Таймдайвер

Глава 11

Ждать пришлось не долго. Но как Гардин ни готовился, переход все равно произошел внезапно. Вот он еще на ярко освещенной автомагистрали, а в следующее мгновение уже мчится вниз по крутому, почти вертикальному травянистому склону. Машина неуправляема, тормозить бесполезно, так как ее тут же начинает раскручивать. А развернись автомобиль боком, ни что не удержит ее на колесах — кубарем покатится вниз. Так что, Сергею ничего другого не оставалось, как вцепившись обеими руками в руль, пытаться удержать машину прямо по склону.

То небольшое количество алкоголя, которое еще оставалось в его организме, выветрилось, как по мановению волшебной палочки. «Хорошо хоть деревьев нет, а то бы прокатился… А так, даже интересно» — мелькнуло у него в голове — «почти американские горки».

Привычка пользоваться ремнем безопасности оказалась очень кстати. В том смысле, что если бы не ремень, Сергей уже давно бы вылетел из машины, пробив головой крышу, так его швыряло из стороны в сторону. Одно утешало — такой уклон не мог длиться бесконечно. И Гардин очень надеялся, что закончится он какой-никакой, но дорогой или, на худой конец, полем, а не, скажем, стеной дома или пропастью, что было бы уж совсем обидно.

Здесь не наступила еще ночь, а лишь глубокий сумрак, и дорогу, вернее бездорожье, по которому неслась машина, пусть недостаточно хорошо, но все же можно было разглядеть. Просто краски сильно притушены, словно в телевизоре почти до предела уменьшили яркость и цветность. Свет фар, метавшийся вместе с машиной вверх-вниз и из стороны в сторону, выхватывал из полумрака то покрытую невысокой травой гору, то бесконечную черноту над ней. В такой момент Сергею казалось, что колеса отрываются от земли, и он летит в пустоту. Но мгновением позже в поле зрения яркого луча снова появлялся склон, которому, казалось, не будет конца. Один раз полоска света выхватила из темноты насмерть перепуганного зайца. Маленький серый комок несколько секунд несся перед машиной в свете фар, как бы показывая дорогу, прежде чем свернул в сторону с пути несущегося со всей дури железного монстра.

Спуск продолжался вряд ли дольше нескольких минут, хотя Гардину и показалось, что тот длился целую вечность. Но вот гора стала более пологой, и скорость удалось сбросить до минимума. Еще несколько метров и автомобиль окончательно замер. Минут пять Сергей не решался пошевелиться. Все думал, что машина снова сорвется с места и понесется дальше по бесконечному склону. Но та никуда больше нестись не собиралась и вела себя совершенно спокойно, довольно урча мотором, словно конь, который отбегался вволю на свободе и теперь отдыхал.

Сергей выключил двигатель и, кряхтя, выбрался наружу, чтобы оценить ущерб от столь скоростного спуска. Машину по выходу из больницы он одолжил на несколько дней у Николая, и совсем не хотелось разбить ее в хлам. «Бобов меня точно убьет — печально подумал Гардин — А, ладно, свои люди — сочтемся».

Слава богу, в багажнике нашелся мощный галогенный фонарь. Убедившись, что аккумулятор фонаря почти полный, Сергей приступил к осмотру. На удивление, потери были не столь велики, как ему показалось вначале. Всего несколько вмятин на правом крыле и двери да капот слегка помяло. Многочисленные же царапины можно в расчет не брать. Правда, вот, задний бампер болтался лишь на честном слове. Гардин внимательно осмотрел его и понял, что подручными средствами тут никак не справиться. Вздохнув, он оторвал бампер совсем и кое-как уложил на заднее сиденье машины.

«Починю, как домой попаду», — сказал он сам себе.

Выключив фонарь, Сергей выпрямился и лишь теперь огляделся по сторонам. Ночь уже практически вступила в свои права, но кое-что еще было видно. Вокруг, насколько хватало глаз, вдаль уходили пригорки, поросшие низкой травой. Дорогу, или что-то подобное в этой темноте, конечно, уже не разглядеть. Ехать же наобум являлось чистым самоубийством. Теперь, когда коньяк выветрился окончательно, Сергей это прекрасно понимал. И как он только мог продолжать нестись по магистрали на полной скорости, зная, что вот, прямо сейчас ему, возможно, предстоит переход? А если бы это оказалась не гора, покрытая травой, а, скажем, подвал, как в прошлый раз? Или самый обычный лес? Да его бы просто о стену или о дерево размазало и поминай как звали.

«Таймдайвер хренов» — зло подумал Гардин, в сердцах пнув колесо.

Ночевать, в машине, не хотелось совершенно. Ничего не оставалось, как пойти и попытаться отыскать дорогу. Машину, к сожалению, придется оставить пока тут, но другого выбора не было. Фонарь Сергей взял с собой. Кой-какие мелочи побросал в небольшую спортивную сумку, которую повесил за спину, перекинув через плечо. Бросив последний, полный сожаления, взгляд на своего железного коня, Сергей медленно сделал несколько шагов и остановился, не зная куда, собственно, теперь податься. Выбора, вообще-то, особого у него не было. Ну не в гору же, в самом деле, опять забираться, если только что с нее спустился. Сергей осмотрелся в поисках хоть какого-нибудь ориентира. Но вокруг было темно, хоть глаз выколи. Хотя нет, небо было просто усыпано звездами, как манкой.

«Все лучше, чем ничего» — Подумал Гардин, вглядываясь в россыпь над головой. Звезд было непривычно много. В городе, даже если найти укромный уголок, чтобы туда не доставал свет уличных фонарей, все равно не увидеть такого количества белых, голубых, красных или даже переливающихся всеми цветами радуги точек. Но Полярная звезда все же находилась на своем месте, как ей и положено. Сергей нашел ее сразу. На нее и решено было идти — хоть какой-то знакомый ориентир в этом мире. Да и машину потом будет легче отыскать.

Особое удовольствие доставляло то, что вела Полярная звезда именно от горы, а не к ней. Это совпадало с желаниями самого Сергея, и он легко зашагал по траве, время от времени поглядывая вверх и проверяя, не сбился ли с пути. Он не задумывался над тем, куда приведет его дорога. Вернее, даже не дорога, а звезда. Так как никакой дороги, собственно, не наблюдалось. Ничего, куда-нибудь, да выведет. Он надеялся, что раз уж выбросило его именно в это место, то не просто так.

Двигаться пришлось по невысоким холмам, иногда взбираясь на них, иногда обходя по ложбинам. Вокруг все та же невысокая трава. Все чаще и чаще попадались заросли кустов. Изредка можно было разглядеть отдельные деревья, венчающие то один, то другой холм.

Ночь оказалась достаточно теплой, чтобы не мерзнуть в легкой кожаной куртке, накинутой на рубашку. Ступая по упругой почве, Сергей с наслаждением вдыхал запах травы и цветов. К этому чистому аромату не примешивалось ни капли цивилизации, в худшем смысле этого слова. Почти девственный мир, не знавший ни запаха бензина, ни прочих благ технократии, победившей разум. Тут человек был еще не царем природы, а ее младшим братом и даже не помышлял о том, чтобы силой вырывать у нее какие-то милости.

Погруженный в свои мысли Сергей не заметил, как за очередным холмом оказался на опушке леса. Вдоль кромки деревьев даже в темноте можно было разглядеть достаточно широкую дорогу, расходившуюся в обе стороны и теряющуюся в ближайших холмах. Думать над тем, куда же теперь идти, сил у Гардина уже не оставалось. По его прикидке находился в пути он часа три. Отмахав за это время приличное расстояние, Сергей хотел лишь одного — свалиться под какое-нибудь дерево или куст и проспать оставшуюся часть ночи. Что сразу же и сделал, зайдя под своды деревьев и найдя более-менее подходящее место. Это оказалось довольно вместительное углубление между корнями могучего платана, заваленное листьями. Ложе выглядело вполне подходящим и Сергей, стянув через голову сумку и положив ее себе под голову, тут же с удовольствием растянулся на мягкой пахнущей осенью и опавшей листвой постели. Через несколько секунд он уже крепко и безмятежно спал.

Разбудили Гардина громкие голоса, которые раздавались всего в каких-то пяти метрах от его лежбища. Сергею понадобилось несколько секунд на то, чтобы вспомнить, где находится, после чего он очень осторожно выглянул, стараясь разглядеть говоривших и при этом, по возможности, остаться незамеченным.

На дороге, недалеко от того места, где лежал Сергей, стояли четыре человека. Ближе всех к Сергею находился высокий крепкий мужчина, который громко говорил, обращаясь к своим спутникам. На вид ему было лет сорок. Из-под темно-серого плаща, накинутого на плечи, виднелись лишь сапоги и острие длинного меча, висевшего на поясе. Весь его облик и манера держаться говорили о том, что распоряжаться другими людьми ему не в новинку. Гардин определил его для себя как старшего в этой четверке. Мужчина стоял вполоборота к Сергею и тому было хорошо видно суровое сосредоточенное лицо говорившего. Троих других мужчин Сергей мог рассмотреть лишь со спины и выглядели они как близнецы-братья. Все трое невысокие, коренастые, в одинаковых легких кольчугах и шлемах. У двоих на поясе висели небольшие тонкие мечи, а у третьего длинный кинжал или нож и тяжелый боевой топор.

Сергею было слышно каждое слово.

— Готфрида будем ждать здесь. Удобнее места для засады не придумать…

Высокий говорил короткими, рубленными фразами почти безо всякой интонации. Услышав знакомое имя, Сергей буквально обратился в слух, стараясь не пропустить ничего из сказанного.

— …он появится со своими людьми через день — полтора. Времени вполне достаточно, чтобы подготовиться к встрече. Роберт, — обратился говоривший к одному из своих спутников, вооруженному топором, — разместишь своих лучников в заброшенной крепости. Другой дороги у Готфрида нет, он обязательно пройдет под ее стенами. Твоя задача обстрелять его отряд и привлечь к себе внимание. Я его знаю, он обязательно в бой ввяжется. Не подпускай его к крепости слишком близко. Старайся удержать на расстоянии. Когда увидишь, что все его внимание обращено на тебя, выбросишь на башне синий флаг. Вы двое — он слегка повернул голову к другим воинам — расположите своих людей в лесу, прямо напротив крепости. Как только завяжется схватка, и Готфрид бросится на Роберта, будьте начеку. Увидите флаг на башне — сразу же бейте ему в спину. Будьте осторожны. Готфрид — опытный воин и так просто его не проведешь. Он чертовски хитер и я не надеюсь, что вам удастся с ним сладить. Ваша задача вымотать его. Я же расположусь за этими холмами — воин указал рукой в направлении, откуда пришел накануне Сергей — когда люди Готфрида начнут выдыхаться, ты, Роберт, выбросишь на башне красный флаг или горящий факел, если будет уже темно. Это послужит мне сигналом. Я тут же появлюсь со свежими силами, и мы раздавим, наконец, этого герцога. Задача всем ясна? Тогда снимайте лагерь и по местам. Времени, как я уже сказал, достаточно, но слишком медлить не стоит.

Все трое коротко кивнули, повернулись и пошли вправо по дороге, тихонько переговариваясь. Они уже отошли на десяток шагов, когда высокий рыцарь окликнул их:

— Этьен!..

Один из троих повернулся и подбежал к командиру.

— Слушаю, Стефан.

— Выделишь с десяток людей и разместишь их в лесу у самой дороги, но немного ниже крепости. Это на тот случай, если Готфрид отправит кого-нибудь в свой замок за помощью. Посланцев, если такие будут, убить. Ни одна живая душа не должна знать о том, что здесь произойдет. Иначе не сносить нам головы.

— Понимаю.

— Вдоль кустов вкопай в землю факелы. Так, чтобы не бросались в глаза. Если придется атаковать ночью — зажжешь их. Это ослепит солдат Готфрида, а для стрелков они будут как на ладони. Да и мне будет хорошо видно место битвы.

Этьен молча кивнул.

— И передай остальным, сам Готфрид мне нужен живым. Не обязательно здоровым, но живым. Все ясно?

— Да, Стефан.

— Иди.

Этьен развернулся и побежал догонять своих товарищей. Высокий рыцарь постоял еще немного на месте, о чем-то сосредоточенно размышляя, и медленно пошел в ту же сторону, куда перед этим удалились и три его спутника. От Стефана буквально разливалось волнами ощущение силы и опасности. Как от большого хищного зверя. В нем без труда угадывался опытный воин, за спиной у которого не одно сражение.

«Да, у них тут войны большие и маленькие практически постоянны — подумал Сергей — чему же удивляться». И все же он с неудовольствием отметил для себя, что со Стефаном он бы не хотел сойтись в рукопашном бою один на один. Воин удалялся все дальше, и вскоре его фигура была уже не видна за деревьями. Гардин сполз на дно своего спального окопчика и перевел дух. Да, было над чем задуматься:

«Ну, во-первых, — Готфрид. Вряд ли это совпадение. Сергей, конечно, не знал, насколько редко здесь это имя, но что-то ему подсказывало, что речь только что шла именно о его знакомом. А во-вторых, что теперь ему, Сергею, делать. По всему видно, Готфриду здесь готовят засаду. Кто?.. Зачем?.. Ладно, это сейчас не важно. Нужно попытаться выяснить, что именно замышляется и сколько там народу. Ладно, придется воскресить подзабытые навыки. А может Готфрид обо всем уже знает? Ведь Мишель, кажется, говорил, что человек, находясь в стрессовой ситуации, как бы помогает другому перебраться через время. Или нет? В любом случае, слишком уж все спокойно для «стрессовой ситуации». Прямая угроза его знакомому сию минуту уж точно не грозит. Так может быть Готфрид и не догадывается о ловушке? Тогда обязательно нужно попытаться его предупредить.»

Сергей вскочил, но вовремя опомнился. Куда бежать-то? Да и неплохо бы вначале побольше разузнать о противнике. Народ, по всему видно, серьезный. Закрепив сумку, как давеча, на спине Гардин выбрался из своего укрытия и осторожно подкрался к опушке леса. Спрятавшись за кустами у самой дороги, он внимательно осмотрелся.

При солнечном свете пейзаж немногим отличался от ночного. Те же однообразные холмы, поросшие низкой травой, деревья… Сергей посмотрел в ту сторону, куда недавно удалилась четверка воинов. Дорога, идущая вдоль леса уходила вдаль на сколько хватало глаз. Лес сопровождал ее, то подходя к самой дороге, то несколько от нее удаляясь и убегал вместе с нею за горизонт. Метрах в двухстах от себя Гардин увидел лагерь, о котором упоминал Стефан. Небольшой походный военный лагерь. Из разряда тех, что знакомы каждому прошедшему через армейский быт в каком бы времени он не жил. Меняется лишь оружие, которым человек убивает себе подобных, а все остальное практически неизменно. И еще большой вопрос, является ли признаком большей цивилизованности то, что солдат ест мясо из наспех открытой банки тушенки, а не снимает с костра кусок ноги только что убитого оленя.

Подумав о еде, Сергей понял, что и сам бы не прочь перекусить. Покопавшись в сумке, он отыскал несколько бутербродов, завернутых в фольгу, которые брал с собой, собираясь к Мишелю. Он совершенно про них забыл за всеми переживаниями. Теперь они пришлись как нельзя кстати. Развернув один, он с удовольствием откусил большой кусок.

Когда с бутербродом было покончено, Сергей достал из сумки термос с кофе. Кофе, разумеется, уже не был горячим, но это Гардина совершенно не смущало. Кофе он мог пить и холодным, и горячим, и в любое время суток. Позавтракав, Сергей почувствовал себя значительно лучше. Быстро собрав все вещи обратно в сумку, он немного порылся в ней, пока не нашел что искал. Через секунду на белый свет из сумки появился «Сникерс». Гардин сунул его в нагрудный карман и снова укрепил сумку на спине. Не смотря на то, что уже столько лет живет в Европе, Сергей все еще считал завтрак (обед, ужин) незаконченным, пока не съедал на закуску чего-нибудь сладенького. Говорят, что это чисто русская черта. Ну и ладно. Не сыром же обед заедать, чай, не французы какие. Хотя, можно и сыром. Но после, все равно неплохо бы кусочек шоколадки…

Солдаты в лагере, тем временем, укладывали шатры, собирали пожитки. Делали они это быстро, но безо всякой спешки. Минут через пятнадцать от места стоянки отделилась группа всадников и не спеша двинулась в сторону холмов. Еще примерно через полчаса все работы в лагере были закончены и солдаты, построившись в несколько колонн, двинулись по дороге, с каждым шагом удаляясь от Сергея все дальше и дальше.

Выждав еще немного, Гардин углубился в лес и осторожно двинулся параллельно дороге. Лес казался не слишком густым и если бы не опасность, подстерегающая впереди, то все это сошло бы за необременительную прогулку. Шагалось Сергею легко. Ему пока не приходилось заботиться о том, что его услышат или увидят — солдаты Стефана находились слишком далеко. Но и совсем терять бдительность тоже не стоило. Он замечательно выспался и отдохнул и теперь был полон сил. «Даже не верится, — подумал Сергей — я сейчас нахожусь черт знает где, которое, к тому же, расположено уйму лет тому назад. Ребятам дома расскажу — в психушку отправят».

Вспомнив о «Сникерсе», он достал шоколадку из кармана и с наслаждением ее уничтожил. Пустую обертку Сергей скомкал и забросил в ближайшие кусты, но, уже сделав несколько шагов, вернулся, подобрал ее и сунул в карман. «Кто его знает, что может случиться. Если на время это никак и не повлияет, то уж археологов будущего из ступора точно вывести будет не так просто, после того, как они тут найдут эту бумажку».

Вдруг впереди послышались какие-то звуки, и Сергей, молниеносно подобравшись, тут же превратился из легкомысленного отдыхающего в хитрого и опасного зверя. Он абсолютно бесшумно подкрался к ближайшему большому кусту и, осторожно раздвинув ветви, осмотрелся. Большая группа солдат готовила себе укрытие за рядом кустов и деревьев у дороги, идущей вдоль опушки леса. В этом месте та слегка изгибалась и идущие по ней были бы видны, как на ладони. Солдаты уже свалили несколько деревьев, а может и нашли уже поваленные, и занимались теперь маскировкой с таким расчетом, чтобы с дороги их никак нельзя было разглядеть.

«Грамотно работают — подумал Сергей. — Ну, здесь все понятно. Эта та группа, которая в нужный момент должна нанести Готфриду удар в спину. Да, место для засады действительно удобное. Лес скрывает как нельзя лучше. От сюда и наружу не вылезая можно кучу народу положить. Хм, дело свое Стефан знает на крепкую пятерку. Интересно, чем и кому Готфрид так досадил, что к нему то убийц под видом послов подсылают, то чуть не роту солдат для засады отрядили… Нужно спросить при случае.»

Сергей помнил, что где-то недалеко находится еще и крепость, в которой должен засесть отряд лучников. Он снова очень осторожно, стараясь не производить никакого шума, углубился в лес и по большой дуге обошел место засады. Спустившись немного ниже по ходу дороги Гардин увидел и крепость. Крепостью, вообще-то, это сооружение если и было, то когда-то очень давно. А сейчас оно больше напоминало средневековые руины. Подумав об этом, Сергей усмехнулся: «А ведь сейчас, по всему выходит, как раз и есть это самое средневековье. Интересно, когда же в таком случае построена эта крепость?»

Осмотрев, представшее перед ним укрепление, Гардин пришел к выводу, что не смотря на жалкий вид, за стенами строения вполне сможет укрыться человек тридцать-сорок и обстреливать дорогу как им заблагорассудится. От крепости до дороги не больше ста метров, скорее даже несколько меньше. Для хороших лучников это расстояние не помеха.

Задумавшись, Сергей не сразу услышал приближающиеся шаги. Он затаился, стараясь даже не дышать. Кусты скрывали его от любопытных глаз. Сам оставаясь невидимым, он прекрасно видел все, что творилось вокруг. На полянку, недалеко от того места, где он находился, вышел солдат. Даже не пытаясь скрыть свое присутствие, он продирался сквозь кусты, производя столько шума, что Сергей, если бы не увлекся рекогносцировкой, услышал бы его уже давно. Это был один из тех, кто готовил засаду в лесу. Молодой парень, лет двадцати с небольшим. Одет, как и большинство его товарищей, в легкую кольчугу, штаны и высокие сапоги. На поясе болтался короткий меч. Воин постоял несколько секунд, оглядываясь по сторонам, и направился в сторону кустов, в которых притаился Сергей.

«Неужели заметил?» — мелькнуло в голове у Гардина.

Солдат подходил все ближе. Впрочем, особой агрессии в его движениях не проглядывалось. Он совершенно не таился, шел хоть и достаточно быстро, но… слишком беспечно, что ли. Когда же парень подошел к кустам почти вплотную, Сергею наконец стало все ясно. Он мысленно перевел дух. Не подозревающий ничего воин находился на расстоянии вытянутой руки. Решение пришло мгновенно, и дальше Гардин действовал быстро и четко, словно занимался этим каждый божий день. Он подождал несколько секунд, ровно столько, сколько солдату понадобилось, чтобы приспустить штаны и похлопал того по плечу. От неожиданности юноша подскочил, резко повернув голову в сторону и открыв для удара свой подбородок. Сергей тут же этим воспользовался, нанеся горе-воину сильный удар в челюсть. Голова того резко дернулась назад, глаза закатились и он начал медленно оседать на землю.

Гардин моментально выскочил из своего укрытия и подхватил падающего воина подмышки. Мягко опустил его на землю и осмотрелся. Вокруг все было тихо. Судя по всему, маленький инцидент остался никем незамеченным. Уже через несколько минут парень, связанный по рукам и ногам, лежал в кустах с кляпом во рту. Сергей лишь снял с него кольчугу и сапоги. Кольчугу он накинул поверх своей рубашки, а сверху опять одел куртку. Но, поразмыслив немного, спрятал куртку в сумку. Туда же пошли и кроссовки. Сапоги оказались велики, но совсем чуть-чуть. В кроссовках у Сергея было гораздо больше шансов привлечь внимание к своей персоне. Переодевшись, осмотрел себя — вроде бы все в порядке. Он снял с головы лежащего воина шапку и нахлобучил на себя. Размерчик был явно не его. Шапка закрывала пол лица, но это и к лучшему, она лишь довершала маскарад. Лишь сумка явно выбивалась из общего ансамбля, но тут уж он ничего не мог поделать.

Воин в это время пришел в себя и заворочался. Сергей присел около него на корточки. Парень попытался отодвинуться подальше. Его выпученные глаза с ужасом смотрели то на Сергея, то на меч в его руках. Догадавшись, о чем тот думает, Гардин улыбнулся:

— Не парься, парень. Не собираюсь я тебя убивать. Полежишь тут немного, а там, глядишь, тебя свои и найдут. Я бы тебя не связывал, но ты же сразу шухер поднимешь. Так что, извини, брат.

Он похлопал парня по плечу. Тот попытался отодвинуться еще дальше, чем вызвал у Гардина ироничную улыбку. Еще раз проверив, хорошо ли воин связан, Сергей вынырнул из кустов и двинулся дальше сквозь лес, решив идти лесом параллельно дороге, в надежде натолкнуться на Готфрида или его людей.

Через несколько часов он находился уже далеко от места засады. Кольчуга с непривычки сильно мешала, но с этим еще можно было мириться. Хуже обстояло дело с сапогами. Они сильно натерли ноги, и их пришлось бросить. Босиком идти оказалось даже приятно. Давно забытое ощущение земли под ногами. Не асфальта или бетона, а именно земли. Человеку, живущему в современной Европе, нужно специально куда-то уезжать, чтобы хоть немного отдалиться от благ цивилизации и побыть наедине с природой. А тут этой самой природы — хоть завались.

Меч при ходьбе постоянно бил по ногам. Как Сергей его ни прилаживал, ничего не помогало. Кончилось тем, что он снял оружие с пояса и аккуратно сунул все в ту же сумку. Веса на спине прибавилось, но стало удобнее.

«Уму непостижимо…» — думал Гардин — «… и как это они умудряются все это барахло на себе таскать?! И кольчуга, и полное вооружение…»

Сергей был достаточно тренированным человеком, во всяком случае, считал себя таковым. Да и на нем всего лишь легкая кольчуга. А он, пройдя всего ничего, уже совершенно выбился из сил. Ноги подгибались, пот ручьями стекал по его лицу. Первые полчаса он, конечно, почти бежал, стараясь уйти от возможной погони как можно дальше. Но постепенно, убедившись, что за ним никто не гонится, успокоился и пошел обычным шагом. Гардин очень надеялся, что товарищи его связанного знакомого хватятся того не слишком скоро. Но рисковать Сергей не хотел и потому шел весь день почти без остановок, пока усталость совершенно не свалила его с ног.

Он рухнул прямо на землю под огромной сосной как подкошенный и пролежал так минут двадцать, пока снова не стал ощущать свои ноги и спину. Болело абсолютно все. Сергей решил, что дальше сегодня он не пойдет и остановится здесь на ночлег.

Солнце уже почти село, окрасив деревья и траву в смесь красного, оранжевого и зеленого цветов. «Если я могу замечать всю эту красоту, не все еще потеряно» — глубокомысленно сказал сам себе Сергей. Он заставил себя подняться и насобирать немного сучьев для костра. Было не настолько холодно, просто хотелось посидеть у живого огня. А заодно, неплохо бы еще и перекусить. За исключением завтрака, у него во рту не было ни крошки. Вначале нужно было убираться подальше, а потом о еде он уже не вспоминал, думая лишь о том, чтобы передвигать ноги. Теперь же, когда усталость немного отпустила, он чувствовал просто зверский голод.

Насытившись все теми же бутербродами и закусив яблоком, Сергей сидел, привалившись спиной к сосне, и смотрел на весело пляшущее пламя небольшого костерка. Сколько тысячелетий существует человечество? Цивилизации сменялись цивилизациями, на смену каменному топору пришел железный, которого в свою очередь сменила бензопила. Человек поднялся в воздух и опустился на неимоверную глубину. Писатели-фантасты пишут о параллельных мирах и межзвездных полетах, набирая свои тексты на компьютерах, о которых другие писатели-фантасты, жившие лет сто назад, не могли и подумать даже в самых смелых своих фантазиях. Но так же, как и тысячи лет назад, человек с благоговением смотрит на огонь костра, не в силах отвести взгляд от мерцающих языков пламени. Они переливаются разными цветами, словно разговаривают с тобой. Будто пытаются передать тебе все накопленные за многие и многие века знания. Жаль, что человек еще не способен понять этот язык. Сколько бы тайн и загадок, наверное, могло бы ему открыться.

Сергей сам не заметил, как задремал под убаюкивающее потрескивание горящих сучьев. Проснулся он от прикосновения чего-то холодного. Приоткрыв глаза, увидел радом с собой человека в полном вооружении, чей меч упирался своим острием ему в грудь. На незнакомце была тонкая кольчуга, одетая поверх рубахи, заправленной в широкие холщевые штаны. На ногах легкие невысокие сапоги.

Увидев, что Гардин проснулся, воин слегка наклонился к нему и спросил:

— Ты кто?

— А ты кто? — спросил в свою очередь Сергей и попытался дернуться.

Меч незнакомца не сдвинулся ни на миллиметр. Зато к нему добавился еще один, появившийся как бы из ни от куда и застывший у самого горла Сергея. Скосив глаза в сторону, он увидел еще одного солдата точно в таком же одеянии, как и первый.

— Да я так, по лесу гулял — ляпнул Гардин первое, что пришло на ум. Он еще не проснулся окончательно и потому туго соображал.

Первый воин посмотрел на своего товарища:

— Смотри-ка, на шутника нарвались.

Он убрал острие от груди пленника и тут же нанес рукой, сжимавшей рукоять меча быстрый и сильный удар по лицу, оторвавший Сергея от ствола, на который он все еще опирался спиной, и сваливший его на землю. Перед глазами все поплыло. Казалось, его огрели тяжелым молотом.

— Будет тебе, Горк. Оттащим к герцогу, он разберется, — раздался над ним голос второго воина.

Гардин еще не пришел в себя окончательно от полученного удара, как его руки быстро и крепко были связаны за спиной. Рывком его поставили на ноги.

— Сам идти сможешь? — спросил его второй из солдат.

— Могу — хмуро ответил Сергей. Он понял, что шутить с ним не будут и лучше, хотя бы пока все не выяснится, вести себя не так вызывающе.

— И не балуй — перед ним возник Горк. — Мне с тобой особо возиться времени нет. Дернешься — получишь меч между лопаток. Все ясно?

Гардин молча кивнул. Его подтолкнули сзади, и вся троица двинулась через лес в сторону, противоположную той, откуда направлялся весь прошлый день Сергей. Он решил, что это добрый знак. Его сумку Горк повесил себе на плечо, долго перед этим ее рассматривая и причмокивая языком. Время от времени Гардин пытался заговорить со своими мрачными спутниками, но те болтливостью явно не отличались. После очередного болезненного тычка в спину, ставшим ответом на вопрос, Гардин свои попытки прекратил.

Шли они не долго, не более часа. Вскоре впереди показался разбитый на просторной поляне лагерь. Его повели к большой палатке, стоявшей в центре. Было еще очень рано, и почти весь лагерь спал. Несколько воинов, встретившихся им по пути, с интересом смотрели на процессию. Сергея подвели к старому раскидистому дереву у самой палатки и заставили сесть. Рядом бросили его сумку. Горк вошел внутрь, а второй сопровождающий остался стоять около пленника.

Минут через десять полог палатки откинулся и вышел высокий рыцарь в сопровождении Горка. Сергей без труда узнал в ладной крепкой фигуре Готфрида. От радости он попытался вскочить на ноги, но после сильного удара по почкам, охнув, снова опустился на землю.

Готфрид остановился в нескольких шагах от Сергея. За его спиной застыла фигура Горка.

— Это и есть твой шпион, Горк? — раздался знакомый голос.

— Да, мой герцог. Мы с Роландом взяли его в нескольких километрах от нашего лагеря. Это явно шпион епископа. Больше тут некому взяться.

— Что ж, если ты прав, то нужно выбить из него все, что он знает, а потом я разрешаю вздернуть его на любом подходящем суку, как обычного бандита.

Герцог уже повернулся уходить, когда Сергей подал голос:

— А что, Готфрид, в одежде ты меня уже не узнаешь?

Готфрид резко обернулся. Несколько секунд он внимательно всматривался в сидящую у дерева связанную фигуру, потом коротко бросил.

— Снимите с него эту дурацкую шапку.

Стоявший рядом с Сергеем Роланд сдернул шапку с головы пленника. Тут герцог, наконец, смог разглядеть сидящего на земле человека.

— Сергей? — неуверенно спросил он.

— А то кто же — улыбнулся в ответ Гардин.

— Ну и дела — только и сумел пробормотать Готфрид и тут же приказал, — развяжите его.

Роланд в нерешительности посмотрел на герцога. Тут же подскочил и Горк:

— Мой герцог, но ведь…

Но наткнувшись на взгляд Готфрида, молча поклонился и кивнул Роланду, который одним взмахом меча перерезал веревку. Сергей медленно встал, потирая затекшие запястья. Готфрид подошел и они крепко пожали друг другу руки. Горк и Роланд стояли и растеряно смотрели то на одного, то на другого, ничего не понимая.

— Пойдем — поманил Сергея Готфрид и двинулся в свой шатер. Гардин подобрал лежавшую рядом сумку и молча пошел за ним, с удовольствием отмечая выражение лиц своих недавних пленителей.

В шатре оказалось достаточно уютно, насколько вообще может быть уютно в походном военном шатре. Готфрид сразу же уселся в одно из кресел, находившихся тут, предложив Сергею сесть в стоявшее напротив. Тот не заставил себя долго упрашивать и тут же опустился в него.

— Да, давненько мы не виделись. Больше месяца прошло с того дня, как ты исчез. Одежду потом нашли на берегу и я решил, грешным делом, что ты утонул… — произнес Готфрид и, улыбнувшись, добавил —…но я рад, что это не так.

— Я тоже рад тебя видеть — улыбнулся в ответ Сергей. — Но воспоминаниями мы займемся позже. Я надеялся найти тебя, чтобы предупредить…

И Гардин рассказал все, что он узнал с момента появления в этом мире. Готфрид слушал не перебивая. Рассказ не занял много времени. После того, как Сергей закончил, Готфрид встал и заходил по палатке. Потом подошел к пологу, откинул его и сделал кому-то знак рукой. Через несколько секунд в шатер вошел Горк.

— Разыщи Болдуина — сказал ему герцог — и вместе с ним сразу ко мне.

Горк кивнул, бросил искоса взгляд на Сергея и вышел. Когда полог за ним опустился, Готфрид повернулся к своему гостю и спросил:

— Хочешь выпить?

— Не откажусь. А поесть у тебя не найдется?

— Найдется, — усмехнулся Готфрид.

Через несколько минут Сергей уже уминал за обе щеки холодное мясо, запивая его вином из большого серебряного кубка. Видя с каким энтузиазмом Гардин накинулся на еду, герцог только усмехался и разговорами гостя не отвлекал. Но вопрос и ожидание в его глазах были столь очевидны, что Сергей не выдержал:

— Готфрид, обещаю, что расскажу тебе все, что знаю. Хоть и известно мне, на самом деле, не на много больше, чем при нашей прошлой встрече. Я сам только-только начинаю разбираться во всем этом.

— Сергей, ответь мне пока только на один вопрос…

Готфрид замолчал в нерешительности и все же после минутного колебания продолжил:

— Скажи, ты человек?

Сергей посмотрел прямо в глаза рыцаря и серьезно ответил:

— Да. Только из другого времени. Нас с тобой разделяет почти тысяча лет. Я из очень далекого будущего…

И Сергей рассказал кратко, как мог, что с ним произошло. Рассказ вышел сумбурным, так как Гардин и сам толком ничего не знал. Он лишь немного рассказал о своем мире, о том, что провалился в дыру во времени… Говорил еще что-то, что приходило на ум. В конце концов, замолчал, не зная, что еще добавить. «Интересно, а я бы поверил, встретившись со своим потомком в подобный бред или, сразу бы побежал за врачом?» — подумал Сергей. — «Да и верю ли я сам сейчас до конца в то, что говорю?»

С опаской посмотрев на Готфрида, Сергей с удивлением увидел совершенно не то выражение лица, какое ожидал увидеть. Он был готов прочитать на лице своего нового знакомого все, что угодно: недоверие, злость, сомнение в его, Сергея, психическом состоянии… Но ничего подобного Гардин не увидел. Лицо сидящего перед ним человека, суровое лицо воина, прошедшего через многие битвы и опасности, светилось таким восторгом и радостью, будто у ребенка, ожидавшего получить на день рождения лишь билет в кино, а получившего поездку в Диснейленд. От неожиданности Сергей даже несколько опешил. Неизвестно, сколько бы еще длилась неловкая пауза, но тут в шатер вошли Горк и Болдуин — брат герцога, которого Сергей мельком видел при своей первой встрече с Готфридом. Тот если и узнал Сергея, то не подал вида. А может и действительно не узнал.

Когда все уселись за столом, Готфрид кивнул Сергею:

— Расскажи им то, что только что рассказал мне, — и добавил, обращаясь уже к вновь пришедшим — Это Сергей. Вы можете ему полностью доверять.

После этого вновь кивнул Гардину и тот принялся снова рассказывать о своих приключениях за последние сутки. На этот раз он не вдавался в подробности, а лишь вкратце рассказал о засаде на дороге. Свой рассказ он дополнил небольшими рисунками, где примерно набросал схему засады. Для своих художеств он, совершенно автоматически, достал из своей сумки блокнот и авторучку. Потом Сергей не дал бы руку на отсечение, чтобы угадать, что больше произвело впечатление на собравшихся за столом людей: его рассказ или бумага с ручкой.

Несколько минут все переваривали услышанное, потом Готфрид спросил:

— Ну, что скажете?

Первым подал голос Болдуин. Он вскочил и заходил из стороны в сторону:

— Говорил я тебе, епископ так просто не отстанет…

— Ладно тебе, это и так ясно, — отмахнулся герцог — Что предлагаешь?

— А что тут предлагать, на полном ходу проскочим засаду у крепости и всех дел. А один на один со своей кучкой всадников Стефан против нас не выйдет. А если и высунется — сам виноват. Пока его люди из леса и крепости подойдут…

Готфрид потер лоб, размышляя над словами Болдуина.

— А что, может получиться…

— Погодите, — перебил Сергей — если с крепости начнут стрелять, вы много своих людей положите. Да и в лесу солдаты укреплены основательно. Они увидят вас задолго до того, как доберетесь до места засады.

— Мы воины, — резко бросил Болдуин — а воины иногда погибают. Или ты не в курсе?

Он с усмешкой посмотрел на Сергея, но тот спокойно выдержал колючий взгляд:

— Я знаю, и очень часто именно из-за непроходимой тупости своих командиров.

Болдуин медленно поднялся со своего места, одновременно вытаскивая меч из ножен. Взгляд, обращенный на Сергея, не предвещал ничего хорошего. Готфрид только чуть приподнял голову и мягко сказал брату:

— Остынь и спрячь меч. У тебя еще будет возможность им помахать.

После чего повернулся к Сергею:

— Что ты предлагаешь?

Сергей рассказал о том, что ему только что пришло в голову. Пауза длилась довольно долго, потом подал голос Горк, молчавший все это время:

— А что, дело говорит. Я эти развалины знаю, могу со своими людьми подойти туда по-тихому.

Готфрид посмотрел на Сергея:

— Да, хитро. Мне эта идея нравится гораздо больше. Ну что ж, так и сделаем. Ты, Горк, пойдешь к крепости со своими людьми, а мы леском проберемся. Только постарайся, чтобы без лишнего шума все было.

Горк кивнул.

— Ты что скажешь, Болдуин?

Тот только неопределенно хмыкнул.

— Вот и ладно. Сразу после обеда выступаем, — продолжил герцог. — К темноте доберемся до места. А там все хорошо еще раз проверим. Ну, с богом. Идите, готовьте людей.

Все встали. Горк и Болдуин кивнули Готфриду и направились к выходу из шатра. У самой двери Горк повернулся и подошел к Сергею:

— Ты не держи зла на нас с Роландом. Кто же знал…

— Ладно, проехали — улыбнулся Гардин и потянул воину руку, которую Горк крепко и с удовольствием пожал, тоже улыбнувшись в ответ. Потом повернулся и быстро вышел.

Горк Сергею, не смотря ни на что, понравился. Он был чем-то похож на Стефана — командира солдат, готовивших засаду на Готфрида. В нем тоже ощущалась сила и уверенность бывалого воина.

Когда они остались одни, Готфрид спросил, беззлобно усмехнувшись:

— Ты без оружия, как и тогда?

Сергей машинально кивнул, но потом вспомнил, что в его сумке лежит меч, отобранный у солдата, которого он связал и оставил в кустах. Гардин наклонился к сумке и достал свое оружие. Герцог взял его в руки и осмотрел со всех сторон. Потом покачал головой и подошел к небольшому сундуку, стоявшему в углу шатра. Открыв его, он подозвал Сергея:

— Иди, подбери себе что-нибудь. А этот меч можешь выбросить. Дерьмо, а не оружие. Если у них там все вооружены подобным образом, то особых проблем не будет.

Пока Гардин рассматривал и пробовал в руке различное оружие, лежавшее в сундуке, Готфрид рассуждал, говоря как бы сам с собой:

— Странный, должно быть, твой мир, если в нем не нужно постоянно носить с собой хотя бы кинжал. В нем что, нет места злу и все счастливы? Или вы просто разучились держать оружие в руках? Но я видел тебя в деле. Ты не похож на человека, никогда не прикасавшегося к мечу. Моя голова просто отказывается все это понимать.

— Нет, мой мир не счастливее твоего. Мечи в моем мире, действительно не носят. Но это не потому, что настолько доверяют друг другу. Скорее, даже, наоборот. Просто в моем мире люди научились делать оружие, которое убивает на большом расстоянии. Уже нет необходимости носить с собой постоянно тяжелый меч. Можно подождать свою жертву и с расстояния в несколько сот метров, а то и больше, спокойно убить ее, совершенно безопасно для себя.

— Ну и ну, — покачал головой Готфрид. — Знаешь, если бы я не был свидетелем всех тех странностей, что с тобой происходят, я бы ни за что тебе не поверил.

Сергей только усмехнулся в ответ:

— Я бы и сам себе не поверил, если бы не знал точно, что все так и есть.

Он остановил свой выбор на длинном, в меру тяжелом мече. Готфрид одобрительно кивнул. Меч лег в руку, как влитой. Сделав несколько махов выбранным оружием, Сергей остался им доволен. Меч был хорошо отцентрирован и отлично слушался своего владельца. Кожаные ножны с поясом нашлись тут же. Нацепив на себя все это, Сергей сделался даже как бы немного выше ростом. Как ни крути, а против природы не попрешь. Так уж мужчины устроены, что зачастую, чтобы почувствовать себя увереннее, им достаточно взять в руки меч или пистолет. И даже самый хилый представитель сильного пола тут же начинает ощущать себя Самсоном, раздирающим пасть льва. Скорее всего, первой человекообразной обезьяной, взявшей в руки палку, был именно самец. Да, дедушка Фрейд, очевидно, не так уж и не прав.

Время было еще предостаточно и Готфрид предложил Сергею прогуляться. Тот с радостью согласился, и они выбрались из шатра на свежий воздух. Лагерь уже давно ожил, и все вокруг заполнилось гомоном и звоном металла. Кто-то точил оружие, чинил одежду, кто-то упражнялся на мечах или палках, человек пять стояли поодаль у большого дерева и тренировались в стрельбе из лука. При приближении герцога с Сергеем воины прекращали на несколько секунд свои занятия чтобы поприветствовать Готфрида, и тут же снова принимались за свою работу или тренировку. Гардин отметил, что на лицах не было подобострастия или страха, а лишь уважение к старшему товарищу и командиру. То тут, то там разводились костры. Время медленно, но неминуемо приближалось к обеду.

Идя вдоль границы лагеря, Сергей удивился, не увидев постов. Интересно, подумал он, неужели Готфрид настолько беспечен, что не выставил охрану у лагеря? Он спросил об этом у герцога. Тот только усмехнулся и повел Сергея по одной из малоприметных тропинок, уходящих в чащу. Они успели сделать лишь несколько шагов, как перед Сергеем абсолютно бесшумно вырос воин, облаченный в кольчугу с мечом наизготовку. Как при таком количестве железа ему удавалось двигаться без единого звука, для Сергея так и осталось загадкой. Боковым зрением он увидел какое-то движение сзади себя и резко оглянулся. Там, преграждая путь к отступлению, стояли еще два воина в столь же грозном облачении. Увидев герцога, все солдаты поклонились ему и так же бесшумно, как и появились, исчезли в лесной чаще, не проронив при этом ни одного слова.

— Ну, что скажешь? — усмехнулся Готфрид.

— Да уж, — Сергей развел руками, — беру свои слова обратно.

Сделав круг вокруг лагеря, они медленно пошли в сторону палатки Готфрида. Еще издали оба увидели некоторое оживление в самом центре лагеря. Подойдя поближе, они разглядели, что десятка два воинов образовали просторный круг, в центре которого два солдата вели бой на длинных палках. В одном из соперников Сергей узнал Роланда. Второй — еще совсем молодой парнишка — был Гардину не знаком.

Поединок шел, явно, уже некоторое время. Одежда на противнике Роланда была измазана в грязи и в нескольких местах изорвана. Под левым глазом медленно наливался сочным фиолетовым цветом огромный синяк. В глазах юноши явственно читались злость и азарт. Двигался он рывками, часто меняя направление движения, и перекидывал палку из руки в руку. Роланд, в отличие от своего противника двигался плавно, почти плыл. Его оружие свободно свисало в опущенной правой руке. Глаза внимательно следили за движениями противника, ни на мгновение не выпуская того из поля зрения.

Казалось, что они так и собираются вечно ходить по импровизированному рингу, описывая круг за кругом. Но тут соперник Роланда бросился в атаку. Скорость, с которой юноша атаковал, была столь высокой, что само начало атаки Сергей и не заметил. Увидел он уже лишь скрещенные палки, исполняющие в воздухе какой-то магический танец. Взгляд был не в состоянии ухватить все движения, вычленяя лишь отдельные моменты схватки. Бой был коротким. Всего несколько секунд и одна из палок медленно поднялась в воздух и по большой дуге улетела далеко за пределы круга из любопытных зрителей. Сергей поневоле проводил ее взглядом, лишь на долю секунды отвлекшись от круга с бойцами. Когда он посмотрел туда вновь, молодой воин лежал на земле, а над ним стоял Роланд, держа свою палку в нескольких сантиметрах от лица юноши.

Зрители загудели, медленно расходясь по своим делам, от которых пришлось оторваться ради интересной схватки. Роланд убрал палку и протянул юноше руку, помогая подняться. Тот встал и отряхнулся. Тут оба заметили Герцога, стоявшего в нескольких шагах, и склонили головы в почтительном приветствии. Готфрид, усмехаясь, подошел ближе:

— Что, Квинт, опять у тебя ничего не вышло? — И, обращаясь к Сергею, добавил — Вот, все пытается Роланда одолеть. Не дают спокойно спать лавры лучшего воина.

— Да, конечно, — вскинул голову юноша — он дерется безо всяких правил.

Щеки его заливал яркий румянец. Голову он держал высоко поднятой, а в глазах явно читалось: «погоди, я тебе еще задам…» Сергей улыбнулся, так по-детски прозвучали слова парня, и спросил:

— А что, в бою всегда приходится биться по правилам?

— Так, то в бою…

Процедил сквозь зубы Квинт, опустив голову. Но тут же поднял ее и, лукаво посмотрев на Сергея, спросил:

— Господин герцог, а может ваш гость сразится с Роландом и покажет, как нужно это делать?

Готфрид, судя по выражению лица, уже собирался ответить дерзкому юноше, причем ответ тому вряд ли бы пришелся по душе, но Сергей жестом остановил его:

— А что, я не прочь немного размяться. Ты как, Роланд?

Роланд смерил Гардина взглядом и ехидно улыбнулся, слегка поклонившись и одновременно делая рукой приглашающий жест:

— Ну, если только господин герцог не будет возражать, что его гостю немного намнут бока.

Зрители, которые вновь стали собираться в круг, как только поняли, что представление еще не окончено, одобрительно загудели. То тут, то там раздались смешки. Очевидно, в исходе поединка незнакомца с Роландом не сомневался ни кто.

Сергей расстегнул перевязь и положил ее на землю. Туда же легли легкая кольчуга и рубаха. Он остался лишь в штанах и сапогах, которые Готфрид ему любезно выделил из своих запасов. Кто-то бросил ему палку. Гардин ловко ее подхватил и взвесил на руке. В меру тяжелая, но, все же, гораздо легче меча. Несколько раз взмахнув в воздухе своим оружием он повернулся к Роланду лицом:

— Ну что, начнем, если ты не против.

Противник тут же принял боевую стойку и начал медленно обходить Сергея. Внимательно следя за каждым его движением. Сергей делал то же самое, присматриваясь к сопернику. Первым начал атаку Роланд, нанеся подряд несколько молниеносных ударов. И снова, как тогда, в первый раз, руки Сергея гораздо быстрее головы включилась в сражение. Он не успевал еще сообразить, что необходимо предпринять, а его рука, держащая оружие, уже отразила удары нападающего и нанесла несколько ответных. Создавалось впечатление, что рука эта живет своей автономной жизнью и ни какого отношения к Сергею не имеет. Палки мелькали в воздухе, словно две змеи, извивающиеся друг вокруг друга в поиске момента, чтобы сделать решающий выпад и укусить соперника.

Бой продолжался уже четверть часа, а явного перевеса не было ни на чьей стороне. Вокруг бойцов уже собрался чуть ли не весь лагерь, но не было слышно ни звука. Зрелище боя буквально загипнотизировало зрителей, и они даже боялись дышать, чтобы тем самым не вспугнуть неожиданное видение.

Движения Роланда были быстрыми и точно отмеренными. С его лица уже давно сошла снисходительная улыбка, и он был полностью сосредоточен на поединке. И Роланд и Сергей пока не подавали ни малейших признаков усталости. Они кружили друг вокруг друга, как в танце. Сергей уже стал действовать более осознанно. Первые минуты он вел бой на уровне инстинктов, вернее даже не вел, а лишь как бы наблюдал за поединком со стороны. Постепенно он свыкся с внезапно приобретенными навыками, приняв их, как неожиданную помощь свыше и стал держаться значительно уверенней.

Гардин видел, что они с Роландом примерно равны по силе и технике и бой может продолжаться очень долго, пока оба не упадут в изнеможении. Он понимал, что козырем в данном случае могут оказаться лишь способности, которых лишен твой противник. Сергей улыбнулся своим мыслям и решил проверить на вшивость свои навыки, полученные частью еще в годы службы, а частью в секции каратэ, куда он ходил последние лет восемь. Он очень надеялся, что восточными единоборствами тут еще не балуются и его приемы будут для противника явной неожиданностью.

Так и оказалось. Улучив момент, когда Роланд, бросился в очередную атаку и замахнулся своей палкой, Сергей вместо того, чтобы отбить ее своим нехитрым оружием, поднырнул под палку противника и нанес Роланду удар ногой в грудь. Тот отлетел назад на несколько метров и повалился навзничь. Правда палки из рук так и не выпустил. На его лице читалось удивление. Вот, только что, он стоял и уже лежит на земле. Он так и не понял до конца, что произошло. Тут же вскочив, Роланд опять бросился на противника. Ловко раскрутил палку и нанес удар справа, целясь противнику в голову. Но Сергей подставил под удар свое оружие и одновременно нанес Роланду правой ногой три молниеносных удара, слившихся в одно плавное движение, по голени, в корпус и в голову. В результате Роланд выронил из рук свою деревяшку, сделал неуклюжее сальто вбок и плашмя рухнул на землю. Подниматься он уже не спешил.

Зрители возбужденно загалдели. Судя по отдельным комментариям, бой при помощи ног тут был явно неизвестен. Сергей подошел к поверженному противнику и несколькими легкими шлепками привел того в чувство. Роланд сел и замотал головой, приходя в себя. Сергей лишь усмехнулся. Он прекрасно помнил свои ощущения после подобной серии ударов.

Все еще сидя на земле, Роланд спросил, глядя обалдевшими от потрясения глазами на Сергея:

— Что это было?

— Это особый вид борьбы. Им увлекаются в тех местах, откуда я приехал. Надеюсь, что не нарушил правила нашего поединка?

— Да ну тебя.

Он схватился за протянутую Сергеем руку и кое-как поднялся. Сделал один шаг и тут же остановился, пошатываясь и держась за голову.

— Вот черт, ну и приложил ты меня.

— Ничего, — улыбнулся Сергей — это скоро пройдет.

К бойцам подошел улыбающийся Готфрид:

— Что, Роланд, и для тебя нашелся достойный противник. Это тебе не мальцов метелить. — И уже обращаясь к Сергею — Ловко ты его. У вас все так умеют драться?

— Да нет, что ты. Просто так уж случилось, что я этому обучался.

— Ну-ну. Ладно, пошли собираться. Скоро обед и выступаем.

Сергей пошел вслед за Готфридом. Зрители тоже стали шумно расходиться, на ходу обсуждая увиденное. Уже у самого шатра герцога Сергей услышал быстрые шаги сзади и обернулся. К нему подбежал паренек, сражавшийся с Роландом до него. Как его звали?.. Квинт, вроде бы. Да, точно. Юноша подбежал и остановился в нерешительности.

— Что тебе, Квинт? — спросил Сергей. — Тебя так, кажется, зовут?

Парень кивнул. В нерешительности постоял еще целую секунду и все же спросил:

— Скажите, а вы можете меня научить так драться?

— Этому нужно долго учиться — усмехнулся Сергей, — но несколько уроков, думаю, вполне смогу тебе дать.

— Спасибо, — улыбнулся Квинт.

Потом отступил на шаг, поклонился и пошел прочь, ни разу не оглянувшись. Сергей несколько секунд смотрел ему вслед и пошел в шатер, где его уже ждал Готфрид.

— Что, с Квинтом разговаривал? — понимающе поинтересовался он, лишь Сергей переступил порог.

— Точно, а ты откуда знаешь?

Герцог усмехнулся.

— Да тут не нужно быть колдуном. Способный парнишка. Как что-то новое увидит, сразу старается перенять. Молодой еще, резвый.

— Так ведь это не плохо. А что до молодости, так это лечится. Со временем.

— Да я ничего и не говорю. Толк с него будет. Ладно, — махнул он рукой — давай обедать. Скоро выступаем.

Сергей кивнул.

— Нужно будет еще с Болдуином и Горком обговорить последние детали.

— Да — согласился Готфрид.

Он внимательно посмотрел на Сергея и медленно произнес:

— Странный ты человек. Ты совсем чужой здесь, это сразу видно, но я готов тебе полностью довериться, что со мной бывает не часто. А знаешь, я бы хотел, пожалуй, хоть одним глазком посмотреть на твой мир, если он действительно существует.

— Что-то мне подсказывает, Готфрид, что это не так уж и невозможно. А в том, что мой мир существует, можешь ни сколько не сомневаться. Он столь же реален, как и твой.

— Да я и не сомневаюсь. У меня нет причин не доверять твоим словам. Просто одно дело поверить, и совсем другое — осознать.

— Знаешь, если бы мне кто-нибудь некоторое время назад сказал, что то, что со мной происходит, возможно хотя бы теоретически — я бы рассмеялся ему в глаза. Наверное, ты прав. Человеку трудно поверить во что-то, находящееся за пределами его представления о мире. Я, оказавшись тут впервые, и то не сразу поверил, что со мной это случилось. Но такое уж животное — человек. Он легко приспосабливается к новым условиям, пусть даже и оказался в ситуации, которую считал совершенно невозможной еще минуту назад.

К месту подошли, как и планировали, уже к вечеру. Еще не cтемнело, но опустился полумрак, который иногда хуже полной темноты. Шли тихо, не издавая ни одного звука. Небольшой отряд, человек в двадцать, послали вперед к тому месту пониже крепости, где ждала засада, которой вменялось в обязанность отрезать путь возможному гонцу. Когда основные силы туда подошли, все уже было кончено. Воины епископа лежали рядком с кляпами во рту и связанные по рукам и ногам. Готфрид спросил у Роланда, возглавлявшего небольшой летучий отряд:

— Как все прошло?

Роланд усмехнулся:

— Замечательно. Часовой, которого они выставили, дремал у той сосенки — он показал влево на корявую, полусгнившую сосну, — а остальные уже спали у костра. Нам даже оружие доставать не пришлось. Спеленали их всех, как младенцев.

— Молодцы — похвалил Готфрид и отошел к ожидавшим его Сергею, Горку и Болдуину.

Еще раз сверили план действий. Горку с его воинами было поручено незаметно пробраться к полуразрушенной крепости и присмотреть за людьми, разместившимися там. Болдуин со своими солдатами должен был по большой дуге обойти основную группу, засевшую в лесу и ударить им в тыл. С ним собирался пойти и Роланд со своей группой. Но у него была другая задача. Роланду нужно было перекрыть дорогу с другой стороны от места засады, отрезав тем самым возможность отхода по ней.

Вначале должен был выполнить свою задачу Горк, сделав это максимально тихо. Немного позже к цели должен был добраться Болдуин со своими людьми. Готфрид пойдет по дороге, совершенно не скрываясь и производя достаточно шума, чтобы его было слышно издалека. Когда люди в засаде, услышав приближающегося противника, изготовятся к нападению, Болдуин нанесет им удар в спину. В результате они окажутся зажатыми между отрядами Готфрида и Болдуина. Тут уж будет ни к чему таиться, так как Стефан, сидящий в засаде должен услышать шум боя. Иначе все будет уж очень подозрительно. Когда с основной группой будет покончено, красный флаг, поднятый над крепостью, выманит на поле битвы и всадников Стефана, который тут же сам попадет в ловушку. Таков был изначальный план, которого и решено было придерживаться.

Сам Сергей пошел с людьми Болдуина. Через лес пробирались совершенно бесшумно, идя след в след. Гардин, в который уже раз, удивился, как можно, будучи обвешанным таким количеством железа, двигаться так тихо. Сам он только о том и думал, чтобы не наступить на какую-нибудь ветку или не задеть за ствол мечем и не переполошить всю округу. Вскоре лес впереди стал реже. Вдалеке, в просветах между деревьями можно было разглядеть дорогу и наскоро сложенный редут у самой опушки леса. Часовые им не встретились, очевидно, никто не ожидал появления врага с этой стороны. Еле слышные голоса, настолько тихие, что отдельных слов разобрать нельзя. Вот все, что выдавало присутствие людей в нескольких десятках метров впереди.

Солдаты Болдуина скрывались за густым кустарником. Еще не стемнело окончательно, но ветки так надежно скрывали воинов, что можно было пройти в метре от них и никого не заметить. Теперь оставалось только ждать. Вскоре со стороны дороги послышался лязг метала, ржание коней и скрип подвод. У редута сразу наметилось оживление. Болдуин не давал сигнала к атаке и все, включая Сергея, сидели тихо как мышки, хотя многих и била дрожь нетерпения, как часто бывает перед боем. Гардину это чувство было хорошо знакомо. Знал он и то, что дрожь пройдет сразу же, как завяжется схватка. Просто ощущения перейдут на другой порядок. Начнут работать инстинкты и боевые навыки, подминая под себя чувства и посторонние мысли, оставив лишь одно желание — желание победить и остаться при этом в живых. И ни на что другое просто не останется времени.

Еще через несколько минут раздался, наконец, резкий звук рога. Тут же и Сергей, и все, кто находился рядом с ним, выхватив из ножен мечи, ринулись сквозь кусты на не ожидавшего такого поворота событий противника. Бой оказался жестоким, но скоротечным. Часть засевших за редутом погибла практически сразу, так и не успев достать из ножен оружия. Остальные кинулись в рукопашную, уже понимая, что попали в ловушку, но пытаясь как можно дороже продать свою жизнь. Хоть небольшой численный перевес и имелся на стороне сидевших в засаде, но внезапность атаки сделала свое дело.

Сергею пришлось от души помахать мечем. Он только и успевал отбивать удары один за другим, коля и рубя в ответ. При этом он не забывал и о второй руке, в которой зажал найденный в последний момент в лагере кусок железа, вполне подходящий на роль кастета.

Глаза уже почти не различали лиц, лишь силуэты. Очень кстати оказалась идея, пришедшая в голову Сергею. У всех воинов герцога были повязаны на головах белые полоски ткани. На них пустили все подходящие тряпки, что смогли найти в лагере. Зато теперь, в полумраке, оказалось легко отличить своего от чужого.

Лошади, на которых не спеша ехал отряд во главе с герцогом, мгновенно сменили неторопливый шаг на галоп, лишь только прозвучал горн Болдуина. Им понадобилось чуть больше минуты, чтобы приблизиться к месту схватки, которая к тому времени уже была в самом разгаре. Быстро расправившись с небольшой группой воинов, решивших от греха подальше покинуть поле битвы и выскочивших на дорогу, Готфрид со своими всадниками углубился в лес.

В руках все держали зажженные факелы. Двигались воины очень медленно, так как деревья не давали возможности маневрировать лошадям, хоть с той стороны лес и оставался еще редким. Но эта неспешность лишь усугубляла эффект. Казалось, что демоны ночи возникли из ниоткуда и медленно, но неотвратимо приближаются, чтобы забрать грешные души и отвести их на высший суд.

Сергея, как человека, не обремененного излишней религиозностью, и то пробрал озноб от этого зрелища. Если бы он заранее не знал, что увидит, то волосы на голове встали бы дыбом. А что говорить о несчастных туземцах. Большинство солдат побросали свое оружие и в ужасе попадали на землю. Несколько человек в отчаянии с дикими криками бросились на появившихся всадников, но тут же пали под молниеносными ударами длинных мечей. На том, собственно, сражение и кончилось. Оставшихся в живых с полдюжины воинов, потерявших способность сопротивляться, быстро разоружили и связали.

Готфрид подъехал к Болдуину:

— Что у тебя?

— Шесть человек убито и девять ранено. Двое тяжело, до утра не доживут, — проговорил Болдуин, отирая пот.

Герцог понимающе кивнул.

— Как дела у Горка?

— Только что прибежал от него человек, — сказал кто-то.

Герцог повернулся. Молодой воин подбежал к Готфриду и поклонился:

— В крепости все кончено. У нас трое ранено.

— Пленные? — вопросительно посмотрел на воина герцог.

Тот покачал головой.

— Горк не хотел рисковать. Мы их перебили всех еще до того, как хотя бы кто-то из них понял, что происходит. Сопротивления почти не было.

— Зря — вздохнул Готфрид, — но тут уж ничего не поделаешь.

Он повернулся к Болдуину:

— Расставь лучников поперек дороги и пошли зажечь факелы. А я создам видимость битвы да погромче. Чтобы у Стефана не возникло никаких сомнений.

Болдуин кивнул и тут же молча отдал распоряжение одному из солдат. Сергей присоединился к воинам, перекрывшим дорогу. Стрелок из лука из него, конечно, никакой, но и задача перед ним стояла совсем другая. Все лучники знали заранее, что должно произойти, но Сергей немного волновался — «не перепугались бы». В лагере, когда он продемонстрировал свое «секретное оружие», переполох случился нешуточный.

Готфрид со своими людьми начал разыгрывать сражение на освещенной факелами площадке, стараясь создать как можно больше шума, чтобы было натуральнее. Факелы света давали не слишком много, только чтобы само место битвы можно было различить, да контуры отдельных воинов. Над крепостью взвился горящий факел. Теперь оставалось лишь ждать и надеяться, что Стефан ничего не заподозрит.

Опасения оказались напрасными. Не прошло и четверти часа, как послышался глухой стук копыт и из-за ближайшего холма вылетели всадники. На полной скорости они понеслись к тому месту, где разыгрывал «представление» Готфрид. Когда они уже находились в нескольких десятках метров от «сражавшихся», воины герцога вдруг разделились на две группы и разошлись в стороны. Стефан со своими людьми не успел понять, что происходит, как оказался лицом к лицу с лучниками, готовыми к стрельбе. Тут и настала очередь Сергея. Он заранее приготовил свой галогенный фонарь, выставив луч света на максимальное рассеивание, и теперь включил его, направив на всадников. В результате этого они оказались видны, как на ладони, а сами были практически ослеплены непривычным светом. За что они уж его там приняли — Сергей не знал, да и не особо, если честно, это его волновало. Стрелки успели сделать два залпа, прежде чем всадники попытались повернуть назад, оставляя на поле убитых воинов и лошадей. Началась паника. Несколько человек попытались уйти по дороге обратно, но лучники, во главе с Роландом, тут же всех их положили.

Небольшая горстка оставшихся в седлах людей кружилась на одном месте, напоминая окруженных во время облавы волков. Собственно, так оно и было. Это и были волки, готовившие засаду на дичь и сами попавшие в капкан.

Вперед выехал герцог. На фоне яркого света он, должно быть, казался Стефану и его людям огромным черным монстром:

— Я — Готфрид, обещаю оставить жизнь всем, кто сложит свое оружие. В противном случае все вы будете убиты.

Один из всадников сорвался с места и с безумным криком ринулся к герцогу, выставив перед собой меч. Незадачливый воин упал метрах в двадцати от Готфрида вместе с лошадью, причем в момент, когда его тело коснулось земли, походил он от пронзивших его стрел больше на неправдоподобно большого ежа, чем на солдата, кем он был всего мгновение назад. На остальных это подействовало гораздо убедительнее, чем слова герцога. Из группы всадников выехал один, в котором Сергей без труда узнал Стефана. Он отдал своим людям короткий приказ и те начали бросать на землю оружие и спешиваться.

Сам он тоже бросил свой меч, слез с коня и сделал несколько шагов по направлению к герцогу. Тут же несколько воинов вынырнули из-за спины Готфрида с мечами в руках, но тот жестом остановил их и направил своего коня навстречу Стефану. Не доехав нескольких метров, Готфрид остановился.

— Здравствуй, Стефан. Я сожалею, что поводом для нашей встречи послужило столь печальное событие.

Лицо герцога было абсолютно спокойным. В его словах Сергей не уловил ни иронии, ни злорадства. Кажется, Готфрид и в самом деле сожалел.

— Что с моими людьми? Они все мертвы? — вместо ответа спросил Стефан.

— Нет — покачал герцог головой, — только те, кто оказал сопротивление. Остальных мы связали, но они живы. Ты сможешь их освободить, когда будешь уходить и забрать с собой.

— Ты и в самом деле собираешься нас отпустить? — горько усмехнулся Стефан. — Что-то слабо мне в такое верится.

— И тем не менее. На то есть две причины. Во-первых, я не убийца и не собираюсь лишать жизни хороших воинов, сдавшихся мне в бою, лишь потому, что в этом бою они выступили на стороне моего врага.

Он замолчал, внимательно глядя на Стефана. Тот первым не выдержал и нарушил молчание:

— А какая вторая причина?

— Я хочу, чтобы ты вернулся к епископу и рассказал ему о сегодняшнем поражении. А так же передал ему, что Готфрид не заставит себя долго ждать и скоро придет за его продажной головой.

Голос герцога звучал спокойно, но от этого спокойствия по спине у Стефана пробежал неприятный холодок. Он все же собрался с силами и спросил:

— Так я свободен и могу идти?

— Да, можешь идти и твои люди тоже. Оружие вы оставите здесь и уберетесь отсюда с пустыми руками. В кустах, где ты подготовил засаду, заберешь остальных. Да, и не забудь о тех, кого ты оставил внизу на дороге. Они уже, поди, совсем извелись.

— А в крепости?..

Готфрид пожал плечами.

— Извини, но там тебе уже некого забирать.

Стефан молча повернулся и пошел к своим людям, с волнением ожидавшим его около коней, но Готфрид еще раз окликнул его и когда воин обернулся тихо сказал:

— Мне жаль Стефан, что мы с тобой находимся по разные стороны. Но каждый сам делает свой выбор. Я хочу лишь сказать, что когда я приду за головой епископа, то пленных брать не планирую.

Стефан поднял голову и долго смотрел в глаза герцога. Потом, ни слова не говоря, повернулся и медленно зашагал прочь.

Минуло уже далеко за полночь. Стефан со своими людьми убрались уже давно. Посты для порядка выставили, но ни Готфрид, ни Сергей не верили, что кто-то сегодня сюда еще вернется. Слишком уж разгромным было поражение.

Расположились в развалинах крепости и вокруг них. Уже практически ничего не напоминало о недавней бойне. Трупы убитых в крепости солдат собрали и закопали в одной большой яме подальше в лесу. Своих погибших Готфрид велел уложить на подводы, чтобы завтра отвезти в крепость и похоронить со всеми полагающимися почестями. Все оружие, что смогли найти, аккуратно сложили в две небольшие кучи. Но темнота сильно затрудняла поиски, и их решили отложить до рассвета. Фонарь Сергея помочь уже не мог, так как исчерпал себя во время ночной битвы.

В одном из помещений крепости, которое сохранило над собой какое-то подобие перекрытий, устроили ночлег для раненых. Двое тяжелораненых и несколько человек с ранами не очень серьезными лежали теперь на ворохе мягких вещей, брошенных на солому, которую два воина добросовестно выгребли из телег.

Вокруг крепости разбили палаточный лагерь. Солдаты, те, кто еще не хотел спать, сидели вокруг нескольких костров, беседуя или играя в незамысловатые игры. Возбуждение после только что одержанной победы все еще не улеглось. Оно и понятно.

В центральной части крепости, в большом помещении, служившим в свои лучшие годы, очевидно, чем-то вроде небольшого тронного зала устроились Сергей, Готфрид и его ближайшие подручные и соратники. Находились тут и Горк, и Роланд, и Болдуин, и еще несколько воинов. Всего человек двенадцать. Кого-то Гардин уже знал по имени, нескольких человек видел прежде лишь мельком.

Авторитет Сергея сильно поднялся в глазах людей герцога. Предложенная Гардиным операция прошла, как по маслу, и с минимальными потерями. Даже Болдуин, прежде относившийся к Сергею с явным недоверием, держался подчеркнуто вежливо, признавая заслуги гостя в сегодняшнем сражении. Однако, Сергей подозревал, что в таком к нему отношении определенную роль сыграли и его «необычные» возможности, слухи о которых, бродя по лагерю, разрослись до неимоверных высот.

Все расположились вокруг небольшого костерка. Мужчины сидели возле пляшущего пламени и внимательно слушали Сергея. Все присутствующие знали со слов герцога, что сидевший среди них человек не совсем обычный, что он прибыл сюда из другого мира. Что мир этот очень и очень далеко отстоит от их собственного, что там все не так… И так далее, и тому подобное… И вот Гардин уже второй час рассказывал им о своем мире, стараясь не углубляться в подробности, чтобы не травмировать психику слушателей. На удивление, его рассказ все воспринимали абсолютно спокойно, словно он говорил не о существующем на самом деле мире, а рассказывал байки из «тысячи и одной ночи». Хотя, в данном случае, для этих людей разница представлялась не такой уж и значительной.

Когда Сергей умолк вокруг надолго установилась гробовая тишина. Каждый молча обдумывал услышанное. У некоторых под маской невозмутимости явно проступало недоверие к рассказчику. «Да и черт с ними, — подумал Сергей — тут уж я все равно ничего поделать не могу».

— Скажи, — раздался вдруг голос Болдуина — а что, неужели люди в твоем мире действительно научились летать?

— Да, это правда — ответил, улыбаясь, Сергей.

— И что, прямо как птицы?

— Ну, не совсем, как птицы. Мы строим специальные машины, большие и маленькие, вот на них люди и летают. Называем мы эти машины — самолетами. На одном большом самолете могут одновременно лететь человек двести.

— Он же должен быть очень тяжелым — раздался голос воина с огромным шрамом на правой щеке, сидевшим по другую сторону от костра.

— Да, он очень тяжелый. Для того чтобы он смог подняться в воздух, ему приделывают мощные двигатели и огромные крылья. Вот, как от сюда, и до той стены.

Сергей показал руками, какие огромные должны быть крылья. Все дружно рассмеялись.

— Да уж, — вытирая слезящиеся от смеха глаза, заговорил еще один воин, — представляю птицу с такими крыльями. Не хотел бы я ей попасться на дороге, когда она проголодается.

Все снова засмеялись.

— Ты можешь не волноваться, — улыбнулся Сергей — эти птички питаются не людьми, а специальным топливом. Это такая жидкость, которая очень быстро горит и заставляет самолеты лететь.

— Знаю я такую жидкость, — кивнул воин со шрамом. — Только я еще ни разу не видел, чтобы кто-нибудь, нагрузившись ею, взлетел.

Новый взрыв хохота опять разорвал тишину ночи и на этот раз долго не стихал.

— А что такое — двигатели, о которых ты говорил? — спросил Горк.

— Это тоже машины, которые как раз и работают на той горючей жидкости. Они крепятся к самолетам или другим механизмам и те могут двигаться. Ехать, плыть или летать.

— Похоже, — сказал Болдуин, — у вас там везде одни… как их… механизмы.

— Ну не так, чтобы везде, но очень много.

— А у тебя есть еще какие-нибудь интересные штучки, как тот светильник, что мы видели сегодня?

Это был, разумеется, неугомонный Квинт. Во время боя Сергей потерял его из виду, но молодой воин был цел, невредим и, как всегда, горел желанием узнать что-то новое. Во время рассказа Сергей несколько раз бросал на него быстрый взгляд. Квинт был единственным, у кого все это время с лица не сходило мечтательное выражение. А глаза горели таким огнем, будто это сам Христос спустился на землю и делится своими откровениями.

— Да, наверное, что-то есть. Я и не знаю, если честно — пожал плечами Сергей.

Он дотянулся до своей спортивной сумки, которая лежала тут же, неподалеку, и заглянул внутрь. Там, не считая одежды, нашлось несколько мелких безделушек. Он высыпал все их перед собой и принялся рассматривать. Взгляд Гардина упал на небольшой пестрый баллончик. Он поднял его, открыл крышечку и выпустил перед собой струю остро пахнущего газа. Все вначале резко отпрянули, так как не ожидали ничего подобного, но поневоле начали принюхиваться и постепенно на всех лицах проступил восторг, вперемешку с удивлением.

— Какие тонкие и необычные благовония — проговорил, наконец, Квинт.

— Мы называем это дезодорантом — довольно сказал Сергей. — С его помощью мы ммм… ну… мы… можно сказать, улучшаем свой запах.

— Что вы делаете? — недоверчиво спросил Роланд. Причем спросил он таким тоном, будто обращался к сумасшедшему.

— Улучшаем запах. Например, после боя ты, вот, весь потный и от тебя пахнет, как от старого козла. А стоит брызнуть этим, — Сергей протянул руку с баллончиком и выпустил струю прямо на Роланда, — и запах пота уже не так бьет в нос. Разве не так?

Роланд осторожно обнюхал себя и пожал плечами:

— А я и в запахе пота ничего плохого не вижу. Чем же еще должен пахнуть мужчина? А если уж на то пошло, то, что стоит просто искупаться в реке?

Некоторые согласно закивали. Гардин хотел что-то возразить, но только махнул рукой. Ничего ведь не докажешь. Да и нужно ли? Кто, собственно, сказал, что должно быть именно так, а не иначе? Хочет Роланд или нет, но мир все равно постепенно придет и к дезодоранту и к микроволновым печам. И не нужно этот процесс торопить. Успеется еще.

Баллончик тем временем переходил из рук в руки. Все с интересом рассматривали диковинную вещицу, самые смелые пробовали нажимать на кнопочку сверху и только цокали языком. Пошли по рукам и другие вещи из сумки Сергея. Интерес представляли и одежда с кнопками и молниями, и блокнот, и многие другие мелочи. Все дружно посмеялись над перочинным ножом, передавая его осторожно друг другу, боясь погнуть лезвие. Но больше всего собравшимся понравились кроссовки, хотя все единодушно и сошлись во мнении, что для воина эта обувь мало пригодна.

Болдуин, сидевший рядом с Сергеем, наклонился к кучке вываленных вещей и выудил от туда еще один баллончик, чуть меньше первого.

— А я, пожалуй, не против того, чтобы пахнуть как-нибудь необычно, — он направил баллончик на себя и выпустил длинную струю.

Сергей был погружен в свои мысли и опомнился только в тот момент, когда сильная струя вырвалась из баллончика и очень быстро понеслась в сторону Болдуина, а, значит, и в его, Сергея, сторону. Этого мгновения хватило, чтобы Гардин среагировал и «рыбкой» нырнул влево от Болдуина. Сидевшим рядом и ничего не подозревавшим людям, как и самому Болдуину, повезло меньше. Все присутствующие с удивлением посмотрели на Сергея и его маневры, ничего не понимая. Но удивление это длилось не дольше секунды. Потому что уже на второй секунде раздался дикий рев и проклятия, после которых, если бы все они действительно исполнились, на земле не осталось бы практически никого, не подвергнутого сексуальной агрессии, а то и вообще ничего живого. А в первую очередь кара небесная постигла бы именно его, Сергея. Болдуин катался по земле, закрыв ладонями лицо, и дико орал. Сидевшие рядом два воина тоже отчаянно терли глаза и носы, хотя и остались на ногах. Все взволновано посмотрели на Сергея, но видя, что он не проявляет беспокойства, тоже успокоились. Он лишь встал, отряхнулся и, подойдя к окну, крикнул вниз солдатам:

— Принесите-ка воды, да побольше.

Вернувшись на свое место, смог лишь развести руками:

— Что с ними? — спросил Готфрид.

— Ничего страшного. Промоют лица водой и все пройдет. Просто баллончик, что взял Болдуин — это не дезодорант.

— А что же это?

— Это, своего рода, оружие. Там специальный газ, который вызывает слезы, сопли, да глаза режет сильно. Ничего страшного. Убить им нельзя. А вот вывести из строя на довольно длительное время — запросто. Вы уж постарайтесь без меня ни к чему тут не прикасаться.

— Да, уж — поскреб щеку Горк — пожалуй, я с этим соглашусь.

Принесли воду, и Болдуин вместе с товарищами по несчастью занялись промыванием глаз. Вскоре они уже сидели в общем кругу с красными глазами и носами, как у не просыхающих пьяниц. Болдуина еще немного шатало, но оно и понятно, основная часть струи пришлась ему прямо в лицо. Хорошо еще, что все обошлось, в чем Сергей, на самом деле, был вначале не вполне уверен.

Беседа постепенно вернулась в прежнее русло. Сергей все рассказывал и рассказывал о «чудесах» своего мира. Рассказ этот сопровождался постоянными шутками и комментариями слушателей. Было понятно, что далеко не во все сидящие рядом с ним люди Гардину верят. Будто он им сказку на ночь читает. Сказку? Ну и пусть будет сказка, все какое-то разнообразие.

Спать улеглись уже, когда из-за деревьев показались первые проблески наступающего дня. А когда Сергей открыл глаза, солнце висело практически в зените. Все уже давно встали. Кто-то завтракал, кто-то собирал оружие, оставшееся после вчерашнего боя и незамеченное вечером. В общем, обычные будни походного лагеря.

— Что, проснулся?

Услышал Сергей голос Готфрида. Он повернулся и увидел улыбающегося герцога, сидящего неподалеку. Гардин улыбнулся в ответ и кивнул.

— Тогда иди, поешь — он указал рукой на один из костров на поляне. — Потом приходи, поедем к твоей этой… Забыл… А, автомобилю! Правильно?

— Ага — рассеянно кивнул Гардин и вышел наружу.

Сергей сразу почувствовал, что и в самом деле не прочь чего-нибудь перекусить. Поправив одежду, он не спеша пошел к костру, запах жареного мяса, от которого разносился, казалось, на многие и многие километры. Оставалось лишь удивляться, почему еще до сих пор не видны тянущиеся друг за другом цепочкой волки, лисы и прочая живность, которой в этих местах, скорее всего, видимо не видимо. Скорее всего, они просто жареному мясу предпочитают сырое.

Встречающиеся по дороге воины приветствовали Гардина, как старого знакомого. «Так ли много необходимо, чтобы стать для всех этих людей «своим парнем», — мелькнуло в голове у Сергея — пережитый вместе бой и выпитый после него вместе кубок вина? Как все просто. И, тем не менее, этого достаточно, чтобы в следующем бою не бояться за свою спину, зная, что она надежно прикрыта. Это тебе не двадцать первый век, где совместная пьянка, родственные связи и данное обещание еще ничего не значат. Где тебе улыбаются, пожимают руку и тут же продают, зайдя за угол. Где человеческая жизнь если что-то и стоит, то так немного, что, как говорят математики, этой величиной можно пренебречь». Сергей горько усмехнулся своим мыслям. Уж не слишком ли это большая плата за блага цивилизации? Да и «блага» ли они, на самом деле, если за них нужно платить такую цену?

После еды Гардин вернулся в крепость. Там уже собрались все вчерашние слушатели. Они знали, куда Сергей отправляется вместе с герцогом, хотя так до конца и не верили во вчерашние россказни. Сергей тепло попрощался со всеми, и они с Готфридом выехали в сторону сопок, откуда, как помнил Сергей, он и пришел, бросив своего железного коня на произвол судьбы.

Небольшой эскорт из десятка воинов следовал за ними в некотором отдалении. Оно и понятно. Уж больно неспокойными оказались эти места. И пусть со стороны епископа в ближайшее время неприятностей ждать не приходилось, однако, береженого бог бережет.

По прикидкам герцога, они должны были добраться до места часа за три — четыре, если, конечно, не собьются с дороги. Ехали не спеша. Каждый был погружен в свои мысли. О чем думает в этот момент Готфрид, Сергей не знал, а сам он просто прокручивал в голове недавние события и попутно наслаждался окружающим ландшафтом. День выдался просто замечательный. В прошлый раз, когда он пробирался ночью по этой дороге, Сергей мог разглядеть разве что общие контуры холмов да редких деревьев. Сейчас же пейзаж предстал во всей своей красе. Да и много ли нужно, чтобы порадовать глаз городского жителя? Чуть-чуть холмов, которые с непривычки можно принять за горы, чуть-чуть живописных камней, то тут, то там выступающих на поверхность… Всего этого вполне хватит, чтобы почувствовать себя покорителем вершин и первооткрывателем неизведанных земель в одном лице. По крайней мере, пока не попадутся на пути настоящие горы. А до тех пор, поскольку сравнивать все равно не с чем — сойдут и эти.

Первым молчание нарушил Сергей:

— Готфрид, а что у тебя с этим Арлонским епископом? Чего он на тебя взъелся-то?

— А — отмахнулся тот. — Он положил глаз на мои земли. Пытался он и так, и эдак у меня их выкупить. Но я наотрез отказался. Так что, получить их иначе, как после моей смерти, он не может. Мне они достались от матери, а вообще наша семья их получила от самого Карла Великого. Вот епископ и пытается время от времени подставить мне ножку, в надежде, что я, споткнувшись, расшибу голову. Правда, пока у него это не очень получается.

— Ну, положим, такая засада, — Сергей кивнул головой в сторону покинутого ими лагеря, — потянет чуть больше, чем просто на подножку.

Готфрид только развел руками, мол, что уж тут поделаешь.

— А нельзя его как-то прижать, да посильнее, чтобы беспокоить охота пропала?

— Да, как тебе сказать… — пожал плечами Готфрид. — Он сильно свои притязания не афиширует. Делает все исподтишка. Уколет, и в кусты. Причем все, что он делает, делает он чужими руками. Никаких следов, что это работа именно епископа. Не подкопаешься. Если же я на него в открытую попру, то это я буду агрессором и все шишки достанутся мне. А оно мне надо? Вот если бы удалось схватить его за руку, то другое дело. Тогда можно было бы смело пойти на его логово и устроить там небольшую заварушку.

— Надеюсь, что так в конце концов и будет.

— Можешь не сомневаться — усмехнулся Готфрид.

— Слушай, а зачем же ты тогда пленных солдат отпустил? Это не было бы доказательством намерений епископа?

— Так это же все наемники. Сегодня они ему служат, завтра — мне, послезавтра — еще кому-нибудь. Возьми мы их в плен, это бы ничего не дало. Людей самого епископа там не было. Больно он хитер, чтобы так подставиться.

— Так что же делать? Так и будешь постоянно от него ждать удара в спину?

— А я всегда готов к ударам в спину. Это мое нормальное состояние. Я бы скорее заволновался, если бы такого удара неоткуда стало бы ждать.

— Да, — усмехнулся Сергей — веселая у тебя жизнь.

— Нормальная, — пожал плечами Готфрид. — А у вас, как я понял, все не так?

Сергей ненадолго задумался. Наконец, он тоже пожал плечами:

— Даже и не знаю. Если хорошо подумать, так то же самое и у нас. Только что мечами друг перед дружкой не машем.

Готфрид понимающе кивнул.

Некоторое время ехали молча, лишь изредка перебрасываясь ни к чему не обязывающими фразами. Снова каждый погрузился в свои мысли. Ландшафт понемногу менялся. Деревья стали попадаться все реже и реже. Холмы же, наоборот, стали выше и каменистее. Солнце уже давно двигалось по дуге вниз, завершая свой дневной путь, и ему уже совсем немного оставалось до того момента, когда оно сможет, скрывшись за далекими холмами, немного передохнуть.

Наконец, взобравшись на очередную возвышенность, Сергей увидел вдалеке, в низине между двумя холмами знакомые очертания. Готфрид увидел машину одновременно с Сергеем, и на его лице Гардин сразу же прочитал неимоверное удивление граничащее с почти религиозным благоговением.

Жестом Готфрид приказал своим людям оставаться на месте, а сам вместе с Сергеем поскакал вперед. Пущенные рысью кони уже через несколько минут донесли обоих до сиротливо стоящего автомобиля, смотревшегося тут настолько неуместно, насколько это вообще было возможно. Так же дико смотрелся бы рыцарь на коне в полном боевом облачении в наше время, стоящий перед светофором в потоке машин. Тут же все было с точностью до наоборот. Среди практически первобытной травы стоял железный монстр с колесами вместо ног и стеклами вместо глаз.

Сергей, увидев машину целой и невредимой, обрадовался ей, как радуется ребенок старой, давно потерянной игрушке. Недалеко от автомобиля оба спешились и подошли к тому вплотную. Кони наотрез отказались приближаться к этому монстру ближе, чем на десяток метров. Да и то, постоянно фыркали и крутили мордами.

Готфрид осторожно прикоснулся к машине и провел рукой по ее гладкому корпусу.

— Так это и есть одна из тех машин, про которые ты рассказывал?

Сергей молча кивнул, с улыбкой наблюдая за герцогом. Тот ходил вокруг автомобиля и внимательно рассматривал его со всех сторон. Наконец, осмотр был закончен. Готфрид отошел от машины на несколько шагов и уселся на землю. Сергей пристроился рядом.

— Да, дела, — проговорил герцог. — Я, конечно, верил тебе, но где-то в глубине души все равно было какое-то, ммм…, нет, не недоверие — сомнение. Даже и представить себе не мог, что сам увижу такое.

— Я понимаю — серьезно кивнул Сергей.

— И куда ты теперь?

— Попытаюсь вернуться в свое время.

— Мы еще увидимся?

— Не знаю, Готфрид. Хотя, что-то мне подсказывает, что обязательно увидимся. Я имею еще очень небольшое представление о том, что происходит. Почти совсем ничего не знаю. Будем надеяться на лучшее.

Сергей поднялся на ноги и отряхнулся. Готфрид тоже встал. Гардин посмотрел в лицо герцогу и улыбнулся:

— Мне пора. Будем прощаться, что ли?

Он протянул Готфриду руку и тот сдавил ее своей крепкой ладонью.

— Удачи тебе. Очень надеюсь, что мы еще увидимся. Кстати, ты обещал научить своим приемам Квинта. Не забыл? — улыбнулся Готфрид.

— Не забыл, — рассмеялся Сергей. — Ну, что же, тогда до свидания.

— Да, до свидания.

Сергей быстро забрался в салон. Уже сунув ключ в замок зажигания, повернулся к Готфриду:

— Сейчас заработает мотор — не пугайся. И лошадей придержи, а то рванут со страху — пешком придется возвращаться.

Готфрид отмахнулся, но отошел подальше к лошадям и взял обе лошади под уздцы. Сергей забросил в багажник сумку со своими вещами, потом уселся за руль и завел мотор. Кони, как он и предполагал, сделали попытку убежать подальше от железного чудища, источающего ужасный смрад и рычащего, словно хищный зверь. Но Готфрид крепко держал поводья и не дал им такой возможности. Сам же он лишь сильно побледнел, но с места не сдвинулся ни на сантиметр. Сергей еще раз осмотрелся и потихоньку поехал вверх по своим следам, оставленным, казалось, целую вечность назад. Он помахал Готфриду рукой и тот помахал в ответ. Машина медленно ползла в гору все выше и выше. В зеркало Сергей еще долго видел герцога, стоящего с конями в низине. Его фигура все уменьшалась и уменьшалась, пока не превратилась в еле заметную черную черточку.

Вскоре Сергей перемахнул через вершину холма и оказался на другой его стороне. Эта сторона находилась в тени, и чем ниже спускался Сергей по его склону, тем темнее становилось. Будто солнце не просто скрывалось за холмом, а собиралось уже отправиться на покой спать, хотя еще было не так уж и поздно. Но темнело все сильнее и сильнее, пока не стало темно, как ночью, и Сергей вдруг понял, что едет уже не по склону холма, а по ночному шоссе. В этот раз он не почувствовал даже ставшего уже привычным покалывания.

Некоторое время он еще ехал по инерции, но, увидев впереди стоянку, свернул на нее и заглушил мотор. Открыв бардачок, обнаружил там пачку сигарет. Вытащил одну, выбрался наружу и закурил.

С неба ему подмигивали звезды. Уж они-то точно все видели и все знают. Вот только рассказать ничего не могут. А, может быть, они и говорят, и это мы не можем разобрать их речь. Как еще мало мы понимаем то, что твориться вокруг нас. Даже о том, что можем потрогать, до чего можем дотянуться пусть не руками, но хотя бы щупальцами точных приборов или манипуляторами роботов, мы можем судить лишь в меру своих знаний или представлении о мироздании. Интересно, успеют ли увидеть те звезды, что висят сейчас у него над головой, тот миг, когда люди окончательно разберутся и в себе и в окружающем их мире? Или даже и их, бесконечной по человеческим меркам, жизни не хватит, чтобы дожить до этого дня?