Таймдайвер

Глава 19

К дому Мишеля подъехали уже под вечер. Накануне, после ухода Николая с Семеном, Сергей позвонил ему и рассказал о том, что произошло. Девалье если и удивился, то не подал вида. Сказал только, чтобы они с Готфридом вместе приезжали как можно скорее и все.

И вот оба стояли перед уже знакомым Сергею домом. Не успел он протянуть руку к звонку, как дверь отворилась, и в ее проеме возник Мишель в шикарном строгом костюме и с бабочкой. Сергей даже опешил вначале:

— Ого! Тут что, званый прием или я чего-то не понял?

— Да нет, — смутился Девалье — просто, я подумал, случай уж очень нестандартный. Ну, вот и…

Вид смущенного Мишеля поразил Сергея едва ли не больше, чем его наряд. Подобное состояние так не вязалось с образом хозяина этого дома, как себе представлял его Гардин, что он не нашелся, что сказать. Он только указал на Девалье и, обращаясь к герцогу, произнес:

— Знакомься, Готфрид, — это Мишель Девалье, о котором я тебе уже рассказывал. А это, — он повернул голову к Мишелю — Готфрид Бульонский. Прошу любить и жаловать.

Мужчины пожали друг другу руки.

— Давайте пойдем сразу к столу, — жестом пригласил Мишель гостей, указывая в сторону столовой. — Вы наверняка с дороги проголодались.

— Я голоден как волк, — произнес, потирая руки, Сергей. — А ты, Готфрид, как?

Тот молча кивнул, все еще внимательно осматривая интерьер дома. Каждый проведенный в этом времени миг Готфрид не переставал удивляться, будто попал в сказку. Хотя почему же «будто»? Для него практически все так и было. Он как губка впитывал новые ощущения, словно старался запомнить как можно больше.

В столовой уже было накрыто, и вся троица, рассевшись, сразу же приступила к уничтожению предложенных угощений. Готфрид с Сергеем действительно очень проголодались. Они, казалось, готовы были съесть каждый по жареному быку. Быка, правда, им никто не предлагал, но и того, чем был заставлен стол, с лихвой хватило бы, чтобы накормить гораздо больше людей, чем сидело сейчас в столовой.

Но вот с закусками, наконец-то, покончили. И Готфрид, и Сергей с трудом отодвинулись от стола. Герцога так даже в сон начало клонить и он с трудом удерживал себя, чтобы держать глаза открытыми. Мишель за весь ужин практически ни к чему не притронулся. Так, из вежливости, поковырял в тарелке какой-то салатик и все. Видя, что гости наелись, он спросил, обращаясь сразу к обоим:

— Что будете пить? Чай, кофе?

— Чай, пожалуйста — попросил Готфрид.

— А я бы выпил кофе, — сказал Сергей, поудобнее устраиваясь на стуле.

Тут же появился человек в униформе с тележкой. Он молча собрал грязную посуду и блюда с остатками угощений, поставил все это на тележку и так же, не проронив ни слова, вышел. Тут же появился другой мужчина в точно такой же форме и с точно такой же тележкой, на которой уже стоял кофейник, сливки, большой керамический чайник с горячей водой, несколько видов заварки, сахар и три чашки из тонкого фарфора. Действуя так же беззвучно, как и его предшественник, он расставил все это на столе и вышел. Это были первые люди, кроме самого Мишеля, которых Сергей видел тут. Но он решил пока ничего у Девалье не спрашивать — потом как-нибудь, при случае.

Мишель подождал, пока все приступят к чаепитию и, как бы ненароком, спросил у Гардина:

— Ну, что скажешь Сергей? Ты обдумал мое предложение?

— Да, разумеется.

— И какое решение ты принял?

Гардин усмехнулся:

— А чего говорить? Уверен, что вы уже давно все просчитали и не сомневались в моем выборе. Или я не прав?

Мишель понимающе кивнул:

— Естественно, мы всегда просчитываем возможные варианты. Но, когда дело касается живых людей, никогда нельзя быть в чем-то уверенным до конца. Хотя, в твоем конкретном случае я, если честно, нисколько не сомневался и безо всяких просчетов.

— А это еще почему?

— Тут все очень просто, — улыбнулся Девалье. — В тебе есть некоторая доля авантюризма. И она ни за что не дала бы тебе упустить такой шанс.

— Да, действительно все очень просто. И что же дальше?

— Ты готов пройти гипнокурс прямо сейчас?

— В общем, да.

— Вот и замечательно. Я тебя подключу к приборам, а пока ты будешь занят, я буду развлекать нашего гостя.

Он повернулся к Готфриду:

— Надеюсь, вы не будете возражать?

Готфрид утвердительно кивнул.

— Ну, что, — сказал Мишель, поднимаясь, — тогда приступим сразу к делу. Сергей, забирай с собой Готфрида, и идите в ту комнату под лестницей, где ты ночевал в прошлый раз. Я сейчас захвачу все необходимое и тоже туда приду.

Сергей кивнул, поманил за собой Готфрида и вместе с ним пошел в уже знакомую комнату. Там совершенно ничего не изменилось с момента его ухода. Сколько времени прошло с тех пор? Несколько часов?.. Дней?.. Недель?.. Все так перемешалось. Эти прыжки по времени… Просто голова кругом идет. Хоть Сергей и не признавался даже самому себе, но где-то в глубине души отлично осознавал, что сильно устал от всего этого. Устал чисто физически.

— Чем ты будешь сейчас заниматься? — Нарушил молчание Готфрид.

— Мне нужно пройти специальную подготовку, чтобы я мог спокойно ходить из одного времени в другое.

— Но ты же и так это делал, — удивился герцог.

— Так-то оно так, но, если честно, я и сам не знаю, как это все происходило. Будто само собой. Мишель сказал, что после того, как я пройду здесь специальный курс, я смогу ходить туда и обратно свободно.

— Понятно. Тогда я желаю тебе успеха.

Готфрид первым протянул руку, и Сергей с удовольствием ее пожал:

— Спасибо. И тебе, Готфрид. Мишель обещал, что поможет вернуться тебе в твое время. Я надеюсь, что мы снова обязательно увидимся.

— Я уверен в этом.

В этот момент в комнату вошел Мишель, катя перед собой тележку типа тех, которые были у работников в столовой, но только нагруженную не тарелками с едой, а различными приборами, горкой возвышавшимися на ней.

Мишель пригласил Гардина прилечь на кровать, а сам принялся очень ловко раскладывать вокруг Сергея какие-то коробочки, протягивать проводки. Потом, расположив все в определенном порядке, он подключил несколько датчиков к запястьям Сергея. Еще два расположил в области сердца, один на шее и штук пять-шесть укрепил в разных местах на голове. Покончив с этим, Мишель отошел от кровати и подошел к тележке, на которой стоял пульт и маленький монитор.

— Я сейчас включу аппаратуру, — сказал он, обращаясь к Сергею. — Гипнокурс будет длиться часа четыре. Все это время ты будешь спать. Расслабься и ничего не бойся.

— А я и не боюсь, — не очень уверенно ответил Сергей.

Эта неуверенность, очевидно, не укрылась от Мишеля. Он улыбнулся и ободряюще подмигнул Гардину, после чего повернул маленький синий рычажок на пульте. Вначале ничего не происходило. Потом вдруг резко голову словно сковало металлическим обручем. От неожиданности и боли Сергей едва не вскрикнул, но неприятное ощущение исчезло так же быстро, как и появилось, а ему на смену пришло чувство покоя и неимоверной легкости. Сергею показалось даже, что он сейчас вот-вот воспарит к небесам и понесется по ветру, как невесомое облачко. Но осознать себя облаком он так и не успел, потому, что именно в этот момент провалился в глубокий сон.

Когда Сергей открыл глаза, в окно уже заглядывали первые лучи солнца. Он присел на кровати и осмотрелся. Ни датчиков, ни приборов, стоящих на тележке, впрочем, как и самой тележки в комнате не обнаруживалось. Прислушавшись к себе Сергей не ощутил никаких изменений или еще чего-нибудь необычного. Разве что только хорошо выспался, впервые за последнее время. Был он раздет, хотя точно помнил, что ложился на гипносон в одежде. Одежда, собственно, аккуратно сложенная лежала тут же, на стуле.

Сергей не стал ломать голову, по-быстрому умылся, оделся и вышел из комнаты. В доме было тихо, и Гардин решил подняться наверх, в кабинет Мишеля. В кабинете тоже оказалось пусто, лишь дверь, скрывавшаяся за книжным шкафом, немного приоткрыта.

Заглянув за нее, Гардин увидел Мишеля, «колдующего» за большим монитором. Он оглянулся на звук шагов, заметил Сергея и весело замахал ему рукой:

— А! Проснулся? Подходи сюда.

Сергей не заставил себя ждать и уже через минуту развалился в кресле рядом с Мишелем.

— Ну, как себя чувствуешь? — Спросил тот.

— Нормально, вроде бы. Выспался, вот. Но, что касается гипнокурса, если честно, я совсем ничего не заметил.

Мишель засмеялся:

— А что именно ты хотел заметить?

— Ну… — замялся Гардин, — я не знаю…

— Все в порядке, — успокаивающе поднял руку Мишель. — Сложного тут ничего нет. Просто сосредоточься, и попробуй представить себе путь от нас до Готфрида.

— Как же такое можно представить?!

— Как? Это не важно. Важно, чтобы ты попробовал это сделать.

— Хорошо, я попробую.

Сергей поудобнее разместился в кресле, прикрыл глаза и попытался сосредоточиться. Он подумал о том, а как же должна выглядеть эта самая дорога? Очевидно, она должна походить на те фантасмагорические спирали из звезд и туманностей, которые ему приходилось видеть в нескольких фантастических фильмах… Или что-то типа полупрозрачного экрана, словно пленкой разделяющего два мира… Кажется, такое тоже было в одном из культовых фантастических боевиков. Неожиданно перед мысленным взором возник узкий длинный тоннель с маленьким пятном света в его конце. Сергей тут же отогнал это видение, про себя усмехнувшись — оно-то уж точно было из «другой оперы». Картинки менялись одна за другой. У Сергея было такое ощущение, что он уже целую вечность сидит тут и, пытаясь разглядеть какой-то призрачный путь, занимается совершенно бесперспективным делом. И вдруг перед ним возник редкий лесок. Тихо шумели деревья. Яркое, но не очень жаркое солнце свободно проносило свои лучи, огибая стволы и опадая легким желтым светящимся ковром на мягкую сочную траву. К лесу уходила еле приметная тропинка, которая у первых же деревьев разделялась надвое. Обе новые тропинки входили в лес и терялись за деревьями.

Гардин ощутил тепло, исходящее от тропинки и, уже знакомое, легкое покалывание. Он тут же открыл глаза и убедился, что по-прежнему находится в компьютерном центре Мишеля и все так же сидит в кресле рядом с ним. Но ощущение тепла, тем не менее, не прошло. Вместо исчезнувшей тропинки Сергей словно бы держал теплую нить, уходящую вперед и разделяющуюся в нескольких шагах от него на две другие. Каждую из этих новых нитей Сергей, конечно же, не видел, но отлично чувствовал, словно они были нарисованы светящимся пунктиром.

— Теперь ты понял, — раздался, словно через вату голос Мишеля. — Отныне ты свободно можешь перемещаться по временным нитям. Запомни то ощущение или видение, которое помогло тебе. Вызвав его в своем воображении, ты всегда легко сможешь погрузиться в нужное состояние, чтобы почувствовать дорогу. У каждого это происходит по-своему.

— И какое же видение помогает тебе?

— Мне? — Девалье засмеялся. — Обычная лестничная клетка с выходящими на нее дверьми.

Мишель что-то поискал на полочке под столом и, отыскав, протянул Сергею маленький черный, размером чуть больше часов, предмет. Тот с интересом посмотрел на вещицу. Маленький дисплей сверху, никаких стрелок или цифр на нем видно не было. Зато кнопок было много. Весь набор цифр и несколько стрелочек. Все очень и очень миниатюрное.

— Что это такое? Вроде бы часы электронные… Хотя нет, для часов слишком уж большие… — спросил Гардин, продолжая рассматривать приборчик.

— Это, Сергей, потоковый анализатор, или ПАН.

Мишель протянул руку и нажал на одну из кнопочек. Экран сразу же засветился и Сергей тут же понял, что это за прибор. Перед ним была уменьшенная копия большого экрана из компьютерного зала. Только на нем сейчас отражался не весь мир, а лишь кусочек Европы. Уже знакомая информация о точках и периоде пересечения временных потоков. Управление было несложным. Стрелочками нужно было лишь переключиться на нужный раздел, чтобы получить подробную информацию. Маленькое меню в левой части экрана позволяло перейти на другие области пересечения потоков на земле. Через несколько минут Сергей уже вполне освоился с управлением и научился быстро вызывать нужную информацию.

— А теперь нажми-ка вот здесь — Мишель показал на маленькую кнопку сбоку от дисплея.

Сергей выполнил указание, и вся информация тут же исчезла. Ее заменили два ряда цифр.

— Это, — продолжал объяснение Девалье, — калькулятор. Но только он не просто складывает и отнимает числа. С его помощью ты можешь рассчитать, какие именно моменты в пересекающихся потоках соответствуют друг другу в данный момент. Так же можешь узнать, когда и где ты должен оказаться, чтобы попасть в определенное время в пересекающемся потоке. И тому подобные вычисления.

— Да, — протянул Гардин, — занимательная штучка. — А это что за зеленая кнопка? — он показал на маленькую выпуклость рядом с кнопкой включения калькулятора.

— Она показывает твое местоположение в данный момент во времени и пространстве. Это на тот случай, если сам забудешь, где находишься.

— А что, и такое случается?

— Бывает. Еще и не такое.

Гардин с сожалением протянул приборчик Девалье. Тот покачал головой.

— Нет, Сергей, это тебе. Владей.

— Ого! — Сергей обрадовался, как мальчишка. — Спасибо, Мишель. Вот уж подарок, так подарок.

— Ерунда, — отмахнулся Девалье и, ухмыльнувшись, добавил, — Считай это не подарком, а инвестицией.

— Ладно, тогда с меня дивиденды.

Оба засмеялись.

— Кстати, — словно очнувшись, спросил Гардин, — а где Готфрид? Я его нигде не видел.

— Я отправил его назад, в его время.

— И как тебе это удалось?

— Ничего сложного. Конечно, если бы Готфрид был обычным человеком, у меня бы ничего не получилось. Но он тоже обладает некоторыми способностями таймдайвера, а это уже совсем другое дело. Кстати, именно благодаря его способностям между вами и смогла установиться такая связь. С обычным человеком этого сделать бы не удалось.

Гардин молча «переваривал» услышанное. Ведь действительно, если вспомнить, Мишель говорил, что когда по обе стороны от временной нити окажутся таймдайверы, то в момент эмоционального всплеска у одного из них, второй может легко пересечь невидимую границу и оказаться в другом времени. Причем, оба могут даже и не представлять, что и почему произошло. «Со мной ведь именно так и вышло» — подумал Сергей. — «И как я мог об этом забыть…»

Девалье терпеливо ждал, внимательно наблюдая за Сергеем. Казалось, что Мишель прочитал его мысли и теперь лишь ждал, пока полученная информация окончательно уляжется у Сергея в голове.

— Скажи, — наконец спросил Сергей — значит то, что мы с Готфридом встретились — чистая случайность? Просто мы в определенный момент оказались оба по разные стороны одной нити? И на моем месте мог оказаться и кто-то другой?

— Да, так же, как и на месте Готфрида.

— Выходит и то, что мы с ним оказались по одну сторону баррикад, это тоже чистой воды случайность? С таким же успехом я мог оказаться на стороне его врагов и сейчас готовить для него очередную ловушку?

Мишель молча кивнул.

— Вот дерьмо! — бросил в сердцах Сергей, стукнув кулаком по подлокотнику кресла.

В последний момент он встретился взглядом с Мишелем, который неотрывно смотрел на него. Было в этом взгляде и сожаление, и жесткость, и сочувствие… Весь пыл Сергея от этого взгляда внезапно куда-то делся, и он тяжело вздохнул.

— В нашей жизни, Сергей, почти все — случайность. — Спокойно проговорил Мишель. — Случайно у тебя оказались способности таймдайвера, случайно ты в тот момент, когда они у тебя проснулись, находился не в Америке, не в России, а именно в Европе… Да, что там говорить, даже твое рождение, и то случайность, — он усмехнулся. — Окажись много лет назад другой сперматозоид более шустрым, ты бы и не родился вовсе. У твоих родителей, разумеется, все равно родился бы ребенок. Возможно девочка. А если бы и мальчик… Это был бы уже не ты, а кто-то другой. Ты идешь в случайно выбранную школу. — Девалье поднял руку, предупреждая возражение Сергея. — Хорошо, школа — неудачный пример. Она, чаще всего, просто ближайшая к дому, если только твои родители не одержимы идеей углубленно обучить тебя математике, музыке или иностранному языку. А вот в классе ученики подбираются совершенно случайно. Тем не менее, со многими тебе идти рука об руку многие годы. Своих лучших друзей, без которых ты сегодня не мыслишь своей жизни, ты мог бы никогда и не встретить, живи в другом городе или просто не окажись в один прекрасный момент на одном с ними концерте или дне рождения совершенно незнакомого вам обоим именинника…

— Это судьба.

— Судьба — это то, что гадалки по руке предсказывают, — отмахнулся Мишель. — И то, я где-то читал, что если поставить себе целью, изменить свою судьбу, то это можно сделать. Естественно, что касается здоровья или чего-то подобного, подверженного изменению. Даже линии на руке изменяют свои очертания. С учетом, разумеется, веры во все это. А то, о чем я тебе говорю — случай. На него невозможно повлиять. Просто на все нужно смотреть с пониманием того, что данный расклад мог быть и иным, повернись случай другой стороной.

— И что же мне теперь делать?

— То же, что и прежде. Жить. Просто сегодня ты стал немного лучше понимать еще одну сторону своего бытия. Только и всего.