Танец судьбы

25

Грания уговаривала Аврору попробовать свежую макрель, которую поймал и отдал им на ужин Шейн, когда зазвонил телефон.

— Алло? — ответила она, облизывая пальцы и чувствуя солоноватый вкус свежей рыбы, которой она пыталась накормить Аврору.

— Грания?

—Да.

— Это Александр Девоншир.

— Добрый вечер, Александр. — Она зажала трубку между ухом и плечом и на беззвучный вопрос девочки: «Это папа?» — одними губами ответила: «Да».

— Как дела у Авроры?

— Мне кажется, просто замечательно.

— Хорошо. Я звоню, чтобы поговорить с ней, и еще хотел сказать тебе, что возвращаюсь домой в субботу.

— Уверена, Аврора будет в восторге. Она очень скучала.

Девочка закивала.

— И я скучал. Все остальное в порядке?

— Да, все хорошо.

Грания показалось, что разговор почти окончен, и она поинтересовалась:

— Ты хочешь поговорить с Авророй прямо сейчас? Думаю, она многое хочет сообщить тебе.

— С удовольствием. Увидимся в субботу, Грания.

— Хорошо. Я передаю трубку Авроре.

Протянув трубку девочке, Грания вышла из комнаты. Она знала, что сейчас последуют истории о щенках и занятиях танцами, и отправилась наверх, чтобы приготовить ванну.

Сидя на краю ванны и глядя, как она наполняется водой, Грания думала о том, что неизбежное возвращение Александра — это знак для нее. Пришла пора принимать решение.

Почти все время, оставшееся до возвращения Александра, Грания и Аврора провели на ферме. Между Авророй и семьей Райан установились очень теплые отношения. Отец Грании называл ее замечательной малышкой. Кэтлин, которая когда-то была настроена против девочки, теперь просила Гранию приводить свою подопечную на ферму до завтрака, чтобы та помогла ей собрать свежие яйца. Аврора уже дала имена всем курам и была безутешна, когда лисица залезла в курятник и утащила Бьюти и Жизель.

— При всей утонченности Лайлов девочка нормально общается с животными. Из нее могла бы выйти хорошая жена фермера, — заметил Шейн однажды вечером, когда Аврора желала спокойной ночи каждой корове в стаде.

— Да уж, этому невозможно научиться, — согласился Джон.

Утром в день возвращения домой Александра Грания хорошенько отмыла Аврору в ванне. Грания с гордостью отметила, что Аврора выглядит настолько хорошенькой, румяной и здоровой, насколько это вообще возможно. Они ждали приезда Александра, сидя на подоконнике в комнате девочки. Заметив такси, поднимающееся по дороге в скалах в сторону дома, Аврора побежала вниз встречать отца. Грания осталась в комнате.

Через некоторое время, услышав, что ее зовут, она спустилась вниз, чтобы присоединиться к ним. Аврора стояла в холле, ее лицо было одновременно довольным и испуганным.

— О, Грания, как здорово, что папа дома! Вот только, мне кажется, он слишком много работал. Он такой худой и бледный! Нужно будет взять его с собой на пляж, чтобы он хорошенько подышал свежим воздухом. — Аврора взяла Гранию за руку и потащила в кухню. — Иди поздоровайся. Я пытаюсь сделать ему чай, но что-то плохо получается.

Грания вошла в кухню. Вид Александра поразил ее, но она постаралась сохранить невозмутимость. Слова девочки о том, что ее отец худой и бледный, с точки зрения Грания, были явным преуменьшением. Александр выглядел ужасно. Она поинтересовалась, как прошла поездка, и продолжила заваривать чай — Аврора так и не справилась с этим делом.

— Должен признать, — сказал Александр, — моя дочь выглядит лучше, чем когда-либо.

— Да, папа, я же говорила, что Лондон мне не подходит. Мне нравится в деревне. Свежий воздух очень полезен! — Аврора повернулась к Грании. — Папа считает, что я могу взять Лили, когда ее отнимут от матери. Правда, это замечательно?

— Да, — кивнула Грания и повернулась к Александру: — Извини нас, если это не входило в твои планы. Мои родные предлагают Авроре приходить на ферму и навещать Лили, когда ей захочется, если собака в доме доставит тебе беспокойство.

— Нет, я не сомневаюсь, что мы сможем здесь все устроить. Дом большой, и маленький щенок нам не помешает. Тем более что это делает Аврору счастливой. — Александр посмотрел на дочь, и его взгляд был полон любви.

— Что ж, значит, я могу отправляться домой?

И отец, и дочь забеспокоились, услышав вопрос Грании.

— Нет, пожалуйста, не уходи, — попросил Александр. — Останься хотя бы на эту ночь. Может быть, днем вы с Авророй сходите на ферму? Я очень устал в дороге.

— Конечно, — согласилась Грания. — Аврора, давай сходим на ферму и выпьем чая, а твой отец пока отдохнет.

— Ты очень добра, Грания! — сказал Александр и широко развел руки. — Аврора, иди и обними меня! Дорогая, я так по тебе скучал!

— И я, папочка. Но мне на самом деле нравится на ферме. У Грании замечательная семья, все так говорят.

— Отлично. А мне очень хочется поскорее увидеть щенка.

Грания старалась не замечать слез, которые стояли в глазах Александра. И еще ей не хотелось, чтобы их заметила Аврора.

— Давай возьмем плащ, сапоги и, наконец, оставим твоего отца в покое. — Грания заставила себя улыбнуться. — Увидимся позже.

— Александр выглядел ужасно, — вздохнула Грания. — Он очень похудел, и у него такое выражение глаз... — Она покачала головой. — Я чувствую: с ним что-то не так.

— Что ж... — После возвращения Александра Кэтлин снова вернулась к грубоватой манере общения. — Ты делала для Авроры все, что могла, пока он отсутствовал, а его проблемы тебя не должны волновать.

— Мама, как ты можешь такое говорить? — рассердилась Грания. — Любые проблемы Александра обязательно отразятся на Авроре. А я переживаю за нее, нравится тебе это или нет.

— Извини, — вздохнула Кэтлин, — ты права. Но ведь и письма, и мой рассказ доказывают, что история повторяется. Всегда появляется какой-нибудь ребенок Лайлов, нуждающийся в нашей любви.

— Мама, пожалуйста, прекрати, — устало попросила Грания.

— Я не могу ничего с этим поделать. Такое впечатление, что наши семьи связаны между собой и так будет всегда.

— Что ж, тогда остается только смириться. — Грания поднялась, не в состоянии больше слушать мать. — Пойду позову Аврору пить чай.

Когда Грания и Аврора вернулись домой, в Дануорли-Хаусе было тихо.

— Похоже, твой отец настолько устал, что уже лег спать, — заметила Грания, провожая Аврору в спальню. — Нам нужно постараться не разбудить его. Америка — это очень далеко.

Аврора согласилась и вскоре легла в кровать.

— Спокойной ночи, дорогая! — Грания поцеловала девочку в лоб. — Сладких снов.

— Грания, как ты думаешь, с папой все в порядке?

— Да, я в этом не сомневаюсь. А почему ты спрашиваешь?

— Он плохо выглядит, правда?

— Возможно, он просто устал.

Грания плохо спала той ночью. Присутствие Александра в доме волновало ее. Она заметила, что его комнату от спальни покойной жены отделял целый коридор, и задумалась: всегда ли у них были отдельные комнаты? Чуть раньше она покрутила ручку двери Лили — она по-прежнему была заперта.

Александр не вышел к завтраку, так что Грания и Аврора провели утро как обычно. Грания продолжала лепить из глины лицо девочки, а сама модель хмурилась над примерами, по привычке засунув в рот большой палец. Когда подошло время ленча, Грания начала всерьез волноваться за Александра. Аврора словно не замечала отсутствия отца, ей не терпелось попасть на урок балета в Клонакилти. Они уже собирались уезжать, когда в кухне появился хозяин дома.

— Вы вдвоем куда-то собираетесь? — спросил он, слабо улыбнувшись.

— Да, папа, я еду на урок балета.

— Правда? — Он снова заставил себя улыбнуться.

— Ты ведь не возражаешь? — встревожилась Грания.

— Возражаю? Конечно, нет. Желаю тебе хорошо провести время, дорогая.

— Конечно. — Авроре не терпелось уехать, и она направилась к выходу.

— Грания! — вдруг произнес Александр.

—Да?

— Я хотел спросить, не поужинаешь ли ты со мной сегодня? Вот только не знаю, что у нас на ужин. Возможно, мне нужно спросить, могу ли я присоединиться к тебе?

— Думаю, я приготовлю что-нибудь простое. Я не знала, должна ли делать покупки после твоего возвращения.

— Давай обсудим это сегодня вечером.

Пока Аврора была на занятиях, Грания зашла к мяснику и зеленщику, чтобы купить продукты к ужину. Вернувшись домой, она поставила мясо в духовку, искупала девочку и примерно час провела у телевизора. Александр появился в кухне, когда она жарила картофель в масле, для аромата добавив свежий розмарин, и тихо напевала.

— Как вкусно пахнет! — восхитился он.

Грания с радостью отметила, что Александр выглядит лучше. Он был чисто выбрит, и ему очень шла темно-синяя льняная рубашка.

— Где Аврора?

— В гостиной. Смотрит телевизор, который я купила. Надеюсь, ты не возражаешь?

— Грания, пожалуйста, перестань спрашивать, не возражаю ли я! Моя дочь выглядит счастливее, чем когда-либо! Если для этого потребовалось несколько уроков балета и телевизор, я очень рад. Открой, пожалуйста, вот это. — Он протянул Грании бутылку красного вина. — А я уложу Аврору спать.

Накрывая на стол и разливая вино в ожидании Александра, Грания поняла, что очень комфортно чувствует себя в домашней обстановке, и это ее очень удивило. Как и желание поужинать с ним наедине. Она вдруг почувствовала прилив адреналина, который не имел ничего общего с предстоящей дегустацией блюда из баранины.

— Все в порядке, — сказал Александр, вернувшись на кухню. — Она действительно выглядит вполне здоровой. И кажется гораздо спокойнее, чем была раньше. — Он поднял бокал и чокнулся с Гранией. — Спасибо тебе. Это все благодаря тебе.

— Я занималась с ней с удовольствием. Думаю, Аврора просто расцвела. Хотя вначале...

— Что такое?

— Она ходила во сне. Однажды ночью я увидела ее на балконе комнаты в конце коридора и подумала... — Грания перестала резать мясо и, повернувшись, посмотрела на Александра. — В какую-то секунду мне показалось, что она собирается прыгнуть.

Александр, вздохнув, опустился на стул. Помолчав некоторое время, он заговорил:

— Она рассказывает мне, что видит мать на скалах.

— Я знаю, — тихо произнесла Грания. — Я... заперла дверь. Если ты хочешь открыть ее, ключ у меня.

— Очень разумное решение. Думаю, эта комната должна оставаться закрытой. Ты, наверное, догадалась, что это спальня моей покойной жены.

—Да.

Александр сделал глоток вина.

— Я показывал Аврору нескольким специалистам, консультировался в связи с ее кошмарами и лунатизмом. Они сказали, что такое состояние называется посттравматическим стрессовым расстройством. И с возрастом оно пройдет. Ты говоришь, она нормально спит уже недели две-три?

— Да, так и есть.

— Тогда, возможно, наступил тот самый момент.

— Будем надеяться на это. Аврора была близка с матерью?

— Сложно сказать. — Александр вздохнул. — Вряд ли Лили могла быть близка с кем-либо. Даже не знаю. Хотя я не сомневаюсь, что она любила дочь, а та просто боготворила ее.

— О... — Грания не смогла придумать, что ответить. Закончив мыть свежий горошек, она добавила его к картофелю и баранине. — Угощайся. — Она поставила тарелки на стол. — Не знаю, любишь ли ты подливку, — она вот здесь в соуснике. И есть еще немного мятного соуса.

— Вот это да, какая роскошь! После американской суррогатной еды я мечтал именно об этом. Спасибо тебе, — поблагодарил Александр.

— Для меня это тоже роскошь. Я очень люблю твою дочь, и все же мне приятно для разнообразия поужинать со взрослым человеком. — Она улыбнулась.

— Тебе, наверное, было здесь одиноко, особенно после Нью-Йорка.

— К счастью, мои родители рядом. Они тоже очень привязались к Авроре. Пожалуйста... — Она взяла нож и вилку. — Ешь, пока не остыло.

Они некоторое время молчали. Александр отметил, что мясо получилось очень нежное.

— Итак... — наконец произнес он, положив нож и вилку на тарелку, не закончив есть. — Каковы твои дальнейшие планы? Ты что-то уже решила?

— Я была слишком занята с Авророй, — усмехнулась Грания. — Как раз вчера подумала о том, что мне был нужен месяц именно такой жизни.

— Ты имеешь в виду, что у тебя было время для размышлений?

— Именно так.

— Когда собираешься вернуться в Нью-Йорк?

— Я уже сказала, что окончательного решения пока не приняла.

— Грания, мне нужно попросить тебя кое о чем.

Она подняла глаза, уловив напряжение в его голосе.

— В чем дело?

— Ты не останешься с нами еще на некоторое время? Я буду очень занят и не смогу уделять девочке достаточно внимания.

Грания немного помолчала.

— Я... не знаю, — честно ответила она.

— Значит, нет. — Александр посмотрел на нож и вилку, лежащие на его тарелке. — Конечно, нет. С какой стати такая молодая и красивая женщина, как ты, станет сидеть здесь с маленьким ребенком дольше, чем считает для себя целесообразным? Извини, я не мог не спросить. Просто ты первая,о ком я подумал, учитывая, как счастлива Аврора с тобой и как она хорошо выглядит.

— И надолго мне нужно остаться? — Грания пристально смотрела на Александра.

— Честно говоря, я не знаю. — Он покачал головой. — В самом деле, не имею представления.

— У тебя проблемы в бизнесе?

— Нет... Это сложно объяснить, — произнес он. — Прости, что не рассказываю всего. Я просто подумал, если ты вдруг решишь остаться... Когда Лили захотела заняться рисованием, я переоборудовал флигель в студию. Она там не работала, хотя были созданы все условия. И из окон открывается прекрасный вид на залив.

— Александр, спасибо за предложение, но я занята с Авророй целыми днями, и времени на работу почти не остается.

— Да, еще я подумал, что теперь, когда ей стало намного лучше, имеет смысл прислушаться к твоему предложению и отдать ее в школу. Если мы сделаем это, у тебя будет целый день, чтобы заняться работой.

— Я уверена, что общение с детьми своего возраста пойдет Авроре только на пользу, — согласилась Грания. — Она проводит слишком много времени в одиночестве или в компании взрослых, но...

Александр накрыл ладонью ее руки.

— Грания, я понимаю, что веду себя как эгоист. У тебя своя жизнь, и ты талантлива. Я ни в коем случае не хочу стоять у тебя на пути. Единственное, о чем я прошу — если у тебя нет каких-то неотложных дел, — провести с нами еще несколько недель. Я чрезвычайно занят и не смогу заниматься с Авророй столько, сколько необходимо. И у меня нет сил, — вздохнул он.

— Хорошо, я останусь еще на пару недель. — Грания понимала, что соглашается скорее из-за прикосновения его ладони к ее рукам. Это не было осмысленным и логичным решением. — Мне в любом случае нужно закончить скульптуру.

— Спасибо.

— Ты действительно принял решение по поводу школы? Директриса — двоюродная сестра моей матери. Думаю, мама могла бы поговорить с ней об Авроре и выяснить, можно ли в ближайшее время приступить к занятиям.

— Замечательно. И еще — я должен заплатить твоим родителям за щенка, которого Аврора так жаждет взять.

— Что ты, Александр, это не обязательно. — Грания встала из-за стола и принялась собирать тарелки. — Кофе?

— Нет, спасибо. От него у меня только сильнее болит голова. Знаешь, — заметил Александр, наблюдая, как она движется по кухне, — моя покойная жена всегда верила в ангелов.

— Правда? — удивилась Грания, складывая посуду в раковину.

— Да, она говорила, что нужно лишь позвать их, — грустно улыбнулся Александр, глядя на нее. — Возможно, она была права.

Той ночью, лежа в одиночестве в постели, Грания почувствовала, что в ее голове все смешалось. Она только что согласилась провести с Девонширами еще две недели, а может, даже больше. Но на сей раз дело было не только в Авроре: она осталась из-за Александра. Возможно, в ней проснулись материнские чувства — он казался таким же беззащитным, как и его дочь, или сработал механизм переноса, как определил бы любой нью-йоркский психоаналитик. Возможно, она переносит свои нереализованные эмоции и чувства к Мэтту на другого мужчину. Вопрос отношений с Мэттом так и остался открытым. И все же она жила в этом доме и мечтала об уютной домашней обстановке в компании Александра и Авроры, словно они и были ее настоящей семьей.

Грания вздохнула и повернулась на другой бок. Возможно, годы жизни с имеющим ученую степень по психологии мужчиной, который при желании мог подвергнуть психоанализу даже еду на тарелке, отразились на ней сильнее, чем она думала. Или, может быть, дело в том, что в ее судьбе произошел неожиданный поворот и Александр и Аврора дают ей утешение, в котором она нуждается.

Кроме того, еще несколько недель в этом доме, пока Александр будет решать какие-то неотложные дела, а Аврора пойдет в школу, вряд ли как-то отразятся на ее жизни в целом. В то же время Грания хорошо знала: даже самые незначительные события порой очень серьезно влияют на судьбу человека и могут стать роковыми.