Спасти обязан

Глава 14

Ворота дома Мусы предупредительно открылись перед капотом «Форда». Нас ждали. Настя с любопытством смотрела по сторонам.

— Что-то не впечатляет, — протянула она. — Настоящие бандиты так не живут.

— Он скромный бандит, — улыбнулся я. — С минимальными запросами.

А про себя подумал: «Он такой скромный, что даже не все бомбы получить хочет. Только парочку».

Охранников с автоматами у входа в дом, встретивших меня утром, не было. А у портика, любезно улыбаясь, стоял тот самый молодой человек с гибкой талией, что прислуживал Мусе в библиотеке.

— Комнаты для вас приготовлены, — сказал он. — Или вы предпочтете одну для двоих?

Я вопросительно посмотрел на Настю.

— Нет-нет, — помахала она ладонью. — Отдельные вполне подойдут.

Мне оставалось только пожать плечами. Самостоятельная взрослая женщина. А я навязываться не привык.

Нас проводили на второй этаж. Заглянув в свою комнату, Настя не удержалась от ехидства, вспомнила анекдот.

— Бедненько. Но чистенько.

Молодой человек не оскорбился. Или не подал вида. Продолжая вежливо улыбаться, показал мою комнату, сообщил, что обед будет через час, и тактично удалился. Похоже, Муса хотел познакомиться с Настей вживую.

— Готовься исполнять свою функцию, если я тебя правильно понял. Предстоит обед с мафией.

— Название для дрянного боевика. Неужели у тебя настолько дурной вкус? — Настя не изменила своей язвительности. Ну не нравилась ей вся эта история. И меня она считала в какой-то мере виноватым. Спорить с ней не хотелось.

Язвить-то она язвила, но все же принарядилась и подкрасилась. Не знаю, как уж управилась с чужим, не очень привычным лицом. Но ведь у женщин это в крови. Когда я встретился с ней на лестнице после приглашения спуститься к обеду, выглядела Настя просто великолепно. Эта Лариса была девушкой не из последних, мужчины наверняка оглядывались. Немного косметики, соответствующее платье — и полный порядок, можно для обложки «Вога» фотографировать. Если вспомнить, то и в постели она была очень даже… А может, это Настин темперамент накладывался?

Я церемонно предложил ей руку, она взмахнула ресницами, чуть улыбнулась и мы сошли вниз, вслед за все тем же молодым человеком. Или его следовало называть лакеем?

Мне действительно хотелось есть. Тело клиента было помассивнее моего и требовало, естественно, больше энергии. И я надеялся, что за столом Муса не столь аскетичен, как в обстановке своего дома. И надежды мои оправдались.

За обедом были только мы трое. Разговор шел о пустяках: погода, очередная премьера Виктюка и прочая дребедень. Словно сговорились не начинать пока обсуждать главное. Муса был мил и лучился добродушием. Настя ему явно импонировала. Даже в нынешнем своем облике. Я, как мог, поддерживал беседу, но культурные мои горизонты явно были уже, чем у этого бандита, и приходилось больше молчать, предоставив щебетать моей подруге по несчастью. А она, оттаяв и выпив хороший бокал белого вина, просто очаровывала хозяина застолья. Или исполняла свою функцию. Ну и пусть. Лишь бы нам всем не навредила, пустившись в какую-нибудь авантюру. С нее ведь вполне могло статься. Решит, что сможет в одиночку всех тут повязать и освободить пленных инженеров и спасов, и начнет на манер Брюса Ли шастать по дому, валить охрану, добираться до главного секрета. А мне что прикажете тогда делать?

Наконец с десертом было покончено. Я сыто отвалился на высокую резную спинку стула в некотором даже благодушном состоянии духа. Будущее не казалось мрачным. В конце концов, нам не предстояло ничего особенного. Были на операциях и посложнее. По крайней мере, я. Насте повоевать не пришлось. А Стас в Чечне бился. Кстати, надо его вызволять. Пора готовиться к рейду.

Муса словно ждал этой моей мысли.

— Ну-с, — сказал он, предлагая мне сигару, а Насте пододвигая полированную коробку, где во множестве отделений лежали разные сорта сигарет, — вы уже решили, кто поедет вместе с вами?

— Решили, — ответил я. — Его зовут Станислав.

— А, Никитин. Ну что же, достойный выбор. Я ознакомился с его досье. Он, кажется, уже бывал в тех местах? Совсем отменно. Обстановку знает, хорошо обучен. Согласен, пусть будет Станислав.

— Мы бы хотели его видеть, — вмешалась в разговор двух мужчин Настя. — И чем скорее, тем лучше.

Муса был прогрессивным восточным человеком и на нарушение субординации не обратил внимания. Он молча достал мобильник, щелкнул кнопками и тихо произнес несколько слов. Тем временем два юноши с не менее гибкими талиями, чем у лакея, приведшего нас сюда, молниеносно убрали со стола и тут же на нем возникли неизменные хрустальные графинчики с коньяками и ликерами, хрустальные же рюмки и широкие низкие стаканы.

Муса спрятал телефон и любезно склонился к Насте.

— Кюрасо? Бенедиктин? Шартрез?

— Благодарю вас, — томно протянула девушка. — Лучше капельку бренди.

Я чуть не расхохотался в голос, наблюдая за этой сценкой. Вот же клоуны! И непонятно, кто больше дурака валяет: кровавый мафиози или спас-девица с данами по боевым искусствам?

Пока они так изгалялись, за высоким окном послышался шорох подъехавшего автомобиля. Похоже, пленников своих Муса держал не здесь, в доме, а на отдалении. Наверняка это привезли Стаса.

Его ввели в зал. Стас был таким, как всегда, ведь захватили в собственном теле. Стоял, набычившись, одетый в подобие джинсового костюма, что вполне могло служить здесь тюремной униформой. Как в Америке. Нас он узнать, конечно, не мог. А вот Мусу знал, точно. Глаза у Стаса сузились и потемнели. Он сделал шаг вперед, но широкоплечий парень кавказского типа, что привел его сюда, придержал за плечо. Тут я обратил внимание, что руки нашего коллеги скованы сзади наручниками.

— Немедленно снимите железки! — повернулся я к Мусе.

— Не так быстро, — улыбнулся он. — Господин Никитин уже показал себя во всей красе. Согласитесь, вы ведь люди неординарные. Мне совсем не хочется, чтобы он здесь стал демонстрировать свои способности. Сначала поговорите с ним, успокойте.

Вежливая, вроде бы, речь. Но сказано было с тихой силой и плохо скрытой угрозой. Он все же оставался бандитом.

Настя молча встала и подошла к Стасу. Положила ему руки на плечи (он при этом попытался отпрянуть, но она не дала) и стала что-то шептать на ухо. Так продолжалось несколько минут, а я в это время не то, чтобы терзался ревностью, но чувствовал себя несколько неуютно. Ведь мог понять и раньше, что у нее с этим красивым мощным парнем что-то было, но не задумывался, времени не хватало. «Ну и что, — повторял я себе, — ну и что, взрослые люди». А сердце все-таки немного щемило.

Лицо Стаса во время тихой речи Насти менялось поразительно — от некоторой брезгливости к недоверию, потом стало ошарашенно-радостным и, наконец, спокойным и серьезным. Он кивнул и вслух сказал:

— Хорошо, я все понял.

— Снимите наручники! — велела Настя охраннику.

Тот вопросительно глянул на шефа. Муса спокойно покивал.

— Да, да, сними. Теперь можно.

Стас, потирая запястья, присел к столу рядом с Настей. Посмотрел исподлобья, без спроса налил себе в стакан на треть коньяка, медленно выпил, выдохнул воздух и потянулся за сигаретой. Муса благосклонно наблюдал за этим произволом. Прикурив, бывший пленник мафии выпустил вверх струю дыма и, наконец, посмотрел на всех нас.

— Ну, господа хорошие, чем обязан?

Настроение его улучшилось на глазах.

Со Стасом я тоже не был как следует знаком. И даже не подозревал, что между сотрудниками нашего Центра могут быть тесные отношения, такие, как у него с Настей. Сердце снова легонько кольнуло.

Сейчас он явно считал меня таким же бандитом, как Мусу. Ну, в крайнем случае, подручным. И немудрено, выглядел я достаточно солидно. Настя хихикнула.

— Балда, это же Глеб!

К чести Стаса нужно сказать, что лица он не потерял и челюсть от удивления не отвесил. Сказал только раздумчиво:

— Ах, вот как… Н-да, ну конечно, сразу можно было сообразить. Ты тоже на вызове был?

Вопрос чисто риторический и я промолчал. Муса легонько прихлопнул ладонью по столу.

— Что ж, вот мы все и в сборе. Хотите есть? — обратился он к Стасу.

— Не мешало бы. В вашем узилище кормят отвратительно. А главное — скудно.

Муса сделал знак лакею, стоявшему у дверей. Тот кивнул и исчез. А мы продолжали курить, потягивать коньяк и рассматривать друг друга. Хозяин стола ничуть не нервничал из-за непредвиденной задержки. Наслаждался сигарой, рассеяно улыбался и думал о чем-то своем.

Наконец принесли обед для Стаса. Он плотоядно улыбнулся при виде подноса с тарелками и блюдцами. Похоже, и вправду изголодался. Набив рот, сам же и предложил:

— Давайте поговорим. Мне это совсем не помешает.

Настя приглушенно фыркнула. Видимо, за столом появился еще один клоун. Не обед, а цирк. Однако меня это не раздражало.

— Поговорим, — сказал Муса. — Введите своего коллегу в курс дела.

Я, как сумел, ввел. Без особых подробностей, только главное. Не забыл упомянуть, почему мы вынуждены участвовать в рейде. Ни на минуту не сомневался, что Стас пойдет с нами. И не только из-за Насти. Просто спас людей в беде не бросает. Немного громкие слова, но что поделаешь, если так оно и есть?

Стас выслушал, помолчал, запил коньяком очередной кусок мяса и оправдал мои надежды, то есть, согласился. Как я понял, он отнюдь не страдал «чеченским синдромом», не кричал во сне от ночных кошмаров и был готов повоевать еще, раз уж случай подвернулся. Конечно, не все так просто было в его согласии, наверняка ведь, хитрая морда, свой вариант принялся набрасывать. Тем лучше, когда придет время, просто сведем все наши планы воедино. Муса не дурак, просчитывает, где мы его можем кинуть. Но считает, и не без основания, себя хозяином всех козырей. Это на текущий момент. А что дальше будет — время и обстоятельства покажут. Мы потерпим.

Оставалось обсудить некоторые детали. К примеру, документы для меня. Полковничьи остались в больнице Крестополя. А с его лицом моим паспортом воспользоваться было затруднительно. Ну, и прочие мелочи. Для Мусы проблем ни в чем не существовало. К концу следующего дня он обещал все решить и представить остальных членов команды, отправляющейся в Чечню. Точнее — надзирателей. Получив твердые заверения, что с его пленниками из Центра за время нашего отсутствия ничего не случится, мы откланялись и ушли к себе. Настя позвала Стаса в свою комнату, мне приглашения не последовало. Ну что же, ее право. Я бухнулся на постель, закурил и уставился в потолок. Гадать о том, что ждет нас в рейде, сейчас не имело смысла. Что будет, то и будет. Трудности надо преодолевать по мере их возникновения. Но вспомнился мне один более-менее подобный поход. Я был моложе, глупее, и даже представить себе не мог, что, сделав первый шаг, просто обязан буду сделать следующие…