Светочи Конфедерации. Книга вторая

17. Планета Монастырь. Школа Инквизиции

Лайона сидела, обнимая чуть липкий, пахнущий смолой ствол, на высоте четырех метров над землей. Думала о том, что ей предстоит самая сложная часть спуска. Забраться на дерево оказалось проще, чем спуститься с него.

Уже набралась решимости, чтобы начать движение вниз, как вдруг заметила, что один из трех кристаллов, вплетенных в подаренную Робертой, Тенью Светоча Саймона, фенечку мерцает. Вспышки следовали одна за другой: первая длинная, вторая — покороче. «Похоже на сигнал вызова, — подумала Лайона. — Но если это сигнал, то как его принять?»

Она потерла мерцающий кристалл пальцем. Безрезультатно. Накрыла ладонью правой руки. Снова ничего. Поднесла руку с браслетом ко рту, пошептала на камешек. Тот продолжал мерцать. Приложила к уху. Бесполезно — кроме звуков просыпающегося леса и собственного дыхания, ничего не уловила.

Почувствовала, что на лбу проступил пот, потянулась ко лбу левой рукой — по привычке. Кристалл оказался в области третьего глаза и Лайона уловила смутный образ мужа. Только сейчас вспомнила, что она все еще укрыта комбинированным туманно-зеркальным щитом. Убрала его.

Увидела лицо мужа, словно он стоит прямо перед ней, дернулась, чуть не свалилась с дерева.

— Лайона, ты где? Ответь мне! — уловила мысленный зов Валлиана.

— Я здесь, — отозвалась девушка, продолжая прижимать камешек ко лбу. — Я слышу тебя.

Теперь, похоже, ее муж рисковал упасть с того сидения, на котором устроился в напряженной позе.

— Лайона? Родная, ты жива?! Наконец-то я докричался до тебя! Где ты?!

— В лесу. На дереве, — зачем-то уточнила девушка.

— На дереве?.. — растерялся муж. — Зачем ты забралась на дерево? Тебе что-то угрожает?

— Надеялась найти дорогу в монастырь. Мы заблудились. Я и Марта.

— Марта — это та одержимая послушница, которая сбежала из своей кельи?

— Да. Она не сама. Ее вели три темных твари.

— Поэтому ты закрылась щитом? Я не смог тебя отыскать в магическом поле. Хорошо, что вспомнил о твоем браслете.

— Ты не говорил, что через браслет можно связаться…

— Это моя ошибка. Непростительная глупость, — признал муж. — Я должен был сразу же рассказать тебе обо всех свойствах каждого из кристаллов. Обещаю, что сделаю это, как только мы встретимся.

— А… когда мы встретимся? — это был очень насущный вопрос. Странно, что они добрались до него только сейчас.

— К вам на помощь уже движутся несколько спасательных отрядов, родная, — поспешил утешить Валлиан. — Мне удалось обнаружить твою послушницу и передать монахиням координаты. Просто оставайтесь на месте. Никуда не уходите. Вас скоро найдут. Ты ведь недалеко от Марты?

— Не очень. Сейчас спущусь и пойду к ней. Наверное, она уже проснулась.

— Хорошо, девочка моя. Будь осторожна и не уходи пожалуйста больше под щит, во всяком случае надолго. Слышишь меня?

— Да, Валлиан, слышу.

— Я уже лечу в монастырь. Думаю, успею туда раньше, чем вы и ваши спасатели. Пожалуйста, жена, не теряйся больше, хорошо?

— Не буду.

— До скорой встречи, Лайона.

— До встречи, Валлиан.

…Теперь, когда Лайона знала, что к ним спешат, что монахини знают, где их искать и скоро придут на помощь — она смогла вздохнуть с облегчением. Даже спуск с дерева уже не казался такой сложной задачей.

Сообразив, что, если она повиснет на ветви, на которой сейчас сидит, то до земли останется каких-то два метра, Лайона решила просто спрыгнуть. Мастер Натаниэл научил ее правильно прыгать с высоты. Теперь ей предстояло лишь грамотно воспользоваться полученными навыками.

Девушка осмотрела землю внизу, убедилась, что там, куда она спрыгнет и покатится после приземления, нет ни камней, ни острых сучьев. Повисла на руках, слегка раскачалась и разжала пальцы… Через мгновение ощутила резкий удар чуть согнутых ног о мягкий лесной грунт, спружинила, сгруппировалась, упала — не резко — на правый бок, покатилась, гася скорость.

Через пару метров остановилась. С минуту лежала, прислушиваясь к телу. Пришла к выводу, что, видимо, отделалась парой ушибов и ссадин. Медленно, сжимая зубы, чтобы не постанывать, встала на ноги. Нашла и вернула в поножи сброшенный с дерева нож. Теперь ей не придется самой искать обратную дорогу.

Двинулась к месту ночевки, где оставила Марту. Издалека услышала, что та вновь хихикает, ругается, разговаривает с кем-то невидимым. Похоже, выжившая в предыдущем столкновении темная тварь обнаружила, что экзорцист исчез, и вернулась, чтобы опять терзать свою жертву.

Лайона была не в силах злиться, но у нее вполне хватило сил, чтобы вновь укрыться туманно-зеркальным щитом, извлечь из бело-голубого луча, идущего вдоль позвоночника, очередную пару призрачных боевых ножей.

«Это будет славная охота, Каа!» — вспомнила фразу из сказки, сохранившейся с древних времен — тех, когда человечество еще жило на Терре, о лесном мальчике Маугли. «Это будет славная охота, Марта», — пообещала она одержимой.

Очень тихо подкралась к дереву, которое стояло ближе всего к куче лапника, на котором сидела проснувшаяся послушница, выглянула из-за ствола. Увидела зависшую над женщиной тварь. Шагнула из-за широкого ствола и тут же, один за другим, метнула оба призрачных ножа. Поняла, что хватило бы первого из них: он точно вошел в бок твари и тут же испепелил ее.

Марта охнула, вытянулась на примятом лапнике, выгнулась, закатила глаза в пароксизме. Несколько секунд лежала неподвижно, затем захрипела, задышала, сжалась в комок…

Лайона устало, но с облегчением вздохнула, развеяла свой щит, подошла, уселась рядом с послушницей. Положила руку на спину женщины — между лопаток. Погладила.

— Все, Марта. Уже все кончилось. Ты теперь свободна, и у тебя все будет хорошо. Слышишь?

Женщина начала тихо всхлипывать.

Лайона прилегла, вытянулась, стала глядеть вверх — туда, где сквозь листву и хвою просматривалось уже посветлевшее, ставшее привычно-синим небо. Женщина, продолжая всхлипывать, подкатилась под бок, прижалась к своей спасительнице.

— Нас найдут? — прозвучал ее робкий голос.

— Нас уже нашли. Скоро придут. Надо просто немного подождать.

— Мы подождем. Подождем ведь, да? Вместе?

— Да, Марта. Мы вместе посидим здесь и дождемся спасательный отряд.

— Хорошо, — тихо прошептала женщина. — Спасибо…

Лайона не стала отвечать: горло пересохло. Ободранные ладони саднили. Хотелось пить и спать. А впереди ждала встреча с мужем и нелегкий разговор об этой ночной вылазке.

Валлиан добрался до монастыря всего на десять минут раньше, чем спасательный отряд, доставивший носилки с Мартой, которая не могла идти из-за того, что нога распухла и посинела. «Видимо, перелом без смещения. Трещина в какой-то из костей», — думала про себя Лайона. Сама девушка от носилок отказалась. Только попросила воды, а когда ей подали литровую флягу с каким-то освежающим травяным отваром — почти не отрываясь выпила не меньше половины. Вторая половина досталась Марте.

У ворот монастыря героинь дня встречала целая делегация: матушка-настоятельница. Оба Светоча. Наставник Лайоны — первый помощник главного экзорциста Мастер Натаниэл Гейбл. Два вернувшихся раньше спасательных отряда из монахинь-экзорцистов и инквизиторов. Два мужчины, которых Лайона видела впервые и в которых заподозрила Теней Светоча Гэбриэла.

Заметив, что носилки с Мартой направились к корпусу для темных послушниц, Лайона запротестовала:

— Нет-нет! Не туда! Она уже не одержимая. И у нее нога повреждена.

Слова госпожи Монтессори произвели эффект взорвавшейся шумовой гранаты: все замерли, обернулись, начали осматривать недоверчивыми взглядами то Лайону, то молчаливую послушницу.

Первым заговорил Мастер Гейбл:

— Лайона, вы уверены, что не ошибаетесь? Марта страдала от одержимости сразу тремя эфиальтами. Эти твари так просто не покидают своих жертв.

— Они и не покидали. Их больше нет.

— Ты… Вы сумели уничтожить их, госпожа Монтессори? Всех трех эфиальтов? — изумлению Натаниэла не было предела. — Но как? Они же мгновенно прячутся, почуяв приближение экзорциста! Это очень хитрые и почти неуловимые твари!

— Видимо, они не ожидали, что в лесу тоже найдется экзорцист, а я, к тому же, сначала укрылась щитом, а уж потом приблизилась к Марте, когда догнала ее.

— И что вы сделали, приблизившись? Проткнули их своей огненной шпагой? Но заметив гибель одного, другие скрылись бы… — продолжал недоумевать Гейбл.

— Я метнула один за другим два призрачных ножа — так, как вы меня учили, Наставник, — уже через силу ответила ему усталая девушка. — Третьего эфиальта мне удалось застать врасплох сегодня утром… Быть может, обсудим остальное позже, Мастер Натаниэл?

— О! Да-да, конечно, госпожа Монтессори. Простите мне мою настойчивость. В такое трудно поверить! Три эфиальта! И вы их… В одиночку…

Лайона, убедившись, что Марту понесли к корпусу, где находилась лечебница, успокоилась и направилась прямиком к мужу. Тот все это время стоял и молча наблюдал за ней, дожидаясь, когда она освободится.

— Здравствуй, жена, — произнес тихо Валлиан, когда она приблизилась к нему.

— Здравствуй, муж, — растерянно ответила девушка.

Она не знала, что говорить и что делать. Все тело ныло, требуя теплого душа и мягкой постели. Лайона слегка покачнулась.

Светоч подхватил ее на руки, прижал к груди, обернулся к матушке Джейне:

— Мы идем отмываться, переодеваться и отдыхать. Будем очень признательны, если пришлете нам чего-нибудь съедобного с монастырской кухни.

— Да, Светлейший, я распоряжусь, чтобы о вас позаботились, — тут же закивала настоятельница. — Отправляйтесь в свой дом, скоро все принесут. Не сомневайтесь!

— Не сомневаюсь, — серьезно ответил Валлиан и зашагал к уже почти родному гостевому домику, где проживала его жена.

Молча внес ее в дом. Молча раздел, поставил под душ. Ни слова ни говоря, взялся намыливать, морщась и мрачнея с каждым новым синяком и ссадиной, обнаруженным на теле жены. Расплел ее косу, промыл волосы. Отключил воду, закутал Лайону в полотенце, снова взял на руки, понес на диван. Монахиню, которая как раз переставляла с подноса на стол принесенные с монастырской кухни блюда, попросил прислать кого-нибудь из лечебницы со всем необходимым для обработки кровоподтеков и ссадин. Та понятливо кивнула и ушла.

Валлиан, по-прежнему не открывая рта, разлил суп по мискам, придвинул девушке ложку и корзинку со свежим хлебом. Сам тоже присел рядом, принялся неторопливо хлебать горячее. Лайона в одинаковой степени хотела и есть, и спать. Но сон мог еще подождать. Поэтому она послушно съела суп, затем тарелку каши, приправленной жареным луком и кусочками отварного языка какой-то местной съедобной рептилии.

Из лечебницы прибежала послушница с мазями, бинтами, примочками.

— Спасибо, дальше мы сами, — вежливо выставил ее за дверь Картадель.

Отнес жену в спальню, уложил на кровать, убрал влажное полотенце, все так же молча стал обрабатывать синяки и ссадины. Закончив, уселся на кровать, опираясь спиной о стену. Усадил разомлевшую, сытую и умытую жену, завернутую в банный халат, боком себе на колени. Уткнулся носом ей куда-то в висок и тихо спросил:

— Жена, скажи мне: ты смерти моей хочешь?

— Нет, не хочу! — попыталась возмутиться сонная Лайона.

— А у меня складывается впечатление, что хочешь.

— Н-не-е-ет, — из последних сил запротестовала девушка.

— Тогда объясни: что это было? Хотя нет, не объясняй. Дай я сам угадаю. Ты увидела убегающую одержимую послушницу, и вместо того, чтобы позвать на помощь, бросилась вдогонку. Через забор. Через поле. В лес. Ночью. Так?

— Так, — пряча горящее лицо на его груди, признала Лайона.

Муж протяжно, со стоном, вздохнул, продолжая прижимать ее к своей груди. Отдышался, справился с чувствами, заговорил снова:

— Ты ведь понимаешь, что вы могли погибнуть в этом лесу? Вы обе.

Лайона припомнила бурелом, через который пробиралась, чудом не поранившись всерьез. Припомнила поиски воды. Отсутствие пищи и способов эту пищу добыть. Прыжок с дерева. Беспомощную послушницу, которую она в любом случае не смогла бы бросить одну и уйти в поисках спасения. Осознала, что муж прав.

— Понимаю, — признала его правоту.

— Лайона. Я не хочу пользоваться своей властью, как Картадель, которому ты принесла Клятву Верности. Но я прошу тебя, как человек и твой муж. Пообещай мне, что начнешь заботиться о собственной безопасности. Что больше не будет никаких необдуманных импульсивных поступков. Никаких отлучек без предупреждения из того места, где я тебя оставил на день или на несколько дней. Никаких попыток в одиночку спасти тонущих, бегущих, горящих. Ведь рядом с тобой всегда есть кто-то, кого ты можешь позвать на помощь, не так ли?

— Так, — снова вынуждена была признать Лайона.

— Ты обещаешь мне, что больше не исчезнешь без предупреждения?

Чуть просохшие волосы Лайоны скользнули вперед, закрыли ее склоненное лицо. Муж поднял руку, чтобы убрать упавшие пряди, и девушка вдруг увидела, что его пальцы чуть подрагивают, словно не хотят слушаться своего хозяина. Она поймала его руку, прижала ладонью к своим горящим щекам.

— Обещай, — повторил муж настойчиво.

— Обещаю, родной. И… прости меня.

Валлиан молча повел головой из стороны в сторону, то ли не желая принимать извинений, то ли пытаясь справиться со все еще бурлящими эмоциями.

— Это была самая страшная ночь в моей жизни, Лайона, — шепотом признался он.

Ей нечего было ответить на это.

— Прости, — проговорила она, целуя его ладонь. И в третий раз повторила: — Прости.

Валлиан снова тяжело вздохнул. Прижал ее голову к своему плечу:

— Спи, девочка. Я знаю, что ты устала.

— А ты?

— А я посижу. Спи.

Лайона расслабилась и задремала в его объятиях. А Великий Картадель Валлиан еще долго сидел, прижимая к себе спящую женщину, и пытался уверить себя в том, что все кончилось. Все хорошо. Он не потерял свою жену. И никогда не потеряет ее. Ни-ко-гда.