Свалка времени

Глава 9

- Да… не думал, что в наших широтах живут пираньи, - Максим вздрогнул, представив, что могло бы произойти. Такая жуткая смерть – слишком даже для него.

- Скорее, сомы. Только зубастые. Это все, что я разглядел, - спокойно, будто ничего не произошло, сказал Андрей. Он удивительно быстро взял себя в руки. - Кажется, мы здесь надолго застряли.

- А мне это даже нравится. Времени у нас полно. Мы же не на разбитом звездолете с единственным кислородным баллоном.

- Хватит юродствовать! Мы на старой барже с одной флягой чистой воды и жалкими остатками консервов!

- Может, здесь полный трюм апельсинового сока и сгущенки?

Андрей толкнул Максима к надстройке:

- Быстро в рубку! Хотя бы посмотрим, что там есть!

Топоча берцами по палубе, Проводник побежал на корму. Наверное, именно здесь жили моряки: несколько пробковых жилетов лежали на койках, некогда выкрашенных в черный цвет. На иллюминаторе болтались обрывки занавесок в горошек.

- Эстеты, - вздохнул Максим.

Андрей спустился по лестнице и потянул за ручку трюмной двери. В нос ударило нестерпимое зловоние. Створка приоткрылась, из щели хлынула пахнущая гнилью темная жижа. Проводник взлетел по ступенькам, Андрей едва успел рвануть за ним:

- Вон отсюда! Быстро! Пока оба не сдохли!

Проводник выскочил на палубу и вдохнул полной грудью свежий вечерний воздух:

- Что это было? Протоплазма?

Андрей от души расхохотался:

- Фантаст! Это гнилая картошка! Можешь сварить из нее суп!

Максим на минуту задумался.

- А ведь мы можем ее использовать! – наконец, вымолвил он.

- Интересно, как?

- Эта пакость намного жиже киселя. Если проделать дыру в борту, вся мерзость вытечет, судно станет легче и сойдет с мели.

Андрей недоверчиво посмотрел на Проводника и произнес:

- Попытка – не пытка. Выбора все равно нет.

Максим связал оставшиеся патроны липкой лентой и снарядил детонатор. Отыскал в каюте проволоку и прикрутил импровизированную бомбу к поручням. Андрей укрылся на носу. Проводник зажег фитиль, прислушался к потрескиванию пламени, опустил связку аммонита за борт и, зажав ладонями уши, рванул к своему спутнику.

Палуба подпрыгнула и больно ударила по ногам. В небо взметнулся белый язык пламени. Максим со стоном повалился ничком, попробовал пошевелить пальцами. Ступни вроде целы.

Баржа чуть выпрямилась, заскрежетала и вздрогнула. Еще немного, и она сойдет с мели.

Но судно, к величайшему сожалению, осталось на месте. Андрей подбежал к борту и крикнул:

- Сюда! Быстрее!

Аммонит проделал в борту широкую и длинную, до самой воды, зияющую рану. Наверное, от взрыва разошлись стальные листы. Омерзительная жижа медленно сочилась из трещины, темное маслянистое пятно почти доползло до берега. И там, где оно растекалось, на поверхность всплывали неподвижные зубастые сомы.

- Кажется, экологи будут недовольны, - сказал Максим.

- Да, та еще отрава, - согласился Андрей. – Давай вниз, пока можно!

Максим рванул в каюту и нацепил спасательный жилет. Проверил рюкзак и, держа над головой автомат, спустился по скобтрапу. Шагнул в реку и, к удивлению, нащупал ногами дно. Воды оказалась по грудь. От вони закружилась голова и Максим, как мог быстрее, выскочил на берег. Андрей вылетел следом за ним, чертыхаясь, проломился сквозь кустарник и остановился, будто робот, у которого села батарейка.

- Иди-ка сюда. Мне кажется или я все-таки сошел с ума? – спросил он, внимательно вглядываясь куда-то впереди себя.

Максим осторожно раздвинул колючие ветви кустов. В центре разрушенного поселка, на площади, поблескивая застекленной витриной, темнело плоское здание с вывеской «Кожгалантерея». На двери висел амбарный замок.

- Еще бы написали «бутик», - пробурчал Максим и обошел магазин вокруг. Черный ход кто-то заложил арматурой. Андрей легко выдернул стальной прут, распахнул дверь, заглянул внутрь и ухмыльнулся:

- Не желаешь сумочку жене прикупить?

Магазин оказался обычным сельским универмагом. Указатели на прилавках сверкали золотыми буквами. От готовых к продаже товаров – детских игрушек, одежды, инструментов и всяких мелочей, разбегались глаза. И все новенькое, как будто только что с завода. Разве что устаревших, советских времен, моделей и фасонов.

Максим схватил пластмассовый револьвер:

- У меня в детстве был такой. С вращающимся барабаном, - вздохнул он и сунул игрушку в карман куртки.

В подсобке стоял диван и застеленная койка. Максим присел на постель и вдруг подскочил, точно его укусил за ногу зубастый сомик:

- Простыни новые! На них современное клеймо!

- И что здесь такого? – не понял Андрей.

- Значит, кто-то еще ходит в Зону. И это несмотря на ее дурную славу!

- Любопытные всегда есть. Молодежь, например, вообще невозможно удержать.

- Но ведь кто-то может пропасть! – Максим сел на койку и потер виски, пытаясь унять нарастающий звон в ушах. Только сейчас он почувствовал, как болит порезанная в больнице рука.

- Конечно, может, - подтвердил Андрей. – И пропадают. Ты телевизор не смотришь?

- У меня и глаз-то нет, - пошутил Максим.

- Тогда раскрой то, что есть! То и дело крутят сюжеты «ушел из дома и не вернулся»! Не везде виновата Зона, но кое-кто, без сомнения, сгинул именно в ней. Забыл про скелет в карьере?

- ФСБ же не разрешает… - прошептал Проводник.

Андрей фыркнул:

- Ты как маленький! Ну как можно запретить человеку пойти в поход, скажем, в лес?

- Значит, надо обнести Зону высоким забором! Поставить охрану, натыкать камер!

- Может, и надо. Но этого не сделали.

- Почему?

- Понятия не имею, - вздернул плечи Андрей. - Я что, президент России, чтобы раздавать ценные указания спецслужбам?

Максим размотал заляпанный грязью бинт и осмотрел рану: чистая, ни следов нагноения. Будто он и не тонул в грязной реке, и не было приключений на барже. Но все равно лучше все-таки показаться врачу. На всякий случай.

Андрей заново перебинтовал руку Проводника.

- Останемся до утра? – уточнил сектант.

- Зачем? До периметра недалеко. Доберемся до захода. А там – дома.

- Погоди. С чего ты это взял?

- Сюда же пришли те, кто притащил простыню, - объяснил Максим. – Значит, периметр где-то рядом. Без меня они бы далеко не прошли.

Андрей нахмурился:

- Ты думаешь, ты один такой… особенный?

- Да, - похолодел Максим. – А разве нет?

- Нет, - отрезал Андрей. – В ФСБ есть досье как минимум на двоих. Просто ты живешь рядом с Зоной. И единственный, кто явно показал себя.

- Вот оно что, - прошептал Максим и добавил тоном обиженного ребенка: - И все равно мы рядом с периметром. Я это знаю и не хочу оставаться здесь на ночь. Мне страшно.

- Не буду спорить, - согласился Андрей. – Тебе лучше знать. Идем.

Но едва Максим накинул на плечи рюкзак и автомат, и вышел из подсобки, путь ему преградил милиционер. Самый настоящий советский милиционер – дюжий парень в синей форме и фуражке с красным околышем.

- Сержант Филимонов! – представился он. – Гражданин, вы не заплатили за товар! Пройдемте в отделение!

Максим потряс головой. Наваждение не исчезло, только в магазине стало светло, будто кто-то щелкнул выключателем. Девушка у прилавка укоризненно качала головой.

- Мне нельзя в отделение! Но я тороплюсь!

- Все вы так говорите! Или вы идете со мной добровольно, или я поведу вас в наручниках!

- Я все верну! – закричал Максим, сунул руку в карман и достал игрушечный револьвер.

- Положите обратно! – сурово сказал Филимонов, надвигаясь на Проводника. - Я поймал вас с поличным!

Максим бросил игрушку на пол и сорвал с плеча автомат. Рванул затвор, но милиционер, не обращая внимания на оружие, сбил его с ног. Проводник ударился о пол и увидел Андрея.

- Призраки? – быстро спросил тот.

- Да. По-моему, надо валить.

Андрей подобрал с пола игрушечный револьвер и улыбнулся:

- Я сохраню это для тебя.

Странная дрожь пронеслась по телу. Опасность? Где? Максим закричал:

- Нет! Берегись! Прыгай!

Андрей бросился в сторону и едва успел увернуться. С потолка сорвался тяжелый плафон и со звоном разлетелся на осколки.

- Нельзя брать чужое, - сказал Максим, забрал у оторопевшего сектанта игрушку и положил ее на прилавок. Точно в то место, где она лежала раньше.

- Я же взял инсулин в больнице…

Максим развел руками и вышел на улицу. Никто его не остановил. Но когда он обернулся, ему показалось, будто продавщица, улыбаясь, машет ему сквозь застекленную витрину.