Сводный экипаж

Глава первая Экипаж режет что попало и начинает новый розыгрыш

За мысом волна ударила в скулу барки, шкипер и Док пыхтели на веслах, Энди сидел на руле. Всем было нелегко, но человека-с-болот еще и слепило яркое солнце. «Заглотыш» неуклюже приближался к берегу и трем приметным утесам. Где-то здесь…

— Это другие скалы, наши следующие, — прохрипел Магнус, оглядываясь.

Над головами гребцов пролетела сварливая чайка. Глорский порт остался порядком как за кормой, но, казалось, от птицы пованивает какой-то сомнительной городской требухой.

Нервничали все. Доку не терпелось опохмелиться, шкипер, как и положено, волновался за весь катер и особенно за, гм… временный экипаж, Энди, по холоднокровной болотной привычке думал сначала о «Ноль-Двенадцатом», а потом обо всем остальном.

Барка зашла за скалы. Вот он — катер, притаился в полуденной тени. Энди прищурился — глаза снова жгло, невзирая на максимальную толщину дневной повязки.

— Что-то тихо, — нервно сказал Док, когда «Заглотыш» стукнулся о железо борта.

— Да уж орать, небось, устали, — пробормотал Магнус.

Ненадежные члены экипажа были оставлены на борту в связанном состоянии. Поскольку отбывшие моряки задержались в городе и дней прошло немало, состояние «домоседов» вызывало определенные опасения.

Магнус взобрался на борт катера, доктор запрыгнул следом. Энди успел привязать конец и встать в лодке. На палубе послышались быстрые шаги, звонкий звук оплеухи, второй: '

— Ой! — похоже, шарахнувшийся Док приложился спиной о дверь рубки.

Энди запрыгнул на палубу, успел увидеть держащегося за щеку шкипера, отступающего за пулемет Дока. И летящую навстречу ночному рулевому даму. Физиономию Кррукс искажала злоба…

— Леди! — предостерегающе начал Энди и едва успел отпрыгнуть за леера. Дама цепко ухватила его за рубашку, рулевой нырнул под занесенную ладонь, обхватил бешеную особу за плотную, но весьма приятную талию, прижал спиной к себе и крупом к леерам. Кррукс лягалась, била локтями — Энди слегка схлопотал по уху. Потом воительница, как это водится у дам, враз обессилила и разрыдалась. В смысле, в ее рыданиях было больше сквернословия чем всхлипов, но, поскольку смысла большей части ругательств экипаж «Ноль-Двенадцатого» не понимал, имело смысл их трактовать как «горький плач».

— Грубовато для леди, — тем ни менее, счел уместным отметить доктор, не спеша выходить из-за защиты пулеметной тумбы.

— Скотина! — заскрипела зубами маловоспитанная леди. — Лучше бы вы меня сразу удушили.

— В следующий раз — непременно, — пообещал Энди и встряхнул пленницу. — Да успокойтесь же, мисс Кррукс. Что случилось и как вы освободились?

Кррукс вновь слегка разволновалась и попробовала боднуть рулевого в нос, в маневре не преуспела, зато исчерпывающе пояснила как она освобождалась.

— Понятно, — вздохнул Энди. — Можно я вас отпущу?

— Отпускай, жабин холодный, — освобожденная женщина немедленно опустилась на палубу и заслонила лицо грязными исцарапанными ладонями.

— Умер наш гребец? — осторожно спросил доктор.

— Да лучше бы он десять раз сдох, — глухо сказала Кррукс. — Короче так, джентльмены, это если в вас осталось хоть что-то джентльменского. Сейчас вы, доктор, идете и ампутируете хвост этому несчастному идиоту.

— Я бы с радостью. Но тогда он определенно умрет, — Док неопределенно пошевелил растопыренными пальцами. — Ампутация подобного рода хвоста, это вам не шутки. Не знаю, имеет ли смысл вдаваться в сугубо медицинские детали…

— Не имеет, — сказала из-под ладоней измученная баба и заорала: — Да он уже тысячу раз сдох! И я вместе с ним. Вы знаете что такое валяться рядом с конвульсирующим и разлагающимся психом⁈ Но он еще целую вечность будет страдать и околевать, если вы немедленно не отрежете ему хвост! Идите режьте! Или просто ему горло перехватите. Хуже не будет. Господа, вы просто животные! Скоты из мерзкого хлева! Про Энди не говорю — с ним все понятно. Но вы двое — вы же в возрасте, вы в бога когда-то верили. Как можно так мучить пусть и глупейшее, но живое существо⁈

— Бог здесь при чем? — угрюмо поинтересовался Док. — Я говорю — ампутация невозможна. Я примеривался, продумывал, планировал. Мы бессильны.

— Ланцет берите. А мне топор дайте, — Кррукс с трудом поднялась. — Нужно парню наконец, дать покой.

— Какой к черту топор⁉ — разозлился Док. — Там четверть позвоночника придется удалять, причем зубилом, клещами и ножовкой. Если пила вообще возьмет этот проклятый сплав.

_х — Тогда просто убьем его, — Кррукс утерла мокрые щеки. — Вы и сами знаете, что так будет лучше. Не хотите, так дайте мне его прикончить. Я тут ничего из оружия не нашла — вы все попрятали. А душить у меня не получается, у меня руки слабые. Даже веревкой не получается.

— Давайте предоставим гребца его судьбе… — начал Док.

Розыгрыш партии Сана слишком затянулся, — пробормотал Энди и глянул на шкипера.

Магнус кивнул:

— Порой нужно быть милосердными, мистер Крафф. Проверь свои железки, может у парня и есть какой шанс.

— Что, прямо сейчас? — пробурчал доктор. — Надо бы уйти подальше от города, найти удобное место. Неровен час наткнется кто-нибудь из прибрежных.

— Лучше доделать все дела здесь, — сказал Энди. — Если мисс Кррукс не будет так громко изрыгать проклятья, то вряд ли на нас обратят внимание. Да и выйти в море мы можем только в темноте.

— Я орать не буду. Тем более, ты и так проклят, — напомнила дамочка. — За дело, джентльмены. Док, какая помощь от нас требуется?

Они начали готовиться к заранее обреченной операции, а предоставленный сам себе Энди — занялся лодкой. Как то враз его нечеловеческая сущность, и, как следствие, полная нецелесообразность привлечения к медицинским деяниям — оказалась признана само собой разумеющейся. Нужно признать, женщины в состоянии нервного срыва весьма искренни. Впрочем, оно и к лучшему. Энди перегружал на катер добычу, размышлял, имеет ли смысл оставлять на «Заглотыше» часть провизии, и просчитывал дальнейший маршрут. Уходить нужно этой же ночью, похоже, она выдастся хорошей, темной: ветер меняется. Ночной рулевой перенес в рубку мешки с серебром, переложил в шкафчик, где шкипер держал свой бесценный, но истощившийся, запас табака. Увы, одни ценности невозможно подменить другими. На дне банковского ящичка, послужившего для транспортировки добычи, лежали какие-то бумаги и мелочи. Карты, вернее, наброски карт… это любопытно Видимо, записи принадлежали какому-то штурману. Кем он приходился многоликой твари и что связывало моряка и чудовище? Вероятно, бедняга уже не ответит. Энди вспомнил злобную зеленорожую оборотниху, узкий безгубый рот и содрогнулся. На приличных Болотах столь кошмарные твари не водятся. Видимо, из городской реки, уродина. Вообще таких нужно бить наповал. Оно явно жутко злопамятное. С другой стороны — все же леди. Что ж, в любом случае это случилось в предыдущей партии и та игра завершена.

Еще в банковском ящичке нашлась пачка абсолютно непонятных маленьких деталей, изумительно аккуратно запаянных в прозрачную упаковку. Этакие металлические прямоугольники с четкими цифрами на одной из плоскостей — штуковины явно немалой ценности, но в чем их предназначение? Будет время над этим подумать. Энди отложил детали, вынул узкий сверток из сыромятной кожи. Развязав шнурок, ночной рулевой увидел нож: явно старинный, с длинной рукоятью и тонким и узким каменным лезвием, видимо, кремневым, с виду инструмент казался чрезвычайно острым. Странная вещица, даже непонятнее увесистых прямоугольничков. Захотелось немедленно выкинуть нож в воду — веяло от загадочной дряни чем-то сильным и темным. Может, он для жертвоприношений? Похож на доисторического прародителя ланцета из хирургического набора Дока. С другой стороны, вдруг это реликвия каких-то местных шаманов и имеет для них немалую ценность? Зеленорожее Оно явно не стало бы хранить в банковском подвале пустяшные вещицы.

Энди завернул нож, положил в шкафчик и извлек из банковского ящичка последнее сокровище. Однако! Журналы ночному рулевому, конечно, приходилось видеть и в полузабытой прежней жизни. Но этот был цветной, на удивительно тонкой и хорошей бумаге. Обложка и иллюстрации — изумительно четкие и яркие фотографии. Пытаясь не обращать внимания на смысл изображений, Энди пощупал бумагу, присмотрелся к шрифту. Язык непонятен, способ печати неизвестен, но, бесспорно, сделано в типографии. Вообще-то не обращать внимания на суть иллюстраций было сложно. Энди повернул журнал, повернул еще разок… нет, все-таки вот этак правильнее. Две дамы и два джентльмена, бесспорно, состоящие в весьма близких отношениях. Вернее, не состоящие, а co-лежащие. Или со-сидящие? Энди перевернул журнал еще разок. Довольно сложная игровая комбинация, хотя суть понятна. Постельный снукер, гм. Одна из дам явно мулатка. Или квартеронка? Явно не глорский журнальчик — в городе население сплошь европейского типа, даже у прачечных никаких китайцев не попадалось.

В трюме громко застонали — похоже, беднягу Сана пытались переложить на подготовленный к операции стол, и несчастный гребец пришел в себя…

Операция оказалась еще тем мученьем. Где-то через час возни Док счел, что даже двух ламп маловато и приказал вынести пациента на палубу. Магнус к тому времени сомлел, всласть проблевался, и снова сомлел — возраст шкипера сказывался, ничего тут не поделаешь. В принципе, перетаскивать исхудавшего гребца туда-сюда было несложно — его так и не развязали, и Энди ворочал костлявое тело с легкостью. Вот дышать рядом с гниющим полутрупом было куда сложнее. Док и мисс Кррукс взбрызгивали повязки на лицах джином, Энди собрал все свое болотное хладнокровие. Брызги гноя и черной крови щедро кропили хирурга и его помощников. Под гнилой плотью блестел желтоватый металл, и совладать с ним не удавалось. В перерывах медики умывались принесенной шкипером забортной водой и обсуждали ситуацию, а Энди точил ножовку.

— Если здесь не пилится, может, отступить на позвонок и попробовать? — предлагала взмокшая мисс Кррукс.

^— Да уж трижды места разреза меняли, — бубнил Док. — Какой смысл оставлять два дюйма хвоста? Да дело не в оболочке, а в сердцевине этой дрянной конструкции. Там явно другой металл, именно он не поддается.

— Где-то выше шарнир должен быть, — заметил Энди, трудясь над мелкими зубцами ножовочного полотна.

— Я не могу отрезать пациенту половину таза. Это вообще против всех правил, — возмутился доктор. — А что там пациент? Жив еще?

— Дышит, — доложил, прислушавшись, Энди.

— Что ж, продолжим, — с некоторым разочарованием призвал Док…

Попробовали снова. И выше, и ниже. Плоть с хвоста окончательно сползла, бессильно висел тонкий блестящий металлический хлыст, украшенный изуродованным штекером и остатками кисточки на конце. Под ногами чавкала раздавленная гниль. Слесарнохирургическая бригада дважды распиливала внешнюю оболочку хвоста, раздвигала «оплетку» и пыталась разъединить мельчайшие звенья скелета лезвием ножа, обрубить долотом, а потом уж и прямо топориком. Доктор и мисс Кррукс — судя по проявившимся манерам отъявленная феминистка-сквернословка — ругались в голос. Энди принес струбцину — хвост пытались сломать, но тщетно.

— Я предупреждал — медицина тут бессильна! — напомнил обессилевший Док. — Солнце уже заходит. Дамы и джентльмены, увы, но пора признать поражение.

— Попробуем еще, — запротестовала упрямая как деревенская коза мисс Кррукс. — Мы просто что-то не так делаем.

— Должны быть штифты или заклепки, — поддержал, не приближаясь Магнус. — В любом механизме существует свой принцип крепления.

— Но не в этом! Это вообще не механизм, старина. Это механический организм, — пояснил Док и с чувством выругался. — Хорошо что ты отвалил и не видишь. Завидую…

— Не будете возражать, если я взгляну повнимательнее? — спросил Энди. — Док, можно вашу лупу? И, если не затруднит, заслоните остатки солнца…

Сочленения металла, стыки тоньше волоса, Энди видел. Это было логично — если хвост гнется, он не может быть монолитным. Но проигрыш данной партии был гарантирован позицией шаров — швы слишком тонкие.

— Джентльмены, что мы имеем самое острое в нашем катерном арсенале? — поинтересовался Энди, разгибаясь над развороченной гнилой задницей. — Боюсь, что ланцет слишком толст.

Магнус принес свою бритву — но ее даже не довелось испортить — слишком грубое лезвие. Энди попробовал переточить ланцет — получалось на порядок грубее требуемого.

— Все, господа. Нужно избавить дурака от мук, — сухо констатировала мисс Кррукс. — Кто готов оказать бедняге такую услугу? Или доверите это даме?

— Как-то обидно, — признал Энди, разглядывая исковерканный, но неподдающийся хвост сквозь единственный слой ткани на глазах. — Нам просто не хватает выбора инструмента. Нужно было прихватить в городе новый хирургический набор.

— Здесь? В Глоре? — доктор хохотнул. — Да мой набор, Энди, куда современнее всех вместе взятых ланцетов здешних коновалов. Не знаю, может здесь врачуют чарами и волшебством, но уж на хирургические инструменты я потрудился взглянуть. Дикость и варварство!

— Мгновение! — Энди нырнул в рубку.

Лекари смотрели на древний нож.

— Культовые принадлежности? Откуда? — с вялым любопытством осведомился Док.

— Из банка. Я за это сокровище даме голову разбил, — напомнил ночной рулевой.

— Судя по стуку, ты рисковал сломать дубинку, а не голову этого, этой… — поморщился доктор. — И вообще не напоминай о кошмарах. Тут и так невесело. Что смысла в этой твоей диковине?

— Лезвие почти прозрачное. Тоньше у нас ничего нет.

— Сломается мгновенно. Это же хрупкий кремень, — логично, хотя и издали указал Магнус.

— Хоть попробую, — Энди склонился, осторожно примерился. Тончайшее лезвие вошло в сочленение, на миг задержалось, и вышло с другой стороны.

— Да ладно, чушь какая-то, — смаргивая, заявила мисс Кррукс. — Быть такого не может.

— Устали мы, — согласился доктор. — Кроме того…

В этот миг хвост свалился со стола, умудрившись напоследок вредоносно обдать смрадной жидкостью босые ноги дамы. Кррукс выругалась через знаменитое «хэ» и «блэ» и принялась утираться тряпкой.

— Случайность, — подумав, сказал Магнус. — Видимо, мы все-таки его сломали, а сейчас он отпал.

— Ну, раз ты так считаешь… — доктор поднял хвост за штекер. — Странно все это. Энди, это точно не магическая штучка?

— Откуда мне знать, сэр? — ночной рулевой с опаской посмотрел на нож в своей руке. — Может быть, еще попробовать? Огрызок-то торчит. Если Сан останется жить, сидеть ему будет неудобно.

— Чему тут жить? Много ты видел калек без задницы? — заворчал Док.

— В мужчине задница не главное, — отметила опытная мисс Кррукс.

— Тоже верно. Ладно, давайте еще покромсаем. Поскольку процесс уже давно приобрел сугубо академический характер, имеет смысл идти до конца. Собственно, до конца тут всего пару дюймов и осталось, — доктор взял загадочный ланцет. — Отсюда чикнуть, как думаете?

Каменное лезвие входило в плоть без сопротивление, слегка задерживалось, встречая металл. Доктор вынул из крестца пациента небольшой комок черного мяса и металлического блеска:

— Вот то, что мы имеем основание именовать «хвостовым шарниром». Полагаю, операция закончена. Хотя и абсолютно необъяснимым способом. Зашивать будем? Смысла-то особого нет.

— Нет уж, Док, давайте зашьем, — запротестовал Энди. — Я гребца знаю, он живучий. Да и вообще оставлять вот так — непристойно. ' ^м

— Ну, раз вы настаиваете…

Зашивали поочередно. Швов было порядком, а доктор уже устал. Последние стежки делал уже шкипер, набравшийся духа дабы приблизиться к уже закрытому очищенному гнойнику.

— Поздравляю, дамы и господа, — отличная работа! Хотя и бессмысленная. Но что это за штука? — Док рассматривал ланцет.

— Магический инструмент, все верно. Тут же полным полно колдунов, — исчерпывающе объяснил Магнус.

Все согласились, кроме упрямого материалиста-доктора. Тот пытался резать древесину весла — ланцет счел эксперимент явно унизительным и работать отказывался.

— Ладно, поразмыслим над этим на досуге, — сдался Док и принялся мыть инструменты джином.

Умирающего переправили в барку — приходить в сознание Сан явно не собирался. Экипаж наскоро окатил испоганенную палубу забортной водой, и, наконец, сел на носу ужинать.

— Джентльмены, мне полагается тройная порция, — предупредила мисс Кррукс и схватила огромную краюху хлеба.

— Полагаю, никто не станет возражать, — куртуазно заверил Док и потянулся к кувшину с джином.

— Без этого, — кратко молвил Магнус, отодвигая бодрящий напиток. — Нам следует принять решение, причем, незамедлительное! Энди, что думаешь?

— Сейчас поднимаем пары, в полночь выходим. Мисс Кррукс высаживаем где-нибудь у поселка поприличнее. Естественно, снабдив деньгами.

Достойная леди что-то прочавкала — рот ее был туго набит.

— А курс? Куда нам направить стопы, то бишь, нос нашего славного катера? — поинтересовался доктор, с тоской косясь на кувшин.

Шкипер не поленился встать и убрать отвлекающий от решений напиток в рубку.

— Курс. Курс как раз ясен.

Действительно, особого выбора у «Ноль-Двенадцатого» не было. Идти на запад мимо огромного города было бы чрезвычайно рискованно, уходить в открытое море — попросту глупо. Оставался восток. Вслух об этом говорить не приходилось — уши у мисс Кррукс бесспорно имелись, пусть и грязноватые.

— Не обращайте на меня внимания, — дама сделала краткую паузу в энергичном жевании. — Выдавать вас у меня нет никаких оснований. Это бы осложнило мое собственное существование. Кроме того, я плыву с вами.

— Позвольте, а какие у вас для этого основания? — удивился доктор. — Может, вы не поняли? Вы свободны, мы снабдим вас определенной суммой в глорском серебре и высадим в подходящем месте.

— Я голодная и измученная пленом, но не отупевшая, — отрезала мисс Кррукс, впихнула в рот четвертушку сырного круга, сделала необходимую паузу и продолжила, утирая подбородок: — Глор мне не понравился. Меня здесь даже жечь побрезговали. Пожалуй, мне стоит поискать более приветливые места. Да и вашим интересам это соответствует. Судя по награбленному, у города Глора теперь есть к вам вопросы. Женщина я слабая и под пытками молчать не стану. Будет разумнее вышвырнуть меня где-нибудь подальше от города. Конечно, можно и утопить прямо здесь, но это будет глубоко бесчестным поступком Вас будет мучить совесть.

— Это уж наверняка, — согласился Энди, нарезая колбасу.

— Не про тебя говорю, а про джентльменов, — дама выхватила горсть колбасных ломтиков прямо из-под ножа.

— Гм, ну, допустим, — Магнус почесал лысую губу — отсутствие усов и бакенбард его явно смущало. — Мисс Кррукс, могу я задать вам нескромный вопрос? За что вас собирались жечь в Глоре?

— В Глоре как раз не собирались. Это мои перекупщики вынашивали такой оригинальный план, — пояснила женщина, упихивая в рот луковые перья. — Существует поверье, что развеянный над полем пепел ведьмы способствует увеличению урожая. Но это запрещенный законом агрономический прием, да и ведьма должна быть настоящей. Короче, я не подошла.

— Вам здорово повезло, — заметил доктор. — Могли бы и спалить. Насколько я понял, в Глоре с лицензированием лекарств и ведьм не очень считаются.

— Мисс Кррукс повезло, а нам не очень, — напомнил Энди. — Нам такую сомнительную ведьму не прокормить.

— Наглец! — прочавкала дама.

— Действительно, Энди, прояви учтивость! — хором возмутился остальной экипаж.

— Прошу прощения, но мисс Кррукс поняла суть вопроса, — проявил твердость ночной рулевой. — Времени у нас немного, лучше все прояснить безотлагательно.

— С этим спорить не стану, — прожорливая жертва запила колбасу. — Матросского опыта не имею, но меня не укачивает. Стирать и штопать способна, мыть посуду, чистить рыбу и прибираться, тоже. Готовить обед способна, но кухонных талантов за мной не замечено, получается маловкусно. Женские услуги… Определитесь — джентльмены ли вы, и в каких границах. Я не девочка, все понимаю. Надеюсь, драк не будет?

— Мы — джентльмены! — с возмущением напомнил основной экипаж.

— Верно, — подтвердил Энди. — Был у нас один герой с широкими воззрениями на жизнь, но он решил в порту остаться.

— Я поняла, — мисс Кррукс подцепила ложкой варенье из горшка. — Ваш Сэлби явно не был джентльменом, да и работать не любил. Признаться, и я не особенно работяща, но с меня будет куда побольше толку. Обещаю.

— Приятно для разнообразия встретить искреннего человека. Пусть и женщину, — сделал комплимент ночной рулевой и пошел за чайником.

Мисс Кррукс усмехнулась ему в спину.

Странно, но именно к Энди и обратилась после ужина новая пассажирка (и судовая портниха).

— Почему я? — немного удивился ночной рулевой.

— Брось, сам же понимаешь. Я тебе не нравлюсь как баба, а в бане это немаловажно, — совершенно спокойно смотрела женщина.

Что ж, мисс Кррукс рассуждала совершенно логично.

Сначала купальщица окунулась у борта «Заглотыша» и вдоволь поплавала, впрочем благоразумно не рискуя удаляться от барки. Энди помог ей взобраться обратно на борт, взял чайник — мисс Кррукс тщательно вымыла свои недлинные волосы, причем мыло она использовала экономно, видимо, на предметы гигиены ее обжорство не распространялось.

— Благодарю, так гораздо легче, — вздохнула дама, садясь на скамью и без особой спешки натягивая платье.

Тело у нее было не то чтобы толстое, скорее, припухлое не очень здоровой пышностью. Энди такой тип телосложения, возможно и пользующийся успехом у значительной части сильной половины человечества, никогда не нравился. Вообще, в портнихе было что-то неправильное.

— Мисс Кррукс, у тех типов имелись основания спутать вас с ведьмой?

Дама глянула в лицо рулевому — глаза у нее были усталые, веки набрякшие.

— Ты видывал баб без доли ведьмовства в крови?

— Нет, таких ангельских дам встречать не доводилось, — признал Энди.

— Ангела — они бесполые. Впрочем, может и врут об этом, никто не проверял.

Богохульствуете, леди. Ну да ладно. Полагаю, штопать вы умеете не хуже чем философствовать. Ваше платье, мисс Кррукс явно нуждается в починке.

— Еще то тряпье, — кивнула дама. — Если не затруднит, Энди, то не мисс, а миссис. Вдова. Раз уж обязательно меня титуловать на чуждый британский манер.

— Прошу прощение, не знал. Приношу свои соболезнования.

— Благодарю, дело давнее. Нельзя ли упростить до имени? Или просто: 'эй ты иди

сюда'. '

С последним не выйдет. У нас тут хоть и катерные, но джентльмены. А имя' Действительно — Кррукс?

— Барочный псевдоним. Неудачный? — вдова на мгновение задумалась. — Пусть будет — Хатидже. Устроит?

— Прекрасное имя. Сдается, миссис Хатидже, вы ведете непростую игру. Надеюсь не против нас.

— Против вас? Ни в коем случае! Как обычно — против всех.

— Вы там закончите болтать, нунамля? — прохрипели из-под кормового навеса. — Сдохнуть спокойно не даете, уртвоать.

— Жив? — удивилась вдова.

Энди попробовал напоить умирающего, но тот уже обеспамятел. В общем, все шло как намечено, пора было раскочегаривать топку «Ноль-Двенадцатого»

В полночь темная тень, попахивающая странным, но кое-кому кажущимся уютным дымком, вышла из скального укрытия. За тенью тянулись буксируемые тени поменьше:' практически пустая барка и легкая лодка охотно повиновались старшему собрату. Энди стоял за штурвалом, размышлял о том, что восточное Глорское побережье словно специально создавалось для контрабандистов, пиратов и иного скромного люда. Посмотрим, что будет к востоку от реки Принца Альберта. Впрочем, до нее нужно еще добраться. Из распахнутого люка трюма доносилось похрапывание доктора — кувшин джина все же не избежал встречи с ученым. На корме сидела вдова и Магнус — там вели светский разговор и сматывали обрывки бечевы. Да, в экспедиции и снукер-гранде важна каждая мелочь.

Шифровка.

Лагуна — Твин Кастлу

На исходных. К операции готовы. Ждем объект.

Из блокнота «Г?ниальные размышления и склероз».

(Из стенограммы обсуждение сочинения-плана «Как я проведу лето?». Первый курс Общеобразовательного Университета Лагуны

Чик по горлу, говоришь? Технически все верно: горло у людей мягкое и удобное. Но учти, Киельми, на горле встречаются бороды, воротники, всяческие колье и бусики. Эти сюрпризы способны испортить настроение тебе и лезвие твоему ножу. Но сейчас взглянем на сам принцип и попытаемся оценить целесообразность скоропалительного «чик». Я вам тут о чем толкую? Люди — полезны. Да, в малых дозах, далеко не все, прямо скажем, меньшинство, но полезны! Надеюсь, все это уже усвоили? Очень хорошо! В чем сложность частных случаев? В том, что содержимое человеческой башки угадать еще посложнее чем, что за ерунда намотана на его горле. А вдруг человек нам полезен? Вдруг именно это нелепое, слюнявое и тупоумное существо способно продвинуть нас по пути к Цели? Кажется фантастикой? Но вы уже знаете, что существуют интересные и полезные люди. С некоторыми вы знакомы, о других только слышали, но уж будьте уверены — они тоже отнюдь не миф! Так каков вывод? Знакомимся, беседуем, ужинаем, узнаем новое и развивающее. А «чик» откладываем до уместного случая. Вас Лагуна не для баловства и глупых развлечений готовит!