Супруга Архангела

ГЛАВА 13

Несмотря на все удовольствие, прогнавшее кошмар, утром Елена так и не была готова встретиться с Джеффри.

— А когда у меня вообще было для этого настроение? — пробормотала она, приземляясь перед его домом за металлическими воротами к востоку от Центрального парка. Она ожидала, что встреча будет в офисе Деверо Интерпрайзис, но менее чем час назад получила сообщение прибыть сюда. Милый дом, благородный и элегантный, как и вторая жена Джеффри, окружённый небольшим участком зелени — невероятная роскошь в центре Манхеттена — был благоустроен с изящным совершенством, которое каким-то образом не казалось строгим. Елена не могла винить вкус Гвендолин, но какая-то её часть возмущалась тем, что она заняла место Маргариты. Правда сейчас бы Маргарита не узнала того, кем стал её муж, так что это тоже хорошо.

Преодолев три мраморные ступени под эти мысли, Елена нажала на звонок дома отца. Дома, в который её никогда не приглашали и никогда не ждали до этого момента. Внутри эхом пронёсся звон, словно дом был пуст. Минута, другая и тишина. Будучи уверенной, что Джеффри решил оставить её у порога, Елена развернулась, но дверь распахнулась. Елена кинула взгляд через плечо и сдержала раздражение, наткнувшись на голубые глаза красотки на двадцать лет моложе Джеффри, который женился на ней одной осенью, пока Елена была в школе-интернате.

— Гвендолин, — поздоровалась Елена с вежливостью, которую Маргарита привила ей. За все эти годы они со второй женой отца встречались раз или два, и ни разу не попытались развить отношения дальше прохладной формальности.

— Елена, входи. — Радуясь, что Гвендолин не настояла называть её полным именем и, осознавая, что она старательно не смотрела на её крылья, Елена вошла. — Я ждала, что горничная откроет, — произнесла она, смотря в коридор с маленькими, слабоосвещёнными анклавами, в которых без сомнения, стояли предметы искусства.

— Это семейное дело, — сказала Гвендолин, одёргивая рукав изумрудно-зелёной, шёлковой блузки.

Елена нахмурилась, не на слова, а на беспокойное движение. Гвендолин одна из самых общительных людей, с которыми Елене довелось столкнуться. Но сейчас, внимательнее всматриваясь, она увидела, что под глазами другой женщины пролегли тени, а на коже тут и там видны синяки.

— Что стряслось? — спросила Елена, тут же понимая, что, в конце концов, может дело и не в Джеффри.

Гвендолин осмотрелась, а затем приблизилась.

— Знаю, ты не считаешь их сёстрами, — тихо и напряжённо произнесла она, — но мне нужно, чтобы ты встала на сторону моего ребёнка.

Елена уже собралась спросить, какого чёрта происходило, как открылась дверь в конце коридора. Из-за неё показался Джеффри, одетый в штаны угольно-чёрного цвета в полоску цвета морской волны, и рубашку на пуговицах, верхние из которых расстёгнуты. Так он одевался до…

Елена вспомнила сны, смеющегося мужчину, перепачканного краской, который подбрасывал её в воздух и ловил одним солнечным днём, в воздухе тогда витали ароматы свежескошенной травы, мороженого и гамбургеров. Всё это было задолго до крови и смерти. До молчания… и тени на стене.

Выпрямившись, чтобы устоять против разрушительного воздействия воспоминаний, Елена посмотрела в глаза, как всегда, скрытые очками, отцу.

— Джеффри, зачем я здесь? — Она знала, что Гвендолин больше ничего не скажет. Увидев их вместе на публике, она понимала, кто держал бразды правления. Нынешний брак совсем не походил на то, что было между Джеффри и матерью Елены… Та женщина дразнила своего мужа так же часто, как целовала его. Женщина, чьё тело могло выжить, но чей дух был сломлен руками серийного убийцы, которого Елена приманила в их маленький, уютный, семейный дом. Эта вина угрожала подкосить, оставить беззащитной перед сокрушительной конфронтацией, которой, без сомнения, закончится встреча с отцом.

— Рад, что у тебя осталось чувство семейного долга, — отрезал Джеффри. — Полагаю, после возвращения, у тебя были очень важные встречи.

Сквозь вину прорвался дикий гнев.

— Тем людям было не все равно, когда ты вышвырнул меня из дома, — ответила она, радуясь тому, что отец вздрогнул. — Сомневаюсь, что ты поймёшь такую преданность.

Она не знала, чего ждала… Что отец будет впечатлён крыльями до такой степени, что сбросит ледяную маску? Что будет смотреть на Елену с удивлением и трепетом? Если так, то она была дурой.

— Джеффри, — тихо позвала Гвендолин.

Джеффри стиснул зубы, а глаза метали молнии из-за стёкол очков, но он просто кивнул и сказал:

— Пойдёмте в офис. Девочки? — вопрос был адресован жене.

— В комнате Ами, со строгими инструкциями не выходить.

Жилы на шее Джеффри натянулись и выпирали, когда он входил в офис. Елена медленно пошла следом, гадая, что же за скрытый настрой она чувствовала? Может, она ошибалась насчёт Гвендолин. Казалось, эта женщина убрала коготки. Обдумывая это, Елена оказалась в большой комнате с книжными полками из красного дерева, заставленными томами в кожаных переплётах, и столом из цельного куска того же дерева, занимающим центральное место и оставляющим место для больших, глубоких кресел со стороны французских дверей. Это не просто мужская комната, а напрочь лишённая женской руки.

Щелчок.

Звук замка двери, которую закрыла Гвендолин, был очень громким.

Нуждаясь в воздухе, Елена подошла к французским дверям и распахнула их. После чего оперлась на раму, подставив одно крыло тёплому весеннему ветру, а второе ледяной атмосфере библиотеки.

Джеффри стоял на другом конце комнаты у книжного шкафа, сложив руки.

— Значит, ты ангел.

— Боюсь, что и в этот раз твои вопросы и том, чья я шлюха будут восприняты в штыки, — огрызнулась Елена, её спокойствие испарилось под его осуждающим взглядом.

Джеффри сжал губы в тонкую линию.

— Ты моя дочь. Я не должен был через Гильдию узнавать, что ты жива.

— Я тебя умоляю, — Елена горько рассмеялась. — Когда тебе было дело, жива я или мертва? — Ни разу за десять лет их отчуждения он не удосужился проведать её, даже после тяжёлых ран на охоте, когда она несколько недель лежала в больнице. — Просто скажи, зачем позвал, чтобы я могла вернуться к своей жизни.

Гвендолин, стоящая у двери в неожиданной для идеальной жены Джеффри позе, заговорила:

— Дело в Эвелин, — тихое и уверенное заявление. — Она, как ты.

— Нет, — прорычал Джеффри.

— Хватит, — Гвендолин повернулась к мужу. — Отрицание не поможет.

Ответ Джеффри потонул в шуме в голове, пока Елена пыталась переварить обрушившуюся новость.

— Как я? Это как? — Она не могла строить предположения.

Гвендолин поджала губы и стиснула кулаки, уставившись на мужа. Когда Джеффри не ответил, она повернулась к Елене.

— Рождённая охотница, — произнесла она. — Моя малышка рождённая охотница

Если бы Елена не опиралась на косяк, упала бы, словно пережила взрыв. Она не веря проговорила:

— Невозможно. — Рождённые охотники — большая редкость, они легко могли выследить вампира по запаху. Однако способность передавалась по наследству, и Елена всегда верила, что у неё это от матери, которая не знала своих родителей.

— Мы проверили, — отрезал Джеффри. — На Харрисоне и его друзьях. Она их нашла.

Харрисон — вампир и зять Елены, женатый на другой выжившей дочери Маргариты — Бэт. То, что Эвелин смогла его найти…

— Ты, — прошептала Елена, уставившись на Джеффри. — Это по твоей линии идёт. — Он знал, догадалась Елена по проблеску какой-то неуловимой эмоции в его глазах. Всё это время, пока отвергал её бесчеловечное занятие, знал, что он дал ей эту способность.

На виске Джеффри задёргался нерв, и кожа натянулась на аристократической костной структуре.

— Сейчас не время это обсуждать.

Елена сурово и жестоко рассмеялась. Просто не могла сдержаться.

— Ты лицемер.

Он посмотрел на неё.

— Следи за языком, Элеонора. Я всё ещё твой отец.

Проклятье, но в глубине души Елена до сих пор чувствовала себя маленькой девочкой, которая обожала отца и хотела повиноваться. Сопротивляясь этому, Елена уже хотела возразить, когда увидела выражение лица Гвендолин. Женщина почти разваливалась, и гнев Елены на отца, его ярость на неё стали неважными. Они останутся, ведь уже несколько лет существовали.

— Ей нужны тренировки, — обратилась она к Гвендолин. — Без них ей будет сложно сконцентрироваться. — Какофония запахов в воздухе, особенно в таком городе, как Нью-Йорк, густонаселённый вампирами, может сильно повлиять на одного из рождённых охотников.

Елена сама научилась отфильтровывать аромат, за годы до того, как повзрослела, чтобы поступить в Гильдию без участия родителей, но это был болезненный и одинокий путь. И Эвелин не должна по нему идти.

— Тебе нужно записать её в Академию Гильдии…

— Нет! — Голос Джеффри вибрировал от сдерживаемого гнева. — Я не отдам ещё одну дочь туда.

— Это школа, — произнесла Елена, с трудом утихомиривая свой характер. — Со специальными учителями.

— Она не будет охотницей.

— Придурок, она уже такая! — закричала Елена, рассудительный взрослый испарялся под натиском обиженного ребёнка. — Не будешь осторожным и потеряешь её так же, как и меня.

Прямое попадание. Она поняла это. Она не стала бороться за себя, но за Эвелин начала давить, используя преимущество.

— Рождённый охотник — это не выбор профессии. Это часть нас. Если поставишь её перед выбором, она, вероятно, выберет тебя. — Прежде чем Джеффри смог возразить, она добавила: — И сойдёт с ума если не в ближайшую пару лет, то через десять точно. — Жажда охоты — импульс крови, голод, который может поглотить тебя, если ты его подавишь.

Гвендолин шокировано всхлипнула.

— Джеффри, я не хочу потерять дочь. Может, ты и способен уйти от своего ребёнка, а я нет. — Повернувшись к Елене, она добавила: — Можешь прислать мне информацию об Академии? А ещё… могла бы ты поговорить с Эвой?

Потрясённая такой материнской любовью, которая сделала из Гвендолин львицу, Елена кивнула.

— Я буду в саду, если захочешь спустить её. — Она тут же вышла в маленький дворик и глубоко вдохнула свежий воздух. Так близко к Центральному парку в нём были примеси пихты, воды и лошадей, но под ними всегда были намёки города, смога, металла, активности людей.

Потирая глаза, она замерла, почувствовав позади себя Джеффри.

— Возможно ли, что вампира, убившего девочек в школе привлекла Эвелин?

От этого вопроса кровь в жилах стыла. Это означало, что Джеффри знал. Знал, что Слейтер Паталис пришёл в их маленький домик из-за Елены. Часть её — которая всё ещё была той маленькой раненной девочкой — надеялась, что он не знал, что у них ещё была надежда восстановить отношения, но если он знал…

— Нет, — хрипло ответила она. — Мы поймали вампира, убившего Селию и Бэтси. И он не похож на Слейтера.

— Элеонора, мы не называем его имени. — Слова словно сталь. — Поняла?

Елена обернулась.

— Да. — Она не могла винить отца, что он хотел забыть монстра. Она винила его в том, что он забыл про дочь, как и про жену. — Эвелин нужны тренировки, и чем скорее, тем лучше. Её навыки обеспечат защиту от нападения. — Замолчав, она подняла руку, чтобы пригладить волосы, но вспомнила, что заплела их. — Ами тоже нужно обучить навыкам самообороны.

— Потому что из-за тебя они стали целями.

Она вздрогнула, но не огрызнулась.

— Джеффри, они твои дочери, — прошептала она в ответ. Так они и общались с отцом: бесконечный цикл упрёков и боли. — Если ты не исправился, то есть более чем один претендент на то, чтобы наложить руки на твоих детей.

Джеффри открыл рот и закрыл, не сказав ни слова. Спустя мгновение, за отцом появилась Эвелин. Она не далеко ушла, прежде чем Джеффри опустил руку ей на плечо.

— Эвелин.

Десятилетняя девочка с глазами мужчины, возвышающегося над ней, повернулась к нему.

— Да, папа?

— Помни, кто ты. Ты — Деверо. — Суровое напоминание.

Елена хотела сказать, что девочка без сомнения Деверо, охота же бежала в их крови, но воздержалась, увидев страх на лице Эвы.

— Иди сюда, Эва, — позвала Елена. — Давай поговорим.

Рафаэль встретил Джейсона в небе над Стейт-Айлендом, и под ними распростёрлось полотно из облаков.

— Я думал, что ты улетел. — Его шпион должен быть уже на полпути к Европе.

— У меня была неожиданная встреча. — Джейсон не стал уточнять, а Рафаэль не настаивал. Джейсон был бы плохим шпионом, если бы не думал самостоятельно. Как и остальные из Семёрки, он служил Рафаэлю не по принуждению, а по собственному выбору.

— Сегодня на рассвете я вернулся в Башню кое-что забрать, — сказал Джейсон. — И ещё… я могу назвать имя убийцы твоего человека. Она называет себя Белладонна, а иногда Могила Олеандра.

Имя сюрпризом не стало. Как и пол убийцы — женщины вампиры так же подвержены порождению кровью, как и мужчины. Поражала скорость, с которой Джейсон её выследил.

— Как ты её нашёл?

Джейсон повернул крылья под порыв ветра.

— Елена сможет проверить по запаху, но наёмница Нехи не так умна. Она делилась нескромными рассказами с танцовщицами «Эротики», а те с лёгкостью связали её с убийством.

Рафаэль выгнул бровь.

— Джейсон, я не знал, что ты клиент «Эротики». — Клуб для высокопоставленных вампиров, где танцовщицы и партнёрши для танцев были и совершенными и изощрёнными.

— Иллиум, — коротко пояснил Джейсон. — Он был там какое-то время после того, как они с Веномом разобрались с местом преступления. Встретив меня сегодня, он спросил, не могу ли я уточнить его данные у своих контактов… Я уточнил, заодно разузнал её адрес, — он назвал номера дома и квартиры.

Сделав мысленную пометку, Рафаэль пока отложил дело вампира Нехи. Теперь, когда местоположение убийцы известно, убить её легко.

— Расскажи мне об Иллиуме, — быть может, он ходил в клуб просто, чтобы отвлечься перед приездом Колибри, но учитывая увлечение синекрылого ангела смертными, это может предвещать что-то гораздо более опасное.

— Беспокоится не о чем, — тут же ответил Джейсон. — Иначе, Гален бы нас предупредил.

С этим Рафаэль согласен. Эти два ангела веками были друзьями.

— А что насчёт тебя, Джейсон? Кто предупредит меня о тебе?