Свадьбы и разводы (СИ)

Глава 17

Ворон

– Прекрасное совпадение, не находишь? – Миша указывает на подвязку, торчащую из моего кармана и довольно лыбится, с аппетитом поглощая мясо. – Свидетели стали обладателями свадебных трофеев, – играет бровями и ждёт моей реакции.

– Только не занимайся, пожалуйста, сводничеством, Миша. Ты взрослый мальчик. Не подозревал, что ты способен на подобный примитив. Или молодая жена раззадоривает тебя, возвращая на двадцать лет назад, когда мы творили дичь и считали это смешным?

– Боже, Ворон, ты можешь хоть раз отпустить себя и просто плыть по течению? У меня свадьба, напоминаю. Я счастлив! Представляешь, просто счастлив, как бы странно это ни звучало. У меня прекрасная жена, – указывает на Женю, окружённую роднёй, – бывшая довольна и улыбается в компании своего мужчины, – автоматом перевожу взгляд на Ирину, которая действительно вполне искренне дарит радость кавалеру, – великолепное место и организация руками Олеси… Кстати, спасибо тебе за наводку, – подмигивает, благодаря за Коршунову, сделавшую всё, как хотела Евгения, – чёртова альпака вознесла радость моей девочки до небес. В награду меня ждёт горячая брачная ночь, – переходит на шёпот, озираясь вокруг, – и много приятного.

– Давай без подробностей, – прерываю эмоциональный рассказ друга.

– Не желаешь горяченького?

Проследив взгляд Изотова, упираюсь в Олесю, беседующую с мужчиной, который кажется мне знакомым. Точно, именно он ждал её во вторник у дверей офиса. Но судя по враждебной стойке девушки, встрече она не рада, или рада не настолько, чтобы быть дружелюбной. Замечаю, как она передёргивает плечами, словно скидывая мой взгляд, а затем оборачивается и, определив смотрящего, поворачивается к собеседнику.

– Ты о ком? – не отрываясь от Олеси, возвращаю вопрос.

– Макс, я о мясе, вообще-то, – Миша тычет в мою тарелку. – Я лично голодный, как пёс. С раннего утра на ногах как белка в колесе… Свадьба – та ещё радость.

– А она на что? – киваю в сторону организатора.

– Мне достался один процент из всех возможных проблем. Так, по мелочи. А если бы не было Олеси, – Миша присвистывает, обращая на нас внимание гостей, – сейчас бы перед тобой не сидел такой довольный человек. Возможно, я потратил слишком много на свадьбу, как сказала моя тёща, но это того стоило.

Киваю, соглашаясь с Мишей. Всё же Олеся своё дело знает, и столько короткий срок смогла организовать идеальный праздник. Даже альпака, как бы я ни относил это животное больше к детским праздникам, действительно привлекла всех, заставив улюлюкать и фотографироваться.

– Пригласи её.

– К-кого?

– Ворон, ты вроде идиотом никогда не был. Свидетельницу, конечно.

– Олеся – случайность. На её месте должна быть другая.

– Согласен, Эмма модель: стройная, высокая и привлекательная. Но она, – указывает на Коршунову, – подходит тебе больше.

– Миша, мы совершенно разные. Ни единой точки соприкосновения – исключительно различия.

– Возможно. Но в её присутствии ты становишься Максом, которого я знал пятнадцать лет назад: эмоциональным, живым, настоящим. У тебя привычка не показывать своих чувств въелась настолько, что с годами стала инстинктом. Но видимо, не до конца, потому что именно она, – нагло тычет в сторону организатора, – поддевает тебя.

– Эмоциональность – лишнее в работе адвоката. В особенности когда в зале суда в восьми из десяти случаев дело почти доходит до драки. Только холодная голова помогает в такие моменты урегулировать вопросы и помочь договориться тем, кто не слышит друг друга.

– Сейчас ты на моей свадьбе, – Миша гнёт свою линию, не обращая внимания на доводы, как, мне кажется, вполне обоснованные. – Будь как все и пригласи Олесю на танец.

Не двигаюсь с места, оценивая ситуацию. Вижу, как на лице свидетельницы появляется недовольство, а пальцы сжимают трофей, который прилетел ей в лицо. Ноги независимо от моего желания несут меня к объекту.

– Олеся Дмитриевна, могу я пригласить вас на танец?

Она, не задумываясь, вкладывает свою ладошку в мою, облегчённо выдыхая и цепляясь за меня, как за спасательный круг. На лице мужика читается явное недовольство, потому как он рассчитывал на продолжение беседы, которую я прервал. Делает шаг, но двинуться дальше не решается. И пока голубоглазый сверлит нашу пару яростным взглядом, увожу Олесю в середину, скрываясь между гостей.

– Кажется, я подоспел вовремя, – жду, когда она расслабится в моих руках, позволяя себе прижиматься и дышать ровно. – Беседа явно была неприятной.

– Нет, просто она была не к месту. Мне сейчас не до разговоров. Праздник в самом разгаре.

– Расслабьтесь, Олеся. Всё организовано великолепно. Женя в восторге, а Миша счастлив, что принял верное решение и обратился к вам.

– По вашему совету, Максим. Я вам благодарна. Очень.

И в следующую секунду она делает то, чего я меньше всего ожидаю – прикасается губами к моей щеке. Знак благодарности. Простой и открытый жест, по её мнению, способный вложить всё то, что Олеся желает высказать. Но кроме благодарности, во взгляде читается тоска. Она, словно сжимается в комок, вцепившись пальцами одной руки в моё плечо, а второй сжимая букетик, аромат которого обволакивает нас. Но сквозь яркие нотки, которые излучают пионы, я чувствую запах Олеси – мягкий и приятный, а ладонь на её спине независимо от моего желания начинает движение, поглаживая и успокаивая.

Не знаю, то ли беседа с голубоглазым наложила свой отпечаток, то ли недовольство навязанной ролью повлияли на Олесю, но сейчас я сжимаю в объятиях не человека, способного огрызаться и бросаться колкостями в меня, а беззащитное существо, которое отчего-то хочется укрыть от всех бед. И я желал бы спросить, почему в момент обмена кольцами Миши и Жени, на лице Олеси читалось явное отвращение. Именно так. Иных эмоций я не увидел. Что довольно странно для человека, которые видит по две-три свадьбы в неделю и занимается их организацией со рвением и энтузиазмом. Она однозначно любит своё дело, но что-то не даёт наслаждаться процессом в полной мере. Или кто-то? Не голубоглазый является причиной этому? Судя по недовольному выражению лица Коршуновой в момент беседы, я бы сказал, что мужчина вызывает у неё неприятные ассоциации, а то, как быстро она согласилась принять моё приглашение на танец, выдаёт её стремление избавиться от его компании. И сейчас как никогда я хочу узнать причину её странного поведения и блестящей пелены, которая является предвестником женских слёз.

Танец заканчивается, а Олеся не отстраняется, прижавшись ко мне.

– Пойдёмте за стол, – тащу её за собой, уловив фигуру голубоглазого на дорожке. Видимо, он ждёт окончания танца, чтобы продолжить прерванное общение. Но в мои планы это не входит.

– Мне нужно проверить Веру… – Олеся пытается вырваться, но я сильнее сжимаю пальцы и подталкиваю в сторону Изотова.

– Праздник в самом разгаре. Гости поздравляют молодых, танцуют, общаются, пьют… Кстати, – протягиваю бокал с шампанским, – вы должны поддержать тост за новобрачных.

Она берёт бокал, но ставит на стол, отказываясь, а затем, уловив вопрос в моих глазах, поясняет:

– На этой неделе я спала мало и плохо, а сегодня подорвалась в четыре утра, чтобы завершить все нюансы к началу свадьбы. Если я выпью этот бокал, вам, Максим, вновь предстоит стать носильщиком, – попытка улыбнуться с треском провалена, и сейчас я отчётливо вижу следы усталости на милом лице. Единственное, что радует: я избавился от отчества и стал просто Максимом. Из её уст моё имя звучит особенно, с мягкими вибрациями, на что раньше я мало обращал внимания.

– Хорошо. Но поесть нужно, – заботливо выкладываю на тарелку кусочек мяса и салат. Данное сочетание ей понравилось на ужине-знакомстве с Изотовым. – Уверен, вы даже не завтракали.

Олеся кивает, подтверждая мою догадку и нехотя ковыряется в тарелке, не забывая осматриваться по сторонам в поисках помощницы. Или голубоглазого? Его, кстати сказать, в зоне видимости не наблюдается.

В какой-то момент увлекаюсь беседой с Мишей, пропустив, когда неугомонный организатор освобождает место рядом и растворяется в толпе. Не умеет Олеся быть просто гостем, стремясь контролировать каждую минуту свадьбы. Соглашаюсь принять приглашение пары привлекательных девушек, но не могу сосредоточиться на разговоре, бегая взглядам по лицам, чтобы найти одно, которое не даёт покоя.

Ближе к полуночи гости провожают жениха и невесту, не рвущихся покинуть собственный праздник. Напоследок Миша отдаёт мне ключи от домика, предназначенного мне и свидетельнице. Я не собирался оставаться на вилле, вернувшись в город, но что-то подсказывает, что мне придётся задержаться. И когда вижу под деревьями помощницу организатора, спешу к девушке, чтобы узнать, где её начальница.

– Вера, где Олеся Дмитриевна?

– Пару часов назад видела, как она ушла к беседкам, – тычет пальцем в указатель, на котором написано «Беседки. Пруд». – Не возвращалась. Но за ней поплёлся Даня, так что понятно почему, – ухмыляется, одной эмоцией показывая, что этому самому Дане не симпатизирует.

– А он у нас кто?

– Бывший жених.

– Когда вы говорите «жених», то подразумеваете…

– Я не подразумеваю, Максим Максимович, а говорю – жених. Это значит: мужчина, который сделал женщине предложение и получил согласие со всеми вытекающими последствиями.

– А почему жених не стал мужем? – по-моему, вполне логичный вопрос, но Вера отводит взгляд и закусывает губу, словно только что сказала лишнего.

– Спросите об этом Олесю, – разворачивается, чтобы удалиться прочь. – Если найдёте.

Становится интереснее, но теперь вполне понятна реакция на брачные клятвы и смущение, когда речь заходит об отношениях. Он ей изменил? Скорее всего. Всё остальное она простила бы. Уверен.

Плетусь по дорожке, огибая виллу и выходя к пруду, на берегу которого расположились полукругом небольшие беседки. Прекрасное место для уединения. Прислушавшись, пытаюсь уловить голоса. Гробовая тишина. Заглядываю по очереди в каждую, замечая в одной Олесю. Сидит, поджав под себя ноги и прижимая бутылку, словно самое ценное в жизни.

– Всё-таки решили выпить за молодых? – присаживаюсь рядом, отчего она вздрагивает и быстро водит ладошками по лицу, стирая слёзы. – Распитие спиртных напитков в одиночестве – признак алкоголизма, Олеся.

– Ну, спасибо, – фыркает, – не слишком высокого мнения вы обо мне.

– Это была шутка, которую вы не поняли.

– Я не настроена шутить… – тихо произносит, устремив взгляд на пруд. – Я очень устала. Но завтра я вновь к вашим услугам, Максим Максимович. Вы даже можете припомнить мне это, – машет бутылкой перед моим лицом, – я найду что ответить.

– Может, всё-таки поговорим?.. – в проёме появляется знакомое лицо, которое, вероятно, является тем самым Даней, про которого поведала Вера.

– Да отстань ты от меня! Что ты не понимаешь во фразе: «Поговорим не сегодня»? – Олеся повышает голос и собирается подняться, но я останавливаю её и подхожу к навязчивому бывшему, вытесняя из беседки.

– Сегодня девушка разговаривать не желает.

– А ты у нас кто? – выпячивает грудь колесом и вздёргивает подбородок.

Физически я больше. И однозначно сильнее. Но я привык доносить своё мнение словами, не применяя насилия, за которое потом можно поплатиться.

– Свидетель со стороны жениха. А так как Олеся Дмитриевна сегодня полноценный участник свадьбы, считаю своей обязанностью оградить её от назойливых экземпляров и продолжить празднование в хорошем настроении. Поэтому повторю то, что уже было сказано – все разговоры не сегодня.

– Тебя забыл спросить. – Голубоглазый пропускает мимо ушей мои доводы и рвётся в беседку.

Успеваю схватить его за плечо, сжав так, что у Дани подгибаются ноги, а изо рта вырывается сдавленный стон. Несколько лет занятий единоборствами позволяют донести до человека свою точку зрения ни разу не ударив. Тащу его прочь от беседки, не разжимая пальцев и не обращая внимания на недовольные выкрики. Почти дойдя до конца дорожки, отпускаю и возвращаюсь к беседке.

– Сегодня он вас больше не потревожит, – уведомляю, наблюдая, как девушка поднимается, но шатается из стороны в сторону, удерживаясь за решётку. Успеваю подхватить тонкое тело и зафиксировать перед собой. – Кто он?

– Бывший.

– Тот самый, который пожелал вернуться?

– Да, – Олеся пытается меня обойти, но я останавливаю. – Что? – вскидывает взгляд, в котором огненной волной проносится негодование, сменяясь злость, в которой она готова меня испепелить. – Вам интересно? Он бросил меня. Бросил в день свадьбы. Да, я брошенная невеста. Это вы хотели услышать? А знаете почему? Был не готов, – расставляет руки в стороны, а затем хлопает в ладоши улыбаясь. Но в её улыбке нет радости, лишь горечь и сожаление, которое прорывается скатывающимися по щекам слезами. – Испугался и не приехал на собственную свадьбу. Написал корявое сообщение с чёртовыми извинениями и пропал из моей жизни на восемь месяцев, чтобы заявиться на днях и промямлить жалкое «прости». Почему мужчины такие трусы? Ну хоть вы мне скажите. Растоптать, разрушить, размазать, а потом просто выплюнуть «прости» и быть уверенным, что тебя обязательно примут, бросятся в объятия с дикими визгами. Откуда эта уверенность, что для того, чтобы вернуть доверие женщины и напрягаться-то особо не нужно? – Олеся всё чаще всхлипывает, и я отчётливо вижу приближающуюся истерику, приправленную напитками. Поэтому молчу, давая ей возможность высказаться. – И по его мнению, всё банально: пришёл, поныл, осыпал цветами… Караулил меня у дома всю неделю, а сегодня таскается весь вечер…

Не дождавшись окончания представления, накрываю её губы своими и утягиваю в поцелуй, который она не ожидала. Пробую милую Олесю, отвоёвывая территорию, манившую недоступностью, и едва сдерживаюсь, чтобы не простонать. Её губы податливо отвечают, позволяя заигрывать с языком, и проникать всё глубже, пока я и сам не задыхаюсь от нахлынувшего желания. Отрываюсь от сладости, подарив нам обоим право нескольких вдохов и жду реакции. Мысленно я уже прикинул, что на меня обрушится возмущение и хлёсткая пощёчина, но, к моему удивлению, Олеся притягивает меня и требует продолжения. И я не отказываюсь оттого, что само плывёт в руки, а точнее, уже исследую её тело и не получаю отпора.

Чёрт, какая же она вкусная! Понимание, что мы стоим в беседке и свидетелем нашего «общения» может стать кто угодно, напрягает. Поэтому с трудом отлипаю от девушки и тяну за собой к домику, мысленно поблагодарив Мишу за ключи. Олеся с трудом поспевает за мной на высоких каблуках и после полученной дозы шампанского, а я спешу в этот чёртов домик, который оказывается самым последним в веренице коттеджей.

Стоим в небольшом коридоре, разделяющем два номера. Нетерпеливо прижимаю её к стене и впиваюсь поцелуем, набирая обороты и подводя нас обоих к черте, за которой она уже моя: податливая, нежная, горячая. Не могу объяснить бушующий внутри ураган, который сносит предвкушением обладания хрупким телом, но то, как Олеся отвечает, постанывая в рот, даёт зелёный свет моим действиям.

Нащупав молнию на спине, тяну вниз, не встречая сопротивления, а затем длинное платье падает к её ногам. Ладони исследуют каждый сантиметр тела девушки, ныряя под бельё. В ответ получаю тяжёлые вздохи, и сознание плывёт картинками, как Олеся, распластанная на постели, извивается подо мной и падает в удовольствие. Резко останавливается, удерживая ладонями моё лицо:

– Мне нужно в душ, – произносит тихо.

– Не нужно.

Отпускать не намерен. Не сейчас, когда желанный объект вот-вот окажется в горизонтальной позе, принимая меня.

– Пожалуйста, Максим… – умоляет, вновь позволяя завладеть губами. – Я быстро…

Чёрт возьми! Девочки в своём репертуаре. Знаю, что неудовлетворение её желания влечёт за собой скованность в постели и как итог, зажатое тело, неспособное расслабиться. Поэтому собираю всю волю в кулак и отстраняюсь, чтобы позволить Олесе зайти в ванную комнату. И пока не закрылась дверь, успеваю окинуть взглядом стройную фигуру в нижнем кружевном белье и сдержаться, чтобы не пойти следом. Именно сейчас мы бы уже переместились в горизонтальное положение, чтобы довести друг друга до исступления и проверить кровать в номере на прочность.

Шум воды в душе даёт надежду, что Олеся вернётся ко мне совсем скоро. Скидываю пиджак, рубашку и расстёгиваю ремень, спуская брюки. Но затем натягиваю обратно с мыслью, что предоставлю право ей оголить меня. Сердце бьётся где-то в районе желудка, смещаясь пульсацией в пах. Мысль, что нас разделяет тонкая стенка, выкручивает тело, а желание ворваться в ванную и взять её прямо там, занимает всё больше места в почти отключившейся голове. И как правило, я не даю возможности девушкам решить осчастливить меня или же съехать в скромность, но с Олесей так нельзя. Что-то подсказывает: благодарить за её присутствие здесь нужно шампанское и надоедливого бывшего.

Звуки воды стихают, а я кружу по комнате, осматриваю кровать, на которую уложу её через несколько минут и практически закрываю себе рот, чтобы не поторопить девушку. Каждая секунда отдаётся покалыванием в паху, заставляя прислушиваться к шорохам, а точнее, их отсутствию. Проходит пять минут, десять, пятнадцать, и лишь потом внутри окатывает тревогой за благополучие Олеси, которая с трудом стояла на ногах, когда мы шли к коттеджу. Подхожу к двери, приложив ухо и стараясь уловить звуки, но за ней тишина, словно никого нет.

– Лесь, – зову негромко. – Олеся, – повышаю голос, и ответом мне служит тишина. – Олеся Дмитриевна! – рявкаю и открываю дверь, приготовившись к плачевным последствиям.

Едва сдерживаюсь, чтобы не рассмеяться, а затем всё же издаю стон, когда наблюдаю прекрасную картинку: Олеся, обмотанная полотенцем, мирно спит, усевшись на крышку унитаза. Впервые в жизни я готов взреветь от невозможности получить женщину. И эта женщина не стремится сделать мою жизнь проще, всё больше притягивая к себе. Она переворачивается и почти падает, но я успеваю подхватить её на руки и топаю в комнату. Она действительно спит, смешно причмокивая губами и обвивая мою шею руками. Укладываю спутницу на кровать, пройдясь пальцами по волосам и очертив губы, приоткрывшиеся для меня. Такая притягательная и желанная, что я наклоняюсь, прочертив языком дорожку из поцелуев по шее, не имея сил оторвать себя от сладкой Олеси.

Скопившееся напряжение бьёт где-то в висках, а желание усиливается втрое, когда понимаю, что все мои старания напрасны и сегодня мне ничего не перепадёт. Чтобы успокоиться и вернуть трезвость мыслей, направляюсь в душ и стою под ледяными струями, перебирая самые дерьмовые моменты в жизни. Немного сбавив уровень напряжения, возвращаюсь в спальню с уверенностью, что ложиться с ней в одну постель, не стоит. Но оказавшись в смежном номере, тут же возвращаюсь и укладываюсь рядом. Притягиваю Олесю, которая сразу же меня обнимает, уткнувшись куда-то в шею губами, и очень долго пытаюсь уснуть.

Первая попытка сгорела, но кто сказал, что я не могу попробовать ещё раз утром?