Святополк II. Своя кровь

ПРОЛОГ

тоя впереди, в пешем строю, он хотел обмануть судьбу. Но она отыскала его и здесь - брошенное кем-то копье ударило в спину, и Изяслав Ярославич, прозванный Несчастливым, завершил свою неудавшуюся жизнь.

Святополк отыскал тело отца не сразу - в том месте, где среди пеших стоял Изяслав Киевский, как раз и сошлись передовые дружины изгоев-союзников Бориса Вячеславича и Олега Святославича с ополчением Всеволода и Изяслава Ярославичей. Тела павших были так перемешаны, что трудно было понять, где свой, а где чужой. Нашли по краю алого с золотым шитьем корзна[1]. Данила Игнатьевич, Изяславов боярин-богатырь, как младенца, вскинул тело князя на руки и отнес в сторону - туда, где его уже ждали связанные гуськом два крепкокостных угорских иноходца. С великим бережением, словно князь еще мог чувствовать боль, уложили тело, и Святополк пошел через Нежатину Ниву пешим, в поводу ведя правого иноходца. Плавный мерный шаг коней был тих и неспешен.

Новый киевский князь Всеволод Ярославич встретил тело старшего брата в Киеве, куда успел вступить победителем. Город уже знал о смерти Изяслава - едва скорбный поезд показался у переправы через Днепр, во всех церквах зазвонили колокола, Золотые ворота распахнулись, и толпа народа высыпала встречать князя, вернувшегося из последнего пути. Святополк по-прежнему шел рядом с иноходцами, словно так и проделал весь путь, и время от времени поглядывал на лицо отца. Многоголосый звон колоколов и крики людей оглушали. Бабы плакали и голосили, мужики гудели нестройно и тревожно.

Только когда подходили к Святой Софии, Святополк поднял глаза. Дядя Всеволод Ярославич, ставший вместо отца, и его старший сын Владимир стояли на высоких ступенях. И во взглядах их было нечто такое, от чего у Святополка захолонуло сердце. Новый киевский князь смотрел на тело брата со странным чувством облегчения: «Наконец-то!..» Или так казалось Святополку? Но со смертью князя у всей его родни меняется жизнь - стол переходит к старшему в роду, а остальные занимают столы согласно очередности. Ныне потерпели поражение объявленные Всеволодом изгоями братья Святославичи - когда дойдет черед править внукам Ярослава Мудрого, ни Давыду, ни Роману, ни Олегу не видать великокняжеского стола как своих ушей. Всеволод Ярославич никогда ничего без оглядки не делал, сын его Владимир в отцовой руке ходит, уже давно женат и сына родил. Кто теперь будет наследником?..

Обошлось! Не споря с замыслами брата, Всеволод воротил Святополка в Новгород, а его старшего брата Ярополка - во Владимир-на-Волыни, придав ему Туров и утвердив этим право Изяславичей на наследство.

Новгород Великий Святополку понравился: богатый, своевольный, он жил так, словно не было великого князя, и мог позволить себе не давать Киеву дани, а вести до него доходили вместе с купцами без лишних проволочек.

Через год после Нежатиной Нивы объявленные Всеволодом изгоями и потому лишенные волостей братья Святославичи Олег и Роман снова пришли с половцами на Русь - требовать у Владимира Мономаха принадлежавший им по наследству отцовский Чернигов. Всеволод опередил изгоев, встретив половцев у Переяславля, заключил с ними мир, и те, повернув назад, поссорившегося с ними Романа убили, а брата его Олега захватили и свезли в Херсонес, откуда пленником сослали в Царьград. Обрадованный Всеволод прибрал к рукам Тмутаракань, стол изгоев Святославичей, и поставил там своего посадника Ратибора.

Однако переделы волостей на том не кончились - через год под натиском союзников Володаря Ростиславича и Давида Игоревича, еще двух князей-изгоев, Ратибор был вынужден бежать из Тмутаракани. А еще через некоторое время нежданно-негаданно вернулся из плена Олег Святославич. В Тмутаракани у него нашлись сторонники, с помощью коих он не только отыскал и казнил всех, причастных к убийству своего брата Романа, но и захватил Володаря и Давида. Но, будучи сам изгоем и понимая чувства князей, терявших власть и силу, позволил им уйти. Те подались на Волынь, где уже под началом Ярополка Изяславича обретался старший Володарев брат Рюрик Ростиславич.

Опять ненадолго - потому что уже через полгода Ярополк был изгнан братьями Ростиславичами из Владимира-Волынского и кинулся с жалобой ко Всеволоду. Тот, не любя войн, послал вместо себя сына Владимира, который и восстановил Ярополка на Волыни, но лишь для того, чтобы пожаловать князьям-изгоям несколько волынских же городов: Дорогобуж Давиду Игоревичу, Рюрику Перемышль, а младшим Володарю и Васильку - Теребовль и Шепонь.

Ярополк обиделся на Всеволода, раздававшего чужие волости недавним врагам, и выступил против Всеволода. Тот опять послал вместо себя Владимира Мономаха, который не просто заставил Ярополка бежать в Луцк, бросив во Владимире дом и семью, но и захватил его жену с детьми и вдовую княгиню Изяславову, вывезя все добро беглого Переяславль и словно в отместку посадив на Волынский стол Давида.

Ярополк ходил за подмогой в Польшу, но вернулся ни с чем, вынужденно примирился со Всеволодом и был возвращен тем же Владимиром Мономахом на Владимиро-Волынский стол, откуда он через малое время, собрав рать, двинулся на Звенигород, один из червенских городов, оказавшихся в руках братьев Ростиславичей.

Деревянные стены Звенигорода показались впереди, когда один из отроков, подъехав внезапно, с маху ударил князя саблей в грудь и сразу помчался прочь, так и оставив саблю в ране. Ярополк успел вытащить ее, успел сказать последнее слово - и скончался. Двое отроков подсадили тело князя на коня и отвезли во Владимир, а оттуда в Киев, где мать и жена, жившие заложницами у Всеволода, смогли проститься с мужем и сыном. Убийца же нашел приют у старшего Ростиславича, Рюрика. И хотя не было доказано, что братья-изгои прямо причастны к убийству, все же было ясно, что Волынская земля оставалась за ними.

Святополк ничего не мог сделать для брата и его осиротевших сыновей. Ему оставалось заказать панихиду по Ярополку - и ждать. Но нет худа без добра: со смертью Ярополка освободился Туров, куда Святополк по приказу Всеволода перебрался через два года, освободив город для его внука, малолетнего Мстислава. Город был ближе к Киеву, в котором после смерти стареющего Всеволода ему предстояло княжить. Святополк ждал.