Сыщик, ведьма и виртуальный покойник

- Простите меня, леди, но разве вы не считаете, что мне следует понимать то, о чем вы говорите? - спрашиваю я.

Она снова глубоко затягивается и стряхивает пепел в окно. Красные точки начинают роиться за нами словно крошечные огненные мухи.

- Пока в этом нет необходимости, - отвечает она. - Но со временем ты все поймешь. Да, и еще кое-что. Примерно через неделю ты страшно разозлишься на Смеющегося Медведя. Дай ему время, и он к тебе обязательно привыкнет.

С этими словами она расстегивает ремень безопасности и распахивает дверцу машины.

- Подождите, - говорю я. - Всё это полнейшая бессмыслица. Разве бывают смеющиеся медведи, Дьявол вас, побери?!

Женщина-змея берет меня двумя руками за подбородок и поворачивает лицом к себе.

- Как жаль, что у нас больше нет времени, - говорит она. - Мне надо спешить на очередное свидание. - Она с решительным видом гасит окурок в подставке для стакана и добавляет: - Однако не волнуйся. Ты найдешь свой путь. А если у тебя возникнет потребность узнать еще что-то, обратись к своему тотему, он тебе всё скажет.

- Постойте! - ору я. - Кто или что, черт побери, является моим тотемом?!

Но леди-змея не ответила. Она шагнули из машины, и её тут же унес ветер.

Глава тридцать четвертая: Избранник.

Среда одиннадцатого. 2 час. 30 мин. пополудни.

Я опустился на предложенный мне стул и осмотрелся по сторонам. ПЧК, впустивший меня в медпункт, всё еще стоял у дверей. Другой ПЧК добывал кровь у одного из моих почти что клонов. Делал он это в глубине кабинета. Напротив меня на медицинской кушетке сидела Саммер, а к её ноге были привязаны синие пакеты с сухим льдом. Она вела спор с медсестрой на тему о том, почему её имя отсутствует в медицинских файлах школы. Саммер бросила на меня короткий взгляд и едва заметно пожала плечами. Что же, даже самые лучшие планы иногда терпят крах.

Тип, который пригласил меня зайти, вручил мне ноутбук, на экран которой был выведен какой-то опросный лист.

- Вот что, Томас, - сказал он. - Если ты ответишь на эти вопросы, пока мы занимаемся с другим мальчиком, дело пойдет быстрее.

Я посмотрел на форму, которую мне предстояло заполнить. Обычная медицинская чушь. Рост. Вес. Какая рука рабочая. Группа крови. Естественный цвет глаз. Естественный цвет волос.

- Ммм... Моя учительница не объяснила мне, зачем я вам нужен.

- О, пустяк, - небрежно бросил ПЧК. На его лице появилась улыбка, которая, видимо, должна была считаться дружеской. Однако на меня этот оскал поверг в ужас. - Понимаешь, Центр медицинского контроля недавно выявил ген, наличие которого указывает на повышенный риск заболеть некоторыми видами рака кожи. Этот ген чаще всего встречается у лиц мужского пола со светлой кожей и голубыми глазами, как у тебя. Если тест на наличие гена окажется положительным, мы вручим тебе брошюру, в которой даны нужные рекомендации для сведения риска заболевания к минимуму. Так что волноваться не стоит. О`кей? - закончил он со всё той же жутковатой ухмылкой.

Я заставил уголки своих губ чуть дернуться вверх, полагая, что это может сойти за улыбку, и кивнул. Его объяснение выглядело вполне убедительно, и в него можно было бы поверить, если бы несколько часов назад эти типы не говорили Тиму совсем иные вещи. Кроме того, эти парни совсем не были похожи на докторов. Впрочем, их могли принять в медицинский колледж лишь за успехи в футболе. Второй ПЧК кончил брать кровь у моего близнеца и поместил пробирку в какую-то штуковину, назначение которой мне было не известно. Я посмотрел на Саммер, всё еще ведущую спор с сестрой.

- Я никак не могу найти твое имя в файлах!

- Может быть, оно неправильно записано? Мое имя все всегда неправильно пишут. Попробуйте ДЕЗЕРЦКИ. Иногда его именно так транскрибируют.

Я взглянул на своего двойника. ПЧК наклеил пластырь ему на руку. Перед тем как отпустить мальчишку в класс, он потрепал его по голове и заверил, что известит, как только будут получены результаты анализа.

- Теперь, сынок, мы можем заняться тобой, - сказал тот, который пустил меня в медпункт.

Я едва не выпрыгнул из джинсов. У меня было такое чувство, что вот-вот должно произойти нечто ужасное. Я понимал, что следует что-то предпринять, чтобы избежать катастрофы. Лучше всего было бы просто убежать, но надо мной стоял один из ПЧК. Он положил мне руку на плечо и провел к своему коллеге. Коллега предложил мне сесть и закатать рукав, что я и сделал. ПЧК взял у меня ноутбук, взглянул на экран и сказал:

- О, ты еще это не заполнил? Ну ничего, заполнишь позже.

С этими словами он снял колпачок с иглы нового шприца.

Что же, может быть, всё не так уж и плохо? Может быть, я трясусь не по делу? Они возьмут у меня кровь и отпустят на волю. Я посмотрел на Саммер, которая предлагала медсестре всё новые и новые варианты написания "Дезерцки". И в этот момент я увидел, как открылась дверь, и на пороге возник еще один из моих почти что клонов. У меня внутри всё оборвалась, поскольку я сразу понял, кем может быть этот плюгавый, бледнорожий тип.

- Привет, - произнес пришелец, - меня зовут Томас Сен - Жермен. Учительница сказала, что вы хотели меня видеть.

Сидящий напротив меня ПЧК казался растерянным. Я хотел все объяснить, но мой язык, не говоря уж о мозгах, отказывался служить. Краем глаза я заметил, что Саммер соскользнула с кушетки.

- Постой, постой, - сказал стоящий у дверей ПЧК, - если ты Сен -Жермен, то кто же...

Он начал поворачиваться ко мне лицом, но в этот момент Саммер в лучшем стиле каратиста ударила его ногой по...по...одним словом, по тому месту, по которому благовоспитанные юные леди бить мужчин не должны. Я вовсе не хочу сказать ничего плохого о её воспитании. Я лишь надеялся на то, что прибинтованные к ноге пакеты со льдом хотя бы немного смягчили улар.

Сидящий предо мной ПЧК, услыхав вопль партнера, стал оборачиваться на звук, и я увидел, как его рука нырнула за борт пиджака. Мне было не известно, что он оттуда извлечет, но я не хотел, чтобы это было использовано против Саммер. Единственным тяжелым предметом в зоне моей досягаемости была та штуковина, в которой прятали образцы крови. Я вдруг вспомнил, что она называется контейнером. Одним словом, я схватил этот самый контейнер и врезал им что было сил по черепушке Парня в Черном Костюме.

Послышался глухой звук. В кино плохие парни после таких ударов падают на пол в полной отключке. Но мой ПЧК оказался более живучим, он всего лишь опустился на колени, схватившись за затылок. Я увидел, как между его пальцев начала сочиться кровь. Я посмотрел на контейнер, который всё еще держал в руках. На нем было пятно крови, и к этому пятну прилипли клочок кожи и прядка волос.

Контейнер выпал из моих рук. Я вовсе не хотел увечить парня. Да, я хотел его стукнуть, чтобы он не навредил Саммер, но так сильно калечить не намеревался. Я рассчитывал его просто оглушить или что-то в этом роде.

- Бежим! - схватив меня за руку, крикнула Саммер.

- Но он же ранен!

- Что же, парень выбрал для этого прекрасное место. Медсестра ему поможет. А нам надо бежать.

Она оттолкнула мальчишку по имени Томас (тот с идиотским видом всё еще торчал в дверях) и выбежала в коридор, волоча меня за собой. Получивший удар в пах ПЧК попытался меня перехватить, но я увернулся, и парень остался ни с чем. Оказавшись в коридоре, мы рванули мимо тумбы с планом здания, промчались через игровую площадку и поднялись наверх, сменив при этом два эскалатора. С того места, где мы оказались, к выходу вел прямой коридор. Со своего места я уже видел металлодетектор и рядом с ним охранника. Страж порядка разговаривал с кем-то по телефону.

Когда нам оставалось добежать до дверей какие-то двадцать футов, я увидел, что охранник потянулся к кобуре за тейзером.

- Не сюда! - заорал я, и мы бросились назад по коридору.

На первом перекрестке я осмелился оглянуться. Охранник топал за нами, но он отличался тучностью, и мы смогли без труда от него оторваться. Но о том, куда бежать дальше, мы не имели ни малейшего понятия.

Я рванул направо, и Саммер последовала за мной. Дальше по коридору, ярдах в двадцати от нас, я увидел еще один указатель. Подбежав к нему, я остановился, чтобы попытаться определить наше местонахождение.

- Ты что, Бенджи, рехнулся?! Они же позади нас! Совсем рядом!

- С таким же успехом они могут оказаться и перед нами. Нам надо определить, куда отсюда рвать. Иначе они будут гнаться за нами до тех пор, пока не загонят в угол.

Я изучал план, а Саммер нервно крутила головой во все стороны.

- Может быть, нам повезет, Бенджи, если ты поторопишься.

- Я и так тороплюсь. Но у нас, похоже, возникли сложности.

- Скажи-ка мне лучше о том, чего я пока не знаю.

- Если верить плану, то все выходы и выходы бывшего торгового центра закрыты. Требования безопасности или что-то в этом роде. Осталось только двое дверей - через одни мы вошли, а другие находятся в противоположном конце здания.

- Ну и бежим туда!

- Ничего не выйдет. Они просто предупредят охранника по телефону, и нам - крышка. И кроме того, мне кажется, что им известно, где мы сейчас обретаемся, - сказал я, показывая на камеру слежения.

- Бенджи! - Саммер дернула меня за руку, чтобы я оглянулся.

Пузатый охранник, наконец, появился из-за угла. Мы без оглядки понеслись по коридору, чтобы оказаться подальше от него.

- Послушай, - задыхаясь пропыхтела Саммер, - из этого здания должны быть и другие выходы.

- Я готов принять любое предложение.

Мы сделали рывок до конца коридора, затем спустились на эскалаторе этажом ниже, и помчались в обратном направлении. В ста ярдах от нас я увидел еще одного охранника. Он бежал нам навстречу, и в отличие от первого находился, похоже, в прекрасной спортивной форме. Я обернулся. Пузан уже топал вниз по эскалатору. Мы попали в окружение.

И в этот страшный миг я заметил прикрепленную к стене ярко-красную коробку. Я не сразу понял её предназначение, а, поняв, заорал

- Эврика!

Я подбежал к стене, сорвал с коробки крышку и прижал большой палец к кнопке электронного сканера. Когда осядет пыль, они, без сомнения сразу же меня идентифицируют, но думаю, что обвинения в ложной пожарной тревоге ничто по сравнению с тем, что грозит мне в данную секунду.

Взревели сирены, и коридор мгновенно заполнился детьми. Дети визжали, а учителя безуспешно пытались навести порядок. Мы с Саммер слились с классом, покидавшим какую-то лекцию по истории, проследовали вместе со школярами через пожарный выход и через минуту оказались на школьной парковке под яркими лучами солнца.

Глава тридцать пятая: Избранник.

Среда одиннадцатого. 2 час. 45 мин. пополудни.

Пребывание на территории школьной парковки не означало, что нам удалось выбраться из заколдованного замка. На нас по-прежнему вела охоту пара парней из ЦРУ, которым помогала целая банда охранников. Я обратил внимание на то, что некоторые учителя ответили на вызовы своих мобильных телефонов, и у меня возникло подозрение, что они получили распоряжение присоединиться к поискам. Поэтому при первой возможности Саммер и я ускользнули от нашего класса и укрылись между запаркованными автомобилями.

Парковка была заполнена примерно на половину, что ставило перед нами трудную задачу - как пересечь пустое асфальтированное пространство и остаться при этом не замеченными. По счастью, я увидел решетку дождевого стока и с помощью Саммер ухитрился её поднять.

- Ты думаешь, это безопасно? - спросила Саммер.

- Спрашиваешь, - ответил я, первым спускаясь в колодец. - Тим и я все время лазаем по дождевому коллектору под нашей школой. Мы составили план тоннелей, а на одном из пересечений даже устроили тайник. Оттуда я и почерпнул идею крутой подземной базы для Зеро.

Глубина колодца была не более пяти футов, и я помог Саммер спустится, поддерживая её за бедра. По пути вниз она потерлась о меня разными приятными местами, и думаю, что это произошло не совсем случайно. Оказавшись под землей, мы вернули решетку на место, отделавшись всего лишь парой царапин на пальцах.

Из колодца на несколько сот футов тянулась прямая труба, по которой можно было пробираться только ползком. Когда мы добрались до кювета на противоположной стороне парковки, я обнаружил на коленях моих джинсов две новых дыры, а оглянувшись назад - Саммер ползла следом за мной, - я увидел, что её ладони сильно потерлись

- Ой, - сказал я, - мне следовало тебя предупредить заранее.

- Не напрягайся, на мне всё в миг заживает.

- О`кей, - согласился я. - Но когда мы в следующий раз отправимся охотиться на шпионов, напомни мне прихватить пару перчаток.

Саммер поднялась на ноги, стряхнула с себя пыль и грязь и посмотрела в сторону школы.

- Вот это да! - восхитилась она. - Мы так далеко уползли под землей? Если бы ты знал, как мне хочется нырнуть в ванну.

- Мне тоже, - признался я.

Грязь является наиболее неприятным элементом ползанья по дождевым коллекторам. Когда вы вылезаете из дренажной системы на воздух, то вам кажется, что всю вашу шкуру хорошенько обработали бетонным раствором.

Мы пригнулись и зашагали по дну кювета к ближайшей дороге. Выбравшись на поверхность, мы увидели перед собой небольшой торговый центр с закусочной быстрого питания. Саммер сказала, что не плохо было бы перекусить, и я горячо поддержал эту свежую идею. Она заказала себе тарелку борща, а я ограничился пирожком с капустой.

- Кстати, - сказала она, после того как мы утолили голод настолько, что к нам вернулась способность говорить, - ты классно придумал с пожарной тревогой. На этом ты заработал у меня еще одно дополнительное очко.

- Ты мне всё никак не скажешь, что мне обломится за эти самые очки.

- Верь, награда, которую ты получишь, стоит ожидания. Не хочешь попробовать борща?

- Нет. Не люблю свеклу. Как ты думаешь, не стоит ли нам позвонить Тиму и рассказать ему, что случилось.

- Отличная идея.

Саммер набрала нужный номер и склонилась ко мне, чтобы я могли слышать весь разговор.

- Слушаю?

- Эй, Тим, это Саммер.

- Кто? Ах, да, секундочку.

В трубке раздался какой-то странный щелчок.

- Тим, где ты?

- Теперь всё в порядке. Я включил шифратор. Где вы были, недоумки? Я уже полчаса пытаюсь с вами связаться. Решил, что вы попали в лапы ПЧК.

- Почти попали, - сказала Саммер. - Нам пришлось прятаться в дождевом коллекторе, и телефонный сигнал туда, видимо, не проникал.

- Как это случилось?

- Это длинная история, - сказал я, - нам пришлось...

- Расскажешь потом, - прервал меня Тим. - А сейчас вам надо убираться с линии.

- Что за паника? - спросила Саммер.

- Слушайте внимательно, потому что у нас мало времени. Мама Скотта просмотрела его ноутбук до того, как он успел стереть адреса.

- Ну и что?

- А то, что она передала все сведения ПЧК. Они теперь знают электронный адрес Саммер и, естественно, её имя. Следовательно им теперь известно кто ты.

- Ик! - произнес я.

- Ик?! - возмутилась Саммер. - ЦРУ собирается взломать двери моего дома, чтобы сообщить маме, что я врезала одному из них по яйцам, а ты способен только на какое-то жалкое "ИК!"?

- Ты права, это было, пожалуй, слишком мягкое выражение.

- Эй вы, придурки! - орал Тим. - Алло! Вы меня слышите?! Им, наверняка, известен ваш номер, и они могут вас по нему выследить. Вам надо отключить телефон и модем на компьютере. Отключите все, что работает на радиоволнах. Когда эти фитюльки включены, они постоянно посылают сигнал в систему сотовой связи, чтобы можно было определить, к какому трансмиттеру вы ближе всего, и найти оптимальный путь для вашего звонка. Поэтому, если ПЧК знают ваш номер, они могут провести обратную операцию и определить, рядом с какой станцией вы находитесь...

- Понятно, - остановила его Саммер, - они определят наше точное местонахождение.

- Ну не совсем точное... Примерно в радиусе четверти мили. Однако достаточно близко для того, чтобы начать прочесывание местности. Поэтому вырубайте всё, что у вас там имеется.

- Постой, - вмешался я, - нам от тебя потребуется кое-какая помощь. Как тебя найти?

- Найдите безопасное место и звоните по наземной линии или с чужого телефона... Впрочем, постойте. Не звоните мне вообще. Оставьте сообщение по адресу "Хитрый Тим @ Супермен. Com", и я сам свяжусь с вами по номеру, который вы дадите.

- Хорошо. Нам есть, что тебе рассказать.

- Лады. А сейчас вырубайте все приборы и быстрее двигайте с того места, где находитесь. Пока мы болтаем, они, наверняка, уже на вас вышли. Пока.

Тим отключил телефон. Я посмотрел на Саммер, та пожала плечами и расстегнула рюкзачок. Мы перебрали его содержимое и отключили все, что могло указать наше местонахождение. Затем она залпом допила то, что осталось от борща, я запихал в рот остатки пирога, и мы быстро зашагали к станции подземки.

- Ты случайно не знаешь, куда мы едем? - спросил я.

- Знаю, - ответила Саммер. - У меня есть приятель по имени Джеральд, который может нам помочь. Он - кибер-маг.

- Кибер-маг? - переспросил я. - Полный улёт! И ты думаешь, что он нам поможет?

- Надеюсь, - ответила Саммер, - это зависит о того, свободен ли он, или предки по-прежнему держат его в заключении.

Глава тридцать шестая: Его Преподобие Сенатор.

Среда одиннадцатого. 2 час. 56 мин. пополудни.

Вошла Берта и принесла заказанный мной стакан молока. Я взял молоко и выпроводил её из кабинета. Всю прошлую ночь я так и не смог сомкнуть глаз. Я лежал, смотрел в потолок и размышлял о предстоящих событиях. Я думал о том, как легко могут рухнуть даже самые безупречные планы.

Я попробовал выпить молоко, но уже первый глоток вызвал у меня приступ тошноты. За весь день я сподобился съесть лишь один банан. Мне казалось, что желудок мой превратился в один большой туго затянутый узел. Мне захотелось снова вызвать Реджи и спросить, как идет поиск, но по большому счету в этом не было смысла. Как только его поймают, мне сразу же сообщат.

Я снова просмотрел результаты генетического анализа волос и снова не поверил своим глазам. Этот мальчик не мог существовать. Подобное просто невозможно, даже если его вскормил собственной грудью сам Сатана. Но тем не менее мальчика существовал, и это отродье было способно уничтожить как меня, так и всё, что я создавал всю жизнь.

Я делал всё, чтобы обуздать свой страх. Никто не может сказать, что я безоружен, или что у меня нет могущественных друзей. А ту орду демонов, которую он на меня наслал, я без труда сотру в порошок.

Мысль о демонах побудила меня вспомнить Картину. Я встал из-за стола и подошел к шедевру, на котором в одиночку противостоял всем силам Ада. Алисия знала меня хорошо. Даже, пожалуй, слишком хорошо. Она поняла, что сам процесс сражения со злом уводит борца из-под луча божественного света, сжигает мало по мало его душу, вытравляя из неё ту чистоту и невинность всё то, ради чего он и вступил в битву. Я держал картину перед глазами для того, чтобы она постоянно напоминала об этом. И о той цене, которую мне придется заплатить за малейшую ошибку или за секундную потерю бдительности.

Я почувствовал, как по моей щеке прокатилась слезинка. Возможно, я оплакивал Алисию, которая меня так хорошо понимала. Гораздо лучше, чем жена. Лучше, нежели родители. И даже лучше, чем я понимал самого себя. Я так её любил. Впрочем, не исключено, что я оплакиваю самого себя, и то, чем мне пришлось пожертвовать ради этой священной войны.

Я вернулся на свое место и стал ждать сообщения от Реджи о том, что они сумели найти мальчика, и тот уже не сможет помешать нашему делу. Я ухитрился сделать глоток молока, и мне показалось, что по пути в желудок жидкость превратилась в огромный, тяжелый кусок льда. После этого мне каким-то образом удалось смежить веки, и я погрузился в благостный сон.

Зазвонил телефон.

- Слушаю тебя, Реджи...

- Это не Реджи, сэр. Это Берта.

- О... - я произнес все это нервно и напряженно, и мне снова пришлось взять себя в руки. Для всех я должен был оставаться всё тем же спокойным и уверенным в себе вождем.

- О, Берта. В чем дело?

- Джастин Вэйр снова пришел к вам, сэр, и...

- Я же сказал - никаких посетителей! - бросил я и тут же понял, что сорвался на крик. Я в данный момент очень занят и я...

- Он настаивает, сэр... Эй, стой! Подожди! Туда нельзя!

Двери кабинета распахнулись, и в него вошел Джастин Вэйр. Похоже, что на сей раз он решил отказаться от образа провинившегося щенка. Через порог он переступил с решительным или, даже скорее, с вызывающим видом.

- Привет, Джастин, - сказал я, - и до свидания. До тех пор пока я не назначу тебе встречу.

Он улыбнулся и присел на край моего стола. Вызывающее поведение мальчишки быстро перерастало в угрожающее.

- Я не уйду, Преподобный, поскольку нам обязательно надо обсудить одно неотложное дело. Не вижу необходимости откладывать разговор на день или два.

Вот так. У меня не было не малейшего желания тратить время на беседы с испорченными детьми, поэтому я поднял трубку и попросил Берту пригласить ко мне охрану.

- На вашем месте, я этого не стал бы делать, - сказал Вэйр и склонившись ко мне, прошептал: - Мне всё известно о вашей картине.

Я окаменел. Или, скорее, превратился в лёд. Зазвонил телефон. Это был офицер службы безопасности.

- Всё в порядке, - пробормотал я и бросил трубку.

Лицо Вэйра находилось в каких то дюймах от моего, и при этом он внимательно смотрел мне в глаза. Я чувствовал, как бледнеют мои щеки, но ничего поделать с собой не мог. Меня разбил паралич.

Он продолжал с ухмылкой смотреть на меня. Мерзавец наслаждался моим испугом. Я попытался овладеть собой, но, боюсь, что из этого ничего не вышло.

- И что же тебе известно о картине? - голос мой прозвучал хрипло и не очень уверено.

Он соскользнул со стола и взял в руки стоящую сбоку от меня фотографию моей жены.

- Если быть точным, то мне известно об авторе этой картины и о вас. И я знаю, что тогда произошло.

Я почувствовал, как во мне всё напряглось, а мои руки непроизвольно задрожали. Я попытался спрятать их под столом, но не смог - руки вообще отказывались мне служить.

Итак, он это знал.

- И у меня имеются доказательства, - продолжал Вэйр.

Доказательства...? И в этот миг на меня нашло озарение. За всем этим стоял он. Он сумел отыскать мальчишку. Перед моим мысленным взором промелькнула череда образов. Я увидел суд, увидел себя в этом жутком оранжевом тюремном комбинезоне... Всё разваливалось. Буквально всё ускользало из рук.

- Прекрасная работа... - начал Вэйр, поворачиваясь к картине. - Боюсь только, что вам не следовало держать её здесь, - добавил он, как мне показалось, снисходительным тоном. - Вы...

Но следующей фразы закончить ему было не суждено. На краю моего стола находился горшок с каким-то цветком, который подарила мне Берта, вернувшись с вакаций в Израиле. Я поднял глиняный горшок двумя руками и что было сил обрушил его на затылок певца. Горшок разлетелся на тысячу кусков, а Вэйр согнулся в три погибели, обхватив голову руками. Между его пальцами потоком лилась кровь.

И в это момент я ощутил, что тело вновь стало мне полностью послушным. Я перестал быть слабым и беззащитным. Мои руки и ноги действовали так, словно обладали собственным разумом. При этом конечности думали гораздо быстрее, чем их владелец. Я обежал вокруг стола.

Вэйр едва держался на ногах. Я рванул его за волосы, повернул к себе и ударил кулаком в лицо, получив при этом ни с чем не сравнимое наслаждение.

- Ты, выродок! - крикнул я. - Неужели ты думал, что сможешь на меня накатить?! Неужели ты верил в то, что тебе удастся повесить это на меня?!

Я еще раз ударил его в лицо. Руке от ударов было больно, но эта боль доставляла мне наслаждение.

Еще не совсем придя в себя, он нанес ответный удар. Вэйр целил мне в грудь, но я почти ничего не почувствовал. Я ударил его еще раз, и мой кулак окрасился в красный цвет. Из его носа брызнула кровь и потекла по губам и подбородку. Я же чувствовал, как мое лицо горит от гнева.

Вэйр поднял руки, чтобы защитить голову, поэтому мой очередной удар пришелся ему в солнечное сплетение. Удар вышел смачным. Звук был такой, словно лопнул резиновый баллон с водой. Из разбитых губ Вэйра со свистом вырвался воздух, а сам он рухнул на пол, судорожно пытаясь вдохнуть.

Я ударил его ногой в лицо. Его голова резко откинулась назад, и он стал чем-то похож на старинную коробочку для хранения мятных конфет. От удара кровь брызнула во все стороны, и на стенах кабинета появились красные пятна. Я что есть силы пнул его в живот. Он судорожно открыл рот и свернулся в клубок, чтобы защитить брюхо, поэтому я перешагнул через него и ударил ногой в крестец.

- Ты, вонючая шпана! - ревел я. - Ты, ничтожество, вздумал меня свалить?!

После этого я ударил его еще раз. А, может быть, три или четыре раза кряду. При последнем ударе в нем что-то хрустнуло, и ублюдок перекатился на спину.

Я упал на него и стиснул пальцами шею. Но он каким-то непостижимым образом продолжал сопротивление, стараясь оторвать мои пальцы от шеи. Его лицо было залито кровью, а по меньшей мере пара ребер треснули, и несмотря на это, ублюдок всё еще пытался трепыхаться. Чтобы освободиться, он хватал меня за руки и сучил ногами. Но я прижал его лапы к полу коленями и, нащупав под руками на шее цепочку резко потянул за неё. Захватив цепь обеими руками, я стал затягивать её всё туже и туже, ощущая прилив нечеловеческих сил. Цепь так и не порвалась. Лицо Вэйра стало красным, затем фиолетовым, а затем синим. После этого он прекратил сопротивление.

Мои колени всё еще придавливали его руки к полу. Я отпустил цепь, скатился с него и растянулся рядом. Меня била дрожь, мое тело трепетало от обретенной мной нечеловеческой силы. Ярость постепенно уходила, и на её место возвращался страх.

Так, как он возвращается ко мне уже много, много лет.

Глава тридцать седьмая: Полиция.

Среда одиннадцатого. 3 час. 42 мин. пополудни.

Изображения на рабочем становились всё более расплывчатыми, а я всеми силами старалась подавить зевоту. Пару суток я вместо того чтобы спать, лишь изредка подремывала, и это начинало сказываться. До меня вдруг дошло, что патологоанатом продолжает говорить, а я не имела ни малейшего представления о том, что он успел мне рассказать за последние две минуты.

- Простите, - остановила его я, - Не могли бы вы повторить то, что только что сказали?

- Охотно. С чего начать?

Я попыталась сосредоточиться и вернуться к той части нашего разговора, которая еще сохранилась в моей памяти.

- Вы говорили об анализе на наличие токсинов.

- Ах, да. Мы получили позитивный результат на наличие рогипнола, который, как вам несомненно известно, является сильнейшим седативным средством. Тот же препарат был обнаружен в кофейной чашке охранника в клинике. Рогипнол нашли не только в теле жертвы, но и в сосуде на полу у кровати. В соскобах с рисунков на стене также найдены следы этого транквилизатора. С большой долей вероятности можно утверждать, что перед тем, как приступить к обескровливанию, они накачали жертву огромной дозой препарата. Она, видимо, потеряла способность двигаться. Сохранялось ли во время операции сознание или нет, сказать не берусь.

- Вы смогли определить способ, каким было введено лекарство?

- Следов уколов на теле не обнаружено, из чего можно заключить - доза была введена либо через нательный пластырь, либо через желудок. Лично я отдаю предпочтение второй версии. Могу сказать точнее, после того, как закончим анализ образцов, взятых с посуды, находившейся в кухонной мойке. Свяжусь с вами примерно через полчаса.

- Отлично. Что ещё?

- Шард в настоящее время ведет исследование волоса, обнаруженного на месте преступления. Один из них, видимо, соответствует волосу, найденного в клинике. Кроме того у нас есть обрывок льняной нити, идентичной той, которая была обнаружена на кладбище. Ну и особый интерес, конечно, представляют манипуляции с телом.

Я бросила взгляд на рабочий стол, в то место, где был изображен труп Рейвен. В разных местах тела помаргивали крошечные светящиеся цифры: одна у рта, вторая рядом с тем местом на руках, куда вонзались иглы для отбора крови, третья в волосах на голове и четвертая около вырезанного на животе обратного креста.

- Есть ли что-нибудь, кроме очевидного?

- Да. И много. Эти парни совершенно отвратительным образом изуродовали тело. Судя по всему, они проводили эту операцию уже после того, как большая часть крови была отсосана. Об этом говорит отсутствие кровавых пятен на простынях в районе ран. Начнем с того, что у трупа вырезан язык, а обратный крест на животе представляет большой интерес.

- Каким образом?

- Повреждения на самом деле гораздо глубже и серьезнее, чем кажется на первый взгляд. Насколько я понимаю, они отвернули края раны для проведения серьезной хирургической работы, по завершению которой вернули их на место. У женщины удалена матка.

- Матка?

- Именно. Человеком, который знал свое дело. Я обратил внимание на то, что в ваших, ребята, докладах отсутствует упоминание об обнаружении каких-либо органов на месте преступления. Надеюсь, что здесь нет недосмотра с вашей стороны?

- Нет.

- Из этого напрашивается вывод - тот, кто вырезал матку, прихватил её с собой.

- Но зачем? - спросила я, после секундной паузы. - Какая польза может быть от матки?

- Вы, наверное, хотели сказать, какая польза может быть от матки человеку, в теле которого она не находилась изначально?

- Да, да.

- Я думал над этим, но ничего придумать не смог. Если бы пропали почки, печень или сердце, тогда - другое дело. Их можно трансплантировать. Но трансплантация матки...? Это же никому не нужно. Я хочу сказать, что на тот случай, если у женщины не функционирует её естественный орган, всегда можно прибегнуть к помощи искусственной матки. Имеются и иные средства.

Я подумала над его словами. Мысль об ампутации матки вызывала у меня тошноту, но за этим действием несомненно что-то было. В клинике они похитили человеческий зародыш, здесь унесли с собой матку. Я в этом не видела логики, но какая-то система здесь бесспорно намечалась.

- А как насчет иглы? - спросила я. - Удалось ли установить поставщика?

- О, да. Мы сообщили серийный номер в Службу информации, и они проследили путь иглы от производителя до Клиники планирования семьи на Персиковой улице. Полагаю, что наши парни пополнили запасы материалов в Клинике.

- Проклятие! А я так на это рассчитывала. А как с отпечатками?

- На теле ничего не нашли. Преступники, по-видимому, работали в перчатках. Что же касается дома, то по словам Берни, он нашел много четких оттисков, результаты он сообщит чуть позже, так как сейчас ведет их сверку. Пока мы успели отсеять лишь отпечатки жертвы и соседей, навещавших её в последние дни. У нас осталось 14 комплектов, которые еще предстоит идентифицировать.

- Хорошо. Немедленно позвоните, если что-нибудь обнаружите, - сказала я и отключила связь.

После этого я позволила себе зевнуть, а затем и потянуться. Теперь оставалось лишь сосредоточиться на очередном файле. Но из этого ничего не вышло. Я обежала взглядом помещение. Кайон что-то диктовала в микрофон головного коммуникатора. Говорила она со скоростью десять миль в минуту, используя стенографический стиль речи, собственного изобретения. Документы и фотографии на рабочем столе перед ней менялись с такой скоростью, что я не успевала их рассмотреть. Я лишь смогла заметить, что среди них был список жертвователей, получивших перстень идентичный тому, отпечаток которого был обнаружен на кладбищенском трупе. Увидела я и полученный из ФБР психологический портрет возможных преступников.

Сидевшая рядом с Кайон Эллис суммировала результаты опроса соседей. На рабочем столе перед ней была карта округи радиусом в полмили от места преступления. На карте были обозначены все дома с именами их обитателей. Большая часть домов была окрашена в зеленый цвет, но несколько красных пятен указывали на то, что с некоторыми людьми поговорить пока не удалось. Рядом с Эллис сидел эксперт, обобщающий результаты допросов знакомых жертвы. А еще один эксперт просматривал случайные сообщения и те разрозненные сведения, которые теоретически могли помочь следствию. Одним словом, в нашем улье все трудились, не покладая рук.

Поняв, что мир без меня не рухнет, а работа не остановится, я решила прерваться минут на пять, чтобы слегка подзарядиться, выпив кофе. Положив головной прибор связи на стол, я отправилась в комнату отдыха. Пара парней из секции прослушивания что-то жевали. По телевизору показывали ток-шоу Черри Чанг. Мне не хотелось стать очередной жертвой этого ящика для идиотов, но наливая кофе, я краем уха уловила, что одна из гостей Черри разглагольствует о том, как дружки из какой-то крутой дизель-группы соблазнили её принять участие в оргиях поклонников Сатаны. Что же, расследуя такие дела, я не могла уйти, не выслушав до конца это потрясающее повествование.

Я уселась и, потягивая кофе, слушая как гостья Черри - дама с умопомрачительной копной обесцвеченных платиновых волос (интересно, почему все женщины в этих ток шоу - умопомрачительные искусственные блондинки?) описывает ритуалы, в которых её, якобы, вынуждали участвовать. Она поведала о том, как во время двух первых посещений сатанинских сборищ напивалась и "трахалась" со всеми парнями из группы. Но затем всё стало меняться. Участники ритуалов распевали гимны Сатане и заставляли её пить во время оргий кровь. А однажды, накачав бедняжку наркотиками, толкнули её на путь проституции. Добившись первого успеха, прислужники дьявола стали вынуждать её заманивать невинных мальчиков на ритуал, в ходе которого их кромсали ножами во славу Сатаны.

После этого зрителям показали ребят из дизель-группы, облаченных в демонического вида костюмы. Ребята поливали молоком публику, целиком состоящую их визжащих тинейджеров. Молоко брызгало на головы подростков из гигантских размеров резинового пениса.

Когда камера вернулась к Черри, та уже начинала беседу с фальшивым блондином, провозгласившим себя психиатром и специалистом по излечению жертв сатанинского культа. Блондин сделал несколько сильно научных заявлений.

90% всех исчезнувших детей, которых не удалось найти, с серьезным видом заявил он, были похищены и принесены в жертву Сатане. Я ожидала, что Черри задаст блондину естественный вопрос: откуда ему это стало известно, коль скоро дети не были найдены. Но, судя по всему, ей это просто не пришло в голову. Черри не хватило ума и на то, чтобы подтвердить или опровергнуть его рассказ, показав фактическую картину исчезновения детей в крошечном городке в Огайо, в котором, как он утверждал, и происходили жертвоприношения. Если верить этому доморощенному психиатру, то в каком-то вшивом поселении исчезло больше десятка мальчишек, а там никто даже и ухом не повел. Очевидно ничего не заметили.

Кто-то тронул меня за плечо, и я от неожиданности едва не подпрыгнула в кресле.

- Прости, - сказала Кайон, многозначительно мне подмигивая.

- Всё в порядке, - ответила я, снова поворачиваясь к телевизору. Теперь эксперт по вопросам сатанизма говорил о признаках, по которым родители могли определить, вовлечены ли их дети в оккультные секты или нет. Одним глазом я пялилась в ящик для идиотов, а вторым следила за Кайон, шествующую по комнате отдыха в направлении женского туалета. Выждав пару минут, я двинулась по проложенному Кайон маршруту.

Кайон, стоя перед зеркалом, расчесывала волосы, что было нелегкой задачей, так как они широким потоком ниспадали ей почти до талии. Я подошла и встала так, чтобы она смогла увидеть мое отражение в зеркале.

- Я проверила кабинки, - сказала она. - Кроме нас здесь никого нет.

- И что же ты накопала?

- Поначалу надо сказать, что в своих подозрениях ты была совершенно права. Я прогнала твой разговор с шефом через анализатор голоса. Как только ты упомянула Стоунуолла, показатель напряжения или, если хочешь, стресса стал зашкаливать.

- Да, мне тоже показалось, что его голос начал звучать несколько странно.

- Формулировка не точная, но в целом правильная. Но я нашла кое-что даже более интересное. Мне захотелось узнать, чем занимался шеф сразу после разговора с тобой, поэтому я проверила список всех служебных разговоров. И что, по-твоему, я получила?

- Кайон, давай не будем играть в викторину. Что ты получила?

- Ничего.

- Кайон, я хотела бы узнать подробности.

- Какие могут быть подробности у "ничего"? В течение десяти минут после вашего разговора шефа как будто не было. Он не запрашивал файлы, не звонил по телефону и не диктовал. Вот и получается "ничего".

- Но в это время у него в кабинете мог кто-то находиться. Там мог происходить конфиденциальный разговор.

- Возможно. Но молчание показалось мне подозрительным, и я решила проверить его личный сотовый телефон.

- Ты что...?! Как ты могла пойти на это без санкции?!

- Если перестанешь задавать глупые вопросы, то мне не придется врать, - ответила Кайон с ухмылкой. - Так или иначе, но твой шеф восемь с половиной минут разговаривал с каким-то человеком, в Башне свободной прессы. Это означает...

- Стоунуолл. О чем они могли говорить? У тебя есть соображения на эту тему?

- Соображения сколько угодно. Только доказательств маловато.

- Если бы это была служебная беседа, то шеф воспользовался бы обычным телефоном.

- Естественно.

- Хорошо, пойдем дальше, - сказала я. - Итак, они что-то творят под ковром. Весь вопрос в том: хотел ли шеф слить сенатору информацию о нашем расследовании, или он рассчитывал получить какие-то сведения от Стоунуолла.

- Этого я не знаю, - пожала плечами Кайон.

- Почему бы нам, в таком случае, не покопаться в прошлом? Тебе не попадалось никаких сведений о том, что Стоунуолл когда-то протежировал нашему начальнику? Может быть, он использовал свое положение для продвижения шефа по служебной лестнице?

- Трудно сказать. У Дэвисона прелюбопытное прошлое. Он быстро сделал карьеру, но в то же время следует признать, что ему удалось раскрыть несколько весьма серьезных преступлений. Нельзя исключать, что ему специально предоставлялись наиболее перспективные дела. Но никаких доказательств этому я не нашла. Одни лишь восторженные характеристики.

- Какие еще между ними могут быть связи?

- Я просмотрела все возможные варианты. Безрезультатно. Они члены разных клубов, подписаны на разные сайты новостей. Не учились в одной школе. Ничего такого, чтобы их объединяло.

- Хорошо, - сказала я, наполнила раковину умывальника холодной водой и сполоснула лицо. - Нам надо быть крайне осторожными. Если ты случайно обнаружишь какую-то новую связь между этим делом и Стоунуоллом, держи её при себе до тех пор, пока не переговоришь со мной.

- Так точно, мэм!

- Вольно! - я осушила лицо бумажной салфеткой и добавила: - А если ты узнаешь, что шеф и сенатор опять говорили по телефону, дай мне знать.

Кайон вышла, а я, выждав примерно минуту, последовала её примеру. Вернувшись в комнату отдыха, я снова взяла чашку, которую успела наполнить еще до появления Кайон. Телевизионная аудитория увеличилась еще на два человека. Ток-шоу Черри Чанг закончилось, и после него давали сводку новостей. Какой-то репортер - естественно блондин - брал интервью у девушки, сторонницы культа Виккан. На неё, оказывается, напала банда подростков, причем нападение было совершено только по религиозным мотивам. Они обозвали её ведьмой, бросили на землю и подожгли волосы. Девушка рассказывала все спокойно и с ужасающими подробностями. После этого был показан сюжет о мальчике-баптисте, попавшим в больницу с переломом нескольких ребер и множественными ушибами. Насколько я поняла, его облик соответствовал описанию внешности одного из тех, кто поджигал волосы девушки. Потрясающе!

Когда, оторвавшись от печальных мыслей, я снова обратилась к экрану какой-то репортер, захлебываясь, тараторил: "...Атланту охватила паника, и страх населения нарастает по мере приближения пятницы, которая на этот раз совпадает с тринадцатым числом месяца!" После этого последовал репортаж из оружейного магазина, владелец которого сказал, что полностью распродал большую часть огнестрельного оружия и боеприпасов.

Я покачала головой. Расследование необходимо заканчивать, как можно скорее.

Вернувшись в конференц-зал, я нацепила на голову прибор связи. Некоторые эксперты подняли на меня глаза.

- Что случилось за время моего отсутствия? - спросила я.

Одна из женщин в ответ лишь молча пожала плечами, а эксперт-мужчина, так же молча, мотнул головой в сторону дюжины новых мигающих цифр на изображении тела Рейвен.

Я уселась за стол и вывела на экран список дел, требующих моего личного вмешательства. Их оказалось более пятидесяти. Что же, придется заняться бюрократической рутиной. Пробежав глазами список, я выделала дела, который могли подождать. Где-то в середине списка был обозначен звонок Тони с информацией о том, как идет поиск преступника. Решив убить одним махом несколько зайцев, я вместо того, чтобы читать доклад, вызвала его по прибору связи. Прежде чем уговорить Минди соединить меня с лейтенантом Браунингом, мне пришлось выслушать несколько льстивых замечаний в мой адрес. Наконец я услышала голос Тони.

- Браунинг слушает.

- Привет, Тони, говорит Меган. Как у тебя дела?

- Только, только собирался доложить, что закончил допрос родственников жертвы. Полный отчет уже передан в главный файл.

- Скажи мне лишь самое интересное.

- Не знаю, насколько это будет для тебя интересно. Самое любопытное на мой взгляд состоит в том, что жертва вернулась жить в дом родителей через пару месяцев, после того как оставила работу в "Свободной прессе". У родителей сложилось впечатление, что во время работы их дочь испытала какое-то потрясение. Но все разговоры на эту тему она пресекала. Затем она разошлась с семьей. Разрыв произошел, как я понял на... мм... на религиозной почве. Она перестала посещать церковь, а родителям это крайне не нравилось. Одним словом, жертва вернулась в Атланту. Через пару лет обе стороны предприняли попытки примириться, но из этого ничего не получилось. Родители не встречались с дочерью вот уже одиннадцать лет.

- Честно говоря, я нахожу это чрезвычайно интересным, - сказала я. Очень хотелось бы узнать, что за всем этим стояло.

- Согласен, мэм. Дайте мне знать, когда вам удастся это выяснить.

- Как продвигается облава?

- Пока похвастаться нечем. Я попросил офицера, следившего за Бандерсом после выхода того из тюрьмы, поговорить с его дружками. Интерес этого копа ни у кого не вызовет подозрения. Даже Бандерс не встревожится, узнав об этом. Он решит, что это всего лишь обычная проверка. Кроме того, я посадил ребят в штатском во всех местах, где может возникнуть Бандерс. Скорее всего, он проявится где-нибудь в районе Бакхед. Там находятся его излюбленный стрип-клуб, пара любимых баров, и бразильский ресторан, куда он частенько захаживает. Немного выдержки, и он сам придет к нам в руки. Дай мне знать, когда рыбка всплывет на поверхность.

- Отлично. Сообщи мне сразу, если что-то узнаешь.

Сказав это, я замолчала. У меня было сильное искушение потолковать с Тони о сенаторе, но мне не хотелось делать этого на служебном канале, так как все разговоры фиксировались и тут же загружались в главную базу данных. Шеф, наверняка, не пройдет мимо нашей беседы. С другой стороны, у меня были вполне законные основания интересоваться Стоунуоллом. Более того, если я стану избегать этой темы, то подозрения шефа, если они существуют, конечно, только усилятся.

- Знаешь, Тони, мне хотелось бы обсудить с тобой еще один вопрос.

- Выкладывай.

- Стоунуолл.

- Понятно. Я все время ждал, когда ты вернешься к этой теме.

- Насколько хорошо ты с ним знаком?

- Я регулярно смотрю его шоу. Голосую за его партию. А однажды он даже пожал мне руку за удачный сбор средств.

- Его имя продолжает возникать в связи с делом. Кольцо, оставившее отпечаток на трупе, получено одним из его сторонников, подобно тебе отличившемуся при сборе средств. И все обнаруженные до сих пор тела принадлежат людям когда-то на него работавшим. Меня очень интересует, что это может означать?

- Неужели ты действительно считаешь, что здесь каким-то образом замешан Стоунуолл?

- Я просто обязана рассматривать все возможные версии, - сказала я. Но пока версия со Стоунуоллом представляется мне наиболее шаткой. Я не вижу у него мотивов, если, конечно, не считать стремление к саморекламе.

- Ты хочешь сказать, что он пугает людей для того, чтобы заработать дополнительные политические очки?

- Да, - ответила я, - но это, увы, не вяжется с фактами. Зачем, спрашивается, привлекать внимание к себе, уродуя трупы двух своих бывших сотрудников? В целях рекламы он мог использовать кого угодно.

- Согласен, - сказал Тони. - Да и время сейчас вовсе не подходящее.

- Что еще за время?

- Я имею в виду выборный цикл. Выборы в Сенат произойдут только через пять лет, так что Преподобному волноваться пока не приходится. Даже если он вдруг возжелал стать Президентом, то и в этом случае до выборов осталось еще более года. Ко времени начала кампании все сегодняшние сенсации уже успеют изрядно протухнуть.

- Как я вижу, ты тоже продумывал эту версию.

- Тебе прекрасно известно, Меган, что я никогда не сбрасываю со счетов ни одного подозреваемого. Сенатор в этом отношение - не исключение. Преподобный - хитрющий лис. Поверь, Меган, если бы за этим стоял он, то всё произошло бы не сейчас, а только в августе будущего года.

- Звучит убедительно.

- И, помимо всего прочего, подобная реклама сопряжена с огромным риском. Игра не стоит свеч.

- Твои слова означают, что наши позиции полностью совпадают. Стоунуолл нам совершенно бесполезен. По крайней мере, в качестве подозреваемого.

- Отлично, Меган, я перезвоню тебе, как только с Бандерсом что-то прояснится, а пока...

- Подожди, - остановила я его. - Патологоанатом сообщил мне довольно странные вещи о состоянии трупа.

- Здесь нет ничего удивительного, если судить по всем другим обстоятельствам дела. Ну и что же тебя там потрясло?

- У жертвы удалена матка. На месте преступления этот орган мы не обнаружили, следовательно преступники унесли его с собой.

- Что же, это полностью соответствует тем символам, которые мы видели в предыдущих эпизодах. Может быть, они хотят использовать её в качестве инкубатора для какого-нибудь демона.

- Я думала об этом, но особенно беспокоит меня одна вещь...

- Всего лишь одна? Я, на вскидку, могу назвать дюжину вещей, которые меня очень сильно беспокоили бы, будь я в твоем положении.

- Нет, то что меня беспокоит, вовсе не связано с текущими делами. В словах патологоанатома я уловила нечто мне уже знакомое. Ты, случайно, не помнишь о каком-нибудь убийстве, после которого у жертвы вырезали матку? Не только вырезали, но и унесли с места преступления.

- Хмм... Теперь, когда ты об этом сказала, у меня тоже возникло ощущение, что я об этом уже слышал. Думаю, что об этом сообщали в то время, когда я только прибыл на Четвертый участок. Значит, это случилось пятнадцать-шестнадцать лет тому назад. Вспомнил! Какой-то безумный художник зарезал свою жену. Средства массовой информации подняли страшный шум. Особенно много визга было по поводу ампутации матки и гениталий. Насколько помню, эти части тела обнаружить так и не удалось.

- Не может ли быть какой-нибудь связи между тем старинным убийством и нашим трупом? - спросила я.

- Маловероятно. В том случае поводом для убийства была всего лишь заурядная семейная ссора. Никакой черной магии или иного мумбо-юмбо.

- О`кей. Спасибо за то, что снял все мои сомнения. Если бы не ты, этот вопрос мучил бы меня до конца дней.

- Всегда рад помочь. Позвоню, как только рыбка появится рядом с наживкой, - сказал Тони и разъединился.

На рабочем столе выскочили и принялись мелькать еще две цифры. Я посмотрела на умницу Кайон, продолжавшую что-то диктовать машине на своем ужасном курином диалекте. Мне удалось поймать её взгляд, и она тут же прекратила диктовку.

- Лет пятнадцать тому назад, - сказала я, - было одно шумное дело. Какой-то художник убил жену и вырезал у неё матку. Не могла бы ты...

- Дело Халэранта, - бросила она, не дав мне закончить. - Тебе нужен наш файл или сводка новостей?

Мне оставалось лишь изумленно вскинуть брови.

- Ты, наверное слышала, что говорят о тебе злые языки? - спросила я. - Если не слышала, то я скажу. Злые языки утверждают, что ты имплантировала себе в мозг чип памяти. Это правда?

- Не знаю, откуда пошли эти слухи, - сказала она, постукивая ногтем по выведенному на поверхность стола ярлыку какого-то файла. - Как ты видишь, я сейчас переправляю обзор печати и судебный файл твоему информационному агенту. Ключевое слово "Халэрант". Что еще?

- Ничего..., - я хотела присовокупить к этому "ничего" слова благодарности, но прежде, чем я успела что-то сказать, Кайон уже начала тараторить в свой микрофон.

Рядом с левой ногой Рейвен вспыхнула и принялась отчаянно мигать еще одна цифра. Что же, несколько минут она может подождать. Я попросила Минди вывести все материалы по делу Халэранта на свободный участок рабочего стола и, как только они появились передо мной, приступила к чтению.

Глава тридцать восьмая: Сыщик.

Я шел через кладбище. На надгробных камнях были высечены изображения демонов, горгулий и прочей нечисти. Когда я проходил мимо них, они провожали меня взглядами. Это действовало мне на нервы.

Я бросил автомобиль давным-давно, еще на рассвете. Вождение машины в этом сумасшедшем доме было делом немыслимым, а новые проколы в моих правах мне были совсем не нужны. Но по крайней мере я всё же смог найти эту хренову черепаху.

Диаметр её панциря был не менее шести футов, а само пресмыкающееся восседало (или возлежало) на сферической скале, наполовину ушедшей в землю. На открытой части были выбиты какие-то изображения. Я узнал в них очертания Австралии и Южной Америки.

- Именно, - произнесла черепаха, медленно поворачивая голову в мою сторону. - Я великая черепаха Акабакнамадекереатенеакаблерад, и я ожидала твоего появления.

Пресмыкающееся говорило удручающе медленно.

- Вот и хорошо, - сказал я. - Теперь сообщи мне...

- Фу! - прервала мою речь черепаха, закатывая от возмущения глаза. Как я уже успела сообщить, я ожидала твоего появления. Я ждала, что ты предстанешь предо мной, вооруженный стрелами мудрости, луком истины и сверкающим копьем предвидения? Разве тебе не ведомо, что в твоих исканиях тебе предстоит неблизкий путь?

В ответ на эти слова я издал довольно громкий стон, что вызвало у черепахи раздражение. Или лучше будет сказать - она начинала выглядеть раздраженной. Для завершения этого процесса ей потребовалось добрых десять секунд.

- КАК Я СКАЗАЛА, - проревела она, подчеркивая каждое слово, - В твоих исканиях тебе предстоит неблизкий путь. Во-первых, тебе следует найти корабль, который перенесет тебя через море невежества в царство страха. В царстве страха ты должен найти вход в подземный мир. Путь туда лежит через тьму, и только через семь дней и ночей блужданий во мгле ты достигнешь Мира мертвых. В Мире мертвых ты должен будешь предстать лицом к лицу с ужасным...

Я схватил проклятое пресмыкающееся за его морщинистую, кожистую шею.

- Как смеешь ты?! - взревело чудовище. - Я - великая черепаха Акабакнамадек...

- ...брик-а-брак и так далее со всеми остановками. Да мне плевать на тебя, будь ты самой Папессой! - прошипел я, подтянув её голову поближе к своему лицу. - Слушай меня внимательно, старая пепельница! Вначале мне встречается кролик, который заявляет, что мне следует продраться через терновник, чтобы получить какие-то дурацкие стрелы и потолковать с лисой. Затем лиса говорит, что я должен побывать в лесу иллюзий, добыть там этот идиотский лук и поговорить с ястребом. Это пернатое создание известило меня о том, что мне необходимо вскарабкаться на гору отчаяния и завладеть там столь же идиотским копьем. А теперь и ты бормочешь, что мне надо пройти через новые испытания! Благодарю за предложение, но мне кажется, что я уже заслужил свой почетный нагрудный знак. Поэтому выкладывай немедленно, где я могу найти свой вонючий тотем.

- Как я тебе уже сказала, - забубнила черепаха, во-первых, тебе следует найти корабль, который перенесет тебя через море невежества в царство страха. В царстве страха ты должен найти вход в подземный мир...

В конце концов, в соревнованиях по перетягиванию каната победила черепаха. Мои руки соскользнули с её шеи, и она втянула голову в панцирь. Теперь её голос доносился до меня глухо, как из пещеры:

- ...Путь туда лежит через тьму и только через семь дней и ночей блужданий во мгле...

В отчаянии я пнул проклятое пресмыкающееся ногой, и оно чуть сдвинулось с вершины каменной сферы, на которой возлежало. И в этот момент меня осенила прекрасная мысль. Я подвел плечо под край панциря и, собрав все сила, приподнял чудовище. Панцирь некоторое время находился в неустойчивом равновесии. Я надавил еще, и черепаха, соскользнув со скалы, приземлилась на спину.

Абракадабра, или как её там, похоже изрядно изумилась и по началу даже не могла сообразить, что с ней произошло. Она осторожно высунула одну лапу и попыталась нащупать твердую землю. Затем она высунула вторую лапу. Затем голову. На морде черепахи появилось выражение ужаса. Не сразу, конечно, а очень медленно. В итоге она явила свету все четыре ноги и принялась беспомощно сучить ими в воздухе.

- Как смеешь ты поступать таким образом с великой черепахой Акабакнамадекереатенеакаблерад?! Переверни меня немедленно!

- А теперь слушай меня внимательно, - произнес я, наступив одной ногой ей на брюхо. - Попробую объяснить тебе всё на понятном тебе языке. Эта неделя оказалась для меня очень скверной. Скверной по-настоящему. Я почти дошел до ручки. И если ты не скажешь мне то, что мне следует знать, я подложу под тебя немножко дровишек, растопки, налью в тебя водички и сварю себе черепаховый супчик во французском духе. Ты меня comprend?

Черепаха, похоже, забеспокоилась всерьез.

- Но я же уже сообщила тебе, как найти тотем... - заныла она. Во-первых, тебе следует найти корабль, который перенесет тебя через море невежества в царство страха...

Я, ни слова не говоря, принялся обламывать с ближайшего куста ветви и складывать их вокруг панциря.

- Что ты делаешь? - спросила черепаха и изогнула шею, чтобы увидеть меня. - Я же говорю тебе чистую правду! Только правду!! Ничего кроме правды!!! Поиски тотема требует соблюдения определенных правил. Неужели ты никогда не читал Кэмпбелла? Вспомни его "Героя с тысячью лиц". Ведь там всё написано. Для того чтобы достигнуть цели, ты должен путешествовать по воде, под землей на...

Я продолжал складывать ветки под её панцирем.

- Скажем так, - произнес я, принеся пригоршню сухих листьев для растопки. - У меня не хватило духу одолеть его до конца. Поэтому выдай мне выжимку в стиле "Ридерс Дайджест"1.

- Что?

- И давай покороче, - бросил я, доставая зажигалку.

Черепаха на секунду задумалась, а я щёлкнул зажигалкой и поднес язычок пламени к листьям.

- О`кей! О`кей! - возопила черепаха. - Пройди сто футов прямо, сверни направо у фонтана крови, а затем, чуть не доходя до поющей трясины, налево. Далее по коридору - третья дверь направо.

- И это всё? - спросил я. - Ты в этом уверена?

- Да, да! Но только потом не кляни меня за то, что упустил возможность поучаствовать в интереснейших приключениях. А теперь, как насчет того, чтобы перевернуть меня в нормальное положение?

Я затоптал горящие листья и с помощью длинного рычага перевернул пресмыкающееся брюхом вниз. Черепаха бросила на меня злобный взгляд и принялась карабкаться на сферическую скалу.

Как говорит Джен, стиль моего межличностного поведения нуждается в существенном улучшении. Видимо, она в чём-то права.

Последовав указаниям черепахи, я вышел с кладбища, прошел через сад, миновал болото, вошел в викторианскую библиотеку, покинул её через каменную арку и оказался на третьем этаже здания, в котором размещалась моя контора.

Сюрпризы, сюрпризы... Третья дверь налево вела в мой офис. Через матовое стекло было видно, что в кабинете кто-то двигается. Скорее всего, это был мой тотем - тот парень, который, наконец, сможет сообщить мне, что происходит. Я надеялся на то, что он не будет выглядеть слишком глупо. Не окажется бобром, пуделем, чихахуа или чем-то иным в этом роде.

Я глубоко вздохнул, медленно открыл дверь и вошел в собственный кабинет. Оно предстало передо мной в черно-белых тонах, как в старинном кино, и лишь сквозь жалюзи пробивались отблески неоновой рекламы. Вся мебель в офисе оказалась ужасно старомодной.

А оно восседало за моим столом.

Боже! Это оно оказалось настолько банальным и нелепым, что о нем не стоило и говорить.

Глава тридцать девятая: Полиция.

Среда одиннадцатого. 4 час. 39 мин. пополудни.

Я попросила Минди представить мне все газетные сообщения по делу Халэранта и принялась их читать, потягивая свой кофе. Уже через несколько минут все события того времени встали в моей памяти. Я читала о преступлении в то время, когда оно произошло, то-есть пятнадцать лет тому назад. Не знать об этом деле тогда было просто невозможно, так как пресса обсасывала его со всех сторон. Убийство стало суперсенсацией, подобно взрыву самолета в Лейкерби в конце прошлого века или суда над Тори Спеллингом в десятых годах века нашего. Знаменитый художник убивает свою жену в припадке ревности и уродует её тело. Часть органов так и не была найдена. Визг в прессе мог бы продолжаться и дальше, если бы Халэрант сразу не признал бы себя виновным в обмен на снижения срока заключения. Держу пари, что множество репортеров рыдали, узнав, что никакого открытого суда над убийцей не будет.

Читать это было интересно, но в то же время я должна была согласиться с Тони, что дело Халэранта не имеет отношения к нашему расследованию, Правда, между тем давним преступлением и текущим делом имелось некоторое сходство. Во-первых, исчезнувшая матка, и, во-вторых, Халэрант был художником, а наши преступники тоже обладали некоторыми художественными наклонностями. Но способ действий был совершенно иным. Халэрант не создавал из тела своей супруги произведения искусства, в то время как в нашем случае трупы выглядели весьма художественно. Преступление Халэранта было спонтанным актом, явившимся результатом необузданной страсти, а те, кого мы сейчас разыскиваем, тщательно продумывали все свои кошмарные действия. Я еще некоторое время почитала статьи об убийстве художником своей жены и пришла к выводу, что копаться в старье не стоит. Ничего нового для расследования гибели Рейвен старая история дать не могла. Меня ждали более важные дела.

Убрав файл художника, я вернулась к галактике мигающих цифр на поверхности рабочего стола. В течение нескольких следующих часов я смогла разобраться с созвездием чисел, покрывающих изображение трупа, и даже успела вгрызться в длиннющий перечень других сообщений, благоразумно задвинутых на самый край рабочего стола.

Но и там оказалось несколько любопытных докладов. Девчонки из Лаборатории изучения стандартов поведения оценили действия преступников примерно так же, как и я. По их мнению, мы имеем дело не с психопатами, а с так называемыми, социопатами - людьми, чьей истинной целью является не личность, подвергнувшаяся нападению, а общество в целом. Кроме того, Служба информации сумела дать описание некоторых особенностей парня, рисовавшего на стенах в спальне Рейвен. Судя по углу, под которым двигалась кисть, художник работал правой рукой. Рост его находится в пределах между пятью футами десятью дюймами и шестью футами двумя дюймами. Да, из этого много не выжмешь. Эксперты сообщили новые детали в связи со следами ног, обнаруженных на заднем дворе. А при опросе соседей выяснилось, что одна дама видела у дома жертвы белый микроавтобус. Номера машины соседка, к сожалению, не запомнила.

Около восьми вечера в штаб-квартиру вернулся Браунинг. Я ещё раз попросила его немедленно сообщить, если копы обнаружат Бандерса, и отправилась перекусить. Вернувшись с ужина и узнав, что ничего нового не произошло, я попросила Тони держать оборону еще пару часов, чтобы самой немного вздремнуть.

Из этой затеи, естественно, ничего не вышло. Каждый раз, когда я намереваюсь поспать, в этом деле что-то обязательно происходит.

Глава сороковая: Избранник.

Среда одиннадцатого, 5 час. 20 мин. вечера.

Мы нашли дерево с низко расположенным горизонтальным суком и с его помощью перелезли через ограду. Саммер первой спрыгнула вниз и сразу же проползла за куст.

- Быстрее, Бенджи! Его мама может тебя увидеть.

- Иду, иду, - проворчал я и подтянулся на ветке до половины изгороди. Но в этот момент пуговицы на моей рубашке полетели, и мне в брюхо уткнулось множество мелких веток.

- Бенджи! - прошипела Саммер.

Ухитрившись чудесным образом перевалиться через ограду, я присоединился к скрывающейся за кустом Саммер. Между нами и домом стояло огромное дерево, с болтающейся на нем в виде качелей старой автомобильной покрышкой. За деревом находилось довольно обширное пустое пространство. Я обратил внимание на то, что в двери черного хода было прорезано отверстие для собаки. Для очень большой собаки.

- И за что же твоего приятеля Джеральда держат взаперти? поинтересовался я.

- Да ни за что. Он провалил экзамен по работе с компьютером.

- Экзамен по компьютеру?! Постой! Ты же сказала, что он в этом деле сечет, как бог.

- Так и есть. Но, согласись, довольно трудно сдать любой экзамен, если из-за тебя разразился грандиозный скандал.

- Понимаю. Со мной это случалось.

- Но держу пари, что ты не вламывался в компьютер полицейского управления, чтобы выписать ордер на арест своего учителя.

- Вот это да! Клёво!

- Но это только начало. После этого он запустил пару вирусов и джинкса в школьную сеть, которая...

- Что такое джинкс?

- Джинкс это джинкс. Что-то вроде полтергейста. Один из тех крошечных духов, которые чинят неприятности и всё ломают. Те вещи, которые должны работать вдруг перестают действовать, и никто не может понять почему.

- Да, мне приходилось с этим сталкиваться.

- Видимо, в компьютерах поселилось довольно много джинксов. Одним словом, Джинкс, вызванный Джеральдом, поменял всем ребятам оценки, стер результаты контрольных работ и экзаменов, поставил термостат отопительной системы на 32 градуса по Цельсию и сотворил еще много чего. В результате школу пришлось на пару-тройку дней закрыть.

- Как же они его поймали?

- Во-первых, Джеральд не очень старался замести следы, а во-вторых, его классный руководитель - очень сильный ворлок. Когда сеть очистили от вируса, классный смог загнать Джинкса на дискету, и, угрожая навсегда оставить там в заточении, вынудил назвать имя негодяя, который его призвал. Да, кроме того, в школе появилась какая-то черная женщина из полиции и прихватила Джеральда за то, что он вломился в их систему. Все хором они доконали Джеральда, а ведь, в сущности, он никому не причинил вреда...

- Саммер... - прервал я её, указывая на здоровенную скотину, только что вынырнувшую из собачьего лаза в дверях. Первым делом песик подошел к дереву с качелями из покрышки и отметился, а затем лениво направился в нашу сторону. Судя по размерам, зверюга был помесью добермана пинчера с танком "Шварцкопф". Я, намечая путь отступления, покосился в сторону изгороди, но Саммер положила мне на плечо руку и прошептала:

- Замри! - После этого она так же шепотом позвала: - Призрак! Ко мне, Призрак!

Песик навострил уши и затрусил к нам. Он обнюхал Саммер, которая, протянув руку, поскребла у него за ухом, приговаривая:

- Хороший, мальчик. Замечательный мальчик. Ты не мог бы приласкать него, Бенджи? - закончила она.

Вообще-то, у меня не было ни малейшего желания иметь дело с псом, превосходящим меня ростом. Но в то же время я не мог показать себя трусом в присутствии Саммер. Короче говоря, я осторожно почесал ему шею под челюстью. На ошейнике собаки я нащупал кожаный мешочек - очень похожий на тот, который висел на шее Саммер.

- Что это? Очередной талисман?

- Да.

Я рассмеялся.

- Чего здесь смешного. Разве собачке не нужен оберег? Дай-ка я тебе покажу, - отстегнув мешочек от ошейника и открыв его, Саммер продолжила: Вот листки мяты, защищающие от несчастных случаев. Наезда машины, например, или чего-то другого в том же роде. А вот это семечко тмина, которое делает собаку беззлобной и довольной жизнью.

- А это что? - спросил я, показывая на какой-то стручок.

- Это семена эвкалипта. В них нет никакого волшебства. Просто их запах отгоняет блох.

Саммер положила кожаный мешочек на землю и принялась шарить по своим карманам.

- У тебя не найдется ручки, Бенджи?

Я вытянул шариковую ручку из заднего кармана и вручил ей. Саммер что-то нацарапала на крошечном листке бумаги, положила листок в мешочек и пристегнула последний к ошейнику.

- Ну как, Призрак, ты еще не забыл нашу хитрость? Вперед! Ищи Бага Джеральда!

Песик поднял уши, но с места не сдвинулся.

- Давай, Призрак, давай! Вспомни, как ты делал раньше. Ищи Бага Джеральда! Ищи!

До Призрака, наконец, дошло, что от него требуется, и он бегом направился к дому. Через несколько секунд я увидел, как в собачьем лазе мелькнул хвост.

- Что теперь?

- Теперь будем ждать.

Саммер уселась на землю и привалилась спиной к ограде. Я уселся рядом с ней. Через пару минут я рискнул взять её за руку. Она руки не отняла.

По прошествии некоторого времени, я услыхал, как дважды хлопнула дверца собачьего лаза, а еще через несколько секунд к нам присоединился Призрак и принялся вылизывать физиономию Саммер. Несмотря на странные поползновения собачки, Саммер ухитрилась снять с ошейника кожаный мешочек и передать его мне. Достать послание она не могла, так как ей приходилось увертываться от огромного собачьего языка.

Открыв мешочек, я нашел там листок бумаги.

"Проведу отвлекающий маневр с мамой ровно в 5:40. Дверь черного хода открыта. Поднимайтесь наверх. Только тихо!".

Призрак к этому времени, чтобы удобней было лизать ей лицо, успел завалить Саммер на спину. Я отвлек зверюгу, пощекотав его, и он в знак благодарности стал лизать меня. Саммер вытерла лицо, и я сунул ей записку.

- О`кей. У тебя есть часы, Бенджи?

Я достал ноутбук и показал ей время. Часы на экране показывали пять часов тридцать семь минут.

Мы вернули талисман Призраку и принялись следить за бегом секунд. Ровно в 5:40, мы сделали рывок через задний двор. Саммер приоткрыла дверь, сунула голову в щель, а затем знаком призвала меня следовать за ней. Мы на цыпочках прошествовали через большую кухню с медными котлами и дымящимися кастрюлями на плите, прошли по коридору и быстро поднялись по лестнице на второй этаж. Суля по тишине в доме, нас никто не видел. Наверху нас встретил какой-то белоголовый мальчишка, даже более тощий, чем я. Он провел нас в свою спальню, закрыл дверь и запустил музыку погромче, чтобы заглушить звук наших голосов.

- Спасибо, что протащил нас к себе! - воскликнула Саммер, восторженно его обняв.

- Без проблем, - пожал плечами тощий Джеральд, - чтобы не потерять квалификацию, мне время от времени надо тренироваться.

- Это Бенджи, - представила меня Саммер.

Джеральд и я помахали друг другу, обойдясь без рукопожатия.

- Как ты сумел спровадить маму, - поинтересовался я.

- Очень просто. Я отключил предохранитель на линии, ведущей в кухню, и маме пришлось спуститься в подвал, чтобы дать ток.

- Круто, - восхитился я, подумав, не скажет ли он, как это делается, если я его спрошу.

Саммер всё еще висела на Джеральде, но я не чувствовал, что он представляет для меня какую-то угрозу. Создавалось впечатление, что этот пацан и Саммер - дело прошлое. Кроме того он по жизни был, похоже, таким же клоуном, как и я. Да и комната у него была отделана, что надо! Потолок он оклеил бумагой с цветным изображением какой-то туманности. Под этим потрясным потолком болталось несколько космических кораблей. Пара из них были моделями подлинных космических станций - я узнал нашу станцию "Фридом" и южно-американскую "Либертас", а все остальные звездные корабли в свое время действовали в старинных кинофильмах. Я узнал "Мстителя" из "Последнего шанса", "Тысячелетнего Сокола" из "Звездных войн", но большую часть из них я вычислить не мог.

- А это что? - спросил я, показывая на самый странный из всех кораблей. Он походил на воткнутый в яйцо камертон.

- Это - "Вояджер". Одушевленный корабль из первого полнометражного фильма сериала "Звездный путь". Жалко, что сериал закончился. Последние пять серий были абсолютно улётными. Они наконец избавились от Джейнуэя и кораблем стал управлять "Семь-из-Девяти". Если хотите, я покажу вам, где в Сети можно найти эти эпизоды...

- Вообще-то, Джеральд, мы в большой замазке, - сказала Саммер, - и надеемся, что ты поможешь нам из неё выбраться.

- Что за вопрос. С чего начнем?

- Для начала, - ответила Саммер, - мне надо отправить послание маме. Боюсь, что к этому времени у неё от беспокойства уже крыша сдвинулась.

- Почему бы тебе ей просто не позвонить?

- Не могу. За Бенджи ведет охоту ФБР, и мы с ним находимся в бегах.

Джеральд, похоже, был сражен. Он еще раз, и на сей раз гораздо внимательнее посмотрел на меня. Похоже, что я в его глазах мгновенно вырос до заоблачных вершин. И я его понимаю - ведь парень не знал, что быть объектом охоты со стороны ФБР вовсе не так захватывающе, как это кажется со стороны.

- Следовательно, - продолжала Саммер, - мы не можем воспользоваться своими телефонами, потому что они сразу засекут сигнал и выйдут на нас. По таксофону я маме позвонить не могу, так как её линия, возможно, прослушивается.

Джеральд подумал немного, потер подбородок и спросил:

- Хорошо. Что, по-твоему, следует сделать?

- Я думаю, что можно отправить маме письмо по электронной почте. Письмо надо написать так, чтобы мама его сразу поняла, а для тех, кто его перехватит, оно показалось бы совершенно обычным. Но оно должно оплачено, как угодно, но только не с моего счета.

- Сделаем, - сказал Джеральд. - Хочешь я открою какой-нибудь фальшивый счет и мы с него произведем оплату?

- Валяй. Но счет не должен выглядит подозрительным. Никаких служб пересылки на Мадагаскаре или в других столь же экзотических местах.

- О`кей, о`кей. Сделаю. Давай мне свой ноутбук.

- Зачем?

Джеральд махнул рукой в сторону своего девственно чистого рабочего стола.

- Видишь? Они уволокли мой компьютер. Как часть наказания.

Я передал ему свой ноутбук. Он взял отвертку и принялся снимать заднюю крышку.

- Что ты делаешь?

- Подключаю твой модем к моему телефону. Чтобы звонок не попал на твой номер. Поскольку тебя ищет ФБР и вообще...

Пока он трудился я принялся осматривать его книжные полки. Джеральд оказался владельцем весьма впечатляющего собрания старинных комиксов, включая практически все номера "Хроник Ф.А.Р.С.А." и "Охоты". Будучи гостем, я не осмелился извлечь их из пластиковых упаковок, но соблазн сделать это был весьма сильным.

- Порядок, - сказал Джеральд и передал ноутбук Саммер, которая тут же приступила к сочинению письма маме.

В итоге мы с Джеральдом оказались один на один. Говорить нам было не о чем, и мне не оставалось ничего иного, кроме как поинтересоваться комиксами. Это вопрос пробудил его к жизни. Оказалось, что на полках хранилась лишь часть его коллекции, причём часть меньшая. Остальные сокровища были спрятаны в многочисленных коробках, сложенных штабелем в стенном шкафу. Там были такие старые сборники, о которых я даже не слышал. Но Джеральд заверил меня, что все они страшно крутые, особенно "Пеосчный человек" и "Вендетта начинается с буквы В". Он показал мне старинный роман в рисунках, озаглавленный "Часовой". Роман я досмотреть не успел, потому что нас окликнула Саммер.

- Всё в порядке, я закончила, - сказала она. - Если мама поймет послание, она стряхнет хвост (если его за ней пустили), а затем встретится с нами на смотровой площадке Парка Пьемонт.

- И ты думаешь, она сможет нам помочь? - спросил я.

- Ты не знаешь её. Мама у меня что надо. Если кому и известно, что надо делать, так это только ей. Завершив акцию спасения, она, скорее всего, оставит меня сидеть дома на хлебе и воде. Я буду страдать за то, что прятала тебя в своей спальне, а затем вывела из дома без спроса...

- Высоко ценю твою жертву.

В этот момент в двери комнаты кто-то постучал. Я окаменел. Джеральд отчаянным взмахом руки показал на стенной шкаф. Саммер и я нырнули в темноту и закрыли за собой дверь в тот момент, когда мама Джеральда сунула голову в спальню сына.

- Папа скоро вернется, - сказала она. - У тебя нет желания накрыть стол?

- Желания сделать...что?

-Перефразирую: Ты не хочешь накрыть стол, поскольку вот-вот вернется твой отец?

- Охотно сделаю, как только закончу читать эту главу.

Я услыхал как закрывается дверь.

- Горизонт чист, - сказал Джеральд, а когда мы с Саммер появились из шкафа, спросил: - Чем ещё, ребята, могу быть вам полезным?

- Я знаю, что ты сумел влезть в сеть городской полиции, так почему бы теперь тебе не вломится в сеть ФБР и не выяснить, что они хотят от бедного Бенджи? - сказала Саммер, и я заметил, что, задавая вопрос, она как можно сильнее выпятила грудь.

- Хм... Можно попытаться, Но это займет некоторое время. И мне потребуется твой ноутбук.

- О`кей, - сказала Саммер, протягивая ему компьютер.

- Можешь заодно проверить и ЦРУ, - бросил я, пытаясь быть хоть в чем-то полезным.

- Сделаю, - ответил Джеральд. - Нет ничего проще. Что еще прикажете взломать? Может быть пожелаете, взломать для вас Федеральную резервную систему1 и перевести на ваш счет пару миллиардов баксов?

- Послушай, Джеральд, если ты сделать этого не можешь...

- Разве я сказал, что не могу? Я сказал, чтобы вы не ждали быстрых результатов. Может быть, мне удастся вызвать авгура, чтобы подобрать ключ к одному из их паролей. Но после того жуткого случая в Сан-Диего, ФБР стало более тщательно защищать свои системы от магического вмешательства. Следовательно...

- Вот и хорошо, - перевал я его. - Сразу дай нам знать, если на что-нибудь наткнешься.

- Что еще? - вздохнул Джеральд.

- Если ты сможешь связаться с моей мамой, передай ей, что её сын в полном порядке.

Я всё еще был страшно на неё зол, но мне не хотелось, чтобы она сильно волновалась.

- Так точно, сэр! Будет исполнено. Теперь, надеюсь, всё?

-Вольно! - сказал я, - Это всё, но пара сэндвичей в дорогу нам бы не повредила.

Глава сорок первая: Ведьма.

Среда одиннадцатого. 6 час. 38 мин. вечера.

- Дом Старбрингеров. У телефона Кристал.

- Привет, Кристал. Говорит Холли Джекобс.

- Салют, Холли. Рада тебя слышать. Как там Алекс и девочки?

- Хмм... Собственно поэтому я и звоню. Саммер к тебе случайно не забегала?

- Саммер? Нет. А в чем дело? Что-нибудь не так?

- Полагаю, что с ней всё в порядке, - ответила я, пытаясь казаться спокойной. - Она ушла с одной из своих подружек и к ужину не вернулась.

- Почему бы тебе ей просто не позвонить?

Как будто я этого не пробовала!

- Последнее время она очень активно пользовалась телефоном, - соврала я, отметив про себя, что с каждым разом это у меня получается всё лучше и лучше. - Думаю, что подсел аккумулятор. Позвони мне, если она вдруг у тебя объявится. Хорошо?

- Обязательно позвоню, а теперь мне надо идти готовить ужин.

- Желаю успеха. Пока.

Я повесила трубку и вычеркнула строку, на которой значилось: "Джеральд Старбрингер". Это было последнее имя в списке друзей Саммер. Ни один из них моей дочери не видел.

Я заглянула в гостиную, где Винтер дразнила Урвази с помощью клубка шерсти. Я настолько разнервничалась, что стала опасаться за свою младшую, и поэтому старалась не спускать с неё глаз. Но сходить с ума от волнения я не имела права.

Через черный ход я вышла во двор. Наступал ранний летний вечер. Алекс, оставшись только в шортах, лежал на траве, а на его указательный палец был намотан локон волос Саммер. Лежал он, положа голову на руки и неотрывно глядя в пламя небольшого костра, который он разжег из ясеневых поленьев.

Я села рядом с Алексом и слегка помассировала ему спину, а он продолжал смотреть на огонь. Мне очень хотелось спросить мужа, что он видит, но прерывать сеанс ясновидения было нельзя. Время от времени он брал волосок из локона и бросал его в огонь. Волосок мгновенно выпихивал и исчезал. Солнце неторопливо утонуло за линией горизонта. Крики дневных птиц умолкли, и им на смену пришел стрекот ночных насекомых. Поленья сгорели, превратившись в янтарные уголья. А он всё еще продолжал смотреть.

И лишь когда уголья перестали светиться, а закат полностью погас, Алекс перекатился на спину и протер глаза.

- Удалось что-нибудь? - спросила я.

Некоторое время он молча смотрел в темно-синее небо, видимо, продумывая ответ. Я сумела справиться с искушением поторопить его, и стала ждать, когда он подберет нужные слова.

- Мне кажется, что она не одна, - сказал, наконец, Алекс. - А видел я очень много. Клубок змей. Паутину. Гончих псов, преследующих зайца. Оленей - самца и самку. Самка была хромой. Что всё это означает, я пока понять не могу.

Он поднял глаза на меня и пожал плечами.

- Но она жива? - спросила я.

- Да. Я практически в этом уверен, но... - он снова задумался, и на этот раз, я ждать не стала.

- Что "но"?

Он снова поднял глаза, явно пытаясь найти точные слова.

- ...кто-то должен умереть. Кто-то ей близкий. Тот, кто будет с нею рядом.

Во мне всё напряглось. В какую беду позволила себя втянуть Саммер?

Я помогла Алексу встать, и мы направились к дому.

- Что теперь? - спросила я.

- Я думаю... - неуверенно произнес он, и, после короткой паузы закончил: - Думаю, что пора звонить в полицию.

Я согласно кивнула, а Алекс отправился к Винтер, чтобы позаниматься с ней перед сном.

- Полицейское управление Атланты, - услышала я в трубке. - Куда переправить ваш звонок?

- Туда, где занимается поисками исчезнувших людей, - ответила я.

- Подождите секунду, - в трубке послышался щелчок, после чего, другой голос произнес: - Управление розыска. Чем мы можем вам помочь?

Голос принадлежал женщине с тем чистым британским акцентом, который бывает только у компьютеров или у дикторов Би-би-си. Я беседовала с программой.

- Хочу заявить о пропаже человека.

- Хорошо. Имя?

- Саммер Джекобс.

- Очень красивое имя. И как давно она исчезла?

- Примерно пять часов тому назад.

- О. Скорее всего она найдется. Мы приступаем к поиску только по истечении 24 часов с момента исчезновения.

- Понимаю, но это особый случай. Она с мальчиком, и этого мальчика разыскивает полиция.

- Он тоже исчез?

- Нет. Я думаю, что его ищут, как свидетеля. На каком-то месте преступления полиция обнаружила его волосы.

- Боюсь, что я не совсем вас понимаю, - этот ровный, доброжелательный голос начал выводить меня из себя.

- Конечно не понимаете, - охотно согласилась я. - Мальчишка попал в переплет, и моя дочь вместе с ним.

- Вы хотите сказать, что она находится в обществе объявленного в розыск преступника?

- Нет. Впрочем, не исключено. Не знаю. Его зовут Бенджамин Денверс. Не могли бы вы проверить ваши файлы или что там у вас...?

- Боюсь, что я все же не совсем понимаю, что вы хотите...

Всё! Хватит!

- А что ты вообще понимаешь, недоразвитая железка?! А теперь, ублюдочный робот, заткнись и соедини меня с живым человеком!

Воцарилось недолгое молчание, а затем тот же голос, так же спокойно произнес:

- Мэм, позвольте мне вас заверить, что я вполне живой человек. Меня зовут Рейчел Дезай, если вы требуете доказательств, то номер моего служебного значка тринадцать шестьде...

- О... Не надо. Я вам верю.

- Хорошо. А теперь глубоко вдохните, мэм, и попробуйте не торопясь объяснить, что вы хотите.

Я воспользовалась её советом, и дело пошло гораздо лучше.

- Итак, - начала я, - моя дочь отсутствует пять часов. Она не отвечает по телефону. Дочь находится в обществе мальчика по имени Бенджамин Денверс, которого полиция разыскивает в связи с каким-то другим делом.

- Вам известно, с каким именно?

- Хмм... Его мать точно не знает, но считает, что дело каким-то образом связано с событиями на кладбище и в клинике.

- Вот как? В таком случае ваша тревога меня нисколько не удивляет. Итак... - последовала недолгая пауза. - Возможно, вы не знаете, мэм, что мы не имеем права разглашать имена лиц, находящихся в розыске. Но ничего не случиться, если я немного нарушу правила и скажу, что молодой человек по имени Бенджамин Денверс в розыске не значится. Надеюсь, что это вас хоть немного успокоит.

Интересно.

- Вы в этом уверены?

- Абсолютно, мэм. Когда кто-то разыскивается, пусть даже и отдельным детективом, имя разыскиваемого вносится в общий файл для проверки, не подвергалось ли это лицо аресту за превышение скорости, нарушение общественного порядка или иные мелкие правонарушения. На Бенджамина в центральном файле нет никаких данных.

- Огромное спасибо.

- Видимо, кто-то что-то перепутал. Не беспокойтесь, скорее всего ваша дочь уже через пару часов будет дома.

Что, дьявол их всех побери, происходит?

Я попросила своего информационного агента воспроизвести мой телефонный разговор с миссис Денверс. Она была уверена в том, что её сына ищет полиция. Кто лжет? Она? Или, может быть, полиция? Я еще раз прослушала весь разговор. Если лгала мать Бенджи, то она, вне всякого сомнения гениальная актриса. Но и у полиции нет никакого основания для лжи. Что происходит?

Я прошла в гостиную и, оторвав Алекса от игры с Винтер в шпионов, рассказала о том, что узнала в полиции.

- Ну и что же нам теперь делать? - спросила я, закончив рассказ.

Алекс поскреб в затылке и уставился в потолок.

- Ждать, - наконец произнес он.

Идея, конечно, была гениальной.

- Ждать?! - возмутилась я. - Мы не можем сидеть, сложа руки! Надо что-то предпринять!

- Мы и предпримем. Невод уже заброшен. И теперь будем ждать, когда в него заплывет рыба. Может быть, ты хочешь, чтобы я занялся ужином? закончил он, поднимаясь с пола.

Мне казалось возмутительным и даже непристойным то, что Алекс в подобной ситуации мог хранить спокойствие. Но на это, как известно, у него особый дар. Спокойствие. И он, безусловно, прав.

- Нет. Я всё приготовлю сама. Мне просто необходимо себя чем-нибудь занять.

Алекс вернулся к игре с Винтер, а я попыталась сообразить хоть какой-нибудь ужин. Но мои мысли блуждали где-то очень далеко от кухни. В итоге я вначале сожгла в тостере маисовую лепешку, после чего у меня подгорел и рис. В конце концов мне пришлось бросить все свои силы на изготовление холодного салата с тунцом и соусом карри, который подгореть уж никак не мог. В итоге мне удалось справиться с салатом, избежав катастрофы.

Мы поужинали в гостиной, а потом стали смотреть какую-то комедию положений. По крайней мере, Алекс и Винтер смотрели это дурацкое шоу. У меня же для веселья не было настроения. Поэтому я подключила персональный визор к передаче новостей. Это были не новости, а настоящий апофеоз насилия. Каких-то подростков христиан сильно избили за то, что они сожгли волосы девушки, исповедующей "Культ Виккан". В книжной лавке "Древо жизни" произошла перестрелка. Там, по счастью, никого не убили и не изувечили, и дело ограничилось всего лишь серьезным материальным ущербом. После этого начали передавать новые подробности об убийстве Рейвен, и сил на то, чтобы смотреть это, у меня просто не было.

Я проверила свой телефон и убедилась, что он в полном порядке. Просто мне никто не звонил. Я убрала кухню. Затем гостиную. Затем до блеска протерла ванную. По-прежнему никаких звонков. Когда мыть и чистить ничего не осталось, я решила просмотреть электронную почту.

Там был обычный завал рекламных посланий, которые я стерла даже не читая. Моя редакторша вежливо интересовалась, оправилась ли я от гриппа. Администрация школы спрашивала, будут ли девочки на уроках завтра. Кроме этого в электронной почте обнаружилось краткое послание от Урвази.

Это послание привлекло мое внимание - не так часто приходится получать письма от своей домашней кошки. Содержание письма оказалось весьма любопытным.

"Холли,

Спешу сообщить, что наша встреча на обзорной площадке доставила мне огромное удовольствие. Нам следует чаще встречаться. Давай встретимся поскорее и поболтаем!

Урвази"

P.S. Мне очень понравилась твоя статья о Манксе. Ну и умны же эти кошки. Нам следовало бы у них учиться".

Так-так. У меня не было старинных друзей по имени Урвази. По крайней мере, среди людей. Кроме того, о котах или кошках я в последнее время ничего не писала. Я посмотрела характеристику отправителя и выяснила, что письмо пришло от женщины адвоката бенгальского происхождения, проживающей в районе Большой Атланты и увлекающейся кулинарией, фехтованием и... электронной игрой "Смертельная схватка".

Саммер, явно, пыталась привлечь мое внимание. Но к чему все эти шутки и игры? Почему она просто мне не позвонила? Что-то явно происходить. Хорошо хоть, что упоминание об обзорной площадке поддавалось легкой расшифровке.

Я нашла Алекса в спальне Винтер, где он читал дочери сказку на ночь. Когда я рассказала ему о письме, он согласился остаться дома, чтобы присмотреть за младшей дочерью.

В итоге я могла отправиться на свидание со старшей и получить ответы на все занимающие меня вопросы.

Глава сорок вторая: Полиция.

Среда одиннадцатого. 10 час. 49 мин. вечера.

Не доезжая двух кварталов до места мы услышали шум толпы. Это был грозный, похожий на отдаленные раскаты грома рокот, который время от времени пронизывали выкрики и женский визг.

Тони вначале провез нас на юг по Спринг-стрит, а затем свернул на Бико. Там ему пришлось остановиться, чтобы пропустить спешащих к Площади Свободы зевак. Подождав секунд тридцать и поняв, что этого нескончаемого потока ему не переждать, он поставил машину на тротуар.

Я затолкала в рот последнюю пару крекеров, вылезла из автомобиля и, чтобы облегчить крекерам путь в желудок, допила одним глотком кофе из дорожной кружки. Я безмерно радовалась тому, что прежде чем принять участие в этом карнавале, мне все же удалось урвать два с половиной часа сна. Я надела на голову аппарат связи и ринулась вслед за Тони в битву.

На площади царило безумие. Там уже собралось не менее четырех сотен граждан, и к ним постоянно прибывало подкрепление. В этой части города полным-полно ночных клубов и иных злачных мест, и их завсегдатаи стекались на площадь. Само собой разумеется, что из дверей Башни свободной прессы, высящейся в северо-западном углу площади, тоже изливался поток людей. Я заметила, как несколько вооруженных камерами телевизионщиков пробиваются сквозь толпу. Скорее всего, это была команда Баптисткой службы новостей, благо сенсационное событие произошло у их порога. Над нашими головами кружили два геликоптера, обшаривая лучами своих прожекторов место происшествия. Одним словом, журналистская братия старалась во всю.

Предполагалось, что наш путь к месту преступления будут расчищать копы из Второго участка, но бедняги ничего не могли поделать с многократно превосходящей их по численности толпой. Тони и я, расталкивая локтями граждан Атланты, медленно пролагали путь к телу. На площади образовалась весьма странная смесь людей. Служащие ночных клубов в сверкающей униформе, бармены с бабочками на шее и с белыми передниками на животе, немолодые мужчины в строгих деловых костюмах отчаянно жестикулиоровали и что-то выкрикивали. В толпе я заметила несколько женщин, рыдавших так горько, словно они только что похоронили своих детишек. Рядом с ними какой-то здоровенный оболтус размахивал шестифутовым деревянным крестом. Я напрягла слух и услышала, как детина орет: "Сатана на сможет противостоять подлинной Вере! Греховность - это смерть!" Я обратила на него объектив головного аппарата связи, чтобы зафиксировать лицо фанатика. Мне показалось странным, что, едва услыхав о преступлении, он уже оказался вооруженным шестифутовым крестом. Впрочем, это ни о чем не говорило. Некоторые из этих безумцев постоянно возят кресты в багажниках машин, ожидая лишь повода заклеймить Сатану и вступиться за веру.

Вскоре толпа развела меня и Тони в разные стороны. Я попыталась связаться с ним через головной коммуникатор, но толпа гудела так, что от этой идеи пришлось отказаться. Тони - уже большой мальчик. Не заблудится. Пробившись, наконец, через толпу, я показала значок патрульному, все еще не оставляющего надежду сдержать поток зевак.

Ребята из Второго, делали все, что позволяли им их скудные людские ресурсы, и им удалось очистить площадку примерно в десять квадратных ярдов. В центре этой площадки и находился труп. Это была большая удача, так как тело занимало довольно много места. При ударе о мостовую кожа жертвы лопнула, а кровь и обрывки плоти брызнули во все стороны. Если бы у меня был выбор, я изолировала бы всю площадь, чтобы попытаться обнаружить предметы, отлетевшие или откатившиеся от тела. Но мы опоздали, очистить площадь уже не представлялось никакой возможности.

Высокая блондинка в чине сержанта орала в мегафон, приказывая толпе разойтись Но законопослушные граждане Атланты на сотрудничество с полицией почему-то не шли и продолжали напирать. Я постучала пальцем по её плечу, показала удостоверение и спросила, нельзя ли вызвать подкрепление, чтобы обеспечить порядок. Зеваки, пытаясь хотя бы бросить взгляд на тело, давили на полицейских со всех сторон. Она сказала, что уже сделала запрос и что подкрепление в пути.

- В чем дело? Почему весь этот шум? - спросила я, показывая на толпу.

- Жертва - какая-то большая знаменитость, - ответила она. - Певец или что-то в этом роде. Один из зевак его узнал, и всё началось, прежде чем мы могли понять, откуда и почему на нас обрушилась эта лавина.

Я отошла от неё, чтобы осмотреть тело. Вначале я осторожно обошла труп, стараясь не наступить на окружающие его пятна крови и куски человеческого мяса. На вид жертве было где-то под тридцать. Тело было обнажено и покрыто с ног до головы какой-то маслянистой субстанцией. Не надо было быть специалистом в области судебной медицины, чтобы понять, что тело упало с очень большой высоты. Я огляделось, чтобы понять, откуда оно могло свалиться. Единственным местом, с которого можно допрыгнуть до этой точки, была Башня свободной прессы. Но даже и она, пожалуй, располагалась слишком далеко. Для того, чтобы долететь сюда, покойному нужно было прыгать с большого разбега, а мне ни разу не доводилось слышать о том, чтобы самоубийцы разбегались перед прыжком. Обычно они после долгих колебаний просто шагают вниз. Нельзя исключать и того, что тело выброшено не из окна, а с вертолета или даже самолета.

Я наклонилась, чтобы получше рассмотреть смотрящее в сторону лицо. На лбу трупа я увидела изображение обратного креста. Крест был начертан какой-то темно-красной краской - скоре всего кровью. Из уха и из угла рта сочились тоненькие струйки крови. Глаза трупа были широко раскрыты. И...

Я достала ручку фонарь, и посветила в глаза покойника. Глаза были налиты кровью, что указывало на разрыв капилляров. Такое обычно случается при смерти от удушения, а о том, что кровоизлияния в глаза возникают после падения с высоты, я никогда не слышала. Надо будет спросить патологоанатома, подумала я.

Когда я притупила к осмотру шеи, чтобы проверить, не осталось ли на ней следов удушения, на месте преступления появился Тони.

- Какая радость... - начала я.

- Радоваться будем позже, - оборвал он меня. - По пути сюда я кое-что услышал. Дай-ка мне взглянуть на его личико, - сказал Тони, опускаясь на колени рядом с трупом. - Будь я проклят! - после короткой паузы продолжил он. - Это Вэйр. Меган, нам нужен здесь по меньшей мере взвод, чтобы сдержать толпу. И взвод этот нужен немедленно.

- Я уже затребовала подкрепление, - крикнула я, пытаясь перекрыть шум толпы. - Что нам, по-твоему, грозит?

- Ты достаточно стара для того, чтобы помнить, какое волнение вызвало убийство Мадонны...

- Неужели так скверно?

- Даже хуже. Я видел кусок репортажа из Баптистских новостей. Мы сидим на пороховой бочке. На твоем месте, я затребовал бы сюда патрульных со всего города, предварительно вооружив их рвотным газом и электрошокерами.

Я посмотрела на толпу. Тони был прав. Толпа увеличивалось, и напряжение в ней всё возрастало.

- О кей. Я потребую, чтобы Второй участок прислал всех, кто у них остался. Потом свяжусь с Первым и попрошу их тоже помочь. Кроме того, я позвоню дежурному в БСР. Посмотрим, что они смогут нам прислать. И пусть кто-нибудь выяснит, куда, дьявол их побери, подевались все эксперты. Я хочу, чтобы тело, как можно быстрее, затолкали в мешок и увезли отсю...

Я оборвала фразу на полуслове, потому что рев толпы внезапно стих. Не далее, чем в десятке метров от меня, в том месте, где полицейские держали фронт, вспыхнула драка. Мы опоздали. Побоище охватывало всё большую площадь, расширялось кругами так, словно в толпу бросили большой камень. Толпа, видимо, чем-то похожа на воду, подумала я. Охваченные горем люди били тех, у кого гибель любимого певца вызвала приступ ярости. И все они были злы на нас за то, что мы не пытаемся остановить насилие. Толпа прорвала оцепление и всеобщее побоище продолжалось уже над телом. Я пыталась удержаться на ногах, но мне этого не удалось. Меня толкнул какой-то мужчина, пытавшийся несмотря на весь этот бедлам, бросить взгляд на труп Вэйра. Тони пытался пробиться ко мне, но я видела лишь его голову и руки.

Я бессильно наблюдала за тем, как над его головой поднялся а затем опустился здоровенный шестифутовый крест из бруса сечением 2х4 дюйма. Вместе с крестом на голову Тони обрушился и лозунг: "Единая нация под Единым Богом".

Глава сорок третья: Избранник.

Среда одиннадцатого. 11 час. 05 мин. вечера.

Я и понятия не имел, что ночь имеет столько голосов. Весь последний час я занимался тем, что подсчитывал число отдельных, доносящихся до меня звуков. Это была увлекательная игра. Лягушки. Плеск рыбы. Спор двух торговцев наркотиками на детской площадке. Шаги бродяги, собирающего алюминиевые банки. И птицы. Я насчитал 14 разновидностей птичьего пения.

Дождь то кончался, то принимался лить снова. Облака, подсвеченные огнями Атланты, приобрели фиолетовый оттенок, и озеро тоже стало фиолетовым, поскольку в нём отражались облака. Но всё остальное было серебряным. Луна сияла в разрывах облаков, и это был самый яркий свет во всем парке. В перерывах между дождями с поверхности озера поднимались небольшие клубы пара, искажая отражения небоскребов. Я смотрел на воду и мне казалось, что башни какого-то странного города плавают в фиолетовых облаках. Надо будет запомнить эту картину и попросить Скотта перенести её в наш комикс. Если, кончено, мне суждено когда-нибудь вернуться к нормальной жизни.

Саммер уснула час назад, опершись спиной на одну из колонн обзорной площадки. На неё падал свет луны. Одна половина её лица была серебряной, а другая скрывалась в таинственном мраке. Она казалась такой милой и беззащитной, но...но, даже и во сне в ней было что-то от кошки. Жаль, что я не умею рисовать как Скотт. Если бы я умел, то обязательно написал её портрет - лицо наполовину в тени, и башни в фиолетовых облаках за ней.

Вот уже несколько часов мы ждали появления её мамы, но та всё не приходила. Я уже потерял надежду, но иного выбора, кроме как продолжать ждать, у нас не было. В мой дом путь был закрыт. К Саммер мы тоже не могли идти. Если же мы попытаемся провести ночь в гостинице, нас вычислят по электронной кредитной карте и ПЧК тут же явятся за нами. И это при условии, что найдется отель, готовый предоставить номер паре малолеток.

Саммер что-то пробормотала, но не проснулась. Я же достал один из рисовых брикетов с ванилью, украденных для нас Джеральдом, и принялся его грызть, постоянно делая паузы, чтобы выслушать очередную птичью трель, казавшуюся мне незнакомой. Затем я увидел, что дождь полил снова.

Обзорная площадка сооружена в середине моста, соединяющего берега озера, так что дождь можно увидеть прежде, чем он до вас доберется. Я видел как капли дождя поднимают рябь на поверхности воды, продвигаясь по направлению к нам с юга на север. Через несколько секунд дождь забарабанил по крыше. Я слушал этот успокаивающий звук, догрызая рисовый брикет. Ночь была теплой, и мы находились в укрытии. Ну и пусть себе идёт.

Из тени деревьев на восточном берегу озера появилась фигура человека. Человек явно направлялся к мосту. Я наклонился над Саммер и легонько потряс её плечо. Она проснулась мгновенно. Я приложил палец к губам, и увлек её в тень. Нас уже сегодня выгоняли из парка. Это сделал какой-то коп сразу после захода солнца.

На сей раз это мог быть кто угодно, но только не полицейский. На человеке был какой-то бесформенный наряд, похожий на платье или на мантию, а сам он опирался на высокий - выше меня - посох. Двигалось это существо крайне медленно, так словно каждый шаг давался ему с огромным трудом. Это был не полицейский. И не ПЧК. И уж, конечно, не мама Саммер. До сих пор нам удавалось избежать встреч с психами и бездомными, шляющимися по ночам в парке. Оставалось надеяться, что и на этот раз удача нас не покинет.

Я слышал ритмичное постукивание посоха о настил моста. Затем характер звуки изменился - неизвестное существо поднималось по ступеням на обзорную площадку. И вот оно вступило под крышу и опустилось на скамью. Луч луны, прорвавшись через облако осветил серебряные волосы, заплетенные на спине в две длинных косы. Это была женщина. Женщина очень старая. Я не знал, видела ли она нас или нет.

В неведении я оставался лишь до того момента, когда она заговорила.

- Надеюсь, вы не будете возражать против того, что я воспользуюсь тем же убежищем, что и вы? - спросила она. Голос у женщины был похож на кваканье лягушки. Очень старой лягушки и к тому же страдающей ларингитом. На улице дождь.

Саммер вышла из тени. Я последовал за ней.

- Конечно, не будем, - ответила Саммер.

- Простите, - сказал я. - Мы не хотели вас испугать неожиданным появлением. Мы просто не знали, кто идет.

- Пусть вас это не беспокоит, - произнесла старуха. - Я прожила такую длинную жизнь, что испугать меня чем-либо уже невозможно.

Только подойдя совсем близко, я увидел насколько сильно морщины избороздили её лицо. Такой кожи мне раньше видеть не приходилось. Видимо, несчастная старуха была бедна настолько, что у неё не было средств на обычную пластическую операцию. Но в её глазах я увидел нечто такое, что невозможно было описать словами.

Она взглянула на воду, помолчала немного и произнесла:

"Открыв глаза, увидел я тебя с собою рядом,

Пробившись сквозь стекло, луна твой серебрила лик,

Не весь, а только часть его,

А часть скрывала тень.

И в этот миг,

Ты мне предстала, чудной незнакомкой,

Такой, который видел я тебя десятки лет назад,

В ночи, когда угас прекрасный день..."

Старуха перестала читать стихи и посмотрела на нас.

- Как красиво, - сказала Саммер.

- Да, - согласился я, и хотел добавить, что только что рисовал в уме точно такую картину. Но, испугавшись, что меня сочтут дешевым плагиатором, я лишь спросил: - Откуда это?

- О... - со смешком сказала она, - Это всего лишь начало поэмы, которая еще не написана. - Затем старуха как-то странно на меня посмотрела и добавила: - Возможно, ты как раз тот, кто сумеет её закончить.

Глава сорок четвертая: Одержимая.

Среда одиннадцатого. 11 час. 50 мин. вечера.

- Вот уж не думаю, - сказал мальчик. - Я вовсе не какой-нибудь слюнявый поэтишка.

Стоящий за его спиной тотем согласно кивнул и одобрительно хлопнул мальчишку по спине. Тотем являл собой высокого детину в темном костюме, с маской домино на лице и цифрой "Z" на груди. "Супергерой", догадалась я.

Я заметила, как девочка ткнула его локтем под ребра за эту очевидную грубость. Её тотемом был волк, с вплетенными в гриву одуванчиками.

- Не суди его строго, - сказала я. - Он сейчас в таком возрасте, когда мальчишки стремятся продемонстрировать свою независимость, как себе, так и всему миру. Поверь мне. Я это знаю. И кроме того, - продолжала я, он прав. Большая часть поэзии - всего лишь упражнения в слюнявом сентиментализме, или того хуже в академической игре словами. Но, к счастью, это еще не вся поэзия. Есть стихи, молодой человек, - их, увы, мало, которые таят в себе чудо. Искру магии, если можно так выразиться. Эти стихи позволяют людям взглянуть на себя по-новому, а некоторым даже помогают открыть для себя смысл жизни.

Я посмотрела мальчишке в глаза, чтобы понять, воспринимает он мои слова или нет. По его взгляду я поняла, что он считает меня слега чокнутой, или, как теперь принято говорит в их среде, - играю не полной колодой.

- Вообще-то, - ответила я на его мысли. - В моей колоде есть даже пара лишних карт, да и разыгрываю я не совсем стандартный вариант игры.

Он и этого не понял. Жаль, что мы не сможем долго побыть вместе. Я могла бы научить его многому из того, что видела в жизни, помогла бы многое понять. Но насколько мне было известно, до самых важных мыслей он дойдет самостоятельно.

Тотем девочки поднял голову и принюхался. Судя по его виду, он унюхал нечто знакомое. Не прошло и секунды, как девочка сказала:

- Мама пришла.

Мальчик посмотрел сквозь сетку дождя на берег и на темную линию далеких деревьев.

- Где она? - спросил он, потому что в отличие от подруги ничего не ощущал.

- Там, - ответила девочка, показывая на едва различимую фигуру, выступившую из тени деревьев и двинувшуюся по тропе в нашем направлении.

- Откуда ты знаешь, что это она? - спросил мальчик.

- Знаю и всё. Это точно она.

То что произошло после этого, было похоже на сон.

Её мама, пройдя по берегу озеру, вступила на мост и направилась к смотровой площадке. Она прошла уже половину пути, когда за её спиной из темноты вынырнули несколько теней. Какие-то мужчины осторожно следовали за женщиной, но женщина их не замечала. Девочка крикнула, предупреждая мать об опасности, и та обернулась. Мужчины перешли на бег.

Девочка и мальчик, окаменели от ужаса.

- Бегите! - прошептала я, но они продолжали стоять, словно каменные изваяния. Тогда я призвала на помощь змею, и лишь с её помощью, изгнав один страх с помощью другого, мне удалось заставить их мне повиноваться. БЕГИТЕ! - на сей раз изо всех сил крикнула я.

Дети выскочили с обзорной площадки на мост в тот момент, когда мужчины поравнялись с матерью Саммер. Та попыталась их остановить, но они не замедляя бега столкнули её в воду.

Дети мчались по мосту к противоположному берегу, к спасительной темноте деревьев. Но до цели им было еще очень далеко, а мужчины уже начали на бегу доставать пистолеты.

Я поднялась со скамьи и начала спускаться по ступеням на мост. Преследователи выстрелили раз. Потом другой. Этих выстрелов я не опасалась. Первые две пули, как правило, летят мимо, и лишь третья находит свою цель.

Именно поэтому я здесь и оказалась Здесь, это значит посередине моста. Потому что несмотря на весь свой дар, всё своё могущество, я не могла преподнести миру дара большего, чем просто оказавшись здесь. Оказавшись в нужном месте в критический момент. Пусть он вырастет, чтобы писать прекрасные стихи.

"Я ухожу от вас не первой,

И совсем не лучшей.

Но, кто сказал, что смерть моя,

Всего лишь частный случай?".

Глава сорок пятая: Полиция.

Четверг двенадцатого. 0 час. 39 мин. пополуночи.

- Мы почти закончили, - сказала медицинская сестра. - Вы сможете увидеть его через минуту.

- Спасибо, - ответила, я, изумившись тому, что она выкроила момент, чтобы сообщить мне это.

Комната ожидания была забита людьми, жаждущими хоть что-то узнать, что случилось с их друзьями и родственниками, попавшими в обезумевшую толпу. Я уступила свой стул пожилому джентльмену, которому сказали, что у его внучки сломана нога. Что же, в моем распоряжении остался первоклассный кусок свободной стены, к которой можно было прислониться.

Я достала ручной дисплей и вернулась к просмотру передачи Баптистской сети новостей. Они прибыли на место преступления раньше меня, и я надеялась, что на их пленке я увижу нечто такое, что не заметила на площади. До того, как ребята со Второго участка прогнали операторов, те несколько раз успели снять тело крупным планом. Кроме того, они сумели запечатлеть на пленке толпу, после того как ситуация вышла из-под контроля. В данный момент БСН давала репортаж с заседания экспертов по оккультизму, высказывающих свои соображения в связи с данным делом. Господствующая среди них на данный момент теория сводилась к следующему: Вэйр являлся тайным членом Сатанинского заговора, и с помощью колдовских сил пытался пролететь над Башней свободной прессы, чтобы наложить на неё ужасное проклятие и, таким образом, утвердить конечное господство Сатаны над Америкой. Но поскольку Бог могущественнее Сатаны, колдовство над освященной Им землей потеряло силу, и Вэйр, упав на землю, обрел свою смерть. Такова была суть их рассуждений. Суть эта, естественно, была облачена в наукообразные одежды. Эксперты в подтверждение своих слов приводили псевдоисторические примеры и цитаты из библии. Но в сухом осадке оставалось то, что было сказано мною ранее. Лично у меня относительно причин гибели Вэйра были несколько иные теории, и именно их я решила проработать, прежде чем взяться за гипотезу магического полета.

- Лейтенант Стрэнд, - сказала медсестра, прикоснувшись к моему локтю, - мы готовы его отпустить.

Я кивнула, и она подвела меня к низкому столику, рядом с которым находился лейтенант Браунинг. Бедный лейтенант, сидя в коляске, пытался поставить свою подпись под документом о выписке. Его правая рука была в гипсе, поэтому Тони что-то мучительно царапал левой.

- Привет, красавчик, - сказала я.

Тони поднял на меня глаза. Его губа распухла, а лихая прядь светлых волос падала на лоб, частично прикрывая довольно длинный ряд металлических скрепок.

- Тебе, по-моему, стоило бы начать не с меня, - сказал он, возвращаясь к попытке изобразить свое имя печатными буквами.

- Возможно, но уж больно мило ты выглядишь. Так, наверное, выглядел бы Франкенштейн, если бы увлекался сёрфингом.

- Неужели ты до сей поры не удосужилась взглянуть в зеркало? ухмыльнулся он.

- Туше! - ответила я.

Мне было известно, что глаз у меня заплыл, и в данный момент находился в стадии преобразования из рядового фингала в нечто красновато-багровое. Утешало лишь то, что синяк выглядел бы еще более отвратительно, будь у меня более светлая кожа. Кроме того, у меня треснуло ребро, но этого со стороны никто не видел, так как трещина имела название "волосяной". Мне влепили дозу вакцины, стимулирующей рост кости и посоветовали месяц не падать.

Тони, наконец, закончил свои упражнения с ручкой и бумагой. То, что он нацарапал, вполне могло сойти за его имя, впрочем, как и на короткое непристойное ругательство.

- Насколько всё скверно? - спросил он, когда служитель покатил его к дверям. - Или ты еще этого не знаешь?

- Трое погибли, - ответила я. - Пока. Семьдесят три раненых, девять из которых находятся в критическом состоянии.

Услыхав это, Тони лишь присвистнул. Мы молчали до тех пор, пока не оказались за дверями больницы. Тони выбрался из кресла, и мы направились к гаражу. Я спросила у Минди, куда поставили заказанную мною машину. Получив ответ и поднявшись на четвёртый уровень, я, приложив большой палец к сенсору, открыла автомобиль. Тони забрался на пассажирское место, я заняла сиденье водителя, после чего мы целую минуту сидели молча.

Я пока не знакомилась с жизнеописанием трех жертв массовых беспорядков. Это можно будет сделать позже. Умом я понимала, что моей вины в их гибели нет. Мы работали изо всех сил, чтобы как можно быстрее завершить все формальности и увезти тело с площади. Но я знала, что если в самое ближайшее время нам не удастся завершить следствие, то к этим троим, погибшим в толпе, скоро присоединится довольно большая компания.

После пары минут молчания Тони достал ноутбук и стал поглощать информацию, с которой я успела познакомиться в то время, когда ему ставили заклепки на лоб. Я надела головной прибор связи и вызвала шефа нашей службы Дэвисона. Я не говорила с ним с момента начала беспорядков, хотя к этому времени он уже должен был располагать всей доступной информацией. Шеф не ответил, что для него было совершенно не характерно. Обычно он снимает трубку после первого звонка. Видимо, проходило какое-то важное совещание. Или, может быть, для разнообразия, Дэвисон решил хотя бы немного вздремнуть.

Я оставила ему сообщение и вызвала отдел Экспертизы.

- Бакстер у телефона, - услышала я.

Я рассчитывала, что ответит Шард, но поскольку за временем я не следила, то совсем забыла, что её смена уже закончилась.

- Привет, Бакстер. Говорит Стрэнд. Что у вас там новенького по делу об убийстве Вэйра?

- Хмм, лейтенант, не знаю, учили ли вас этому или нет, но вы существенно облегчили бы нашу задачу, доставив нам его тело.

- У меня не то настроение, Бакстер, поэтому давай выкладывай, что там у вас.

Поняв по моему голосу, что мне не до шуток, он сразу перешел на деловой тон.

- Прости. Итак, надеюсь, тебе сообщили, что после бунта тело найти не удалось?

- Да я слышала об этом.

Я знала, как люди поклоняются своим героям, но похищение тела Вэйра не поддавалось логическому объяснению. Я понять не могла, кому мог понадобиться его труп. Неужели те, кто уволок его, хотят открыть новый бизнес и торговать в розницу зубами и локонами музыканта? А, может быть, те, кто украл тело, рассчитывают сделать из него чучело, чтобы постоянно держать перед собой в кресле за кухонным столом?

- Итак, есть ли у тебя что-нибудь для меня? - продолжала я.

- Да, поскольку ты упомянула о кровоизлиянии в роговицу, я взглянул на изображение, полученное с твоего головного прибора. Твои подозрения вполне оправданы, подобного рода кровоизлияния бывают при асфиксии, но не встречаются при падениях. Возможно, Вэйр был задушен. Правда, после падения с такой высоты нельзя исключать и нетипичных проявлений на теле.

- Значит, ты не до конца уверен?

- Почти до конца. Включи ноутбук, чтобы я мог перебросить тебе картинку.

Я сделала то, что он просил, и экран заполнило лежащее на мостовой тело Вэйра.

- Я смоделировал картинку, сопоставив изображения с головных приборов связи всех, кто ходил вокруг тела. Поскольку жертву на живот не переворачивали, я не смог смоделировать спину, но в остальном картинка получилась удачно. Имея изображение, сделанное под разными углами, можно сформировать весьма детальную модель.

На трупе большое число ушибов и ссадин, что говорит о том, что после удара о твердую поверхность тело слегка подпрыгнуло и несколько раз перекатилось. Если бы место падения осталось не тронутым, то по расположению капель крови на мостовой мы могли бы рассчитать траекторию полета и...