Темнейший князь

Глава 14

Стон сорвался с губ Санни, когда она извивалась на кровати. Вдох. Выдох. Хорошо, так хорошо. Вдооох… выыыдох. Вдох. Выдох. Брачный период еще не начался, официально, но предсезонные тренировочные раунды определенно начались. Внезапные приступы сексуального возбуждения, которые можно унять только мужской разрядкой. Попытки не обращать на это внимание только ухудшили ситуацию. Тот факт, что она не спала целую вечность, превращал все в пытку.

При утомлении она становилась раздражительной. Раздражительная она горевала об исчезновении Сейбл. Мысли об исчезновении Сейбл заставляли ее страстно желать отвлечься. А желание отвлечься направляло ход ее мыслей к Уильяму. Размышления об Уильяме заставляли ее хотеть кончить, но она не могла. Ну вот! Стало хуже.

Ей нужны его поцелуи пи прикосновения. Его обнаженное тело, прижимающееся к ее. Ее ноги, обхватившие его талию или свисающие с его плеч. Его огромный член, входящий и выходящий из нее.

Из ее рта вырвался еще один стон, в этот раз прерывистый.

В конце концов, к счастью все утихло. Чувствуя себя так, словно выжила после столкновения с семью машинами, она подошла к столу. Злясь на Уильяма, открыла дневник со списками. Специально на странице с сексуальными позами. И добавила имя к каждой позе… Рэтбоун, Зеленый, Гален, снова Рэтбоун, Люциен и Фокс. Что-то гарантированно поразит Уильяма с больное место. Пусть думает, что она желает его друзей.

Она оставила дневник открытым на столе. Скоро он вернется с ужина с Гадесом…

Дрожа от предвкушения, она приняла душ, увлажнила кожу и покрасила ногти в черный цвет. Оставив волосы распущенными, она надела сексуальное сетчатое нижнее белье и голубое платье с оборками, затем нанесла мерцающий блеск для губ. Какая пытка сегодня? Дразнить Уильяма тем, чего у него не могло быть. Санни совсем не хотела своим нарядом произвести на него впечатление. Нет. Нисколько.

Бонус: ее привлекательность может отвлечь его от того факта, что она смогла расшифровать только один символ из его книги, хотя рассматривала фотографии все утро и первую половину дня. Она увидела пузырек с ядом и все еще не понимала, что это значит.

О, можно догадаться. Метод, которым возлюбленная Уильяма попытается его убить? Но как кто-то способен отравить такого бессмертного, как Уильям? С помощью венериной мухоловки в роли вагины?

Санни предпочитала рог? Либо свой, либо те, что подобрала у павших единорогов. Мало у кого из бессмертных хватит сил, чтобы исцелиться от раны, нанесенной рогом. А Уильяму?

Как будто ее мысли смогли вызывать кого-то в стиле Битлджуса, он толкнул дверь конюшни и вошел внутрь. Как и раньше, Уильям излучал самодовольство и свирепость. Его глаза горели от… что это было? Сексуальная неудовлетворенность?

Возможно. Один взгляд на него, и Санни снова загорелась страстью. Пот выступит у нее на лбу, сердце пыталось выскочить из груди.

Никогда она еще так не реагировала на мужчину. Тот факт, что это происходило с ее похитителем…

У нее было два варианта. Продолжать бороться с этим или, наконец, сдать и довериться ему настолько, чтобы переспать.

Разные ее стороны вступили в войну!

«Борись с этим!»

«Переспи с ним!»

«Борись!»

«Переспи!»

Тьфу. «Ненавижу свой двойственную натуру».

Она не могла винить Розовую и Радужную Санни за ее шлюшечное поведение. Уильям сменила костюм на черную футболку и такое кожаные штаны. Он выглядел отлично. Действительно отлично. Аппетитно. Теперь в нем была какая-то резкость, дикость и напряженность, которые она находила неотразимыми и тревожными одновременно. Во время встречи случилось что-то плохое?

— Ты пыталась убить меня, когда думала, что я помогал Люциферу в уничтожении твоей деревни, — сказал он, осматривая конюшню, — и ты обменяла свою свободу на сопровождение до его двери. Что наводит меня на мысль, что ты убивала его союзников на протяжении многих лет.

Санни даже не пыталась отрицать.

— Да. И что?

— То. Я хочу знать, кого ты убрала и что выяснила. В деталях. И не говори нет. Ты моя. Девяносто пять процентов коллекционеров и браконьеров из списка мертвы. Остальные скоро последуют за ними.

Девяносто пять? Так быстро? Потрясающе! Он потрясающий. «Снова восхищаешься своим похитителем? Остановись. Ты должна его наказать».

— Разве тебе не нужно сначала сделать мне комплимент?

«Посмотри на меня, Уильям… желай меня…»

Заметив ее, он замер и провел рукой по волосам. Его футболка немного задралась, обнажив участок оголенной кожи, и у нее чуть не потекли слюнки.

— Сделай нам обоим одолжение и прекрати становиться все прекраснее с каждой нашей встречей.

Он только что похвалил ее, не ожидая ничего взамен, и Санни вздрогнула от неожиданности. Возможно, стоит прекратить дневную пытку.

— Тебе нравится?

— Нравится. — От его хриплого голоса по ее спине побежали мурашки. — Я страстно желаю.

Ее щеки вспыхнули.

— Я расскажу тебе все о союзниках Люцифера, обещаю, но сначала тебе стоит увидеть, что я сделала.

— Покажи мне… — Он втянул воздух. — Ты сломала код?

Уильям сделал длинный шаг и остановился прямо перед ней, его мускусный запах наполнил нос и затуманил голову.

Нервные окончания стали чувствительными, пульс затрепетал, Санни прикусила язык, чтобы подавить стон. — Я расшифровала один символ, но не уверена, что он означает.

Покачивая бедрами, он подошла к кровати, где оставила фото, и подняла определенную страницу.

Он последовал за ней, посмотрел на ее заметки, затем на саму Санни. На заметку. На Санни. С шоком в глаза он сказал.

— Это ты. Теперь без сомнений.

— Я? — Ее брови сошлись вместе, когда она посмотрела налево, направо, затем указала себе на грудь. — Я что? Твой дешифровщик?

— Да, — прошипел он, затем покачал головой, будто прогоняя болезненную мысль. — Ты увидела пузырек с ядом.

Его благоговейный трепет усилился вместе с шоком, но она все еще не понимала.

— Тогда ты знаешь, что означает яд? Кроме очевидного, конечно.

— Еще нет, но узнаю. — В его голосе прозвучала решимость. — Но давай на мгновение забудем о яде. Мне нужна информация о Люцифере. Все, что ты узнала.

— К чему такая спешка?

— Он заявил, что пленил ведьму, которая меня прокляла. — Он положил руки на рукояти своих кинжалов, излучая ярость. — Я хочу знать, правда ли это и упоминал ли кто-то из его союзников королеву Лилит из Ллеха. Упоминали ли они каких-либо узников.

Подождите.

— Если Лилит жива, чей череп украшает твою полку?

— Понятия не имею, — рявкнул он. — Может, ее, а может, и нет. Люцифер известный лжец, так что я не могу знать наверняка, пока не добуду доказательств. — Уильям хрустнул костяшками пальцев, без сомнения представляя все способы, которыми разукрасит лицо брата. — Прежде чем прийти сюда, я поговорил со своими детьми. Двое пытаются докопаться до правды уже сейчас.

Двое? Она знала только об одном сыне. И даже не подозревала об остальных.

— Сколько у тебя детей?

— Твое парней. Была еще дочь, но сучка фея оторвала ей голову. — Теперь его пальцы сомкнулись на рукояти кинжалов. — Мальчики шпионят и убивают для меня, как когда-то я делал то же самое для Гадеса.

Изумление заставило ее отступить.

— У них разные матери?

Слабый румянец залил его щеки, сбивая с толку. Уильям смущен женщиной(ами)? Но почему? У этого мужчины по всему дому развешаны собственные обнаженные портреты.

— Матери нет, — пробормотал он. — Это все, что тебе нужно знать.

Женщина бросила мальчиков или умерла? Санни так сильно хотелось это выяснить, и она выяснит. Позже. Сейчас она схватила компьютер и дневник, затем подвела Уильяма к маленькому столу на кухне.

— Я вела подробные записи о каждом враге, которого когда-либо допрашивала.

Он отодвинул для нее стул, но Санни покачала головой и указала ему сесть. Уильям нахмурился, но послушался. Надеясь избежать его аромата, она уселась прямо напротив него. Нет. Так не лучше. При каждом вдохе ее гормоны бунтовали и требовали наброситься на него. Не помогала и его галантность по отношению к ней.

— Я поймала трех генералов, более трехсот солдат, восемь его лучший убийц и четырех любовниц, — начала она, пока пальцами печатала на клавиатуре ноутбука. Как только нашла нужный файл, то повернула экран к Уильяму. — Здесь все, в чем они признались.

Пока он пролистывал страницы в ускоренном темпе, его ногти удлинились, а на лбу вздулась вена.

Грубым от раздражения голосом он рявкнул:

— Ни одного упоминания Лилит.

Уильям треснул кулаком по столу, так что дерево затрещало.

Она склонила голову на бок.

— Почему вы с Люцифером разругались?

Он провел языком по своим жемчужным зубам.

— Чтобы ответить на этот вопрос, нужно рассказать предысторию.

— Отлично. Я обожаю хорошие предыстории.

Уильям тяжело вздохнул.

— Мы встретились с тот день, когда Гадес спас меня из… адской реальности. Я был одинок, травмирован и доведен до отчаяния. Люцифер был старше, сильнее и, какое-то время, добрее. Но с каждым днем я слышал все больше слухов о тайных ритуалах черной магии, изнасилованиях и жертвоприношениях животных. — Каждое слово сочилось горечью. — И все же я предпочел поверить его заявлениям о невиновности.

Почем убыла пауза после «спас меня из»? Что он планировал сказать изначально? И как был травмирован? Какие ужасы пришлось пережить маленькому Уильяму?

Ее охватило сочувствие.

— Продолжай.

— Позже он попытался принести меня в жертву… пока я спал. Такое предательство невозможно простить.

— Мне так жаль, Уильям. Ты, наверно, был опустошен.

Он оттянул свой воротник, явно чувствуя неловкость, и вернулся к разговору о допросах.

— В своих записях ты упоминаешь артефакт, которые хотел Люцифер. Медальон. Ты знаешь, что он делает?

О, да. Однако она ни за что не стала бы раскрывать лучшие и худшие подробности. Вместо этого решила придерживаться основ. Основ, которые знали Люцифер и его команда.

— Он круглый и плоский, размером примерно в половину доллара и толщиной около двух дюймов. Это оружие. — Санни едва сумела подавить порыв потянуться к своему медальону, спрятанному под одеждой. Не на этот охотился Люцифер, но он был похож. Конечно, и нужный принадлежал ей. Она завладела всем, чего хотела эта сирень (сволочь). — Копье вырастает из центра.

— Это должно быть чем-то большим. — Уильям потянулся к книге, намереваясь прочитать ее рукописные заметки, но она отдернула дневник подальше, притворишь, что не делает показывать свои записи.

— Ты прав. Это не обычное копье. Самый крошечный порез может парализовать противника на несколько секунд, что даст тебе достаточно времени, чтобы отрезать ему голову. — «Среди прочего». — Подробностей о копье нет в моем дневнике.

— Только твои списки.

— Именно. Поэтому я уверена, ты понимаешь, почему эта книга для тебя под запретом.

Его любопытство можно было потрогать руками, и Санни вздрогнула.

Он наполовину прикрыл веки и спросил:

— Что ты написала обо мне?

Идеальный ответ сорвался с ее языка.

— Абсолютно ничего.

И это правда! В списке поз, которые надеялась попробовать, она упомянула его друзей, но не самого Уильяма.

— Ничего? — взревел он, впиваясь взглядом в дневник, словно надеясь его сжечь.

— Верно. — Когда она закрыла книгу, Уильям зарычал. Зарычал! «Не засмейся». Убрав дневник, Санни сказала:

— Если хочешь ответить любезностью на любезность и рассказать все о Люцифере, я не стану возражать.

Хотя он продолжал буравить взглядом книгу, но сказал:

— Он оборотень, способный превращаться в любого, кого видел лично или на фото. на самом деле, отныне мы должны использовать кодовое слово, чтобы подтвердить свою личность друг другу.

— Нет нужды. Я вижу ауры, так что смогу отличить оборотня в многотысячной толпе.

— Что произойдет, если Люцифер повторит ауру того, в кого превратился?

Хорошее замечание. Это невозможно.

— Ты прав. Нам нужно кодовое слово. Как насчет — Твой член милый!

Долгое время Уильям молча смотрел на нее. Затем просунул ногу под ее стул и притянул ближе.

— Раз ты не можешь лгать, с уверенностью можно сказать, что ты действительно считаешь мой член милым.

И снова она уловила его восхитительный запах. Тепло, исходящее от тела… поразительную глубину глаз… Новая волна дрожи сотрясла ее. Более сильная.

Казалось, он ждал еще каких-то слов от нее. Когда Санни продолжала молчать, слишком занятая молитвой, чтобы он наклонился и поцеловал ее, Уильям добавил:

— Ты знаешь, где медальон?

— Да. — «Скажи ему». Без сомнения он захочет себе такое оружие. Кто бы не захотел? Потребует ли он отдать медальон ему? Возможно. Затем она без проблем может ему отказать. — Я в каком-то роде… владею им.

Он перестал дышать.

— Я хочу его. — От возбуждения его кожа покраснела. — Назови свою цену.

Что! Никаких требований? Даже торговаться не будет?

О, какое искушение. За столетия она нашла шесть медальонов. Один она носила, а остальные спрятала, чтобы на всякий случай иметь резервные копии. Ради правильного стимула она могла расстаться с одним из них.

— Я дам тебе что угодно, — быстро добавил он. — В пределах разумного.

«Не могу поверить, что я собираюсь это сделать». Ее сердце бешено колотилось об ребра. «Вдох, выдох».

— Я отдам тебе медальон, если ты отпустишь других дешифровщиков.

Он на мгновение задумался, затем сухо кивнул.

— По рукам.

— И меня. Отпусти меня, Уильям.

Она осталась бы рядом, чтобы снять проклятье и оказаться у дверей Люцифера, скорее добровольно, чем вынуждено.

— Нет! — заревел он.

От одного слова, выкрикнутого так громко, ее ярость угрожала выплеснуться наружу.

— Я отпущу других, — предложил Уильям более спокойно, — но не тебя.

Забудем о прошлом комплименте. Он заслужил еще одну пытку.

— Тогда ты отпускаешь их и переезжаешь в конюшню. Ты повесишь свою одежду в шкаф, разложишь туалетные принадлежности в ванной и будешь спасть в этой кровати. Каждую. Ночь. Считай себя Настоящим Домохозяином Преисподней.

Проблеск паники отразился на его лице, но он быстро скрыл его. Даже язык тела ничего не говорил.

— Зачем тебе это нужно?

— Возможно, я надеюсь украсть твою сперму, пока ты спишь, искусственно оплодотворить себя и использовать ребенка, чтобы заманить тебя в ловушку долгосрочных отношений. Кто знает? Только если… Ты же богат, верно? Я бы хотела, чтобы папочка моего малыша был богат.

Он уставился на нее так, словно у Санни выросли рога.

— Да, я богат, — наконец произнес он, все еще скрывая эмоции. — Это единственная причина, по которой ты хочешь иметь от меня ребенка?

— Ну, ты очень горячий. Самый красивый претендент.

— А кто другие? — Вена запульсировала у него на лбу. — Они. Все. Покойники.

Его ревность помогла ей успокоиться.

— Ты такой милый. Посмотри на меня, — сказала она, изо всех сил подражая ему. — Я убью любого, кто посмотрит на мою женщину.

Из его ноздрей повалил пар.

— Я не… неважно. — Смягчив тон, Уильям сказал. — Если я перееду сюда, сандей, ты влюбишься в меня. А я… — Он покачал головой. — Ты не отстанешь.

— Я, не отстану от тебя? — Ее ярость снова взяла верх. «Он заплатит за свой комментарий. Я всажу его кинжал прямо в сердце. Но… что, если он прав, и я действительно не отстану?» Нет. Нет! Он никогда еще так не ошибался. — Если ты втайне надеешься, что я прилипну к тебе, но советую сначала посмотреть несколько роликов на YouTube как целоваться.

— Я знаю, как целоваться! — Он пыхтел и отдувался, как большой злобный волк. — Но ты…

— Подожди. Я не закончила. — Нужно провернуть кинжал. — Раз мы связаны обязательствами и все такое, ты останешься моногамным или я ухожу отсюда.

Прерывисто дыша, он хлопнул ладонями по подлокотникам стула и наклонился ближе… ближе… замерев прямо у ее лица.

— Отлично, — сказал он, шокировав ее. — Мы заключаем сделку, сандей, но не думаю, что будешь рада этому, когда все будет сказано и сделано.