ГЛАВА ВТОРАЯ

Он почти не изменился. Он и тогда не показался ей красивым. Его нос был чересчур длинным, узкий рот и слегка выступающий подбородок придавали лицу выражение надменности, а серые глаза смотрели с излишней проницательностью. Сейчас он выглядел гораздо более уверенным, чем в их прошлую роковую встречу.

Изменилась лишь я, подумала Фиби, и волна того гнева, что привел ее в эту комнату, снова нахлынула на нее. Но она уже не была больше той вероломно обманутой шестнадцатилетней девочкой.

Тара же действительно нуждалась в заботе, и сейчас это самое главное. Фиби вздернула подбородок.

— Причину, мистер Эштон, зовут Тара. На прошлой неделе она проводила время, совершенно без присмотра, в Весткомбе.

Он нахмурил темные брови:

— Что за чудовищный вздор?

— Совсем не вздор! Хотела бы я, чтобы это было так. Девушка, которая присматривает за Тарой, разрешала ей одной пить чай в кафе, где я работаю, а сама бегала на свидания со своим парнем.

Воцарилось тягостное молчание. Доминик Эштон все еще смотрел на нее в упор, но у Фиби было ощущение, что он ее совсем не видит.

Наконец он сказал, как бы про себя:

— Я должен в этом разобраться, — и пошел к двери.

— Если вы собираетесь найти Синди, то ее здесь нет, — бросила она вслед. — По крайней мере, я так думаю. Она не вернулась, чтобы забрать Тару. Ее машина все еще на автостоянке, на торговой площади.

Он остановился. Посмотрел на нее. Сосредоточенное лицо вдруг стало измученным.

Она ненавидела этого человека все эти шесть лет за то, что не нашла в нем ни понимания, ни сострадания, но она не могла себе и представить, что ей будет так жалко его.

Эштон стоял в самом центре своей деловой империи — среди компьютеров, модемов, всевозможной оргтехники, — внезапно потерявший контроль над ситуацией, беззащитный и растерянный.

— Я верю вам, но все-таки должен сам убедиться. — Он постоял в нерешительности. — Пожалуйста, присядьте, мисс…

— Грант, — сказала она. — Фиби Грант.

— Я велю моей экономке принести вам кофе.

— Она сейчас занята, кормит ужином Тару.

— Да, конечно, — резко сказал он. — Я не подумал. — И снова посмотрел на нее, нахмурившись, будто силился что-то вспомнить. — Где именно, вы сказали, была моя дочь?

— В кафе-кондитерской «Клоувер». Я там работаю официанткой. Она сидела за одним из моих столиков. Однажды днем я вышла за ней и увидела, как Синди ее встречает. Так я узнала о приятеле Синди. Не от Тары.

Он посмотрел на нее как на ненормальную:

— Какое это имеет значение?

— Тара обещала Синди ничего не говорить. Она боялась нарушить данное слово.

— Бог мой! — только и произнес он. Затем указал на шкаф: — Вы найдете там графин и стаканы. Налейте себе немного бренди и плесните мне. У вас такой вид, словно вы нуждаетесь в этом, да и я тоже.

— Да, но я не пью, — возразила Фиби.

— Тогда, вероятно, вам следует начать. — Его серые глаза придирчиво осматривали ее. — Или вы всегда такая бледная?

— Меня ждет такси. Я хочу уехать.

— Я был бы очень вам признателен, если бы вы остались. В конце концов, вы заварили эту кашу, бросили мне в лицо нелепые и оскорбительные обвинения. Мне бы хотелось иметь возможность оправдаться. Но прежде мне нужно поговорить с Тарой. — Он помолчал. — Ну, так как?

Стараясь избегать его взгляда, Фиби кивнула и прошла к креслу, стоящему возле камина.

Услышав звук захлопнувшейся двери, она почувствовала некоторое облегчение.

— Он не узнал меня, — прошептала она. — Он даже не вспомнил, как меня зовут, хотя, сказать по правде, тогда я назвала только имя, но не фамилию.

— Кто вы? — с настойчивостью и злостью он требовал ответа шесть лет назад.

И хотя мысли путались у нее в голове, от стыда, смущения и нестерпимого чувства тошноты она промямлила:

— Фиби.

Разумеется, и выглядела она совсем иначе. Тогда ее неприметные, коротко стриженные волосы были упрятаны под светлые локоны парика, а лицо было покрыто толстым слоем косметики.

Мне казалось, что я выгляжу такой шикарной… такой утонченной, печально подумала она. А меня просто подставили.

Ее охватил озноб, и она протянула руки к огню. Кресло было глубоким и удобным, но она не могла позволить себе расслабиться.

Доминик Эштон, возможно, ее и не узнал, но она-то его узнала сразу!

Если бы Тара призналась, что ее фамилия Эштон, хватило бы у меня мужества приехать сюда и столкнуться с ним лицом к лицу? — спрашивала она себя. Вероятно, нет… И откуда взялась эта фамилия — Вейн?

Мне не нужно этого знать, твердо напомнила она себе. Я сделала то, чтособиралась. Тара в безопасности. А родственные связи в этом доме — не моего ума дело.

В прошлый раз она не могла не заметить, что Доминик Эштон женат. Должно быть, и Тара уже родилась. Сейчас, по-видимому, он вдовец. В его жизни за последние шесть лет произошли события более драматичные, чем какая-то банальная, хотя и жестокая, шутка. И страдания, причиненные ей, показались совершенно ничтожными в сравнении с тем, что пришлось пережить ему.

Казалось, прошла вечность, прежде чем Эштон вернулся с подносом, серебряным кофейником и двумя чашечками.

— Думаю, нам обоим нужно перевести дыхание.

Фиби неуклюже поднялась, ей показалось, что ее юбка слишком задралась, открыв длинные, в черных колготках, ноги.

— В этом нет необходимости, мистер Эштон. Я сделала то, что считала нужным, и сейчас просто хочу уехать. Меня ждет такси.

Он отрицательно покачал головой:

— Я расплатился с ним и отпустил.

— Зачем вы это сделали? Вы не имеете права…

— О, прошу вас, — сказал он, теряя терпение. — Безусловно, у меня есть полное право выяснить, что происходит. А когда мы поговорим, я сам отвезу вас домой.

Это единственное изменение с нашей прошлой встречи к лучшему, подумала Фиби. Тогда меня вышвырнули, совершенно не заботясь о том, что со мною может случиться. Я была почти ребенком, а со мной обращались, как со шлюхой.

Она решительно сказала:

— Подойдет и другое такси. Я не хочу отрывать вас от ваших неотложных дел.

— Не угодно ли вам выпить свой кофе или выплеснете его мне в лицо? — печально произнес он.

Сама того не желая, Фиби улыбнулась. Он улыбнулся ей в ответ, и она подумала, что в первый раз видит его улыбку. И с ужасом поняла, каким он может быть привлекательным.

— Давайте уточним некоторые детали? — Доминик Эштон передал ей чашечку. — Вы действительно видели Синди с этим парнем? Сколько раз?

— Только один — вчера. Я вышла за Тарой на улицу посмотреть, куда она пойдет, и убедиться, что с ней все в порядке.

— Синди не теряет даром времени, — сердито сказал он. — Мы приехали сюда только три недели назад.

— Полагаю, ей не отказано в личной жизни.

— Естественно. По субботам и воскресеньям она бывает свободна и, как правило, каждый вечер тоже. Я и стал работать здесь, чтобы больше времени проводить с Тарой.

— Но я думала, что вам приходится часто уезжать по делам.

— Ну, это случается, само собой разумеется. Позавчера вечером я вернулся после недельной командировки. Но Тара все понимает. По крайней мере, я надеюсь, что это так.

— Она производит впечатление очень взрослой девочки, очень выдержанной.

— В некотором смысле вы правы. Ей пришлось взрослеть быстро.

— Да, — нерешительно продолжила Фиби, — должно быть, тяжело для ребенка — вот так лишиться матери.

— Вы так говорите, будто легкомысленность ее матери была неумышленной, — сказал он.

— Надеюсь, что вы не говорите в таком пренебрежительном тоне о своей умершей жене в присутствии Тары?

— А вы полагаете, что она умерла?

Фиби едва не расплескала свой кофе.

— Вы хотите сказать, что…

— Да Бог с вами, нет! — скривился он. — Только добродетельные умирают молодыми, мисс Грант. В этом смысле Серена переживет всех нас.

— О, Господи! — Фиби залилась румянцем. — Просто Тара сказала, что у нее нет мамы, я и подумала… Так это Серена Вейн — актриса?! Я должна была догадаться.

— Я думал, вы знаете. Вы и обратились ко мне как к мистеру Вейну, когда ворвались сюда.

Фиби смущенно опустила глаза:

— Я прошу прощения. Должно быть, это было ужасно.

— В высшей степени, — невозмутимо согласился он. — Но за время своей семейной жизни я привык к подобным происшествиям, почти смирился с ними.

— Я видела ее в фильме «Тэсс из рода д'Эрбервиллей», — выпалила Фиби. — Она была великолепна!

— Актерское ремесло — это то, что ей удается лучше всего, — согласился Эштон. — И я не осуждаю ее желание попытать счастья в Голливуде. — Он помолчал. — Я лишь не хочу такой жизни для Тары, но еще больше не хотел называть ее таким именем, — добавил он, скривив рот. — Но Серена была уверена, как раз перед крестинами дочери, что будет сниматься в роли Скарлетт О'Хары в римейке «Унесенных ветром», которому так и не суждено было увидеть свет.

Он проглотил остатки кофе и поставил чашку на стол.

— Как вы собираетесь поступить с Синди? — спросила Фиби.

Он пожал плечами.

— Прежде всего, надо ее найти. Все ее вещи здесь, в доме, поэтому я полагаю, рано или поздно она вернется.

— И она оставила свою машину на автостоянке, — напомнила Фиби и робко предложила: — Может быть, вам нужно позвонить в местные больницы и полицию? Синди могла попасть в аварию.

— Сейчас я был бы рад услышать, что она сломала свою чертову шею! Но вы правы. Я позвоню, только сначала отвезу вас домой.

— Лучше бы вы просто вызвали мне такси!

— Вы привезли мою дочь домой живую и невредимую. Я перед вами в долгу.

— Если можно, я пожелаю спокойной ночи Таре.

— Конечно.

Поднимаясь вместе с ним вверх по лестнице, Фиби была ни жива ни мертва. Если Тара будет в «той» комнате, она не выдержит. Но они прошли мимо.

— Это детская половина, — говорил Доминик Эштон, показывая путь. — Спальня Синди тоже здесь, а также большая комната для игр, две ванные и маленькая кухня для приготовления горячих напитков и закусок. Вполне независимый отсек, все предусмотрено.

Тара лежала в кровати с недовольным видом.

— Кэрри сказала, что мне придется сегодня лечь рано. Но я хотела спуститься вниз и поиграть в «Змей и лестниц» с тобой и Фиби.

Доминик взъерошил ей волосы.

— Я на стороне Кэрри. Для одного дня у вас было достаточно развлечений и игр.

Девочка с мольбой в глазах посмотрела на Фиби.

— Ты придешь еще раз и поиграешь со мной? Пожалуйста!

Фиби заставила себя улыбнуться:

— Я не могу обещать — я ведь работаю. А у тебя есть Синди, с которой ты можешь играть.

— Больше нет, — Тара улыбнулась. — Я слышала, папа сказал Кэрри, что Синди придет только через его труп. — Ее глаза зажглись радостью. — Папа, а почему Фиби не может быть моей няней?

Воцарилось молчание. Затем Доминик спокойно сказал:

— Уверен, у мисс Грант есть сотни причин. Спроси у нее самой, а я пока сделаю несколько телефонных звонков.

— Ты, правда, не хочешь быть моей няней? — обратилась Тара к Фиби, когда они остались одни. — Я думала, ты меня любишь.

— Я очень люблю тебя. — Фиби села на краешек кровати. — Но все не так просто. У меня уже есть работа.

— Но здесь гораздо лучше, чем в твоем кафе, — настаивала Тара. — У тебя будет красивая спальня. Хочешь посмотреть на нее? — Она начала слезать с кровати, но Фиби решительно остановила девочку.

— У меня тоже есть дом. — С крышей, которая течет, электропроводкой, которая нуждается в починке, и хозяином, который всюду сует свой нос. — Твой папа скоро найдет тебе новую няню.

— Я не хочу никого, кроме тебя, — настойчиво продолжала канючить Тара.

— Послушай, — Фиби взяла ее руку, — я пришла сказать спокойной ночи, а не ссориться. Все уладится, малышка. Вот увидишь.

Тара выдернула свою руку и отвернулась, уткнув лицо в подушку.

— Я не люблю бывать одна, — сказала она приглушенным голосом.

— Послушай, если ты будешь хорошей девочкой, я как-нибудь приду и поиграю с тобой. Конечно, если позволит твой папа.

Изменившееся, уже сверкающее радостью личико поднялось с подушки.

— Завтра? — с надеждой спросила девочка.

— Нет, завтра я должна идти на работу. Кроме того, — добавила Фиби, — ты ведь проводишь выходные дни с папой:

— Да-а-а, — ответила Тара, — но он не будет возражать, если ты придешь.

— Я думаю, будет, — сказала Фиби. — Как, впрочем, и я. — А теперь ложись, я накрою тебя одеялом.

Тара послушалась.

— Ты говоришь, как няня.

Фиби наклонилась и быстро поцеловала девочку в розовую щечку.

Тихо прикрыв за собой дверь, она спустилась на этаж ниже. Комнаты были закрыты, но Фиби помнила, как они выглядели. Особенно одна из них. С огромной кроватью с пологом. На которой ее предали…

Она снова услышала голоса из прошлого:

— Эта кровать как кровавый алтарь.

И манерно-ленивый ответ Тони:

— Давайте принесем невинную жертву.

Она дрожала, пытаясь вычеркнуть из памяти этот голос и воспоминания о губах, целующих ее, руках, медленно раздевающих, ласкающих ее тело…

— Что случилось? — Резкий вопрос Доминика Эштона прервал ее воспоминания, и Фиби поняла, что стоит как вкопанная у порога его спальни.

— У вас такой вид, словно вы увидели призрак.

— Нет, нет, все в порядке. Мне просто показалось, Тара зовет, — соврала Фиби.

— Сегодня я буду спать здесь на случай, если ей что-то понадобится.

Они спустились в холл.

— Вы были совершенно правы, — сказал Эштон. — Синди в больнице, и ее дружок тоже. Я только что звонил в бюро несчастных случаев в Весткомб. Они попали в аварию — очевидно, спешили за Тарой.

Фиби от изумления открыла рот.

— Они сильно пострадали?

— Порванные связки у него и поломанная ключица у нее. Могло быть гораздо хуже. Я заеду туда после того, как подвезу вас.

— Не будьте с ней слишком строги, пожалуйста. Она знает, что поступила неосмотрительно, и, конечно, страдает от этого…

Он подал ей пальто.

— Неужели у меня такой грозный вид?

Раздался звонок в дверь.

Брови Доминика Эштона от удивления поднялись вверх.

— В такой час? Кто бы это мог быть? — Он подошел к двери и открыл ее.

— Дорогой! — В дом величавой походкой вошла высокая блондинка в темно-красном плаще. — Мама с папой устраивают импровизированную вечеринку, — она по-девичьи звонко рассмеялась, — и они попросили прихватить тебя.

— Добрый вечер, Хейзл. Очень любезно с твоей стороны, но боюсь, сегодня я занят. У нас небольшой семейный кризис.

— О, дорогой! — Большие голубые глаза остановились на Фиби, беззастенчиво рассматривая ее. — Я пришла не в самый подходящий момент? Ты нанимаешь нового, сотрудника? Я могу подождать в машине.

— Нет, — ответил Доминик. — Это Фиби Грант. Она не работает у меня. Мисс Грант, разрешите представить вам Хейзл Синклер, она дочь моих соседей.

— Здравствуйте, — пробормотала Фиби.

Хейзл широко улыбнулась.

Когда обмен любезностями закончился, расспросы Хейзл продолжились:

— Ну, так что за проблема, мой милый? Могу я как-нибудь помочь?

— Сомневаюсь. Няня Тары совершила глупость и угодила в больницу.

— Ах, эти ужасные, несносные девицы! — Она яростно взмахнула руками. — Просто ума не приложу, как только с ними находят общий язык! Должна заметить, она всегда казалась мне довольно легкомысленной. Нужно найти женщину в годах, няню старых традиций, которая будет держать Тару в ежовых рукавицах.

— Ты полагаешь, ей именно это нужно? — мягко спросил Доминик.

— Это нужно всем маленьким девочкам, мой дорогой. — Хейзл шаловливо стукнула его по руке. — Особенно таким очаровашкам, как твоя Тара, которые легко могут обвести своего папочку вокруг пальца.

— Час назад или около того я полагал, что владею ситуацией, — произнес он, — пока не приехала мисс Грант и не открыла мне истинное положение вещей.

— Ах, неужели? — (Фиби вновь ощутила себя под прицелом внимательных глаз.) — Вы, наверное, из социальной службы?

— Нет. Я официантка в кафе-кондитерской «Клоувер» в Весткомбе.

— Понимаю. — Хейзл Синклер явно ничего не понимала. Она звонко расхохоталась. — Должна признать, я не знакома с этим заведением. Это что, одно из твоих излюбленных мест, Доминик? Звучит невероятно.

— Нет! Но Тара, очевидно, любит там бывать. — Он помолчал. — Не хочу показаться невежливым, Хейзл, но я только что собирался отвезти мисс Грант обратно в Весткомб, а потом заехать в больницу.

— Ну конечно. Мне тоже нужно идти, скоро начнут собираться гости. — Она ослепительно улыбнулась ему. — Если у тебя останется время, после благотворительных дел, загляни! Многие хотят поприветствовать тебя. Не будь отшельником!

— Ладно. — Он взял руку, которую она игриво протянула, и быстро поцеловал ее. — На следующей неделе я позвоню тебе, и мы пообедаем.

— Ловлю на слове, дорогой. — Она одарила менее лучезарной улыбкой Фиби. — Спокойной ночи, мисс… э?..

— Грант, — услужливо подсказала Фиби. — Кафе-кондитерская «Клоувер». Специализируемся на домашней выпечке.

Закрыв дверь за Хейзл, Доминик Эштон повернулся и бросил на Фиби ледяной взгляд.

— Вы совсем не так безобидны, как кажетесь, не так ли, мисс Грант?

— Не понимаю вас. — Фиби в ответ взглянула на него. — Возникли проблемы?

— Полагаю, да. Ну что, теперь поехали?

— Да, — ответила Фиби. И подумала: чем скорее, тем лучше.

Загрузка...