Лежат намятыми плодами
снега февральские у ног.
Колоть дрова
привыкла я:
топор блестящий занесешь
над гулким белым чурбаком,
па пень поставленным ребром,
удар! —
и звук, как от струны.
Звенит топор о чурбаки,
и, как литые чугуны,
звенят поленья, и мороз,
и мой топор,
и взмах,
и вздох.
Лежат намятыми плодами
снега февральские у ног,
и утро с синими следами
по небу облаком плывет.
1946