Страж для мира (СИ)

Глава 18. И бессмертие не вечно

Дожидаться, пока окончательно стемнеет, мы не стали. Вернулись к храму, переместились на центральную площадь Саита, где я планировала попрощаться с Джафом, но парень неожиданно предложил пройтись вместе до таверны.

Странно, почему я сразу не почувствовала неладное.

Легко согласилась, мы болтали всю дорогу, смеялись, Джаф с глумливой улыбкой открыл передо мной дверь, пустил вперед, когда поднимались по закрученной в спираль лестнице, незаметно отступил назад, когда у моей комнаты мы едва не врезались в толпу.

Люди о чем-то переговаривались, вытягивали шеи, пытаясь рассмотреть происходящее в спальне через приоткрытую дверь.

Меня пропустили без слов. В глазах смесь сочувствия и страха. И шепот, неумолкающий шепот…

Наконец я вырвалась из людского моря и замерла на пороге.

Комната выглядела как обычно. Из открытого окна лился лунный свет, ветер колыхал занавески, в кресле валялась сумка с вещами, по мятому постельному белью раскиданы подушки…

Всё, как и до моего ухода, кроме повисшего в воздухе тяжелого запаха крови.

Ирвин лежал на полу, вокруг его головы расплывалось багровое пятно. Зеленые глаза смотрели в потолок, из полуоткрытого рта стекала алая капля.

Меня как обухом по затылку ударило. Я пошатнулась, сделала шаг к парню, упала бы на колени, если бы в плечи не вцепились обжигающе-холодные руки.

— Это она, та девушка, которая была с… эм… погибшим, — раздался женский голос за спиной.

И хозяйка таверны тут? С кем она говорит?

Глаза то и дело возвращались к Ирвину, и всё же я смогла заметить, что он был не один. Чуть дальше от него стояли мужчина в форме городской стражи и смуглый темноволосый парень одетый как дворянин. В руках он держал пустую склянку из темно-зеленого стекла.

Незнакомцы обернулись, услышав это, уставились на меня.

— Кем вы приходились ему? Где были последние два часа? — спросил парень, переводя взгляд со склянки на меня.

Я открыла рот, но не произнесла ни слова.

Нет, не верю, Ирвин же такой сильный маг, он не мог умереть. Это наверняка его глупый розыгрыш. Да, точно, вот сейчас он засмеется, махнет руками, сядет ровно и будет с улыбкой рассказывать как воплощал в жизнь свою задумку.

Почему же он всё не смеется?

Шею обдало холодом, Джаф склонился ко мне, едва слышно шепнул:

— Молчи, говорить буду я. Не вмешивайся и не мешай.

Ладони скользнули с плеч на талию, парень сцепил пальцы в замок на моем животе, потянул на себя, отчего я спиной уперлась в его грудь.

На странные действия я не обратила внимание, ведь не могла отвлечься ни на что иное, почти не моргая смотрела на Ирвина.

Я привыкла к виду смерти, но чтобы так… Когда говоришь с человеком, он веселится, улыбается, а час спустя лежит мертвый… Со мной подобное впервые.

Мы же виделись буквально только что! Почему он, ну почему это произошло так внезапно?..

Холод уже не ощущался, я не слушала, что говорил Джаф, словно в тумане видела как переглядываются стражник и дворянин, как кивают люди, как их ряды редеют…

Ирвин не двигался, зеленые глаза по-прежнему глядели в потолок и ко мне постепенно приходило осознание, что маг больше никогда не заговорит.

Он мертв.

Мы не были близки, вместе провели мало времени, однако у меня не получается отнестись к его смерти с равнодушием.

Я чуть подалась вперед и руки, удерживающие меня, разжались. Три шага — и вот я рядом с ним.

Опустилась на корточки, поморщилась, когда в нос ударил резкий запах крови, положила ладонь на сведенные пальцы.

— Благодарю за предоставленную информацию, — прозвучал голос дворянина прямо надо мной, — Вы ни при чем, это очевидно, ведь осталось полно доказательств, что он сам решил уйти из жизни.

— Что? — переспросила я.

— Несколько ранее он выпил яд, смерть наступила около часа назад, — парень покачал перед собой склянку, — Она найдена в спальне, как и письмо. Судя по всему, оно ваше. Прошу прощения, нам пришлось вскрыть конверт, в нем могла быть нужная информация.

Парень вытащил из воздуха помятый конверт, протянул мне. Я осторожно вытряхнула на колени серый лист бумаги, пробежалась глазами по строкам.

«Я долго думал о смерти, и в какой-то момент понял, что больше не боюсь встречи с ней. В этом мире меня ничего не держит, всем будет лучше, если уйду, поэтому я решил уйти. Попробуй искренне порадоваться этому событию.

Тем более, есть повод. В конверте будет заявление с подписью, отнеси его по адресу, он указан на другой стороне листа. Я оставляю тебе всё, что у меня есть. Серебра там поменьше, чем было когда-то, но вполне достаточно ещё на несколько поколений. Делай с этими средствами что хочешь, на той стороне они мне не пригодятся. Почему именно ты? Она была бы довольна, больше нечего ответить.

Иди за посохом и не медли. Обо мне не грусти — мы скоро встретимся снова».

Заявление читать я не стала. Несколько минут сидела, смотрела на письмо и пыталась понять человека, что написал эти строки.

Наверное, тяжело жить, когда никто не ждет и в мире не осталось людей, которые любят просто за то, что ты — это ты.

Тихо вздохнув, я протянула руку, коснулась век и закрыла глаза мага, затем кончиком ногтя стерла запекшуюся кровь в уголке рта.

Смерть избавляет от страданий и боли. Сейчас Ирвин наконец встретился с семьей и обрел покой. Это то, чего он так хотел, я не должна грустить…

— Леди Аделис, вы слышите меня?

Вздрогнув, я подняла голову и встретилась взглядом с серыми глазами дворянина.

— Теперь слышу. Что вам нужно?

— С минуты на минуту приедут служащие из храма Амриэль, они увезут тело и подготовят его к похоронам. Бумаги готовы, если вы со всем согласны, нужно их подписать.

Он протянул мне несколько листов и перо.

Зачем это? А, точно, даже самоубийц не хоронят за счет империи.

— Требуется ваша подпись, как наследницы состояния, — кивнул парень, подтвердив мою догадку, — Не волнуйтесь, сумма небольшая, хотя всё-таки больше обычной, учитывая данные, которые указал ваш спутник.

— Его денег тебе за жизнь не потратить, — отмахнулся Джаф, когда мы дружно посмотрели на него, затем пояснил, — Я не придал этому значения, но утром Ирвин мне сказал, что хотел бы лежать в той же земле, где похоронены его близкие — на заброшенном городском кладбище Саита.

Пока я подписывала лист за листом, приехали из храма. Двое высоких мужчин в просторных чернильно-черных одеяниях перекинулись парой слов с дворянином, забрали подписанные бумаги и унесли тело из спальни.

— Вот и всё, — со вздохом сказал парень, — Похороны завтра днем. Будьте спокойны, служители Амриэль сделают всё, как он хотел — последняя воля умершего для них священна.

Парень ушел, не прощаясь. В тишине я ещё долго слышала как он успокаивает собравшихся внизу людей, вслушивалась в его голос и звуки таверны. Отсюда их отлично слышно — вот зазвенела посуда, кто-то засмеялся, звонко застучали каблуки по лестнице, со скрипом открылось окно в соседней спальне и тут же оглушительно хлопнула дверь, отрезав нас от остального мира.

Комната погрузилась в тишину. Мы молчали, думая каждый о своем. Наконец я решилась и спросила:

— Что теперь с тобой будет? Амриэль исполнит свое обещание?

Джаф усмехнулся.

— Она станет придираться к любому слову. Уговор какой был? Ты должна убить Ирвина после того, как он сам захочет уйти из жизни. Что произошло в итоге?

Ирвин покончил с собой. Он умер не от моих рук. То есть…

— Амриэль не позволит тебе вернуться. Получается, она изначально знала, что Ирвин решит умереть именно таким образом?

— Да, она ведь будущее видит. Поэтому ничем не рисковала, соглашаясь на твою просьбу.

Парень замолчал, отвернулся, поджав губы. Он не выглядел разочарованным или злым, в серых глазах прежняя пустота, которая вновь сменила золотые искорки надежды.

Как друг, я должна что-то сказать или сделать, но что? Обдумывая варианты, я сложила руки на животе и сразу же поежилась — кожа ещё помнила касание ледяных ладоней. Захотелось укутаться и выпить чего-нибудь согревающего, лишь бы перестать чувствовать этот холод.

— Извини, — сказал парень, продолжая разглядывать узор на занавесках, которые ветер то утягивал за собой на улицу, то выплевывал обратно в спальню, — Я просто хотел дать тебе больше времени, чтобы собраться с мыслями.

Кажется, я понимаю, о чем он говорит. Для окружающих я выглядела в тот момент как человек, потерявший последнюю опору — в буквальном смысле, по моему лицу было всё понятно, то, что мне помогали стоять на ногах, только подтверждает это.

Никто не приставал с расспросами — ведь что можно выяснить у человека, который не способен на ногах держаться и смотрит в одну точку, принимая произошедшее за страшный сон?

— Ерунда, я уже привыкла, — отмахнулась я, не придумав ни ответа умней, ни слов поддержки.

Вот так всегда. Легко ли придумать как поддержать другого человека, когда ты сам считаешь, что нет лучшей поддержки чем пощечина?

— Тогда… Что будем делать сейчас?

— Отведи меня в храм Безликого. Нужно закончить начатое.

Мы задержались, чтобы поговорить с хозяйкой таверны, отдали ей ключи и провожаемые взглядами любопытных, вышли в ночь.

Теплый желтый свет освещал погруженные в тишину дома, изредка ветер доносил легкий звон и голоса — в Саите стража и днем и ночью охраняла покой горожан. Чернильные тучи закрывали луну, звезд тоже не было видно.

Мир будто застыл в ожидании. Но чего? Моей победы или моего поражения?

Всю дорогу Джаф молчал, не шутил и не улыбался. К счастью, мы шли не так долго, чтобы это молчание начало меня тяготить.

Парень остановился внезапно, в пустом дворе, где мостовая уже покрылась ямками и сколами, росли серые чахлые деревья и совсем не было света фонарей. Взмахнул рукой, словно сдергивал невидимое покрывало, шагнул вперед.

В центре двора из пустоты вырос белокаменный храм. Вернее, когда-то этот храм был белым, сейчас он потемнел, порос плющом и лишился доброй своей части — арка входа уцелела чудом, стены почти рассыпались, а крыша вообще на честном слове держалась.

— Это здесь, — тихо сказал Джаф.

Он огляделся, будто пытался кого-то найти, не нашел, затем подошел ко мне и протянул руку.

В ней лежал нож.

Кивнув, я забрала нож, сделала несколько шагов к храму, с силой резанула по ладони. Алые капли упали на ступени и… камень зашипел, словно начал плавиться.

Там, куда попали капли, появились струйки дыма, они всё росли и росли, пока не соткались в полупрозрачную фигуру мужчины лет тридцати.

Незнакомец открыл бесцветные глаза, покрутил головой из стороны в стороны, и тут заметил нас.

— Опять она… Кровь рода Неал… — произнес он. Его голос походил на шипение камня.

— Знакомься, Аля, твой предок — Ролан Неал. Давно, когда Безликий ещё почитался как бог-покровитель магов, но благодаря Лие его уже начали воспринимать как божество из пантеона вампиров и разрушать храмы, маг из рода Неал принес себя в жертву на этих ступенях, душу и силу отдав, чтобы скрыть от глаз людей последний в Саите храм Безликого.

Услышав это, призрак резко повернулся к Джафу.

— А-а, опять ты. Привел сюда наследницу рода императоров — и зачем? Считаешь, она достойна войти под своды храма моего Повелителя?

Не дождавшись от нас ответа, мужчина указал рукой на арку входа.

— Много вас сегодня… Что ж, Повелитель будет рад — его посетили старые друзья. Может, этот день последний, и он наконец обретет покой. И я, я тоже смогу уйти…

Призрак закрыл глаза. Порыв ветра разорвал его тело в клочья.

— О чем он? Верховные здесь?

Мой голос слегка дрожал. Сглотнув ком в горле, я посмотрела на Джафа.

Парень бросил беглый взгляд в сторону храма, кивнул.

— Да. Они уже проходят испытание.

С этими словами Джаф приблизился ко мне, осторожно взял за руку и коснулся раны на ладони.

Кожу обдало холодом, кровь перестала капать, а сам порез затянулся.

— Не знала, что ты умеешь лечить.

— Умею. Каждый из Верховных когда-то поделился со мной своей силой, и Лия в том числе. Просто мне не на ком применять эту способность.

Мы посмотрели друг на друга. Джаф ещё держал мою руку, я не шевелилась, глядя на свое отражение в его глазах.

Растрепанная, растерянная, в помятом платье и без оружия… Не маг и не воин, простой смертный — вот кем я выглядела в этих холодных серых глазах. И всё же я тут.

— Меня больше не нужно успокаивать, — хмыкнув, сказала я.

— Я и не собирался. Просто хотел напомнить — что бы ни случилось дальше, не забывай зачем ты здесь.

— Не забуду.

— Тогда вперед.

И плечом к плечу мы вошли под своды полуразрушенного храма.