Сойти с ума (СИ)

Глава 10. Разлом

Ну, и где эта девчонка? — злился Чарон. Брови мужчины сошлись на переносице, и он так сурово глядел вокруг, что даже эльф не решился подсесть к нему за столик во время завтрака. Волфуорта нервировало все подряд. Мало того, что накануне он, словно приклеенный, сидел в погребке и даже улыбался дурацким шуточкам скаженных. А все из-за того, что пялился на непотребно одетую графиню, как мальчишка, никогда не видавший ранее женских прелестей. Потом еще и ночь не спал, воображение подкидывало картинки одну красочнее другой. И все с участием девчонки! А теперь она не явилась на завтрак! Вот что Бригитта себе воображает? Что он должен тут один с полоумными общаться?!

− Вождь, − нарушил старик Геральд мысленные вопли герцога, − будут ли указания на сегодня? — Если нет, мы с горы пойдем кататься.

− Валяйте, − разрешил Волфуорт. Ему было все равно, чем скаженные собираются заниматься.

Обитатели поселка радостно заспешили к выходу. Боялись, что вождь передумает и начнет раздавать задания или опять заставит тренироваться в ельнике. Даже дежурные быстрее обычного пособирали грязную посуду и унеслись вслед за всей дружной компанией.

— Задери тебя медведь! — с грохотом отодвинул от себя Чарон пустую тарелку, надел дубленку и отправился к дому Бригитты Янссен.

Бригитта этой ночью тоже не могла заснуть, но совсем по другой причине, нежели герцог.

Она заболела. Промокшие ноги, отсутствие шапочки и шарфа в зимний трескучий мороз дали о себе знать. Болезнь взяла девушку в свои тиски внезапно, без предварительных симптомов и предупреждений. Только что она веселилась вместе с обитателями поселка, радовалась победе над буйными, а стоило оказаться в домике и начать готовиться ко сну, как ее накрыла слабость и прошиб пот. Стало больно глотать, перед глазами все расплывалось.

Бригитта помнила, где росли цветы от хвори. Не так уж и далеко имелась целая поляна аметистового чуда. Как там Доббин говорил? Если простудиться или другой какой недуг одолеет, надо всего лишь подержать цветок возле себя. Но как ей добраться туда в теперешнем немощном состоянии? Можно, конечно, попробовать ползком. Кто-нибудь увидит ее, да поможет. Она уже собралась так и поступить, но вовремя вспомнила, что за окнами-то уже ночь, вряд ли после такого насыщенного дня обитатели поселка не спят, а самой ей до той поляны не доползти. Бригитта представила, как утром обнаружат ее окоченевший труп где-нибудь в сугробе. Даже всплакнула. Оставалась надежда на Саяна и его вдохновение.

Но художник именно этой ночью крепко спал, ведь он продержался без сна почти двое суток. Сначала герцог нещадно заставлял выполнять тренировочные упражнения, затем, опять же по распоряжению герцога, он не смыкал глаз и вовремя разбудил поселян. Потом засада, где Саян чуть не уснул под уютными хвойными ветвями. И пиршество по случаю победы над странными воителями живописец также пропустить не мог. Потому, пока графиня впервые с нетерпением ожидала его традиционного ночного визита, художник впервые пребывал в объятиях ночных снов.

Бригитте становилось все хуже. Она едва доплелась до комода, где стоял кувшин с родниковой водой. Пила жадно, кривясь от болезненных ощущений при каждом глотании. Путь от комода до постели вышел тернистым. От слабости и высокой температуры девушка не удержалась на ногах, упала на спину. Поднялась не сразу, испугалась, что может вновь рухнуть и удариться посильнее.

Она с облегчением улеглась в кровать, но облегчения ее страданиям не наступало. Стоило закрыть глаза — подступала тошнота, стоило открыть — комната вертелась и вращалась. Бригитта маялась, металась на постели, забывалась на мгновения в спасительном сне, но почему-то сон упорно не желал стать долгим и спокойным.

— Бригитта, ты знаешь, который сейчас час?! — рявкнул герцог, бесцеремонно врываясь в ее светелку, запуская в дом порыв ветра и облачко из снежинок.

Ответа не последовало, а Волфуорт обнаружил, что девушка еще спит. Генерал немного растерялся. Он-то думал, девчонка сознательно саботирует свои обязанности помощницы, и собирался как следует вразумить ее. А она всего-навсего спит дольше обычного, что, впрочем, не слишком-то и удивительно, деньки для нее выдались трудными.

После секундного смятения Чарон заметил то, что в пылу гнева на графиню бросилось в глаза не сразу. Разбитый кувшин на полу с подсыхающей вокруг осколков лужицей. Небрежно брошенный наряд. Бригитта была аккуратной, опрятной девушкой, не из тех, кто разбрасывает одежду по всему дому. Липкая прядка светлых волос на обычно гладком лбу, а сейчас украшенным тревожной морщинкой. И личико — покрасневшее так, будто девочка находится в протопленной бане, а не в едва теплой светелке.

Где-то в груди у Чарона сжалось, все заготовленные недобрые слова испарились.

— Бригитта, — позвал он и сам не узнал своего голоса — нежного, заботливого, обеспокоенного.

Она не слышала, и герцог подошел поближе, дотронулся широкой ладонью до ее лба. Лоб Бригитты пылал жаром.

Паника единственный раз в жизни накрывала Чарона Волфуорта. Тогда паника, наряду с отчаянием, выбила у десятилетнего пацана почву из-под ног, дала под дых и слепила из него жестокосердного дракона.

Оказывается, как мало надо для того, чтобы вновь поддаться панике — всего-то дотронуться до горячего лба особенной для тебя девчонки, всего-то осознать, что девчонка больна.

От чужого прикосновения Бригитта приоткрыла глаза. Такое простое действие отозвалось болью в висках. Над ее лицом склонился герцог Чарон Волфуорт. Она не смогла сразу понять — настоящий ли это Волфуорт или плод ее воображения. Скорее всего, мужчина ненастоящий, потому что у того герцога, которого она видит сейчас, слегка безумный вид. А еще он что-то говорит, вернее, кричит.

— Лекарства! Где в этом чертовом лесу можно достать лекарства?!

С Бригитты сразу сошел морок, выраженьица вполне в духе настоящего Чарона Волфуорта.

— Цветок от хвори, — протолкнула девушка слова сквозь осипшее горло. — Попроси кого-нибудь принести.

— Я сам принесу. Скажи только, где растет, как он выглядит? — удивил ее герцог.

— Сам? — с трудом верилось ей, что важный генерал будет рыться в сугробах.

— Все кататься ушли, — пояснил он. — С горы. На санях. Даже медведь с тигром.

— С горы? На санях? Я тоже хочу.

— Покатаешься, когда выздоровеешь, — готов был пообещать Волфуорт ей все, что угодно, лишь бы она поправилась. — Бригитта, где растет нужный цветок? — повторил Чарон свой вопрос.

— За смотровой башней. Там целая поляна аметистовых цветов.

Бригитта закашлялась, и герцог опять потерял самообладание. Кинулся к кувшину с водой. Чертыхнулся, тара-то разбилась. Углядел на столе мандарин, быстро снял с него шкурку и поднес очищенный фрукт графине.

— Я не смогу его сейчас съесть, — с самым разнесчастным видом произнесла девушка. — Но все равно, спасибо.

Чарон мысленно обозвал себя ослом и кинулся уже на улицу, искать треклятый цветок. Он знал про какую башню говорила Бригитта — одинокое строение, стоящее особнячком от всех жилых построек восточного поселения. Пока торопился к башне, сообразил, что не имеет представления, как выглядит аметистовый цвет.

— Не могла нормально сказать? — ворчал он. — Синий, зеленый. А то аметистовый!

Оставалось надеяться, что других цветов на поляне нет, и не придется ломать голову над тем, какой побег вытаскивать из-под снега.

Чарону еще не довелось осмотреть башню, ни ее саму, ни территорию вокруг и, надо сказать, поляна его впечатлила. Под снеговыми заносами просачивались огненные краски фиолетового, зеленого и бордового. И располагались они не хаотично, а образовывали контур рисунка. Герцог уже видел такой контур — неровный разлом, граница между Королевствами и Скаженным лесом.

Интересно, но об этом он подумает позже. Сейчас ему нужен цветок. Зелено-малахитовый отверг сразу, помнил о пристрастии к нему пчел. А вот фиолетовый или бордовый? Чарон решил взять сразу два, дабы уж точно не промахнуться.

Повозиться пришлось изрядно, до цветов не так-то просто было и добраться. Повезло еще, что к герцогу присоединился один из котов Хана, тот, который черный и с противоестественно длинными клыками. Сам пришел, сам копать стал. В общем, помог Чарону достать два цветка.

— Подойдет? — спросил Бригитту запыхавшийся Волфуорт. Бордовый цветок с махровыми, узкими и острыми лепестками едва умещался на его ладони.

Графиня как-то странно взглянула на герцога.

— Что? — не смог понять мужчина этого взгляда.

— Не подойдет, — сказала она. — Если такой цветок подержать, рука отсыхает.

— Что?! — откинул от себя подальше Чарон бордовую красоту.

Цветок подхватил клыкастый котяра, увязавшийся за Волфуортом. Зверь потрусил к выходу, а Бригитта рассмеялась.

— Я думал ты помираешь, а ты шуточки шутишь? — прищурился герцог.

— Второй цветок, фиолетовый, он от хвори, — продолжала посмеиваться девушка, — и мне становится гораздо лучше.

— Это я уже заметил, — проворчал Волфуорт. — А с тем цветком — что не так?

Чарон ворчал, но в душе радовался быстрому отступлению болезни у графини. Прикольный цветочек.

— Бордовый для привлечения самок, — ответила она ему. — В животном мире.

— Ясно, — решил воздержаться он от комментариев.

— Я могу идти на горку? — выжидающе посмотрела на него Бригитта.

Он видел, девчонке не терпелось выбраться из-под одеяла и бежать развлекаться.

— Что, настолько уже хорошо?

— Как будто и не болела вовсе, — тонкими пальчиками заправила она за ушко непослушную белокурую прядку.

Чарон чуть не взвыл, так изящно и непринужденно получались у нее самые простые жесты.

— Я тебя на улице подожду, — глухо сказал он и быстро вышел из светелки.

Естественная ледяная горка образовалась на высоком склоне реки. Скаженные по двое-трое забирались в сани. Еще и длинные тазы приспособили для забавы.

Бригитта убежала от герцога и влилась в общее веселье.

— Даниэл, я больше не хочу кататься с тобой, — услышал Чарон совсем рядом певучий голосок Изабель. — Пусть Молли с тобой в следующий раз едет.

— Хватит ныть, вези давай! — велел девушке эльф.

С губ герцога сорвался смешок. Даниэл, словно принц, восседал в санях, а черноокая эльфийка тащила его и санки в гору.

Чарон глядел на смеющихся дурковатых и поражался — эти люди умеют по-настоящему развлекаться. Их лица прямо-таки излучали… Что? Счастье?

— Вождь! — позвал его повар Хемери. — Присоединяйтесь к нам!

Чарон подумал немного и залез в медный таз.

Он катился с высокой ледяной горы, подставляя лицо колючему ветру. Компанию ему составлял белый медведь.

Я сошел с ума, — рассмеялся герцог Волфуорт.

А вечером он огорошил Бригитту.

— Завтра мы вдвоем идем в расселину.

— К буйным? Зачем? Они обещали больше не нападать на поселок, — всполошилась графиня. — С тобой, конечно, не страшно, но все-таки, Чарон, это же большой риск.

Сама того не ведая, девушка своими словами переворачивала в душе герцога все с ног на голову. «С тобой не страшно», — сказала она, и Волфуорт уже желал, чтобы не страшно ей всегда было только подле него. Он хотел бы стать для нее самым надежным человеком на свете. Но сказал другое.

— Бригитта, не забывай, они, прежде всего, скаженные. Вчера пообещали, а сегодня все забудут и опять явятся. Их набеги не прекратятся. Надо разобраться с этим разломом, понять, что он из себя представляет изнутри и зачем его обитатели вылезли наружу.

— Но мы же не знаем, как туда попасть, — сопротивлялась девушка участию в сомнительном походе.

— А я узнал.

— Да? — не поверила Бригитта. — И от кого же?

— Мне лес подсказал, — дразнил ее герцог.

— Чарон, говори немедленно! — разозлилась графиня на его дразнилки.

Мужчина сжалился над ней и сказал правду.

— За смотровой башней, куда ты меня сегодня отправила, цветы растут так, что составляют цельный рисунок. Он в точности повторяет контуры рельефа местности, где проходит граница между Королевствами и Скаженным лесом. Цветы расположены одиночно, а в одном месте, там, где через расселину перекинут мост, сосредоточены группой. Предполагаю, это подсказка, где найти вход в царство буйных.

Бригитта немного сникла. Она сразу поверила герцогу. Цветочная поляна за смотровой башней всегда выписывала рисунки, причем для каждого свой. А ведь ей не приходило в голову, что картинки из цветов могут служить какими-то там подсказками. Генерал же сразу сообразил. Умный он. И не просто так он в эту расселину засобирался. Явно продолжает что-то искать. Что же герцог все-таки ищет?

— Ты действуешь нелогично, — упрекнула девушка мужчину. — В прошлый раз запер меня в доме, чтобы я не участвовала в битве с агрессивными. А теперь собираешься вести прямо к ним в логово.

— Я бы не повел. Но, думаю, без тебя не обойтись. Понимаешь, психов привела старушенция. А она знает тебя. Тут есть какая-то взаимосвязь. В прошлый раз я не позволил вам встретиться, оттого, чувствую, вся эта кутерьма с буйными не окончена.

— Старушка и Даниэла знает, — возразила Бригитта. — Мы же втроем в распределителе находились. А четвертого ты убил, — с упреком добавила она.

— Убил, потому что он покушался на твою жизнь, — без всякого сожаления произнес Чарон.

— Он покушался на компас, а не на мою жизнь, — заспорила Бригитта.

— А это одно и то же, — спокойно сказал герцог. — Без компаса ты могла заблудиться и погибнуть. А насчет Даниэла — на эльфа старуха не обратила никакого внимания. Она спровоцировала вылазку буйных из-за тебя, Бригитта.

— И мы пойдем туда без страховки? Вряд ли Лорик сможет спуститься в пещеру. А если и спустится, там может оказаться слишком узкий лаз, он застрянет. И подняться обратно наверх не сможет и навсегда останется в яме! — распаляла свое воображение Бригитта, уже представляя, как придется изо дня в день приносить застрявшему Лорику еду, воду и кофе. — Я не позволю рисковать мишкой!

— Бригитта, данный медведь, безусловно, не совсем нормальный, но даже у него инстинкт самосохранения развит отлично. В расселину Лорик и сам не полезет. Так что мы возьмем с собой клыкастого кота Хана. Бесноватые его точно за демона примут, и препон чинить нам не станут.

— Тогда Хану тоже надо идти. Кот его слушается, а от нас может убежать, — предложила девушка.

— Пусть аристократ идет, — не имел Чарон ничего против кандидатуры мага. — Выдвинемся утром.

Хан ужасно загордился тем, что вождь берет его с собой в поход.

— Я же говорил, мы ровня! А плебеи ему не нужны, — задирал аристократ Даниэла.

Эльф собирался уже привычно захныкать, его ассоциативная память хорошо работала: пусти слезу — получи коньяк. Но генерал пресек подобную манипуляцию.

— Даниэл, пока мы будем отсутствовать, ты остаешься за старшего, — предупредил он.

Ушастый расплылся в счастливой улыбке и показал Хану неприличный жест. Волфуорт уже видел подобный и с подозрением глянул на Бригитту. Девушка поспешно опустила глаза, избегая зрительного контакта с Чароном.

К разлому троица отправилась на лыжах. Первой двигалась Бригитта, так как в Скаженный лес она попала сравнительно недавно и дорогу от моста до поселка более-менее помнила, во всяком случае, сможет определить, верно ли ведет их тропа. Вторым шел Хан. Из его заплечного мешка выглядывала угольная морда клыкастого недоразумения, у которого, как оказалось, имелось имя — Джоан. Замыкающим встал Чарон по той же причине, что и в прошлый лыжный пробег он поставил вперед себя Бригитту. Так герцог мог контролировать происходящее перед его глазами и не переживать, что кто-то пропадет за его спиной.

Следовали за стрелкой компаса, указывающей на юг, и через пару часов выехали к знакомому мосту между такими разными мирами.

— Что теперь? — поинтересовалась Бригитта.

— Спустимся вниз, — снял Чарон с плеч рюкзак и извлек из него трос с крюком, напомнившей графине якорь. — Я закреплю строп за парапет, и мы по очереди совершим спуск.

— Я не смогу, — заглядывала девушка в пропасть и не видела дна. — Чарон, мне страшно. Наверное, есть другой путь. Сто человек из разлома ведь как-то попали в лес. Не могли же они все подниматься вверх по веревке. Они бы ее попросту не закинули на мост.

— Другой путь есть. Но о нем мы сможем узнать только у жителей расселины. А сейчас придется спуститься так.

— Нам с Джоаном вообще не страшно, — заявил Хан. — Могу пойти первым.

Голова уголька скрылась в мешке.

— Похоже, Джоан твоей смелости не разделяет, — заметила Бригитта.

— Хан, у вас с котом нормальное взаимопонимание? — стал подозревать Волфуорт, что клыкастый даст деру. А это было бы нежелательно. Его стратегия основывалась прежде всего на испуге со стороны агрессивных.

— Нормальное у нас взаимопонимание, — уверил аристократ. — Я в его дела не лезу, он в мои.

Чарон заметил, что Бригитта едва сдерживается от смеха. Какая же она, — рассматривал он девчонку, — страшно, а чувство юмора не потеряла.

— Хан, спускайся первым, — согласился с предложением мага герцог. — И жди внизу.

— Чарон, я правда не уверена, — взмолилась девушка.

— То есть прыгать с чердака мы можем, а спуститься по веревке нет? — припомнил он ей недавнюю выходку.

— Так там сугроб внизу был, а тут пропасть, — дрожала Бригитта не от холода, а от страха.

— Тогда сделаем так, — и сам переживал Волфуорт, что девчонка может сорваться, — Хан, возьмешь мой рюкзак, а Бригитту я спущу на своей спине.

Раньше он не знал, что можно потерять душевный покой от мимолетной радости, промелькнувшей в глазах другого. И сейчас с ним подобное произошло. Чарон готов был отдать все на свете, лишь бы Бригитта всегда глядела на него такими вот сияющими глазами. Вот здесь, на краю пропасти, герцог Чарон Волфуорт признался сам себе, что любит эту девушку.

Они молча наблюдали, как аристократ достаточно сноровисто переставляет руки по веревочному тросу. Его фигура, затянутая в меховой кожаный комбинезон, становилась меньше-меньше и наконец совсем скрылась из вида. Только веревка подрагивала, сообщая, что за нее еще держатся.

— Спустился! — крикнул Хан через некоторое время.

— Ну, забирайся на спину, — присел Чарон так, чтобы девушке было проще уцепиться за него.

Бригитта обняла мужскую шею, ногами обвила его торс. Она немного стеснялась такого положения. Сидит на спине мужчины, на спине самого герцога Чарона Волфуорта. Но…важнее ведь чувствовать себя в безопасности, чем висеть над пропастью, страшась секунды, когда твоя рука соскользнет с веревки. А вот так, прижимаясь к нему, она совершенно спокойна.

— Ох, какая ты тяжелая! — сделал Чарон вид, что с трудом разогнулся.

— Это все из-за верхней одежды, — принялась оправдываться Бригитта и вдруг уловила, его спина вздрагивала от беззвучного смеха.

— Ты пошутил, да?

— Держись крепче, — вместо ответа попросил он и взялся за веревку.

Бригитта закрыла глаза, прижалась к нему посильнее.

Конечно, зимние пуховки дополняли весу, но в данной ситуации Чарона расклад устраивал, достаточно и того, что он ощущал дыхание девушки на своей шее.

Волфуорт сноровисто переставлял руки и достаточно скоро ступил на твердую поверхность. Бригитта сразу сползла с его спины. Жаль. Хоть обратно лезь, лишь бы она вновь полностью доверилась ему.

Покатые мерзлые стенки разлома выглядели неоднородно, состояли из глины, песка, чернозема и камней. Сквозь них пробивались корни деревьев, облюбованные сосульками самых причудливых форм.

— Тут есть вход в пещеру, — уже успел осмотреться Хан и указал на пролом в каменно-земляной стене.

Его кот до сих пор не показывался, так и прятался в мешке.

Бригитте не доводилось бывать в пещерах или подземных ходах. Мрачные, замкнутые, путанные пространства, приюты для летучих мышей пугали девушку. Она инстинктивно взяла Чарона за руку. Мужчина аккуратно сжал девичью ладошку в варежках толстой вязки.

Графиню ждало интересное открытие — пещера, тянущаяся вдоль всего разлома, не имела ничего общего с тем представлением, что прочно укоренилось в ее голове.

Здесь было светло. Знакомые вересковые камешки виднелись на многочисленных уступах. Красно-черные цветы тепла облюбовали неровные стены, а желтые шарообразные прижились на сталактитовом потолке.

— Цветок кислорода, — поднял Хан с земли желтый лепесточек, покрытый миниатюрными волосками.

И никаких летучих мышей.