Спэнсер Коэн. Книга 3

Глава 1

Субботним утром, пока Эмилио заканчивал нанесение чернил на клиента, я дежурил за стойкой в тату — салоне. Я пролистывал тату — журнал и весело напевал под нос, как вдруг в дверь вошла причина моего счастья.

Эндрю.

Господи, я мог бы им упиваться. Я был так очарован его появлением, что даже не заметил двух пришедших с ним человек.

— Привет, — по — быстрому меня чмокнув, сказал он. Выглядел он таким же счастливым, как и я, и коснулся ладонью моей спины. — Спэнсер, это Шель.

О, да. Он работал с Шель, что было сокращением от имени Мишель. Они оба изготавливали визуальную анимацию в «ДримУоркс». Я передавал ей через Эндрю тату-журналы и в течение недели перекинулся с ней парой слов по телефону.

— Приятно наконец — то познакомиться.

— Взаимно. Много о тебе слышала, — улыбнувшись, произнесла она, а Эндрю закатил глаза. Шель представила стоявшую рядом с ней женщину. — Это моя девушка, Уэнди.

Я пожал ей руку.

— Спэнсер Коэн.

Мишель осмотрела меня с головы до ног и ухмыльнулась.

— Теперь понятно, почему у Эндрю стекленеют глаза, когда он о тебе рассказывает.

Он пихнул ее в плечо.

— Заткнись.

Шель рассмеялась.

— Это же правда. Я ежедневно с ним работаю, и он без остановки трещит о тебе.

Он простонал и бросил на них взгляд.

— В общем, именно для Мишель я одалживал тату — журналы и предложил ей прийти пообщаться с Эмилио. Просто осмотреть помещение и прочее, не для тату.

— Пока нет, — добавила Шель. — Но скоро.

— Он освободится примерно через полчаса, — сказал я. — Хотите присесть?

Мы уселись в зоне ожидания, где частенько «зависали» за утренним кофе или собирались на поздние ужины. Эндрю устроился рядом со мной и торопливо взял меня за руку.

— Так что вы надумали? — спросил я у Шель.

— О, я уже все нарисовала, — отозвалась она. — Ну, общий замысел. Эндрю помогал с движением тела и тому подобным.

Я глянул на Эндрю.

— Н — да?

Он пожал плечами и самодовольно улыбнулся.

— Как я уже говорил, именно в этом заключается моя работа. Только холсты Эмилио шевелятся. Мои — нет.

Шель вытащила из сумочки листок и протянула мне. На нем была изображена превосходная интерпретация Питера Пэна.

— Вау.

— Круто, да? — поинтересовалась она. — Он всегда был моим любимым персонажем.

Потом появился еще один листок.

— А это я нарисовала для Уэнди. Мы хотим сделать их вместе. — Шель улыбнулась Уэнди.

Второй рисунок прекрасно подходил для Уэнди — Питер Пэн и Динь — Динь. Я взглянул на девушек.

— Они отличные.

Закончив работу, Эмилио присоединился к нам и осмотрел рисунки.

— Ты правда их нарисовала?

Шель кивнула.

— Ага.

И тут меня посетила великолепная идея. Я повернулся к Эндрю и сжал его руку.

— Ты должен что — нибудь для меня нарисовать.

Эндрю моргнул.

— Тату?

— Да, — отозвался Эмилио и с энтузиазмом закивал. — Точно. Тогда девочки смогут увидеть, как все происходит.

— Да, — согласился я. — Я же говорил, что хочу еще одну. — Я вытянул полностью забитые руки. — Только не знаю, куда ее нанести.

Эмилио вручил Эндрю лист бумаги и ручку. Эндрю побледнел.

— Прямо сейчас? Спэнсер набьет ее сейчас?

Я кивнул.

— Я только «за».

— Да! — воскликнула Шель. — Давай!

Эндрю опустил ручку на листок, замер и уставился на меня.

— Ты серьезно вытатуируешь то, что я нарисую?

— Без сомнений.

Он положил ручку на листок.

— Тогда стоит подождать. Я тщательно ее проработаю. Хочу, чтоб все было идеально.

— Окей, для большого рисунка будет справедливо, — произнес я. — А сейчас нарисуй по — быстрому что — нибудь маленькое. У меня вот тут есть местечко. — Я показал на пустое пространство размером с квадрат возле локтя.

— И ее ты тоже набьешь? — спросил Эндрю.

— Ну да, но она же крошечная и впишется в общий «рукав». Просто что — нибудь маленькое.

Он покачал головой и о чем — то задумался.

— Э — э…

Затем Эмилио проговорил:

— Когда ты думаешь о Спэнсере, что первое приходит на ум?

Секунду Эндрю в меня всматривался, а потом улыбнулся. Он опустил ручку на листок и полсекунды рисовал. Точнее не совсем рисовал, скорее писал. Он развернул лист и показал мне. Я уставился на него, а он резво пояснил:

— Это скрипичный ключ и размер шесть восьмых.

Я перевел взгляд на него. Я понимал, что конкретно это означало.

— Для песни «Аллилуйя», — продолжил он объяснять остальным, наблюдавшим за нами. — Именно с этого начинается партитура.

Я был не способен отвести от него глаз. И не знал, что сказать. Было так прекрасно.

Он посмотрел на меня и улыбнулся.

— Тебе нравится? — спросил он.

Я покачал головой. Нет.

— Я в восторге. Это…

Эмилио, не обращая внимания на происходившее между мной и Эндрю, забрал листок.

— Клево. — Он хлопнул меня по ноге. — Идем, я сделаю.

Все еще не отрывая взора от Эндрю, я поднялся и направился следом за Эмилио.

Только вот сделал я всего несколько шагов, а потом вернулся к Эндрю, приподнял его лицо и поцеловал.

— Идеально.

Когда я уходил, он тяжело дышал и раскраснелся. А я плюхнулся на кресло Эмилио. Миллион раз он набивал мне татухи, поэтому все было знакомо и даже почти успокаивало. Пока Эмилио готовил оборудование, осторожно вошел Эндрю.

— Можно я посмотрю?

— Разумеется, — ответил я и протянул свободную руку.

Он моментально ее принял.

— Не верится, что ты вытатуируешь мой рисунок на своей коже.

— Мне он нравится.

— Но она же навсегда.

Я засмеялся.

— Ага, татуировки, они такие. Совершенно верно.

— Завали. Ты понял, о чем я.

— Понял.

— А что если тебе разонравится?

— Я никогда не разлюблю эту песню, — заверил я. — А тот факт, что ты точно знал, что для меня нарисовать, делает ее исключительной.

— Девочки? — позвал Эмилио. — Хотите посмотреть?

Вошли Шель и Уэнди, и Эмилио рассказал им об оборудовании и процессе.

Соответствующим образом он расположил мою руку и на крошечном пространстве нетронутой кожи вытатуировал музыкальную ноту.

Эндрю покосился на меня, словно испытывал болезненные ощущения.

— Больно?

Я покачал головой.

— Не. — Кажется, я его не убедил. Поэтому я поднял руку, которую он до сих пор держал в своей руке. — Разве я был бы полностью ими покрыт, если б было больно?

Он пожал плечами и все равно вроде как сомневался в моих словах, но наклонился, чтоб рассмотреть поближе. Я не возражал. Он мог нависать надо мной подобным образом в любое время. От него исходило тепло и невероятный аромат. А потом он отпустил мою руку и для лучшего обзора подошел к Эмилио. И изучал творение своих рук.

— Отличные линии.

— Спасибо, дружище, — не теряя концентрации, сказал Эмилио. Все заняло буквально минуты две. Он откинулся назад, осмотрел свою работу и протер татуировку в последний раз. — Готово.

Я вскочил и направился к зеркалу разглядеть новое дополнение со всех сторон.

— Смотрится супер.

Когда я обернулся, Эндрю закусил нижнюю губу и вроде бы нервничал.

— Тебе нравится?

Я подошел к нему, опустил руки на его талию и поцеловал в щеку.

— Я в восторге. — Я снова уселся, а Эмилио показывал и рассказывал Шель и Уэнди о последующем уходе, и как лучше всего заботиться о татуировках. Он обернул мою руку, а когда закончил, я их спросил:

— Ну? Готовы записаться на первый прием?

Обе энергично кивнули.

— Да, конечно, — сказала Шель.

— Ну, хорошо, — произнес я и, оставив Эмилио убираться, проводил девушек к стойке. — На какой день?

Обе склонились к следующей субботе. Я записал обеих и снял копии с их рисунков для Эмилио. Они весело щебетали и решили провести день на Венис Бич.

— Эндрю? Хотите с нами?

Он быстро глянул на меня и покачал головой.

— Нет, спасибо.

Шель понимающе рассмеялась, а Эндрю велел ей заткнуться и зарделся, отчего она захохотала еще громче. Я обнял его и притянул к себе.

— У него есть предложение получше.

— Даже и не сомневаюсь, — проговорила Шель. Улыбаясь, она чмокнула его в щеку, пообещала увидеться на работе, и они вышли за дверь.

Эндрю глубоко вдохнул и отстранился.

— Рука болит?

Было два способа разыграть ситуацию. Первый: сказать ему правдивое «нет», безусловно, ничего у меня не болело. И второй: сыграть на полную катушку.

— Немного побаливает, — произнес я, поморщился и погладил свою руку.

Он сделал шаг назад, на лице запечатлелась тревога, и нежно взял меня за свежетатуированную руку.

— Правда?

— Да, мне нужно прилечь. — Я изобразил серьезность. — А тебе нужно ко мне присоединиться.

Закончив дезинфицировать кресло, в котором я сидел, Эмилио фыркнул, и Эндрю стремительно стрельнул в меня взглядом.

— Ты шутишь?

— Нет. — Я пытался не улыбаться. — Мне требуется куча внимания. Желательно в виде чего — нибудь развратного.

Эндрю вцепился пальцами в мои ребра, и я подпрыгнул.

— В таком случае ты покупаешь мне обед.

— Хорошо, я как раз голоден.

— И нам нужно вернуться в музыкальный магазин, — сказал он. — Как бы ни был хорош альбом Джеффа Бакли, ты слушаешь его слишком часто.

Я ахнул и изобразил обиду.

— Ты меня ранил. Его и нужно слушать слишком часто, и число прослушиваний не меньше бесконечности.

— Бесконечность — не число.

— Нет, число. — Я прошел к двери и, открыв ее, ждал, пока он выйдет первым. — После вас.

— Ты должен выбрать альбом, который я буду слушать на этой неделе. — Эндрю остановился и повернулся к Эмилио. — О, Эмилио? Хочешь, принесем тебе что — нибудь перекусить?

Эмилио быстро глянул на меня, потом улыбнулся и неспешно кивнул.

— Да, было бы неплохо. Спасибо.

Я обвил руками плечи Эндрю и вытянул его за дверь.

— Не смей подлизываться к моим друзьям. Эмилио всегда будет со мной согласен.

Бесконечность — число.

Когда дверь закрывалась, до нас долетел смешок Эмилио, и я улыбался по пути к бургерной. И обнимал Эндрю рукой, где была набита новая тату.