Совушка

Глава 7

Вопреки словам Мейси о скором возмездии, за целый месяц так ничего и не произошло. В Линахенге не нашли и не наказали виновных, столичный ковен магов даже предупреждение не получил. В одном из публичных выступлений король осудил кровавую моду. А в магазинах появились эгреты с искусственными хохолками. Королева с принцессой продемонстрировали их на Белтайн, восторженно утверждая, что нет никакой разницы. Но многие люди и оборотни сомневались, что богачи согласятся на такую замену. Для некоторых толстосумов подлинность вещей и натуральность материалов были настоящим пунктиком. В Диасе-Баганг ситуация мало чем отличалась. Одна болтовня политиков и заверения об усилении контроля на границе. Большую часть населения здесь тоже составляли люди, а королевством управляли маги. Для них на первом месте стояла выгода и политический расчёт. Никому не хотелось портить отношения с соседями, разрывать многомиллионные контракты и искать новых торговых партнёров. Конечно, охота на журавлей и цапель заметно поутихла. Но иногда авилаки пропадали, и оставалось только гадать, что было этому причиной: они сами сменили место жительство или им «помогли»?

Сидни, тихонько закрыв за собой дверь, вышла из казармы Энджи. На улице приятельницу поджидал Засранец.

- Как она? Снова плачет?

- Нет, - покачала головой сова. - Теперь молчит… И зачем прилетела эта комиссия?

Сокол нахмурился.

- Что можно столько времени расследовать? Буквоеды проклятые!.. Только заставили девчонку ещё раз пройти через эту мясорубку!

Рядом согласно забурчали остальные авилаки. Второй день в их части сидели служащие военной прокуратуры, проверяя показания свидетелей. Допросили патрули, которые примчались на помощь журавлям, заставили Сидни чуть ли не по секундам вспомнить свою стычку с браконьером. Но основным свидетелем всё-таки была Энджи Крофтон. Её держали в штабе больше четырёх часов. И судя по сбивчивому рассказу девушки, следователи искали к чему можно придраться.

- Такое ощущение, что журавлей хотят сделать виноватыми, - Мэтт наконец озвучил мысль, которая крутилась в голове у всех.

Из-за угла вышел Стивен Эгертон и нахмурился, заметив свою группу в полном составе. Он даже не стал спрашивать, зачем они собрались. Сразу зло велел:

- Расходитесь!

Но его группа действительно была гнездом, сработавшимся, сдружившимся, поэтому авилаки порой позволяли себе вольное обращение к командиру.

- А как же комиссия, Стив?

- Какие результаты?

- Никакие! – орёл сквозь зубы выругался.

Не в привычках Эгертона было обсуждать приказы начальства с низшими чинами, но сегодня его самого бомбило из-за бездействия властей и явного желания спустить это дело на тормозах. Авилак снова велел расходиться и направился в соседнюю казарму. Сидни, вздохнув, пошла следом.

Мужчина быстро разделся и улёгся на кровать. За день он дико вымотался, наговорившись и наспорившись до мозолей на языке. А попав под прицел взглядов своих ребят, почувствовал вину за то, что не добился справедливости. Он закрыл глаза, словно отгораживаясь от оборотницы, скользнувшей в казарму следом за ним. Но та и не думала лезть в душу. Девушка присела рядом и начала массажировать мужские ступни. Стивен постепенно расслабился, обмяк, наконец отпуская тяжёлый день. Он что-то благодарно пробормотал и быстро провалился в сон.

Сова некоторое время тихо сидела рядышком, хотя внутри всё бушевало. Она тяжело переживала смерть журавлей. Первые несколько дней были самыми трудными. Девушка настолько извелась, что не могла есть. Её попросту выворачивало. И Эгертон кормил оборотницу в казарме, усадив на колени и отвлекая разговорами. Он был рядом с Сидни, пока она не засыпала от усталости. Постепенно девушка как-то примирилась, свыклась с гибелью сослуживцев. Но всё равно часто думала о добряке Крисе, который, возвращаясь из увольнительных, всегда приносил какое-нибудь лакомство. Вспоминала, как они вместе отмечали день рождения Стивена и как парни радовались жизни, планировали, чем займутся после службы. А тут такая жестокая и бессмысленная смерть!.. Сидни почувствовала, как внутри вновь разгорается тлеющий огонь, как подступают злые слёзы. Чтобы не разбудить Эгертона, она вышла на улицу.

Начинался дождь, в воздухе ощутимо пахло сыростью, плесенью и перепрелой прошлогодней травой. Луны и звёзды спрятались за тучами. Воинскую часть освещали фонари, и в их жёлтом свете Сидни вдруг увидела знакомую фигуру.

- Энджи?

Куда она идёт? Нахмурившись, сова пошла следом. И это было не праздное любопытство. Оборотница искренне переживала за журавлиху, пережившую такую потерю. Осторожно выглядывая из-за угла, Сидни некоторое время наблюдала за девушкой.

Энджи потерянно бродила рядом с пустыми казармами, где когда-то жили её погибшие товарищи. Звала сородичей и толкала запертые двери. Одну, вторую, третью… Это выглядело жутко и душераздирающе! Сова всхлипнула, догадываясь, что сейчас творится в душе оборотницы. Она больше не могла оставаться в стороне. Подбежала к девушке и изо всех сил обняла её. Энджи трясло как в лихорадке.

- Здесь уже всё убрали!.. Как будто ничего не было!.. Как будто никто и не жил!..

И она громко заплакала. Уткнулась Сидни в плечо и рыдала, больше не сдерживаясь и не отворачиваясь. А сова плакала вместе с ней, жалея погибших авилаков и осиротевшую журавушку. И вдруг неподалёку, в тени казарм, она заметила своих ребят - Мэтта и Арни. Энджи пока не видела никого и, цепляясь за маленькую сову, жаловалась:

- Оставить всё так?! Забыть?! Считать неудачной боевой операцией?! Это же не так!

Сова смахнула слёзы. А Энджи сорвалась на крик.

- Они мёртвые! А эти проклятые ублюдки по-прежнему украшают себя нашими хохолками! Как?! Как это можно носить, зная, что они в крови?!

- В бриллиантах, - к ним подошёл один из магов, служивших в части.

Сидни не помнила, как его точно зовут: то ли Дерек, то ли Дерк. Но Эгертон как-то обмолвился, что это сильный и довольно своенравный боевик. За магом подошли и остальные. Журавушка обернулась и с вызовом посмотрела на них.

- Я своими руками открутила бы головы этим дамочкам!

- Тебе нельзя... – маг отрицательно покачал головой и прикурил сигарету. - Ты будешь первой в списке подозреваемых.

.

Потом так никто и не вспомнил, кому пришла в голову эта идея. Но мысль о мести прочно прижилась и у авилаков, и у магов. Планировали всё с величайшей секретностью.

- Стиву, Белль и Полу ни слова. Они орлы, как и мадж Воан. Если проговоримся им, узнает и он, - предупредил Мэтт, намекая на ментальную связь. – К тому же нам, если что, только выговор влупят да контракт расторгнут, а их могут и званий лишить.

Все с тревогой посмотрели на Сидни.

- Не проболтаешься?

Она покачала головой.

- Нет.

- А если Стивен спросит?

- Не спросит, - ответила сова.

- Ты уверена?

- Он никогда не спрашивает, чем я занимаюсь в свободное время.

Мужчины успокоились, в отличие от Энджи. Та странно посмотрела на девушку, но вслух ничего не сказала, а Сидни не стала переспрашивать. Она доверяла Стивену и знала, что он доверяет ей. К тому же она ничего запретного никогда не делала. Вот авилак и не беспокоился.

Сове, конечно, было не по себе из-за необходимости держать всё в секрете, но она понимала, что по-другому никак. А отомстить за журавлей ей тоже хотелось.

И Сидни молчала. Не выдала секрет любимому мужчине.

…

Линахенг, 200 км до границы с Диасой-Баганг

.

Во все века и времена Лита была самым любимым праздником в Волшебном мире. День летнего солнцестояния – это расцвет природы, расцвет самой жизни! Когда зима с морозами и голодом казалась далёкой и нестрашной. Наоборот, сейчас люди дышали полной грудью и как никогда верили в себя. Лита, наполненная светом и любовью, объединяла всех. На площадях и улицах зажигательно отплясывали и обычные люди, и маги. Никто не мерился силой, статусом и богатством.

В провинциальном городке захмелевшие, расслабившиеся жители радостно встречали каждого встречного. Обменивались поздравлениями и добрыми пожеланиями, особо бурно приветствуя тех, кто нарядился в жёлтые платья или рубашки, ведь это был любимый цвет Литы. Случались, конечно, и споры, когда задиры брались за грудки, но такие конфликты как-то быстро гасли и забывались. К тому же за веселившимися людьми наблюдала местная полиция, хорошо зная своих «постоянных клиентов». Одним словом сегодня линахенгцы, как и жители других королевств, гуляли! Пели песни, смеялись и восторженно ахали, глядя на столбы искр, поднимающиеся от ритуальных костров!

А на рассвете город оглушили вопли и крики ужаса. Три мага были убиты во дворах собственных домов. С них сняли скальпы, и трупы залила алая кровь. Но больше всего горожан впечатлили иллюзорные хохолки журавлей и тягучий глас ниоткуда.

- Так будет впредь! Жизнь мага - за жизнь журавля!

Иллюзия кровавыми каплями осыпалась на землю, и люди, стоявшие ближе всех, в панике ринулись назад. Началась давка, ругань. А близкие убитых, заливаясь слезами, вопили, что маги ничего не сделали и никогда не трогали оборотней. Но тех, кто совершил эту жуткую месть, в городе уже не было.

Полиция тут же бросилась в погоню. По тревоге подняли погранслужбу, резонно рассудив, что расправу учинили именно авилаки из соседнего королевства.

- Они ещё не успели долететь до границы! – кричали возмущённые линахенгцы. – Хватайте их!

А город охватили страх, возмущение, гнев и паника. Люди неуверенно переглядывались, боясь того, что это только начало. И в следующий раз за оборотня могли убить уже кого-нибудь из них.

Весёлая Лита омрачилась пролитой кровью и смертью.

.

На северной границе царили мрак и тишина. Здесь отродясь никто не жил. Слишком неприветливым был этот край, а болота, покрытые обманчивым льдом, весьма коварными. Но Дерк знал тайную тропу и провёл по ней остальных. Самым трудным оказалось пересечь саму границу. Порталом нельзя: магов засекли бы сразу. Пешком - останутся следы, по которым опять же можно найти нарушителей. Оставался только воздух. И боевики нашли выход: они уменьшили себя простеньким ведьминским зельем и верхом на авилаках пересекли границу. На животных магический контур не реагировал. А оборотни… В своём уме никто из них не полез бы в Линахенг добровольно. Поэтому патрулировали эту часть границы не так рьяно, как в тех же Кутах.

Ночь. Тихий шелест леса. И вдруг открылся портал, из которого выскочили трое мужчин. Один из них тут же прочёл новое заклинание, затирая след от перемещения. Надолго профессиональных ищеек это не задержит, но диасские маги успеют пересечь границу. Как только белёсая сфера схлопнулась, к мужчинам подлетели три большие птицы. Авилаки!..

Всю ночь Сидни, Луин и Мэтт ждали магов на территории Линахенга. По плану они должны были забрать уменьшенных боевиков и перенести обратно в Диасу-Баганг. А те, выпив антидот, вернули бы свой истинный облик и порталом переместили бы всех в родную часть.

Так они планировали. Но планы редко срабатывают без сбоев. Один из магов разволновался и пролил часть зелья. Оно подействовало, но с задержкой. Соколы со своими седоками уже пересекли границу, когда человечек наконец вскочил сове на спину.

- Давай быстрее! Я не знаю, насколько хватит такой дозы!

Едва Сидни взмыла в воздух, нагрянул линахенгский пограничный патруль. В улетающую птицу полетели заклинания. Боевики на другой стороне не могли ответить, чтобы не привлекать к себе внимания: Дерк сразу велел не высовываться.

- Пока мы не засветились, линахенгцы ни хрена не докажут!

И мужчины, стиснув кулаки, следили за петляющей птицей.

Сидни старалась, махала изо всех сил, стремясь быстрее пересечь границу. И вдруг спину пронзила острая боль, как будто ужалила пчела. Сначала показалось, что пронесло и ничего серьёзного не случилось. Но жар постепенно нарастал, расползался по всему телу. Позвоночник и кости словно плавились, превращаясь в тесто. В какой-то момент они перестали слушаться хозяйку, и последние метры сова просто спланировала на землю, прячась среди густых зарослей. Лежала, не в силах поднять голову. Маг скатился вниз, принимая свой истинный облик, подхватил птицу и скрылся среди деревьев.

Линахенгцы на адреналине рванули следом, наколдовывая аркан, чтобы схватить беглянку, – и тотчас взвыл защитный пограничный контур. Чтобы не погибнуть, маги замерли, сыпля бессильными ругательствами и проклятиями.

Сидни тоже хотела закричать, но из горла не вырвалось ни звука. Она видела склонившиеся над ней лица перепуганных магов, но не могла ничего сказать. Даже стон не получился, казалось, из горла вырывалось пламя. Жар поглощал её мягко и беспощадно. Сова видела, как шевелятся губы друзей, но не слышала ни слова: всё сливалось в густой, нарастающий гул. Она вглядывалась в мелькающие деревья и небо, не понимая, куда все бегут. Сознание ускользало. Оборотница среагировала лишь на вспышку, когда маги открыли портал. Она с трудом подняла веки и увидела Белль, Пола и Стивена. Всё!

.

Эгертон, белый как полотно, выхватил неподвижную девушку из рук магов. Зло рявкнул на них:

- Прибью к дракам!!!

И со всех ног побежал в лазарет.