Sword Art Online: Progressive. Том 8

Глава 20

— Змея…?! — повторила Асуна, широко раскрыв глаза.

Я слабо кивнул.

— Да. Я облажался… Я видел змею, когда пробирался в стойла раньше, и подумал, что это странно, но я не предвидел ее атаку…

Я осушил стакан с водой, но это не помогло стереть горечь во рту.

— Странно что? — спросила Арго, вернувшаяся в номер 17 до того, как мы вернулись.

Она пыталась поддержать разговор не потому, что это соответствовало ее статусу искателя информации, а потому, что она понимала, как я был расстроен. Я оценил ее доброту и поднял голову.

— Змея была всего дюйм толщиной, поэтому они держали ее за мелкой решеткой, которая была больше похожа на сетку. Но вы ведь видели золотую клетку, в которой проходят бои на арене? Стержни решетки находятся примерно в четырех дюймах друг от друга. Поэтому, когда я впервые увидел змею, то мне пришло в голову, что она может проскользнуть прямо в зал… Если бы я подумал не только об этом, а и о том, что это могло значить…

На этот раз заговорила Кизмель:

— Ты имеешь в виду, что семья Корлоев держала эту змею не как бойца для арены, а с единственной целью атаковать Леди Ниррнир, и они переместили ее из специальной клетки в обычную прямо перед осмотром?

Я посмотрел на сидящую напротив меня Темную эльфийку и кивнул.

— Это единственный ответ, который я могу понять. Когда ее укусили, Бардун Корлой и его дворецкий Менден ничуть не удивились и не забеспокоились…

Но мне показалось, что я все же увидел тонкую улыбку на губах Бардуна.

Падение Ниррнир положило конец осмотру, и я бросился вслед за Кио, которая отнесла свою хозяйку обратно в комнату на третьем этаже отеля. Я предположил, что она собирается привести к девушке доктора, но вместо этого Кио отнесла Ниррнир в спальню, и они не появлялись уже почти двадцать минут.

Хуазо и Луннзе охраняли номер, а два других члена нашей группы вернулись в конюшню по приказу Кио. Не было никаких признаков того, что осмотр возобновится, и какие бы улики не были спрятаны в том хранилище, к настоящему времени они были перемещены в другое место.

Была ли змеиная засада предопределенным событием в рамках квеста, или это было вызвано другими факторами? Сейчас не было никакой возможности это узнать. Если первое, то все еще должен быть способ спасти Ниррнир, но если второе… возможно, что мы увидим повторение того, что произошло с лордом Сайлоном из Стахиона…

Я снова погрузился в болото беспокойства и сожаления, но вдруг моему левому колену вдруг стало тепло. Я поднял глаза и увидел рядом с собой улыбающуюся Асуну, ее рука покоилась на моей ноге. Она встретила мой взгляд и успокаивающе кивнула.

— Все в порядке, Кирито. Змеиный яд не убьет леди Ниррнир.

Она не представила никаких доказательств своего утверждения, но я решил с ней согласиться и медленно кивнул в ответ.

— Да, ты права.

— Из-за этого мы не получили награду за квест! — скривилась со злостью Арго, и продолжила, — хотя, мы еще можем кое-что сделать.

— Хм…? Что сделать?

— Возможно, есть лекарство от змеиного яда. Кии-бой, как звали змею, которая укусила леди Нирр?

На мгновение я замер, но потом понял, что она была права. Я где-то читал, что только специальные антитела, называемые противоядием, вырабатываемые людьми и другими животными, могут противодействовать змеиному яду, но это было в реальном мире. Первое попавшееся зелье-противоядие, купленное у уличного торговца, вряд ли помогло бы, иначе Кио сразу бы его использовала, но определенно мог существовать лекарственный предмет конкретно для этой змеи.

Я уставился на поверхность стола, стараясь извлечь из памяти ответ. Только на мгновение мелькнуло воспоминание о цветном курсоре, но, если я не смогу вспомнить, то буду самым большим неудачником. Я думал не о самом слове, а о его мысленном образе, зрительном снимке, который все еще хранился в моей памяти.

— Э-э, это начиналось с «А»… Я думаю, там было написано «Аргентум змей». Я не знаю, что означает первое слово… — сказал я.

Асуна и Арго переглянулись и заговорили одновременно.

— Серебро.

— Это серебро.

— Серебряный? Тогда почему сразу не назвать его Серебряный змей? — спросил я.

Это был очень простой вопрос, но Асуна взглянула на Кизмель с некоторым беспокойством, прежде чем сказать:

— Слово серебро происходит от немецкого языка, а аргентум от французского.

— А, понятно… — пробормотал я, но тут же понял, о чем беспокоилась Асуна.

Для Кизмель языком этого мира был, скажем так, айнкрадский. Для нее не было никакого различия между японским, английским и немецким языками.

К счастью, Кизмель, похоже, не зацикливалась на том, что услышала. Во всяком случае, задумчивое выражение ее лица говорило о том, что она была озабочена чем-то другим.

Прежде чем я успел спросить ее об этом, рыцарь моргнула и посмотрела прямо на меня.

— Ты уверен, что змея, укусившая леди Ниррнир, называлась Серебряным змеем?

— Д-да. Кизмель, тебе она знакома?

— Только по названию. Но если это правда, то это не пустяк. По крайней мере, вы не найдете противоядия в человеческих городах, — уверенно заявила Кизмель.

Я растерянно уставился на нее и тихо спросил:

— Почему это?

Теперь настала очередь Кизмель колебаться. Через несколько мгновений она прошептала:

— В древних сказаниях, такие как леди Ниррнир известны как Повелители ночи.

— Повелители ночи? — повторили мы втроем в унисон.

Я никогда раньше не слышал этого имени в Айнкраде, даже во время бета-тестирования.

Но через мгновение Асуна ахнула, а Арго, сидевшая по другую сторону от Кизмель, что-то пробормотала себе под нос. Они встретились взглядами, и Асуна прошептала Кизмель:

— Ты хочешь сказать… она… вампир?

Только сведенная судорогой челюсть остановила меня от крика.

«Ниррнир? Не может быть…» — эта мысль казалась мне нелепой, но все доказательства внезапно встали на свои места в моей голове. Тяжелые шторы на окнах даже днем. Ее самый любимый красный напиток. Тяжелый плащ, который она надела перед походом в стойла. Стену, которую Кио заставила нас построить, прежде чем Ниррнир пересекла закатный свет. Все это подтверждало предположение Асуны.

В конце концов, Кизмель почти незаметно кивнула.

— Да, это их другое имя, но не стоит повторять его здесь. Повелители ночи — это не упыри, бродящие ночью по кладбищу. Это очень гордый народ. Насколько я слышала, некоторые из них живут намного дольше, чем даже мы, эльфы.

— Ого… — пробормотал я.

Потом я кое-что вспомнил и спросил рыцаря:

— Поэтому ты встала на колено, когда впервые приветствовала Ниррнир?

— Да. Когда я была ребенком, то однажды видела одного из них в замке, и знаю, как они выглядят.

— Ох…, — выдохнул я, пытаясь успокоить свой ошеломленный разум.

Я был потрясен, узнав, что Ниррнир была вампиром или Повелителем ночи, но это не изменило ни того факта, что она была моим клиентом, ни той привязанности, которую я к ней испытывал. И вампиры так часто присутствовали в RPG, что казалось почти странным, что мы не сталкивались с ними раньше.

— Когда ты говоришь, что это не пустяк, что ты…?

Но я понял ответ прежде, чем успел закончить вопрос.

Классическими слабостями вампиров были чеснок, солнечный свет и серебро. Значит, когда мы впервые посетили эту комнату, и Кио вытащив мой короткий меч из ножен сказала: «Обычная сталь», она имела в виду, что он не из серебра.

Я не знал, имела ли она уязвимость к чесноку, но не было никаких сомнений в том, что прогулка под поздним солнцем наложила на Ниррнир дебафф с иконкой в виде черного круга с шипами. Так что не могло быть простым совпадением, что укусившая ее змея имела в своем имени слово «серебро».

— Значит яд Серебряного змея эффективен только против Повелителей ночи, и поэтому так нелегко найти противоядие? — спросил я.

— Я не знаю наверняка, — сказала Кизмель, — но я знаю, что Серебряный змей живет в глубоких-глубоких пещерах и питается серебряными рудами. Его чешуя состоит из чистого серебра и стоит очень дорого. А если нанести на оружие серебряный яд, который капает с его клыков, то это даст дополнительную силу против гулей и призраков. Повелители ночи очень могущественны, но серебро для них крайне ядовито. Это похоже на то, как сухая земля высасывает силы из эльфов…

Я с силой сжал челюсть. Яд, который мог усиливать оружие, был влит прямо в вены Ниррнир. Если бы я запомнил имя Серебряного змея и рассказал о нем Кио или Ниррнир до начала осмотра, то этой катастрофы бы не случилось.

Ярость заставила мою кровь закипеть, но все это произошло не только из-за моей собственной глупости.

Бардун Корлой, его дворецкий Менден и все их солдаты знали, что Ниррнир была Повелительницей ночи, а не обычным человеком. Вот почему они открыли ворота грузового отсека, чтобы залить помещение солнечным светом, и причинить ей неудобство. И не только это, возможно, это было сделано для того, чтобы намеренно ослабить ее, чтобы ее рефлексы стали медленнее. Они переместили Серебряного змея в обычную камеру и ждали, когда Ниррнир подойдет поближе, прежде чем натравить его на нее. В тот самый момент, когда Бардун потребовал, чтобы она присутствовала на осмотре, он уже намеревался отравить Ниррнир серебром.

Конечно, это могло быть частью сценария этого квеста. Но Бардун смотрел на упавшую и ослабевшую Ниррнир, и его взгляд говорил: «Ты этого заслуживаешь».

—…Кизмель, есть ли способ нейтрализовать серебряный яд? — спросил я, зная, что это бесполезный вопрос.

Но я не мог не спросить об этом.

Среди мучительной тишины рыцарь только покачала головой. Но вдруг раздался жесткий, напряженный голос, наполнивший гостиную.

— Есть только один способ.

Я обернулся и увидел, что дверь в спальню открыта, а комнате стоит Кио. Ее лицо было таким же бледным, как и у Ниррнир, когда она потеряла сознание. На мгновение я подумал, что, возможно, Кио тоже была вампиром, но потом я вспомнил, что она прекрасно себя чувствовала под полуденным солнцем, когда помогала нам с отбеливающим средством и целебными травами.

Ниррнир была потомком давно умершего Фалхари, а ее родители мертвы, насколько мне было известно. Если они не погибли в результате несчастных случаев или убийств, то это предполагало, что члены ее семьи были обычными людьми. Так как Ниррнир стала вампиром? А может она была приемным ребенком, не имеющим кровного родства со своими родителями?

Сейчас все это не важно. Я встал с дивана и сделал несколько шагов в сторону Кио.

— Ты сказала, что есть способ. Есть лекарство, которое вылечит леди Нирр? Что еще более важно, сейчас она в порядке?

— Идите сюда, — сказала Кио, поманив нас рукой, и молча вернулась в спальню.

Мы бросились за ней.

В спальне было почти полностью темно, только у кровати светилась таинственным бледно-зеленым светом маленькая лампа. Это был не огонь за стеклом, а светящийся гриб, точно такой, какой мы видели в тайном проходе.

В этом холодном свете Ниррнир лежала на кровати с закрытыми глазами.

Ее веки и длинные распущенные волосы были абсолютно неподвижны, что заставляло меня нервничать, но на полосе HP оставалось около 30 процентов жизни. Под полоской были видны две иконки: серебряная змея на черном фоне, судя по всему отравление серебром, и синий цветок на черном фоне.

За некоторыми исключениями, значки состояния в SAO соответствовали общему шаблону: у дебаффов был черный фон, а у баффов были другие цвета. Так что весьма вероятно, что иконка с синим цветком тоже имела негативный статус.

Мне потребовалась вся сила воли, чтобы не прикоснуться к ее маленькому лбу, чтобы проверить температуру. Над головой Ниррнир все еще парил золотой знак «?». Пока присутствует знак квеста, наша связь не может быть разорвана, решил я.

— В каком состоянии она находится? — спросил я Кио.

Верная горничная в отчаянии закусила губу и прошептала:

— Госпожа Ниррнир находится в глубоком сне, вызванном лекарствами… Вы рассказали им о ней, леди Кизмель?

Рыцарь мягко кивнула.

— Да, но я не была уверенна, в праве ли я это делать…

— Все хорошо, я благодарю вас за то, что вы сэкономили мне время, — сказала Кио, с благодарностью взглянув на нее.

Она повернулась ко мне.

— Как вы слышали, леди Ниррнир бессмертная Повелительница ночи. Даже я не знаю ее настоящего возраста, но она руководит кланом Нактоев и «Гранд-Казино» уже более трехсот лет.

Я не мог найти слов.

В тот момент, когда я услышал, что она вампир, у меня возникло подозрение, что она не так молода, как выглядела, но правда оказалась на порядок большей, чем я ожидал. Теперь то, что Кизмель преклонила колено, имело гораздо больше смысла. Я жестом предложил Кио продолжать.

— Говорят, что Повелитель ночи бессмертен, но безвредные для нас вещи, такие как солнечный свет и чистое серебро, для них ужасный яд. Тем не менее, быстрое воздействие прямого солнечного света или небольшая рана от серебряного оружия могут быть вылечены при соответствующем уходе. Однако, попавший в тело яд Серебряного змея нельзя удалить. Если не предпринять мер, то потребуется всего одна ночь, чтобы…

Кио не смогла закончить предложение. Она протянула руку и провела кончиками пальцев по золотым волосам Ниррнир, словно проверяя, горит ли в ней еще пламя жизни. Удовлетворенная, она отодвинулась и взяла с тумбочки маленькую пустую голубую бутылочку.

— Поэтому я использовала этот эликсир… Нет, этот яд цветка лобелии, чтобы усыпить ее.

— Яд лобелии…?! — ахнула Кизмель.

Она потрясенно перевела взгляд с Кио на голубую бутылочку.

— Этот яд не может вылечить даже Кольцо очищения, данное мне Ее Величеством. Одна его капля может убить. Ты дала ей всю эту бутылку?!

— Повелители ночи обладают мощным сопротивлением ядам, всем ядам, кроме серебра. В любом случае, усыпить Леди Ниррнир можно только этим.

— Понятно, — сказала Арго, наконец прервав молчание.

Она выглядела довольно задумчивой.

— Бороться ядом с ядом. Значит, леди Нирр не просто спит, я полагаю, она в каком-то коматозном состоянии?

— Правильно. Так мы можем свести к минимуму эффект отравления серебром.

— И… если мы будем держать ее во сне, пока не пройдет эффект отравления серебром, леди Ниррнир может выжить? — спросила Асуна, сложив руки в молитве.

Но Кио тяжело вздохнула и покачала головой.

— Нет, отравление серебром само собой не пройдет. Пока мы говорим, серебро медленно, но верно разъедает ее тело, пожирая ее жизнь. Сон может замедлить его, но даже в таком состоянии она продержится максимум два дня.

Ее голос был спокоен, но в нем ощущались глубокая мука, печаль и гнев. Я мог сказать, что гнев был направлен на Бардуна за то, что он устроила ловушку, и на нее саму за то, что не смогла ее остановить. Я чувствовал то же самое.

Только сейчас я понял, что в потрясении искусал все губы.

— О… — выдохнула Асуна.

Она открыла окно и достала кристалл темно-розового цвета. Сделав шаг, Асуна протянула Кио восьмигранный кристалл.

— Как ты думаешь, это может исцелить леди Ниррнир?

— Кристалл исцеления? Но он такой редкий, и такой ценный… — сказала Кио, не в силах скрыть своего потрясения.

Асуна решительно покачала головой.

— Нет. Я не буду думать ни секунду, если это поможет спасти ее жизнь. Верно, Кирито?

Я быстро кивнул в ответ.

— Да. Мы всегда можем найти еще.

— Спасибо. Ты слишком щедра, — сказала Кио, склонив голову.

Но она не потянулась, чтобы принять кристалл, который предлагала Асуна.

— Но боюсь, что даже это не сработает. Чтобы вылечить яд, требуется кристалл очищения, а не кристалл исцеления, и, поскольку Повелители ночи настолько сильно устойчивы к яду, то они также почти невосприимчивы к лекарствам людей и эльфов. Кристаллы не исключение.

— Как жаль…

Асуна опустила голову, прижимая исцеляющий кристалл к груди. Я потянулся к ней, но поспешно отдернул руку. Был вопрос, который мне нужно было задать снова.

— Но Кио, ты сказала, что есть только один способ вылечить отравление серебром. Что это?

— Кровь дракона.

— Кровь дракона…? — повторил я, ожидая ее объяснения.

Но Кио не торопилась объяснять. Она просто смотрела на свою спящую хозяйку. После долгого молчания, не менее десяти секунд, она наконец заговорила приглушенным шепотом.

— …Возможно, ты знаешь, что Повелитель ночи должен пить человеческую кровь, чтобы остаться в живых.

— ……

На мгновение я был ошеломлен, но это должно было быть очевидно. Она была вампиром. На самом деле, за все время, что я был в этой комнате, я не мог припомнить, чтобы Ниррнир пила что-либо, кроме красного вина.

— То есть… это красное вино… на самом деле было человеческой кровью? — спросил я, боясь услышать ответ.

Кио слабо улыбнулась и покачала головой.

— Нет, это настоящее вино. Очень хорошее вино… Хотя это может противоречить тому, что я только что сказала, но за десять лет, что я служу ей, и, скорее всего, задолго до этого, леди Ниррнир никогда не пила человеческой крови. Это то, что она пьет вместо нее.

Она вытащила маленькую черную бутылочку из сумки, которую держала на боку. Это та самая бутылочка, которую она предложила Ниррнир у входа в конюшню, когда та прошла по закатному свету и ослабла. Но Ниррнир отказалась из нее выпить.

— Что это…?

— Это единственное, чем Повелитель ночи может заменить человеческую кровь… Кровь дракона. Согласно легенде, она обеспечивает гораздо большую жизненную силу, чем простая человеческая кровь, но ее необходимо разбавлять спиртом, чтобы хранить в течение длительного времени, и ее обрабатывают многими видами лекарственных трав, поэтому эффект сильно ослабляется. Леди Ниррнир выпивает одну бутылочку каждые семь дней, и именно так она жила без человеческой крови.

Асуна, Арго, Кизмель и я снова погрузились в молчание. Мы смотрели на лицо спящей девушки.

Я не знал, почему Ниррнир отказалась пить человеческую кровь, и у меня было ощущение, что мне не следует спрашивать об этом Кио. Все, что я знал наверняка, это то, что Ниррнир умрет через два дня, если мы ничего не предпримем. Я хотел спасти ее.

— Значит, если она выпьет свежую драконью кровь, не разбавленную и не законсервированную, то Ниррнир сможет победить отравление серебром?

— Именно так.

Асуна обеспокоенно сказала:

— Но где мы найдем дракона? Пока ни на одном этаже не было ни одного.

Она была права. С самого начала настольных игр, драконы и фэнтезийные ролевые игры были неразделимы. Но в Айнкраде они были такой же редкостью, как и вампиры. Мы слышали об ужасном драконе Шмаргоре и водяном драконе Зариге, но, как и казала Асуна, мы никогда не встречали ни одного из них.

Но все менялось здесь, на седьмом этаже. Я переглянулся с Арго, и мы сказали вместе.

— В Башне лабиринта.

— В комнате Босса.

— Что? — Асуна широко раскрыла глаза от удивления.

Она развернулась, и посмотрела в направлении Башни лабиринта, загороженной толстыми каменными стенами отеля, и снова повернулась ко мне. Ее удивление сменилось беспокойством.

— Ты имеешь в виду Босса этажа? — прошептала она, — Босс седьмого этажа — дракон?

— Да, к счастью. Или к несчастью, это как посмотреть…

Я собирался назвать имя дракона, но передумал, решив, что было бы нехорошо представлять такие конкретные детали перед Кио и Кизмель. Мы могли обмануть их, заставив думать, что наши инвентари и мгновенные сообщения, это «волшебные чары авантюристов», но мы не могли объяснить наличие у нас знаний, полученных в ходе бета-тестирования.

К счастью, Кио не показалось подозрительным, что Арго и я знали, что Босс этажа был драконом. Она серьезно кивнула.

— Это так. В башне далеко на западе есть огненный дракон, известный как Агиэлла. Его крови будет более чем достаточно, чтобы спасти жизнь леди Ниррнир.

— Агиэлла… — повторил я, тщательно выговаривая имя.

Мне казалось, что это не совсем так. Босс седьмого этажа в бета-версии определенно был огненным драконом, но его полное имя на английском выглядело как Aghyellr the Igneous Wyrm.

Только после, как я вспомнил, как писалось его имя, я понял, что Агиэлла это то, как произносится его имя. Во время бета-тестирования в игре не было никаких официальных руководств по произношению имен монстров, и все они были написаны на английском языке, поэтому приходилось либо услышать произношении имен монстров от NPC, либо догадываться самостоятельно. В бета-версии не было ни одного NPC, который упоминал бы имя этого Босса, поэтому я называл его Аджье, как будто это было по-французски. Видимо, я ошибся в корне.

Поблагодарив свою счастливую звезду за то, что я не выдал с гордостью это имя, я сказал:

— Итак, суть в том, что нам нужно победить Агиэллу и получить его кровь, верно? Нам все равно нужно пройти через эту башню, чтобы попасть на следующий этаж, так что рано или поздно нам все равно придется сражаться с ним…

С опозданием я понял, что «позже» это не вариант.

— П-подожди. Кио, ты сказала два дня?

— Правильно… — сказала дева-воительница.

Я внимательно посмотрел на ее лицо.

Волупта располагалась как раз между главным городом, Лектио, и Башней лабиринта. Уровень сложности дороги впереди был намного выше, чем сложность Дороги попутного ветра, которая привела нас сюда. Высоко мотивированный отряд доберется до входа в башню за день, и еще один день потребуется что бы подняться на верхний этаж. Другими словами, если мы выйдем как можно скорее, скажем, завтра утром, то победить Босса до вечера послезавтра будет практически невозможно. К тому же, даже при условии помощи Кизмель, было бы самоубийством сражаться с Боссом силами нашего отряда. Во время бета-теста, в рейде на Агиэллу участвовало больше пятидесяти обанкротившихся игроков, включая меня.

Невозможно справиться с Боссом этажа без помощи АОА и АРД. Но похоже, что они не готовы покинуть этот город, пока не получат «Меч Волупты».

Я наклонился к Арго и тихо спросил:

— Они принимали участие в дневной арене?

— Конечно. У обоих были совершенно новые шпаргалки, и они выиграли все пять дневных боев.

— Ясно…

Это означало, что их мало интересовало то, что я должен был сказать до окончания ночных матчей. И если они опять проиграют все свои фишки этой ночью, то завтра начнут все сначала.

Я повернулся к Кио, и попытался максимально кратко и прозрачно объяснить ей ситуацию. Чтобы победить Агиэллу нам нужна помощь всех авантюристов, которые находятся в городе. Но они очарованы «Мечом Волупты», главным призом в казино, и продолжат играть, пока не получат его или не разорятся. Я также упомянул о сомнительной шпаргалке, которую они использовали для своей стратегии ставок…

Когда я закончил, Кио внимательно обдумала мой рассказ и тяжело выдохнула.

—Я понимаю. Грандиозное казино, которое Корлои и Нактои построили для своего обогащения, теперь, по иронии судьбы, подвергает опасности жизнь леди Ниррнир…

— Это слишком пессимистично, — заявила Асуна.

Она положила исцеляющий кристалл обратно в инвентарь и шагнула вперед, сжав руку Кио в своей.

— Те братья, которые первыми построили казино, возможно и думали о деньгах, но леди Ниррнир управляет казино честно и добросовестно, чтобы дать передышку тем, кто пришел в поисках развлечений, не так ли? Посетители казино обеспечивают бизнес ресторанам, отелям и другим предприятиям в Волупте. Леди Ниррнир веками усердно трудилась на благо всех людей, живущих в этом городе. Нехорошо вести себя так, как будто это все судьба…

Я был поражен, увидев слезы на глазах Асуны. Я предполагал, что она против существования казино из-за своей неприязни к азартным играм. Вероятно, она все еще ненавидела его, но уже не считала казино чистым злом, потому что оно также служило туристической достопримечательностью. Именно долгая и стабильная работа «Гранд казино» придала этому городу жизненную силу и красоту, и трудно было утверждать, что это произошло не благодаря мастерству и благородству Ниррнир.

— Асуна намного взрослее меня, — подумал я, кладя свою руку поверх рук Асуны и Кио.

— Я не думаю, что казино, в которое леди Ниррнир вложила столько любви, нанесет ей удар в спину. Я уверен, что мы найдем способ заставить передовую группу… авантюристов… уйти до конца ночи. Дело в том, что нам просто нужно, чтобы одна из двух групп выиграла сто тысяч фишек на ночной арене, — сказал я, тщательно обдумывая это, — я почти уверен, что их шпаргалки, это ловушка Корлоя. Из десяти боев, только о последнем указана ложная информация, так как это позволяет получить все фишки, накопленные игроками до этого момента. Поэтому, если они поставят против того, что написано в их таблице, они должны выиграть…

Потом я вспомнил, что вчера мы говорили об этом.

— Но это сработает при условии, что семья Корлоев может проиграть матч только намеренно. Кио, как ты думаешь, есть ли способ превратить бой задуманный как проигрыш, в победу?

По какой-то причине вооруженная служанка только скривилась и ничего не сказала. С опозданием я понял, что все еще держу Кио за руку через ладонь Асуны, и поспешно отдернул руку. Асуна тоже убрала руку, и Кио откашлялась, чтобы наконец заговорить.

— Нашей ошибкой было то, что мы не осознавали, что Корлои распространяли эти шпаргалки. Теперь, когда я думаю об этом, мне кажется, что каждый раз, когда присутствует особенно крупный игрок, монстр Корлоев проигрывает в финальном матче. Леди Ниррнир и я внимательно следим за правонарушениями, но подумать о том, что они намеренно проигрывают…

Она дважды обошла вокруг кровати, снова посмотрела на спящую Ниррнир, и твердо продолжила:

— Несложно умышленно проиграть в бою между монстрами равного ранга. Дрессировщики каждой из семей имеют за плечами сотни лет накопленных знаний в области управления здоровьем монстров. Есть зелья излечивающие раны и болезни, но также существуют вещества, которые возбуждают монстров, ослабляют, или даже убивают. Если нарушить правила, и перед боем дать монстру яд, который замедляет реакцию, то этот монстр, скорее всего, проиграет. Но чтобы превратить такой бой в победу, нужно будет не только снять действие яда, но и дать лекарство, которое добавит силу. Уровень ставок определяется непосредственно перед боем, что не оставляет достаточно времени, чтобы накормить монстра различными смесями…

— Другими словами, невозможно изменить ход боя, который Корлои намерены проиграть? — спросил я, чувствуя некоторое облегчение, но утвердительного ответа от Кио не получил.

Через несколько секунд она разжала поджатые губы и сказала:

— Как вы видели, Бардун Корлой очень хитрый человек. Хотя им и овладел страх смерти, он не притупил его разум. Не может быть, чтобы такой человек, как он, не принял во внимание возможность того, что его шпаргалка может быть обнаружена. Я предполагаю, что у него все-таки есть какой-то способ превратить поражение в победу без лекарств. Я просто не могу понять, что это.

— Ясно…

Я стал вспоминать зал арены монстров, с клеткой окруженной с трех сторон толпой зрителей, и не мог себе представить, как можно там воздействовать на монстров. В лучшем случае я придумал только возможность стрелять в монстра через прутья чем-то маленьким, вроде дротика, но это будет почти наверняка обнаружено.

«Значит никак нельзя обеспечить победу АОА и АРД на ночной арене?» — подумал я, удрученно.

Вдруг Асуна ахнула.

Я взглянул на нее. Карие глаза фехтовальщицы несколько раз моргнули. С застывшим лицом она пробормотала:

— Это так просто. АОА и АРД должны сделать ставки в финальном бою на разных монстров. Тогда один из них гарантированно выиграет, и у них будет сто тысяч фишек.

Я чуть не задохнулся.

Она была совершенно права. Даже Бардуну Корлою не удастся заставить победить или проиграть обоих монстров. На самом деле, если бы Линд и Кибао сделали ставку на разных монстров прошлой ночью, то у одного из них уже был бы «Меч Волупты», и они провели бы сегодняшний день рубя могущественных монстров второй половины этажа читерским мечом.

Проблема заключалась в том, как заставить их согласиться сделать ставки на разных монстров, но для этого должен был быть способ. Я подумал о людях, которые могли бы нас выслушать, и на всякий случай спросил Кио:

— Послушай, я не сомневаюсь в этом, но действительно ли меч за сто тысяч фишек имеет все заявленные свойства? Излечение от яда, постоянное исцеление, и критической урон при каждом ударе? Потому что это почти невозможно.

— Именно это, и называют сомнением, — сказала Кио с улыбкой, прежде чем снова принять серьезное выражение, — «Меч Волупты» действительно является мечом Героя Фалхари, победившего Водяного змея Заригу, и в его описании нет лжи. Мне рассказала об этом леди Ниррнир. Это настоящее сокровище кланов, и символ истинного наследника рода. Поэтому возникает вопрос, почему сыновья Фалхари превратили его в приз казино, но на этот вопрос моя госпожа не ответила…

— Хм…

Это был действительно хороший вопрос. Было слишком безрассудно использовать героический меч драконоборца, память об их великом предке, в качестве инструмента для привлечения толпы. Но если у меча действительно были указанные в списке характеристики, то мне было этого достаточно. У Агиеллы не было атаки ядом, если предположить, что со времени бета-тестирования никаких изменений не произошло, но регенерация HP поможет противостоять его огненному дыханию, а гарантированный критический удар будет творить чудеса против его жесткой чешуи. Я не знал, кто будет владеть мечом, Кибао или Линд, но любой из них не побоится выйти против первого настоящего босса-дракона в игре. Если один из них выступит в роле главного атакующего и позволит остальным сосредоточиться на поддержке, то мы смогли бы быстро прикончить Босса.

Но это при условии, что мы пробьемся через Башню лабиринта до заката послезавтра, в срок, необходимый для спасения жизни Ниррнир. Если мы не выйдем из Волупты сегодня ночью, то сможем отправиться завтра рано утром, и вечером добраться до последнего города Прамио. Переночевав в Прамио, мы сможем за день пройти лабиринт, хотя это и будет крайним сроком…

Тут я кое-что понял и ахнул, резко втянув воздух.

У нас не было возможности соответствовать этому графику. Завтра до полудня нам нужно попасть в Святилище ключа на юго-западном краю этажа, и проследить за поисковым отрядом Темных эльфов, которые прибудут за Рубиновым ключом. Помочь им отбиться от Падших эльфов, которые наверняка устроят засаду, и определить местонахождение их убежища.

Если мы пропустим это событие, то скорее всего, у нас никогда не будет другого шанса забрать четыре священных ключа, которые украла Кисара. И тогда Кизмель навсегда останется изгнанницей, не более чем беглой преступницей, которая сбежала из Древесного дворца Харин и подозревается в шпионаже.

Если мы спасем Кизмель, то не сможем спасти Ниррнир — и наоборот.

Это была дилемма, с которой я никогда раньше не сталкивался. Я сжал руки в кулаки и обнаружил, что ищу взглядом помощи у своей партнерши.

В глазах Асуны была глубокая боль. Должно быть она сразу все поняла, как только Кио сказала, что только кровь дракона может спасти Ниррнир, а дракон был Боссом этого этажа.

Мы не могли заставить себя сказать ни слова.

Но вдруг Кизмель мягко спросила:

— Асуна, Кирито, почему вы медлите? — она подошла к нам и взяла нас за руки, — я буду в порядке. Будет много возможностей забрать священные ключи. Но сейчас жизнь леди Ниррнир в опасности. Давайте беспокоиться только о ее спасении. Конечно же, я помогу вам победить дракона.

— Кизмель… — прошептала Асуна, и сжала ее руку.

Кио наблюдала за происходящим с большим замешательством.

— О чем вы говорите?

Вернувшись в гостиную, мы налили чай и сели на диваны.

Кио отказалась сидеть на длинном диване Ниррнир, и мы впятером расселись на двух диванах поменьше. Диваны были трехместные, так что неудобств не возникло.

Смочив горло теплым чаем, я объяснил Кио проблему, с которой столкнулась Кизмель — с ее разрешения, конечно.

Кио нахмурилась и некоторое время молча обдумывала мою историю, а затем посмотрела на дверь, как будто ее брат Хуазо и укротительница монстров Луннзе, стоявшие на страже в коридоре, могли нас подслушать. Она понизила голос.

— Кто-нибудь из вас знает слово Нейсиан?

Прежде чем я успел среагировать, Кизмель резко подняла голову.

— Мисс Кио, где ты это услышала?

Я объясню через мгновение, но сначала, не могла бы ты сказать мне, что это значит?

Рыцарь на мгновение заколебалась, и начала медленно говорить.

— Это очень старое слово. Оно означает «Тот, кто ни с кем»… Ни с Льюсулианцами, ни с Калессианцами. Иными словами, Падшие эльфы. Но это считается величайшим оскорблением в их адрес, поэтому никто больше не использует это слово.

— Понятно. Как я и подозревала, — сказала Кио, давая знать, что она ожидала такой ответ.

Она поднесла чашку к губам, чтобы сделать глоток, и посмотрела на Асуну, Арго и меня.

— Вы помните, как леди Ниррнир говорила, что Бардун Корлой собирает огромную сумму денег, чтобы купить краткий дополнительный кусочек жизни?

Мы кивнули. Я помнил, и меня это заинтересовало. SAO представляло собой ортодоксальное фэнтези, но я никогда ничего не слышал о способе продлить жизнь в обмен на деньги… Пока.

Приглушенным тоном Кио продолжила:

— Однажды я спросила леди Ниррнир, что именно это означает. Единственное, что она сказала, что это был «коварный Нейсианский заговор». Однако после объяснения леди Кизмель все встало на свои места. Падшие эльфы связались с Бардуном и предложили ему какую-то сделку.

— Кстати говоря, — сказала Асуна, бросив взгляд в мою сторону, — Темные эльфы-стражники во дворце Харин говорили подобное и о нас. Что Падшие предложили нам продлить жизнь, и что люди всегда попадаются на это…

— Ооо…

Наконец до меня дошло, но, честно говоря, более ярким воспоминанием было как Асуна фыркнула от возмущения, когда услышала, как они это сказали.

Щека Арго дернулась в улыбке, как будто она наблюдала, как эта сцена происходит у нее на глазах, и она откинулась на плюшевые подушки.

— Значит это обычная уловка, к которой любят прибегать Падшие. Однако это вселяет в нас надежду.

— Что ты имеешь в виду? — спросил я, сбитый с толку.

Торговец информацией довольно неприятно повела бровями.

— Слушай, если Падшие эльфы заключили сделку со старым Бардуном, то, скорее всего, у него есть способ связаться с ними. Зная его, мы сможем добраться до убежища Падших, не нуждаясь в твоем сложном плане преследования.

От неожиданности я громко вскрикнул, и Асуна тут же поднесла палец к губам и шикнула на меня.

Кизмель улыбнулась, и сказала:

— Ваши подозрения, скорее всего, верны. У Падших есть много жутких инструментов и чар, и одно из них — способность посылать сигналы в дальние места. Возможно, они использовали такую ​​штуку, чтобы договориться о встрече в условленном месте.

— Да, такая штука очень бы пригодилась, — с завистью пробормотала Арго.

Я понимал, что она чувствует. Мы могли отправлять не просто сигналы, а целые сообщения, но это не работало, если хотя бы один из двух человек находился в подземелье, а ведь именно тогда больше всего хотелось общения. Даже предмет, который просто излучал свет и звук, позволил бы гораздо лучше играть в кооперативе.

Но если Арго была права, и Падшие эльфы дали Бардуну какой-то предмет для связи…

— Проблема в том, как мы собираемся заполучить его… — пробормотал я, и услышала тихий голос слева от себя.

— Это очевидно, мы должны его украсть.

— Хм?

Арго откинулась назад, заложив руки за голову и скрестив ноги. Ее нарисованные усы вздернулись вверх в уверенной улыбке.

— Бардун, может быть, и жадный скряга, но он не стал бы продавать эту штуку даже за тысячи и тысячи кол, наверняка он даже не признается, что она у него есть. Так что нам придется прокрасться в его комнату и украсть его.

— Ой, да ладно… — сказал я.

Кизмель была настолько благородным рыцарем, что даже не решалась бежать из тюрьмы, чтобы восстановить несправедливо загубленную репутацию, а Кио была служанкой Нактоев, поклявшейся поддерживать порядок в «Гранд Казино». Само собой разумеется, подумал я, что ни одна из них не воспримет беспечное предложение ограбить дом под этой крышей.

Но Кизмель просто сказала:

— Я думаю, что Арго права.

— Да, похоже, это единственный способ сделать это, — согласилась Кио.

— Конечно, — согласился я, поморщившись.

Сидящая рядом со мной Асуна заерзала, еле сдерживая улыбку. Я сделал вид, что не заметил этого, и продолжил:

— Тем не менее, будет очень трудно прокрасться в его покои, и мы не знаем, когда он покидает свой дом. А где он вообще живет?

Этот вопрос был направлен к Кио. Боевая горничная взглянула на дверь, потом снова посмотрела на меня.

— В седьмом номере отеля «Гранд Казино». Прямо напротив семнадцатого номера.

— Что?! — закричал я, не в силах удержаться.

Асуна снова шикнула на меня.

Вражеский босс все это время жил прямо у нас под носом? Так почему я никогда не видел Корлоя в отеле?

Кио почувствовала мое недоверие, и вытащив из ящика журнального столика свернутый пергамент, разложила его на ровной поверхности.

— Это план отеля. Как видите, такие помещения, как ванна, кухня и кладовая, находятся в центре здания, а все гостевые комнаты на северной или южной стене. Общий коридор соединяет вход в отель и проход к помещениям между северной и южной сторонами.

— Так вот почему в бане не было окон! — улыбнулась Асуна.

Баню я пропустил, но она действительно располагалась в центре здания окруженная коридорами с севера, юга и запада и стеной другого помещения с востока. Общий коридор, идущий от входа, разделялся на северный и южный коридоры, которые сворачивали на девяносто градусов на запад, и проходя вдоль здания упираясь в тупики. Другими словами, чтобы напрямую попасть отсюда в другое крыло отеля, нужно было прорубиться через ванную или кухню.

— Понятно… Значит, Корлои и Нактои вместе используют только главный коридор, ванные и кухню, — пробормотал я.

Кио быстро добавила:

— На самом деле, только сотрудники отеля могут заходить на кухню или в кладовую, а время купания для каждой семьи строго разделено, поэтому они могут встретиться лицом к лицу только в лобби на входе.

— Ясно, а когда Корлои купаются?

— С девяти до полуночи. А время Нактой с полудня до трех. С трех до девяти — это время, когда могут купаться гости отеля.

— А как насчет полуночи или полудня?

— Эти часы зарезервированы для уборки и замены воды.

— Понятно.

Я думаю, что природная купальня под замком Гэлей была открыта двадцать четыре часа в сутки, но это могло быть исключением из правил.

— В любом случае, если мы собираемся проникнуть в комнату Бардуна, то наш единственный шанс — пока он в ванне, то есть после девяти часов. Нам предстоит долгое ожидание…

Сейчас было двадцать минут седьмого вечера. Если ждать до одиннадцати часов, когда Бардун будет принимать ванну, то это займет четыре с половиной часа, а ночные бот на арене монстров начинались в девять. Нам нужно было хорошо поработать над нашим планом для АОА и АРД, это будет похоже на прогулку по канату.

Сидящая напротив меня Кио обеспокоенно пробормотала:

— Вход в ванную будут охранять, пока в ней находится Бардун, а оттуда видна дверь седьмого номера. Будет крайне сложно прокрасться незамеченным.

— Хм…

Я снова удрученно опустил взгляд на схему отеля, лежавшую на столе. Действительно, северная дверь большой бани выходила в коридор рядом с номером Бардуна. Между дверями было меньше пятидесяти футов. Стоящие возле двери охранники точно заметят любого нарушителя. В такой ситуации можно было пошуметь в противоположном направлении, и отвлечь охрану, но с другой стороны был тупик, и попасть туда не было никакой возможности. Кто-то мог заговорить с охранниками, чтобы занять их, но вряд ли можно достаточно долго поддерживать разговор, чтобы лазутчик смог найти нужный нам предмет и сбежать.

Когда откашлялся, размышляя о нашем затруднительном положении, Кио снова заговорила.

— Когда Бардун идет в казино или в конюшню внизу, они не выставляют охрану в холле. Но если не случится чего-то экстремального, я сомневаюсь, что Бардун покинет свой этаж сегодня вечером.

— А что можно считать «экстремальным»?

— Ну… если, к примеру, нападет еще один призрачный вор, вроде тебя, или если в казино начнется бунт…

— Понятно.

«Может быть, мне нужно снова проскользнуть в конюшню Корлоев и на этот раз сбежать с Гигантской клещевой крысой», — отчаянно подумал я, но быстро исключил эту идею. Они явно усилили охрану, а Корлои увидели мое лицо, так что, если меня поймают, то это будет полная катастрофа. Похоже, что устроить инцидент в казино было единственно возможным выходом…

— Кстати, насколько сильным должен быть шум, чтобы Бардун Корлой выбежал из своего номера? — спросил я, с невинным видом.

Кио задумалась.

— Насколько я помню, Бардун спускался разрешить ситуацию, когда между гостями возникли разногласия по поводу шулерства с картами, переросшие в большую драку, когда какой-то богатый ребенок увидел на арене монстра и с начал визжать, требуя, чтобы ему его подарили, и когда особенно удачливый гость сделал огромную ставку за рулеткой.

— Ага, — провозгласила вдруг Арго, — Ки-бой, А-тян, а что, если вы пойдете в казино и устроите там драку с катанием по полу?

Страшно было то, что я не мог понять, шутит она или серьезно, поэтому я ответил с невозмутимым выражением лица:

Может, тебе стоит кататься по полу возле арены и кричать «Ну купи мне этого монстра, купи мне этого монстра!».

Мы с Арго обменялись тяжелыми взглядами, заставляя друг друга моргнуть. Асуна вздохнула и вставила:

— И то, и другое — плохой выбор. Что касается третьего варианта... Кио, ведь большой выигрыш не обязательно должен быть за столом с рулеткой?

— Конечно. Бардуна беспокоит только то, что влияет на доход казино… его доход, я бы сказала. Это могут быть и карты, и кости или что-то в этом роде. Его очень беспокоят богатые игроки, которые ставят на выигрыш многие тысячи фишек.

— Так…

Асуна посмотрела на меня, и я быстро покачал головой.

— Ты просто мечтатель, если думаешь, что мы сможем намеренно выиграть крупную сумму в любой из игр в казино. Если бы это было возможно, я бы не…

Я вовремя замолчал, прежде чем начал раскрывать то, что случилось со мной в бета-тесте. Но Асуна уловила мою мысль и продолжила с того места, где я остановился.

— Я знаю, знаю. Но хотя о рулетке и карточных столах и речи быть не может, но есть одно место, где можно выиграть определенную сумму с помощью верной ставки.

— Неужели? — скептично с просил я.

Сидящая с другой стороны от Асуны Кизмель, мудро кивнула.

— А, ты имеешь в виду арену. Судя по тому, что вы сказали, первые четыре вечерних боя пройдут так, как написано в инструкции Корлоя. Так что, если они поставят все свои деньги… извините, поставят все свои фишки, то они могут получить достаточно крупный выигрыш, чтобы вывести Бардуна из его комнаты.

— А ведь верно…

Мне казалось, что ИИ Кизмель не только умнее меня, и с лучшей памятью, но и превосходит меня в воображении.

— Действительно, это куда более практичный вариант, чем испытывать удачу в рулетке, — признал я, — но вчера вечером АОА и АРД выиграли более пятидесяти тысяч фишек в четвертом бое, а Бардун не появился. По всей видимости он готов к такому большому выигрышу. Полагаю, нам нужно выиграть по крайней мере еще пятьдесят тысяч, чтобы вытащить его из комнаты… Но нам и так будет достаточно сложно заставить Линда и Кибао делать ставки на разных монстров. Как же мы собираемся заставить их поставить больше, чем они планировали?

Я подумал, что даже обладая навыками общения в десять раз лучше, чем у меня, моя партнерша точно не сможет справиться с этим. Но Асуна только покачала головой и, к моему полному шоку, сказала:

— Мы не собираемся заставлять АОА и АРД увеличивать их ставки. Мы собираемся сами делать ставки. Сколько кол у тебя сейчас, Кирито?

— Что?!

Я с трудом заставил себе не закричать, и просидел несколько секунд с открытым ртом.

— Э… ну… если я продам все свои лишние предметы, то смогу получить сто тысяч кол…

— У меня так же. Таким образом, мы сможем объединить это в двести тысяч кол, и получить две тысячи фишек. Шансы на арене всегда находятся между полтора и трем к одному, поэтому, и если мы возьмем среднее значение и предположим, что это два целых три десятых к одному, то выиграв четыре боя подряд со ставкой на все, мы должны будем получить больше пятидесяти тысяч, так же, как и другие. Если три игрока сделают огромные ставки на финальный бой, ты не думаешь, что это привлечет внимание Бардуна?

— Ну, я полагаю…

Но, несмотря на мое согласие, на данный момент не было никакой возможности узнать, кто выиграет финальный бой. Если все проиграют, то Линд-Киба потеряет всего двадцать с чем-то тысяч коллов, но мы потеряем все наши активы. И даже если мы выиграем, то мы сможем купить только призы казино, и очень маловероятно, что мы сможем продать эти предметы, чтобы возместить денежные затраты.

Конечно, я не хотел экономить на спасении Ниррнир, но если из-за нехватки средств мы не сможем обновить наше снаряжение или пополнить запасы расходных материалов, это может поставить жизнь Асуны в опасность…

— Я тоже могу заплатить пятьдесят тысяч кол.

В шоке я повернулся лицом к человеку, который сделал это предложение: Кио.

Однако она неправильно поняла выражение моего лица, потому что боевая горничная отвела взгляд и пробормотала:

— Мне стыдно, но это лучшее, что я могу сделать, когда жизнь моей госпожи висит на волоске… Это все мое имущество, накопленное за десять лет. работы. Конечно, в хранилище семьи Нактой хранится невообразимое количество денег, но открыть его может только леди Ниррнир.

— Н-нет, нет, наоборот! — сказал я, пытаясь исправить ее ошибку, — я не думал, что пятьдесят тысяч мало, я волновался, что это может быть слишком много… Я имею в виду, если мы ошибемся в финальном бою, то потеряем все, и даже если мы выиграем, ты все равно не вернешь первоначальную сумму…

— Потеря денег для меня ничего не значит. Хуазо и я могли бы служить всю нашу жизнь бесплатно, и все равно не вернуть долг перед леди Ниррнир.

Сначала я не совсем понял, что она имела в виду, но выражение лица Кио подсказало мне, что она не хочет больше отвечать на какие-либо вопросы по этому поводу, так что я спрятал свое любопытство.

Асуна слегка кивнула в знак согласия. Казалось этически сомнительным позволить NPC доверить игроку пятьдесят тысяч кол, но если мы откажемся, Кио будет только больнее, учитывая, что она уже винила себя за то, что не остановила ядовитую змею.

— …Хорошо. Твои пятьдесят тысяч кол будут нам огромным подспорьем. Спасибо.

Асуна и я низко поклонились, чтобы показать нашу признательность, но это, похоже, обеспокоило Кио, которая запротестовала:

— Пожалуйста, поднимите головы. Это я должна вас благодарить.

— Но…

Это было похоже на соревнование по поклонам над кофейным столиком.

— Ладно, хватит уже, — сказал третий голос, и на стол упал звенящий мешочек размером с кулак, — я тоже приму участие в твоей игре, Ки-бой. Вот пятьдесят тысяч.

Арго ткнула пальцем прямо мне в нос.

— Но тебе лучше победить, понял? Тогда мы не только выманим Бардуна, но и получим этот меч. Две птицы с одним камнем!

«Это будет не так просто!» — подумал я. Но я не мог произнести это вслух, когда мы все были на одной волне, поэтому все, что я мог сделать, это молча кивнуть.