Танец маленьких разбойниц

Глава 12

Когда Хлоя и Блэки приехали в Грас и добрались до отеля, адрес которого был указан в письме Эдди, выяснилось, что самого Эдди в отеле нет. Девушка за стойкой сказала, что он ушел рисовать.

— Вы найдете его на площади Озэр, это в Старом городе, — объяснила она.

Подруги расписались в регистрационной книге, получили ключи от комнат и пошли наверх устраиваться. Когда Хлоя распаковывала вещи, в дверь постучали.

На пороге стоял тощий долговязый парень с песочно-желтыми волосами, длинные непокорные вихры топорщились в разные стороны. «Моцарт в период творческого кризиса», — невольно подумала Хлоя. На вид парню было лет двадцать пять. На одном плече у него висел небольшой черный рюкзачок, на другом — видеокамера.

— Привет. Это ты искала Эдди? — Он говорил, слегка растягивая слова. Австралийский акцент, определила Хлоя.

— Нет, моя подруга. А ты кто такой?

— Меня зовут Камерон, — представился парень. — Я друг Эдди.

— Хлоя. Комната Блэки рядом.

Парень улыбнулся. Не отрывая взгляда от Хлои, он постучал в дверь соседней комнаты.

— Привет, — сказал Камерон, когда Блэки распахнула дверь. — Я друг Эдди. Мы с ним договорились встретиться в кафе. Хочешь, пойдем вместе?

— Конечно хочу! — воскликнула Блэки.

— Ого, классный Ганеш. — Камерон кивнул куда-то в глубь комнаты.

Блэки обернулась. На кровати среди раскиданных вещей лежала золотая статуэтка.

— Нравится?

— Очень. Давай возьмем его с собой.

— Зачем? — удивилась Блэки.

— Хочу угостить его обедом.

— Хорошо, пускай идет с нами, но только если ты сам его потащишь.

Хлоя ошиблась: Камерон оказался не австралийцем, а уроженцем Новой Зеландии. На вопрос Блэки, чем он занимается, юноша сказал, что находится в творческом поиске. Этот поиск привел его в Грас, один из центров парфюмерной промышленности Франции, прославившийся своей школой по подготовке профессиональных «нюхачей». Здесь Камерон собирался снимать художественный фильм, точнее — один из эпизодов, под рабочим названием «большой нос». Их новый знакомый уже успел попробовать себя в разных профессиях! В Индии Камерон пытался сделать карьеру киноактера, предлагая себя на роли героя-любовника, попытка не увенчалась успехом, но зато он приобрел бесценный опыт, поработав сборщиком чая и сапожником, а заодно освоив несколько престижных профессий вроде уличного дантиста и чистильщика ушей. В Венеции Камерон познакомился с профессией гондольера. В Америке он вновь вплотную приблизился к миру кино: юноше посчастливилось устроиться в рекламное агентство, и он целый месяц продавал на улицах Лос-Анджелеса буклеты с описанием особняков голливудских звезд.

Камерон приехал в Грас специально для того, чтобы пройти тестирование в школе «нюхачей». Как утверждал путеводитель, школа работает с понедельника по пятницу, абитуриентов принимают без каких-либо предварительных условий, желающие проверить силу своего обоняния могут просто прийти и записаться на тестирование. Увы, авторы путеводителя ошиблись: летом школа закрывалась на каникулы. Но что касается самого города, «привлекавшего парфюмерные фабрики своим необыкновенно чистым воздухом и расположенными вокруг полями, где благоухали тысячи и тысячи цветов», тут путеводитель не соврал.

— В мире полно парфюмеров, но меньше половины из них обладают сверхчувствительным обонянием. Чтобы стать профессиональным «нюхачом», надо иметь настоящий талант, — сказал Камерон.

— А у тебя есть… нюхательный талант? — спросила Блэки.

— Сомневаюсь. Только для того, чтобы тебя просто приняли в школу, ты должен уметь различать не меньше пятисот различных запахов. Я просто хотел посмотреть, как проходит тестирование, ведь по сценарию главный герой моего фильма мечтает стать парфюмером.

— ГМ, странный талант — умение нюхать окружающий мир. — Блэки пожала плечами.

— Знаешь, меня занимает другое. Очень немногие люди, окончившие школу, становятся профессиональными парфюмерами. Представь, ты обнаруживаешь в себе какие-то способности, мечтаешь воплотить их в жизнь, а потом выясняется, что твой талант — совершенно бесполезная штука. Ну и что ты будешь делать дальше?

Камерон посмотрел на статуэтку, Ганеш лежал у него на руках, словно младенец. Остановившись, он опустил статуэтку на каменную мостовую и включил видеокамеру.

— Эй, Блэки, хочешь поработать ассистентом режиссера? Возьми Ганеша и передвинь его вон туда. — Юноша показал на середину улицы, которая довольно круто поднималась вверх по холму.

Блэки послушно исполнила указание режиссера.

— Теперь еще на пару футов. Отлично. И еще разок. Я потом сделаю монтаж, получится, будто бы он сам карабкается на холм. Черт, у меня возникла гениальная идея! — Камерон хлопнул себя по лбу.

— Поделись, если не секрет.

— А ты посмотри на его нос. Что ты будешь делать, если у тебя вместо носа хобот? Значит, сценарий такой: Ганеш, индийское божество с головой слона, чистый и невинный, как дитя, приезжает в Грас, он всю жизнь мечтал выучиться на парфюмера, но…

— …Но здесь он попал в плохую компанию. Новые друзья учат его разным пакостям — это будем мы. — Блэки скроила страшную физиономию. — Они толкают Ганеша на путь разврата и губят его невинную душу…

— Точно. А потом он влюбляется в девушку… такая красавица, вроде Эсмеральды.

— Ага. Это тайная любовь. Ганеш стыдится своего уродства и не решается даже приблизиться к ней, но надеется, что в один прекрасный день, когда он добьется успехов и станет известным парфюмером, девушка поймет, что за безобразной внешностью скрывается великий Талант, и полюбит его.

Хлоя молча брела позади Блэки и Камерона. Она с угрюмым видом поглядывала по сторонам, хотя сама не мота понять причину своего раздражения. Может быть, Хлою злило, что Камерон и Блэки так легко нашли общий язык и, казалось, совершенно о ней забыли? Или, может быть, все дело в ярком солнце, высоком голубом небе, неровной мостовой и выщербленных ступенях старой каменной лестницы, ведущей к центру города. Почему-то в воображении возникали средневековые сюжеты, и в голову лезли странные мысли о раскаявшихся грешниках, которые, подобно Христу, взваливают на плечи тяжелый крест и тащатся на вершину горы в надежде получить отпущение грехов. Узкие извилистые улочки казались Хлое бесконечно длинными, точно серые призрачные видения.

Главная площадь имела более жизнерадостный вид. Кафе с разноцветными вывесками, пестрые цветочные клумбы и большой трехъярусный фонтан несколько развеяли мрачное настроение Хлои. Эдди рисовал, сидя за столиком на террасе кафе.

— О, привет! — воскликнул он, увидев Блэки. — Ты все же приехала!

— Приехала.

— И уже успела познакомиться с Камероном?

— Как бизнес? — спросил Камерон.

— Так себе. — Эдди махнул рукой и захлопнул альбом.

Они заказали пиво. Теперь настала очередь девушек делиться подробностями своей биографии. Блэки сказала, что в этом году закончила колледж и пока не решила, чем хочет заниматься дальше. Вообще-то ее интересует кино, но родители советуют поступать на юридический факультет. Хлоя осенью собирается в университет, она хочет изучать английскую литературу, однако понятия не имеет, что будет делать, получив степень магистра литературы.

Эдди сказал, что у него уже есть ученая степень и диплом факультета прикладного искусства Технологического института Торонто. После окончания института он пробовал себя в разных областях: дизайн, реклама, фотография, даже немного поработал в газете в отделе криминальной хроники. Нет, художника, рисующего картинки в зале судебных заседаний вряд ли можно назвать журналистом. Но ему всегда хотелось путешествовать. Эдди подцепил «дорожный вирус» еще в детстве, от сестричек Херш, они тоже много путешествовали. И только два года назад, после некоторых событий — Эдди не стал вдаваться в детали, каких именно, — он решился покинуть Канаду и отправился посмотреть мир. Он уже говорил Блэки, где успел побывать. Что же касается Камерона, то они познакомились в Индии.

Камерон покинул Новую Зеландию три года назад. Он учился в колледже, ушел со второго курса, вернее, решил годик отдохнуть, а потом вернуться к учебе, но… О да, родители хотят, чтобы он закончил колледж и получил какую-нибудь достойную профессию: «Все что угодно, только не киношник», — собственно, это их заклинание и вдохновило Камерона на создание фильма, ради которого он приехал во Францию. Парень использовал цифровую видеокамеру, а затем с помощью компьютерной программы под названием «Последний штрих» делал монтаж и размещал готовые произведения на своих сайтах «Камерон. Фабрика грез» и «Я — Некто Камерон». В данный момент он работал над двумя проектами: кроме мелодрамы о Ганеше также обдумывал сюжет комедийного псевдодокументального фильма о Митре. Натурные съемки Камерон собирался провести на местах археологических раскопок, которых на юге Франции было предостаточно.

— О Митре?

— Да. В персидской мифологии — это бог Огня, — начал рассказывать Камерон.

Но Хлоя перебила его:

— Интересно, на что ты живешь? Переезды, отели, а ведь еще нужно финансировать твое кинопроизводство, — добавила она все тем же насмешливо-снисходительным тоном «злого полицейского», которым привыкла разговаривать со своими жертвами — неверными мужьями и старыми прохиндеями.

— Я экономлю на еде, не останавливаюсь в дорогих отелях и потихоньку подрабатываю.

— Каким образом?

— Играю на гитаре, пою, иногда приторговываю травкой, а еще я умею делать украшения из ракушек и немножко рисую.

— Обязательно зайди на сайт Камерона, — вставил Эдди. — Посмотри его фильмы, не пожалеешь.

— Кстати, по дороге сюда мы с Блэки придумали сценарий нового фильма, — сказал Камерон. — Что-то вроде диснеевской сказки с элементами неореализма.

— Как если бы Дисней снял «Человека-слона», — уточнила Блэки.

— Или как если бы я сделал римейк диснеевского фильма, — гордо заявил Камерон. Фраза показалась Хлое невероятно наглой.

Камерон и Блэки принялись наперебой пересказывать Эдди сюжет нового фильма. Он тоже подкинул несколько идей.

— Другие ученики школы завидуют таланту Ганеша. Они пытаются напакостить ему, прямо перед экзаменом ведут Ганеша в кабак, напаивают допьяна, потом тащат в бордель и всячески терроризируют, щиплют за нос, чтобы он потерял способность чувствовать запахи…

— … Ганеша выгоняют из школы, — подхватила Блэки, — он становится всеобщим посмешищем, любимая девушка публично оскорбляет его…

— О, настоящая драма, — Камерон трагически закатил глаза, — но мне нравится. С первого взгляда она кажется простой девушкой — милой, умной, доброй, которая способна разглядеть истинную красоту, скрывающуюся за уродством Ганеша, — но на самом деле перед нами холодная красавица, злая, бездушная и жестокая. Поначалу он этого не замечал, потому что никогда не решался подойти к ней поближе…

— … Итак, Ганеша выгоняют из школы, дети бегут за ним по улице, обзывают, швыряют камнями, его нос становится предметом непристойных шуток с фаллическим уклоном…

— … Добропорядочные горожане относятся к нему с подозрением…

— … Он опускается, попадает в нехорошую компанию, спит с проститутками — чур, мы с Хлоей играем проституток…

— …И увлекается «Зеленой феей»[11].

— Какой феей?

— Зеленой. Это такой напиток. Хлещет его с утра до ночи, и у него съезжает крыша.

— Послушайте, — Блэки хлопнула в ладоши, — а ведь у нас тоже есть камера.

— Отлично! Будем снимать сразу с двух камер.

Хлоя молча наблюдала за происходящим. Она не могла предложить ни одной идеи или, возможно, просто не хотела включаться в игру. У девушки возникло странное чувство, как будто между ней и этой троицей выросла какая-то невидимая стена. Они так увлеклись своими фантазиями, что совершенно забыли о Хлое.

Камерон вскочил из-за стола, посадил на свое место Ганеша и включил камеру.

— Внимание! Мотор! Сцена первая: Ганеш приезжает в город и знакомится с учениками школы. Изображайте учеников. Нюхайте что-нибудь. Легко, непринужденно, как настоящие эксперты-нюхачи.

Эдди и Блэки принялись усиленно нюхать кофейные чашки, солонку, сахарницу и друг друга. Хлоя отвернулась и уставилась на площадь. Дождавшись, когда Камерон закончит съемку, она мрачно спросила:

— Мы обедать сегодня будем? Между прочим, уже почти шесть.

— Только не здесь, — сказал Эдди. — Слишком дорого. Недалеко от отеля есть бистро — вкусно и дешево.

— Да брось ты, считай, что мы угощаем, — сказала Блэки.

— Согласны. Но если мы пойдем туда, где подешевле, вы сможете угостить нас вином.

Эдди повел всю компанию в бистро. Камерон еще плохо знал город. Он приехал в Грас только накануне вечером.

— Представляете, угораздило же меня ввязаться в спор с Бешеным Бритом. Мы ехали автостопом, и в Праге Брит предложил устроить соревнование: кто быстрее доберется до Ниццы.

— А это не опасно?

— Нет, в Европе не опасно. Но вдвоем труднее останавливать машину. Некоторые думают, что мы можем оказаться грабителями или сексуальными маньяками.

— И сколько времени у тебя заняла дорога?

— Две недели. А Брит добрался за пять дней. Но ему надоело ждать меня в Ницце, и он уехал в Марсель.

За обедом Эдди и Камерон рассказывали девушкам свои дорожные истории. У них было много общих знакомых — люди, с которыми они встречались в сквотах, в лагерях антиглобалистов и в палаточных городках участников антивоенных маршей протеста. В историях Эдди и Камерона часто всплывало имя какого-то Миллмана по прозвищу Безумный Калифорнией. Ребята познакомились с ним в Индии и некоторое время путешествовали вместе. Безумный Калифорнией уговорил их попробовать популярный в Гималаях способ переправы через реку — на плоту, сделанном из надутых козлиных желудков.

Блэки находила эти истории очень забавными. Хлоя же считала их отвратительными. Попытки Камерона и Эдди втянуть ее в общий разговор казались девушке неискренними, она отделывалась короткими односложными ответами: «Да, мне нравится Франция. Грас? Нет, не очень. Предпочитаю пляж и море».

Эдди также не отличался болтливостью, но внимательно слушал собеседников, иногда вставлял комментарии или высказывал собственное мнение; если он начинал говорить, то почти всегда произносил что-нибудь серьезное и значительное. Хлоя никак не могла понять: что это, естественная манера вести разговор или примитивное позерство чокнутого философа-самоучки? Некоторые из историй, которые рассказывали ребята, наводили на мысль о тихом помешательстве. Что касается Камерона, то он со своими взлохмаченными волосами и бешеной жестикуляцией производил впечатление законченного психа.

Камерон, несомненно, был умным парнем с буйной фантазией и массой творческих идей, но ему не хватало уверенности в себе, этим и объяснялась его говорливость. «Он идеально подходит Хлое. — подумала Блэки, — она точно такая же, ну, за исключением излишней болтливости: разница, которая в данной ситуации лишь поспособствует гармоничным отношениям. Трудно найти более удачное сочетание: он умеет говорить, она — слушать, или, по крайней мере, умеет делать вид, что слушает». Блэки знала: Хлоя часто погружалась в свои фантазии, не имевшие никакого отношения к разговору.

Однако Хлоя даже не смотрела в его сторону, похоже, мысль о духовной близости с Камероном не приходила ей в голову. Камерон, со своей стороны, тоже не проявлял особого интереса к подруге Блэки. Когда Хлоя вдруг поднялась и заявила, что устала и хочет вернуться в отель, парень равнодушно бросил:

— Пока. Спокойной ночи. — И остался сидеть за столом.

Эдди заехал ему локтем в бок и мотнул головой в сторону удаляющейся Хлои.

— Уже поздно, — сказал он. — Не стоит отпускать девушку одну.

— О, да-да, конечно. — Камерон вскочил и бросился вслед за Хлоей. — Подожди! — крикнул он. — Я провожу тебя.

— Хлоя все еще сохнет по своему неверному возлюбленному? — спросил Эдди, доставая альбом и карандаш.

— Да, извини. Она сегодня не в форме.

— И давно они расстались? — Эдди поставил Ганеша на стол и начал делать набросок.

— Три месяца назад. Знаешь, в чем ее главная проблема? В родителях, они…

— Развелись?

— Наоборот. Уже двадцать с лишним лет живут вместе и по-прежнему любят друг друга. Короче, идеальная пара. Они подают Хлое дурной пример, ну, то есть — нереалистичный. В результате дочка ищет сказочного принца и все время обжигается. Но обычно ей требуется месяц, чтобы прийти в себя.

— А последний принц стоит таких страданий?

— Нет, нет и еще раз нет!

— Хм, любовь слепа.

— Совсем не обязательно.

Теперь, когда они остались вдвоем. Эдди сделался гораздо разговорчивее. Блэки спросила, как долго он намерен вести бродячую жизнь. Эдди сказал, что не знает. Ему нравится жить так, как он живет, а что будет дальше — он пока не задумывался. Необходимость зарабатывать на хлеб определяет, куда он отправится и как долго останется в том или ином городе. У Эдди нет официального разрешения на работу, но существует масса занятий, для которых никаких разрешений не требуется. Например, мыть посуду в ресторане, давать частные уроки английского или помогать где-нибудь на ферме. В Мумбаи они с Камероном даже снимались в кино, изображали английских футбольных фанатов, им платили по двадцать баксов в час. Плюс Камерону удалось снять шикарный эпизод для собственного фильма «Поиск пути». Так что на данный момент Эдди не считает нужным что-то менять в своей жизни.

— Но я прекрасно понимаю: мои планы на будущее и то, как на самом деле повернутся события, — это, как говорится, две большие разницы.

О своих планах на будущее Блэки не могла сказать ничего вразумительного. Она вернется домой, до начала учебного года поработает либо в конторе у отца, либо в маминой фирме. Конечно, неплохо иметь в качестве начальника маму, но Блэки просто не могла представить себя торговым агентом, который рекламирует помаду и пудру. Потом университет, хотя она так и не решила, чем хочет заниматься… а может быть, еще немного попутешествовать? Может быть, это и есть рай — вечное движение и постоянно меняющиеся пейзажи…

— Не для всех, — бросил Эдди.

— Что ты имеешь в виду?

— Бродячая жизнь — довольно рискованное занятие. Что ты будешь делать, если у тебя кончатся деньги, а работы не удастся найти?

— А ты что в таких случаях делаешь?

— Я мужчина, мне проще. Я могу спать на пляже или на скамейке в парке, для девушки все гораздо труднее. — Последовала многозначительная пауза. — К тому же чем старше ты становишься, тем сложнее постоянно находиться в дороге.

Эдди знал многих людей, которые думали, что будут путешествовать всю жизнь, а в результате застревали в чужой стране, обзаводились семьей и кучей детей, или же у них просто кончались деньги и они оставались там, где удавалось найти хорошую работу, после чего у таких путешественников пропадало всякое желание снова сниматься с места. Вот, например, Микки. Эдди познакомился с ним в одном из баров Токио. Парень собирался путешествовать до конца своих дней, но на Шри-Ланке встретил девушку из Родезии, влюбился и вернулся вместе с ней в Лондон. Они счастливо прожили лет пять, пока Микки не встретил другую девушку, японку, безумно влюбился и переехал в Токио. У них родился ребенок, а еще через четыре года парень увлекся англичанкой, которая жила в Японии. Он ушел к ней, потом англичанка бросила Микки, а японская жена не захотела принять его обратно.

— Теперь Микки живет совершенно один, работает как проклятый, чтобы помогать бывшей жене и ребенку. Бедняга всей душой ненавидит Токио, но не уезжает, потому что не может бросить сына. Он таскает в бумажнике визитку, на которой написано: «Мне очень жаль, что все так вышло». Если ему задают вопрос: «Как жизнь?» — Микки достает карточку и показывает надпись.

— C’est la vie — такова жизнь.

— А еще мне доводилось встречать людей, которые так долго жили за границей, что уже просто не в состоянии вернуться на родину. Я познакомился в Пакистане с одним американцем, который не был дома с восемьдесят девятого года. Он как-то приехал в Штаты, но на родине Джефф чувствовал себя иностранцем. Он уехал и больше никогда не возвращался, теперь только и делает, что кочует из одной чужой страны в другую.

— Он превратился в европейца?

— Нет! Джефф — истинный мистер Америка. Куда бы его ни заносило, он устраивает вокруг себя маленькую Америку. Джефф работает атташе по культуре при американском посольстве, но переезжает примерно каждые два-три года. Он живет в домах, которые выглядят как типичные американские коттеджи: лужайка, бассейн, жаровня для барбекю; он ходит за покупками только в американские супермаркеты и большую часть времени проводит в американских клубах.

— Понятно, обитает в заповеднике для американцев.

— Что-то вроде этого. Джефф обожает встречаться с соотечественниками, но при условии, что большая часть американцев все же остается в другом полушарии.

Эдди и Блэки болтали, сидя за столиком бистро. Проходившие мимо люди с удивлением поглядывали на изящную золотую статуэтку маленького бога с головой слона. Двое восторженных японских туристов попросили разрешения сфотографировать Ганеша. Какая-то рыжеволосая женщина, говорившая с сильным шотландским акцентом, поинтересовалась у Блэки, где продают такие прелестные вещицы. Блэки откровенно призналась, что выиграла ее на спор у одного парня в Монте-Карло. На самом деле это было не так уж далеко от истины.

Стемнело. Они допили вино и пошли обратно в отель. Примерно на середине пути Эдди обнял Блэки и поцеловал. Они взялись за руки и стали спускаться по узкой улочке, останавливаясь через каждые десять метров, чтобы покрепче обнять друг друга. В одном особенно темном месте, когда они целовались, стоя под аркой старого каменного моста. Блэки вдруг захотелось предложить заняться любовью прямо здесь — на теплых, покрытых сероватым мхом камнях. Но она еще не очень хорошо знала Эдди и побоялась, что столь поспешное предложение может шокировать его. Поэтому Блэки решила дождаться более благоприятного момента. Они вернулись в отель и поднялись в комнату Эдди.

По дороге в отель Хлое пришлось слушать болтовню Камерона и самой поддерживать светскую беседу. Молодой человек начал расспрашивать девушку о семье и о том, чем занимаются ее родители. Она отвечала коротко, не вдаваясь в подробности. Есть ли братья и сестры? Нет, она единственный ребенок в семье, у родителей свой бизнес — рекламная фотостудия и типография. Затем Камерон завел разговор о Блэки. Что-то парень задает слишком много вопросов.

Камерон все говорил и говорил, Хлое казалось, что его голос отдаляется, напоминая звуки доносящиеся из-под толщи воды. К тому моменту, когда они добрались до отеля, Хлоя настолько глубоко ушла в себя, что вообще перестала замечать Камерона.

Хлое не нравились эти парни и не нравилось собственное настроение: ну почему она не может так же, как Блэки, легко и непринужденно, вписаться в их компанию, вскружить голову Камерону и самой влюбиться в него, — просто ради того, чтобы соблюсти баланс — две счастливые пары, веселая четверка беззаботных путешественников?!

«Узнаю Блэки, — с раздражением подумала Хлоя. — Ей всегда нравились маргиналы вроде Эдди». Блэки вечно западала на парней, которые отказывались подчиняться системе и жить по общепринятым правилам, но взамен не могли предложить ничего, кроме своей дурацкой философии и пустых карманов. А затем Блэки без сожаления бросала их. Хлоя вспомнила слова Джона, однажды он дал очень меткую характеристику подобным типам: «Они не умеют идти по жизни прямо, эти парни, точно крабы, движутся зигзагами. Но они слишком чистые, слишком правильные и слишком большие мечтатели. О да, такой бунтарь кажется невероятно милым, пока молод, но посмотрим, во что он превратится годам к пятидесяти. Старый идиот с седым хвостом на макушке, одетый в грязные джинсы. Он шагает маршем протеста, потрясая плакатом: «Нет — войне», а сам ненавидит весь мир, вроде того парня, который работает у нас в студенческой столовой для вегетарианцев».

Ни свет ни заря (в девять утра) Блэки уже стучала в дверь Хлои.

— Вставай, пошли завтракать. Они обслуживают постояльцев только до десяти часов, а завтрак включен в стоимость проживания.

— Мы можем позавтракать в кафе.

— Ага, но у мальчиков не так много денег. Я сказала, что мы угощаем, но они не хотят, чтобы мы опять за них платили.

— Ладно, иди, я сейчас спущусь. Ты с ним спала?

— Да. Давай пошевеливайся. У нас на сегодня большая культурная программа. Сначала экскурсия на парфюмерную фабрику «Фрагонард», потом съемки, ты нужна нам для фильма.

— Не ври. Вы прекрасно обойдетесь без меня.

— Не обойдемся. Не могу же я играть все женские роли.

Хлоя слишком устала, чтобы спорить с подругой. Она вылезла из постели и поплелась в ванную.

Когда она спустилась в ресторан, вся компания уже закончила завтракать. Пока Хлоя пила свой кофе, Блэки и Камерон обсуждали детали сценария и составляли план съемок.

На фабрике им показали, как делают духи. Один из лаборантов был настроен достаточно дружелюбно, уступив самодеятельным киношникам свое место, он позволил снять Ганеша на фоне длинной череды пузатых колб, пузырьков и пробирок. Камерон был в восторге: декорация напоминала лабораторию средневекового алхимика.

После экскурсии они сняли сцену под названием «Неприступная красавица». Красавицу играла Хлоя. Роль была без слов, от актрисы требовалось лишь сидеть, гордо вскинув голову, и смотреть на Ганеша надменно-холодным взглядом. Хлоя легко справилась с поставленной задачей, небольшая заминка вышла с эпизодом «Признание в любви»: услышав предложение Ганеша, красавица должна была расхохотаться в полный голос. Блэки играла студента-очкарика, который терроризировал маленького бога и щипал его за нос. Затем Блэки собрала волосы в высокую прическу, сделала устрашающий макияж и перевоплотилась в проститутку.

Хлоя кое-как вытерпела до вечера, но ни экскурсия, ни съемки не доставили ей никакого удовольствия. За ужином, когда Эдди, Камерон и Блэки говорили о намеченной на завтра поездке в Авиньон. Хлоя думала о том, как бы заставить подругу вернуться на побережье, туда, где имелись пляжи, море и большой выбор старых прохиндеев.

Глава 13

Вот уже четыре дня подряд Диана не выходила из своего номера. Она рыскала по Интернету в поисках новой информации о пропавшей дочери лорда Бенхама и иногда заглядывала в суперсекретный почтовый ящик в надежде увидеть записку от Вилли. Наконец, соскучившись по живому человеческому общению, Диана решила поболтать еще с кем-нибудь, кроме официанта, который дважды в день приносил ей еду из ресторана отеля.

Девушка заглянула на чат британского сайта любителей кино, здесь шла игра «Угадай название фильма». Для регистрации требовалось выбрать имя. Беглянка не стала мудрить и назвалась Дочерью Лорда.

(В комнату заходит Дочь Лорда)

Дочь Лорда. Привет.

Джек-потрошитель. Привет и пока. Завтра у меня переэкзаменовка. Черт бы их всех побрал.

Мэрилин Монро. Тони Кертис.

Джеймс Бонд. «Спартак».

Бритни Спирс. Привет, Дочка. Спокойной ночи, Потрошитель.

Мэрилин Монро. Берт Ланкастер.

Дочь Лорда. «Сладкий запах успеха».

Мэрилин Монро. Верно. Твой ход, Дочь Лорда.

Бритни Спирс. Дочь Лорда? Это из какого кино?

Джеймс Бонд. Отличный псевдоним, доченька.

Дочь Лорда. Хамфри Богарт.

Мэрилин Монро. «Тупик». 1937.

Дочь Лорда. Мимо.

Мэрилин Монро. Тогда не знаю. Называй следующего актера.

Дочь Лорда. Карл Райнер…

Джеймс Бонд. Кстати, о дочери лорда, слышала последние новости?

Мэрилин Монро. Что, они все играют в одном фильме?

Бритни Спирс. Ты про кого говоришь?

Джеймс Бонд. Про Диану Бенхам. Богатая потаскуха. Говорят, она сбежала из швейцарской клиники для наркоманов. Помчалась догонять своего любовника, солиста группы «Бобовая культура», который послал ее куда подальше…

Дочь Лорда. Стив Мартин…

Мэрилин Монро. «Мертвецы не носят шотландку», 1982.

Джеймс Бонд. «Мертвецы не носят шотландку».

Дочь Лорда. Верно. Твой ход, Монро.

Мэрилин Монро. А по-моему. Хамфри Богарт там не снимался.

Бритни Спирс. Кто это?

Дочь Лорда. Джеймс Бонд, я где-то читала, что эта Диана сейчас на Корсике.

Джеймс Бонд. Враки, ее там и близко не было.

Мэрилин Монро. Брук Шилдс.

Дочь Лорда. Где же она тогда?

Мэрилин Монро. Бриттани Мерфи.

Джеймс Бонд. «Шоссе», в главной роли Риз Уизерспун и Кифер Сазерленд.

Мэрилин Монро. Верно. Твой ход, Джеймс Бонд.

Бритни Спирс. Уизерспун? Кто это?

Джеймс Бонд. Я слышал, Диана в Париже. Прячется в каком-то дешевом отеле.

Мэрилин Монро. Ну, так мы будем играть? Джеймс Бонд, называй актеров.

Джеймс Бонд. Ладно, ладно. Эрл Холлимэн, Кэтрин Хепберн.

Бритни Спирс. Снова из старого фильма? Я никогда не догадаюсь…

Мэрилин Монро. «Продавец дождя», 1956.

Джеймс Бонд. Верно. Твой ход, Монро.

Бритни Спирс. Первый раз слышу.

Дочь Лорда. Бонд, где ты про это узнал?

Джеймс Бонд. На сайте vomiting.com.uk.

Мэрилин Монро. Фред Руинн…

Диана немедленно ушла из чата и кинулась искать «Тошниловку»[12], сайт, название которого никогда раньше не слышала. Сайт был посвящен светской жизни, любви, скандалам и сплетням, связанным с президентами, крупными политиками, отпрысками королевских фамилий и прочими представителями высшего общества; также внимания «Тошниловки» удостоились известные актеры и топ-модели. На главной странице была размещена целая коллекция фотографий: перекошенные физиономии богатых скандалистов — пьяных, орущих, визжащих. Диана вгляделась в свою фотографию: злобное выражение лица, растрепанные светлые волосы, потекший макияж. «Отвратительный снимок, — подумала она, — и совсем на меня не похоже».

Подпись под фотографиями гласила: «Испорченные дети богатых родителей, у которых слишком много денег, слишком мало вкуса и полностью отсутствует понятие о морали и нравственности». Далее шел список тем:

Диана с удовольствием отметила, что занимала ведущие позиции во всех категориях, за исключением танцев с красавцем телохранителем. Под заголовком «Как пьют и ширяются богатые и знаменитые» Диана обнаружила интересную статью, в которой авторы сайта обращались непосредственно к ней.

Диана вернулась на главную страницу. В разделе «Слухи» она отыскала сообщение, о котором говорил Джеймс Бонд. Неизвестный источник утверждал, что находящаяся в бегах дочь английского лорда покинула Ниццу и в данный момент находится в Париже.

Нет, Диана не могла допустить, чтобы ее начали искать в Париже, потому что именно туда она и направлялась.

Девушка тут же взялась за дело и пополнила копилку «Слухов» очередной «достоверной» информацией, из которой следовало, что дочь английского лорда видели в Порто-Вечио, на Корсике, на террасе кафе, где она пила коктейль «Маргарита» — двойная текила без соли и никакого льда. Посетители кафе слышали, как Диана говорила по мобильному телефону и в разговоре не раз упоминала Танзанию.

Вскоре поступил отклик от какого-то очень осведомленного человека. «Сообщение выглядит более чем правдоподобно, — писал эксперт по слухам и сплетням. — Мало кто знает, что любимый напиток Дианы Бенхам — коктейль «Маргарита» — двойная текила без соли и льда».

Диана ухмыльнулась: «Ха, мало кто знает». Да спросите любого уважающего себя бармена в любом кабаке Лондона, и он выложит вам рецепт любимого напитка Дианы Бенхам. Кто-то просто выпендривается, намекая на свое близкое знакомство с ней. Ну, как бы там ни было, она не собиралась разоблачать хвастуна.

Беглянка была уверена, что ее маленькая хитрость отвлечет преследователей. Теперь она может покинуть Рим и двинуться во Францию. Диана решила сначала доехать до Милана, затем свернуть на Турин, а уж оттуда до Франции рукой подать; она пересечет французскую границу, минует Прованс и далее прямиком в Париж.

Отличный план. Так чего же мы ждем? Диана насыпала на краешек стола горсточку белого порошка — перед дальней дорогой хорошая доза кокаина просто необходима, — быстро собрала вещи и, расплатившись по счету, со спокойным сердцем отправилась в путь.

Глава 14

В картотеке Интерпола все же нашелся человек по имени Гарольд Карпентер, который соответствовал описанию Гарольда Карпентера (Дональда Макгаррула), убитого в отеле в Монте-Карло, правда, он не был австралийцем. Как говорилось в отчете, поступившем в полицейское управление Франции, Гарри Карпентер, гражданин Соединенных Штатов, давно числился в списке умерших.

В 1989 году его останки были обнаружены в горах на северо-западе Пакистана, где Карпентер занимался контрабандой оружия и наркотиков, а также нелегально вывозил из Афганистана произведения античного искусства. Последний раз его видели в Пешаваре в марте 1988 года, хотя тело нашли только летом следующего года. К тому моменту труп почти полностью разложился, одежда истлела, лицо было исклевано грифами, на руках и на ногах не хватало пальцев, видимо, кости растащили волки или унесло весенним половодьем. Однако бумажник с несколькими Пакистанскими рупиями и паспорт, лежавший в поясной пластиковой сумке, сохранились. В паспорте значилось имя Гарри Карпентера.

Местные власти не стали проводить официальное опознание, посчитав паспорт вполне достаточным доказательством того, что тело действительно принадлежало Гарольду Карпентеру, к тому же гибель Гарри никого особенно не удивила — многие считали, что рано или поздно с ним должно случиться нечто подобное. Останки были отправлены в США для кремации, а дело закрыто.

На самом деле труп принадлежал Дональду Макгаррулу. Бедняга Доу был открытым, дружелюбным парнем, он случайно познакомился с Карпентером в Пешаваре, в ресторане отеля «Грин», славившемся своей национальной кухней. Ресторан привлекал местную знать, богатых торговцев, а также контрабандистов, афганских шпионов и западных туристов. Карпентер подошел к столику Макгаррула и попросил закурить. Завязался разговор. Доу сказал, что хочет написать этнографический очерк о племенах, живущих в горах Пакистана, и мечтает попасть на закрытые территории, куда иностранцев обычно не пускают, а затем двинуться дальше в Афганистан. «Это все равно, что отправиться покорять Дикий Запад», — восторженным голосом произнес Доу.

«Тебе повезло, парень, — сказал Гарри. — Я проведу тебя в глубь страны».

Вряд ли то, что случилось с Дональдом, можно назвать удачей, но кому действительно повезло, так это Гарри. Как раз сейчас, когда Гарольду Карпентеру, которого преследовали многочисленные враги и обманутые компаньоны, срочно требовались новые документы, ему подвернулся такой Дон-Кихот — одинокий, наивный и доверчивый искатель приключений.

Майк все еще «отдыхал» в Ницце, пытаясь сделать сенсационный репортаж о богатой наркоманке, сбежавшей из швейцарской клиники, когда ему на глаза попалась статья об убийстве американца, выдававшего себя за австралийца, причем не просто какого-то американца, а жителя Нью-Йорка, уроженца Куинса, пропавшего в 1989 году. Как выяснилось, родители Гарольда Карпентера до сих пор жили на Лонг-Айленде.

Шарп позвонил Майку и предложил заняться этой историей. Правда, ему придется работать в паре с другим нью-йоркским репортером, тот постарается раскопать информацию о прошлом Карпентера, а Майк будет рассказывать о том, как идет расследование в Монте-Карло.

Ага, сейчас, когда им понадобился человек, которого можно послать на место событий, они вспомнили о Майке и решили позволить ему немного поработать. И конечно же, Шарп говорил таким высокомерно-наглым тоном, словно делал ему огромное одолжение. Кроме того, редактор поставил условие: ведущим репортером и автором статьи будет парень, занимающийся прошлым Карпентера, а Хэндлу отводится второстепенная роль спецкора на месте событий.

— Я в отпуске, — заявил Майк, — и не имею ни малейшего желания возвращаться к работе. Но даже если я и соглашусь прервать отдых, то только в том случае, если мое имя будет стоять в начале статьи как имя автора и ведущего репортера.

— О, да-да, конечно, нет никакой необходимости прерывать отдых. Просто мне показалось, что ты не откажешься прокатиться в Монте-Карло, а еще я подумал, что ты, возможно, захочешь продемонстрировать свое желание к дальнейшему сотрудничеству с нашей газетой. Но, если ты не в настроении… ничего страшного, мы воспользуемся информацией, которую дает Ассошиэйтед Пресс.

— Черт с тобой. Согласен.

— Очень хорошо. Тем более что работа пустяковая, ты за пару дней управишься. Сядешь в поезд, доедешь до Монте-Карло, на месте посмотришь, что там и как. Отель заказывать или вернешься ночевать в Ниццу?

— Заказывать.

— Ладно. Кэсси все сделает.

«Сядешь в поезд». Проклятие, Хэндл ненавидел поезда. Он сказал шоферу Баззера, что ему надо съездить в Монте-Карло. Шофер молча кивнул. Майк до отказа забил лимузин пивом, и они тронулись в путь.

Карпентер принадлежал к категории преступников-авантюристов. Он был членом одного из самых могущественных мафиозных кланов Индии. Но крестным отцом индийской мафии его не назовешь, рядовой исполнитель, не более того; к тому же американские читатели воспринимают Индию как слишком экзотическую страну, вряд ли их заинтересуют перипетии местной криминальной жизни. Вот если бы выяснилось, что мафиозная семья причастна к распространению писем со спорами сибирской язвы, или занимается контрабандой ядерных отходов, или торгует малолетними проститутками, тогда бы история Майка имела оглушительный успех. А так — преступник имитировал собственную смерть, убив другого человека, завладел его документами и сбежал в Индию — неплохой сюжет, интерес к которому продержится дня три-четыре. В настоящий момент Майк видел в Карпентере лишь примитивного жулика, отмывавшего криминальные деньги в казино Монте-Карло, но парню не повезло — его застрелили и ограбили. История-однодневка, которая бесследно исчезнет, как только публике подкинут новый громкий скандал о разводе очередной поп-звезды.

И все же Майк не собирался сдаваться: если он раскопает какую-нибудь интересную информацию, тогда, возможно, ему даже удастся оттеснить нью-йоркского коллегу и занять место ведущего репортера.

На все встречи и интервью Хэндл брал с собой водителя. Альфонс послушно исполнял роль переводчика. Полиция не считала двух девушек, которых видели вместе с Карпентером в день убийства, причастными к преступлению. Пока что их разыскивали только как свидетельниц. Скорее всего Карпентер подцепил девиц в казино и потащил к себе в номер, чтобы вместе отпраздновать довольно крупный выигрыш. Но поиски среди местных проституток результатов не дали. Не исключено, что они были гастролершами, кочующими с одного модного курорта на другой.

Правда, на следующий день после убийства в полицию поступил анонимный звонок: какая-то девушка сообщила, что в отеле «Бланка», в номере 1211, лежит бездыханное тело сексуального маньяка. Однако звонили с улицы, из телефона-автомата, — увы, этот след тоже обрывался.

— Его видели в «Монте-Карло», — сказал Майк. — А не завалиться ли и нам в казино? Альфонс, ты как, не против?

Альфонс улыбнулся и радостно закивал головой.

Швейцар, который смутно помнил двух девушек, выходивших из казино вместе с Карпентером, сегодня не работал. Майк и Альфонс немного поиграли в рулетку, после чего отправились в бар на набережной, где, как им сказали, швейцар обычно проводил свои выходные. Тот не мог описать блондинку, но вторую девушку он хорошо запомнил; больше того, швейцар уверял, что брюнетку звали Марсия. Судя по виду, они были американками или дорогими проститутками. Возможно, и то и другое.

Бармен по имени Франциск Альберт, случайно услышавший разговор журналиста и швейцара, сказал, что видел этих девушек в своем заведении.

— Но, по-моему, темненькая была из Канады.

— Из Канады? — переспросил Майк.

— Да. Я еще заметил у нее на воротнике маленький значок — какое-то красное растение. Сначала я решил, что это лист марихуаны, но несколько дней назад к нам зашла пожилая пара, и у них на сумках были изображены точно такие же красные листья. Тогда-то я и понял, что это клен — символ Канады.

Франциск Альберт страшно переживал, что больше ничем не может помочь журналисту, но он помнил только то, что помнил.

— Не хочу ничего выдумывать, — сказал бармен. — Вообще-то я бы и внимания на них не обратил, но темненькая девушка показалась мне симпатичной.

— Спасибо, — Майк улыбнулся. — Большое спасибо. Вы мне очень помогли. — Слова бармена звучали у него в ушах: высокая девушка с темными волосами, канадка, путешествует вдвоем с подругой — блондинкой, которую никто толком не помнит. Ну прямо невидимка, точь-в-точь Диана Бенхам.

Репортаж, над которым он работал по заданию газеты, переплетался с историей, из которой Майк намеревался сделать сенсацию. Шарп не заинтересовался сюжетом о пропавшей дочери английского лорда, поскольку ни сама Диана Бенхам, ни ее любовник, солист рок-группы «Бобовая культура», не были известны американской публике. Однако если выяснится, что Диана причастна к убийству гражданина Соединенных Штатов…

Но сначала надо все хорошенько обдумать. Если Майк прямо сейчас напишет в своем репортаже о предполагаемой связи между дочерью лорда и убийством мелкого мафиози, это привлечет внимание других журналистов, они толпами повалят в Монте-Карло, и тогда вся слава достанется не Хэндлу, а тому выскочке из Нью-Йорка, с которым он вынужден работать. Нет, пока рано делать какие-либо заявления. Наоборот, Майк должен постараться, чтобы никому из коллег даже в голову не пришло связать имя Дианы Бенхам с убийством Гарольда Карпентера. Надо продолжать игру с анонимными сообщениями лжесвидетелей, якобы видевших беглянку на Корсике, а тем временем Майк самостоятельно выйдет на след Дианы.

В тот же вечер он снова засел за компьютер. В британской газете «Дейли сплэш» журналист обнаружил интересную заметку: Диану видели в Грасе в компании все той же канадской подруги и двух молодых светловолосых парней.

На сайте vomiting.com.uk ему попалось еще одно занятное сообщение. Некто, назвавшийся Врагом Карлотты, писал:

Сообщение звучало столь убедительно, что в первый момент Майк поверил: Диана действительно находится на этом острове, пока не вспомнил, что сам же и запустил «утку» о корсиканской вилле и таинственном друге, чье имя хорошо известно в мире шоу-бизнеса.

Диана, она же Враг Карлотты, поделилась с завсегдатаями «Тошниловки» воспоминаниями о канадской подруге просто потому, что других канадцев она никогда не знала. В свое время учительница предложила классу грандиозный проект под названием «Друг по переписке». Идея показалась Диане ужасно глупой и старомодной, но мисс Батлер объяснила, что переписка со сверстниками будет способствовать «преодолению культурной пропасти между народами». К огромному неудовольствию мисс Батлер, которая надеялась, что ученики выберут себе в друзья сверстников из Бангладеш или из стран бывшего социалистического лагеря, одноклассники Дианы вступили в оживленную переписку с американцами. Диана перещеголяла всех: она укрепляла дружеские связи между Великобританией и Канадой. Девушка писала под вымышленным именем, рассказывая своей далекой подруге разные выдуманные истории.

Никто никогда не сможет добраться до ее друга по переписке, но если журналисты начнут проверять достоверность информации, одноклассники подтвердят: «Да, Враг Карлотты говорит чистую правду». Сообщение о том, что ее видели в Грасе, встревожило Диану: городок Систерон, где она остановилась, находился в том же районе, что и Грас. Диана пересекла Альпы по так называемой «дороге Наполеона» и решила немного передохнуть в Систероне: ей понравилось название, к тому же тихий провинциальный городок казался вполне безопасным убежищем. Дорога шла по пустынному каменистому плато северного Прованса. Пейзаж навевал мысли о Тибете и о Луне с ее холмами, изрытыми глубокими кратерами. Диана остановила машину и вышла, чтобы размять затекшие ноги. Она насыпала горсточку кокаина на большой серый валун на обочине шоссе. Вдохнув порошок. Диана забралась на камень, закурила и представила себя космической путешественницей, которая лет через этак триста возвращается на обезлюдевшую планету под названием Земля. Здесь ей суждено встретить немногих оставшихся в живых представителей рода человеческого и найти свою настоящую любовь. Земляне организуют маленькую дружную колонию и начнут заново осваивать бескрайние просторы некогда цветущей планеты. Канадская подруга тоже будет среди колонистов.

Ей нравилось думать, что где-то далеко за океаном, в Канаде, живет ее верный друг по переписке; сейчас, когда весь мир ополчился против Дианы Бенхам, эта канадка единственная, кто понимает и поддерживает свою английскую подругу. Загадочная девушка с темными волосами. Как только Диана приехала в Систерон и сняла номер в отеле, она первым делом подключила компьютер и, сочинив еще одну занимательную историю о канадской подруге, отправила ее на сайт «Тошниловки». Затем Диана заказала пиццу в ресторане отеля и взялась за изучение газет, в поисках новостей о самой себе.

На пресс-конференции, которую мать Дианы устроила в своей лондонской квартире, Пруденс сказала репортерам, что вся вина за дурное поведение дочери полностью лежит на лорде Бенхаме. После этого дама поднялась с дивана и, гордо вскинув голову, вышла из комнаты, заявив, что больше ей добавить нечего.

Лили Сью Степмэн дала интервью журналу «Сплендер». Мачеха Дианы была более разговорчива. Она достойно ответила на наглый выпад Пруденс: «Как говорят французы, от голубей не родятся цыплята. Увы, дурная наследственность не поддается лечению. Всеми отрицательными чертами своего характера Диана обязана матери. У меня остается единственная надежда, что те положительные качества, которые девочка унаследовала от отца, возьмут верх, девушка одумается и вернется к нормальной жизни. Мы, лорд Бенхам и я, сделали все возможное, чтобы спасти Диану».

Лили Сью принадлежала к тем людям, которые умеют произносить правильные речи самым искренним тоном, не говоря при этом ничего конкретного. Они всегда готовы встать на защиту обиженных и угнетенных и во всеуслышание заявить о сострадании к голодающим африканским детишкам. Но на самом деле Лили Сью гораздо больше интересуют политические интриги мужа и его банковский счет.

Ах, если бы у Дианы была скрытая камера в тот день, два года назад, когда Лили застала ее одну в доме отца и та, приблизившись к девушке, прошипела отнюдь не светским тоном: «Ты здесь никто. Поняла? Тебе никогда не удастся оттеснить меня, даже не пытайся. Если хочешь избежать крупных неприятностей, лучше сразу отойди в сторону».

Поначалу Лили избрала тактику «давай дружить», но ей было слишком трудно вести игру, учитывая, какую неприязнь, у нее вызывал один лишь вид Дианы. «Дружить» в понимании Лили, означало постоянно критиковать, наставлять и поучать. Она даже пыталась уговорить Диану подписать какую-то официальную бумагу, дающую Лили право контролировать финансовые дела падчерицы. Именно поэтому они с Вилли и перевели весь капитал Дианы на его имя, чтобы Лили Сью и отец не могли обратиться в суд и, объявив дочь недееспособной, прибрать к рукам ее денежки.

Когда период «дружбы» закончился. Лили Сью попыталась сделать вид, что просто не замечает Диану, сведя общение с падчерицей до минимума.

Но вскоре «холодная война» превратилась в открытое противостояние.

«Я могла бы сделать твою жизнь гораздо проще, — сказала Лили. — Но ты должна прекратить хулиганить, пройти курс терапии у моего психолога и начать работать в моем бизнес-центре».

«Я не собираюсь на тебя работать и не хочу, чтобы твой психолог промывал мне мозги. Тебя волнует вовсе не моя жизнь, ты заботишься о том, как облегчить жизнь себе».

Этот разговор произошел вскоре после того, как Диана сделала публичное заявление — да еще где, в интервью какому-то модному журналу! — она сказала, что лорд Бенхам и Лили Сью намереваются захватить контроль над концерном «Флум Медиа групп», потому что жене лорда хочется сниматься в кино и выступать по телевизору (в статье также было дано подробное описание наряда, в котором Диана явилась на интервью: бледно-розовое платье в мелкий черный горошек с маленьким черным бантиком на корсаже. «Пикантный сексуальный костюмчик за сто девяносто девять фунтов от Харви Николс»). После откровений Дианы акции концерна мгновенно взлетели до небес, и финансовая афера Лили с треском провалилась.

«Я в твоем возрасте, — сказала Лили, надвигаясь на Диану, — уже окончила школу, поступила в университет и начала играть на бирже, за одну неделю зарабатывая по сорок тысяч фунтов. Прошло всего десять лет, и посмотри, чего я добилась. А все потому, что я умнее, намного умнее и хитрее тебя. И запомни хорошенько: я не привыкла проигрывать».

«Каждому рано или поздно приходится этому учиться».

«Но не мне. Я не только умнее тебя, но еще и гораздо удачливее. Мне сопутствует успех, который тебе даже не снился. Взять, к примеру, тот факт, что я вышла замуж за твоего отца. Хотя ты приложила немало усилий, чтобы опорочить меня в глазах Ларри. Не так ли, детка?»

«Ну, в тот день тебе просто повезло, — сказала Диана, цитируя известное заявление боевиков Ирландской республиканской армии, сделанное после неудачного покушения на Маргарет Тэтчер[14]. — Но для того чтобы покончить с тобой, мне должно повезти всего один раз, а тебе должно везти всегда. Чувствуешь разницу, детка?»

«Ха, напугала. Твой козырь под названием «единственный ребенок» против моего — «красивая молодая жена». Интересный расклад, — с видом профессионального шулера рассуждала Лили. — Ничего, скоро твоему террору придет…»

«Ну что ты, главный козырь под названием «теперь я трахаю старичка» — у тебя. Папуля давным-давно со мной не спит». «Что?! Как…» «Шутка. Расслабься».

Лили в недоумении уставилась на падчерицу.

«Но я сама иногда залезаю к нему в постель», — добавила Диана.

«Врешь!» — воскликнула Лили, однако на ее лице появилось задумчивое выражение, словно красивая молодая жена лорда Бенхама прикидывала, насколько велика вероятность того, что девушка говорит правду.

«Фу, какая мерзость, — Диана скривилась от отвращения. — Хорошо же ты относишься к моему отцу, если хотя бы на мгновение могла допустить, что он…»

«Нет, Диана, у меня и в мыслях не было ничего подобного. Думаешь, я не знаю, кто распространял сплетни про итальянского жокея и про то, как я избавилась от предыдущей любовницы Ларри? — Лили подбоченилась и надменно вскинула голову. — Да, кстати, единственная дочка лорда Бенхама, скоро тебе придется потесниться. Я беременна».

«Неужели ты собралась стать матерью?!»

Разумеется, в ее неожиданном желании размножаться не было и намека на материнский инстинкт, просто Лили сделала умный пиаровский ход. Да, эта женщина действительно отличалась сообразительностью: она значительно смягчила образ железной леди, которая, толкаясь локтями, идет к своей цели, и полностью обезопасила себя от нападок со стороны Дианы. Теперь любая атака на Лили будет выглядеть как нападение на беременную женщину.

Когда ребенок родился и Диана увидела в журналах «Хелло» и «О'кей» фотографии — счастливая мать держит на руках пухленькую малышку, — ее едва не стошнило. Снимки были сделаны в нежно-розовых тонах. Лили напоминала Деву Марию, благодаря умелой подсветке, казалось, что ее голову окружает сияющий нимб. Лили сидела в напряженной позе, вытянув вперед шею, и склонялась над ребенком так низко, что ее лицо почти касалось личика младенца. Она улыбалась. Но молодая жена лорда Бенхама была плохой актрисой, вместо мягкой улыбки матери, на лице ее застыла хищная гримаса, больше похожая на оскал волчицы, собирающейся сожрать своего новорожденного отпрыска.

К счастью, малышке это не грозило: Лили была вегетарианкой. К тому же рядом с девочкой постоянно находились три няни, днем и ночью охранявшие покой малютки Лоренсии Кармишель Бенхам (что за тошнотворно слащавое имя!).

Лили, естественно, продолжала работать. Поручив заботы о новорожденной дочери трем няням и еще целой толпе прислуги, она, как и прежде, руководила своим бизнес-центром. В интервью журналу «Сплендер» Лили, старательно изображая типичную молодую мать, взволнованным тоном рассказывала обо всех своих переживаниях: пытаясь совместить материнство и карьеру, она постоянно мучается угрызениями совести и разрывается между домом и офисом — обычные заботы, так хорошо знакомые женщинам, которым приходится работать и о которых Лили, наверное, вычитала в каком-нибудь женском журнале. Интервью было снабжено фотографиями: Лили втыкает свечки в торт — вечеринка по случаю второго дня рождения Кармишель: Лили, лорд Ларри и Кармишель отдыхают на лоне природы — дружная семья устроила воскресный пикник, вместо привычного смокинга лорд одет в элегантный спортивный свитер; и еще один многообещающий снимок — малышка Лоренсия Кармишель Бенхам сидит на коленях матери за большим рабочим столом в офисе Лили.

Эти пасторальные картинки были оскорблением как всех работающих матерей, так и всех тех матерей, которые отказались от карьеры и посвятили себя воспитанию детей, — фальшивки, делавшие честь разве что Джоан Кроуфорд.

Да, мать Дианы была законченной психопаткой, у которой после тяжелых родов, продолжавшихся почти двое суток, появилось нечто вроде фобии — стоило вам приблизиться к Пруденс, как она начинала визжать: «Не прикасайтесь ко мне!» Но мать Дианы больна. А разве можно винить человека за то, что он сошел с ума? Психическое здоровье Лили не вызывало сомнений, она отличалась крепкими нервами, железной выдержкой и невероятным цинизмом, но именно поэтому Лили была в сто раз хуже полубезумной Пруденс и намного опаснее…

И тут — о боже, какое счастье! — письмо от Вилли: наконец-то он дал о себе знать. Диана взглянула на адрес электронной почты: redkiss@yahoo.com, она сразу поняла скрытый намек. «Горячий поцелуй» — один из ее любимых французских фильмов.

«Скучаю. Держись. Скоро увидимся. Целую. Я.»

«Все по плану. Люблю. Целую. Я.», — ответила Диана.