Сын к отцу прилетел попрощаться.
Здравствуй, сын! Помираю, сынок...
И хотел было он приподняться,
Но уже приподняться не мог.
Улыбнулся он, песенник, плотник,
Наделенный веселой душой.
И лихой на работе работник,
И до жизни охотник большой.
И сказал он, подумавши:
" Ладно. — Так вот просто сказал, не скорбя,
— Хорошо мне, сынок, и отрадно
В час последний смотреть на тебя.
Высоко, высоко ты поднялся,
Кто бы думал, сказал наперед:
Выше крыши отец не взбирался,
Сын по небу машину ведет.
Ну, живи. Оставайся. Легко мне.
Только знай, что отец-то один.
Ты отца-то,нет-нет, да и вспомни —
Был такой на земле гражданин!"
И последней слезой заблестели
И закрылись глаза старика.
И в своей еще теплой постели
Он затих и забылся слегка.
Умирал человек и родитель.
Видел сын: наступает конец...
Вдруг — " Возьмите меня, поднимите!..—
Стал просить, заметался отец.
То ль земли начинал он пугаться,
Как шепнула, заплакавши, мать;
То ль хотел он за сыном подняться,
Высоко, высоко побывать.
Но уже отходил торопливо,
Все терял: и желанья, и страх.
И приподнял его бережливо
Сын-герой на могучих руках.
И не выразить было любовней,
Не сказать, не представить сильней
Этой нежности лучшей — сыновней,
Отличающей добрых людей.
Самолет поднимался над лугом.
Сын покинул родительский дом.
Три прощальных торжественных круга
Сделал он за селом над холмом,
Где покоится песенник, плотник,
Честно проживший век трудовой,
И лихой на работе работник,
И до жизни охотник большой,
1937