Судоплатов. Начало

Глава 17

Вернувшись в Москву, мы наконец-то получили все свои награды. Позади был прорыв через польскую границу. Очень здорово помогли пластуны, которые составили арьергард нашего небольшого отряда. Как оказалось, мои предложения по новым наградам приняли, даже как не сопротивлялся Ленин, большинством голосом был утвержден орден его имени. Вождь попытался, но не смог настоять на отсутствии на ордене его портрета. Так как это была высшая награда, орден был выполнен из золота. По стату ордена им могли наградить только за тех, кто будучи полководцем, сотрудником спецслужб или дипломатом смог способствовать в решении стратегических задач. Орден имел три степени: Третьей (профиль Ленина был выполнен из серебра), Второй с Мечами для силовиков и с лавровым венком для гражданских лиц и Первой с брильянтами, которые в виде (На них профиль вождя был из платины). Вторая степень вручалась как минимум комполка или начштаба или руководителю отдела наркомата или равного по статусу учреждения или его заместителю. Ну а третью вручали после получения обоих низших степеней как минимум командиру дивизии или начальнику управления или их заместителям.

Звание Героя стало высшей наградой в стране. Звезда Героя кстати вручалась с орденом Ленина Третьей степени причем однажды. Было принято решение, что Герои дважды и трижды и т.п. это как то неправильно, каждому Герою полагалась установка бронзового бюста в населенном пункте, где родился удостоенный высшей наградой. Помимо этого пожизненная и посмертная пенсия, передаваемая вдове, составляла по новому закону сумму, равную размеру наивысшей заплаты в республике с постоянной индексацией.

Так вот, Голикову и мне как его заместителю, за бойню в польском Главном штабе дали Героев, а остальным участникам по второму по значимости ордену Революции, на котором в отличии от РИ пятиугольник с Авророй был выполнен из серебра, а красная звезда из золота и покрыта красной эмалью. Так наша ДРГ стала самой орденоносной в стране и Дзержинский, с которым мы опять стали бегать по кремлевским дорожкам, в шутку, или в серьез сказал — Придется вам расти в должностях! Что, Сергей, справишься с работой заместителя начальника отдела?

Серый пожал плечами — А то! Хотя немного подучиться не мешает. А куда же вы хотите Павла направить?

Я тоже навострил уши.

Дзержинский кинул на меня косой взгляд и нехотя раскололся — Немного подучиться, ну-ну! Товарищ Сталин считает, что нужен постоянный пригляд за нашими коллегами в губерниях. Для этого создается отдел собственной безопасности, который скорее всего станет полноценным Управлением. Его возглавит Аркадий Голиков, а начальником Оперативного Управления по борьбе с организованной преступностью, внутренними и внешними врагами Советской власти будет назначен Павел Судоплатов. Хотя я и не понимаю, откуда у него такие способности и знания, однако факт налицо и согласитесь, что первую скрипку в вашем коллективе все таки играл именно Павел.

Голиков кивнул — Согласен! Паша просто самородок какой-то! И это признали даже новые члены нашей группы.

Дзержинский посмотрел на часы — ВЧК решили преобразовать в наркомат государственной безопасности и это еще большая ответственность для наших сотрудников. Но для начала вам предстоит командировка в Крым. Вашей задачей будет устранение Врангеля и его штаба. Ваша операция получила наивысшую оценку и если вы сможете провести подобное в Крыму, это уменьшит наши потери при опрокидывании остатков белых в Черное море! На подготовку операции у вас не так много времени. Планируйте заброску в феврале следующего года.

Мы приступили к разработке операции, собирая сведения о всех офицерах в окружении Врангеля. В отличие от РИ Большинство казачьих частей перешло на нашу сторону, почти половина офицеров тоже решила прекратить бессмысленную резню со своим народом и также влились в ряды Красной Армии. В принципе уже сейчас преимущество красных было значительным и Троцкий требовал немедленно ударить по Крыму, однако Сталин и поддержавший его Дзержинский, выступили против наступления, надеясь закончить Гражданскую войну с наименьшими потерями, продолжая увеличивать количество кавалерии и пластунских полков, для чего были созданы учебные полки, готовивших молодежь казацкого происхождения семнадцати-восемнадцати лет всему, чему умели опытные пластуны: разведка и диверсии в тылу противника.

Как и обещал Дзержинский, строительство и ремонт в Новоспасском монастыре к нашему возвращению закончили ударными темпами и теперь в нем появились отапливаемые своей кочегаркой здания казармы на три сотни человек, учебные классы и квартиры для преподавателей и администрации, по моим чертежам создали даже полосу препятствий и стрельбище. И первыми жильцами стали те набранные беспризорники. Я решил обосноваться именно здесь: в квартирах было паровое отопление, канализация и подача горячей и холодной воды. В каждой квартире помимо сортира была ванная комната с чугунной ванной. Вслед за мной в монастырь перебрались и все члены нашей группы.

Большим сюрпризом для меня явились родители Судоплатова, которых вместе с родителями Аркаши поселили в одном доме, который до революции был доходным и имел все условия для проживания. Голиков не захотел жить вместе с родными, считая, что он уже вырос из-под родительской опеки и должен жить один. Так Пашка вылез из моего подсознания и как и положено ребенку искренне радовался встрече с родными. Я на вечер отстранился и как бы со стороны наблюдал за общением Павлика со своей семьей.

Дзержинский организовал в своем наркомате ГБ управление по ликвидации детской беспризорности и во главе этого Управления по настоянию Сталина, которого в свою очередь упросил я, поставил Кедрова, который был новой должностью разочарован — Особый отдел давал ему огромную власть над судьбами людей и потеря этого рычага власти расстроила любителя расстрелов без суда и следствия. Но так как Нарком предупредил Кедрова, что это назначение станет проверкой его руководящих способностей и если Кедров не справится, то он будет вынужден его уволить из наркомата. Первым делом перед Кедровым поставили задачу очистить улицы Москвы и Петрограда от беспризорников, для которых в освободившихся от концлагерей монастырях было решено создать интернаты, в которых бы бывшие беспризорники учились и изучали ремесла, а тех, кто завяз в криминале, распределяли в колонию для несовершеннолетних, которой поставили заведовать Макаренко.

После Первой мировой войны и двух революций, в России появилось более семи миллионов беспризорников. Это были дети, оставшиеся без дома и родителей, вынужденные сами добывать себе еду. Для большинства из них единственным выходом было воровство. Те, кто покрепче, вступали или объединялись в банды, занимались грабежами и разбоем. Те, кто посмелее, убивали. Детей, которых ловили на воровстве, нередко забивали насмерть прямо на месте преступления. Главный идеолог советского образования Надежда Крупская говорила: «Детская беспризорность — одна из издержек революции».

Антон Семенович был удивлен проявлением интереса госбезопасности к его персоне. Сам Макаренко изменил свое отношение к своим подопечным еще в одна тысяча девятьсот седьмом году, когда он, молодой учитель, провел педагогический эксперимент. По итогам оценок за четверть он расставил всех учеников своего класса по местам — от одного до тридцать седьмого. Мальчик, который занял последнее место, проплакал половину урока и ушел домой на первой же перемене. Мальчика звали Дима Примак и он получал плохие оценки не потому, что не хотел или не мог учиться, а потому что болел туберкулезом и часто пропускал занятия. На следующий день Дима в школе не появился. Не пришел он и через день. И через неделю. А на десятый день, во время урока, который вел Макаренко, в класс зашел отец Димы и сказал: — Сегодня ночью мой мальчик умер. Я пришел сказать вам об этом и еще спросить: зачем вы поставили его на последнее место? Зачем вы обидели мальчика, которому оставалось всего десять дней жизни? Это вы, Антон Семенович, нехорошо поступили… Я знаю, что он все равно бы умер, но зачем было причинять мальчику ненужные страдания?

Антону Макаренко тогда было девятнадцать лет. Он второй год преподавал в железнодорожном училище города Крюкова и после этого случая никогда не пытался классифицировать детей по оценкам. В семье Макаренко было четверо детей: старшая Александра, Антон, Наталья и Виталий, родившийся на семь лет позже Антона. Отец был рабочим железнодорожных мастерских, человеком мрачным и малоразговорчивым. Мать («шутница, вся пронизанная украинским юмором») происходила из разорившегося дворянского рода. Антон с детства полюбил читать (отец выписывал газеты «Биржевые новости» и иллюстрированный журнал «Нева»), но в дворовых детских играх был неуклюж и неловок. Страдающий сильнейшей близорукостью, постепенно он стал мишенью для шуток и издевательств. Ему незаметно привязывали к ноге полено, старую кастрюлю или дохлую кошку, цепляли на спину всякую дрянь. Собирали букет бессмертников, посыпали перцем и давали понюхать. Однажды выкопали яму, прикрыли травой и повели погулять — он упал, вывихнул ногу, разбил очки, потом долго хромал. Он очень от этого страдал. Уходил и замыкался в себе. Во дворе Антона называли «граф Антошка Подметайло».

Макаренко окончил Крюковское железнодорожное училище и в семнадцать лет начал там преподавать. Дома Антон держался угрюмо и почти ни с кем не разговаривал. Молодой учитель Макаренко интересовался историей, философией, социологией, астрономией, естествознанием и художественной критикой. Впрочем, для педагога того времени подобное разнообразие интересов было скорее нормой: в начале двадцатого века за каждым преподавателем в системе начального и среднего образования закреплялся класс, и он вел там все предметы, кроме Закона Божьего.

Зарабатывал Антон Семенович сорок семь рублей в месяц, матери отдавал только десять. Если его спрашивали о деньгах, отвечал: «Я не просил вас родить меня на свет Божий. Вам необходимо нести некоторую ответственность за ваши поступки. Платить больше я не могу». Вообще, к институту семьи и брака молодой Макаренко относился более чем критично. Считал, что «семья портит детей». Часто говорил о том, что Бога нет, а жизнь бессмысленна и до ужаса жестока. Что человечество — это стадо, заслуживающее презрения, а рожать детей — преступно, что это удел мужиков и мещан. И добавлял: «Как раз тех, кто по бедности не может их обеспечить».

После окончания Полтавского учительского института Антона Семеновича назначили инспектором родного Крюковского училища. Туда же он устроил брата. Виталий, офицер царской армии, который несколько лет провел на фронте и был четырежды ранен, не мог найти работы после того, как к власти пришли большевики. Поэтому он преподавал в училище спорт, рисование и математику.

Власть на Украине менялась каждые два месяца: за большевиками приходили немцы, за немцами снова большевики, потом петлюровцы, потом антоновцы, потом григорьевцы. С продуктами было плохо: не хватало ни масла, ни хлеба, ни сахара. Ничего было нельзя купить, только поменять: пальто, сапоги или простыню на муку или сало. Тем не менее Крюковское училище продолжало функционировать. Виталий много рассказывал детям о войне и занимался с ними «военным строем»: они пели песни, маршировали и даже решили придумать себе знамя. Поначалу Антон Семёнович был принципиальным противником всего военного. Однако к 1918 году в училище появилось не только собственное знамя, но и военный оркестр. Усилиями Виталия был организован драматический кружок: Антон выполнял там роль администратора и суфлера, сам Виталий — режиссера и художественного руководителя. Через год Антон Семенович создал при училище трудовую дружину, образцом для которой стала организация бойскаутов (с их девизом «Будь готов!»). Всех учеников разбили на отряды: огородники, садовники, пчеловоды, охрана. Правда пчел не было, потому они дорого стоили, фруктовые деревья были дикие — и в конце концов все стали огородниками. В целом инициатива создания трудовой коммуны оказалась не слишком перспективной: дети не понимали, зачем им работать на общественных огородах, когда у них были свои. С грядок кое-как собрали один урожай и раздали овощи учителям и родителям.

В 1919 году большевики жестоко расправлялись с «классовыми врагами», безжалостно вычищая страну для строительства нового мира. Людей арестовывали и уничтожали не за какое-нибудь преступление, а только за то, что они могли быть потенциальными врагами. Арестовывали ночью, без суда, на грузовике отвозили на Кременчугское кладбище и там расстреливали'. В июне 1919 бывший белый офицер Виталий Макаренко перестал ночевать дома — прятался в саду при училище. В начале июля к нему в сад прибежала жена и сказала, что сегодня ночью его планируют арестовать и расстрелять. Не имея выбора, он вступил в Добровольческую белую армию. И только осенью после объявления амнистии он вернулся к своей жене.

Когда Макаренко получил предложение возглавить созданную под Москвой колонию, он согласился, но добился зачисления всех своих родных или преподавателями или в штат администрации, так жену брата удалось пристроить на должность завхоза, а сам брат стал одним из воспитателей. Так Макаренко решил загладить свою вину перед сестрами и братом, с которыми он почти не общался, обеспечив их продовольственным пайком. В первый же день в колонии один из колонистов послал на три буквы заведующего, потребовавшего от него участия в колке дров и Макаренко, не сдержавшись, его ударил. Вечером, успокоившись, он дал себе слово забыть про рукоприкладство.

Среди собранных беспризорников я с Аркашей и Серым провел отбор в нашу спецшколу. Критерием были наличие среди пятнадцатилетних грамотности среди испытуемых и хорошая память, для выявления которой давали заучить несколько страниц текста и проверка на внимательность, к примеру претенденты должны были после нахождения в комнате одной минуты закрыть глаза и перечислить все, что они успели увидеть за эту минуту в этом помещении. Из колонии Макаренко мы отобрали аж пятерых, которые в прошлом учились в гимназиях и знали иностранные языки. Макаренко с удивлением принял нас, охренев от предъявленных ему удостоверений.

Я между делом поинтересовался, каким специальностям будут обучать в колонии. Макаренко оживился и мы с ним где то на час «сцепились» языками о производственных возможностях, которые есть в перспективе у колонии. заведующий пожаловался на отсутствие каких либо инструментов и станков и я убедил его в возможности помощи колонии от НГБ.

Прощаясь, я посоветовал заведующему — Приближается Новый год, было бы здорово, если бы вы отметили в колонии этот праздник!

Макаренко не успокоился, пока не записал примерный сценарий празднования Нового года со всеми сказочными персонажами, которых следует подготовить и вставить в сценарий праздника. Услышав про деда Мороза с мешком подарков, Макаренко потер затылок — Где бы нам еще взять эти подарки! Тут с хлебом проблемы.

Ленин после очередного совещания попросил Дзержинского задержаться. Минуту вождь собирался с мыслями, а потом решился — Феликс, ты развей мои сомнения — Меня товарищ Кедров при встрече озаботил: он считает, что ты решил взять на продпаек актеров Большого оперного и Малого драматического театров! Мне кажется, что театры в ведении товарища Луначарского, или я не прав?

Дзержинский мысленно пожалел, что не послушал Сталина и не убрал этого интригана из своего наркомата. Сделав зарубку в своей памяти через месяц заслушать Управление по борьбе с беспризорностью и от того, как Кедров выполняет свою работу на новой должности, принять решение о его дальнейшей работе в наркомате, Дзержинский ответил — Вы же в курсе, что во время революции помещение Малого театра было разгромлено, а имущество расхищено, однако усилиями Александра Южина деятельность театра достаточно скоро возобновилась. Осенью прошлого года труппа театра работала в помещениях театра-варьете «Альказар» и театра Рогожско-Симоновского совдепа. В том же году при театре открылась театральная школа, а в этом году Малому театру присвоено звание академического. Вы, Владимир Ильич, неоднократно высказывались за закрытие, но многие в ЦК считают, что закрытие Большого театра хозяйственно нецелесообразно. Если мы не хотим потерять русские школы балеты и оперы, нам необходимо их финансировать. Так вот, в секретной школе нашего наркомата, в которой уже набраны три сотни пятнадцатилетних подростков, куратор школы решил к Новому году для курсантов устроить праздник, для чего силами актеров этих двух театров первого января готовится новогодний спектакль. Кстати, вот вам с Надеждой Константиновной приглашение. Я уверен, спектакль вам понравится.

Ленин прищурился и спросил — Кто еще из Совнаркома приглашены на этот спектакль?

— Товарищи Луначарский и Сталин. Так же в качестве почетных гостей будут товарищи Фрунзе, Буденный, Ворошилов и Чапаев.

— А куратор школы я так понимаю двенадцатилетний Судоплатов?

Дзержинский кивнул — Да, кому как ни чекисту, причем единственному орденоносцу, по количеству революционных наград оставившему всех наших командующих воинскими подразделениями.

Ленин кивнул — Обязательно будем с Наденькой. Даже интересно, что за новый праздник придумал наш малолетний герой! Я так понимаю, Новый год взамен празднования Рождества? Кстати, как там Инесса? Она смогла убедить твоего Игнатьева?

— Генерал дал свое согласие. Нам не нужно за бесценок продавать драгоценности для закупки зерна.