится. — Я не допущу, чтобы с её душой случилась эта беда!

Ласка оглянулся на маэстру, которая тихо стояла позади него, её взгляд под капюшоном был устремлён на молодую женщину, неподвижно лежащую на носилках.

— Дезина, помоги мне! — отчаянно крикнул он.

— Я вижу действие этого яда, — тихо произнесла она. — Это похоже на тёмную тень, которая лежит на ней. Это яд, в котором есть также магический компонент… возможно…

— Возможно, маэстра, — кивнула жрица. — Ещё прежде, чем вы ступили на Храмовую площадь, я почувствовала, что вы приближаетесь, почувствовала ваше могущество и силу вашей веры. Да, возможно, вы сможете это сделать, маэстра, но насколько вы уверены?

— Простите, но это не вера, а знание, — мягко возразила маэстра.

— Это вера, — улыбнулась жрица. — Потому что вы тоже думаете, что знаете, не меньше меня! В этом мы не отличаемся друг от друга. Но разве не должно случиться одно из двух, если вы направите свою волю против этого яда? Достаточно ли вы уверены в своей вере, в своих знаниях, чтобы осмелиться на это?

— Нет, — ответила маэстра и после краткого колебания склонила голову. Она посмотрела на Ласку. — Она права, я не могу, не должна рисковать!

— Почему нет!? — запротестовал Ласка.

— Потому что, если она потерпит неудачу, то подвергнет опасности себя и нас. — Жрица посмотрела на маэстру мудрыми глазами. — Разве это не так маэстра из башни?

— Да, — спокойно ответила Дезина. — Это в самом деле так, Ласка. Я ничего не могу здесь сделать! Если бы я знала, что это за яд, о его составе, его действии, какие в нём элементы и каким образом организованны, какой характер имеет тёмная магия, действующая здесь, да, тогда я смогла бы помочь. Но мне ничего из этого неизвестно.

— Я не понимаю! — в отчаянии воскликнул Ласка. — Это прозвучало так, как если бы ты была на это способна!

— О, я смогла бы это сделать, Ласка, — подавленно ответила маэстра. — Если она загорится, то яд наверняка сгорит вместе с ней… только толку от этого ей будет мало. — Она посмотрела на него из-под капюшона. — Там, где мне не хватает знаний, я должна заменить их волей. Магия найдёт способ исполнить моё желание, пусть даже с помощью магического огня! — Она снова покачала головой. — Я не могу так рисковать.

— Тогда меня здесь больше ничто не держит, — сердито крикнул Ласка. — Я буду умолять кого-то другого помочь ей!

— Вы могли бы помолиться, — предложила жрица. — Иногда богиня отвечает на наши молитвы и творит чудеса.

Ласка бросил на неё непроницаемый взгляд.

— Думаю, именно это я уже делаю. — Худощавый мужчина поклонился жрице и поспешил прочь, не обращая внимания на остальных. Маэстра подняла руку, как будто хотела удержать его, но потом снова опустила.

— Он любит её, — заметила жрица, глядя ему вслед.

— Да, — ответила маэстра. — Хотя мне интересно, как такое возможно. — Она в последний раз посмотрела на девушку, которая так неподвижно лежала на носилках. — Я буду молиться за неё, — пообещала она и поклонилась жрице. Сантер молча сделал то же самое и сопроводил её на улицу.

Там, перед лестницей в храм, стоял солдат из Перьев, который держал за поводья двух лошадей. Он смотрел, как уезжает всадник, скачущий не особо быстро, потому что люди на улице не спешили пропускать его вперёд.

— Он сказал, что одна из лошадей предназначалась ему, — с неуверенностью объяснил солдат. — Я правильно поступил, отдав её ему?

— Да, — ответила маэстра, тоже посмотрев вслед всаднику. — Думаю, это было правильно.

59. Отчет адмирала Джилмара

Майор Меча Рикин с каменным лицом наблюдала, как три охотничьи лодки буксируют в гавань «Страж Хилдфаса». Величественная галера накренилась градусов на десять и сидела в воде низко. Единственное движение на борту галеры исходило от двух дюжин Морских Змей, которые обслуживали на палубе трюмные насосы. Ровное постукиванье насосов доносилось до неё.

Вода, которую откачивали, даже с этого расстояния явно была красного оттенка. Два Морских Змея свисали с перил, их руки безжизненно болтались туда-сюда, другой висел вверх ногами на такелаже. Рикин разглядела и другие безжизненные тела, когда под кораблём прошла волна, и он слегка повернулся в сторону. С каждой волной судно затапливало всё больше, когда отверстия для вёсел заливало водой.

Другая охотничья лодка причалила рядом с Рикин к наклонной рампе, на борту были те немногие раненные и оставшиеся в живых со «Стража Хилдфаса»: одиннадцать мужчин и две женщины. Тринадцать выживших из экипажа чуть более ста восьмидесяти человек. Большинство из них были тяжело ранены, и как только охотничья лодка причалила, другие солдаты с носилками поспешили к ней, чтобы как можно быстрее отнести их в лазарет гарнизона.

Там их уже ждали фельдшеры, а в храмы был послан курьер. Один из немногих выживших был худощавый седовласый мужчина, чьи порванные кожаные доспехи были залиты кровью. Он помог вытащить из лодки других раненых, и только потом медленно поднялся по лестнице, чтобы поприветствовать её. Она знала его, это был адмирал Меча Джилмар, на левом плече которого, к её удивлению, было только две звезды штаб-лейтенанта.

— Да защитят вас боги, — поприветствовал он майора.

— И вас, адмирал, — официально ответила Рикин.

Адмирал поморщился и болезненно улыбнулся.

— Похоже, сегодня они меня защитили. Я точно никогда не забуду этот день!

— Вы ранены, — обеспокоенно заметила майор. — Не лучше ли вам…

— Пффф! — выдохнул Джилмар. — Большая часть крови не моя, она принадлежит этим проклятым ящерам… у них, так же, как и у нас течёт кровь, и она такая же красная!

Седовласый адмирал повернулся к штаб-лейтенанту Ремарку, стоявшему рядом с майором, он выглядел таким же ошеломлённым.

— Подайте сигнал в цитадель, что я выжил и тотчас направлюсь туда, чтобы представить доклад. И раздобудьте мне коня, мой мальчик.

— Да, сэр! — закричал Ремарк, отдал под козырёк и поспешил прочь.

— Что случилось, адмирал? — выдавила Рикин, в то время как «Страж Хилдфаса» медленно и неуклюже входил в военный порт.

— Это была ловушка. Когда мы прибыли, «Халдар» был уже повержен, они только ещё ждали нас. И прежде, чем мы поняли, что происходит, эти твари поднялись по вёслам и оказались на борту быстрее, чем я когда-либо считал возможным. Половина людей погибла ещё на скамейках для гребли. Они действовали сосредоточенно. Один отряд двинулся прямо к юту и напал на рулевого и находящихся там офицеров. Другая часть взобралась по вантам и позаботилась о сидящих наверху метких стрелках. — Губы адмирала скривились в мрачной улыбке. — И на то была причина. Этих монстров сложно победить в ближнем бою. Они значительно больше и сильнее нас, а их сабли длиннее, что даёт им больший радиус действия. На конце хвоста у них одето что-то вроде ботинка с шипами, и они умело им пользуются. Этот хвост достаточно силён, чтобы ударом отбросить человека на три четыре шага, и без сломанных костей не обходится. — Адмирал пощупал свой бок и болезненно поморщился. — Грязные твари! Но вооружены они плохо или вовсе не вооружены. Их мечи сделаны в основанном не из металла, а из костей. Думаю, из костей глубоководный чудовищ. Метатели из них никудышнее, когда они бросают свои копья. На самом деле, я наблюдал, как один из этих тварей промазал, бросив копьё в солдата с расстояния всего в четыре шага. Им было трудно подняться на стрелковые платформы, так что альпинисты из них тоже не лучшие.

Каждая имперская галера наверху грот-мачты имела крытую платформу для стрелков. Поразить оттуда цель при морском волнении было настоящим искусством, но искусством, в котором пытались практиковаться большинство Морских Змей. Стать метким стрелком, во-первых, считалось честью… а во-вторых, было гораздо безопаснее сидеть наверху и осыпать болтами врагов, чем при неспокойном море пытаться взять на абордаж вражеский корабль.

— Эту битву мы проиграли, — мрачно продолжил адмирал. — Но хотя бы не оставили этих ящеров без разбитых носов. В рукопашном бою они ужасны, но если подобраться ближе, их чешуя не помеха для острого клинка. В этом и есть весь трюк, нужно подобраться одним махом… тогда они забывают про своё оружие и сражаются когтями… это достаточно скверно, но хорошая кожа в некоторой степени защищает, а стоит вспороть им живот, они точно так же, как и мы, теряют интерес к битве. — Он глубоко вздохнул, а его глаза смотрели сквозь майора, когда он продолжил. — Наибольшие потери нанесли тварям стрелки. С платформ они могли видеть воду и попадали в некоторых уже в воде или на веслах… а потом ещё в десяток во время боя… Я сказал бы, что у ящеров было два десятка погибших и в два раза больше раненных, о которых нужно будет заботиться.

«А мы потеряли сто семьдесят человек», — мрачно подумала Рикин. «Вряд ли вдов утешит тот факт, что ящеры тоже понесли потери.»

— Как вы выжили, адмирал?

— Мы получили неожиданную помощь. — Адмирал улыбнулся, но это была жёсткая улыбка, его зубы выглядели странно белыми на залитом кровью лице. — Кровь в воде привлекла монстров… это будет один из тех дней, когда рождаются легенды! Морские змеи, Рикин! Парочка с детёнышем! Кровь привлекла их, и они нашли в воде много добычи. Жаль, что они насытились так быстро, но именно морские змеи, провалиться мне на этом месте, спасли наши задницы! — Он посмотрел в сторону гавани на морские ворота. — Можно говорить всё что угодно, но эти ящеры храбрые ребята. Они не запаниковали и вступили в бой с морскими змеями. Одна группа занимала монстров, в то время как другая начала организованное отступление… они забрали с собой своих мёртвых и раненных. Они поплыли обратно в порт, должно быть, у них где-то здесь есть укрытие.

— Мы тоже этого боялись. Но мы их найдём, — заметила майор.

Адмирал мрачно кивнул.

— Оно будет находиться под водой, Рикин, — сказал он. — Найти его будет самой простой частью работы!

Именно этого и боялась майор Меча.

Появился Ремарк с лошадью, которая испугалась запаха крови. Адмирал посмотрел на лошадь, затем на Рикин.

— Зверь прав, — прорычал он и начал избавляться от остатков своего окровавленного и изодранного нагрудника. — Если я проеду в таком виде через порт, люди начнут паниковать. Могу я ещё раз одолжить у тебя штаб-лейтенанта Ремарка, Рикин?

Майор кивнула. Однако она опасалась, что паники вряд ли удастся избежать.

— Помогите адмиралу, штаб-лейтенант, — приказала она. — И раздобудьте ему новую униформу.

— Да! — ответил Ремарк, помогая адмиралу с пряжками его окровавленного нагрудника.

Рикин увидела что-то в воде, через морские ворота течение принесло в гавань тело в салатовой униформе.

— Капрал Копья, — крикнула она солдату в охотничий лодке. — Приготовьте лодку и вытащите тело того человека из воды! — приказала она, после чего обратилась к адмиралу и отдала под козырёк. — Пусть с вами прибудут боги.

— Они нам понадобятся, — ответил он, глядя на гавань, где плавало тело, ответил на приветствие и медленно пошёл по направлению к портовому посту, прижимая руку к животу. Видимо, он всё-таки не остался таким невредимым, как хотел показать.

— Отдай мне, — сказала Рикин, протягивая руку. Ремарк передал ей поводья все ещё испуганной лошади и поспешил за адмиралом.

— Всё хорошо, гнедой, — промолвила майор Меча лошади, которая постепенно успокоилась и фыркнула ей в руку. Она мрачно наблюдала за тем, как два Морских Змея через низкий борт затащили тело в лодку. — Всё хорошо.

60. Ишанта

Когла Ласка на этот раз постучал в дверь Мамы, она сразу же открыла. Без лишних слов она затащила его внутрь и закрыла за ним дверь.

— Мне нужна твоя помощь, Мама, — воскликнул Ласка. — Я не знаю, кто ещё может мне помочь!

Внезапно он немного отвлёкся, потому что Мама была не одна.

На слишком большом столе, болтая ногами, сидела молодая женщина, которая с любопытством смотрела на него. На ней было светлое платье, изящные мягкие сапоги из телячьей кожи и белый плащ. Дочь богатого торговца, возможно, дворянка из другого королевства… или жрица, — подумал Ласка, заглянув ей глубже в глаза, которые показались ему странно знакомыми. У неё был этот понимающий взгляд.

— Это Ишанта, — гордо произнесла Мама Маербэллина. — Она — первая дочь и помочь Ласке!

— Тебе не нужно было звать меня, мама, — с улыбкой сказала молодая женщина. — Я уже и так знала.

Ласка недоверчиво перевёл взгляд с молодой женщины на Маму, высокую и гордо восседающую на стуле, которая улыбнулась, показав ему свои чёрные зубы. Она вполне могла быть её дочерью. Для женщины она тоже была высокой, но по сравнению с Мамой — изящной. Её кожа скорее золотистого оттенка, чем чёрная, однако глаза такие же, глубокие и тёмные. Она была не самой красивой женщиной, которую он когда-либо видел, но у неё была невероятная харизма, и он едва мог оторвать от неё взгляд.

— Ха! — засмеялась Мама и хлопнула по своему массивному бедру. — Хотеть ей поклоняться, Ласка?

Молодая женщина посмотрела на свою мать, выгнув бровь, затем перевела взгляд на Ласку и ободряюще улыбнулась.

— Вам не нужно приносить эту жертву, Ласка. — Она обнажила маленькие, белые и ровные зубы, когда провела языком по губам.

Ласка сглотнул, это был один из тех редких моментов, когда он потерял дар речи.

— Мы знаем. Женщина из Ксианга заболеть Ма'б'р'мнгта, — промолвила Мама Маербэллина, тем самым выручив Ласку. — И ты не верить в богиню.

Он не удивился тому, откуда Мама всё это знала. Это же была Мама Маербэллина, и с тех пор, как он познакомился с ней в детстве, он уже ничему не удивлялся, что имело к ней отношение. Он украдкой перевёл взгляд с Мамы на молодую женщину и обратно. Мама не выглядела достаточно старой, чтобы иметь такую взрослую дочь, но разве она этой ночью не рассказывала о том, что прожила здесь тридцать лет?

— Нет, верю, — ответил он и ему даже удалось отвести взгляд от дочери. — Но жрица сказала, что молитвы не помогут!

— Молитвы помогут, как только действие яда ослабнет, — возразила Ишанта. — Только жрицы не знают, как справиться с этим ядом. Он им незнаком, вы не должны их в этом винить. И свою сестру тоже, Ласка.

— Но обычно она знает всё, — проворчал Ласка.

— Она знает много, но не всё, — улыбнулась молодая женщина.

— Но Ишанта знать всё о Ма'б'р'мнгта! — гордо объявила мама. — Она хороша в этом!

— Я могу хорошо справляться с проклятием, — поправила Ишанта свою мать. — Но это не просто, и мне будет нужна ваша помощь, Ласка. — Она посмотрела на него тёмными глазами матери, как будто заглянула в глубины его души.

— Что мне нужно сделать?

— Дочь Тигра уже слишком слаба. Чтобы справиться с проклятием, его нужно с неё снять.

— Я не понимаю, — сказал Ласка. — Если проклятье снять, тогда жрицы будут в состоянии исцелить её?

Ишанта кивнула.

— Но кто-то должен взять её бремя на себя. Взять на себя яд и проклятье… так можно будет её спасти.

Ласка сглотнул.

— А что потом?

— Будем надеяться, что тот, кто примет проклятье на себя, достаточно силён, чтобы пережить очищение. — Молодая женщина серьёзно посмотрела на Ласку. — Хочу заметить, что это сильный яд, сделанный из светящихся бледным светом грибов, которые растут в самых тёмных пещерах. Он парализует тело и уничтожает волю… вместе с проклятьем победить его практически невозможно. Для этого нужна очень сильная воля. — Она мгновение колебалась. — Вы должны будите победить того, кто оседлал её душу, противопоставить свою волю его. Вы должны будите убить его Ласка только силой своей воли, в то время как яд будет разъедать вас и ослаблять волю. — Она окинула его взглядом. — Думаете, вы для этого достаточно сильны?

— Давайте выясним это, — мрачно ответил Ласка! Теперь на его губах заиграла дерзкая ухмылка. — Я уже всегда был немного упрям!

Мама засмеялась.

— Это правда. Ласка упрям, как камень!

Она наклонилась и, окинув Ласку взглядом, приложила массивный палец к опухшему глазу, которым он был обязан Февре.

— Ты не уважать работу Мамы Маербэллины, — укоризненно сказала она. Его затопило тепло, и всё его тело начало покалывать. — Ты лучше заботиться о себе, — заявила она. — Маленький Ласка слишком хрупкий!

61. Серьёзные обвинения

Баронет Таркан фон Фрайзе вообще не любил ждать. Солдат из Перьев встретил его у ворот и по широкой лестнице сопроводил в кабинет. Это была светлая комната с двумя большими окнами, выходившими во двор цитадели. Там Таркан мог наблюдать, как добрых две дюжины Перьев исполняют на лужайке своего рода танец. Он выглядел странным и производил на баронета более, чем диковинное впечатление, как и солдаты в тяжёлых латных доспехах, которые стояли на одной ноге и выполняли медленные взмахи руками… чтобы потом сменив ногу, повернуться, в то время как их руки, казалось, притягивали к себе невидимую верёвку.

В самом кабинете было пусто, не считая широкого стола с чернильницей, стаканом с заточенными перьями и коробки из чёрного дерева с белоснежной бумагой. А ещё два стула, один впереди и один позади письменного стола. Но его никто не ждал, хотя он находился здесь уже некоторое время, пытаясь совладать с нетерпением.

Зато стены здесь были интересные. Справа висела латунная конструкция с шестью рычагами — сигнальный указатель, который, вероятно, был связан с одной из семафорных башен на крыше. Рядом увлекательное устройство, которое в запутанном механизме из шестерёнок вело по кругу стрелку. Под ним на тонких цепях весело два груза и маяк из серебра, золота и меди, который монотонно раскачивался туда-сюда, издавая при этом тихие щелкающие звуки. В свою очередь рядом единственное устройство, более-менее понятное ему — стилизованный флаг с символами сторон света. Он предположил, что это направление ветра у морских ворот.

Левую стену покрывали две большие карты, на одной был изображён город, на другой — порт. На обоих картах каким-то образом были приклеены камешки с разными символами. Символы на карте порта было легче понять, потому что они имели стилизованную форму кораблей.

Таркан посчитал это интересным, потому что таким образом можно было с первого взгляда увидеть, где какой корабль причалил. Символы на карте города обозначали позиции охраняемых районов. Было несложно найти посольство на этой карте, оно было чётко обозначено гербом Алдана, и Таркан успокоился, когда заметил, что в области, где находились посольства, было расположено как минимум две дюжины таких символов. Только в области вокруг цитадели и Арсенальной площади было ещё больше символов.

Внезапно одна из карт повернулась по вертикальной оси и чуть не задела рамой Таркана, стоящего неподалёку. Карта закрывала окно, и на мгновение Таркан увидел удивлённое лицо писца из Перьев, который смотрел на него также удивлённо, как Таркан на него. Затем карта повернулась полностью и встала на место с тихим щелчком.

Эта карта выглядела точно так же, как и предыдущая, возможно, были передвинуты некоторые камни, и если да, то Таркан не увидел разницы.

— Вот так обновляется каждая карта, — произнёс глубокий голос позади Таркана. — Полагаю, вы баронет фон Фрайзе, специальный посланник принца Тамина?

Таркан повернулся к человеку, который теперь тихо закрыл за собой дверь. На нём была униформа Быков — серые брюки, чёрная длинная куртка с двумя рядами пуговиц, жёсткий воротник был достаточно высок, чтобы вынудить к прямой осанке. Золотой бык был прикреплён к правой части воротника, к левой — число четыре. Мужчина был немолод, Таркан оценил его лет на семьдесят, его волосы были по-армейски коротко подстрижены, а лицо гладко выбрито и угловатое, с решительным подбородком, узкими губами, прямым носом и серыми глазами, которые с любопытством изучали его. Спокойствие и самообладание, которые исходили от этого человека, произвели на Таркана впечатление, ведь сам он в этот момент с трудом сдерживал свое нетерпение. Даже Тамин иногда дразнил его тем, что Таркану было так трудно быть терпеливым.

— Да, — ответил Таркан. — Я ожидаю аудиенцию с верховным комендантом. — Он выгляну в окно, где Перья в тяжёлых доспехах исполняли этот странный танец. — Простите, вы можете сказать, что делают эти Перья?

— Разумеется, — охотно ответил мужчина. — Вы же знаете, что Перья не носят оружия? — Таркан кивнул. — Что ж, это не значит, что они не могут дать отпор, если на них нападут. То, что вы видите там, это упражнения для своего рода борьбы, не требующей оружия.

— Это похоже на танец.

— Вы не так уж и неправы, баронет, — улыбнулся пожилой мужчина. — Что я могу для вас сделать?

— Скажите, вам известно, когда верховный комендант найдёт для меня время, — вежливо спросил Таркан.

— Уже очень скоро, — ухмыльнулся мужчина и направился к письменному столу. — Я верховный комендант Кералос. — Он указал рукой на другой стул. — Присаживайтесь, баронет, — добавил он, садясь.

— Боги, — вздохнул Таркан. — С тех пор, как я здесь, мне кажется, что меня постоянно застигают врасплох! Простите, верховный комендант, я должен был узнать вас!

— Что ж, полагаю, если бы я пригласил вас в тронный зал и сел справа от трона, вы бы знали, кто я такой, — улыбнулся самый могущественный человек в имперском городе. — Но официальный приём состоится только через две недели, а маэстра сообщила мне, что вас что-то сильно беспокоит. Один из ваших людей был убит наездником душ, и вы подозреваете в посольстве нечестную игру. К тому же вы беспокоитесь за безопасность своего кузена, принца Тамина?

— Так и есть. — Таркан колебался. — Только это не всё.

— Просто говорите без обиняков, что у вас на сердце, баронет.

— Перед тем, как его убили, Дженкс, так звали того человека, искал улики, которые приведут его к зачинщику убийства моей королевы. Он должен находится в Аскире и, вероятно, является членом культа Белого Пламени. — Таркан сделал глубокий вдох. — Он проник в культ и раскрыл ещё один заговор, целью которого было ни что иное, как уничтожение имперского города.

— Уничтожение? — переспросил верховный комендант. То, как мужчина смотрел на Таркана, тревожило молодого дворянина. Как будто комендант хотел испытать каждое его слово пробным камнем.

— Поставить на колени — вот его точные слова, — добавил Таркан.

— В этом есть разница, — улыбнулся верховный комендант, но улыбка не коснулась его льдисто-серых глаз. — И вам известно, как культ собирается это сделать?

— Это похоже на небылицу… камердинер получил от культа задание передать две каменные скульптуры другому человеку. Это волчьи головы, грубые и примитивно вырезанные камни. Якобы магические артефакты, которые могут поставить имперский город на колени. Мужчина, которого хотел встретить агент моего отца, был наездником душ. Должно быть, Дженкс что-то заподозрил, потому что перед его ужасным концом, он ещё смог устроить так, чтобы эти волчьи головы не попали в руки проклятого.

— Та волчья голова, которая сейчас находится для изучения в руках маэстры? — переспросил верховный комендант.

— Верно, — подтвердил Таркан. — Это только один из двух камней. Куда подевался другой, мы не знаем. Он пропал.

— Белое пламя уже всегда было проблемой, — медленно произнёс комендант. — Ненависть этого культа не знает границ, и всем известно, что культ видит в имперском городе источник всего зла. К тому же мы знаем, что культ расследует все слухи и легенды в надежде, что те приведут его к оружию, которое он так упорно ищет для нашего исправления. — Он посмотрел на Таркана. — Что касается артефакта, мне тоже трудно себе представить, что такой камень может нам навредить. Я уже дал задание маэстре исследовать опасность, которая может исходить от артефакта и приложить все усилия, чтобы конфисковать и вторую волчью голову. Но скажите баронет фон Фрайзе, чего вы желаете? Меня уже проинформировали о большей части того, что вы только что рассказали.

— Я это осознаю, сэр, — ответил Таркан. — Я здесь, чтобы высказать пожелание.

Верховный комендант внимательно посмотрел на молодого дворянина.

— В чём дело? Что ещё вас беспокоит?

«Я уже принял решение, прежде чем прийти сюда», — подумал Таркан. «Почему тогда всё ещё колеблюсь?» И всё же… Он ещё раз подумал над тем, что знает, и снова пришёл к тому же выводу.

— Я… мне очень жаль, верховный комендант. Но я должен попросить вас осторожно относиться ко всему, что говорит посол граф Алтинс.

— А не хотите назвать мне причину, баронет?

— Насколько мне известно, посол может быть причастен к махинациям культа. К тому же… он, кажется, уже не тот человек, которым был раньше.

— Я заметил, что граф, ну скажем так… стал прямолинейнее, — улыбнулся верховный комендант. — Если выразить это более вежливым словом. Дипломат, который больше не верит в дипломатию в некотором смысле освежает. Но вы осознаёте, что это будет значить для этого человека?

— Да, — встревоженно ответил Таркан. — Он будет снят с должности, как только принц получит моё сообщение. Вскоре он пришлёт кого-нибудь, кто займётся работой посла.

— Не только это, — заметил верховный комендант. — Ему придётся отвечать перед инквизитором за причастие к махинациям культа.

— Но…

— Имперский город обычно полностью признаёт дипломатический иммунитет посольств других королевств. Но есть исключения, а именно, когда следует опасаться прямой интриги против империи или есть подозрения в некромантии, — объяснил верховный комендант.

— Это… это не то, чего я хотел добиться, — потрясённо промолвил Таркан. — Этот человек долгие годы верно служил своей стране!

— Но теперь это, похоже, больше не так. — Кералос окинул взглядом Таркана. — Как правило, я вложил бы проверку мужчины в руки инквизитора Пертока, но в данном конкретном случае я передам инквизицию маэстре. Она сможет определить, попал ли этот человек под влияние наездника душ. Если в основе действий графа Алтинса лежит только помрачение ума, то обещаю перед богами, что обвинения не будет. Являясь маэстрой башни, у маэстры Дезины есть способы, которые могут однозначно прояснить вину или невиновность человека. Она сохранит всё в секрете, никто об этом не узнает. — Верховный комендант посмотрел Таркану прямо в глаза. — Я знаю графа Алтинса много лет и ценю его лично. Такое серьёзное обвинение, какое только что выдвинули вы… что ж, надеюсь, вы знаете, что делаете!

Таркан сглотнул.

— Сэр, боюсь, это единственный способ.

Прежде чем комендант успел ответить, рычаги сигнального указателя на стене начали щёлкать и привлекли внимание коменданта.

Лицо коменданта застыло, пока рычаги были ещё в движении. Когда они наконец остановились, комендант не удержался на стуле. Он подошёл к карте и постучал по ней. В следующий момент карту повернули, и в раме показался солдат из Перьев. Мужчина выглядел не менее напуганным, чем верховный комендант.

— Когда появится адмирал Меча Джилмар и если его раны позволят, пусть он немедленно поднимется ко мне, — приказал верховный комендант. — Позовите сюда Келтера, Орикеса и маэстру, желательно ещё перед отчётом адмирала!

— Да, сэр! — отдал под козырёк писец, возвращая карту на место.

Верховный комендант какое-то время неподвижно стоял в комнате, затем, похоже, вспомнил, что здесь баронет. Когда верховный комендант чуть ранее вскочил с места, Таркан тоже встал.

— Могу я поинтересоваться, что случилось? — осторожно спросил Таркан. Ему совершенно не понравилось выражение лица коменданта.

— Мы только что потеряли корабль, — глухо ответил верховный комендант. — На него напали прямо перед морскими воротами, когда он пытался прийти на помощь торговцу из Фарлендов. Корабль сильно повреждён, большая часть экипажа погибла.

— Пираты? — удивлённо спросил Таркан. Он даже представить не мог, что кто-то осмелится напасть на корабль имперского города так близко от порта!

— Нет, — ответил верховный комендант. — Морские ящеры. Как из легенд. Только это, видимо, не легенды! — Верховный комендант явно заставлял себя сохранять спокойствие. — Мне очень жаль, баронет, но вам следует вернуться в своё посольство. Маэстра, как только сможет, навестит вас там. Вы можете сопровождать её, и она будет держать вас в курсе о ходе расследования.