Сойти с ума (СИ)

Глава 12. Тайна леса

— Если хочешь, можем завтра спуститься в тоннель, которым пользуются поселенцы разлома, — предложил Чарон девушке после того, как они покинули родник и вернулись в поселок.

Бригитта вопросительно глянула на него. Ни в какой тоннель лезть ей больше не хотелось, тем более в тот, где можно было встретиться с непредсказуемыми агрессивными. Это в прошлый раз им повезло, когда скаженные жгли в костре ветви мяты, что, по всей видимости, успокаивало их психику. А как-то будет в другой раз?

— Пещерники добывают себе пищу и одежду в портовых складах Севертауна, — напомнил ей мужчина сведения, добытые Ханом. — То есть выход из хода ведет прямиком к морю. В Севертауне климат существенно отличается от наших земель, и береговая линия там сейчас не должна быть замерзшей.

— Ты предлагаешь просто так, без всякой причины прогуляться к морю? — не поверила Бригитта.

— Мне показалось, ты скучаешь по морю.

— Чарон, — прищурилась графиня. — Говори правду.

— Ну, ладно, — сдался герцог. — Раз есть такая возможность, неплохо бы разведать обстановку в стане неприятеля. Король Леопольд считает, что северяне подписали пакт о перемирии между королевствами для отвода глаз, а на самом деле просто затаились и готовят план захвата наших территорий.

— Герцог, тебя стало слишком много в моей жизни, — вздохнула Бригитта.

— А будет еще больше, — криво усмехнулся Волфуорт.

Наутро его разбудил непривычный монотонный звук, будто кто-то валил деревья. Чарон выглянул в окно, но не увидел ничего из того, что могло нарушить привычную картину. Грохотание исходило правее от крыльца, куда обзор из окна был ограничен. Пришлось одеваться и идти выяснять причину шума.

— Задери тебя медведь! — рассердился генерал.

Лорик молотил головой о темно-серую крону толстого кедра, и Чарон уже знал, что это означает.

— Ты почему у своей Бригитты кофе не выпрашиваешь? — начал он отчитывать медведя. — Иди к ней и там бейся головой сколько тебе угодно.

Зверь зарычал, но как-то жалобно, и герцогу стало жаль его.

— Вот откуда ты такой взялся? — ворчал Чарон, но уже направлялся в сторону погребка.

Медведь за ним не пошел, а поплелся к дому графини. Наверное, решил, что от мужчины желанного напитка ему не дождаться.

— Вождь? Рано вы сегодня, — встретил его в погребке Хемери. — Морковный пирог еще готовится. А вот горячий облепиховый морс имеется.

— Спасибо, Хемери. Морс с удовольствием выпью. А ты, будь добр, приготовь пока кофе для берложника, — герцог на миг замешкался, но все же добавил: — еще кружку горячего морса для моей помощницы.

— Все сделаю, — был рад угодить вождю повар.

Лорика и Бригитту он застал во дворе дома графини.

Медведь чуть не сбил его с ног, торопясь к содержимому кружки, которую и кружкой-то назвать было неправильно, скорее уж тазом.

— Облепиховый морс, — вручил герцог девушке вкусный и не успевший остыть напиток.

Она как-то уж больно иронично поглядывала на него, хотя морс выпила охотно. Вот, что за девчонка? — сердился и одновременно нервничал Чарон. Как насчет благодарности вообще-то? Словно мальчик на побегушках таскает ее медведю свежезаваренный кофе, о ней позаботился, а она даже спасибо не сказала. Еще и барин этот косматый, порцию бодрости получил, а теперь его к выходу подталкивает.

— Бригитта! Что он делает? — совсем разозлился Волфуорт на действия неадекватного медведя.

— Сообщает, что двум медведям в одной берлоге тесно, — ответила нахалка.

Ох, каким взглядом наградил ее герцог. Его подчиненные от такого взгляда впадали в полуобморочное состояние, а дорогая невеста лишь ресницами длинными хлопает и строит из себя невинную овечку. Ничего, он еще покажет ей, кто из них главный!

— Я зайду за тобой к трем часам дня, — буркнул герцог. — Будь готова к этому времени.

— Надо Джоана с собой взять, — предложила Бригитта. — Он пещерникам понравился.

— Возьмем, — согласился Чарон. В ее словах мужчина увидел резон. Если они вдруг наткнутся на агрессивных, и те окажутся не в себе, можно будет откупиться клыкастым.

Только у демонского кота оказались свои планы. Завидев герцога на пороге светелки аристократа, животное улизнуло и на клич Хана не откликалось.

— Примани его, — посоветовал Волфуорт, разглядывая бедлам вокруг. Из той части дома, где жил Саян, раздавался храп. Его тигр дрых в коридоре. В комнате, занимаемой магом, практически не было свободного угла из-за горшков с растениями и многочисленных колбочек. А на заваленном склянками столе расположилась подозрительно фосфоресцирующая кошка.

— Лепестков бордового цветка не осталось, — посетовал Хан. — Джоан теперь сам вернется, когда захочет. Может, Эллочку возьмете? — кивнул он на светящееся животное. — Она послушная.

— Давай Эллочку, — решил герцог использовать кошку в качестве фонаря, если в тоннеле окажется темно.

— Пунктуальный генерал Волфуорт опоздал? — ехидно встретила его графиня Янссен.

— Бригитта, ты воспринимаешь меня, как и не человека вовсе, — обиделся Чарон. — Представь себе, я тоже могу спать, есть, болеть и опаздывать.

— Насчет спать, есть и болеть, согласна, — рассмеялась девушка. — Но вот, чтобы ты, такой дисциплинированный, мог опоздать? Это точно не про тебя.

— Все из-за клыкастого. Пришлось ему замену искать, — вытащил герцог из мешка кошку. Он держал ее за шкирку, и зверь безропотно болтался в его руках.

— Эллочка, — узнала Бригитта кошку Хана и засомневалась. — Не факт, что она понравится пещерникам. Джоан на демона похож, а Элла вылитый ангел.

— Скажем, что просто альбинос, — пошутил Чарон.

В расселину спустились через тот вход, который в прошлый раз послужил им выходом. Жители подземной части леса обосновались все у того же костра. Теперь жарили они рыбу. На посетителей отреагировали вяло.

— Что это с ними? — подивилась Бригитта. — Мятой вроде не пахнет.

— Зато пустырником очень даже, — узнал герцог запах травянистого растения, подавляющего возбуждение и усиливающего торможение мозговой деятельности.

Знакомой старухи видно не было. Зато их узнала девица с нечесаными колтунами в рыжих волосах.

— Подскажешь, где вход в тоннель к портовым складам? — спросил Чарон, когда рыжеволосая приблизилась к ним.

— А демоненка принесли? — пыталась заглянуть она в чужой мешок.

— Только такого, — вытащил генерал на свет Эллочку.

— Он пришел за мной, да? — наполнились влагой глаза сумасшедшей. — Ангелы всегда приходят за теми, кому пора умирать.

Чарон промолчал, ища поддержки у Бригитты. Если к общению с безумцами восточного поселения Волфуорт уже приспособился, то, как вести себя с пещерниками не понимал.

— Ты что, никто за тобой не пришел, — успокоила девушку Бригитта. — Это не ангел. Это альбинос, — повторила она шутку Чарона.

Рыжая слова альбинос не поняла, но заметно успокоилась, что черед помирать ей еще не пришел.

— Так покажешь вход в тоннель? — поторопил герцог любительницу демонов, заметив, что остальные скаженные начинают проявлять к ним интерес.

— Он там, — махнула девушка рукой, указывая направление и вернулась к костру.

Чарон с Бригиттой поспешили скрыться от слишком уж организованной и слаженной группы пещерников.

— Трава на их коллективный разум что ли действует? — недоумевал герцог.

— Лучше так, чем они вели бы себя агрессивно, — заметила его спутница.

Эллочку в качестве фонарика использовать не пришлось, тоннель отлично подсвечивался вересковыми камешками. Сам лаз представлял собою довольно-таки широкое пространство, где даже Чарону с его ростом можно было не пригибаться. Стены здесь держались и укреплялись за счет корневой системы деревьев Скаженного леса. Узловатые спутанные корни так причудливо переплетались, что в связке образовывали диковинные узоры, откуда выглядывали пестроцветные ящерки и пугливые длинноносые, пятнистые медово-белые кускусы.

Примерно через полчаса пути в воздухе ощутимо повеяло узнаваемыми ароматами, присущими исключительно морю. И почти сразу перед ними открылся вид на непостижимую водную стихию в обрамлении неровной скалистой гряды.

— Интересно, — подивился Чарон простоте выхода из тоннеля, абсолютно незаметного со стороны береговой линии, благодаря гладким неуклюжим валунам.

Складские помещения, закрытые на засовы, примыкали друг к другу и стояли так, что от воды их прикрывали скалы. Никаких караульных.

— Видимо, место такое глухое, что его даже не охраняют, — осматривался герцог. — Поэтому пещерники так легко и незаметно пробираются сюда.

— Но как они забираются в сами склады? Засовы выглядят серьезно, — заметила Бригитта.

— Какой-нибудь лаз прорыли, или ключ от засова нашли, — не сомневался Чарон.

— И что дальше? — спросила графиня, с жадностью вдыхая, впитывая, вспоминая ни с чем несравнимую ауру моря.

Здесь, в этом незнакомом и безлюдном месте, изумрудно-чернильная вода бурлила, ярилась, хлестала подножие грязно-серых скал, и Бригитта не могла оторвать взгляда от этой беспокойной и притягательной картины.

А Чарон не мог отвести взгляд от девушки, унесшейся мыслями куда-то далеко от него, да и от всего, что случилось с ней за последнее время.

Куплю дом у моря, чтобы ей было хорошо, — задумал герцог и ответил на ее вопрос.

— Заберемся на утес, откуда склады видно. Подождем, когда кто-нибудь объявится.

— С чего ты взял, что кто-то появится?

— Считай, интуиция.

— А если все-таки нет?

— Мы просто уйдем, — пожал плечами Волфуорт.

Он поднялся на выступ одного из утесов и помог Бригитте встать рядом, затем полез выше и вновь поднял ее. Так они и докарабкались достаточно высоко, туда, где их ног не доставали брызги, и где угрюмые камни прикрывали от ветра. Чарон нашел место, откуда хорошо просматривался единственный возможный путь к складам, кроме того, по которому явились они сами. Безлюдность, гул моря, суровый изломанный пейзаж могли бы действовать угнетающе, но только не на герцога с Бригиттой. Для Чарона, когда он находился рядом с графиней, все краски становились ярче. Он не замечал мрачности ландшафта. А девушка инстинктивно тянулась к герцогу, безотчетно полагая, что близость к Волфуорту исключает любую внешнюю угрозу. Она знала, чувствовала — если потребуется, он защитит ее.

Некоторое время они просто молчали, два путника на высоком зазубренном утесе, выше сердитого и неспокойного моря, выше самых громадных, разбросанных по всему берегу валунов.

— Кто твои родители? — первой нарушила молчание Бригитта. — Ты не говорил о них.

Девушка только сейчас поняла, что никогда и не интересовалась жизнью Чарона, настолько была поглощена лишь своими переживаниями. Как он рос, как достиг того, чего достиг, кем были его родители и где живут? Она ведь и не задумывалась о том.

— Они погибли, — коротко ответил ей Чарон.

— Не хочешь об этом говорить?

— Пожалуй, расскажу.

Восемнадцать лет назад.

— Мальчик мой, я купила тебе пряничных домиков, — раскрасневшаяся с мороза Кити выложила перед десятилетним сыном гостинцы.

Маленький Чарон любил сладкое. Особенно сахарные, в разноцветной глазури пряничные домики.

— Опять парня конфетами кормишь? — поцеловал жену в щеку герцог Валарет Волфуорт.

— Вовсе и не конфетами, — рассмеялась Кити. — Всего лишь пряниками. И признайся, Валарет, ты и сам не прочь полакомиться.

Чарон был счастлив тогда. Он очень любил своих родителей.

Семья жила в большом доме небольшого приграничного городка, где всех достопримечательностей — мощная крепость на границе с Севертауном, оригинальной постройки башня-каланча, дребезжащая карусель на центральной площади и густая дубрава с многовековыми деревьями.

Отец Чарона являлся комендантом города и, несомненно, слыл большим человеком, что не испортило его характера. Родовитый богач Валарет Волфуорт влюбился и женился на Кити Магдич, девушке своего круга, но из обедневшей аристократии. Сколько себя помнил Чарон, между родителями царили любовь и гармония.

Тот день, когда мама принесла Чарону пряничные домики, стал последним днем его счастливой жизни. А для родителей стал вообще последним днем их жизни.

В крепости долгие дни таился предатель, он и пропустил в заснеженный город чужаков. Северян.

На глазах у мальчика убили его славную и красивую маму. Отец продержался чуть дольше. Хороший управленец, но слабый воин. Валарет не смог защитить свою семью.

Когда трое северян закололи герцога, маленький Чарон запрыгнул на спину одного из напавших и перерезал ему горло.

Старший Волфуорт подарил сыну охотничий нож на десятилетие, всего лишь несколько недель назад, чем вызвал неудовольствие Кити.

Наверное, мама больше не сердится на папу, — думал Чарон, рыдая и завывая, после того, как убил этим самым ножом всех трех пришлых.

Позже он скажет, что северян в его доме убили защитники крепости.

— Боже, Чарон! — изумленно глядела на герцога графиня. — Как же ты справился с этим?

— Меня забрал дядя. Двоюродный брат мамы, — усмехнулся мужчина, впрочем, невесело. — Он был небогат и успел хорошенько распотрошить мое наследство. А в день моего восемнадцатилетия задумал избавиться от меня.

— Зачем, Чарон? — понимала теперь Бригитта, отчего зачерствело сердце генерала.

— В восемнадцать лет я мог начать самостоятельно распоряжаться всеми своими финансами и недвижимостью. Дядя остался бы не у дел.

— Что он сделал?

— Преподнес подарок к дню рождения. Пригласил поохотиться на оленей. Только вместо оленей вывел меня к берлоге белого медведя. Как позже выяснилось, дядя прикармливал зверя. Я должен был стать обедом хищника.

— Твой дядя поступил отвратительно, — совсем по-новому смотрела девушка на герцога Волфуорта. — Ты убил зверя?

— Нет. Я бы не успел. Меня спас Эрнис.

— Эрнис Лаварэнц? Твой друг?

— Тогда он еще не был моим другом, — краешком губ улыбнулся Чарон. — Я учился на первом курсе военной Академии, а Лаварэнц на втором. Мы едва были знакомы. По чистой случайности, Эрнис в тот день находился неподалеку, устраивал себе пешие походы на выносливость и при себе держал факел на случай, если стемнеет раньше, чем он вернется из похода. Его реакция спасла мне жизнь. Эрнис зажег факел и бросил огнем в зверюгу. Испуганный и озверевший медведь накинулся на моего дядю. Я не желал ему смерти, но дядю было не спасти. Медведь его разодрал, а мы с Эрнисом еле унесли ноги.

— Теперь понятна ваша дружба, — искренне жалела Бригитта герцога. — Чарон, ты был откровенен со мной, я тоже хочу тебе кое-что рассказать, — решилась она. — О тайне леса. Только не здесь, не сейчас. Это надо показать.

— Завтра? — встал Волфуорт так близко к девушке, что она отступила, прижалась спиной к валуну.

— Завтра, — попыталась Бригитта придать храбрости своему голосу. — Отведу тебя в одно очень важное место.

Герцог собирался повторить то, что уже сделал однажды, а именно — поцеловать графиню. Но насторожился и быстро отвернулся от желанной девчонки.

— Телега. В ней трое, — сообщил он.

— Мы будем просто наблюдать? — шепотом спросила Бригитта, хотя, конечно, никто из тех, кто расположился в телеге, не мог услышать ее.

— Нет. Ты останешься здесь, а я спущусь вниз и послушаю, о чем они будут говорить.

— Чарон, я не останусь тут одна, — возмутилась девушка.

— Так будет лучше, Бригитта. Тебя никто не увидит, а мне ничто не угрожает.

Действительно ведь не угрожает, — всматривалась она в приближающуюся повозку.

Всего-то три человека. Он с таким количеством расправлялся уже в десять лет.

— Хорошо. Я подожду, — отступилась она от первоначального твердого намерения идти с ним.

Северяне провели у складов не так уж и много времени, но девушка все равно извелась от напряжения и страха за Чарона. Она боялась, что он обнаружит себя.

Прибывшие открыли одно из помещений и втроем зашли внутрь. Герцог скользнул вслед за ними.

А вдруг они его заметили? Почему ничего не слышно? Почему никто не выходит? — вытягивала Бригитта шею, боясь чего-нибудь упустить.

Наконец вышли двое из троицы. Мужчины вынесли ящики и водрузили их на телегу. Затем вернулись и вновь с ящиками. Графиня разглядела, что в них лежало. Зимняя одежда болотного цвета, скорее всего, ватники и штаны, такие же, в которые были одеты жители разлома во время нападения на восточное поселение скаженных.

Когда телега была наполнена почти доверху, в поле ее зрения появился Чарон. Он улучил подходящий момент, чтобы убраться из помещения.

Северяне заперли склад и уехали в обратном направлении, не подозревая о присутствии поблизости парочки южан.

— Спускайся, — позвал ее герцог. — Только осторожно, не спеши.

Легко сказать — не спеши, когда тебе не терпится узнать новости. Бригитта практически спрыгивала с выступа на выступ под недовольные окрики Чарона.

— Что-нибудь интересное услышал? — отмахнулась она от гневной тирады по поводу безрассудных девчонок.

— Северяне готовятся к нападению на Югтаун. Собираются отбить у нас золотые прииски.

— Когда? — заволновалась Бригитта, что война может затронуть ее родителей и братьев.

— Через три недели. Но теперь на нашей стороне есть козырь — мы знаем о вражеских планах.

— Ты сообщишь королю? — спросила и удивилась. Она не хотела, чтобы герцог Чарон Волфуорт ушел. Она хотела, чтобы он остался.

— Обязательно.

Следующим утром, сразу после завтрака, графиня Янссен отвела Чарона к сердцу Скаженного леса — к дереву иллюзий.

— Оно дает силу всему лесу, питает его магией, — поведала она герцогу то, что когда-то рассказал ей Доббин Модсли. — А само подпитывается незамутненной энергией скаженных.

Чарон восхищенно глядел на изумительную панораму. Он даже и представить не мог, что так бывает по-настоящему. Раскидистое древо с искривленным толстым стволом, разноцветные листья переплетены с иголками, мощные корни обхватывают каменный островок и уходят наполовину в воду, наполовину в лед. Тут вообще всего было наполовину. Лето сменялось зимой, осень весной, гладкая искристая вода делила пространство с холодными льдинами. Такое странное озеро со странным деревом в самом его центре.

— Потрясающе, — в одном слове выразил он поток эмоций, овладевавший всеми, кто когда-либо видел подобное чудо.

А Бригитта вдруг замерла, ужасная догадка буквально сковала ее тело, пригвоздила тяжестью к земле, наполовину укутанную снегом, наполовину утопающей в буйной растительности.

— Чарон, так вот, что ты искал, — выдохнула она. — Не цветок какой-нибудь необычный, как я предполагала. Ты искал дерево иллюзий.

— Искал, — сказал он, не глядя ей в глаза.

— Чарон, ты не можешь, — пыталась она заглянуть в его глаза. — Не можешь. Лес погибнет без дерева. Перестанет быть Скаженным. И Лорик погибнет. И Даниэл. И старый Геральд. Вообще все. Они не выживут в обычном лесу.

— Бригитта, я подданный своего короля, — жестко сказал он. — Как и ты, между прочим.

— Я тебе этого никогда не прощу, — задрожал у нее голос.

— Нам пора возвращаться.

В поселок шли молча. Бригитта ругала себя последними словами. Дура! Расчувствовалась! Размякла! Пожалела бедненького герцога! А он все это время притворялся! Обманывал ее! Даже влюбленным прикинулся! И все только для того, чтобы выведать у нее тайну. Как она могла купиться? Сбрендила от его близости, его запаха и вкрадчивого голоса? Разве можно было доверять такому, как он? Теперь из-за ее глупости может случиться непоправимое. Ненавижу его!

Герцог тоже молчал Ему было о чем подумать.