Судебник

ПРЕДИСЛОВИЕ

Судебник «армянского государственного деятеля, историка и полководца XIII века Смбата Спарапета (Гундстабля) является одним из редких юридических памятников эпохи феодализма и представляет собой большой научный интерес для истории правовой науки средневековой Армении. Этот ценный памятник армянской юридической мысли несомненно представлял прогрессивное явление для своей эпохи и имел большое практическое значение.

Для того чтобы полнее оценить этот замечательный памятник юридической мысли армянского народа, необходимо вкратце остановиться на истории образования Киликийского армянского государства, для которого он и был составлен.

История возникновения Киликийского армянского государства имеет глубокие исторические корни. Еще при византийском императоре Юстиниане II (685-695 г.г.), после завоевания им большей части Армении, по свидетельству армянского историка X века Степаноса Таронаци (Асогик), свыше 8 тысяч армянских семей в 668 году было насильственно переселено в Малую Азию,[1] а в VIII веке, после подавления павликианского движения в Великой Армении, огромное количество армян, оставив свою родину, переселилось в Византию.

В военных действиях, предпринятых Никифором Фокой (963-969 г. г.) против арабов, принимало участие большое число армян.

Вековая борьба между арабами и византийцами за овладение странами Ближнего Востока расшатала позиции арабов в Армении. В период ослабления власти арабов большая часть Армении подпала под власть Византии. Наиболее энергично завоевательную политику в отношении Великой Армении проводил византийский император (армянин по происхождению) Василий II Болгаробойца (976-1025), который хотел использовать армянских воинов для укрепления границ своей империи и борьбы против сельджуков и арабов.

Исходя из своих завоевательных целей, византийские императоры старались уничтожить военную силу армянских феодалов.

Византийские завоеватели уговорами и силой добились переселения части армянских феодалов и их приближенных из Великой Армении в другие области империи, лишив тем самым армянских феодалов возможности оказать сопротивление. В ряде армянских источников находим сведения о том, что византийцы жестоко расправлялись с армянами, истребляли непокорных армянских князей и их воинов, всячески старались уничтожить военные силы Армении. Так, они уничтожили прекрасную армянскую конницу, которая еще с древнейших времен славилась крепостью и выносливостью своих коней[2]. По словам армянского историка XI в. Аристакеса Ластивертци, после разгрома армянской конницы византийцами, «кони без хозяев носились частью в Персии, и частью в Греции ...»[3]

О том, что византийцы жестоко расправлялись с теми армянскими феодалами, которые противились им, говорит историк XIII века Михаил Сириец. Он отмечает, что Василий II насильственно переселил в Византию большое количество армян, которые «... распространились по всей Каппадокии, Киликии и Сирии»[4]. По словам историка Чамчяна, только из области Васпуракан в Каппадокию было переселено около 400 тысяч армянского населения[5].

Таким образом, в X и XI веках эмиграция армян из Великой Армении на территорию Византийской империи принимает массовый характер.

Часть армянских феодалов-грекофилов переселилась в Византию добровольно, а часть была переселена насильственно. В пользу Византии действовали такие видные армянские деятели из Великой Армении, как католикос Петр, крупный феодал Вест Саргис, армянский ученый Григор Магистрос и многие другие.

Те армяне, которые переселились в Византию добровольно, были хорошо обеспечены. Об этом сообщает армянский историк X века Фома Арцруни. Он пишет: «Греки давали армянским феодалам земельные угодья, чины, придворные должности.., взамен городов — крупные города, взамен крепостей — неприступные крепости, округа, селения, поместья, монастыри»[6].

Армянские воины поступали на службу в византийскую армию. Многие из них — Иоанн Гурген, Абуль Гариб, Филарет Варажнуни и Другие проявили себя как талантливые полководцы.

Известно, что Филарет сумел задержать продвижение сельджуков на запад, за что Византия была вынуждена признать заслуги Филарета, его наградили золотым оружием и провозгласили «августом»[7]. Филарет создал крупное феодальное армянское княжество на территории Византийской империи и стал им управлять самостоятельно.

Таких армянских княжеств в областях Киликии или рядом с ней было множество. Эдесса при крестовых походах считалась армянским городом; ее правителем был армянский полководец Торос. В области Кесария крестоносцы нашли много армянских владений, которые стали называть «Hermoniorum terra» («Земля Армянская»).

Для образования Киликийского армянского государства большое значение имела армянская колония в Гамирке, на северо-восточной границе Киликии[8], где начиная с X века, накопился большой поток армянских переселенцев из Великой Армении. В результате этого в 986 году в двух городах Гамирка — Себастии и Ларисе — были созданы армянские епархии.

Армянские феодалы в Киликии, воспользовавшись междоусобиями и беспрерывными войнами между сельджуками и Византией, постепенно стали объединять свои раздробленные военные силы. Они восстали, с одной стороны, против Византийской империи, а с другой — против Иконийского Султаната и объявили свои княжества самостоятельным государством, которое впоследствии стало называться Киликийским Армянским государством.

Таким образом, как отдельные армянские феодальные княжества в Византии, так и новый поток армянских переселенцев из Великой Армении создали благоприятные условия для образования армянского государства в Киликии.

В армянской исторической литературе основоположником Киликийского армянского царства считается родственник последнего армянского багратидского царя Гагика II — Рубен, по имени которого начинается династия Рубенидов Киликийской Армении.

Следует отметить, что социально-политическая обстановка в Киликийском армянском государстве выгодно отличалась от политического и экономического положения Великой Армении. Если в XII-XIII вв. на территории Великой Армении имели место феодальные междоусобицы, разорение и другие бедствия, связанные с беспрерывными войнами как между местными феодалами, так и с иноземными завоевателями, в особенности с монголами, в Киликийской Армении, наоборот, начиная с царствования Левона II (1187-1219) и его зятя Гетума I (1226-1270), наблюдается экономический и политический подъем. Здесь развиваются ремесло и торговля. В XII-XIII веках в Киликийской Армении производились разного рода серебряные чеканные изделия, вывозившиеся в другие страны, в том числе через Крым и черноморские степи на Север и Восток. Акад. И. А. Орбели в своих интересных статьях «Дорожный ковшик XII-XIII вв.» и «Киликийская серебряная чаша конца XII века»[9] показывает наличие высокой культуры ремесленного производства в Киликийской Армении.

Киликийские армянские цари чеканили золотые и серебряные монеты. Армянский язык стал государственным языком страны. До нас дошло множество образцов золотых и серебряных монет, принадлежавших Левону II, Гетуму I и др.

Здесь, на неприступных склонах киликийского Тавра начинается бурный расцвет средневековой армянской культуры.

В Киликийском армянском государстве, его городах и деревнях в новой социально-политической обстановке вновь возрождалась древняя культура, пышно расцветала армянская поэзия и музыка, новыми красками блистала живопись и неутомимо работали мудрецы-ученые, восстанавливая утраченное, собирая разрозненные страницы истории армянского народа.

Здесь возник ряд новых культурных очагов: Таре, Мараш, Дразарк, Кармир-Ванк и др. В настоящее время в Государственном Матенадаране Армянской ССР находятся сотни ценных рукописных книг киликийских армянских авторов. Эти оригинальные книги украшены миниатюрами средневековых армянских художников XII-XIII веков. Здесь имеются материалы по астрономии, риторике, медицине, праву, философии, богословию и т. д. В этих материалах отражается классовая борьба угнетенных масс Киликийской Армении против господства феодалов.

До нас дошли научные труды киликийских армянских ученых XII-XIII веков. Среди них для нашей темы особый интерес представляют труды Матевоса Ураеци («История Армении»), Нерсеса Шнорали («Плач Эдессы» и «Послание»), поэма Григора Отрока («Плач на взятие Иерусалима»), Нерсеса Ламбронаци («Размышление о церковном строе»), Григора Акнерци («Повесть о народе стрелков»), Ваграма Рабуни («История Рубенидов» и «Толкование категорий Аристотеля»), Мхитара Гераци («Утешение при лихорадках»), Вардана Айгекци («Притчи» и «Проповеди») и других.

В XII-XIII веках миниатюра Киликийской Армении достигла своего высокого развития. На протяжении её многовекового существования создано немало произведений большого художественного значения. Следует отметить, что из киликийских мастеров в этом отношении особо видное-место принадлежит крупнейшему армянскому художнику XIII века Торосу Рослину — современнику Дуччо и Данте, предшественнику Джотто, сделавшему в своем творчестве первые твердые шаги на пути искусства эпохи Возрождения[10].

О высокой культуре средневековой Киликийской Армении говорит также советский искусствовед А. Членов. Он пишет:

«В мировой живописи XIII века Киликия стоит вне всякого сомнения на одном из первых мест»[11].

В высших учебных заведениях Киликийской Армении воспитывалась не только местная молодежь, но и молодые люди как Великой Армении, так и других стран.

В 1147 году резиденция армянского католикоса со своей богатой библиотекой была переведена из Великой Армении в Киликию и пребывала здесь в течение нескольких веков (до 1441 года).

Многие высшие учебные заведения в Великой Армении были ликвидированы. Совершенно утратили свое значение Анийская и Ахпатская академии, часть ученых этих академий со своими научными трудами и рукописями пришла в Киликию и обосновалась в Севлере, Дразарке, Сисе, Тарсе и в других крупных центрах Киликийской Армении. Из Великой Армении в Киликию приходили совершенствовать свои знания такие выдающиеся деятели науки, как автор «Армянского Судебника» Мхитар Гош, автор «Истории Сисакана» Степанос Орбелян, автор «Всеобщей истории» Вардан Вардапет, Иоанн Ерзынкаци и многие другие.

Именно здесь, в Киликийской Армении, жил, рос, воспитывался и писал свои ценные труды армянский историк-полководец Смбат Спарапет (1208-1276). В истории армянского средневековья он занимает достойное место. Смбат был полководцем, историком, автором «Судебника», дипломатом, переводчиком юридических произведений на армянский язык. Кроме того, Смбат написал ряд поэм философско-исторического характера. Некоторые стихи Смбата дошли до нас на стенах крепостей и в памятных записях средневековых рукописей.

Исследователь творческого наследия Смбата Спарапета сталкивается с большими трудностями. До настоящего времени его произведения не только не переведены на новоармянский или русский языки, но даже неполностью исследованы и опубликованы. Хотя этой проблеме были посвящены отдельные работы, как-то: Вагана Бастамяна[12], Гевонда Алишана[13], Виктора Ланглуа[14], Иосифа Карста[15], Овнаняна[16], Самуэляна[17] и др., однако в этих работах, как выяснилось в ходе нашего исследования, указанные авторы, лишь попутно касаясь трудов Смбата Спарапета, допускали ошибочное освещение многогранной деятельности выдающегося армянского государственного деятеля XIII века Смбата Спарапета. Автором данных строк были опубликованы на армянском языке две работы[18], но и в этих работах не дано полного представления о литературном наследии и государственной деятельности Смбата Спарапета.

Смбат — один из немногих светских ученых средневековой Армении, который занимался правовой наукой. Он принадлежит к числу тех редких государственных деятелей XIII века, которые всю свою жизнь находились в боях и сражениях. В то же время он сумел написать ряд замечательных трудов, имеющих немаловажное историко-литературное значение.

Скудные данные говорят о том, что родился Смбат в 1208 году[19]. Его предки из Великой Армении пришли в Киликию в XI веке. Отец Смбата — парон Константин принадлежал к знатному роду армянской династии Гетумидов. Вначале родители Смбата закрепились в замке Ламброн, а затем построили для себя ряд крепостей. Впоследствии Гетумиды установили родственную связь с династией Рубенидов: отец Смбата парон Константин выдал свою сестру замуж за брата Тороса II Степана. От этого брака и родился Левон, впоследствии первый царь-венценосец Киликийского армянского государства. Парон Константин, дядя Левона II по матери, стал первым гундстаблем при дворе своего племянника, царя Левона II.

После смерти Левона II за неимением сына царствование перешло к его дочери, несовершеннолетней Забелле (или Изабелле). Ввиду ее малолетства было учреждено регентство во главе пайла, сира Адана. После убийства последнего в 1221 году регентом царевны Изабеллы стал отец Смбата — Константин. Профранкские элементы из армянских феодалов требовали выдать Изабеллу замуж за принца Антиохии Филиппа. Так и поступили. Антиохийский принц Филипп стал армянским царем в Киликии. Но потом выяснилось, что Филипп вел антиармянскую, профранкскую политику. Эта политика Филиппа была разоблачена Константином, который возглавлял национальную партию в стране. Константин восстал против царя Филиппа и свергнул его. С согласия армянского католикоса и влиятельных феодалов царевну Изабеллу выдали замуж за сына Константина Гетума, который был провозглашен царем Киликийского армянского государства. Другой сын Константина — Ошин был назначен пайлом, третий сын Барсег занимал должность архиепископа Сиса. Еще при жизни отца в 1226 году Смбат был назначен на его должность гундстабля (спарапета), то есть главнокомандующего вооруженными силами Киликийского армянского государства, и до конца своей жизни он оставался на этом посту. Первым гундстаблем страны был отец Смбата — Константин.

Термин «гундстабль» заимствован из старофранцузского языка (connetable) и подвергся народной этимологии.[20] Эту должность под влиянием крестоносцев ввели в Киликийской Армении при царе Левоне II. Смбат свыше пятидесяти лет стоял во главе армянского войска. В битве под Маратом (в 1276 году) со знаменитым арабским полководцем султаном Бейбарсом Смбат погиб смертью героя.

Армянские источники с похвалой отзываются о Смбате Спарапете. Так, например, армянский историк XIII в. Григор Акнерци (Инок Магакия) называет его «мудрым армянским спарапетом»[21]. Другой современник Смбата — Вардан Айгекци считает его «великим князем»[22]. Сам Смбат в своей «Истории» пишет о себе:

«Он (Левон II — А. Г.), проведав о мудрых ученых людях, способных к делу и к военному искусству, или опытных в риторике или диалектике, призвал их к себе и наградил подарками. В числе их находился и я, Смбат Спарапет — автор этой «Истории»[23].

В одной памятной записи, датированной XIII веком, о Смбате сказано, что он является «...знаменитым доблестным мужем, храбрым воином и могущественным спарапетом Армении, гундстаблем, благочестивым князем князей»[24].

Смбат был также искусным дипломатом. Он был назначен главой дипломатической миссии для ведения переговоров как с немцами на Западе, так и с монгольскими ханами на Востоке.

Более успешные переговоры вел Смбат в резиденции монгольского хана — в Каракоруме. Известно, что в 1245 г. на Лионском соборе было решено послать к монгольским ханам миссионеров, которые должны были войти с ними в мирные сношения, собрать соответствующие сведения о монголах и попытаться обратить их в христианство, тем самым предупредить возможное нашествие монгольских завоевателей. С этой целью были отправлены в Монголию от русского князя Данилы Романовича Галицкого — князь Ярослав (брат Юрия Всеволодовича), от французского короля Людовика IX — Вильгельм д' Рубрук; от римского папы — известный путешественник Плано Карпини; из Армении — Гасан Джалал, из Грузии — Улу-Давид и Нарин-Давид, из Рума — султан Рукн-ад-дин и многие другие. Из Киликийского армянского государства в Монголию был отправлен Смбат Спарапет, который отменно выполнил задание.[25]

Современник Смбата Г. Акнерци говорит, что Гуюк-хан благосклонно принял его «за то, что армянский спарапет вел себя мужественно и говорил мудрые и рассудительные слова». Далее историк отмечает, что Гуюк-хан дал Смбату «великий ярлык, золотые пайзы[26] и выдал за него знатную татарку»[27].

В 1247 г. по пути в Монголию из Самарканда Смбат написал ряд писем[28]. Для нас особенно важно письмо, адресованное кипрскому королю Генриху Лузиняну. В этом письме Смбат дает интересные сведения о монгольских завоевателях, об их быте и нраве, военной тактике, об их отношении к разным религиозным верованиям и т. д.

Весьма ценен исторический труд Смбата Спарапета «История», где автор приводит интересные данные по истории армянского народа, начиная с падения царства Багратидов до последних дней своей жизни.

Смбат Спарапет интересовался также искусством. Особое внимание он уделял миниатюре[29]. Дошла до нас редкая рукопись XIII века[30], принадлежащая Смбату, где в нескольких местах имеется автограф самого Смбата. Вот что сказано по поводу этой рукописи в книге «Древнеармянская миниатюра»: «Еще большим мастерством и изысканностью, чем предыдущая, отличается эта рукопись, принадлежавшая большому государственному деятелю и вельможе» (Смбату — А. Г.)[31].

Среди всех работ Смбата особое внимание заслуживает его «Судебник», практически применявшийся не только в эпоху автора, но и в более поздний период истории Киликийской Армении[32].

По инициативе арменоведов в Москве и в Венеции в прошлом веке были опубликованы исторические произведения и поэмы, принадлежащие перу Смбата Спарапета. Однако его «Судебник» долгое время не был известен не только арменоведам, но и тем ученым, которые занимались изданием трудов Смбата Спарапета. Так, например, Воскан Ованесян в 1856 году в Москве[33] впервые издал «Историю» Смбата. Он ни слова не говорит о существовании «Судебника» Смбата Спарапета. Об этом не упоминает также и Виктор Ланглуа, который в 1862 году в С. Петербурге перевел и издал часть «Истории» Смбата на французском языке[34]. Более того, известный арменист Карапет Шахназарян, который в 1869 году в Париже издал «Историю» Смбата с ценными примечаниями и комментариями[35], также не упоминает б существовании «Судебника» Смбата Спарапета.

Таким образом, долгое время «Судебник» Смбата Спарапета не был известен ученому миру. Впервые в 1870 году заместитель армянского католикоса в Константинополе Ованес Мкрян в армянском журнале «Уйс», издаваемом в монастыре Мараш[36], напечатал небольшую статью под заглавием «Книга законов и Судебник наших царей Рубенидов: Гетума и Левона».

Арменист Ваган Бастамян, который был первым исследователем армянского права, говоря об этом «Судебнике», уверяет, что Смбат не сам составил «Судебник», а перевел «Судебник» Мхитара Гоша. Упрекая Ованеса Мкряна, он пишет: «Если он (Мкрян) свой экземпляр «Судебника» сопоставил бы с «Судебником» Мхитара, то убедился бы, что вторая часть «Судебника» (Смбата) взята из «Судебника» Гоша»[37].

Вагану Бастамяну кажется, что «Судебник» Смбата состоит из двух частей. Первая часть это «Антиохийские ассизы», а вторая часть якобы сокращенный перевод «Судебника» Мхитара Гоша.

В. Бастамян приходит к выводу, что «Смбат оставил нам два довольно больших труда. Несмотря на то, что он (Смбат — А. Г.) не является автором этих произведений, тем не менее он достоин всеобщего уважения»[38]. С точки зрения Вагана Бастамяна выходит, что Смбат не является автором этих судебников, но так как он достойный человек, они могут быть приписаны ему.

Следует отметить, что Ваган Бастамян не занимался специальным исследованием «Судебника» Смбата, а лишь попутно разбирал некоторые вопросы, касающиеся этого «Судебника». Конечно, Бастамян следовал Гевонду Алишану, который в 1876 году издал армянский перевод «Антиохийских ассизов»[39], сделанный Смбатом. В предисловии к изданию «Судебника» Гоша Бастамян выразил мнение о том, что Смбат не является автором «Судебника». Это и дало повод к дальнейшему распространению мнения о том, что Смбат не сам составил свой «Судебник», а перевел «Судебник» Мхитара Гоша с древнеармянского языка. Арменист Морган без всякого основания говорил: «Смбат вульгаризировал кодекс Мхитара Гоша»[40].

В 1886 году в Венеции вышло исследование Зарбаналяна, где автор дает некоторые сведения о «Судебнике» Смбата. В этом труде автор пишет, что «Судебник» Смбата является «кратким изложением» «Судебника» Мхитара Гоша»[41]. Это же мнение повторяет арменист Ташян[42].

Более обстоятельно исследовал труд Смбата Г. Овнанян[43], который повторил все то, что было сказано до него. Овнанян, конечно, особо не занимался армянским правом. Он лишь сопоставил некоторые статьи «Судебника» Мхитара Гоша с соответствующими статьями «Судебника» Смбата. Этим сопоставлением Овнанян хотел также подтвердить мнение своих предшественников о том, что Смбат не сам составил, а лишь перевел «Судебник» Мхитара Гоша.

О «Судебнике» Смбата некоторые сведения сообщает проф. X. Самуэлян в своем труде «История древнего армянского права», где автор приходит к заключению о том, что «основным и коренным источником «Судебника» Смбата Спарапета был «Судебник» Мхитара Гоша»[44].

Немецкий ученый И. Карст является первым серьезным исследователем «Судебника» Смбата Спарапета. Будучи учеником известного знатока армянской филологии проф. Гюбшмана, И. Карст хорошо владел древнеармянским языком. Это и дало ему возможность изучать правовые материалы, составленные армянскими учеными в XII-XIII веках.

В 1905 году он издал первый том своего исследования под заглавием «Sempad scher Kodex»[45]. В этом же томе проф. И. Карст издал научный текст «Судебника» Смбата с переводом его на немецкий язык на основании венецианской и эчмиадзинской рукописей. В примечании к армянскому тексту он дает разночтения рукописей. Параллельно с текстом Смбата И. Карст приводит соответствующие статьи из «Судебника» Мхитара Гоша с целью «доказать», что Смбат не сам составил «Судебник», а лишь перевел «Судебник» Мхитара Гоша. Второй том, изданный им в 1906 году, называется «Grundriss der Geschichte de& armenischen Rechtes» («Очерк истории армянского права»).

Несмотря на большие заслуги немецкого ученого в деле издания «Судебника» Смбата Спарапета, необходимо тем не менее отметить ряд существенных недостатков в труде И. Карста.

Прежде всего необходимо сказать, что до настоящего времени труды И. Карста, посвященные Смбату, не подвергались какой-либо серьезной критике. Так, например, не соответствует историческим фактам тезис И. Карста о том, что якобы как «Судебник» Смбата, так и его первоисточник ничего общего с армянской правовой наукой не имеют. Как в первом, так и во втором томе своего исследования И. Карст развивает ту мысль, что «Судебник» Мхитара Гоща и «Судебник» Смбата являются лишь компиляцией франкских законов.

К сожалению, эти ошибочные выводы не только не встретили должной критики, но и всячески восхвалялись.

Так, например, спустя два года после издания первого тома И. Карста, т. е. в 1907 году, с особой статьей выступил Г. Астурян, где он говорит, что труд И. Карста является самым совершенным из работ в Европе[46]. Арсен Клтчян пишет, что «...Карст дал самое совершенное исследование»[47]. Идя по стопам Карста, далее он продолжает: «Я стремился показать, и то не без успеха, что Судебники как Гоша, так и Смбата не имеют места в ряду подлинных армянских источников и что их данные нельзя принять и использовать как материалы национального права»[48].

Таким образом, эти ученые отрицают принадлежность к армянской правовой науке не только «Судебника» Смбата, но и Мхитара Гоша, автора, завоевавшего прочное место в армянской средневековой правовой науке.

Следует отметить, что И. Карст при издании текста «Судебника» Смбата допустил ряд ошибок, хотя и свой труд он оформил технически удачно. При обстоятельном изучении исследования И. Карста выясняется, что он недостаточно знаком с армянской юридической наукой. Он незнаком с трудами Ованеса (Иоанна) Саркавага, Давида — сына Алавика и др. Многие его выводы и обобщения ошибочны и не соответствуют историческим фактам.

Значительная часть статей «Судебника» в переводе И. Карста искажена. Так, например, статья «О женах-инвалидах», где говорится о разводе мужа с нетрудоспособной женой, в переводе И. Карста заканчивается так: «Однако епископ уполномочен в этом деле действовать по собственному усмотрению»[49]. В рукописи «Судебника» сказано совершенно иначе. «Нарушая закон, он (муж) должен три года нести покаяние, чтобы очистить себя от грехов. Но если муж не даст повода к этому, то он смело может жениться»[50].

Как видно из этих цитат, И. Карст, во-первых, пропускает срок покаяния мужа, что является важным моментом этой статьи; во-вторых, говорит о праве епископа, о котором ничего не сказано в рукописях «Судебника» Смбата.

Подверглась искажению также статья «О пастухах и их обязанностях». Здесь в переводе И. Карста пропущены важные фразы. В конце статьи говорится: «...подлежат штрафу и те, кто занимается скотоводством подобно туркменам. Вся страна из-за них не может быть спокойна. Они разоряют всю страну, надо их так бить и штрафовать, чтобы они не причиняли никакого вреда жителям. Пусть они уходят в необитаемую местность, предусмотренную для них. Но самое ужасное — это свиньи, против которых не выдержит ни одна ограда (букв, стена), когда свинопас появляется, они (свиньи) разрушают близко расположенные пастбища, постройки. Потому следует выступить против них, убить или прогнать с обитаемых местностей»[51].

Эта статья в переводе И. Карста искажена: в ней много слов пропущено. Так, например, у Карста не говорится о туркменах, об отношении населения к скотоводам-кочевникам, о мерах наказания в отношении таковых, о свиньях и т. д.

В 64 статье «Судебника» Смбата сказано, что если кто-либо против, воли церковных властей строит церковь, или если священнослужители недостойно ведут себя, то таких «лишают всякого почета»[52]. В переводе Карста говорится иначе: «Кто из оппозиции строит церковь в ущерб другой, того ужалит и убьет змея»[53].

В «Судебнике» говорится не «из оппозиции», а без ведома церковных властей. Это — разные понятия.

Возьмем еще другой пример. В 35-ой статье сказано, что миряне обязаны выделить своей церкви приношение от всякого рода продуктов. «От фруктов — одну корзину, а от семян — один спелый сноп, а также и от остального; от молотьбы и от давильной из получаемых доходов — по возможности».[54] В переводе И. Карста сказано так: «От фруктов — корзину, от семенных — бушель масла, а также и от остальных, от Кале и молодого вина в зависимости от условий — определенную долю»[55].

Как видно, Карст не понимал ряда терминов этой статьи. В тексте ни одного слова не говорится ни о «молодом вине», ни о «бушели масла» и т. д.

Иногда И. Карст отдельные статьи переводит произвольно, в результате чего совершенно искажается содержание статьи; так, например, в статье 123 «О самоубийстве» сказано, что родственники и опекуны (душевно) больных, убивающих себя в припадке, должны быть привлечены к суду. Эта статья заканчивается словами: «Однако следует привлечь к суду и наложить покаяние на родственников и опекунов (самоубийцы), и в этом случае наказание должно быть избрано соответственно обстоятельствам смерти»[56].

А в переводе И. Карста эта статья заканчивается так:

«Однако в этом отношении следует, привлечь к суду родственников и воспитателей, обслуживающих лиц для ареста, и их следует задержать для наказания, а по вышеупомянутой системе соответственно другим аналогичным случаям, в зависимости от вида смерти, для них последует соответственно правовое решение»[57].

Отдельные статьи «Судебника» Смбата в переводе И. Карста переведены произвольно. Для доказательства нашего утверждения мы приведем несколько примеров из указанного издания.

В тексте «Судебника» сказано: ***[58], то есть: «и никто не имеет права без суда и свидетелей решать эти вопросы». В переводе И. Карста эта фраза выглядит так: «Без выяснения фактов нарушения в этих делах нельзя вести судопроизводство»[59].

Кроме искажения некоторых статей, в тексте И. Карста встречается неправильный перевод отдельных слов. Так, например, слово «***» — «чужеземец» переведено словом «Heide» — т. е. «язычник» (стр. 18). Слово *** т.е. «в необходимости» И. Карст переводит словом «Notigung» (Zwang) (стр. 30), т. е. принуждение (насилие), слово «***» — «с его имуществом», автор переводит «Lehnsguter» (стр. 66), т. е. «лен, имение», что совершенно неправильно.

Следует отметить, что много армянских слов в тексте И. Карста напечатано неправильно. Так, например, в Матенадаранской рукописи «Судебника» написано «***», а у Карста «***», в рукописи «***» (стр. 65), у него «***», (стр. 86); в рукописи «***» (стр. 27), а у Карста «***» (стр. 49) и т. д.

Одной из характерных ошибок И. Карста является то, что при составлении научно-критического текста «Судебника» Смбата те слова, которые нужно было включить в текст, он поместил в примечаниях, а искаженные слова издал в тексте «Судебника». Так, например, «***» (38) вместо «***»; «***» (60) вместо «***»; «***» (202) вместо «***»; «***» (31) вместо «***»; «***» (39) вместо «***»; «***» (109) вместо «***»; «***» (151), вместо «***»; «***» (15) вместо «***»; «***» (17) вместо «***» и т. д.

Нам кажется, что приведенные факты довольно убедительно показывают существенные недостатки научно-критического текста в издании И. Карста.

Армянский текст «Судебника» Смбата был издан в Эчмиадзине в 1918 году Арсеном Клтчяном[60]. Но, к сожалению, следует отметить, что этот текст также сильно искажен. Им невозможно пользоваться из-за большого количества пропусков и опечаток.

Так, например, у него напечатано «***» вместо «***»; «***» вместо «***»; «***» Ъjin (36) вместо «***»; «***» (131) вместо «***»; «***» (13) вместо «***»; «***» (17) вместо «***»; «***» (17) вместо «***»; «***» (22) вместо «***»; «***» (24) вместо «***»; «***» (26) вместо «***»; «***» (26) вместо «***»; «***» (36) вместо «***»; «***» (39) вместо «***»; «***» (36) вместо «***»; «***» (44) вместо «***» и многие другие.

Арсен Клтчян при издании армянского текста «Судебника» Смбата в предисловии также отмечает, что труд Смбата не является переводом «Судебника» Мхитара Гоша. Он выражает сомнение в том, что «Судебник» Гоша «в 70 — 80-х годах XIII века в Киликии не мог получить гражданства и оказать решающего влияния на труд Смбата» (стр. 7).

А. Клтчян недостатком труда Карста считает то, что последний «незнаком или мало знаком с более старыми армянскими правовыми источниками» (стр. 8). После всего этого А. Клтчян тем не менее повторяет все то, что было сказано до него, а именно, что одним из источников «Судебника» Смбата «является «Судебник» Мхитара Гоша» (стр.8). Отметим, что арменоведы советского периода особо не занимались исследованием трудов Смбата Спарапета. А если некоторые исследователи и пользовались «Судебником» Смбата, то они повторяли все то, что было сказано Алишаном, Овнаняном и Карстом.

Лишь немногие арменоведы советского периода выражали мнение о том, что Смбат не является только переводчиком «Судебника» Гоша. Так, например, проф. М. Абегян в «Истории древнеармянской литературы» указывал, что несмотря на то, что Смбат пользовался материалом из «Судебника» Гоша, тем не менее он приспосабливал его к местным условиям[61].

К такому же выводу вслед за М. Абегяном приходит и проф. Л. Оганесян, который в своем труде «История медицины в Армении», говоря о разнице между «Судебником» Гоша и Смбата, пишет:

«Смбат произвел не дословный перевод, а свободную переработку содержания первого «Судебника» применительно к политическим и бытовым условиям жизни армян в Киликии»[62].

О «Судебнике» Смбата Спарапета довольно обстоятельно говорит проф. Г. Г. Микаелян. В своем ценном труде «История Киликийского армянского государства» он приводит ряд выдержек из отдельных статей «Судебника» Смбата для характеристики социально-политического и экономического состояния Киликийского армянского государства в XIII веке. Автор главным образом останавливается на тех статьях «Судебника», которые посвящены государственно-правовому строю Киликийской Армении. Проф. Г. Г. Микаелян, приводя ряд статей из «Судебника» Мхитара Гоша и сопоставляя их с «Судебником» Смбата Спарапета, приходит к справедливому выводу о том, что «Судебник» Смбата не является переводом «Судебника» Мхитара Гоша. «Исходя из интересов феодального класса, — говорит Микаелян, — Смбат в свой сборник законов внёс изменения и дополнения сообразно состоянию общественно-политических отношений, существовавших в это время в Киликии, что придает особую ценность его «Судебнику» не только как источнику права, но и как источнику общественно-политического строя Киликийского армянского государства»[63].

Однако проф. Г. Г. Микаелян находит, что «Судебник» Смбата составлен путем рецепции сборника законов Мхитара Гоша, созданного в Великой Армении. «Именно этот сборник законов, — продолжает автор, явился главным источником при составлении Смбатом своего «Судебника»[64]. Для подтверждения своего вывода проф. Г. Г. Микаелян ссылается также на предисловие «Судебника» Смбата, как это делают все те авторы, которые подтверждают, что основным источником «Судебника» Смбата является «Судебник» Мхитара Гоша.

Таким образом, высказывания ученых по поводу «Судебника» Смбата делятся на три группы: первая группа (Гевонд Алишан, Ваган Бастамян, Иосиф Карст и др.) утверждает, что Смбат является не самостоятельным автором, а только лишь переводчиком «Судебника» Мхитара Гоша. Вторая группа (Морган, Арсен Клтчян и др.) находит, что «Судебник» Смбата не просто перевод, а краткое изложение «Судебника» Мхитара Гоша. И, наконец, третья группа (Манук Абегян, Хачик Самуэлян, Григор Микаелян и др.) находит, что, несмотря на то, что «Судебник» Гоша является основным источником «Судебника» Смбата, тем не менее Смбат в свой «Судебник» внёс изменения и дополнения, приспособив его к общественно-политическим отношениям, существовавшим в это время в Киликии.

Следует отметить, что не все упомянутые ученые занимались специальным исследованием «Судебника» Смбата. Они, используя этот судебник, лишь попутно высказывались и о нем самом. В основном «Судебник» Смбата изучали лишь Овнанян и Карст, утверждавшие, что Смбат не самостоятельный автор, а лишь переводчик «Судебника» Мхитара Гоша.

В подтверждение своих выводов эти авторы приводят два довода. Во-первых, они ссылаются на предисловие Смбата, где сказано: «Я кратко изложил (эти) законы». Слово «изложил» у Смбата передано словом «похеци»; и вот слово «похеци» они понимают как «перевел». Ввиду того, что другого армянского судебника в Киликийском армянском государстве в то время не было, по мнению этих специалистов, Смбат в предисловии якобы говорит о переводе «Судебника» Мхитара Гоша с древнеармянского на разговорный язык Киликийской Армении.

Вторая мотивировка — это та, что, по мнению вышеуказанных арменоведов, многие статьи этих двух судебников схожи друг с другом. Так как Гош составил свой «Судебник» раньше, т. е. в конце XII века, а Смбат — во второй половине XIII века, следовательно Смбат свои материалы брал из «Судебника» Мхитара Гоша. Отсюда они приходят к выводу, что Смбат не автор «Судебника», а лишь переводчик.

Остановимся на анализе приведенных мотивировок. Прежде всего возьмем слово «похеци» — «похел» (***). Следует отметить, что в средневековой армянской литературе слова «похел» и «таргманел» скорее означают «составить», «сообщить», «написать», чем «переводить». Переводить же будет «егашрджел». Так, например, современник Смбата Маркарэ Вардапет (врач) употребляет слово «похеци» не в смысле «перевел», а в смысле «составил»[65].

Смбат в своей «Истории», говоря об армянском царе Левоне II, который вознаградил своих воинов, пишет: «Одним из вознагражденных был и я, «таргманох» (т. е. составитель, сочинитель) этой «Истории»[66]. И, наконец, сам Смбат в своей автобиографии пишет: «Я, Смбат Гундстабль, таргманох «Истории», родился в 657 (1208) году»[67]. Как видно, здесь «таргманеци», «похеци» означает не «перевел», а «составил», ибо никто не сомневается, что «История» составлена или написана самим Смбатом. Таким образом, приведенные факты показывают, что ошибаются те арменоведы, которые на основании этого слова утверждают, что «Судебник» Смбата — это перевод «Судебника» Мхитара Гоша.

Можно смело сказать, что одним из основных источников «Судебника» Смбата является армянский «Канонагирк», которым пользовался и Мхитар Гош. Этот ценный памятник древнеармянского права, дошедший до нас с древнейших времен в нескольких сборниках, содержит различные каноны и постановления армянских церковных соборов. «Канонагирк» содержит в себе около тысячи пятисот правил часть которых собрана путем заимствования из других различных канонов. Содержание армянского «Канонагирка» носит также светский характер. Начиная с V века, этот юридический памятник обогащался, переписывался и распространялся по всей Армении. В 1147 году, когда армянский патриарший престол был переведен в Киликию, некоторые экземпляры «Канонагирка» были перевезены в Киликию. Об этом свидетельствует армянский ученый XII века Нерсес Ламбронаци, который пишет: «В книжном ящике (армянского — А. Г.) католикоса мы не нашли других законов, кроме «Канонагирка»[68]. Это имело место в конце XII века точнее, в 1193 год.

Из приведенной цитаты видно, что к этому времени в Киликийской Армении кроме «Канонагирка» на армянском языке других юридических произведении не было. По-видимому, не было их и в 60-х годах XIII века, ибо если «Судебник» Мхитара Гоша был бы под рукой Смбата Спарапета, то он, безусловно, использовал бы «Введение» самого Гоша где Гош с большим знанием дела описывает судебное право, функции и Обязанности церковных и мирских судей и их взаимоотношения с народом. В этой главе Гош обстоятельно разбирает вопросы судоустройства и судопроизводства, имеющие столь важное и практическое значение, в которых так нуждался сам Смбат Спарапет. Спрашивается, если бы Смбат знал о существовании этих законов, неужели он их не использовал бы для составления своего «Судебника»?

Когда Смбат вел с пароном Константином спор по вопросу о наследстве, то он был вынужден обратиться к иерусалимскому юристу И-анну Иплену (автору «Иерусалимских ассизов»)[69], а между тем в «Судебнике» Гоша по этому вопросу имеется ряд обширных и содержательных статей. Смбат обстоятельно перечисляет все те источники, которыми он пользовался, но среди этих источников нигде не упоминает ни имени Гоша, ни его «Судебника».

Если бы «Судебник» Гоша был известен Смбату, то он не нуждался бы в переводе «Антиохийских ассизов» (законов) на армянский язык, ибо по своему содержанию «Судебник» Гоша несомненно богаче «Антиохийских ассизов»

Переведя «Антиохийские ассизы», Смбат прямо указал, что это — ассизы Антиохии. Он пишет: «...если кто желает искренно руководствоваться этими законами и правилами, пусть знает, что это истинные ассизы Антиохии»[70].

Из этого видно, что в Киликии своего армянского «Судебника» не было. Смбат в предисловии к своему переводу обстоятельно рассказывает, каким путем он приобрел «Антиохийские ассизы» и какой послал свой перевод антиохийским правоведам с просьбой сверить и засвидетельствовать его идентичность оригиналу. «По окончании перевода, — пишет Смбат, — я переслал его в Антиохийский суд, где его сличили с текстом и собственноручными подписями удостоверили верность перевода слово в слово»[71]. Далее Смбат приводит имена всех тех лиц, которые прочитали его рукопись, сличили с оригиналом и удостоверили правильность перевода.

Если бы Смбат использовал «Судебник» Мхитара Гоша, то где-нибудь упомянул бы об этом, так как он обычно сообщает о всех тех источниках, которыми пользовался.

Смбат неоднократно указывает, что для составления своего судебника он брал материалы из армянских канонических постановлений и из обычного права.

В своем «Судебнике» в каждом отдельном случае Смбат ссылается прямо на источник. Например, он пишет: «Этот закон написал св. Саак»[72]. В другом месте он пишет: «Я, Смбат Спарапет, искал этот канон и нашёл...»[73] Далее, «как мы уже писали о канонах святого Саака, опять повторяем...» «Мы вкратце излагаем монастырский устав, написанный св. Сааком».[74] Далее, «Это место мне, Смбату — автору этих строк, трудно было писать, так как об этом более подробно написано святым Сааком, исходя из закона Ветхого и Нового завета. И это было настолько твёрдо и поучительно, что мы сочли лишним писать об этом в нашем труде. Если бы всё это записали, было бы слишком много»[75].

В другом месте Смбат указывает: «Встречается об этом и в каноне св. Григория Просветителя — смотри тридцатую главу св. Григория Просветителя. Я, Смбат Спарапет, исследовал этот канон и нашел»[76]; «Я не мог писать отлично от того, что найдено было мною в оригинале, но я сократил, сколько смог, относительно упрека главам церкви[77]». «Здесь этого нет и я не писал»[78]. «Здесь мы взяли из канонов столько, сколько было возможно, а остальное найдете вы в уставе св. Василия»[79]. Далее. «Мы написали это потому, что всюду ходят подобные (шарлатаны) самых различных мастей»,[80] и т. д. Смбат упоминает и много других, свыше шестнадцати источников, которыми он пользовался. Материалы для составления своего «Судебника» он брал из следующих источников: Каноны Нерсеса Багревандского (557 г.), Саака Партева, Иоанна Мандакуни (490 г.), Абраама Мамиконяна (VI в.), Ованеса Одзнеци (728 г.) и других. Смбат обильно использовал, материалы из канонов, принятых национальными соборами, например, Шахапиванским (447 г.), Двинским (555 г.), Партавским (771 г.), Анийским (970 г.) и др. Смбат использовал почти все материалы 2-го Сисского собора (1243 г.), в котором он принимал участие. Таким образом, Смбат указывает почти все использованные источники, но нигде не упоминает ни «Судебника» Гоша, ни имени его автора.

Второй довод, основанный на сходстве статей этих судебников, также неубедителен и противоречит фактам. В этом деле как Овнанян, так и Карст глубоко ошибаются, ибо судебники М. Гоша и Смбата — различные произведения. Они составлены в разной политической среде и каждый из них отражает экономическую и политическую обстановку своей эпохи. Сходство некоторых статей обоих судебников есть результат того, что и Мхитар Гош и Смбат Спарапет пользовались одними и теми же источниками.

Одним из общих источников судебников явились законы Моисея. Так, например, в Библии сказано: «Когда войдешь в виноградник ближнего твоего, можешь есть ягоды досыта, сколько хочет душа твоя, а в сосуд твой не клади»[81]. Эта же статья взята и Гошем, и Смбатом.

Возьмем еще один пример. В Библии говорится: «А если будет вред, то отдай душу за душу, глаз за глаз, зуб за зуб, руку за руку, ногу за ногу, обожжение за обожжение, рану за рану, ушиб за ушиб»[84].

Эта же статья в двух судебниках звучит по-разному:

«Никому не воздавайте злом за зло». А если кто совершает его, то собственно по закону судьи должны дать ему испробовать то же наказание...»[86]

Таких примеров множество.

Другим общим источником для обоих судебников явился армянский «Канонагирк». Приведем несколько примеров. В «Канонагирке» сказано, что епископ не должен заниматься мирскими делами, а только лишь церковными[87]. Статья взята Гошем буквально без изменений, Смбат же переработал ее.

Приведенные выдержки показывают, что сходство этих судебников объясняется общностью источников. Надо отметить, что не все статьи, которые приводят Овнанян и Карст, схожи друг с другом. Для доказательства приведем несколько примеров.

Мхитар Гош во второй главе «Судебника» пишет:

«Река же (принадлежит) не тем, с чьих владений она вытекает, а тем, к чьим владениям притекает»[90]. А в другом месте, противореча сам себе, он пишет: «Пятиной пусть облагаются поливные поля, а неполивные — десятиной, ибо царю и князю принадлежит лишь земля, но не вода»[91].

Смбат же об этом пишет так: «Никто не должен препятствовать отводу воды из рек для орошения или на мельницу, говоря: «Это мой участок, отводить воду запрещается». Напротив, каждый человек имеет полное право отводить её и при помощи каналов через любые поля провести её на свою землю и использовать по своей надобности, ибо эта вода не принадлежит никому, кроме того, кто её отвел к своим собственным владениям»[92]. Приведем еще один характерный пример. По «Судебнику» Гоша царское наследство после смерти отца должно быть разделено между его детьми поровну. «Царские владения, — пишет Гош, после смерти царя должны быть разделены поровну и по справедливости между сыновьями и дочерьми его»[93]. Смбат, наоборот, исходя из древнего армянского обычая, находит, что царское наследство можно поровну разделить только между сыновьями, а не дочерьми[94]. По Смбату, «Закон повелевает, чтобы две сестры получали бы по одной доле брата, ибо две девочки ценятся как один мальчик, а жена ценится как половина мужа»[95]. Больше того, по «Судебнику» Мхитара Гоша, после смерти царя законным наследником его считаются не сыновья, а братья царя. Гош так и пишет: «Покуда живы братья царя, сыновья последнего не вправе наследовать царство; занять престол они могут лишь после того, как никого из братьев (царя) не останется в живых»[96].

Смбат по этому вопросу придерживается древнеармянской традиции эпохи Аршакидов, по которой в качестве наследника престола выдвигается старший сын. В 1-ой главе своего «Судебника» он пишет: «Несмотря на то, что подобает возвысить первенца на трон самодержца, отец все же должен (по закону) для блага страны внимательно проверить, с одобрения всех своих областей и областных начальников и святой церкви, дабы они возвели на царский трон того из сыновей, который им приемлем который известен как добродетельный, богобоязненный, боголюбивый и великодушный, чтобы он управлял своими братьями и страной»[97].

Все эти примеры говорят о том, что Смбат Спарапет не переводчик «Судебника» Мхитара Гоша, а самостоятельный автор Киликийского армянского судебника. Смбат творчески использовал все те юридические документы и труды, какие имелись в его распоряжении.

Вели даже Смбат имел под рукой «Судебник» Мхитара, то он использовал его не как переводчик или компилятор, а так, как это мог сделать с одним из источников права составитель нового кодекса.

Эти два судебника — разные произведения разных исторических периодов. Каждый из них отражает определенные социально-политические и экономические отношения своей эпохи. Они вместе обогащают правовую науку и культуру средневековой Армении XII-XIII веков.

Кроме всего указанного, имеется еще третья мотивировка, заключающаяся в том, что Смбат Спарапет якобы перевел «Антиохииские ассизы» с французского языка лишь после составления своего «Судебника». Исходя из этого, В. Бастамян пришел к выводу, что «Антиохииские ассизы» были использованы в более важных королевских судебных органах»[98]. Касаясь этого вопроса, проф. Г. Г. Микаелян, говорит, что Смбат свой «Судебник» составил в 1264 году, а «Антиохииские ассизы» он перевел в 1266 году[99]. Приведенные проф. Г. Микаеляном обе даты неверны. Достоверно известно, что «Судебник» написан Смбатом в 1265 году. Об этом сказано в предисловии самого Смбата[100].

Что касается «Антиохийских ассизов», то следует отметить, что Смбат перевел «Антиохийские ассизы» со старофранцузского на армянский язык в начале II половины XIII века. Этот юридический памятник ХШ века, созданный антиохийскими феодалами в эпоху крестоносцев, имеет важное значение для изучения средневекового права. Благодаря переводу Смбата Сларапета этот замечательный памятник стал достоянием науки, ибо его оригинал не сохранился. Лишь только в 1876 г., в связи с 600-летием со дня смерти Смбата Спарапета, «Антиохийские ассизы» были переведены обществом мхитаристов с древнеармянского языка на французский язык, под заглавием «Assises d‘ Antioche», но, к сожалению, в этом памятнике не указана ни дата составления, ни дата перевода. Проф. Г. Микаелян произвольно датирует время перевода «Антиохийских ассизов» 1266 годом, в чем он не прав. Для доказательства этого утверждения проф. Г.Г. Микаелян ссылается на стихотворную памятную запись самого Смбата, сделанную в 1269 году и изданную Алишаном в конце перевода «Assises d‘ Antioche»[101] в виде приложения.

Следует отметить, что эта стихотворная поэма Смбата Спарапета никакого отношения к этим законам не имеет. В этой записи упоминается о битве при Мари, происходившей между войсками арабского султана Бейбарса и армянского царевича Левона III.

Что касается цитаты, которую приводит проф. Г. Г. Микаелян из предисловия «Assises d‘ Antioche», подтверждающую, что якобы Смбат сам говорит «... и чтобы наш народ и армянский двор следовали бы обычаю Ассиз...», то следует заметить, что проф. Г. Г. Микаелян сущность этой фразы понимал неточно. Там, наоборот, сказано: «***...»[102] («Так как наш народ и двор армянский обычно руководствовались этими законами, (между тем) как мы по неведению впадали в заблуждение и подвергали опасности наши души...»[103]

Как видим, в предисловии «Assises d’Antioche» нет того, что проф. Г. Г. Микаелян приписывает Смбату. Как видно из оригинала, там сказано, что армянские судебные органы раньше руководствовались этими законами, но в результате незнания языка, судьи не понимали статей этого судебника, и часто допускали грубые ошибки.

Вот почему Смбат Спарапет был вынужден, во-первых, перевести ассизы со старофранцузского на армянский язык, а затем уже, ввиду неудовлетворительности их, составить новый армянский судебник, соответствующий специфике социально-экономической и политической жизни Киликийского армянского государства.

В отношении даты перевода «Assises d’ Antioche» надо сказать, что точно установить ее пока невозможно.

На основании научного исследования можно предполагать, что Смбат перевел «Антиохийские ассизы» не позже 1253 года, ибо в предисловии к «Антиохийским ассизам» он пишет: «Попросил я (эти ассизы) у благородного принца принцев и нашего близкого кровного родственника, господина Симона — коннетабля Антиохии. Последний владел тем текстом (законов), которые при принце Богемонте установили в письменном виде...»[104] Нам известны два Богемонта, которые в Антиохии занимались правовыми вопросами: Богемонт IV (1201-1235) и Богемонт V (1235-1253)[105]. Нам кажется, Смбат имеет в виду Богемонта V, который занимался правовыми вопросами при жизни Смбата.

Это значит, что Смбат свой перевод сделал не позже 1253 г., к тому же в предисловии к «Антиохийским ассизам» Смбат упоминает киликийского армянского царя Гетума I, а в предисловии к своему «Судебнику» упоминает Гетума I и его сына — царевича Левона III[106], который еще при жизни отца стал царем и появился на исторической арене с 1265-66 годов. При обстоятельном изучении этого вопроса выясняется, что Смбат использовал ряд статей из «Антиохийских ассизов» для составления своего «Судебника».

Исходя из вышеизложенного, мы приходим к заключению, что Смбат вначале перевел «Антиохийские ассизы» (около 1252-1253 гг.) затем составил свой «Судебник».

Эти факты говорят о том, что, во-первых, другого практически пригодного армянского судебника до 1265 года в Киликийской Армении не было, во-вторых, «Антиохийские ассизы» не были пригодны для практического использования армянскими феодалами в Киликии, ибо они были чужды армянским обычаям и традициям. Вот почему Смбат, как государственный деятель, был вынужден составить практически более доступный и приемлемый «Судебник».

По словам самого Смбата Спарапета, «в злые и горькие времена» составил он свой образцовый «Судебник» на простом средневековом армянском языке, чтобы все знали закон и порядки и подчинялись централизованному армянскому государству. Политическая цель Смбата заключалась в том, чтобы своим новым «Судебником» усилить государственную власть, обуздать своевольных армянских феодалов, их вооруженные силы для борьбы против надвигающейся на Киликию опасности со стороны мусульманских государств, в окружении которых она находилась, и защиты независимости и целостности Киликийского Армянского государства.

Для составления своего «Судебника» Смбат собрал огромное количество материала. Обстоятельное изучение «Судебника» показывает, что Смбат Спарапет прекрасно знал экономику Киликийской Армении. Эти материалы ярким образом отражают социально-политическое состояние Киликийского армянского государства в эпоху Смбата Спарапета. На основании материалов, приведенных в «Судебнике» Смбата, можно создать определенное представление о степени развития политической и экономической жизни феодальной Армении в XII-XIII веках.

«Судебник» Смбата состоит из семи разделов и охватывает 202 обширные статьи под общим заглавием «О законах царей»[107]. В предисловии к «Судебнику» Смбат говорит: «Прежде всего мы сочли целесообразным написать о правомочиях судей, в первую очередь (о правах) царей, ибо царствование установлено богом, а (царь) считается наместником бога на земле. Мы (сперва) изложили об их суде и правах. Затем (о суде и правах) священнослужителей и мирян, а также супругов»[108].

В «Судебнике» обстоятельно разбираются основные черты феодального права. Здесь рассматриваются правовые отношения между царем и его вассалами, между феодалами и крепостными; разбираются наследственное право, право частное, каноническое, публичное, уголовное, семейное и другие.

Смбат — сторонник абсолютизма. Это обстоятельство объясняется тем, что абсолютистская система в Киликийской Армении развивалась при Левоне II и Гетуме I. Именно эта система нашла свое отражение в «Судебнике» Смбата.

Верховный суд страны — это дворцовый суд, во главе которого стоит царь.

Изложение своего «Судебника» Смбат начинает с прав и привилегии царя как главы государства. Этому вопросу Смбат посвящает три обширных статьи. В этих статьях обстоятельно разбираются правовые нормы, суверенные права царской власти. Особенно строго Смбат говорит о разграничении прав армянских феодалов. Царь, по «Судебнику» Смбата, единственный после бога авторитет на земле[109]. Иногда он называет царя «самодержцем»[110].

Начиная от простого слуги до князя князей — все обязаны выполнять требования и приказы царя. Кто осмеливается не выполнять приказания или распоряжения царя, тот достоин строгого наказания. Все те феодалы, которые осмеливаются выступить против царя, изменить ему или организовать заговор с целью его свержения, должны быть сурова наказаны вплоть до физического уничтожения[111]. Государственные изменники, по «Судебнику», должны быть преданы смертной казни с полной конфискацией их имущества.

По «Судебнику» существует два царя. Первый поставлен богом[112]. Здесь, нам кажется, Смбат имеет в виду католикоса, которого мирские: власти не могут назначить, изгнать или наказать. А второй, т. е. мирской царь, избран людьми. Если он окажется негодным, то церковь с помощью народа может свергнуть и выслать из страны такого царя[113].

Такой строгий подход к царям встречается в «Судебнике» только один раз. В других случаях Смбат всеми силами старается поднять авторитет царя, усилить роль и значение, умножить его богатства и т.д. Цель Смбата — создать неограниченную власть царя в стране. Он предупреждает, что людей, которые без сопротивления сдают осажденную крепость, царь имеет право казнить. Но «Если, — продолжает Смбат, — царь оказывает (предателю) особую милость, то он может сохранить ему жизнь ...»[114] Как священники, так и миряне не имеют права выступить против царя.

В «Судебнике» Смбата строго воспрещается, чтобы феодалы ради спасения страны свергли или наказали царя. Он находит, что «без содействия другого царя и патриарха они не вправе действовать таким образом, разве только в присутствии другого царя и патриарха и со всеобщего одобрения страны»[115].

Важное значение имеет статья 143 «О порядке на рынке», где автор довольно обстоятельно говорит о рыночной торговле как в городе, так и вне города. Смбат находит, что уровень цен на пшеницу, вино и другие зерновые культуры должен устанавливаться царем, который обязан созывать собрание «всех своих областных начальников и князей каждую осень, когда собран годичный урожай, чтобы произвести обследование и узнать об урожае года, преждевременном или запоздалом, после чего они устанавливают соответствующие продажные цены[116]». В «Судебнике» говорится, что это делается с целью, чтобы ни продавцы ни покупатели не понесли убытка, й чтобы страна благоденствовала[117].

Основные черты абсолютизма Киликийской Армении во многом схожи с абсолютизмом во Франции, который достиг несравненно более высокого развития спустя четыре века, при кардинале Ришелье. Маркс и Энгельс придают большое значение роли абсолютизма в деле консолидации французской нации и считают его прогрессивным явлением для своей эпохи.

Как сторонник абсолютной монархии, Смбат всеми силами старается укрепить царскую власть в стране, создать сильное централизованное государство для защиты страны от вражеских государств, в окружении которых находилось Киликийское армянское царство.

Смбат Спарапет, как идеолог феодального общества, прежде всего защищает интересы феодалов и священников. Следует отметить, что он единственный правовед средневековой Армении, который в своем «Судебнике» говорит о классовых различиях в современном ему обществе.

Он пишет:

«Род человеческий распадается на много сословии, ибо есть азаты и рыцари...»[118] Далее, Смбат говорит о феодальной иерархии. Он перечисляет титулы армянских феодалов, которые под влиянием иерусалимских и антиохийских феодалов стали употребляться в обиходе Киликийской Армении. Смбат в «Судебнике» употребляет термины парон, сенеджал, маргиз, коннетабль (гундстабль), сир и т. д., он перечисляет также термины, касающиеся трудового народа. Так, например, в «Судебнике» встречаются вардзвор, мшак, харкатук, хназандк, тарапялк и т. д.

Характерно, что армянские феодалы под влиянием западноевропейских феодалов стали употреблять вместо армянских феодальных титулов новые, а трудовой народ, наоборот, продолжал употреблять традиционные термины, принятые в обиходе Великой Армении, за исключением термина парикос, греческого слова, которое означает — крепостной крестьянин. Оно встречается в «Судебнике» только два раза[119]. В некоторых статьях «Судебника» упоминаются различные категории низших слоев сельского и городского населения: хецелворк, хроквор, каротялк и т. д.

Несколько слов о литч-тчортах. Проф. Самуэлян литч-тчортов причисляет к азатам — представителям господствующего класса[120]. Такого же мнения и акад. Манандян[121]. Нам кажется, что здесь не совсем точно определено значение слова литч-тчорт, ибо, по «Судебнику», литч-тчорт означает не только представитель господствующего класса, но может означать также социальный слой низкой категории общества, лишенный всяких привилегий и зависящий от воли хозяина. У Смбата встречается такая фраза: «Напишем «Судебник» для паронов и других литч-тчортов»[122]. Как видно, здесь литч-тчорт является синонимом термину парон, а в другом месте в «Антиохийских ассизах» говорится о литч-тикинах (имеются в виду женщины-служанки)[123].

Следовательно, тчорт (***) может означать и азата и простолюдина.

В «Судебнике» Смбата встречаются слова струк — раб, отсюда и стркутюн — рабство. Но нам кажется, что эти термины, употребляются не в том значении, какое они имеют в армянской исторической литературе. По «Судебнику» Смбата, струн означает «раб», «военнопленный», а иногда и «слуга».

Много внимания уделяет Смбат ограждению трудового люда от произвола и жадности духовных и светских феодалов.

Смбат воспрещает священникам брать от бедных приношения или упрекать их за маленькие приношения. Об этом он пишет: «Если же человек обеднел и приносит соответственно меньшую жертву, то в этой случае священник не имеет права делать упреки, что она слишком мала, слишком ничтожна и незаметна...»[124] Наоборот, Смбат требует, чтобы епископы и феодалы не брали излишек домой, а давали бедным[125].

Царь обязан защищать бедных, в противном случае, пишет Смбат, он ответит перед богом[126]. В 143 статье Смбат говорит, что если кто-либо добудет что-нибудь мечом и «подарит свою долю бедным, то это приемлемо богом и людьми». Смбат требует наказывать тех людей, которые осмеливаются не платить работнику. В «Судебнике» сказано: «Судьи должны заставить обидчика платить и наложить на него кроме того денежный штраф»[127]. В 171 статье Смбат предупреждает, что если хозяин пошлет слугу на такую работу, которая не по его силе, и работник погибнет, то хозяин «...несет ответственность и отвечает за его (слугу) смерть[128]». Характерно, что Смбат рекомендует оштрафовать вора-ремесленника в пользу бедных[129]. И, наконец, Смбат рекомендует строго наказывать мельника, если он обманывает посетителя и берет дороже установленной стоимости помола_: В таких случаях, пишет Смбат, у мельника «...следует отнять все его имущество, а самого бросить в тюрьму»[130]. Более того, в «Судебнике» сказано: «Закон повелевает, чтобы продавца, который обманывает несведущего и продает ему негодную вещь (по дорогой цене), судить как вора и неверного тем описанным выше законом, предусмотренным для воров»[131].

В другом месте «Судебника» Смбата сказано, что если епископы и получают дары, то они не имеют права брать их к себе домой. По словам Смбата, «излишек должен принадлежать бедным»[132]. А в 132-ой статье Смбат пишет: «Судьи должны принять во внимание положение покупателя, не является ли бедность причиной, в этом случае следует допустить поблажку для него по отношению к богатому»[133].

Смбат во многих статьях своего «Судебника» ограничивает права феодалов, дабы они не разоряли крестьян и городских тружеников.

Это один из важных моментов «Судебника», который показывает прогрессивность Смбата Спарапета как просвещенного и дальновидного-идеолога феодалов, сознающего, что трудовой люд является той основой, на которой строится благополучие господствующих сословий.

Особый интерес в «Судебнике» представляет раздел о семейном праве, где автор четко и довольно своеобразно излагает правовые отношения между родителями и детьми.

Смбат обстоятельно разбирает и брачное право. Он подробно освещает вопросы о разводе, о наказании за нарушение супружеской верности, о разделе имущества в случае развода. Анализируя эти статьи, можно сделать вывод, что автор весьма правильно понимает значение крепкой и дружной семьи для государства. Ибо, по определению Смбата, государство состоит из маленьких ячеек, и если эти ячейки здоровы и крепки, то, следовательно, будет здоровым и крепким все государство. Поэтому Смбат предписывает строго наказывать виновников, разрушающих семью, указывая для каждого случая определенный, твердый; и подчас жестокий закон.

Строгими законами Смбат связывает жену с мужем. Исходя из древних обычаев армян, он считает, что муж является главою семьи, а жена обязана во всем повиноваться мужу. «Закон божий повелевает, — пишет Смбат, — чтобы муж был главой над женой, и полагается, чтобы жена была под властью мужа, как ноги и другие части тела под властью головы»[134].

По мнению Смбата, если в семье нет согласия, то по закону разрешается развестись и никто не имеет права воспрепятствовать этому, «ибо, хотя в первоначальном каноне нет установления, разрешающего-развод на основании ссор, все же позднее, ввиду крайней необходимости, поскольку иначе произойдет еще большая беда (в семье), в этом пункте допущена уступка и это разрешено»[135].

Если случится так, что муж долгое время отсутствует, попадает в плен или отлучается от семьи по каким-нибудь другим причинам, то, по «Судебнику» Смбата, жена обязана ждать его 7 лет. Этот старый закон взят Смбатом из армянского Канонагирка. Так в 7-ой статье канонов Двинского Собора сказано, что если муж попал в плен, то жена обязана под наблюдением епископа ждать и не выходить замуж в течение семи лет, а если этот закон будет нарушен, то дело рассматривается как распущенность. Смбат, развивая эту мысль, не только от жены требует ждать мужа, но и наоборот, он обязывает мужа уважать свою жену, и в свою очередь ждать 7 лет возвращения жены.

В «Судебнике» имеется ряд статей, на основании которого жена имеет право оставить своего мужа, а именно: 1) если муж обвиняется в скотоложестве, 2) за отказ от христианской веры, 3) если муж свыше 7 лет не возвращается домой из плена, 4) если муж теряет свое мужество, 5) если муж развратник, 6) если муж ненормальный, 7) если умирает муж.

У Смбата встречаются и такие статьи, где дается мужу право развестись с женой: 1) если жена плохого поведения, прелюбодейка, 2) если жена бесплодная, 3) если жена неизлечимо больная, 4) если она изменяет своему вероисповеданию, 5) если жена неаккуратная и неряха.

Если в семье имеют место раздоры, ссоры или несогласия, Смбат требует разобрать дело и выявить виновника. Если причиной раздора явилась жена, то следует наказать её, а если муж — мужа[136].

В «Судебнике» Смбата имеется целый ряд статей, который отсутствует у его предшественников. Так, в статье о «Тнпесаутюн» говорится, что в случае, когда жених принимается в дом тестя, то он становится равноправным наследником семьи невесты. Подобный закон встречается только в «Судебнике» Смбата.

Как видно из приведенных статей, Смбат довольно обстоятельно и разносторонне рассматривает семейное право, находя в нем исходные позиции для укрепления государства.

В «Судебнике» Смбата особое место занимает вопрос о духовенстве. В XIII веке армянское духовенство играло значительную роль в деле управления страной. В некоторых областях Киликийской Армении судебные функции целиком находились в руках духовенства. Армянские феодалы в своих судебных органах пользовались церковными канонами.

В Киликийской Армении большое влияние имела католическая церковь. Когда папский престол занял один из видных деятелей католической церкви Иннокентий III (1198 — 1216), влияние католицизма в Киликийской Армении усилилось. Иннокентий III смотрел на папскую власть как на высшую власть во всем мире. Папа, как преемник апостола Петра и наместник Христа, — выше всех государей, императоров, королей. Все они, по его мнению, являются вассалами папы и получают власть от него. Влияние Иннокентия III на духовенство Киликийской Армении было значительным. В результате его деятельности развивается острая борьба между духовенством Великой Армении и Киликии. Прокатолическую политику вел армянский епископ Нерсес Ламбронаци, который стал жертвой этой политики[137], ибо армянский царь Левон II стремился к политической и религиозной независимости. В Киликий-кой Армении духовенство тем не менее проявляло активность в деле управления судебными органами страны. Оно вмешивалось в государственные дела Киликийского армянского государства, захватывало в свои руки огромное количество земель и имело большие доходы.

Смбат в своем «Судебнике» поднял вопрос о том, что армянские церкви и монастыри должны подчиняться светским властям и отчитываться перед царской властью[138].

В Киликийской Армении в среде духовенства практиковалось взяточничество. Это видно из приказа царя Гетума I, который отмечает, что все церковные выборы должны производиться по достоинству, без серебра[139]. Смбат этому вопросу посвящает целую статью, требуя строго относиться к выбору священников. В «Судебнике» говорится: «Противно божьему праву, закону и справедливости, чтобы царь или князь, или другой (властелин) церковный или мирской за взятку назначал такого настоятеля, которого они (монахи) не хотят»[140]. Смбат устанавливает наказание для священников, которые продают или покупают духовный сан, занимаются торговлей, не любят читать св. книги и т. д. В «Судебнике» рекомендуется «подвергать их телесному наказанию», так, чтобы никогда больше они преступления не совершали. Смбат, кроме провинившихся священников, рекомендует наказывать также волшебников, чародеек, которые посредством «колдовства» обманывают народ. О них Смбат пишет: «Они (колдуньи) изготовляют подложные доверенности, скрепленные печатями, якобы для выкупа пленных из рук неверных. При обнаружении лжи все имеющееся у них добро нужно отбирать...»[141]

По «Судебнику» Смбата, строго наказываются те священники, которые, прикрываясь своим саном, обманывают народ и собирают разные приношения якобы для спасения пленных из рук мусульман.

Тем не менее Смбат защищает законные права церкви. Как царь, так и феодалы обязаны платить церкви десятину[142]. Священник не может получать сана без соответствующей рекомендации вардапета[143]. Далее Смбат говорит, что если вардапет будет малограмотным, невежественным, то его нельзя выбирать, а если он станет вардапетом обманным путем, то его следует наказать как преступника и невежду.

Из поля зрения Смбата не выпадают и низшие слои церковных служителей. Он посвящает ряд статей защите их интересов. Он пишет: «Если епископ привлекает церковника к суду или враждебно к нему относится, то последний может обратиться с жалобой только к католикосу;... если епископ совершил незаконное действие, то католикос должен привлечь епископа к ответу»[144]

Каждый епископ отвечает за свою епархию. В «Судебнике» сказано, что никто из епископов не имеет права переходить из одной епархии в другую без ведома местного архиепископа. Этот закон Смбатом взят из армянского Канонагирка.[145] В «Судебнике» сказано также, что если народ недоволен епископом, надо обсудить этот вопрос и освободить епископа от его обязанностей[146].

В «Судебнике» имеется любопытная статья, где сказано, что если кто-нибудь из рядовых священников проявляет способности, то вардапет не должен ему завидовать, а должен своего подчиненного поощрять и выдвигать вперед[147].

Борясь против захватов церковных должностей, «Судебник» Смбата строго воспрещает епископам и священникам отнимать у своих коллег духовный сан[148].

В «Судебнике» Смбата важное место уделено наследственному праву. Этому вопросу Смбат посвящает ряд статей. Так, в 118 статье разбирается вопрос, касающийся наследства[149].

Законным наследником Смбат считает сына. По «Судебнику», если имущество мужа и жены смешано, муж перед смертью может оставить завещание на все имущество. Если отец, умирая, оставляет сына, то «имущество можно делить пополам, половину жене, половину сыну»[150].

В этой же статье сказано: «Если нет ребенка мужского пола, и в дом взят зять, то зять вместе со своей женой занимает место детей, и он должен, как и сын, получить долю движимого и недвижимого имущества»[151].

По мнению Смбата, пока имеются наследники по мужской линии, наследники по женской линии исключаются. Касаясь вопроса престолонаследия, он продолжает:

«Если вообще нет царского сына, а имеется только дочь, то отец может короновать её на царство», с условием, что после её смерти её сыновья не будут наследовать царский престол. Известно, что когда умер армянский царь Левон II, у него не было сына, а была только дочь — Изабелла, которая после смерти отца стала законной наследницей престола.

Ряд статей Смбат посвящает бытовым вопросам. Он рекомендует строго наказывать хулиганов, которые постоянно пьянствуют, бранятся неприличными словами. Мхитар Гош подходит к этим вопросам более жестоко, чем Смбат. Не совсем понятно, почему Гош за ругань рекомендует смертную казнь. Вот что он пишет: «Если кто в ссоре с другим будет, по дьявольскому внушению, хулить имя Христа или крест, или церковь, или священника, или крещение, и он будет из неверных, как это было в библейском случае, то он достоин быть убитым камнями или каким-либо иным способом; если же христианин — быть преданным смерти»[152].

Смбат останавливается также на военнопленных. Он пишет, что если воин со стороны противника перешел на нашу сторону, то следует его принять и не причинять ему вреда. Смбат строго наказывает тех людей, которые изменяют родине и переходят на сторону врага. Таких он рекомендует подвергнуть смертной казни.

Смбат своим отношением к вопросу неверующих отличается и от Давида — сына Алавика и от Гоша. В трудах последних требуется особый подход к неверующим или магометанам. В своих судебниках как Давид[153], так и Гош[154] рекомендуют при обнаружении их преступления применять смертную казнь.

Смбат требует, чтобы проявлялось заботливое отношение к пленным иноверцам, а пленным женщинам разрешает даже выйти замуж, за христианина. Но если муж потом разочаруется в ней, то «Он не имеет права обращаться с ней как с рабыней... ибо после того как она обвенчалась в качестве крещеной, ее брачный договор действителен как у всякой другой христианки»[155].

Такое либеральное отношение он допускает только к пленным женщинам, а вообще Смбат воспрещает епископам «выдавать дочь христианина за иноверца».[156] Из этого видно, что Смбат некоторую разницу все же видит между христианином и иноверцем.

Эта мысль особенно ощутима в статье 28-ой, где, говоря о случайном убийстве, Смбат пишет: «Если (священником) убит таджик (т.е. мусульманин) или другой неверующий во Христа, то он (епископ) имеет право поступить по своему усмотрению. Если же убитый — христианин, то убивший ни в коем случае не в праве больше нести богослужение»[157].

Смбат случайным убийством считает и такое убийство, когда вардапет во время обучения забьет ученика насмерть. Если от побоев ученик умрет, то следует такого вардапета судить как убийцу[158], или если отец при телесном наказании убьет своего сына, в таком случае Смбат рекомендует возложить на отца покаяние.

По «Судебнику» считается случайным убийством, если человек, работая топором, случайно вывалит топор из рук и убьет товарища. «А когда придут его родственники, — пишет Смбат, — с обвинением в преднамеренном убийстве, тогда судья и церковь обязаны обстоятельно проверить этот случай, учитывая возраст убившего, его умственное состояние, его профессию и время (убийства) и на основании всего этого назначить покаяние и наказание»[159]. Смбат довольно предусмотрительно подходит к вопросу о случайном убийстве. Он говорит, что если человек случайно пустит стрелу в предмет, и она попадет не в цель, а в человека, и убьет его, то «... следует всесторонне обследовать, не было ли между ними вражды. Преднамеренные убийства судят мирские судьи, случайные же — церковные»[160].

Разбирая вопрос о самозащите священника, Смбат говорит, что если в пути или в другом месте на священника нападут разбойники с намерением убить его и его товарищей, то он с целью самозащиты может убить этого разбойника[161].

О разнице между преднамеренным и случайным убийствами Смбат пишет: «Бывают также случаи, когда убивают ядом или вызывают смерть любовным напитком — их тоже засчитывают в категорию виновников смерти»[162]. По «Судебнику», наказывают виновников двояко: церковным и мирским судом. Если дело дойдет до канона и церковной исповеди, то каноническое наказание и искупление для убивших зависят от воли вардапетов. Напротив, если дело попадет в суд, то дело будет рассматриваться по порядку, установленному царями.

В «Судебнике» встречаются разнообразные виды наказания. Так, например, цена за пролитую кровь[163] — выкалывать оба глаза[164], бить камнями[165], подвергать пытке розгами[166], рубить руки[167], выбивать зубы, применять смертную казнь[168], предусматривается также тюремное заключение, денежный штраф и т. д.

Смбат воспрещает князьям применять смертную казнь по отношению к своим слугам[169].

В «Судебнике» встречается и такой закон, где говорится, что если муж в своем доме застигнет свою жену с любовником, то муж имеет право убить обоих, и в этом случае муж «...не наказывается мирским судом, так как он имеет доказательство о том, что тот (любовник — А. Г.) был вместе с ней (его женой)»[170]. Но Смбат предупреждает, что следует убить обоих, ибо если он убьет только одного из них, то значит муж преднамеренно совершил убийство «...и его надо судить как убийцу», так как, объясняет Смбат, возможно, что он ненавидит человека и, дав ему соблазнить свою жену, заводит его в дом и убивает. Более строго осуждается женщина, убившая своего мужа. Он пишет: «Если жена осмелится убить мужа, свою главу из-за своего развратного поведения, то ее нужно казнить мучительной смертью»[171]. Смбат требует обязательной смертной казни для тех родителей, которые ради своих низменных интересов убивают своих детей. «Если кто, — говорит Смбат, — задушит или убьет ребенка ради разврата или другого позорного действия, закон повелевает, что так же, как он не может вновь оживить его, так и поступок не может быть искуплен»[172]. Смбат приводит несколько статей о применении медицинской экспертизы в судебной практике. Судебная медицина широко применялась в XII-XIII веках в Киликийской Армении, что нашло свое отражение в «Судебнике» Смбата.

«Из всех сословий, — пишет Смбат, — наибольшее внимание заслуживают врачи.., ибо они спасают людей»[173]. Смбат обстоятельно разбирает причины ошибок, которые допускают врачи в практике[174]. В каждом конкретном случае Смбат требует выяснить, по чьей вине приходит смерть; если причиной смерти является неправильно поставленный диагноз, то виновниками считаются врачи, которые должны нести ответственность.

По «Судебнику» Смбата воспрещается вступать в брак, если обе стороны являются слепыми или глухими. В 117 статье сказано: «Не положено, чтобы женились двое слепых; слепой может жениться лишь тогда, когда одна сторона зрячая, чтобы возможно было воспитывать ребенка, который возможно родится от брака. Также относительно глухонемых, они вообще не могут бракосочетаться, так как не смогут справиться (с воспитанием детей)»[175].

Смбат проявляет особую заботу о паралитиках, прокаженных и страдающих экземой[176].

Смбат дает право жене законно развестись со своим мужем, если он не способен к супружеской жизни. Если доказано, что действительно жена права, то после развода «она имеет право выйти замуж»[177].

В «Судебнике» имеется такая статья о том, что, если мужчина втайне страдает половым бессилием и обманным путем женится, то жена, узнав об этом, может обратиться к церкви с просьбой освободить её от супружеских обязанностей, после чего «...ей по закону должны дать половину всего его состояния, чтобы она отделилась и вышла за другого»[178].

Разбирая отношения супругов, Смбат говорит, что жениться имеют право только здоровые. Смбат пишет: «Здоровые не должны породниться с больными, и тем самым портить род человеческий. И вообще их нельзя оставлять в поселении, а следует поместить в специально для них отведенном поселении»[179].

Приведенные материалы показывают, что Смбат правильно оценивает роль медицины и придает большое значение заключению врачей в деле выяснения причин преступлений, совершенных разными людьми, независимо от их общественного положения и состояния.

Смбат Спарапет в своем «Судебнике» разбирает ряд вопросов экономического характера. Прежде всего Смбат как государственный деятель требует строго наказывать тех людей, которые грабят государственную казну. В «Судебнике» сказано, что если кто-либо «украдет что-нибудь из царской казны, тому выкалывают оба глаза»[180].

Смбат устанавливает вид и размер налогов и их взимание. О распределении военной добычи в «Судебнике» говорится следующее. «Золото и золотые ткани, которые достанутся в качестве добычи, должны принадлежать царю, а серебро и серебряные ткани и шелка — князьям; шерстяные и хлопчатобумажные ткани, медь и железо — воинам»[181].

Размер же податей устанавливается по «Судебнику» «пятиной» всех доходов. Он подробно останавливается на отдельных деталях. С мельниц и других сооружений Смбат рекомендует не брать налогов, а с полей и лугов брать только десятину.

Далее в «Судебнике» говорится о прибылях, процентах и т. д. Смбат воспрещает брать проценты от должника. Детально разбирается также вопрос о трудовом и служебном соглашении, о краже материала заказчика ремесленником. Смбат вообще освобождает ремесленника от ответственности в тех случаях, когда материал похищен. В статье 152-ои говорится, что «Если украли только вещь, отданную на хранение, то этот случай подозрительный, следовательно, пусть он даст ему срок для нахождения вора, а если он не будет найден, то дело нужно вести под присягой, уплатой половины стоимости вещи или таким решением, которое примет судья на основании фактов, выясненных путем допроса обеих сторон, свидетелей и соседей, по справедливости и беспристрастию».

В «Судебнике» Смбата встречаются разного рода налоговые и финансовые термины. Так, например, Смбат употребляет названия денежных единиц: перперат, мсхал, данг, дахекан, динар, декан и т. д., а также налоговые термины: баж, хас, капал, десятина, пятина, мут и т. д. Следует отметить, что большинство этих терминов у Смбата употребляется в новом значении. Так, например, слово баж в древней Армении означало налог, а в «Судебнике» Смбата оно означает пошлина. Литр равнялся 12 фунтам, а в «Судебнике» Смбата — 20 фунтам и т. д.

Встречается много терминов бытового характера, как например проиг, махр, туайр и т. д.

Смбат Спарапет в своем «Судебнике» приводит множество статей, где разбираются вопросы о взаимоотношениях людей различных слоев населения, об их обычаях, быте и нравах, о порядке посвящения в сан, о функции епископа в чужих епархиях, о дворцовых чинах, о тех, которые приняли христианство из страха, о порядке наказания людей, принявших мусульманство, о самоубийстве, о ростовщиках, о размежевании участков, о займе, о виноградниках и др. На всех этих законах мы не в состоянии остановиться. Отметим лишь то, что в «Судебнике» Смбата имеется много ценных материалов, которые отражают социально-политическое и экономическое положение Киликийского армянского государства в XII-XIII веках.

Таким образом, приведенные материалы показывают, насколько глубоки были знания Смбата в области юриспруденции. В своих статьях Самбат приводит многочисленные случаи, подтверждающие практическое значение его «Судебника».

Смбат Спарапет оставил богатое наследство научно-литературных и юридических памятников, которое занимает достойное место в многовековой культуре армянского народа.

Рукопись «Судебника» Смбата была издана дважды: в первый раз в 1905 году И. Карстом в Страсбурге, а во второй раз в 1918 г. в Эчмиадзине А. Клтчяном.

И. Карст составил научно-критическии текст «Судебника» Смбата на основании венецианской и эчмиадзинской рукописей. Более древней рукописью является венецианская, которая была переписана в 1331 году, а эчмиадзинская рукопись — в 1618 году. Имеется еще третья рукопись «Судебника» Смбата, хранящаяся в библиотеке армянской католической конгрегации мхитаристов в Вене. Полагают, что она переписана с венецианской рукописи. Следует отметить, что при составлении научнокритического текста Смбата под рукой И. Карста была только венецианская рукопись, а эчмиадзинская (ныне рукопись Ереванского государственного Матенадарана № 487) в 1902 году по просьбе И. Карста была переписана и послана в Страсбург. Следовательно, некоторые пропуски и искажения, встречающиеся в труде Карста, мы склонны приписать переписчику, так как кропотливая работа Карста показывает, насколько тщательно и добросовестно трудился немецкий ученый над «Судебником» Смбата.

В основу нашего научно-критического текста «Судебника» Смбата положена рукопись № 487, хранящаяся в Ереванском государственном Матенадаране, которую мы сличили с опубликованными текстами И. Карста и А. Клтчяна. Именно этот научно-сравнительный текст «Судебника» переведен нами на русский язык.

Следует отметить, что перевод «Судебника» на русский или какой-либо другой язык представляет большие трудности. До настоящего времени, к сожалению, он не переводился даже на современный армянский язык (ашхарабар).

Литературный язык Смбата своеобразен. Это средневековый разговорный язык Киликийской Армении. Смбат употребляет разные жаргоны и народные диалекты, часто в художественной и изящной манере изложения. Кроме различных армянских диалектов, в «Судебнике» Смбата встречается много заимствованных слов из латинского, греческого, арабского, французского и других языков.

Смбат часто употребляет слова, не встречающиеся в словарях. Так, например *** (бахрак — тем более), *** (диатик — завещание), *** (еркракал — феодал), *** (эклесия — церковь), *** (ивавк — имущество), *** (хеч — рядом), *** (хотчек — незаконная подать), *** (царутрар — слуга в монастыре), и множество других.

При непосредственной помощи выдающихся армянских филологов Р. Ачаряна и С. Малхасяна мы в течение долгого времени работали над выяснением значения и переводом на русский язык многих малоизвестных или неизвестных терминов. В деле успешного перевода «Судебника» более практическую помощь оказал уважаемый редактор данной работы С. Аревшатян, за что мы выражаем ему свою глубокую благодарность.

Насколько нам удалось правильно понять суть многих малопонятных и запутанных фраз Смбата и перевести их на русский язык, оставляем на долю читателя и беспристрастного критика.

А. Г. Галстян