Сова Аскира

— Если бы вы ещё быстро могли ответить на мой вопрос? — спросил Таркан.

— Так спрашивайте, — ответил верховный комендант и направился к двери, в которую только что постучали.

— Вы знаете человека, кузница с вороном на голове, одним голубым и одним чёрным глазом? — спросил Таркан.

Верховный комендант удивлённо посмотрел на него.

— Полагаю, для этого вопроса есть причина? — спросил он. — С вороном на голове вы имеет в виду, что у него чёрные волосы?

— Это возможно, — ответил Таркан. — Это загадка, автор которой является мёртвый сэр Дженкс.

— Я знаю много людей с чёрными волосами. С одним голубым и одним чёрным глазом? — Верховный комендант покачал головой. — Боюсь, здесь я не смогу вам помочь. Если дело касается кузнецов, тогда спросите Олдина, гильдейского мастера кузнецов. Он должен знать их всех.

В дверь снова постучали, и комендант её открыл. Снаружи стояло трое солдат, которые, очевидно, срочно хотели поговорить с комендантом.

— Сейчас вы должны меня извинить… — вежливо, но с явным напряжением сказал ему верховный комендант.

— Спасибо, верховный комендант, — поблагодарил Таркан и низко поклонился.

«Видимо, эта аудиенция закончилась», — подумал Таркан. Он отступил в сторону, позволяя пройти трём солдатам, и вышел из комнаты. Дверь за ним закрылась. Таркан постоял мгновение, пытаясь сориентироваться, и вот к нему уже подошёл писец из Перьев.

— Я провожу вас на улицу, — сказал он, и Таркан кивнул. Пока он следовал за человеком, он смог заглянуть в большой рабочий кабинет. Недавно там было всё спокойно, теперь же он был похож на голубятню.

Морские ящеры? Если Сова должна присутствовать во время отчёта адмирала, то маловероятно, что она так скоро появится в посольстве. «Достаточно времени, чтобы самому оценить ситуацию в порту», — подумал Таркан.

62. Волчья голова, подвеска, компас

Следующей целью маэстры был «Сломанный Клинок» и комната Ласки на постоялом дворе. Поскольку он говорил о тайнике, и она не стала спрашивать более конкретно, Сантер предположил, что ей известен этот тайник… и теперь он задавался вопросом, насколько близкими друзьями были Дезина и Ласка. Самый известный вор Аскира и Сова были необычной парой!

От Храмовой площади в порт вели Храмовые ворота, а оттуда можно было проехать вдоль порта, но когда они добрались до ворот, они увидели столпившуюся там кучу людей, солдаты едва успевали проверять их.

Сантер сам дежурил у этих и других ворот и хорошо знал, насколько это может быть изнурительно. Прежде всего движение задерживали жалобы. Чужаки, недавно приехавшие в город, часто не понимали, в чём смысл ворот, или почему они должны платить здесь таможню.

Портовый район имперского города представлял собой зону свободной торговли. Товары облагались пошлиной только когда их ввозили в город через ворота. Трое ворот прерывали внутреннюю стену, которая отделяла портовый район от остальной части города: Храмовые ворота, Зерновые ворота и Змеиные ворота на юге. С тремя большими воротами, весами и таможней, Зерновые ворота были самым большим переходом в город и тем путём, через который в город попадала большая часть товаров.

Если толпа была такой большой, как в этот момент, солдаты у ворот часто были весьма обходительными, но один единственный путешественник, который отказывался принять таможенные законы и начинал протестовать, мог воспрепятствовать потоку толпы.

Штаб-капрал, увидев их приближение, поспешил навстречу и отдал под козырёк пред маэстрой и Сантером.

— Маэстра, лейтенант, на лошадях вы вряд ли сможете проехать в порту. Из-за ящеров весь порт в смятении! Если хотите, я могу забрать у вас лошадей и вернуть их в конюшню.

Маэтсра и Сантер переглянулись, затем маэстра покачала головой.

— Спасибо, капрал! — крикнула она со спины гарцующей лошади, которая нервничала из-за толпы. — Мы проедим через другие ворота!

Не только лошадь чувствовала себя так, маэстра тоже откинула капюшон и с облегчением вздохнула, когда чувства восприятия больше не угрожали захлестнуть её.

С другой стороны портовой стены, обращённой к городу, проходила дорога, на которой столпотворение было не таким сильным, и пусть этот путь был в конечном итоге более длинным, всё-таки он обещал более быстрое продвижение.

Эта дорога тоже прерывалась стенами и воротами, но в дневное время там не было стражи и закрывались они только по ночам. У Зерновых ворот толпа была настолько большой, что даже за пределами ворот рассеивалась с трудом. Выглядело так, будто множество торговцев с Твёрдого рынка предпочли закрыть свои лавки, только чтобы их вдруг не сожрали ящеры.

Тем не менее товары нужно было обложить пошлиной, и Сантер мог видеть бесконечные очереди у обоих, предназначенных для телег ворот. Он, качая головой, поехал дальше. В пробке у Зерновых ворот не было ничего нового, но эта обещала принять колоссальные масштабы. Однако у Змеиных ворот, на удивление, было всё спокойно.

Однако в этом не было ничего удивительного, поскольку Аск впадал в гавань между Зерновыми и Змеиными воротами. Хоть через реку и проходили высокие мосты, но в настоящее время люди предпочитали держаться подальше от воды.

Змеиные ворота выходили в ремесленный район на юге, а оттуда, всего через одни ворота, можно было попасть на восток, где находилась самая большая часть города. Для тех, кто хотел отправиться на окраину, это был большой крюк, тем более что от Зерновых ворот нужно было объехать порт до самого северо-запада.

И всё же здесь, увидев их, к ним тоже подбежал капрал.

— Что случилось? — спросил Сантер, в то время как маэтсра, только обуздав лошадь, молча ждала.

— Сигнал из цитадели, маэстра! Верховный комендант отдал приказ, чтобы вы как можно скорее явились в цитадель!

— Спасибо, — поблагодарила маэстра, но направила лошадь вперёд. — Подайте сигнал в цитадель, что я пойду туда сразу после того, как выполню ещё одно дело. — Она дружелюбно улыбнулась капралу. — Можете добавить, что это не займёт много времени.

С открытым ртом капрал смотрел вслед маэстры и Сантера, когда они проезжали через ворота. Для солдата имперского города прямой приказ верховного коменданта это что-то вроде того, будто сам бог позвал его по имени… но почему-то Сантер совсем не удивился тому, что маэстра отреагировала иначе. Она большую часть жизни провела в цитадели, так что благоговение в таком случае, наверное, притупляется.

Впервые за многие годы тяжёлые ворота «Сломанного Клинка» были закрыты, и двое слуг Иствана стояли с арбалетами на стене старого здания гарнизона. При виде человека с арбалетом, не носящего доспехи Морского Змея или Быка, у Сантера всегда начинал болеть живот. Возможно, Быки в своих тяжёлых доспехах могли реагировать на это спокойно, но носящий кожу Сантер — нет. В Аскире не запрещалось владение длинными луками или арбалетами, однако натягивать тетиву или заряжать их было под запретом. Один из людей на стене подал знак человеку внизу, и ещё прежде, чем Сантер и маэстра достигли ворот, они открылись.

Сантер оглянулся на гавань… если ящер выйдет в этом месте из воды, ему нужно будет преодолеть добрых сорок шагов — более чем достаточно времени, чтобы пусть ему в сердце болт!

Построенный точно так же, как портовый пост на севере, постоялый двор Иствана был одним из самых безопасных мест в порту и, очевидно, его гости высоко это ценили, поскольку даже во дворе было много людей и стояли три торговые телеги.

К ним поспешил слуга и взял поводья лошадей, собираясь отвести их в конюшню, но Сантер остановил его.

— Они нам сейчас снова понадобятся, — сообщил он мужчине. Тот кивнул и убрал в карман два медяка, которые бросил ему Сантер.

Сантер увидел, что маэстра схватилась за капюшон. На мгновение ему показалось, что она хочет натянуть его на лицо, но потом она оставила эту идею. Хорошее решение, как оказалось, когда они вошли в гостевой зал.

Сантер знал Иствана уже много лет, хоть в последнее время у него было мало возможностей посетить «Клинок». К тому же они уже много лет не могли закончить партию в шахматы. И сегодня, как показалось Сантеру, явно тоже было неподходящее для этого время. Он ещё никогда не видел, чтобы «Клинок» был так переполнен, особенно если учесть, что ещё не пробил четвёртый колокол. До полудня народу, обычно, бывало мало, слуги и служанки были заняты уборкой большого гостевого зала или другой работой во дворе. Но не сегодня.

Однако было странно тихо, большинство гостей сидели, сгорбившись, на своих скамейках и более или менее громко похрапывали. Только несколько видавших виды парней держались за свои пивные кружки.

Истван с любопытством поприветствовал Сантера, в то время как обнял и поднял маэстру. То, что она задрыгала ногами и забарабанила по его широкой груди кулаками он, казалось, полностью проигнорировал.

— Зина! — воскликнул он. — Тебе давно было пора появиться!

— Отпусти меня, ты… ты… медведь! — закричала она. — Я не могу дышать!

— Кажется, у тебя достаточно воздуха, чтобы жаловаться, — ухмыльнулся хозяин постоялого двора, но отпустил её и с любовью провёл рукой по волосам.

— С чего так тискать! — пожаловалась она. — Я больше не ребёнок и…

— Ты не причёсана, — заметил он, игнорируя её слова. — Женщина никогда не должна…

— Истван! — закричала она, казалось бы, от возмущения и ещё чуть-чуть и топнула бы ногой, тем не менее Сантеру показалось, что она тоже была рада видеть хозяина постоялого двора.

Кто из гостей не отсыпался, тот наблюдал за спектаклем с большим или меньшим удивлением. О Сове, должно быть, слышало уже большинство из них… слишком велика была легенда о старых маэстро, чтобы игнорировать их возрождение. Но то, что Истван приветствует одну из этих легендарных фигур так доверительно, всё же было сюрпризом.

— Сантер! — поприветствовал хозяин постоялого двора теперь и штаб-лейтенанта. — Когда я смогу взять реванш? — То, что Истван также доверительно обнял Сантера, возможно, было ещё более удивительным, потому что хозяин постоялого двора не слыл другом Морских Змей, которые достаточно часто стояли перед его воротами и ругались, когда злоумышленнику в очередной раз удавалось скрыться в «Клинке».

— При следующей возможности, — улыбнулся Сантер. — Но боюсь, что это займёт ещё какое-то время!

— Мы торопимся, Истван, — сказала маэстра. — Мне просто нужно ненадолго подняться в комнату Ласки, потом мы снова уйдём!

— Не нужно подниматься, — промолвил Истван с серьёзным лицом. — Иди за мной, — позвал он и отвёл её и Сантера в ту небольшую кладовую, в которой накануне ночью разговаривал с Лаской. «Может ему стоит как следует её меблировать», — подумал он. «В последнее время эта комната больше использовалась для таких разговоров, чем для чего-то ещё.»

— Я уже собирался отправить гонца в цитадель, чтобы сообщить тебе, — начал хозяин постоялого двора, как только закрыл за ними дверь. — Я попросил Ласку узнать кое-что для меня, и с тех пор он пропал. Боюсь, его убили ящеры… — удручённо добавил он.

— Нет, не убили, — заверила его Дизина. — Я всё расскажу тебе позже, но сейчас мне нужно пойти в комнату Ласки и…

— Наверняка ты ищешь вот это, — сказал хозяин постоялого двора, залез в карман своего кожаного фартука и вытащил тяжёлый кожаный мешочек. Он открыл его, чтобы показать ей содержимое. Дезина с любопытством окинула взглядом чёрную примитивную скульптуру, размером с кулак, затем осторожно протянула руку. В тот момент, когда кончики её пальцев коснулись скульптуры, случилось что-то странное: во-первых, Сантеру показалось, будто маленькие голубые искры перепрыгнули со скульптуры на её руку, во-вторых, будто от камня отделилась прозрачная, мерцающая голубым светом волна и пройдя через него, на мгновение даже заставила колебаться землю. Истван выругался и отпрянул назад, и волчья голова чуть не упала, но Дезина перехватила мешочек и теперь стояла, широко распахнув глаза и от изумления разинув рот.

— Что ради мантии Сольтара это было? — воскликнул Сантер. По всей его коже пошли мурашки, а в ушах слышался тихий звон, который, однако, в следующий момент уже прекратился. — Земля действительно только что пошатнулась? — ошеломлённо спросил он. Истван удивлённо посмотрел на него и покачал головой. — Нет, но клянусь, эта штука только что укусила меня за палец, когда она прикоснулась к камню… Зина?

Маэтсра потрясла головой, как оглушённая собака, и, как показалось Сантеру, улыбнулась с некоторым усилием.

— Всё в порядке, — сказала она, тщательно пряча мешочек в своей мантии. — Насчёт этого камня сомнений в том, что он магический, видимо, нет!

— Почему? — спросил Истван, всё ещё глядя туда, куда маэстра спрятала камень. — Разве другой не точно такой же?

— Должен был бы быть, верно? — задумчиво спросила Дезина. — Но нет. Камень, ради которого умер Дженкс, был примерно таким же магическим, как кусок сухого хлеба!

— Не то, ради чего стоит умирать, — заметил Сантер. — Но, кажется, с этим всё по-другому.

— Да, — подтвердила Дезина. — С этим и в правду всё иначе! Это артефакт с огромной силой… и теперь я верю, что от этого камня исходит явная опасность!

— Но что тогда с другим, который Ласка получил от Дженкса? — спросил Истван.

— Хороший вопрос, — ответила Дезина.

— Что теперь? Существует два камня, этот, наполненный магией, и другой без магии? — задумчиво спросил Сантер. — Или все же есть две магические волчьи головы, и нам всё ещё недостаёт одной? — Он покачал головой. — Пока что мы чего-то не знаем!

— Я бы сказала, что много чего, — задумчиво заметила Дезина. Она повернулась к Иствану. — Скажи, почему эта волчья голова была у тебя? Ласка же сказал, что спрятал её в своём тайнике!

— Прошлой ночью я услышал раскат грома и сверкнула яркая молния, я поспешил во двор, и там лежал человек. Скорее всего вор, учитывая его одежду. Он был мёртв, хоть и нельзя было сказать, от чего умер. Только его пальцы были обуглены. Окно в комнату Ласки было открыто, а мужчина лежал прямо под ним. И это я наёшл при нём.

Приёмный отец Дезины залез под фартук и достал небольшой кожаный мешочек, содержимое которого вытряхнул на свою ладонь. Это была подвеска, величиной примерно с ноготь на большом пальце Сантера, на тонкой серебряной цепочке. Подвеска имела форму пламени.

— Белое пламя, — с отвращением заметила Дезина. — Как они так быстро выследили его?

— Я точно не знаю, но, возможно, этот человек был здесь в качестве гостя вчера ночью, когда пришёл Ласка. Может он подслушал, о чём мы говорили в этой комнате, хоть я и не знаю, как такое возможно, здесь даже нет окна, а ухо к двери, где все могли его видеть, он вряд ли мог приложить! Или же он подумал, что просто попытает счастье.

— Удар грома и сверкающая молния? — спросила Дезина. — Должно быть, его удача оставила его!

Истван кивнул.

— Я тоже так думаю! Волчья голова лежала в комнате Ласки на полу, прямо у окна. Она была слишком горячей, чтобы можно было прикоснуться. А вот это лежало недалеко от неё. — Снова хозяин постоялого двора залез под фартук и на этот раз вытащил маленький компас. Только на нём не было отметок для сторон света, и магнит твёрдо указывал на Дезину.

Все трое посмотрели на маленький компас.

— Думаю, его я тоже заберу, — сказала Дезина, и хотя улыбалась, её глаза были серьёзными. — Истван мне нужно возвращаться, меня ждёт верховный комендант. Да защитят тебя боги! — добавила она, вставая.

— И тебя, Зина. Передай от меня привет старому хулигану, — ухмыльнулся Истван, вручая ей компас. — Но не смей уходить, пока не ответишь мне на один вопрос!

— Какой? — Дезина вопросительно посмотрела на высокого хозяина постоялого двора.

— Как так получилось, что я вижу тебя вместе с этим парнем? — спросил Истван, одарив Сантера непроницаемым взглядом. — Он бездельник и бабник и позорит эту униформу! — добавил он с ложным негодованием.

— Я это знаю, — засмеялась маэстра. — Вот почему он мой адъютант.

— Ага. Твой адъютант, — повторил Истван, окинув Сантера взглядом. — Позаботься о ней, Сантер. Она нечто особенное.

— Верно! — усмехнулся в ответ Сантер. — Особенно упрямая!

— Сантер! — предупредила от двери Дезина. — Нам пора. — Но всё-таки улыбнулась.

— И немного властная. Но к этому привыкаешь, — ухмыльнулся Истван.

Сантер улыбнулся, когда Дезина закатила глаза и поспешил за ней.

Истван вышел из кладовой и закрыв за собой дверь, наблюдал, как они пробиваются через гостевой зал. С одной стороны, он почувствовал облегчение, когда узнал, что с Лаской всё в порядке. С другой, ему очень хотелось узнать, что происходит. Всё это может и было полезно для его бизнеса, но Истван был обеспокоен.

Если в городе были ещё другие наездники душ, то он беспокоился за Дезину. И не только за её жизнь.

63. Затонувший город

Февре посмотрел вперёд на охотничью лодку, которая медленно тащила башенный экскаватор через открытую часть гавани. Только часть из сорока человек гребла, добрая половина из них была вооружена длинными пиками или же арбалетами и подозрительно наблюдала за водой вокруг. «Не хотелось бы ему поменяться с ними местами», — подумал Февре. «Здесь, на борту башенного экскаватора ему было намного комфортнее.»

Башенный экскаватор представлял собой большую прямоугольную конструкцию, огромная баржа с большими тяжёлыми лебёдками и передаточным механизмом из железных шестерён в каждом углу. Обычно его использовали для чистки ведущего к верфи канала, таща по каналу на тяжёлых тросах, к которому сзади были прикреплены огромные стальные грабли.

Также на борту было два крана, иногда плавучая платформа использовалась для подъёма небольших затонувших судов. Без тяжёлых граблей башенный экскаватор сидел высоко в воде, и даже ящерам было бы трудно быстро вскарабкаться по стене борта, высотой в две длинны, равных росту человека, тем более что там их поджидали Морские Змеи с длинными пиками и арбалетами.

После нападения утром больше не было никаких инцидентов, и Февры был этому рад. То, что он слышал, не особо его успокаивало.

Причина, по которой это неуклюжее судно буксировалось охотничьей лодкой по водам главной гавани заключалось в особенности его конструкции. В днище баржи было вмонтировано четыре окна из толстого полированного стекла, добрых четыре шага в ширину и один шаг в высоту. Стекло было толстым и не везде прозрачным, но поскольку не пробил ещё и четвёртый колокол, и солнце стояло высоко в небе, стекло всё-таки позволяло ему заглянуть в глубины гавани, которые были для него совершенно чуждыми и незнакомыми, несмотря на долгие годы службы в порту.

Эти окна были предназначены для наблюдения за большими граблями, когда их тащили по дну канала верфи, теперь же они служили другой цели. Задача заключалась в том, чтобы выяснить, где прячутся ящеры.

Поэтому у каждого окна на коленях стояло по два солдата, Февре было поручено наблюдать за окном, расположенным в носу судна.

То, что он видел сквозь толстое, лишь слегка размытое стекло, было захватывающим пейзажем, о котором он даже не подозревал. Как и любой другой Морской Змей, Февре знал, что гавань в имперском городе очень глубокая, в некоторых местах она достигала глубины тридцать длин, равных росту человека и даже больше.

Аск, впадающий в гавань к югу от Зерновых ворот, был не маленькой рекой, и через стекло можно было видеть, что под водой устье продолжалось. Грунт был здесь каменистый, город, расположенный у подножия Норфинских гор, и гавань была когда-то фьордом, прежде чем строители императора придали ему нынешний вид.

Февре не понимал, как на такой глубине им удалось заложить могучий фундамент для береговой насыпи, но то, что им это действительно удалось, теперь он мог видеть сам. Даже у самого дна фундамент был из отёсанного камня. Эти могучие плиты заставляли его удивляться по поводу того, как их вообще смогли сюда доставить. Должно быть, это была самая высокая стена в мире… Обе береговые насыпи, выступающие из воды на добрых двадцать длин, равных росту человека, но это было ничто по сравнению с почти тридцатью длинами, равными росту человека, спрятанными под водой.

Большая часть воды поступала в Аск из рек, которые брали своё начало в Норфинских горах, и даже в самое жаркое лето вода была прохладной. На глубине, там внизу, вода даже летом была ледяной. И то, что из-за холода процесс разложения замедлялся, Февре смог теперь сам убедиться воочию. На протяжении столетий даже в гавани постоянно тонули корабли, а в ледяной воде распадались очень медленно.

Течение Аска сдвинуло их вместе между фундаментом морских ворот, так что они образовали платину из вдвинутых один в другой разлагающихся корпусов, с безнадёжно спутанными мачтами и старым такелажем. Прямо под ним на дне лежала военная имперская галера, затонувшая здесь добрых тридцать лет назад. Стоя на киле, она выглядела невредимой, даже остатки паруса колыхались из-за течения.

В какой-то момент, спустя годы или десятилетия, она тоже закончит своё медленное путешествие к другим кораблям у морских ворот, однако сейчас всё ещё блестящий таран упирался в ил, как если бы это было море, по которому теперь плавал этот когда-то такой могучий корабль.

Однако больше всего Февре восхищали там внизу руины более старого порта, нет целого города, прижимающегося к отвесному камню. Он находился на глубине примерно пятнадцати длин, равных росту человека, город с ещё частично сохранившимся пирсами, зданиями и складами, не такой высокой городской стеной с единственными открытыми воротами. За стеной были видны руины затонувшего замка, который, видимо, когда-то защищал этот порт.

Ближе к морским воротам Февре даже опознал затонувшую имперскую сторожевую станцию, наполовину погребённую под илом, которая выглядела почти целой. Даже тяжёлые ставни ещё висели на петлях, только флагшток на башне обломился и провалился в глубину. Охотничья лодка со сломанным днищем рассыпалась перед затонувшей стеной, будто вернувшись туда.

Гнилые и лопнувшие куски дерева, бочки и тяжёлые тюки с грузом, ящики и сундуки — всё это было разбросано по всему дну гавани. А ещё там были сети, верёвки тяжёлые тросы, спутанные и завязанные между собой в безнадёжном беспорядке. Тут и там он также видел бледную ногу, частично погребённую в иле, а иногда замечал ещё узнаваемые остатки салатовой униформы.

На этом призрачном фоне, далеко внизу, разворачивалась драма. Февре слышал о морских чудовищах, которые пришли на помощь «Стражу Хилдфаса». Если то, что он слышал, было правдой, то они набили свои желудки доброй пол дюжиной ящеров… и по крайней мере одно из чудовищ, похоже, вошло во вкус и преследовало ящеров до самой гавани.

— Боги! — теперь воскликнул Февре, но не только он заметил драму, всё больше и больше солдат собиралось вокруг окон и вместе с ним смотрели в глубину.

Много лет назад, когда Февре был ещё зелёным рекрутом, один солдат из Перьев объяснил ему, что морские змеи, одолжившие своё имя морским пехотинцам, не были чудовищами, а лишь особенным видом хищных рыб, из того же семейства, что и каменные акулы, которые жили у побережья дальше к югу. Морских змей редко можно было встретить на поверхности воды, их родиной были глубокие пучины, но глубину можно было встретить здесь поблизости. Всего в несколько сотнях шагов от морских ворот отвесная подводная скала бесконечно глубоко уходила вниз. Там внизу, куда никогда не приникал свет, была родина этих чудовищ.

Это было впервые, когда Февре увидел морского змея в своей стихии. Широкая, шириной почти в четыре шага голова, в виде плоского конуса, нижняя половина которого состояла почти только из рядов острых как бритва зубов. Могучие жабры, которые спокойно открывались и закрывались. От них тянулись цветные ленты, которые медленно пульсируя, меняли цвет. Затем, кажущееся бесконечным, бледное стройное тело с зазубренными, треугольным плавниками и высоким, покатым хвостом, который тоже заканчивался этими яркими лентами, украшавшими морское чудовище плавными, разноцветными узорами.

В тёмных глубинах, так объяснил ему солдат из Перьев, там, где нет света, эти ленты светятся, привлекая добычу на свою погибель. Почему их назвали змеями, было легко понять: стройное, длинное тело элегантно изгибаясь, двигалось в воде быстрее, чем можно было бы подумать, учитывая размер.

Ящеры, которые выглядели на этой глубине маленькими, таким образом подчёркивая размер чудовищ, с трудом удерживали глубоководного хищника на расстоянии. Они снова и снова вонзали в чудовище свои длинные костяные копья, но копья длиной в человеческий рост казались иголками по сравнению с могучим боком. Сама морская змея была, наверное, добрых тридцать шагов в длину и таким образом длиннее, чем башенный экскаватор, из которого Февре, затаив дыхание, наблюдал за происходящим.

Могучая челюсть снова открылась, на этот раз один из ящеров оказался недостаточно быстрым, поднялись пузырьки воздуха, куски левой задней ноги и хвоста отделись в облаке крови, остальная часть ящера полностью исчезла в могучей пасти, и пурпурная кровь туманом разошлась там внизу. Чуть дальше другой ящер опускался на дно гавани среди крови и пузырьков воздуха, он всё ещё вздрагивал, пытаясь удержать своими передними лапами заднюю ногу, которая была оторвана чуть выше колена. Третий ящер пал жертвой чудовища, затем хищник неторопливо развернулся и поплыл из гавани в сторону глубоких вод, пока что насытившись.

А выжившие ящеры, которых было меньше дюжины, исчезли в тёмном проёме ворот, установленных в отвесной каменной стене… над воротами в камне был вырезан рельеф дракона, прижимающего к земле змею. Имперский герб, который можно было встретить везде в городе и который также украшал флаг на цитадели.

— Мы нашли их укрытие, — затаив дыхание, сказал другой солдат посреди шёпота, когда солдаты, которые с изумлением наблюдали за происходящим, поднялись и вернулись в надводный мир, мир, где таким чудовищам не было места.

— Теперь мы знаем кое-что ещё, — тихо добавил солдат из Перьев, который тоже наблюдал за зрелищем. — Вы видели, как поднимались пузырьки воздуха? Никто раньше не замечал, что у этих ящеров нет жабр! Значит они дышат воздухом, как и мы, просто могут дольше задерживать дыхание. Значит в их укрытие должен быть воздух..!

— Как такое возможно? — спросил другой солдат. — Эти старые ворота находятся на глубине добрых пятидесяти шагов!

— Этого я не знаю, — ответил солдат из Перьев. — Я даже не знал, что там внизу есть ворота!

Февре в последний раз посмотрел вниз и увидел, что ящер прекратил дёргаться, медленно опускаясь на дно, в то время как течение несло его к морским воротам. Они нашли укрытие ящеров… но какая от этого была польза?

64. Война против кого?

— Я считаю поднявшуюся панику в порту неуместной, — как раз говорил адмирал Джилмар, когда в дверь зала совещаний постучали. Он, полковник Меча Кельтер, штаб-полковник Орикес и верховный комендант стояли вокруг тяжёлого деревянного стола, на котором была разложена карта порта.

Верховный комендант выпрямился.

— Входите! — крикнул он, не отрывая взгляда от карты.

Два солдата из Пятого легиона Быков стояли на страже перед большими двойными дверями, и когда услышали приглушённое приглашение, открыли дверь маэстре и Сантеру. Маэстра вошла, и поскольку она больше ничего не сказала, Сантер последовал за ней. «Если высокопоставленным господам это не понравится, они просто смогут его отослать!» — подумал он.

— Хорошо, что вы здесь, маэстра, — без лишних слов сказал верховный комендант. Он лишь бросил на Сантера взгляд, затем снова повернулся к карте. — Адмирал уже рассказал нам о нападении на «Стража Хилдфаса», но вреда не будет, если вы ещё раз обобщите случившееся, адмирал.

— С удовольствием, — ответил худощавый адмирал, дружелюбно кивая маэстре и Сантеру. Похоже, она знала много важных людей и была с ними в хороших отношениях, только Кельтер не улыбнулся в ответ.

— Верховный комендант, адмирал, штаб-полковник, — поприветствовала она верховного коменданта, Орикеса и худощавого адмирала, который теперь с любопытством посмотрел на Сантера, затем повернулась к полковнику Меча.

— Вы снова опаздываете, маэстра, — холодно промолвил тот. Холодное приветствие, кажется, удивило даже верховного коменданта, потому что он, нахмурившись, поднял взгляд.

— Простите, у меня ещё было неотложное дело, майор Меча, — объяснила она полковнику с дружеской улыбкой. Сантер сомневался, была ли она настолько дружеской, потому что тон её голоса был прохладным. Полковник лишь посмотрел на неё холодными серыми глазами и церемонно кивнул.

— Сейчас она здесь, Кельтер, — лаконично сказал верховный комендант, подав рукой знак адмиралу. — Теперь мы можем начать?

Адмирал Джилмар прочистил горло, и используя короткие простые предложения, рассказал о том, что произошло на борту «Стража Хилдфаса», а также описал свои наблюдение и сделанные выводы.

— Эти ящеры — выносливые зверюги, но они не так опасны, как кажутся на первый взгляд. Они застали нас врасплох, такого больше не повторится. Они вооружены либо плохо, либо совсем не вооружены, их оружие в основном сделано из костей и не может пробить хорошие доспехи. Они не важные альпинисты и плохо попадают в цель, когда бросают копья. — Он посмотрел на Кельтера. — Не думаю, что у Быков будут с этими ящерами проблемы, если только их не затянут в воду.

— Поверьте мне, адмирал, — ответил Кельтер с мимолётной улыбкой. — Ни один Бык не допустит этого.

«Есть старая пословица, говорившая о том, что Быки не плавают, а маршируют по дну», — вспомнил Сантер. В этом была доля правды, они упражнялись даже в этом, потому что иногда не было другого способа перейти реку.

— Надеюсь, что так, — произнёс комендант. — Тем не менее у нас следующая ситуация: на нас напали, и в порту царит паника. Паника беспокоит меня больше. Там полная неразбериха, сначала большинство кораблей хотели отплыть в море, теперь же не решаются покинуть порт. Мы должны вывести корабли из гавани, иначе она скоро будет безнадёжно переполнена.

— Я уже дал указание, чтобы на галерах в снаряжение гребцов включили копья и увеличить высоту бортов с помощью сети, — сообщил адмирал Джилмар коменданту. — Как только это случится, два меченосца будут сопровождать торговые корабли в открытое море. Меченосцы, а не галеры. Весла для этих ящеров словно приглашение.

— А у нас для этого достаточно меченосцев? — спросил комендант, и Джилмар кивнул. — В крайнем случае несколько реквизируем.

Меченосцы были небольшими торговыми судами с не особо большими трюмами, зато эти корабли были быстрыми и маневренными, но прежде всего приспособлены к плаванью в открытом море. Хоть они и могли идти на вёслах, это были не галеры. Они были широко распространены, и помимо тяжёлых торговых коггов, составляли основу морской торговли имперского города.

— Что нам делать, если ящеры вылезут из воды или попытаются потопить пришвартованные корабли? — спросил Кельтер.

— Мы усилим патруль в порту, — решил комендант. — Смешенный патруль, состоящие из Морских Змей с арбалетами… большинство из них хорошо с ними справляется… и Быков с алебардами. Установим сети у морских лестниц и трапов… и люди должны держаться на расстоянии десяти шагов от воды.

— Они это уже и так делают, — мрачно заметил адмирал. — На данный момент они боятся приближаться ближе. В том числе и бригады грузчиков почти больше не осмеливаются подходить к кораблям… некоторые экипажи даже сбежали с борта своих кораблей. — Он повернулся к Дезине. — Незадолго до вашего прибытия, маэстра, мы получили сигнал из порта. Морские Змеи нашли ящеров. В двойном смысле.

Он кратко доложил о наблюдении солдат через окна башенного экскаватора.

— Нам помогают морские чудовища? — недоверчиво спросил Кельтер.

— Похоже на то, — ответил адмирал Джилмар с лёгкой улыбкой.

— Более важным мне кажется тот факт, что ящерам требуется воздух, чтобы дышать. — Верховный комендант задумчиво посмотрел на карту на столе перед ним. — Значит старый порт, — наконец сказал он, качая головой. — Не думал, что от него ещё что-то осталось.

Он увидел вопросительный взгляд присутствующих.

— Прежде чем Вечный Правитель придал Аскиру тот вид, каким мы его знаем сегодня, это был небольшой прибрежный городок, построенный на крутом склоне, который сегодня составляет большую часть порта. Столетия назад поднялась вода… только потом появился порт таким, каким мы его знаем. — Он улыбнулся. — Аскир тоже был построен не за один день.

— Если вода поднималась медленно, и некоторые пещеры и катакомбы не имеют связи с поверхностью, то велика вероятность, что в них образовались воздушные пузыри, — задумчиво заметила маэстра. — Мне интересно вот что: во-первых, откуда ящерам известно об этих старых зданиях и постройках, во-вторых — имеют ли они иммунитет к кессонной болезни.

Кельтер вопросительно посмотрел на неё, но объяснил ему адмирал.

— Возьмите кружку, переверните её и опустите в воду. В ней образуется воздушный пузырь. То же самое произойдёт и с водолазным колоколом. Но чем глубже вы погрузите кружку под воду, тем сильнее вода сожмёт, находящийся в ней воздух. Это было ещё до меня, но чуть более сорока лет назад «Летира Саран» затонула сразу за морскими воротами. На борту был груз как минимум трёхсот слитков золота, поэтому, чтобы достать его, были оправданы даже высокие затраты. Мы попытались использовать этот водолазный колокол. Но когда мы поднимали людей на поверхность, добрая третья часть из них умерла в страданиях, другие стали слепыми или на всю жизнь остались парализованными. Золото всё ещё лежит там внизу… пока мы не придумаем что-нибудь получше. — Адмирал пожал плечами. — Почему так происходит никто не знает, только то, что это происходит. Если ящеры нашли укрытие на такой глубине, то воздух там под давлением, как в водолазном колоколе. Если они поднимутся сейчас наверх… у них может возникнуть та же самая проблема. Вот на что намекала маэстра.

— Однако, если они просто очень хорошо ныряют и нашли высокое место или даже выход на поверхность, тогда у них нет этой проблемы, — добавила маэстра. Она повернулась к верховному коменданту. — Сэр, вы знаете, сохранились ли где-нибудь ещё карты старого города и его сооружений?

Тот только покачал головой.

— Думаю, нет. — Он вопросительно посмотрел на Орикеса.

— Думаю, мне знакомы архивы лучше всех здесь присутствующих, — ответил он. — Но я тоже не могу вспомнить, чтобы когда-либо видел такие карты. Я даже не знал, что в порту есть затонувший город.

— Зато я знала, — неожиданно промолвила маэстра. — Я провела в нём часть своего детства… как и многие другие. Это укрытие для воров. — Она смущённо улыбнулась, посмотрев на остальных присутсвующих. — В канализации ещё есть шахты и входы, которые ведут в старый город, и во время отлива по этим ходам можно проникнуть довольно далеко вниз. Если укрытие ящеров имеет доступ к канализационной системе, они могут появится где угодно.

— Я думал, что туннели предохраняются решётками? — удивился Орикес.

Дезина покачала головой.

— Когда-то предохранялись. Но к настоящему времени воры преодолели эти решётки… безопасный путь под ногами стражников в другие части города стоит всех их затраченных усилий.

— Значит в худшем случае в городе нет места, где они не могли бы атаковать, — трезво заметил полковник Меча Кельтер. — Это наводит меня на другой вопрос: кто вообще нас атакует? Потому что это нападение спланированное, целенаправленное и заранее подготовленное. Мы ведь все с этим согласны, верно? Но с каких пор мы ведём войну с ящерами?

— Мы ни с кем не воюем, — объяснил верховный комендант. — Но есть война, которая может нас коснуться, — добавил он, к удивлению остальных присутсвующих.

— Что за война? — задал вопрос, который вертелся у всех на языке, полковник Меча.

— Мы не вступали в войну, — повторил верховный комендант. — И так будет и впредь, если только королевский совет не примет другого решения. Но на наши колонии напали… и к нам направляется посланник колоний, чтобы просить о помощи.

— Теперь мне хотелось бы знать, верховный комендант, о каких колониях идёт речь, — поинтересовался полковник.

— Я вам покажу, — ответил комендант и подошёл к одному из шкафов с картами. Прежде чем он нашёл нужную, ему пришлось вытащить три другие, затем он разложил её на столе для карт.

— Здесь, внизу. — Он указал пальцем на неточно заштрихованную территорию.

— Она находится почти на высоте Ксианга, только на западном побережье! — удивился Кельтер. Он измерил расстояние растопыренными пальцами. — До туда… больше полутра тысяч миль, если не больше! — Он в недоумении посмотрел на коменданта. — Что мы потеряли там внизу?

— Можете спросит это у Вечного Правителя, когда увидите его в следующий раз, — немного язвительно ответил комендант. — Это он настоял на колонизации… а когда отрёкся от престола, королевский совет на своём первом заседании решил прервать колонизацию.

— Сэр, а что случилось с колонистами? — задала вопрос маэстра, который крутился на языке у Сантера.

— Мы оставили их на произвол судьбы, — резко ответил комендант. — Бросили и забыли. Несмотря на всё это, они выжили и теперь нуждаются в нашей помощи. Если мы её окажем, только в этом случае вступим в войну!

— Против кого? — спросила Дезина.

— Насколько мне известно, против империи под названием Талак, — небрежно ответил верховный комендант. — Это всё, что я знаю.

Дезина удивлённо посмотрела на верховного коменданта. Даже без своей мантии она достаточно хорошо знала Кералоса, чтобы понять, что он говорит не всё, что знает. Но предупреждающий взгляд его глаз заставил её проглотить следующий вопрос. «Талак», — размышляла она, задаваясь вопросом, почему верховный комендант не хочет говорить больше. «Где-то я уже слышала это название.»

— Разве не королевский совет должен решать, вступать нам в эту войну или нет? — спросил Орикес.

Верховный комендант кивнул.

— Чтобы помочь им, нам нужно однозначное решение королевского совета, без воздержавшихся и без проголосовавших против. Как думаете, каковы шансы этого добиться?

— Единодушное решение? — спросил Орикес, качая головой. — Этого не случится! Значит мы снова оставим их на произвол судьбы. — Он посмотрел на карту. — Кто на них напал? — спросил он.

— Здесь расположен Ксианг, — спокойно сказал комендант, указывая пальцем на карту. — А здесь колонии. А территория между ними…, - его рука опустилась в нижнюю часть континента, — … там должна находиться эта империя Талак.

Сантер смог через плечо маэстры бросить взгляд на карту и теперь ему стали ясны последние слова коменданта. Если карта была хотя бы приблизительно точной, эта империя была в два раза больше Ксианга и в добрых шесть раз больше, чем Семь королевств, когда-то составлявших империю.

— Да помогут им боги, — сказал Орикес, а Кельтер кивнул.

— Она им точно понадобится, — добавил верховный комендант. — В любом случае, на королевский совет надеяться не стоит!

Маэстра нашла на карте кое-что ещё. Она наклонилась вперёд, чтобы хорошенько рассмотреть. Хотя территория, где должны были находиться колонии, была в основном пустой, там всё же находился знакомый ей символ. Символ имперской пограничной крепости.

— Это Громовая крепость, — удивилась она. — Мне знакомо название… туда был послан Второй легион. Он так больше и не вернулся. Даже Совы, которые сопровождали его.

— Вы уверены? — удивлённо спросил Кельтер.

— Она права, — нейтральным голосом промолвил комендант. — Там есть что-то настолько важное для Вечного Правителя, что он послал туда свой лучший легион.

— Так вот где пропал Второй легион? — спросил Кельтер. Он нахмурился. — Что же там такое, с чем не смог справиться легион?

— Вся страна была населена варварами, — объяснил комендант. — Но похоже, легион всё же был успешным… только они не смогли вернуться. Вскоре после этого Вечный Правитель отрёкся от престола. И на самом первом заседании королевского совета было решено, что никакой пользы не будет от продолжения колонизации или возвращения легиона. — Он снова свернул карту. — Мы оставили их на произвол судьбы и забыли о них, — с горечью повторил он, кладя карту на полку.

— Колонисты и Второй легион. — произнёс Орикес, как будто всё ещё не мог в это поверить.

— Именно так, — резко сказал верховный комендант. Он посмотрел на маэстру.

— Вы смогли что-нибудь выяснить, маэстра? — Было ясно, что он больше ничего не хочет слышать о колониях и Втором легионе.

— Да, — ответила маэстра. — Нет сомнений в том, что капитан корабля, который блокирует канал верфи, был некромантом. Я также уверена, что в городе есть и другие наездники душ!

Короткими фразами она объяснила, что ей до сих пор удалось выяснить, и что теперь у них в руках была волчья голова, которая, в отличие от первой, на самом деле была наполнена силой магии. Мужчины молча слушали, и лишь один раз Кельтер прервал её объяснения.

— Как это волчья голова попала к вам в руки? — резко спросил он. — Есть то, что вы скрываете от нас?

Сантер заметил, как адмирал и верховный комендант обменялись удивлёнными взглядами, затем адмирал обратился к полковнику.

— Полагаю, много чего, полковник Меча Кельтер, — холодно заметил адмирал Джилмар. — Но я со своей стороны думаю, что у неё есть причины не вдаваться в подробности. — Взгляд, которым он одарил полковника, ясно дал понять, что тому больше не следует задавать вопросов.

Мужчина лишь коротко кивнул.

— Как пожелаете, — сказал он, слегка поклонившись маэстре.

— Пожалуйста, продолжайте, маэстра, — попросил верховный комендант, и Дезина возобновила свой рассказ, сообщив о том, что молодая женщина из Ксианга всё ещё находится под влиянием наездника душ и что нужно опасаться за её жизнь и душу, хотя она пребывает в храме Астарты.

— Если даже жрицы не могут спасти молодую женщину из лап этого проклятого, то угроза со стороны наездников душ скорее даже больше, чем мы предполагали, — заметил Джилмар, и остальные присутсвующие кивнули.

— Одно мы теперь знаем наверняка, — с горечью сказал верховный комендант. — Угроза для нас действительно существует, и мы должны серьёзно к ней относиться. — Он посмотрел на Дезину. — Вы та, кто хоть немного ориентируется в этих особенных сложившихся обстоятельствах. Найдите этих проклятых и уничтожьте их! Я предоставлю вам все ресурсы имперского города, только предотвратите угрозу!

— Я сделаю всё, что в моих силах, — ответила маэстра, и верховный комендант кивнул.

— Не только вы маэстра…

65. Дочь тигра

По дороге в храм Ласка украдкой постоянно поглядывал на дочь Мамы, пока больше не смог терпеть.

— Вы не скажите, кто вы? — вежливо спросил он, пока они ждали, когда появится пространство между тяжёлыми торговыми телегами, чтобы перейти улицу.

Она с улыбкой посмотрела на него, и Ласке показалось, что она забавляется.

— Я её дочь.

Ласка вздохнул и отмахнулся.

— Я это слышал. И имел в виду другое. Вы кажетесь мне знакомой, как будто я должен вас знать.

Её улыбка стала шире.

— Мы уже пару раз встречались Ласка, хоть и не часто. Что неудивительно, поскольку вы принадлежите другому. О чём Маме тоже известно. Просто ей нравится вас дразнить.

Ласка почесал затылок.

— Я мог бы поклясться, что увидев вас однажды, уже не забуду, — наконец промолвил он. — Вы уверены?

— О да, — улыбнулась она. — Я ничего не забываю.

Об этом Ласка некоторое время размышлял, однако не пришёл ни к какому выводу. Когда они пересекали Храмовую площадь, он больше не мог сдерживать своё любопытство.

— Вы дочь Мамы.

Она с улыбкой кивнула.

— Да.

— И жрица?

Она снова кивнула.

— Что-то вроде того.

Он посмотрел на храм Астарты, он был уже близко.

— Астарта не осудит вас за то, что вы исцелите кого-то в её доме? — наконец спросил он.

Она звонко рассмеялась, его вопрос, казалось, явно позабавил её.

— О, — со смехом сказала она. — Я очень в этом сомневаюсь!

На самом деле, поначалу их приняли в храме с сомнением, но несколько слов и её улыбка убедили послушницу у входа, спросившую о цели их визита, после чего их проводили к жрице, которая заботилась о сэре из Ксианга.

— Я целительница и имею некоторый опыт работы с ядами и проклятиями. В том числе с такими необычными, как этот, — объяснила Ишанта жрице, выдержав её вопросительный взгляд.

— Как можно овладеть таким умением? — подозрительно спросила жрица.

— Исцеляя снова и снова! — ответила Ишанта. — Разве вы сами не разбираетесь в ядах? Хотя бы просто только для того, чтобы изучить лечебный эффект некоторых из них?

Ещё мгновений жрица колебалась, но потом кивнула.

— Я позволю вам попытаться её исцелить, — промолвила она, отступая в сторону. — Но будьте осторожны, на эту молодую женщину наложено сильное проклятье.

— Именно поэтому я здесь, — спокойно ответила Ишанта, отодвигая занавеску, чтобы войти в комнату, где молодая женщина ждала смерти. Ласка следовал за ней попятам и в ужасе втянул в себя воздух, когда увидел принцессу. Прошло не более одного отрезка свечи, но её состояние значительно ухудшилось.

— Как вы собираетесь действовать? — спросила жрица у входа в комнату.

— Мы перенесём проклятье на другого, — объяснила Ишанта. — Этот молодой человек вызвался взять его на себя. После чего будет возможно нейтрализовать действие яда, также проклятье больше не будет препятствовать исцелению. — Она посмотрела на умирающую молодую женщину. — У нас осталось не так много времени.

— Я созову своих сестёр, чтобы мы могли немедленно начать исцеление, если вы преуспеете.

— Так и сделайте, — сказала Ишанта, но её внимание было сосредоточенно на девушке. Она открыла свою сумку и вынула двенадцать свечей, которые, казалось бы, произвольно установила вокруг кровати молодой женщины. И только когда она поставила последние две свечи, Ласка понял, что из пяти и семи свечей был образован двойной круг. На каждой из свечей был изображён символ Астарты.

Ишанта увидела взгляд жрицы и улыбнулась.

— Что ж, раз я прошу здесь помощи у бога, то не будет ли лучше просить её у госпожи Любви? В конце концов, это её дом!

Жрица медленно кивнула и очень задумчиво посмотрела на Ишанту.

— Что мне делать? — спросил Ласка. Ему было не по себе, но он принял своё решение. Как он уже говорил, временами он мог быть сильно упрямым.

— Пока ничего. Позволь мне сначала закончить здесь.

Почти небрежным жестом она зажгла сразу все двенадцать свечей, которые были на удивление яркими. Белый дым поднимался от каждой свечи, затем отклонялся в сторону, во внутреннем кругу — вправо, во внешнем — влево, пока сам дым не образовал нечто вроде сети, лёгшей куполом над кроватью молодой женщины. Сквозь дым Ласка мог видеть жрицу, которая показалась ему такой же удивлённой, как был сам Ласка.

— Всё готово? — спросил Ласка.

Ишанта посмотрела на него.

— Ещё нет. — Она порылась в сумке. — Вот! — сказала она, вложив в руку Ласки что-то маленькое, холодное и белое: голый череп ласки в серебряной оправе.

— Что… — начал Ласка.

— Вы же хотите вернуться, верно? — спросила первая дочь. — Ласка — ваш дух-хранитель, он вернёт вас назад, когда вы сделаете то, что должны!

Ласка испуганно посмотрел на неё.

— Разве это не шамант… или как оно там называется? — спросил он.

— Шаманство? — спросила первая дочь. — Верно. Но пока оно работает, разве это не замечательно?

— А она будет не против? — спросил Ласка, взглянув в сторону святилища, где в белой мантии стояла статуя богини.

— Почему она должна быть против? — удивлённо спросила Ишанта. — Думаете, она позволит случиться чему-то в своём доме, что не находит её одобрения?

— Я просто…

— Разве вы не хотели что-то сделать? — спросила она.

— Да, но что?

— Как насчёт того, чтобы поцеловать её? — улыбнулась Ишанта.

— С этим я справлюсь, — убеждённо ухмыльнулся Ласка.

«А может и нет», — подумал он мгновение спустя. Потому что чем ближе он приближался, тем темнее становилось лицо, и, казалось, менялось, превращаясь в демоническую гримасу — искажённое изображение, которое ни в коей мере не было похоже на неё, жестокое лицо с резкими глубокими морщинами и суровым узким ртом. Он чуть не отпрянул от отвращения, затем понял, что это некромант, который держал её в своих лапах! Но за ним призрачно и слабо было видно её лицо.

— Ты ублюдок не остановишь меня! — ухмыльнулся Ласка, оскалив зубы. Он преодолел последние несколько миллиметров и поцеловал её. На мгновение он почувствовал её мягкие губы, затем темнота унесла его прочь.

Он парил над дочерью Тигра, однако был не один: рядом он увидел призрачный облик ласки, скалящей зубы. Черный дым клубился вокруг лежащей внизу бездвижной фигуры, а её собственный свет был совсем бледным и с каждым вздохом становился всё слабее и слабее. Вокруг трепетала золотая сеть, которую сформировали освящённые свечи, запирая чёрный дым. В одном месте сеть касалась пряди из холодного мрака, простирающегося в темноту из этого священного дома. Через призрачную стену комнаты Ласка мог видеть сияющую золотом статую богини, которая была светом в темноте. Рядом, тоже в ярком свете, стояла Ишанта, которая кивнула ему.

Но чёрная тьма уже начала подниматься от молодой женщины, казалось, стремясь обернуться вокруг него. Хорошо. Таков был план. Он должен принять эту тьму на себя, чтобы освободить её. Но Ласка ещё никогда не любил придерживаться планов, он предпочитал доверять своим инстинктам. Поэтому ухватившись за дым, он вытащил его из неподвижного тела, намотав себе на руку, пока не добрался до пряди. Его рука становилась всё холоднее и холоднее, но это не особо беспокоило Ласку, ведь теперь прядь была в его руке. Он потянул за неё, и тёмная прядь натянулась, стала тонкой и тугой. Эта чёрная лента вела к некроманту.

«Так намного легче», — решил Ласка и прыгнул в темноту.

Мир вокруг него был нереальным, полупрозрачным, только формы без субстанции, всё же Ласка понял, что его тянет в порт, пока он всё быстрее наматывал прядь на руку. Потом он нырнул в воду, пронёсся сквозь холодный камень и абсолютную тьму, через обвалившиеся коридоры, сломанные двери из бронзы и латуни, пока не оказался в большом зале, который когда-то был великолепно обставлен. Там стояли четверо мужчин и одна женщина, а перед ними на коленях с большой киркой в руке стоял один из этих ящеров. Чёрная лента вела к мужчине, который только что удивлённо поднял глаза.

«То, что получилось один раз, может сработать и во второй», — подумал Ласка, вытаскивая кинжал Тигра, свой талисман. Он не стал терять время на размышления о том, что сам был не более чем призраком в этом странном мире, что кинжал должен находиться на его теле в храме богини. Он нуждался в нём сейчас и здесь, вот он и появился, серебряный и тяжёлый, более реальный, чем что-либо ещё в этом мире, наполненный пылающим огнём, заставившим вспыхнуть гравюры.

Ласка оскалил зубы в злобной ухмылке, наслаждаясь взглядом этого человека, когда тот понял, что перед ним стоит не слабая, измученная душа, а разъярённый Ласка, и воткнул кинжал прямо в левый глаз мужчины, из которого тянулась чёрная нить.

Одно мгновение мужчина просто стоял, не понимая, что уже мёртв.

Ласка знал, что теперь должно произойти, и это произошло, мужчина взорвался полыхающим огнём, в то время как трое других мужчин и женщина испуганно отпрыгнули назад.

И то, что теперь вверх поднялась ещё более чёрная тьма и что-то вырвав из пылающего человека, утащила за собой вниз, совсем не удивило Ласку. Поскольку Безымянный всегда забирал то, что принадлежало ему.

Его смогла увидеть, по крайней мере, женщина. Она посмотрела на него холодными глазами и схватилась за шею, где начала подниматься новая тьма. Время убираться прочь.

Ласка одарил её жёсткой улыбкой, вежливо поклонился, затем потянулся к своему призрачному спутнику, другой ласке, которая была теперь такой же большой, как он сам. С кинжалом в руке он вцепился в своего духа-хранителя, который напряг призрачные мускулы и прыгнул, следуя за светящейся лентой, которая вдалеке вела к яркому свету.

— Это было не так уж и сложно, — выдохнул Ласка, тяжело опираясь на носилки.

Ишанта стаяла там, выгнув бровь, в то время как вокруг них погасли свечи.

— Должна сказать, что вы произвели на меня впечатление, — заметила она и улыбнулась, затем перевела взгляд на кого-то за его спиной.

Ласка проследил за её взглядом и наткнулся на два чёрных миндалевидных глаза, злобно смотревших на него. Видимо, она выздоровела быстрее, чем можно было представить, потому что пощёчина, которую она отвесила ему, была достаточно увесистой, чтобы швырнуть его на пол.

Лежа там, Ласка наблюдал, как она, сверкая глазами, укуталась в простыни, затем сел и расхохотался.

Пока она бестолково пялилась на него, Ласка откатился в сторону, встал и поклонился ей.

— Меня называют Лаской, — с улыбкой представился он. — Могу я спросить, как зовут вас?

— Зачем? — величественно спросила она, немного потерянно оглядываясь по сторонам и пытаясь понять, почему она больше не на корабле, и кто такие люди, стоящие вокруг неё.

— Потому что я хочу знать, — усмехнулся он. — Я предпочитаю знать, кто меня бьёт!

— Лиу, — сказала она, и почти испуганно прижала ладонь ко рту, как будто не хотела верить в то, что ответила. Она ещё раз сверкнула на него глазами, потом величественно подняла подбородок. — Что случилось? Где я? И почему эти люди смеются надо мной?

— Это длинная история! — радостно ответил Ласка.

66. Асела

В сыром, тёмном и некогда великолепном зале мужчина склонился над пылающими останками. Он взглянул на женщину, которая хмуро смотрела на останки.

Она была одета по последней моде имперского города, бледной и красивой. Её длинные чёрные волосы были аккуратно уложены в замысловатую причёску, а на шее висел необычный кулон на тонкой золотой цепочке: золотой круг, обхватывающий чёрный обсидиан, золото и камень вместе размером не больше ногтя.

— Как такое возможно? — спросил мужчина.

Женщина только пожала плечами.

— Думаю, он посягнул на того, кто был сильнее.

— Но почему он загорелся? — спросил другой мужчина, в то время как ящер всё ещё молча и неподвижно стоял перед ними на коленях.

— А это имеет значение? — холодно спросила женщина. — На одного меньше, с кем придётся делить славу. — Она посмотрела на ящера. — Чего пялишься? Ты получил свои приказы, так выполняй! — Ящер встал и, съёжившись, убежал.

— Сначала Хирас, теперь Ветир, — задумчиво промолвил первый мужчина. — Похоже, старая империя не такая уж и беззубая!

— Может, и нет, но они всё равно погибнут. — Она бросила на другого мужчину суровый взгляд. — Просто делайте то, что вам поручили, Мерцек.

Она надменно оглядела зал, который был освещён лишь несколькими свечами и скорчила недовольную гримасу, когда её взгляд упал на гнездо, которое как раз строили в углу зала около дюжины ящеров.

— Мы здесь закончили, давайте поднимемся к солнцу. Здесь противно, слишком влажный и затхлый воздух и воняет этими тупыми зверюгами!

— Они нас понимают, Асела, — мягко сказал Мерцек.

— Какое мне до этого дело? — спросила она, подобрала юбки и ушла. Над её ладонью появился шар из света, когда она перешагивала через сломанную дверь. Трое других мужчин посмотрели ей вслед, затем снова на сгоревший труп у своих ног.

— Пойдёмте, — промолвил один из них

67. Город, защищаемый чудовищами

«Что ж, прогулка до порта определённо была ненапрасной», — подумал Таркан. «По крайней мере, он нашёл Тариду, которая сидела на тюке хлопка и жонглировала четырьмя яблоками.»

Она сидела на краю Твёрдого рынка, который показался ему не менее людным, чем обычно, хоть некоторые красочные киоски и были закрыты. Но может ему просто так казалось, потому что народ толпился теперь в задней части порта, оставляя свободной широкую полосу перед водой.

Она тоже заметила его и улыбнулась. Подбодренный её улыбкой, он подошёл ближе и безупречно поклонился.

— Да прибудет с вами милость богов, — поприветствовал он. — Разве вы не боитесь этих морских ящеров?

— И с вами, баронет, — ответила она. — Бояться теперь, когда вы здесь, чтобы защитить меня? — Она тихо засмеялась и ловко поймала яблоки, чтобы бросить одно ему.

Сегодня на ней было тёмно-красное платье с золотыми лентами, а волосы удерживал только серебряный обруч. Она выглядела одновременно элегантно и немного непристойно, потому что вырез её платья можно было описать только как дерзкий. Филигранное ожерелье из тончайшего серебра подчёркивало её длинную шею, притянув его взгляд к этой соблазнительной впадине… и это не осталось незамеченным с её стороны.

— Вы выглядите очаровательно, — заметил он и поднял взгляд. — Но вы всегда очаровательны, — галантно добавил он, однако потом нахмурился, увидев рапиру, прислонённую к тюку хлопка.

— Вы дамский угодник, — сказала она и снова взглянула на гавань. — Нет, я не особо напугана. Ящеры, возможно, ещё доставят некоторые неприятности, но не слишком много.

— Почему вы так думаете?

— А как они смогут? Посмотрите…

Она тонкой рукой указала на группу Быков в тяжёлых доспехах, крепивших шесты у края порта, тяжёлые железные шесты, которые они вставляли в отверстия у пирса. В одно из этих отверстий, должно быть, попала грязь, и солдат встал на колени, чтобы вычистить её кинжалом. Двое других держали наготове тяжёлые алебарды над краем порта. Он встал, двое других вставили тяжёлый железный шест и потрясли, чтобы убедиться, достаточно ли крепко он стоит. А третьи развернули тяжёлую сеть, которую натянули между этим с следующим шестом.

— Я слышал, что эти ящеры большие, быстрые и чрезвычайно сильные. — Может сетка их не остановит? Что помешает им просто перерезать её?

— Ничего. Просто она даст Морским Змеям время зарядить свои арбалеты, — объяснила она, указывая на небольшой отряд морских пехотинцев, стоявший чуть в стороне. Двое из четырёх солдат, кроме рапир, были вооружены копьями, а двое других — арбалетами, которые были уже натянуты, оставалось ещё только положить болт.

— Видите там башенный экскаватор?

Таркан проследил за её взглядом. Посреди гавани плавала странная плоская баржа с двумя кранами.

— Да, и что с ним?

— Он там уже с сегодняшнего утра. К этому времени уже сменился экипаж. Один из солдат был настолько любезен, что рассказал мне, чем они занимаются. У этой баржи на дне есть окна, через которые можно видеть, что происходит под водой. Так они нашли укрытие ящеров… Но они были не единственными!

— Что вы имеете в виду?

— Во время окончания его службы, перед входом в убежище этих ящеров терпеливо кружило два морских змея. В настоящее время мне бы не хотелось купаться в гавани! Даже если я была бы ящером. — Она слегка вздрогнула, потом увидела его бестолковый взгляд и рассмеялась. — Два настоящих морских змея. Морские чудовища! Самка и детёныш.

— В гавани завелись чудовища? — удивлённо спросил он.

Она кивнула.

— Это не в первый раз. Несколько лет назад они даже поймали здесь одного. Но не думаю, что они собираются делать это в настоящий момент.

Когда она улыбнулась, обнажились белые зубы.

— Все здесь знают, что в гавани иногда появляются морские змеи. У меня даже сложилось впечатление, что они этим гордятся. Слухи разносятся… и люди возвращаются назад в порт. Они чувствуют себя так, будто их защищают чудовища. — Она покачала головой и засмеялась. — Такое можно встретить только в Аскире!

— Значит, опасности нет? — недоверчиво спросил Таркан.

— Она не такая большая, как показалась вначале! Между морскими змеями в воде и нашими здесь, на суше… — Она покачала головой. — Ящеры были бы дураками, если бы попытались что-то сделать. Тем не менее люди проявляют осторожность. И, конечно, всем интересно, откуда появились эти чудовища и что им здесь понадобилось.

Таркан посмотрел на гавань. Верно, какой интерес может быть у ящеров к городу? Набег? Попытка атаковать город с воды?

Её голос прервал его мысли.

— Я также продолжала размышлять о том, что рассказывал мне Дженкс.

— Вы смогли вспомнить что-то ещё? — спросил Таркан.

— Да, — ответила она. — Только я не знаю, важно это или нет.

— Сэра, всё, что касается сэра Дженкса, кажется важным! Я узнал, что его также интересовал чёрный корабль. И посмотрите, что из этого вышло! Если бы вы только сказали об этом раньше!

— Не перекладывайте к моим ногам ношу, которую заслужил сэр Дежнкс, — возразила она. — Он знал обо всём и поступил бы мудро, если бы доверился маэстре, а не встречался посреди ночи с наездником душ! — Она склонила голову на бок и посмотрела на него своими очаровательными глазами. — Так вы хотите узнать, что я вспомнила или продолжите меня упрекать?

— Конечно, сэра, — Таркан слегка поклонился. — Пожалуйста, говорите.

— Если уж вы так вежливо просите, как я могу промолчать? — засмеялась она. — Я ведь уже упоминала, что сэр Дженкс увлекался изящными искусствами?

— Да. Новая загадка?

Она покачала головой.

— Нет. Речь шла об искусстве, и сэр Дженкс спросил меня, знаю ли я хорошего скульптора. Я назвала ему имя мастера Реванстина, у него мастерская в квартале ремесленников.

— Хм, — промолвил Таркан. — Скульптор? Как это связано со всем остальным?

— Не знаю, — нахмурившись отозвалась девушка-бард. — Я размышляла об этом, и думаю, что должна быть какая-то связь, иначе сэр Дженкс вряд ли спросил бы меня, насколько хорошо мастер Реванстин умеет молчать.

— Для чего сэру Дженксу понадобился умеющий молчать скульптор?

Тарида посмотрела на него, улыбнулась и пожала плечами, как бы говоря, что выяснить это — его работа.

— Спасибо, сэра. Возможно, это поможет, — вежливо произнёс Таркан, наблюдая, как она поднимается и легко спрыгивает с тюка.

— Скажите, баронет, вы слышали о фестивале, который сегодня вечером состоится в торговом квартале? — Тем временем она уже съела одно из яблок и швырнула огрызок в воду между двух кораблей, прежде чем облизать пальцы, как кошка.

— Нет. А должен? — спросил Таркан.

— Я буду там выступать, — сказала она. — Может встретимся там? Да защитят вас боги, баронет! — Она одарила его лучезарной улыбкой, схватила рапиру и поспешила прочь, прежде чем он успел что-то ответить. Он удивлённо смотрел её вслед, но в следующий момент она уже исчезал за одним из прилавков на Твёрдом рынке и больше не появилась.

«Барду всегда следует налаживать хорошие отношения с постом», — подумала Тарида, ища свою следующую жертву. Когда немного раньше морской пехотинец заговорил с ней и попросил сопроводить к портовому посту, где майор Меча предложила ей целых два золотых за то, чтобы она распространила историю о морских змеях в гавани, она не стала отказываться. Да и зачем? Золото есть золото… к тому же она почувствовала облегчение, что Морские Змеи, те, что в униформе, видимо, ничего не знали о том маленьком инциденте в переулке.

Торговец убирал свою торговую палатку, и хотя она видела его только однажды на одном из своих выступлений, его она тоже одарила лучезарной улыбкой, на которую он немного смущённо ответил.

— Вижу, вы снова устанавливаете палатку, — промолвила она. — Должно быть, вы тоже слышали о…

68. Доспехи для Сантера

Следуя за маэстрой из цитадели в башню Сов, Сантер был молчаливым и задумчивым. И она тоже это заметила.

— О чём вы так задумались, Сантер? — спросила она, когда они вошли в башню.

— О верховном коменданте Кералосе, — ответил Сантер. Потом ему пришла в голову другая мысль. — Разве мы не должны идти сейчас в посольство Алдана?

— Как только закончим здесь, — сказала она, откидывая капюшон со вздохом облегчения и проводя обеими руками по волосам. — Что там с верховным комендантом?

— Он выглядел не особо удивлённым, узнав, что в городе есть и другие наездники душ, — заметил Сантер.

Она направилась к лестнице, ведущей в башню, но остановилась на нижней ступеньке и обернулась.

— Это потому, что он совсем не был удивлён. Все об этом знали. Даже Кельтер удивился не сильно. — Она увидела, что у него есть ещё вопросы и покачала головой. — Сейчас, Сантер. Дайте мне всего один момент.

С этими словами она поднялась по лестнице, оставив Сантера в холле. Он взглянул на маэстро на портрете, отцепил свой меч и направился на кухню. Даже без магии разжечь тлеющие угли в печи не составило труда. Ручной насос громко заскрипел и застучал, качая сначала воздух и только когда Сантер подлил в него остатки вчерашнего чая, он начал работать. Качнув рукоятку насоса несколько раз, в раковину из полированного камня полилась вода, сразу холодная и прозрачная.

Сантер удовлетворённо кивнул, наполнил чайник, поставил его на плиту и прислонился к оконной нише, откуда мог наблюдать за тренирующейся с оружием группой Быков. Чаще всего Быки упражнялись с двуручными мечами, но на этот раз штаб-сержант натаскивал их с длинными копьями.

Он подумал о Рикин, которая, пока он заваривал здесь чай, работала в портовом посту не покладая рук. А ещё у него появились апартаменты, которые не причитались ему по рангу. Сантер был знаком с большей частью экипажа «Стража Хилдфаса», потому что три года назад сам плавал на нем около трёх месяцев. Лишь дюжина из ста восьмидесяти выжила… самая большая потеря, которую понесли Морские Змеи на протяжении многих лет. У него были товарищи, которые патрулировали сейчас на открытых охотничьих лодках в гавани, и он знал точно так же, как и они, как легко переворачивались такие лодки. Если такое сучится, они будут беспомощны пред ящерами… он прислонился головой к прохладной стене и закрыл глаза.

Маэстра в нём не особо нуждалась. А там его товарищи были в опасности, пока он заваривал чай!

— Это не так, Сантер, — сказал мягкий голос позади него.

— Вы читаете мои мысли? — спросил он, не открывая глаз.

— Да, — ответила она, и он обернулся. Она стояла в дверях кухни, и на ней снова было одето одно из этих льняных платьев, на этот раз тёмно-зелёного цвета, который отлично на ней смотрелся и подчёркивал оттенок её кошачьих глаз.

— Я думал, вы этого не можете. На вас даже нет сейчас вашей мантии.

— Невелика премудрость. Вы чувствуете себя бесполезным. Ранее, во время совещания, вы не сказали ни слова, но всё это время выражение вашего лица было таким, будто вы говорили: что я здесь делаю, я здесь не к месту.

— Что соответствует истине. В любой момент из порта может прийти сигнал, что товарищи снова погибли. А я бегаю за вами, как собачонка.

Она поставила на стол чайные чашки, насыпала в них чай, сняла чайник с плиты и налила воды, прежде чем сесть.

Она посмотрела на него, затем на чашку с чаем. Со вздохом он оторвался от стены и сел.

— Вы Сова, Сантер, — сказала она.

— Отнюдь нет, — ответил он. — Я Морской Змей и, вероятно, навсегда им останусь.

Она потянулась к своему кошельку, достала золотую монету и положила её на стол перед собой.

— Предназначение этой моменты заключается не только в том, чтобы предоставить доступ в башню, но и в том, чтобы маэстро башни всегда знали, где находится владелец такой монеты. — Она пожала стройными плечами. — Возможно, они были слишком пугливы и подозрительны, но эти стены хранят секреты, которые необходимо защищать. Сегодня утром, в спешке нашего ухода, я заметила, что вы не взяли с собой монету.

— Да?

Он не совсем понимал, к чему она клонит.

— Я подумала, что это не имеет значения. Когда мы вернёмся, я возьму вашу монету и дам вам, чтобы вы смогли войти в башню. Но потом я об этом забыла. И вспомнила только в тот момент, когда услышала, как вы качаете воду, но в тоже время почувствовала, что монета всё ещё находится в вашей комнате. Вы — Сова, Сантер, у вас есть талант маэстро, иначе вы не смогли бы войти в башню без монеты. Но вот вы сидите здесь в полный рост. — Она тихо засмеялась, когда увидела его удивлённое лицо.

— Это невозможно. У меня примерно столько же магического таланта, как у этой… этой чайной чаши! — ошеломлённо ответил Сантер.

— Башня никогда не ошибается, — сказала она. — Тоже самое я думала о себе. Чтобы войти в башню, нужна либо такая монета, либо ты должен быть обладателем таланта маэстро. Ещё ты не можешь быть некромантом. Другие двери открываются только когда принесёшь присягу. Иных вариантов не существует. На протяжении веков люди пытались попасть в Совью башню хотя бы только для того, чтобы получить доступ к архивам Сов. Всё было напрасно, для этого башня слишком хорошо защищает свои секреты. Поверьте мне, Сантер. Если вы способны войти в башню без этой монеты, значит вы Сова. Посмотрите на монету.

Она подтолкнула монету к нему. Он посмотрел на нее, сверху была чеканка меча. Он протянул руку, но она покачала головой.

— Это не ваша монета, Сантер. Это моя. Я только что выполнила ритуал, который вы прошли вчера. — Она мимолётно улыбнулась. — Мне тоже стало жарко… только я знала, что происходит, поэтому мне было немного легче, чем вам, Сантер.

Она посмотрел на него своими зелёными глазами, и её улыбка стала ещё лучезарнее.

— Двенадцать лет я надеялась, что кто-нибудь войдёт, наконец, в эту дверь, и я больше не буду одна. Двенадцать лет я изучала в этой башне книги, не слыша человеческого голоса. А вчера ночью, когда поднималась в свои апартаменты, я подумала, что было бы неплохо, если бы вы могли последовать за мной. — Она засмеялась и покачала головой, когда увидела его взгляд. — Я даже не думала о том, о чём подумали вы! Там наверху есть уютные комнаты, где можно посидеть, поговорить о событиях дня или вещах, о которых знают только маэстро из башни.

Даже не знаю, сколько раз мне так сильно хотелось поговорить о том, что я находила в старых текстах, обсудить это с кем-то, вместе разгадать тайны, которые эти стены хранят в таком изобилии. — Она забрала монету обратно и посмотрела ему прямо в глаза. — Сантер, вы больше никогда не будите Морским Змеем. Вы — Сова, и, возможно, это объясняет, почему вы произнесли клятву так, как произнесли. — Она подняла руку, когда он открыл рот. — Можете говорить что угодно, Сантер, но перестаньте отрицать реальность! У вас талант маэстро, нравится вам это или нет. Вы принесли клятву… и эта башня будет связывать нас до тех пор, пока мы не предстанем перед вратами Сольтара. Это факт, который не сможете изменить ни вы, ни я.

Сантер протестующе покачал головой.

— Я не Сова. Это невозможно, — недоверчиво настаивал он, и она засмеялась.

— Разве я только что не сказала, что вы можете приберечь эти слова. Вы почти такой же упрямый, как кое-кто другой, кого я знаю!

— Разве я тогда не должен видеть то, что видите вы? Эти потоки магии?

Она улыбнулась.

— Думаете, это так просто? Нет, Сантер, это то, чему нужно учиться. Как ребёнок познаёт то, что видит. Боюсь, Сантер, вам придётся учить так много, что вы проклянёте тот день, когда встретили меня.

Он вздохнул, покачал головой и улыбнулся.

— В этом я всё-таки сомневаюсь.

— Хорошо сказано, но думаю, скоро мы это увидим, — ухмыльнулась она.

— И что будет теперь? — спросил Сантер. Что бы она ни говорила, сама мысль о том, что он может быть маэстро, казалась ему настолько странной, что он всё ещё был склонен верить, что она ошиблась. Но она была абсолютно в этом убеждена.

— На данный момент. Почти ничего. У вас есть преимущество в том, что вам не придётся узнавать всё самостоятельно, я могу избавить вас от многих своих ошибок. Однако просто научить вас, как использовать свой талант, не получится. Думаю, что вы сможете узнать то, чему училась я эти десять лет, за два-три месяца… а после нам придётся вместе выяснять, что делать дальше. Но пока мы никому не будем говорить, что у вас тоже есть талант маэстро.

— Почему? — спросил Сантер. — Для меня это неважно, но почему нет?

Она посмотрела на него своими кошачьими глазами.

— Потому что мне кажется, так будет лучше.

Для кого-то другого этого ответа было бы недостаточно, но не для Сантера. Он всегда ценил интуицию, инстинкт, который уже достаточно часто спасал его шкуру.

— Однако Сантер мы действительно больше не можем позволить вам ходить в этой униформе!

Сантер уже привык привлекать к себе внимание из-за своего роста, но теперь ему казалось, что на него глазеют все. Раньше он был всего лишь слишком высоким Морским Змеем, но теперь, шагая рядом с маэстрой, он также чувствовал взгляды солдат у ворот и прохожих, как будто это были прикосновения. Может это похоже на то, когда одеваешь синею мантию Сов. В любом случае, Сантер был рад, что ещё не носит эту мантию. Для начала, эти новые доспехи доставляли уже достаточно проблем.

Скоро должен был пробить пятый колокол, послеобеденное время, и улицы были заполнены идущими своей дорогой людьми. У ворот тоже снова собралась толпа и ещё до того, как они подошли к ним, маэстра откинула капюшон своей мантии и вздохнула.

Сотник охраны заметил их и велел людям уступить дорогу Совам.

— Лучше не становится? — тихо спросил Сантер, в то время как другой сотник отдал под козырёк и приказал торговцу переместить свою телегу, чтобы Совы могли пройти.

— Понемногу, — ответила она. — Очень медленно, но становится лучше, я всё больше учусь предохранять себя, воспринимать только то, что хочу. Но прямо сейчас… такое чувство, будто в моей голове звучит тысяча голосов!

Она мимолётно улыбнулась.

— Может, это не сведёт меня с ума, но мне уже достаточно головной боли! — Затем она ухмыльнулась. — Вы слышали, Сантер? Сотник говорил о Совах, и он имел в виду вас, а не только меня! — Она озорно взглянула на него. — Вы действительно выглядите впечатляюще, Сантер!

— Хммм, — пробормотал Сантер. — Я все ещё предпочитаю свою старую униформу! — Хотя бы потому, что люди не смотрели ему вслед, когда на нём был одет салатовый цвет. По крайней мере, не так.

Было достаточно картин с Совами в мантиях. Баллады и сказители точно описывали их, и даже спустя все эти столетия Совы всё ещё были в Аскире легендами. Все знали, что они носили синюю мантию и меч… не нужно было знать больше, чтобы узнать маэстру. Тот факт, что она носила золотую сову на левой груди, развеивал все оставшиеся сомнения. Однако, как выглядела униформа адъютанта примуса, никто не знал, даже Дезина.

— Работа адъютанта также заключалась в посредничестве между Совами и другими кланами, — объяснила она, когда они вместе спускались по лестнице на нижние этажи, где находилась оружейная Сов. — Боюсь, что прежде Совы были довольно высокомерными… должность адъютанта была в основном создана для того, чтобы освободить примуса от некоторой работы, и он мог посвятить себя более высоким задачам.

— Над этим вам ещё нужно поработать, — пошутил Сантер. — Вы недостаточно высокомерны.

— А я и не могу себе этого позволить, — ответила она, игнорируя шутку. — Вы ещё узнаете, Сантер, насколько мои навыки ничтожны по сравнению с нашими предшественниками.

Следовать за маэстрой в глубины башни было для Сантера немного жутковато. Там, где она ступала, загорались молочно-белые шары в коварных железных корзинах, чтобы погаснуть, когда она проходила мимо. Как будто сама башня следила за каждым её шагом.

Она привела его к решётчатой двери с большой заслонкой… даже без её объяснений он бы понял, что это оружейная. Империя имела тенденцию сохранять то, что было проверено временем, и он мог бы поспорить, что рама, петли и дверь вписались бы в оружейную цитадели, даже обёрнутая коричневой кожей расходная книга показалась ему такой же.

Здесь не было администратора по экипировке, даже если в былые времена он, скорее всего, сидел здесь: там ещё даже стояли стол с чайником, кружкой и небольшой грелкой, рядом лежала открытая книга, как будто человек только что встал, собираясь вернуться в ближайшее время. Сантер уже знал, что что-то в башне предотвращает тление, а слой пыли на столе, чайнике и книге был довольно тонким, учитывая столетия, которые прошли с тех пор, как эта книга была открыта. И всё же Сантер нахмурился, спустя столько времени корешок книги, наверняка, сломался, нехорошо обращаться так с ценной книгой.

На полках склада лежали реликвии другого времени. Многие из вещей, которые он увидел, были ему неизвестны, только кое-где встречались те, которые он ожидал увидеть в оружейной: ряд мягких сапог, стеклянные шары с серебряными ручками, несколько ваз, сделанных из филигранного золота… ну, наверное, это были не вазы, поскольку сплетённое золото вряд ли смогло бы удерживать внутри воду, просто они так выглядели. Ещё тут стояли копья, у которых на конце были не наконечники, а закруглённые конусы из обсидиана в золотой оправе, и Сантер чуть не споткнулся о стул, вмонтированный в аккуратно изготовленную ванную из свинца и серебра… Предназначение всех вещей, которые он видел, ускользало от его понимания, даже в какой-то степени он не мог предположить, какая от них была польза.

— Все эти вещи… они магические? — спросил он маэстру.

— Да, я это чувствую. Только не спрашивайте, что это… я понятия не имею, для чего они все предназначены. — Оглянувшись через плечо, она одарила его мимолётной улыбкой. — Может, мы выясним это вместе!

Она открыла тяжёлую дверь и остановилась. Кроме нескольких сундуков, смотреть было не на что, тем не менее Сантеру показалось, что маэстра была удивлена. Единственное, что немного сбивало с толку и, казалось, не выписывалось в общую картину, был утренний халат, аккуратно висевший на крючке на стене.

— Что такое? — спросил он.

— Ничего, — ответила она. — Просто я не думала, что здесь… будет такой порядок.

Здесь действительно был порядок, сундуки были выстроены в ряд, даже на полу не было пыли, как будто кто-то недавно подмёл.

— Это должен быть тот сундук, который мы ищем, — заметила она, указывая на большой сундук из тёмного дуба, оправленный серебром и золотом. На том мете, где у других сундуков обычно был замок, этот был помечен символом совы.

Она попросила его положить руку на золотую сову, и он почувствовал покалыванье, как от тысячи игл, которое стало настолько неприятным, что он чуть было не убрал руку, затем сундук издал громкий щелчок, и крышка открылась.

Теперь корзина с содержимым сундука стояла в апартаментах адъютанта: униформа и доспехи. Армейские брюки и мундир были чёрными с серебряной вышивкой, почти скромные, но всё же элегантные и впечатляющие. Доспехи состояли из длинной кольчуги, кольчужных штанов и плаща из тяжёлой тёмной ткани, похожей на кожу, но более мягкой, с капюшоном, который он, как и маэстра, мог натянуть глубоко на лицо… только в отличие от неё тогда он ничего не видел! Высокие сапоги были из того же материла, что и плащ, как и перчатки, манжеты которых заходили глубоко под рукава кольчуги. В качестве нижнего белья были тяжёлый чёрный лён и кожа, а также этот тёмный материал.

Одев все предметы доспехов, складывалась картина, похожая на мантию маэстры, только сова на его левой груди была серебряной, а не золотой, а воротник кольчуги доходил до половины ушей. И хоть он и был эластичным, но упорно отказывался спуститься вниз.

А ещё пояс для меча из толстой кожи и доброй пол дюжины закрывающихся карманов, тонкий чёрный меч, подобный мечу маэстры, и кинжал с лезвием, инкрустированным серебром.

Цепные звенья доспехов были во много раз меньше, чем обычно у кольчуг, и значительно легче, так что кольчужные штаны и кольчуга скорее напоминали тяжёлый материал, чем кольчужные доспехи.

По сравнению с другими, эти доспехи были лёгкими, Сантер это понимал, но в течение многих лет он носил только кожу, и вес на плечах, особенно от широких лямок, удерживающих штаны, был непривычным и неудобным.

Тут и там чёрная ткань и тонкая кольчуга были окаймлены сдержанными декоративными серебряными полосами. В холле башни было зеркало из отшлифованного, посеребрённого стекла, и когда он посмотрел в него, то подумал, что эти доспехи прежде всего источают… угрозу.

У этих доспехов были свои особенности, которые им с Дезиной предстояло ещё выяснить. Так, например, все части доспехов, будь то перчатки, сапоги или даже плащ, соединялись широкими лентами из кожи, переплетёнными серебряными и золотыми нитями. Также у пряжек не было шпеньков, они зажимались при помощи цилиндров из серебра и золота.

— Вероятно, это должно послужить защитите от магических атак, — предположила Дезина. — Другого объяснения я предложить не могу.

В любом случае, эти доспехи было не так легко одеть или носить, непривычный вес и подол кольчуги, который крепился к сапогам такими ремнями с пряжками, заставляли его ощущать каждое движение.

— Они мне не нравятся, — сказал Сантер, впервые увидев себя полностью экипированным в зеркале. — Почему-то они кажутся мне… — Он подыскивал нужное слово. — Заносчивыми и неприступными. В них я выгляжу более значимым, чем я есть…

Дезина долго смотрела на него, затем кивнула.

— Эти доспехи тоже наполнены магией, Сантер, — сообщила она. — Особенно сейчас, когда все ленты связаны вместе. Но я понятия не имею, что это за магия и какой от неё эффект… вы чувствуете себя иначе? Для вас что-то изменилось?

Он походил туда-сюда, прислушался к себе… но не смог найти разницы. Теперь, когда они шли по людным улицам к посольству, он понял, что изменилось.

— Эти доспехи… они окружают меня словно невидимой стеной, — объяснил он Дезине. — Кажется, они полная противоположность вашей мантии… как будто предназначены для того, чтобы меня ничего не трогало. — Он посмотрел на неё и увидел тонкие морщинки на лбу. — Мне не нравятся ощущения от этих доспехов, — продолжил он. — Они немного похожи на доспехи Быков… в их тяжёлом панцире тоже чувствуешь себя непобедимым… но это не так. — Он встретился с ней взглядом. — Короче говоря, Дезина, эти доспехи пугают меня.

Он увидел её взгляд и остановился.

— Что случилось, Дезина? — спросил он.

— Я предположила, что для этих доспехов нет разницы, обладает их владелец талантом маэстро или нет, — ответила она, и морщинка на её лбу стала глубже. — Но теперь я уже не так уверена. Я ведь говорила, что в этих доспехах заключена магия… только она становится всё сильнее и сильнее, как будто вы подпитываете её, Сантер. И я всё ещё не могу понять, что это за магия. — Она посмотрела на него. — Может нам лучше вернуться назад? Может, будет лучше носить старые доспехи, пока вы не получите свою мантию?

— Нет, — немного подумав, решил Сантер. — Просто от неё тело немного чешется тут и там, наверное, просто от непривычки… и кроме этого ощущения неприкасаемости, нет настоящей причины жаловаться. Я справлюсь. Но завтра предпочёл бы снова одеть свои старые доспехи. — Теперь он сам нахмурился. — Прежде всего мне не нравится то, что, по вашим словам, магия в этих доспехах увеличивается, а мы всё ещё не знаем, какой именно от неё эффект. Учитывая всё, что я знаю о магии, всегда имеет смысл держаться подальше от тех вещей, которые не понимаешь. — Он посмотрел вперёд. — До посольства осталось недалеко. Посмотрим, что нам удастся там выяснить, а после я смогу переодеться.

— Хорошо, — ответила она, но окинула его взглядом, говорившим о том, что она видит больше, что всё ещё изучает магию этих доспехов. Затем сосредоточенное выражение сошло с её лица, и коротко улыбнувшись, она пошла дальше.

— Посмотрим, в посольстве ли баронет, — промолвила она, быстро взглянув на Сантера. — Мне любопытно, действительно ли его глаза такие голубые, как я их помню.

— Хммм, — пробормотал Сантер, уже больше не думая о доспехах, а о том, что означала эта лёгкая улыбка на губах маэстры.

69. Мастер меча

— Да благословят вас боги, — поприветствовал баронет фон Фрайзе маэстру и Сантера. Он оделся самым тщательным образом, в дикую кожу тёмно-красного оттенка, и, наверное, ему понадобилась помощь, чтобы натянуть обтягивающие брюки, заканчивающиеся начищенными сапогами до колен. На нём также была выбеленная рубашка из тончайшего льна с тонкими оборками на высоком воротнике и рукавах, поверх неё кожаный жилет, который, как и рубашка, не был полностью застёгнут, позволяя маэстре видеть мужскую грудь. — Я рад видеть вас снова!

Сантер напомнил себе, что вообще-то ему нравится этот человек, и что радостная улыбка, с которой баронет приветствовал маэстру и Сантера, выглядела искренней и простодушной. «Наверное, она и в самом деле такая», — вздохнул про себя Сантер. «Если бы только эти ярко-голубые глаза не смотрели так на стройную фигуру маэстры!»

— Время сейчас не самое подходящее, чтобы засвидетельствовать вам наше почтение, — улыбнулась в ответ маэстра. — Но я рада видеть, что у вас такое хорошее настроение. — Она медленно подняла вверх капюшон, и Сантер заметил в глазах баронета лёгкое разочарование. Таркан сделал шаг в сторону, позволяя им пройти, и закрыл за ними ворота.

— Новые доспехи, Сантер? Должен сказать, что у них необычный покрой, и они правда впечатляют. Думаю, я ещё никогда не видел кольчугу с такими мелкими кольцами, они хотя бы прочные? — спросил баронет, пока двое мужчин следовали за маэстрой в нескольких шагах позади.

— Полагаю, да, — ответил Сантер. — Однако не хотелось бы испытывать, действительно ли это так.

— Могу это понять, — тихо засмеялся баронет и нахмурился, когда маэтсра остановилась во дворе и медленно осмотрелась. Таркан проследил за её взглядом до балкона, затем снова перевёл взгляд на маэстру.

— Посол знает, что вчера вечером у него в апартаментах был посетитель? — наконец спросила она.

— О чём вы говорите? — удивлённо спросил баронет.

— Вчера ночью в апартаментах посла был гвардеец и обыскал сундук графа, — объяснила Дезина, взглянув на гвардейца, стоявшего на страже в нескольких шагах от двери самого здания посольства.

— В самом деле?

— В само деле. Он искал волчью голову.

— Откуда вам это известно? Как вы можете знать о таких вещах? — удивлённо и немного недоверчиво спросил Таркан.

— Потому что всё, что мы делаем, оставляет след в структуре вселенной, — ответила маэстра. Она говорила тихо, и хотя находилась на расстоянии пяти шагов, её было хорошо слышно. — Есть форма магии, позволяющая мне видеть, нет, скорее чувствовать произошедшие события, если они случились не так давно.

«А ещё здорово помогло то, что Ласка описал произошедшее с поразительной точностью», — подумал Сантер с улыбкой, когда баронет недоверчиво на неё посмотрел.

— Ага, — сказал баронет, но было очевидно, что объяснение маэстры ничего ему не говорит. — Послу будет неловко это услышать. Дело со слугой сильно его смущает. Похоже, сэр Дженкс был хорошим слугой… Посол считает эту ситуацию обременительной и желает, чтобы с ней поскорее было покончено! — Баронет улыбнулся. — Кроме того, всё это плохо влияет на репутацию посольства и моей прекрасной родины!

— Я понимаю, — нейтральным тоном ответила маэстра. — Скажите, баронет, вы хорошо знали этого человека, сэра Дженкса?

— Мимолётно. Я видел его всего один раз, сразу после приезда в Аскир. Я спросил его о хорошем постоялом дворе, где можно было бы пообедать. После чего он порекомендовал мне «Золотою Розу». «У них исключительная кухня и очень хорошие барды», — были его точные слова. Насчёт этого он оказался прав, я уже давно не ел такого хорошего жаркого, как у них. В ту же ночь я увидел камердинера Дженкса в порту, лежащего мёртвым на мостовой.

— Но «Золотая Роза» не самый близкий для вас постоялый двор.

Таркан кивнул.

— Он порекомендовал его настоятельно, поскольку сам много раз обедал там и каждый раз наслаждался едой.

— Может и так. Мне просто интересно, как этот человек мог позволить себе такое удовольствие, — заметила маэстра, подходя к ним.

— Может посол хорошо ему платил, — предложил Таркан. Он увидел недоверчивые взгляды. — Это ведь вполне возможно?

— Если это действительно так, то я сейчас же пойду и подам заявку на должность камердинера вашего господина посла, — сухо ответил Сантер. — Обед в «Золотой Розе» стоит в добрых три раза больше, чем я зарабатываю за неделю! Скажите, сколько вы плотите своим слугам в Алдане?

Баронет пожал плечами.

— Я не знаю. Насчёт таких вещей нужно спрашивать сенешаля моего отца, — дружелюбно ответил он. — Меня они не волнуют.

Сантер заглянул в открытое лицо алданца, в голубые глаза, которые хоть и сбивали столку, но до сих пор он видел в них только доброжелательность по отношению к себе. Он подавил вздох. Этот человек был алданским рыцарем, сыном регента и доверенным лицом принца. А в настоящее время считался ещё и лучшим мечником королевства Алдан. И всё же Сантеру казалось, что этот человек сохранил некую невинность. Он действительно был таким наивным? «Может быть», — подумал Сантер. Возможно, в некоторых вещах. В других, без сомнения, нет. Было бы ошибкой недооценивать этого человека. Для того, чтобы стать мастером меча, принять вызов с обнажённой сталью, требовалось нечто большее, чем просто талант, также желание непременно победить.

— Скажите, какую награду получает мастер меча, выигравший королевский турнир? — с любопытством спросил Сантер.

— Сотню золотых и небольшое поместье, состоящее из сотни акров земли и дома, — откровенно ответил молодой аристократ. — Я уже дважды выигрывал турнир, — добавил он. Один золотой и четырнадцать серебряных монет — это было жалование, которое Сантер теперь получал в месяц, как офицер. Это было почти в два раза больше того, что он зарабатывал, будучи штаб-сержантом. Это было хорошее жалование. За награду в сто золотых любой сделал бы всё возможное… этих денег действительно было достаточно, чтобы умереть!

— Теперь мне нужно осмотреть апартаменты посла, — прервала его мысли маэстра, глядя на балкон. — Готов ли посол принять нас? — спросила она.

Баронет слегка поклонился.

— Конечно. Пожалуйста следуйте за мной.

70. Покушение

— Да прибудут с вами боги, — поприветствовал посол маэстру и Сантера. Коренастый мужчина сидел за своим столом и, нахмурив брови, смотрел на двух Сов. Казалось, он совсем не обрадовался их появлению здесь. — Я считаю такие расследования возмутительными и неуместными. Мне не нравится, что мы были вынуждены оставить несчастно Дженкса лежать на мостовой. И мне совсем не по нраву, что верховный комендант настоял на том, чтобы поручить расследование вам, сэра.

Спинка массивного стула заскрипела, когда посол откинулся назад и скрестил руки на животе.

— Задавайте свои вопросы, делайте то, что необходимо, чтобы этот неприятный вопрос был решён как можно быстрее.

Было очевидно, насколько послу не нравилось отвечать на вопросы представителей имперского города.

— Мы уже знаем, что случилось, посол, — сказала маэстра, которая выпрямившись, стояла в двух шагах от стала, Сантер был около неё, а баронет стоял в двух шагах, рядом с дверью. — Остаётся выяснить, почему это случилось!

С обоих сторон у стены стояло по два удобных, обтянутых кожей стула, только они были приставлены к стене и предлагались, очевидно, только желанным гостям.

— Так просветите меня, сэра, — невозмутимо ответил посол, устремив взгляд своего ясного глаза на маэстру.

— Ваш камердинер был членом Белого Пламени, — начала Дезина, игнорируя удивлённый взгляд, который бросил на неё баронет. — Он хотел передать магический артефакт наезднику душ, предположительно тому самому, который убил его в порту. — Она окинула его взглядом свозь край своего капюшона. — Вы что-нибудь знаете об этом артефакте? Он имеет форму головы волка и изготовлен из тёмного камня. Примитивная работа.

— О чём-то подобном я никогда не слышал, — чопорно ответил посол.

— Ваш слуга, сэр Дженкс, умер из-за этой волчьей головы, — настойчиво промолвила Дезина. Она уже знала, что этот человек лжёт. Не только потому, что Ласка украл настоящую волчью голову из ящика посла, она также чувствовала это в словах мужчины. Он лгал и у него была на то причина, поскольку за ложью крылись ещё страх и паника. Граф превосходно умел скрывать свои чувства, но поскольку Дезина стояла так близко, она могла ощущать их достаточно ясно благодаря своей мантии, так что сомневаться не приходилось.

— Это артефакт, который якобы способен поставить имперский город на колени. Наездник душ тоже посягал на него. И то, что он не получил его, вероятно, стало причиной, почему вашему человеку пришлось так жестоко умереть.

— Почему вы так уверены, что это был некромант?

— Потому что его проклятье всё ещё ощущалось на трупе вашего слуги. Гораздо больше меня интересует вопрос, почему тот, кто посвятил себя культу Белого Пламени, открыл дверь в ваши покои смертельному врагу культа, как раз именно тому наезднику душ, чтобы встретиться с ним в ваших апартаментах!?

— Проклятый встречался здесь с кем-то из посольства? И я должен этому верить? — спросил посол, казалось бы, насмешливо, но благодаря своей мантии Дезина почувствовала, что каждое сказанное ею слово было для него, словно удар молотком. — А не хотите назвать имя этого человека?

— Это был один из ваших гвардейцев, — ответила Дезина. — Скажите, вы принимаете сонный порошок? Здесь было достаточно громко, чтобы проснуться от шума.

— Это вас не касается, маэстра, но у меня такая головная боль, что лишает сна, — ответил посол, и на этот раз сказал правду.

Дезина присмотрелась к нему повнимательнее: в паутине магических потоков было нарушение — тёмное пятно обвивало один глаз посла. Не воздействие Безымянного, глаз поразила болезнь. Заметна была не только катаракта, болезнь находилось глубже, внутри него.

— Вам стоит сходить в храм, — тихо предложила Дезина. — Возможно они смогут вас там исцелить?

— Я молюсь своим богам, — резко отвели посол. — Я ничего от них не требую! Какое это имеет отношение к мёртвому слуге, спрашиваю я вас? Придерживайтесь сути своего визита, другие вопросы не приветствуются!

— Хорошо, — вздохнула Дезина. Если посол не желал пойти в храм, то это был его выбор. И его проблема.

— Ваш слуга в последнее время вёл себя как-то странно?

— Нет.

— Разве вы не заметили, что в последнее время он часто где-то бродил по ночам?

— Заметил.

— Вы знаете, куда он ходил?

— Он не говорил.

— А вы его не спрашивали?

— Нет. Мне было не интересно, чем он занимался в своё свободное время, — резко ответил посол.

— У вас есть какое-нибудь предположение, откуда мог взяться этот артефакт?

— Нет.

— Он вам сказал, что именно культ собирался делать с этими артефактами?

— Нет.

Она вздохнула. Все последние ответы были откровенной ложью.

— Посол, граф Алтинс. Это не допрос, я просто прошу у вас помощи! Эти некроманты представляют угрозу не только для имперского города, но и для всех людей в Семи королевствах. Нам нужна любая помощь, чтобы противостоять угрозе. Цель моих вопросов не в том, чтобы рассердить вас, а чтобы выяснить, что стоит за этим преступлением!

— Говорите, это не допрос? — горько засмеялся посол. — Мне известно кое-что другое. Вы здесь, чтобы допросить меня, и как бы вежливы вы не были, в ваших глазах моя судьба уже предрешена. Но скажите мне одну вещь, почему верховный комендант послал женщину делать мужскую работу? В моих глазах вы не более чем ребёнок, украшающий себя мантией, и это только подтверждает то, что вы не знаете ни умеренности, ни благоразумия, иначе вы бы не упражнялись в этих извращённых практиках! Эта аудиенция окончена, а поскольку это не допрос, я прошу вас уйти. Вам здесь не рады.

Посол встал.

— Вы очень откровенны, посол, — тихо сказала Дезина.

— Других слов империя никогда не понимала, — холодным тоном произнёс посол. — Алдан верен своим обязательствам, сэра. Но это королевство со своим собственным правительством! И как посол этого королевства, я не обязан и дальше терпеть ваше присутствие.

Баронет резко втянул в себя воздух.

— Посол… — начал он.

— Молчите, баронет. Здесь больше нечего сказать. Сэра и лакей могут идти.

— Вы уже начинаете грубить, посол, — мягко заметила Дезина, поскольку чувствовала страх и панику, которые исходили от графа, словно волнами.

— Я называю вещи своими именами, сэра! Вы превышаете границы моего терпения. Заберите свои тёмные искусства и извращённые практики и убирайтесь, наконец, с моих глаз!

— Моё звание — маэстра, — добросовестно поправила Дезина. — И я не упражняюсь в извращённых практиках, а занимаюсь наукой. Моя клятва была дана не только имперскому городу, но и всем королевствам. Это не я угроза, посол, а эти нечестивые.

— Их я здесь не вижу, — мрачно сказал посол. — Только ребёнка в мантии, делающего нелепые заявления. Проклятый здесь, в моих апартаментах? Смешно! Это так предсказуемо, сэра! Угроза для всех нас, с которой мы сможем справиться, если только доверимся руководству имперского города? Уходите, прежде чем я буду вынужден выставить вас прочь силой!

Посол посмотрел, сверкая глазом, на Фрайзе. — Проводите сэру и её спутника на улицу, баронет! Немедленно!

— Я должен извиниться за посла, — сказал баронет фон Фрайзе, провожая двух Сов к воротам посольства. — Я сам не понимаю… Скажите, что будет с камердинером?

— Он в святилище Сольтара возле портового поста. Как только осмотр будет завершён, мы проинформируем посольство. Тогда посол может решить, что делать дальше с телом.

— Посол сочтёт это кощунством, маэстра.

— При этом будет присутствовать священник Сольтара, — лаконично заметил Сантер.

Баронет моргнул, глядя на Сантера, солнечный свет ослепил его.

— Вы скрываете своё неудовольствие хуже, чем маэстра, друг, — наконец промолвил он.

— Потому что я не понимаю посла! При всём уважении, вы, алданцы, суеверный народ, и посол тоже известен тем, что всегда строго соблюдает храмовые обряды!

— Служить богам — это не суеверие, — сухо ответил баронет.

— Служить — нет, баронет, — продолжил Сантер. — Это только признак того, насколько сильной вам кажется угроза со стороны невидимого мира!

— То, что он пытается вам сказать, баронет, это то, что посол не из тех, кто легко отбросит угрозу со стороны Безымянного, как какие-то козни, — прервала его маэстра, откинула капюшон и подошла ближе к алданцу. — Но именно так он поступил. Он чувствует страх, сильный страх. Вопрос, который я не смогла задать, но над которым вам стоит поразмышлять, баронет, звучит так: Почему посол боится? Почему он так напуган?

— Может, он боится вас, маэстра? Может это из-за вашей магии он объят страхом и ужасом?

Она удивлённо посмотрела на него, потом весело рассмеялась.

— Разве вы его не слышали? Я всего лишь женщина, даже ребёнок! Ему и в голову не приходила подобная мысль! Нет. Баронет фон Фрайзе, он боится, это точно, но не меня. Лучше вам выяснить, кого. — Она склонила голову.

— Да благословят и защитят вас и посла боги. — добавила она, снова накинула капюшон и пошла прочь.

Таркан фон Фрайзе смотрел ей вслед, задаваясь вопросом, насколько она права. Если посол действительно боится, то ему, на удивление, удалось хорошо это скрыть. Он отвернулся, собираясь вернуться в посольство, но краем глаза заметил движение наверху внешней стены.

— Осторожно, на стене! — крикнул Таркан, вытаскивая меч и в то же время указывая на стрелка. Маэстра и Сантер развернулись, проследив за протянутой к стене рукой баронета.

Там лежал мужчина с арбалетом, направленным на маэстру.

А в следующий момент мужчина уже потянул за спусковой крючок, и время, казалось, остановилось, когда Сантер сделал шаг вперёд и протянул левую руку в чёрной перчатке, переплетённой золотом и серебром. Он почувствовал хруст, когда его левое плечо запротестовало, почувствовал острую боль, когда спина вывернулась и вытянулась сильнее, чем когда-либо прежде, ноги растянулись, как будто там порвались все связки.

Таркан был слишком далеко, он ничего не мог сделать, кроме как беспомощно наблюдать… и когда всё закончилось, он задавался вопросом, действительно ли всё случилось именно так, как он видел. Учитывая то, как быстро всё произошло, позднее он не мог ни в чём быть уверен.

На мгновение ему показалось, что время замерло. Он увидел маэстру в развевающейся мантии, верхняя часть её тела была выгнута немного в бок и назад, спина наклонена так, что казалось, вот-вот сломается, раскрытая левая ладонь была поднята вверх, чтобы отбить болт… который Сантер теперь держал в своём кулаке! Но другая рука маэстры выпустила тёмную тень — тонкий кинжал, который повернувшись один раз, воткнулся в левый глаз мужчины на стене. Но её рука, которой она хотела отбить болт, ударила Сантара в глаз с такой силой, что тот отшатнулся назад.

В то время как маэстра, словно кошка, откатилась в сторону, а Таркан ещё пытался понять, что только что случилось, ноги арбалетчика подкосились. На мгновение показалось, что он свалится вперёд, во двор, но потом он соскользнул назад, и они услышали глухой удар за стеной.

— Спасибо, баронет, — тяжело дыша, поблагодарила маэстра. — Вы, наверное, только что спасли мне жизнь.

— Всегда пожалуйста, — ухмыльнулся алданец и побежал всё ещё с мечом в руке за ворота. Один из Быков, стоящий на страже по другую сторону посольства, не колеблясь тоже побежал, в то время как Сантер, тяжело дыша и с конечностями, горящими словно в огне, медленно опустил руку, чтобы недоверчиво уставиться на болт, на конце которого образовалась вязкая зелёная капля, которая потом упала на булыжную мостовую.

— Боги, — сказала Дезина, затаив дыхание и глядя на зелёную слизистую массу на стальном наконечнике. — Как у вас получилось двигаться так быстро, Сантер?

Сантер уже сам задавался тем же вопросом! Он ещё раз взглянул на стены и крышу, чтобы проверить, не прячется ли там ещё один стрелок. Ничего не обнаружив, он широким шагом побежал к воротам посольства, всё ещё держа в руке болт. Завернув за угол, он увидел солдата из Быков и Таркана, склонившихся над телом.

— Он уже ждёт перед вратами Сольтара, — выпрямляясь, заметил солдат из Быков. Широко распахнутыми глазами он посмотрел на Сантера, затем на маэстру за его спиной, которая последовала за ним и теперь взирала на то место на стене, где подкарауливал мужчина. — Я ещё никогда не видел, чтобы кто-то выполнил Веер в таком совершенстве, — продолжил солдат с блеском восхищения в глазах.

— Тогда вы ещё не видели штаб-полковника Орикеса во время его тренировок, — мрачно улыбнулась маэстра. Она всё ещё тяжело дышала, и вся краска сошла с её лица. Наклонившись, она попыталась вытащить кинжал, но он застрял, так что ей пришлось поставить на голову мёртвого ногу и только тогда ей со скрежетом удалось высвободить лезвие. Она вытерла окровавленный клинок о тёмный плащ убитого, а затем использовала его, чтобы разрезать его тёмную рубашку. Остриём кинжала она поддела тонкую серебряную цепочку и приподняла её. Все трое уставились на символ висевшего на цепи белого пламени.

Она взглянула на Сантера, и её глаза расширились.

— Боги! Это сделала я?

Баронет посмотрел на высокого лейтенанта и с трудом сдержал улыбку.

— Будет синяк, — заметил он, почти восхищённо глядя на маэстру. — У вас сильный удар, маэстра!

— Я только что тоже так подумал, — заметил Сантер, потирая глаз, который уже начал распухать. Он увидел смущённый взгляд маэстры и тихо засмеялся. — Не смотрите так виновато. Лучше уж так, чем если бы болт попал в вас. Со мной будет всё в порядке.

Она улыбнулась.

— Могу я хотя бы сказать, что мне жаль?

Сантер ухмыльнулся.

— Это я всегда рад слышать!

Но он быстро снова стал серьёзным. Его глаз слезился и пульсировал от боли, когда он осторожно прикоснулся к нему.

Баронет был прав и в том и в другом. Будет большой синяк и да, у маэстры действительно был сильный удар!

Тем временем Таркан разглядывал мёртвого убийцу. Мужчина был невысоким и худым, в мягкий чёрных сапогах, чёрных льняных брюках, камзоле, рубашке, перчатках и плаще, а чёрная кожаная кепка прикрывала большую часть его головы. На поясе было четыре маленьких кармана, видимо, он упал на них, и то, что было внутри, разбилось, потому что оттуда медленно капала зелёная жидкость. Нет, этот человек был не вором, а наёмным убийцей!

— Сержант Меча, вызовите сюда уборщика трупов. Пусть он отвезёт его и слугу посла в цитадель. Он должен быть осторожен, чтобы не прикоснуться к яду… и фельдшер тоже, — приказала Дезина. Она ещё раз вытерла кинжал, чтобы потом засунуть его в рукав своей мантии. Сантер посмотрел на болт в своей руке и положил его на грудь убитого. Пусть этим займётся фельдшер из Перьев, который будет осматривать трупы.

Сантер и маэстра переглянулись и вернулись во двор посольства, где их ждал баронет, продолжая смотреть на стену.

— С вами ничего не случилось, маэстра, Сантер? — спросил явно озадаченный баронет. Он снова взглянул на стену, как будто там собирался появиться следующий стрелок. — Я не хочу верить в то, что здесь только что произошло!

— Мы не пострадали, — ответила маэстра, в то время как Сантер оглянулся на гвардейца у ворот посольства, который не сдвинулся с места и безразлично ответил на его взгляд. — Но всё могло обернуться намного хуже!

71. Хранительница тигра

Глядя вслед паланкина, который несли восемь воинов Ксианга, Ласка вздохнул, затем повернулся к Ишанте, стоявшей рядом с ним.

— Хочу ещё раз поблагодарить вас. Я думал, что её уже не спасти.

Целительница кивнула.

— Так оно и было. — Она посмотрела на Ласку и улыбнулась. — Не разочаровывайтесь, Ласка. Проблема в том, что она знает, что вы для неё сделали, но не хочет признавать, насколько была близка к смерти и что этот некромант её победил.

— Я не понимаю, — произнёс Ласка, подстраиваясь под её шаг.

— Вы называли её принцессой, — сказала Ишанта. — Она и есть принцесса, хоть в Ксианге это слово имеет другое значение. — Она улыбнулась. — В Ксианге есть много принцесс. Но мало таких, как она.

Ласка вопросительно посмотрел на неё, увернувшись от телеги, запряжённой ослом, которая с грохотом катилась по мостовой храмовой площади.

— Она — Хранительница Тигра. Воин, обученный и подготовленный также применять в бою свои духовные силы. Это уже почти форма магии, которую она научилась использовать.

— Что вы хотите сказать? — спросил Ласка. — Вы же к чему-то клоните, верно?

— Она считает, что большая часть её силы происходит от духовной чистоты души и тела, и в этом её ошибка.

Ласка выгнул бровь. Ишанта вздохнула.

— Она была побеждена некромантом. Затем её пытали, чтобы сломить волю и проклятый смог оседлать её душу… и её изнасиловали, Ласка. Она считает, что её опозорили дважды. Первый, когда она была побеждена противником, который обладает многовековым опытом, второй, когда её тело подверглось насилию, так что она считает, что потеряла свою силу и способности. Она не рада тому, что теперь ей приходиться жить со своим позором.

— Каким позором? — непонятливо спросил Ласка. — Она проиграла в схватке, выжила… теперь настал новый день!

Ишанта засмеялась.

— Это то, что моей матери в вас нравится, Ласка, — заметила она с улыбкой. — Я лишь пытаюсь объяснить, почему она не хочет выказывать благодарности.

— А ей и не нужно, — сказал Ласка. — Она то же самое сделала бы и для меня.

— Вы её не знаете. Почему вы так в этом уверены?

Ласка пожал плечами.

— Я это чувствую. О таких вещах я не размышляю, просто принимаю их. Это большой мир со множеством вещей, которые я не понимаю. Но он такой, какой есть, и мне кажется бессмысленно, ломать над этим голову. — Он улыбнулся. — Я могу бесконечно долго спорить об этом с Зиной. Ей всегда хочется знать всё. — Он озорно посмотрел на Ишанту. — Иначе мне также пришлось бы волноваться о том, кто вы такая и кто ваша мать, откуда вы столько много знаете, как узнали, что я называл её принцессой и как смогли сотворить эту магию в доме богини.

— Вы не менее любопытны, чем ваша сестра, — улыбнулась Ишанта. — Просто находите свои ответы иначе. И кое-что ещё. Лиу — Хранительница Тигра. Когда она бросает кинжал, то как и ваша сестра, точно не промахнётся. — Ишанта остановилась. — Когда вы любовались ею со стены посольства, она не промахнулась. Она попала прямо в цель.

— Я это знаю, — ухмыльнулся Ласка. — Она знала, что я не собираюсь причинять ей вред. Да и как я мог? Увидев её, я больше не мог оторвать от неё взгляд. Если бы это был повод убить мужчину, тогда в мире больше не осталось бы мужчин… и женщины пожалели бы об этом!

Ишанта засмеялась.

— Пожалуй вы правы, Ласка. — Она остановилась и огляделась, они подошли к воротам храмового квартала.

— Разве мы не идём к вашей матери? — спросил Ласка.

— Нет, — ответила Ишанта. — Она немного… утомляет. Иногда она забывает, что я уже взрослая и больше не нуждаюсь в её помощи. Ей трудно сдерживать свои пальцы…

— Вот почему она не выходит из дома, верно?

— Вы на удивление сообразительны, Ласка, — улыбнулась первая дочь. — Да благословят вас боги, Ласка. — Он отвернулась, собираясь уйти.

— И вас тоже. Вот. — Ласка протянул ей окантованный серебром череп животного, который она дала ему. — Я ещё раз благодарю вас за это.

— Он принадлежит вам, — промолвила Ишанта.

— Спасибо, — ответил Ласка, низко кланяясь. — Могу я задать вам ещё один вопрос?

Она остановилась, посмотрела на него и выгнула бровь.

— Почему вы поступили так? — спросил Ласка. — Зачем использовали мою помощь?

Она весело покачала головой.

— А как ещё вы смогли бы научиться ездить на ласке? — спросила она и с улыбкой отвернулась. Ласка смотрел ей в след, пока её стройная фигура не исчезла среди похожих, затем взглянул на бледный череп в своей руке. Он был тёплым на ощупь… и Ласка чувствовал его доброжелательность.