Судьба некроманта

26. Старый враг

Я решительно не понимал, что делать. Ворон, а это был именно он, просто стоял и смотрел на меня. На его бледном безжизненном лице играла улыбка. Вид у мага был больше печальный, чем злой.

— Кот. — Произнес он одними губами, и имя это прогремело в тишине набатом.

— Это что, Ворон? — Фалько опешил настолько, что просто встал столбом. Коба сориентировался первый и, запустив руки в суму, принялся спешно стряпать вспомогательные зелья и порошки. Сатана выгнул спину дугой, и вдруг обернулся, увеличившись в размерах. Страшный зверь шагнул и встал рядом, нависая надо мной будто скала. По рядам амфитеатра пронесся шепот ужаса… и что странно, мне вдруг это придало больше сил, чем самая лучшая поддержка.

— Ворон. — Произнес я и шагнул вперед. Белая моя рука сжалась в кулак. Я внимательно следил за движениями своего злейшего врага, упорного настолько, что смог меня догнать сквозь пучины времени. — Ты пришел за мной?

— Нет, конечно. — Черный вдруг расхохотался. На его бледном лице заиграли желваки. — Ты лишь рудимент, никчемный анахронизм. Ты потомок, но не истинный. Я пришел со своей единственной целью, взять то, что давно хотел. Ось, магия, начало ее тут. — Рука мага указала на каменную колыбель, в которой что — то зашевелилось. Я шагнул вперед и сердце мое будто обожгло, зубы сжались, ногти впились в ладони и я почувствовал, как по рукам побежали струйки крови.

— Видишь этих детей?

Младенцы лежали в колыбели, вырезанной в куске гранита. Мягкая перина снизу, сверху два крохотных покрывальца. Что — то подступило щемящее, эхом ударило в сердце. Темный и светлый, те, кого тут никогда не было, те, кто обязан был появиться… Март и Горт.

— Этого не может быть… — захрипел я.

— Может. — Ворон усмехнулся. — Я искал пути в астральных потоках, странствовал по тысяче миров, смотрел глазами мудрецов, предателей, королей и клятвопреступников, и когда прошла весть о том, что тут зародилось изначальное, я решил проверить. Чутье меня не подвело.

— Что тебе надо?

— Их жизни?

— Ты хочешь убить детей?

— Не детей, Кот. Я хочу убить магию.

— Но если ты ошибаешься, ты превратишься в детоубийцу! Да ты и так им будешь являться.

— Цель, Кот. Она превыше всего. Наши потомки через сотни лет рассудят нас и воздадут каждому по заслугам.

— А ты не думал, что мир погибнет, лишившись одной из своих основ?

— Магия, это не основа, но яд, отравляющий ткань мироздания. Я отсосу ее, как после укуса змеи. Мир умирающий, мир, задавленный своими пороками, желаниями, чаяниями и надеждами…

Вокруг нарастало волнение. Голоса орков, объединенные в два лагеря, слились в одни тревожный хор. Снова застучали барабаны, протяжно вступили трубы, шум нарастал лавинообразно, но нас почему — то это не касалось. Я отлично слышал, что он говорит, да и Ворон не испытывал неудобств.

— В этом мире все вторично, кроме наших желаний. — Продолжал маг. — Все, кроме веления сердца, слушать которое…

Ворон ударил первый. Сгусток ярости метнулся ко мне как пушечное ядро, и я еле успел уклониться. Еще чуть — чуть и на месте, где у меня сейчас была голова, образовалось бы кровавое месиво.

— Вспышка… — заорал я. — На землю, прочь.

Фалько не заставил себя долго ждать, и рухнул в пыль, увлекая за собой низкорослика. Стана извернулся и в одном огромном прыжке оказался в тылу, а затем принялся медленно подкрадываться к колыбели с младенцами. Он, похоже, понял то, что я еще только формировал в собственных мыслях, и решил действовать на опережение.

Ворон не терял времени, вспыхнула и поползла по воздуху прозрачная стена, вибрируя и искря, рассыпая перед собой пригоршни огня, и где те падали, там оставались уродливые обугленные пятна. Это было плохо, очень плохо. Я не понимал эту магию, видел ее в первый раз, и потому не знал, как с ней бороться. Противостояние двух магов стоит на двух основах. Первая — внезапность. Мощный магический удар призван сломить противника, выжечь его сердце, вырвать душу, замутить разум и взор. Если такое не проходит, начинается позиционное противостояние, как я его называю, с аргументной и контраргументной атаками. Все просто. Вода нивелируется огнем, а воздух землей. Далее просто идут комбинации, которые позволяют в той или иной мере ослабить атаку, если совсем ее не погасить. Была и еще одна сложность. Все эти знания у меня были исключительно теоретическими. Я — то чаял, что буду вести сначала легкий, возможно, учебный бой, но вот судьба распорядилась иначе, подбросив мне злого, сошедшего с ума спарринг — партнера.

Стена приближалась стремительно, и мне не осталось ничего другого, как бросить на нее каменных истуканов. Порошок, заклятье, взмах руки… солдаты устремились прочь, бесстрашно, не ведая сомнений и пощады… Взрыв потряс капище, осколки шрапнелью ударили по трибунам… Стена дрогнула, но не исчезла и начала надвигаться быстрее.

Кто ты? Что ты?

Водные смерти бросились в атаку, завывая и бросая в лицо соленые капли. Стену заволокло, она начала снижать темп, огненные всполохи шипели, пробиваясь клочьями пара. Не доходя метров пять до моей позиции, магия остановилась и вдруг исчезла, будто — то бы и не было. Ворон же сотворил следующее волшебство, опасное, смертоносное, с такой скоростью, что я снова едва успел среагировать и рухнул на землю. Сверкающая как солнце полоса, резанула по воздуху, и я упал на землю. Сильная магия ударила в тот участок, где восседала семья Танов, и несколько десятков орков лишились голов. Это событие не прошло незамеченным, в противоборствующем политическом лагере и из — за спины Ворона послышался восторженный рев.

Время будто распалось, стало тягучим, медленным как сироп. Движения мои сковало пространство, я двигался будто в водном потоке, тяжело двигая членами. Легкие вздымались натужно, сердце с трудом гнало кровь по венам. Даже магический поток, пронизывающий мой сосуд в тот момент стал каким — то вялым и бледным. Ворон тяжело шагнул вперед, оглянулся в панике…

Я почувствовал все его недовольство и страх, вот только от чего он был так напуган? Я шагнул еще раз и эффект усилился. Еще несколько сантиметров, и время грозило встать, а с ним бы остановилась и вся жизнь. Я шагнул назад, черный попятился, уши вновь пронзил рев. В воздухе послышался свист камней, брошенных с трибун, в воздухе пролетела вырванная из креплений скамья.

Ворон вновь ударил, на этот раз саму атаку я только почувствовал. И будто что — то стало со мной, как ватным одеялом обернули. Мощь черного потрясала, его боевой опыт и знания не давали мне ни малейшего шанса на победу. Я покачнулся и рухнул на колени. Фантомы мои, водные исполины, замедлили свой бег и начали разливаться в гигантские лужи. Я только краем глаза заметил, как крохотная тень метнулась вперед, проскользнула под чем — то сияющим, взмахнула клинком. Черный пепел подхватило порывом ветра и то, чтоб, когда — то было Кобой, моим верным другом и соратником, распалось на серые хлопья. Скрипнув зубами, я поднялся, гнев клокотал во мне, кровь текла по рукам, падая темными пятнами под ноги, кровавое марево застило взгляд. Новый удар вновь сбил меня с ног, внутри, будто бритва двигалась. Боль раздирала меня изнутри, хлопья красной пены слетали с губ. Боль продвигалась, поднималась все выше и выше… рев сотряс трибуны, на секунду перекрыв беснование орков. Поднявшись на дыбы, Сатана бросился вперед. Молнии оставляли на его костяных боках уродливые шрамы, несколько огненных вихрей прошлись по хребту, но инфернальный зверь несся вперед, наклонив голову. Прыжок, еще прыжок, уже длинные когти, способные разрубить пополам гранитную глыбу, занесены над головой Ворона… вспышка и вой. Рухнув под ноги Черного, Сатана дернулся и затих. Силы мои были на исходе, я буквально распадался на части, чувствуя, как исчезают мысли, желания, сходят шелухой мечты, дух отделяется от тела, цепляясь едва — едва.

— Фалько, нет! — Я хотел прокричать это, но с уст сорвался скорбный хрип. Фалько бросился в бой. — Фалько…

ТЫ НЕ ПОБЕДИШЬ МЕНЯ… НИКОГДА…

Ударило у меня в голове.

ТЫ ЭТО Я. ТЫ НЕ МОЖЕШЬ ПОБЕДИТЬ СЕБЯ… Я ЭТО ТЫ, И Я ЗНАЮ ВСЕ НАПЕРЕД…

Я шагнул вперед, сделал еще шаг, новый. Ноги не слушались. Кожу обжигало огнем ненависти и магии, столбы пара, оставшиеся от моего воинства, рассеивались… время снова поплыло, замедлилось.

— Фалько!

— Не мешай.

— Ты не доберешься до Ворона.

Сталь мелькнула в руке, прочертила круг в пространстве.

— Он это я, Фалько. Ты можешь подойти только ко мне.

В глазах принца мелькнуло сомнение, переросшее в ужас.

— Ты не имеешь права меня об этом просить.

— Это единственный шанс…

Новый удар сбил меня с ног. Сосуд мой все еще держался, но истончался и отмирал.

— Не медли…

Хохот Черного вновь резанул слух. Этот человек возвел свое безумство в абсолют, презрел страх, рассчитал все до последнего, но не учел одного. Я перевалился на живот и, цепляясь пальцами за камни, ломая ногти, пополз вперед. Нет, я не чувствовал боли, во мне остался гнев и исход.

— Фалько! — Голос мой вдруг окреп. — Если ты не сделаешь этого, погибнут все… понимаешь ты это, идиот?

Принц оказался рядом, опустился на колено, я почувствовал его прикосновение на своем плече. Последнее, что я услышал было.

— Быть по сему.

Острая боль пронзила мне спину, сталь пробила кожу, ткани, скользнула под ребра и вошла в магический сосуд. Сосуд, спросите вы? Неужели вы еще не поняли, магический сосуд — это сердце…

Темно и пусто. Нет движения, нет проблеска света. Тепло. Тут, как должно быть. Нет ни суеты, ни проблем, ни препятствий. Однако, больше некуда спешить, все уже сделано, все совершенно. Действие бессмысленно, мысль нематериальна, помысел лишний…

— Здравствуй, маленький маг.

— Дракон? Дракон, это ты?

— Да, я.

— Где я? Что это за место?

— Лимб.

— Я умер?

— Ничто не может умереть полностью. Закон природы не позволит. Ты истинный, первородный. Ты должен был слиться с магическим потоком, и быть бесплотным духом, повелителем пустоты…

— Я стал им?

— Нет.

— Почему?

— Это не твоя судьба.

— Скажи мне, дракон, мы победили?

— Да.

— Ворон мертв?

— Нет. Он исполнил свое предназначение, став новой константой магии, убрался из мира живых в тот момент, когда меч твоего друга пронзил тебе сердце. Как ты догадался?

— Не знаю. Просто понял. Что же теперь делать? Коба погиб, Сатана… Что стало с Фалько?

— Теперь это не твоя забота, маленький маг. Наговор пал в тот момент, когда сущности ваши соприкоснулись, и драконы снова могут летать, где они захотят. Судьба твоя в ином.

— В чем же, дракон?

— В том, что было тебе поручено изначально… это твоя судьба…