Темнейший князь

Глава 7

Он сделал это. Уильям успешно заточил всех взломщиков кодов из своего списка, плюс несколько дополнительных, чтобы использовать их в качестве рычага давления. Допросил всех, кроме Санни, и каждый дешифровщик говорил его: «Тебе нужно поговорить с Санни Лейн. Она может сделать то, что другие не в состоянии». Это значит…

«Она та самая».

Неужели она расшифровала страницу его книги и солгала об этом? А это важно? Если она его дешифровщик, она также его суженая, которая умрет через две недели. Если не сможет снять проклятье. Точно как и планировалось.

«Либо она, либо я. Выбирай».

«Я».

И все же желание к ней продолжало бушевать в его крови. Только желание. Уильям продолжал прокручивать в голове момент, когда держал ее в руках. Сжимал пышную грудь с твердыми вершинами. Когда чуть не упал на колени, как влюбленный дурак.

Черт, он никогда не реагировал ни на одну женщину так быстро и так остро, словно одержимый. Даже на Джиллиан. Он хотел ее, но не нуждался. Не жаждал, пока они были порознь.

«Мне и Санни не нужна, черт возьми». Он ударил кулаком по столу, и трещина протянулась от одной стороны до другой. Но мгновенно исчезла, благодаря магии.

Когда Санни призналась, что думала о другом мужчине, пока Уильям обыскивал ее, он захотел всадить нож в живот ублюдка. Даже предостерег других мужчин от женщины, похожей на человека с низкой самооценкой и нулевой уверенностью в себе. Впервые. Он сказал им: «Прикоснетесь к ней, и я съем весь ваш костный мозг».

Вдруг она прикоснется к ним?

Бах, бах. Еще дважды он ударил по столу. Эта женщина дразнила и мучила Уильма, как дразнил и мучил он своих любовниц, сводя с ума.

«Смирись, Расплавитель Трусиков. Санни — та единственная».

Со стоном он откинулся на спинку стула. Возможно, они и нашел свою спутницу жизни, но никак не мог сосредоточиться на долгосрочных отношениях. Сможет ли он когда-нибудь отказаться от своих мечтаний о королевстве и разнообразии, чтобы поселиться с одной женщиной, вести хозяйство и растить детей? Что, если он упустит что лучшее?

Его сердце бешено забилось. Уильям сосредоточился на дыхании, как в детстве, казалось, что стены вокруг него смыкаются.

— Выглядишь, будто страдаешь запором. Думаешь об этой Саншайн?

Зеленый стоял в дверном проеме его кабинета, его голос вырвал Уильяма из первого в жизни приступа паники. Он сделал столь необходимый вдох. Затем еще раз. И еще. Наконец, сердцебиение замедлилось.

— Я думаю о спутницах жизни, — ответил он, решив быть немного загадочным. — И ее зовут Санни. Сандэй.

Его сын вздрогнул.

— О спутницах жизни? Как впечатлительно с твоей стороны. У тебя месячные или что-то подобное?

Уильям невозмутимо ответил:

— Да, но тампоны закончились. У тебя в сумочке есть лишние?

Зеленый ухмыльнулся.

— Прости, но я с собой таскаю только этих малышей.

Он напряг бицепсы.

Уильям закатил глаза. Его внимание привлекла фотография красивой брюнетки в рамке. Он провел пальцем по ее милому лицу. В пятнадцать Джиллиан сбежала из дома, чтобы прекратить многолетнее сексуальное насилие. Но на улицах ей жилось не лучше. Физически, эмоционально и духовно измученная, она отчаянно нуждалась в защитнике.

В шестнадцать она переехала к Повелителям. Тогда она вела себя как тихая мышка с изнуренными глазами. При одном взгляде на нее Уильям вновь пережил сексуальное насилие над собой и страстно захотел подарить Джиллиан лучшую жизнь.

И за следующие два года добился это, вызывая у нее улыбки и смех. Иногда ночами они играли в видеоигры. В основном он охранял ее настоящее и будущее, создавая инвестиционный портфель, чтобы она никогда и ни в чем не нуждалась.

Когда приблизилось ее восемнадцатилетие, Уильям искренне решил, что любит ее в романтическом смысле, что они будут вместе какое-то время и оставят свое прошлое позади. В то же время продолжил спать с другими женщинами, с любой, кто ему понравился, никогда по-настоящему не привязываясь к Джиллиан.

Вскоре она решила связать себя с другим мужчиной, звероподобным королем, одержимым демоном Безразличия. Пьюк из Амарантии обожал ее и не хотел никого другого. Это обстоятельство Уильям когда-то оплакивал, но теперь был рад.

По правде говоря, он видел в ней себя. Хотел любить ее так же, как когда-то хотел, чтобы кто-то любил его.

— Замечательно. ты снова погрузился в свои мысли. — Вновь Зеленый насмехался над ним. — Возможно, тебе стоит взбодриться. Дедушка здесь, хочет тебя увидеть.

Дедушка? Уильям рассмеялся.

— Уверен, что Гадес предпочитает деда. Он придет в ярость, если ты назовешь его иначе.

Он окинул взглядом просторный кабинет. ничего неуместного. Отлично. Над камином висел портрет Уильма с бикини со взбитыми сливками, держащем в одной руке бенгальский огонь и банан в другой. Стильная вещь, подарок от Аньи, второстепенной богини Анархии, и его старой подруги. И она помолвлена с Люциеном, хранителем Смерти и лидером Повелителей.

Книжные полки украшали все стены, демонстрируя часть его коллекции черепов… мужчин, женщин и существ, которых он убил. Или, в случае с Когтем, убитых от его имени. Он хранил всю семьи Джиллиан в спальне: отчим, два сводных брата и даже мать, которая обвинила ее лжи о жестоком обращении. И главное украшение — Лилит. Удовлетворение разливалось по его венам всякий раз, когда он видел это.

Он сказал сыну:

— Впусти его.

— Почему бы мне не войти самому? — Гадес прошел мимо Зеленого, изогнув губы в злобной усмешке. — И первый, кто назовет меня деда, получит по своему дружку и кудряшкам.

Уильям разразился лающим смехом. Черт, он любил этого сложного, загадочного мужчину. Гадес воспитывал его в ежовых рукавицах, не терпя никаких возражений.

Он помог Уильяму стереть его «грязную» кличку, выявить и уничтожить слабости и преподал навыки выживания в любом месте и в любое время, несмотря на трудности. На попечении князя Уильям расцвел, он был в безопасности, доволен и обожаем — три чуда, которые мало кто испытывал в жизни.

— Осторожно, — сказал Зеленый Гадесу. — Дорогой папочка не в настроении. Он раздумывает над спутницами жизни.

Гадес напрягся, без сомнения предположив, что пара, о которой идет речь, Джиллиан. Ему никогда не нравилась эта девушка, не представлял ее рядом с Уильямом. «И теперь я понимаю почему».

— Я рискну, — ответил князь сухим тоном. Разгладив складки на своем костюме в тонкую полоску, он опустился в кресло напротив.

«Узнаю этот костюм». Гадес изменял свою внешность регулярно. Для него одежда служила оружием. Уильям видел его в самых разных нарядах от смокинга до черной кожи, вязаного нижнего белья и бусин в бороде. В зависимости от своей аудитории. Он надевал костюм только тогда, когда хотел выглядеть, как партнер в юридической фирме, и обмануть кого-нибудь.

Когда Гадес кивком головы отпустил Зеленого, тот посмотрел на Уильяма, подняв бровь. Он кивнул, и сын ушел, закрыв за собой дверь.

«Меня сейчас будут обманывать?» Если Гадес услышал об единороге и надеялся использовать ее как оружие…

Уильям вцепился в подлокотники кресла, его ногти вспороли кожу.

— Что происходит? — Он любил и уважал Гадеса, но также признавал и недостатки этого мужчины. Гадес был жаден до власти, ярым в своей решимости и слепым ко всему, что выходило за рамки его конечной цели… какой бы она ни была. Он редко делился своими планами с кем-то.

— Я здесь, чтобы обсудить военные дела. — Гадес откинулся назад, принимая более удобную позу. — Считая нас, у нас есть девять князей Преисподней, два принца, принцесса, три Всадника, тринадцать Повелителей, младшая богиня, хранительница Ночных Кошмаров, тренер адских гончих, сын горгоны и дракона-оборотня, не говоря уже Гарпиях, королеве Титанов, королеве Фей, провидице, которая заглядывает в ад и рай, и Посланниках. У нас есть даже Красная Королева. Мы должны быть неудержимы, и все же нам не удалось нейтрализовать Люцифера, кусок дерьма, в распоряжении которого только легионы демонов. — Он провел рукой по усталому лицу. — Если мы проиграем эту войну, то не заслужим жизни.

Уильям был согласен. Гарпии были не менее кровожадными, чем единороги-оборотни. Посланники командовали армиями ангелов и убивали демонов. Все остальные обладали невероятными способностями. Дело должно быть в шляпе.

— Его демоны превосходят нас в численности в десять раз, — заметил Уильям.

— Это неважно. Мы уже должны были его победить.

Гадес не ошибался.

— Если мы хотим получить другие результаты, то должны поменять стратегию.

— Именно. У меня есть план, как уменьшить их численность, что даст нам большее преимущество.

— Я в деле. — Ублюдок вырос в самого продуктивного насильника в мире. Пол, возраст и вид никогда не имели значения. Он пытал и убивал с наслаждением, не оставляя никого в безопасности. Ходили слухи, что ему нравилось вытаскивать приспешников болезни из ада, чтобы просто заражать людей. — Что требуется от меня?

— Мы обсудим это. Но сначала. — Хмурое выражение на лице Гадеса появилось и исчезло. — Сегодня я консультировался со своим зеркалом по поводу твоего списка дешифровщиков.

Зеркало. Магическое стекло с Шивон, богиней Возможного Будущего спрятанного внутри.

— Ты уверен, что мы можем ей доверить помочь нам? — спросил Уильям. Она винила Гадеса в своем заточении.

«Как и Санни винит меня в своем».

Что сказала единорог? «Как гость я возражаю. Как пленница я наказываю».

Как она собиралась его наказывать?

— Да и нет, — ответил Гадес. — В любом случае, тебе нужно знать, что показала мне Шивон.

— И что же?

— Синеволосая женщина, держащая пузырек с ядом. По словам Пандоры, среди пленников есть такая.

Уильям нахмурился.

— Что именно означает яд?

Санни отравит его? Удачи. Он уже конфисковал ее медальон. Что их нынешних путь токсичен? Плохо. Назад дороги нет. Что ему суждено умереть от ее руки? Ладно, это вызывало беспокойство, учитывая проклятье.

Стальным голос Гадес сказал:

— Я хочу, чтобы синеволосая женщина была убита, Уильям. Сегодня. Прежде чем ей представится шанс тебя отравить.

Протест готов был сорвать с его языка… протест, который он жестоко подавил. Во-первых, отказ только укрепит решимость Гадеса. Во-вторых, Гадес может решить взять дело в свои руки. Когда дело касалось его близких, «убийство угрозы» было его излюбленным ответом.

Есть только один довод, которые может заставить князя отступить.

— Кили сказала не причинять Санни вреда в течение двух недель, потому что девушка… моя спутница жизни.

Гадес оценил проницательность Кили. Интерес промелькнул в его глазах, когда он выпрямился.

— Кили говорила, что твоя спутница жизни будет обладать силой, способной нас всех уничтожить.

Неудивительно, что князь хотел убить и Джиллиан.

И разве это не являлось еще одни доказательством связи Санни с ним, и еще одной причиной убить ее поскорее? Мышцы челюсти Уильяма напряглись.

— Если она обладает такой силой, то в состоянии уничтожить и Люцифера, присоединившись к нам.

— Но зачем так рисковать? — Руки Гадеса так сжали подлокотники кресел, что костяшки побелели. Он беспокоился о безопасности Уильяма?

— Сдержи свое обещание. Позволь мне убить девчонку… и сжечь твою книгу. В любом случае, пары переоценивают.

— Нет! — вскрикнул Уильям. Щеки раскраснелись, и он повторил более спокойно. — Нет. Следующие две недели никто, действительно никто, не прикоснется, не причинит вред и даже не накричит на нее.

Гадес поднял взгляд.

— Так ты надеешься, что Санни снимет твое проклятье, и что? Вы двое будете жить долго и счастливо?

Нет. Да. Возможно? За исключением «долго и счастливо». Но какое (временное) будущее он мог построить с женщиной, которая получала мало удовольствия от его поцелуя, никому не доверяла и регулярно оскорбляла?

«Дикое и безумное? Сомнительное? Насыщенное?»

«Ты не узнаешь, пока не попробуешь».

— Помоги мне помочь тебе, сын, — сказал Гадес. — Не будь тем дураком, который романтически преследует женщину, которой суждено его убить. Сожги свою книгу. Я распознаю проклятья и не чувствую ни одного в тебе.

— Мы уже говорили об этом. Ты не можешь его чувствовать, потому что оно еще не активно. Сначала я должен влюбиться. — Он поднял ручку и несколько раз ударил по краю стола. — Забудь о девушке и книге. — Пока. — Скажи, почему ты спас меня, когда я был мальчиком.

Единственная тема, гарантирующая прекращение любого разговора, в любое время и в любом месте.

Он и раньше обращался с такой просьбой, но всегда получал только отказ: «Я хотел, поэтому сделал». Факт в том, что Гадес никогда ничего не делал без скрытого мотива. Факт, которым Уильям чрезвычайно гордился. Зачем отдавать, если не собираешься получать?

Нахмурившись, Гадес потер щетину на подбородке.

— Мы уже говорили об этом, — сказал он, передразнивая Уильяма. — Я не стану обсуждать эту тему. Объяснение настоящих причин может привести к настоящему проклятью и твоей смерти.

Но как? Почему? Уильям бросил ручку, откинула на спинку и сцепил пальцы за головой.

— Хорошо. Тогда скажи, почему ты заставил меня поклясться избегать Посланника по имени Аксель.

«Который, как я подозреваю, мой брат».

— Ты знаешь почему, — отрезал князь. — В день, когда ты встретишь Акселя, часть тебя умрет.

Так запутано!

— Какая часть меня? Почему?

Воцарилась тишина. Губы Гадеса сжались с тонкую линию.

Разочарование захлестнуло Уильяма. Иногда, желание узнать своего брата почти душило его, их разлука вызывала чувство, будто часть его умерла.

Он жаждал поговорить с Посланником. Они похожи? Или отличаются? Воину тоже хотелось поговорить с Уильямом; он искал Уильяма больше года. даже расспрашивал Повелителей о его местонахождении. Но он был обязан жизнью Гадесу. Он обязан всем Гадесу и безоговорочно его любил. Если ему придется отказаться от своего прошлого, чтобы сделать отца счастливым, то сделает без раздумий. Просто и ясно.

Гадес осторожным тоном сказал:

— Аксель все еще ищет тебя.

— А я все еще его избегаю, — проскрежетал он.

— Молодец. — Князь встал и поправил складки своего пиджака. — Прежде чем я уйду, у нас есть последнее дело.

Здорово. Замечательно. Он по-королевски махнул.

— Слушаю.

— Я попросил о встрече с Люцифером, чтобы обсудить перемирие. Завтра утром, ровно в восемь. Ты будешь присутствовать.

— Перемирие? — прорычал он, вскакивая на ноги. Позади заскользил стул и врезался в стену.

— Не волнуйся, мой сын. Он появится, но не примет предложение. Именно так я и планировал.

Хотя у Уильяма и так было полно забот, он холодно улыбнулся.

— Я приду. За определенную цену. Как ты меня учил. Не делай ничего без вознаграждения.

К его удивлению Гадес улыбнулся.

— Я точно знаю, что предложить. — Огромный зазубренный кристалл появился на столе, внутри которого была заключена радуга. — Это Сфера Знаний.

— Я в курсе, что это. — Он видел картинки. Существовало четыре, каждая из которых специализировалась в своей области. — Только не знал, что ты заполучил такую.

Гордость тлела в глазах Гадеса.

— Недавнее приобретение. Эта раскрывает холодные, неопровержимые факты о ком угодно. Например, о спутнице жизни. Только правильно подбирай вопросы. Можно задать всего десять.

Уильям ухмыльнулся. Он мог многое узнать за десять вопросов.

— Как с ней обращаться?

— Легко. Задаешь вопрос и получаешь ответ.

Подмигнув, Гадес переместился в другое место с помощью силы мысли.

Уильям глянул на кристалл, задрожал и решил налить себе виски на два… три… четыре пальца. Закончив полировать стакан, он успокоился. Составил список вопросов, затем сосредоточился на сфере.

Вцепившись в подлокотники кресла, он задал первый вопрос.

— Зачем Люцифер убил единорогов-оборотней?

Свет вырвался из кончика кристалла, а внутри появилось изображение. Крошечная пикси с белыми волосами, золотистой кожей и полупрозрачными, блестящими крыльями. Она парила там, лишенная эмоций.

— Могущественный оракул сказал Люциферу, что единорог поможет тебе победить его. Отчаявшись нивелировать предсказание, он повел легион демонов в реальность Мифстики, намереваясь убить всех существующих единорогов. Только потерпел неудачу в своем начинании. Шестеро выжило.

Уильям облизнул внезапно пересохшие губы. Так много стало ясно. Предсказание о поражении Люцифера. Но только с помощью Санни?

Прохладная волна облегчения накрыла его. «Я не могу ее убить».

Один вопрос задан, осталось девять.

— Где Санни Лейн была во время атаки?

— Сидела в ловушке на дне ямы.

Вместо пикси появилось новое изображение, наполненное войной и болью. Крики страха и страданий, истощенная женщина со спутанными рыжими волосами лежала в луже грязи, пытаясь прорыть себе путь руками со сломанными, окровавленными ногтями.

Когда она повернулась, он увидел ее лицо…

— Черт! — Уильям вскочил со стула. Его сердце тяжело колотилось, дыхание было прерывистым. Рыжеволосой женщиной оказалась Санни.

Немного успокоившись, он плюхнулся обратно в кресло. Нужно больше информации. Немедленно.

Два вопроса заданы, осталось восемь.

Стиснув зубы, он спросил:

— Способны ли единороги на верность?

А Санни? Со своей двойственной натурой она была не просто специей… а целым набором.

Пикис вернулась и сказал:

— О, да. Но они верны только тем, кто в их стае.

Три вопросы. Он отбросил свой список, поскольку появились новые вопросы.

— А посторонних принимают в стаю?

— Да, временами.

Он ждал более конкретного объяснения от пикси, но она промолчала, и Уильям скрипнул зубами. Четыре заданы, осталось только шесть.

— Какие наиболее доминирующие черты характера у единорога?

— Когда единороги чувствуют себя в безопасности, они игривы. Когда боятся — жестоки. Они всегда очень территориальны и скрытны. Чтобы защитить свои рога, они отказываются выходить за рамки церемоний и воевать. Чтобы защитить своих близких и дом, будут сражаться не на жизнь, а на смерть. Во время брачного периода они чрезвычайно сексуальны и отчаянно нуждаются в партнере.

Брачный период? Два слова заставили его ожесточиться.

— Когда брачный период?

— Начнется через две недели и будет продолжаться две недели.

Две недели. Те же временные рамки, которые дала ему Кили. Он вновь выругался. Санни близка к тому, чтобы стать «чрезвычайно сексуальной и отчаянно нуждающейся в партнере», и он оставил ее в комнате с шестнадцатью мужчинами, которые без сомнения убили бы, чтобы поцеловать эти мягкие губы, сжать пышную грудь и погрузить свои пальцы, языка и члены в ее сладкое тело.

В тысячный раз за этот день ярость обожгла вены Уильяма. С каждым вдохом воздух разрезал легкие. Если Санни не удастся расшифровать его книгу в очень короткие… слишком короткие… сроки, ей понадобится любовник.

Кого она выберет?

Он схватил кристалл и чуть не швырнул ее об стену, просто чтобы посмотреть, как разлетаются осколки. Вместо этого он задал свой седьмой вопрос.

Вспомнив заявление пикси о единорогах и игривости и желая увидеть Санни в таком состоянии, он спросил:

— Как заставить единорога почувствовать себя в безопасности?

— Никогда не лгать. Никогда не пленять. Никогда не причинять вред.

Никогда не пленять? Слишком поздно. Как он мог заставить ее чувствовать себя в безопасности, пока она в плену?

Уильям не станет спрашивать. Осталось только три вопроса.

— Как Сандэй Лейн может расшифровывать одним взглядом?

— Магия, — сказала ему пикси. — Магия делает из единорогов естественных детекторов лжи… они видят правду.

«Очаровательно».

Осталось только два вопроса. «Нужно извлечь максимальную пользу».

— Почему магия Санни на меня не действует?

Свет потускнел, пикси исчезла. Он нахмурился. Неужели кристалл не знал? Или вопросы об Уильяме запрещены?

Он нахмурился.

— Я действительно проклят? — Ничего. — Ты знаешь что-нибудь о проклятье Лилит? — Ничего. — Что ты знаешь о Посланнике по имени Аксель? — Снова ничего. Теперь он зло нахмурился. — Что еще ты знаешь о единорогах-оборотнях и о Сандэй Лейн в частности?

Новая вспышка света, и пикси появилась.

— Преодолей защиту принцессы Сандэй и получишь друга на века.

Его брови взлетели до линии роста волос. Принцесса Санни? Королевская особа?

Когда пикси больше ничего не ответила, он поджал губы.

— И все? Это все, что ты расскажешь мне о ней, или все, что знаешь?

Она медленно, слегка порочно улыбнулась, выглядя так же очаровательно, как невеста Чаки.

— Нет. Я знаю больше. И, да, это все, что я тебе скажу. И твои десять вопросов исчерпаны. Я прощаюсь с тобой, Уильям Темный.

Что!

— Я совсем не это имел… — Уильям потер переносицу. Зачем спорить с лучом света, который знает обо всем во вселенной? С другой стороны, можно попробовать манипуляцию… — Тогда иди. Оставь меня неудовлетворенным на свой девятый вопрос.

Она склонила голову на бок.

— Гадес получит отчет о всех твоих вопросах и моих ответах. Ты действительно хочешь узнать больше, понимая это?

«Должен знать». Раздражение скреблось внутри. И все же он кивнул.

— Расскажи.

Ущерб уже нанесен.

— Принцесса Сандэй вегетарианка, лепестки цветов ее либо основное блюдо… закуска… и десерт. Она может видеть ауры. Для нее, и для всех единорогов, цвета… радуга… равны жизни. С ее двойственной натурой она может смеяться в один момент и жестоко убивать в следующий. Она упряма и любознательна, и ее нелегко соблазнить.

Уильям впитывал каждый лакомый кусочек информации, чувствуя вызов. Нелегко соблазнить?

«Я готов сыграть в эту игру, тренер».

— Вот, — сказала пикси, — все, что я знаю.

Когда свет снова померк, она исчезла навсегда, и Уильяму стало любопытно, что его недоверчивый, упрямый и любопытный единорог делает в данную секунду.

«Должен знать».

Он тыкнул пальцем в клавиатуру, открывая окно с трансляцией из бункера. Все, кроме Санни, собрались вокруг односпальной кровати и шепотом обсуждали детали побега. Где… где… вот! Но что, черт возьми, она делала?

Уильям приблизил. Она сидела на краю нижней койки, склонив голову, и отрывала полоски ткани от одеяла, чтобы потом связать их вместе.

«Там нет окон, но она делает веревку?»

Осознание ударило его под дых. «Нет, она делает петлю».

Она чувствовала себя испуганной и отчаянной? «Из-за меня?» У него перехватило дыхание. Он взял телефон и вызвал Пандору:

— Приведи мне Санни. И пусть Зеленый принесет букет роз. И сэндвич. И чипсы. И другие гарниры.

Ни он, ни единорог ничего не ели, так почему бы им не поесть вмести во время беседы.

Так или иначе, он и Санни придут к взаимопониманию. Сегодня.