Телекин. Выживание

Глава 19 Вне системы

«Артем, остановись.» — раздался в моей голове тихий, но отчетливо слышимый лишь мне шепот.

«С чего бы ради⁈ Это она швырнула в меня своё долбанное копье, а никак не наоборот!» — а это уже мой внутренний голос, только куда более громкий и… злой?

«Отринь эмоции, ученик! Сосредоточься!» — голос наставника тут же перестал шептать и раздался во всю мощь в моей бедной, маленькой черепушке.

Надо же, старый Лоран-Ра впервые за все наше знакомство назвал меня ученик. Неужели это что-то значит?

«Сейчас на тебя смотрит половина всего населения нашей небольшой общины. На тебя смотрят твои друзья в конце концов. Прояви милосердие и благоразумие.» — тем временем продолжал разглагольствовать Мастер.

На удивление, у него был такой успокаивающий голос, что я даже немного выдохнул.

«Да все-все, я уже спокоен как медведь в спячке! Благодарю, наставник!» — мысленно произнес я, глядя в глаза стоящему в толпе Мастеру. Дождавшись его кивка я рывком разорвал связывающий наши разумы канал.

Бр-р-р! Ощущение будто выныриваешь с глубины на поверхность! Окружающие звуки и запахи будто резко усиливаются. Эффект "пузыря"недолгий и на том спасибо.

— Спокойнее, красавица! Не тычь в меня своей зуботычкой! — предельно миролюбиво произнес я, поднимая руки вверх и одновременно вонзая клинки в землю. Святотатство конечно — что за вандал втыкает свое же оружие в землю? Коррозия не дремлет!

Однако, сейчас мне было вот вообще не до этого! Прямо перед моим носом покачивалось острие увитого мелкими красными молниями Ностронда. Пренеприятное впечатление! Один резкий укол копьем — и головы у меня точно не станет, я прямо сейчас ощущал напор этой бешеной мощи, попросту плавящий мой пассивный телекинетический щит вокруг тела!

Вот спрашивается, что это за копье такое, к чертям собачьим? Да, древнее как прабабушкины пряники! Да, сделано из метеоритного железа! И что? По какой причине оно настолько… разрушительно?

От важных дум меня отвлек резкий окрик носительницы этого самого копья:

— Заведи руки за спину, Синерукий! Посидишь несколько деньков в карцере, наберешься уму-разуму! Никто не смеет нарушать законы в нашем лагере!

Да, да, да. Ты у нас главная, ты вершишь судьбы, милуешь и наказываешь. Да и черт с тобой, еще сочтемся. Главное чтобы ты заткнулась уже наконец, от твоего пафоса уже воротит.

На глазах у всех я завел руки за спину, горестно-театрально вздохнул и дождался, пока молодчик из местной «полиции» подойдет и накинет наручники на мои запястья. Бедолага еле застегнул их. А все почему? Потому что пассивное поле телекинетической защиты не давало ему защелкнуть замок браслетов. Удобно, кстати говоря.

— И что дальше? — слегка насмешливо спросил я своего конвоира — угрюмого мужика из шайки моего бывшего собаракника (или как там это называется?) Лохмача.

— Заткнись.

Блин, я же горн забыл выключить! Вот незадача… хотя, мне то на самом деле уже без разницы, не правда ли? Ухом больше, ухом меньше, кому вообще какое дело до ушей гвардейцев Катарины?

Посильнее сжав мое предплечье, конвоир молча повел меня к штабному зданию. Вот уж не думал, что окажусь там в качестве пленника! В прошлой своей жизни я не то чтобы был образцовым гражданином, но упекать меня в тюрьму было решительно не за что. Факт есть факт.

А тут глядите, не прошло и полугода с момента моего прибытия в Дом Лесной Матери, как я уже заработал себе почетное пребывание в карцере. Кстати, что за карцер такой? Я до сегодняшнего дня даже не подозревал о его существовании.

Как оказалось, ничего особенного местный пункт заключения из себя не представлял. Обычный подвал с несколькими комнатами (пятью, если я все точно заметил). Вход в подвал располагался сбоку здания и настолько сливался со стеной, что я было чуть мимо не прошёл.

Повезло, что у меня есть конвоир, который ласковым тычком под ребра указал мне на заветную дверцу! Тоже деревянную, кстати.

— Сиди и не рыпайся. — сняв с запястий браслеты, конвоир толкнул напутственную речь и вышел из комнаты. И даже дверь за собой не забыл закрыть. Откуда только такие компетентные берутся, а?

— Дерьмо! Забыл спросить про еду! — вслух выругался я, стукач себя ладонью по лбу.

Так, хрен с ней, с этой едой. Что мы имеем в сухом остатке прекрасного весеннего утра? А имеем мы комнатушку два на два, стальную дверь, отделяющую меня от вожделенной свободы и деревянную лавку, расположенную аккурат напротив двери. Не густо.

И что со всем этим делать? Опыта пребывания в подобных местах у меня нет. А если…

Громко заскрипевший замок входной двери отвлек меня от размышлений и буквально заставил подскочить с лавки.

В тесную комнату по очереди вошли два бугая из команды Катарины и… сама Катарина. Собственной персоной почтила визитом жалкого холопа!

А что это у в руках у одного из жлобов? Что за светящиеся серебряные браслеты⁈ Откуда у них хладная сталь, дьявола им в глотку⁈

— Эй-Эй-Эй! Полегче! — прокричал я, отскакивая подальше от недружелюбных визитеров. — Вы совсем охренели что ли?

— Ты думал мы тебя без присмотра оставим? Да ты же своим телекинезом это здание по бревнышкам разберешь! — весело сказала мадам Грозная. — Вытяни руки вперед и давай без шуток. Иначе ты сам знаешь что будет.

Кивком головы Катарина указала на Ностронд.

Вот же самоуверенная сука!

Как меня раздражает это чертово копье! Так и хочется вырвать Ностронд из её ручек и наделать в хозяйке копья несколько незапланированных природой отверстий!

«Спокойнее, ученик. Это лишь временная мера, уже завтра тебя отпустят. Я лично пойду к госпоже Азамонде и урегулирую столь досадный инцидент.»

«Ага. Только вот сейчас меня закуют в кандалы из хладной стали. Наша связь оборвется.»

«Я знаю…»

Вопрос все также остаётся актуальным, откуда у этих огрызков хладная сталь? По-другому этот металл именуется как Черень. Красивое название, вот только у него настолько кровавая история, насколько это вообще возможно! Черень — в Европе (и не только) так называли хладную сталь за внешний вид. Дело в том, что этот металл активно использовали при поимке нашего брата. Ведьмы, Лоран-Ра, фейри, люди-маги — с помощью этого проклятого всеми богами металла ловили всех! Ловили, чтобы немного погоды… сжечь.

А сжигали на кострах созданий и магов прямо вот в таких же кандалах! Нетрудно догадаться, что после акта сожжения, кандалы забирали с пепелища и пускали в повторный оборот.

Так вот, каждая пара каналов, с каждым пройденным костром все сильнее и сильнее покрывалась черной копотью. Отсюда и взялось — Черень.

А вообще-то Черень — крайне редкий, зачарованный металл! И если в какое-нибудь там средневековье предметы из хладной стали встречались достаточно часто, то вот сейчас нихрена подобного!

А все дело в том, что технология изготовления хладной стали давным-давно утрачена, а предметы из этой стали были попросту переплавлены в большинстве своем. По-крайней мере, так было написано в одном из талмудов Мастера.

Но что же я вижу в реальности? Новехонького вида серебристые кандалы, отливающие мягким белым светом!

— Мне еще долго ждать? У меня и без тебя дел полно. — надменный голос Катарины встретил меня первым после прерывания телепатической связи.

— Да пожалуйста. — с изрядной долей злобы выдавил я.

Ох, кто бы знал, каких усилий мне стоило не покрыть всю эту кодлу матом и не устроить тут мини-землетрясение!

— Отлично, работайте! — небрежный кивок своим холуям и вот мне уже цепляют на запястья браслеты. Причем увесистые браслеты!

Как только браслеты защелкнулись А мои руки перестали светиться синим, я тут же ощутил всю глубину потери своего дара! Даже не представляю, как я жил ДО всей этой истории с телекинезом!

— И долго мне здесь сидеть? — крайне угрюмым тоном осведомился я. В голове проматывая самые разнообразные варианты отмщения всем причастным к моему заключению.

— А это уже я буду решать. — надменная улыбка и задранный подбородок Катарины ясно дали понять — без боя она меня отсюда не выпустит.

Да уж. Вот это я влип на ровном месте! В дурно пахнущую кучу навоза влип!

— Давай! Давай! Да сдвинься же ты проклятая скамейка хоть на сантиметр!

И ничего не получалось! В данный момент я был самым обыкновенным человеком! И меня это чертовски бесило.

— Ладно, если я не могу тебя сдвинуть телекинезом, то хотя бы полежу на тебе. — вопросительно обратился я к скамье. Скамья не возражала. Лишь немного шелохнулась, когда я успешно на нее плюхнулся.

Да тут ведь даже заняться нечем! Лежишь на единственном предмете интерьера и смотришь до отупения в потолок! Замечательно!

Интересно, а что скажет Витар, когда узнает о случившемся? Надеюсь, он снесет этому засранцу Зигмунду челюсть!

Черт побери, да я бы сам её снес, если бы меня так бесцеремонно не остановили! Мне этот ублюдок сразу не понравился! С первого взгляда!

Они с Катариной чем-то похожи. Те же надменные лица, та же святая уверенность в своей правоте и только.

Кто их вообще допустил до власти в лагере? Обязательно задам этот насущный вопрос бабушке Ази. Обязательно.

Дабы не терять понапрасну драгоценное время, я решил немного поразмяться. В конце-концов я же пропустил утреннюю тренировку!

Ожидаемо, идея потренироваться в Весьма увесистых кандалах не принесла ничего кроме боли и страданий. Хорошо хоть вовремя остановился, иначе бы содрал запястья до самого мясца!

— П-с! Парнишка!

Встрепенувшись я уставился на тот угол комнаты, из которого, как мне показалось, была слышна человеческая речь.

Что еще за голоса мне начали мерещиться? Я же тут лежу от силы пару часов! Чувство времени у меня сейчас на ура работает, так что более или менее ориентироваться Я смогу даже в замкнутом пространстве. Как сейчас.

— Оглох чтоль? Парень!

Какой назойливый невидимый друг. Пожалуй, приподниму свою тушу и пододвинусь ближе к источнику звука.

— Что тебе нужно? Ты заключенный? Не желаешь заткнуться, а то я не в настроении?

— О! Наконец-то очнулся, залетный! Ты же тут первый день, да? Так ведь?

Этот тип нравился мне все меньше и меньше.

— Чего примолк, дружище? Короче слушай и мотай на ус. Слушаешь?

— Говори. — в таких ситуациях, как мне кажется, краткость действительно сестра таланта.

Подозрительный сосед внезапно примолк, зашуршал чем-то, потом принялся громко чавкать и наконец продолжил:

— В общем, ммм, в общем так! В первую ночь к тебе нагрянут наши доблестные стражи. Смекаешь?

Прозвучал короткий нервный смешок со стороны угла и смачное чавканье возобновилось.

— И?

— Что и? И не сопротивляйся, голову главного прикрывай. Понял?

— Ты что, хочешь сказать, что на меня готовится нападение? Просто так, на ровном месте? — удивленно произнес я, пребывая в некотором недоумении от происходящего. Придвинув поближе к голосу скамью, я навострил уши.

— Да не на тебя, а вообще! У местных вертухаев это что-то типа воспитательной традиции. Бьют больно, но не на смерть. И не калечат!

Сказать, что я был удивлен — это ничего не сказать! Лагерь маленький, все друг друга знают…и терпят вот такое? Странно это. А может это в порядке вещей? Воспитательные меры при помощи дубин? Кто её знает, эту Сибирь…

— Сколько их будет? Чем вооружены? — принялся я конкретизировать обстановку.

— По опыту могу сказать, что стражей будет две-три рожи. Бьют в основном деревянными дубинками, или чем-то таким. В темноте не особо видно то.

— По опыту? Ты что, завсегдатай?

— Четвертая ходка, дружище! Уж очень люблю на синенькую налегать! — короткий хриплый смешок. — Меня Андреем звать, кстать говоря. А тебя?

— Артем.

— У-у-у. — заунывно провыл Андрей. — Это дело осложняет!

— В смысле? Чем тебе мое имя не угодило? — заинтересовавшись я подсел ещё ближе к источнику звука.

— Да имя тут не при чем! Если ты тот Артем, о котором я подумал, то сегодня к тебе придут не двое. Синеруким же тебя кличут, да?

— Да, и что дальше? — я по-прежнему не понимал к чему клонит мой сосед.

— Что, что! Да о твоих тренировках с рыжими уже легенды ходят! Один из лучших бойцов в лагере! Уважаю! — проскрипел сосед, нервно хихикнул и тут же поправился. — Ты не подумай ничего такого! Это я так всегда смеюсь. Мы вообще-то с тобой похожи! Ты Синерукий, и я просто синий. Кхе-кхе.

Вот так дела! А я даже не в курсе был об этих слухах. Они что, подглядывали за моими тренировками, проклятые извращенцы?

— Черт с ним. Спасибо, что предупредил. — проведя рукой по лицу вздохнул я. — А вот скажи мне, тут дыра где-то в стене есть? Как-то же ты общаешься со мной. А дерево, насколько я помню, поглощает влагу и звуки на ура.

— Да какая дыра, парень? Сгнили доски в углу на стыке, вот и вся история.

— А вообще, сколько нас таких «счастливчиков» здесь? Ты да я?

Зрение потихоньку адаптировалось к темноте и я уже не чувствовал себя горошком в пастеризованной упаковке. Забавная это штука — темнота. Кто-то боится её до дрожи в коленях, до судорожных подергиваний левого (или правого) глаза. На вопрос «Почему?» такие люди обычно отвечают — не знаю. И это естественно! Они действительно не знают, что ждет их в темноте! Их чертовски пугает эта неизвестность! Хорошо, что я не из таких.

— Парень, мне то почем знать? Я тут такой же зек как и ты. Кхе-кхе.

Ничего не ответив любителю обильных возлияний и темных комнат, я отошел к скамье и принялся натаптывать деревянный пол, в задумчивости ходя вдоль скамейки туда-сюда.

Итак — пора пораскинуть мозгами на тему встречи полночных гостей. Быть избитым какими-то тугодумами из прихвостней буйной Катарины мне вообще никак не улыбалось.

Что мы имеем в качестве потенциального оружия? Кандалы и… скамью? А как мне её использовать?

Ну, размахивать ей я точно не смогу — скамья достаточно тяжелая, а руки у меня скованы. Даже на пике своей физической формы я наврядли бы смог орудовать столь тяжелым, деревянным «оружием».

Бросив задумчивый взгляд на дверь, которая к слову открывалась наружу, мои губы сами собой расползлись в некое подобие улыбки-оскала.

План был прост, как в общем-то и почти все мои нехитрые планы. Не люблю усложнять там, где без этого можно обойтись.

Дано: входная дверь, открывающаяся наружу; солидных размеров деревянная лавка; чертовски прочные кандалы на запястьях. Вопрос — как использовать все у меня имеющееся для достойной встречи не совсем желанных гостей?

Ответ, как и всегда, кроется в деталях: скамья не приколочена к полу. Уж не знаю, кто до такого раздолбайства додумался, но это же верх идиотизма! Вот эта вот самая скамья, вкупе с открывающейся наружу дверью, как раз дадут мне тактическое преимущество над будущим противником.

Под звуки приглушенного шарканья я рывками отволок скамью к входной двери, после чего приподняв скамью за торец отволок ее к ближайшему углу. Где и поставил ее вертикально, прислонив один конец скамьи к стене.

Осталось решить последний вопрос. Как отвлечь внимание «стражников» от моего угла? Ставлю свой бывший месячный оклад — уроды притащат с собой источник света. Масляную лампу, или что-то вроде того. В любом случае, если они не увидят меня сразу, то есть вероятность того, что они заподозрят неладное. А это мне совсем не нужно.

Глубоко вздохнув, я стащил с себя штаны и бросил их в противоположный от скамьи угол. Только сделал так, чтобы при открытии двери, первое, что попадется им на глаза, были мои потрепанные невзгодами штаны.

Ну, вот я и остался в одних трусах. Холодно, однако. А еще и есть хочется. И пить. Да дохрена чего хочется, если уж по-честному!

И кое-кто мне за это ответит.

Не знаю, сколько времени я простоял вот так, облокотившись о бревна стены, в полной темноте, полуголодный и полузамерзший, но лишь стоило малейшему шуму потревожить мое сознание, как я сразу же встал на изготовку.

ТАк, слегка отодвинуть верхний торец скамьи от стены, тем самым приведя его в полностью вертикальное положение. Что далее? Дальше ждем и слушаем. Слушаем и ждем…

— … слышь, Лохмач, да он и сам виноват. Не мог по-тихому приручить свою рыжую сучку. Нахера мусор из избы выносить? — раздался пока что тихий, но постепенно приближающийся гнусавый голосок.

— Заткни паяльник, Хмурый. — резко ответил ему…Лохмач? Вроде как узнаю его голос.

— Не, ну а че? Че я не так сказал? Опозорился наш Зигги… — продолжал ворчать Хмурый.

— Ты тупой или притворяешься? Закрой хавло! Иначе я тебя лично к начальнику отволоку, вот ему и будешь рассказывать про правильное обращение с бабами! — рыкнул на подчиненного Лохмач, вслед за чем раздался хорошо узнаваемый звук подзатыльника.

— Мля, да не кипятись, Лохмач. Я же так, чисто филос…фело…ну ты понял, короче. — гнусавя на все лады простонал Хмурый.

— Из тебя философ как из меня балерина. Тупой ты имбицил. — вмешался в беседу еще один «гвардеец».

Так, троих уже насчитал: Лохмач, Хмурый и еще один тип.

— Сорока, давай дубины сюда. Потом сам знаешь. Отмоешь и спрячешь. — раздалась команда от Лохмача.

— Слышь, старшой. А он точно сопротивления не окажет? А то всякие слушки с душком ходили. Мол он в одно рыло может с десяток предельцев кончить. — заканючил вновь Хмурый.

— Да-да, Лохмач. Все окей будет? — поддержал его Сорока. Видимо тоже не ощущал уверенности в итогах грядущей «битвы».

— Заткнулись все нахрен! Он в железных браслетах. Тех самых. Он сейчас как мы с вами, да вот только нас четверо. Так что заходим, делаем дело и уходим. Начальник попросил уделить особое внимание его лицу. Травмы тоже допускаются.

— Хера-а-а. Жестко с ним! — присвистнул Сорока.

— Все! Пошли!

А вот дальше события понеслись вскачь.