Темный алехандр для принцессы светлых (СИ)

4

— Между вами что-то есть? — беззлобно шипит мне в ухо подруга, подобравшись поближе.

— Нет! — громким шепотом заверяю ее я.

К моему счастью, Владыка демонов является более значимой персоной, чем я, поэтому и взгляды гостей следуют за ним. А я могу наконец вдохнуть глубже и отпустить ткань платья, которое неосознанно сжала в кулаке.

— Да ладно, — не унимается Джэйда, — мне-то ты можешь рассказать!

— Я говорю правду, — уверяю её уже более спокойно. — Я знакома с ним не более чем с любым другим гостем в этом зале. — Поворачиваюсь к ней и уточняю: — За исключением, пожалуй, тебя.

— Я как бы тоже, — бубнит фурия обиженно, — знакома с ним не более чем с любым другим гостем в этом зале. Однако мне он не подмигивает.

Я наблюдаю за тем, как герой нашего разговора останавливается у трона. Как произносит поздравительные речи. Семья аргха благодарит его, не скрывая своего уважения. А мне кажется странным то, с каким благоговением смотрит на него Гавриил. Я уже далеко не ребёнок и хорошо понимаю, что нет абсолютно светлого и абсолютно тёмного. Однако мне, старающейся верить в светлое будущее для Мироздания, немного болезненно понимать, что ангел видит в демоне союзника более достойного, чем фея, делящая с ним одну стихию. Мы же — и я, и Гавриил — дети Света. А демоны всего лишь искажения, продукт мутации Мироздания и, судя по завету старших, отбросы. Однако где теперь эти старшие?

Вот так и происходит, что сперва мы предпочитаем не замечать распространяющуюся заразу. Затем думаем, что нас это не коснется и все будет по-прежнему. Угроза всегда кажется преувеличенной, притянутой за уши и навеянной чужими страхами. Затем мы пытаемся слабо бороться, не то с этой самой угрозой, что уже проникла в наш дом, не то с собственным неверием в происходящее. Ведь как так? Быть того не может! А после просто становится поздно. Внезапно мы понимаем, что уже нечего спасать, некого спасать. Нас бы самих кто-то спас, да вот только некому. Пожалуй, это самый полезный урок, который я усвоила, изучая историю.

А пока я предаюсь грустным помыслам, Владыка демонов и его подданные завершают поздравления и направляются в толпу гостей. Перед ними расступаются. Одни страшатся магической мощи, тлеющей внутри Ганнибала, другие брезгуют находиться рядом с ним, третьи не желают попасть под его влияние. А вот я слишком поздно замечаю, куда именно движется вся процессия. А именно ко мне. И только когда принц останавливается напротив, понимаю, что уже второй раз за время этого мероприятия становлюсь предметом наблюдения и сплетен.

— Нежнейшего вам рассвета, светлейшая из принцесс, — тихо говорит Владыка.

А у меня от его слов трепещет душа. Все вокруг перестает существовать. Мы с ним словно в некоем коконе оказываемся, где нет абсолютно ничего, лишь чистый свет. И я впадаю в ступор, не представляя, что ответить на довольно личное приветствие. Так не говорят с малознакомыми дамами на глазах у посторонних. Так приветствуют женщину, к которой неравнодушны. А ведь он знает, что практически все в этом зале наблюдают за ним и прислушиваются к тому, что он говорит. И всем вокруг известно, что он ищет для себя королеву. Точнее, для него ее ищут другие, сложно представить такого мужчину, занимающегося поисками невесты самостоятельно. И сейчас он, совершенно не скрываясь, проявляет ко мне интерес и благосклонность, не стесняясь посторонних. Значит ли это, что меня рассматривают в качестве его спутницы? Остается молиться Свету, чтобы это было не так. И я молюсь. Хоть и знаю, что Свет не услышит меня. Да, я принцесса светлых фей по праву рождения, но не по уровню силы. Члены семьи первородных демонов не заключают политических союзов, и титул мой не имеет никакого значения. Умом я понимаю, что если бы Ганнибал заинтересовался феей, то выбрал бы женщину с большой магической силой, а не принцессу, лишенную ее вовсе. Но сердечко в груди начинает биться быстрее, лелея внутри надежду, что я не ошибаюсь в его намерениях. Я вовсе не хочу стать его невестой. Но союзник такой мне бы очень не помешал. И раз он настолько благожелательно настроен, что не стесняется демонстрировать это, возможно, стоит попытать счастья и договориться о покровительстве?

— Как поживает ваш благородный отец? — спрашивает демон, уже поняв, что ответа на приветствие от меня не дождется.

— Здравствует, благодарю, — нагло вру ему в глаза. — Я передам, что вы справлялись о его самочувствии.

Ничего другого, кроме как врать, мне не остается. Отец уже давно нездоров.

В тот самый день, когда я сделала свой первый самостоятельный вздох, отец лишился значительной части своих магических сил. Все дело в том, что создание темного алехандра стало приговором для моего любимого отца. Что-то в ритуале пошло не так, и пришлось приложить гораздо больше сил. Сил, которые отец до сих пор так и не восстановил. Он никогда не говорил мне, что там произошло. И мать запрещала задавать о случившемся вопросы. Так что ни я, ни мой темный защитник Милан не представляли причин недомогания короля светлых фей.

Долгое время недуг родителя получалось скрывать. Но из-за недавних распрей с соседним эльфийским государством и интриг придворных поползли слухи о том, что король слаб. Никаких тому подтверждений не имелось. Но отец ничего и не отрицал. Он не мог. Понимал, что если станет доказывать свою силу подданным, то это приведет только к скорейшему разоблачению. А слабого короля на троне феи не потерпят. Потому отец делал вид, что не замечает ни сплетен, ни шепотков. А вот меня они уже начинали напрягать. Но что могла сделать маленькая принцесса, вовсе лишенная дара светлой магии?

— Не сочтите мою наглость за грубость, — улыбка на лице Владыки демонов становится шире, — но я бы с удовольствием навестил вашу прекрасную родину. Если ваша светлейшество позволит.

— Конечно! — с этим словом ко мне наконец-то возвращается уверенность. — Будем рады лицезреть вас в наших садах. Там водятся удивительные рыбки-светлячки, коих вы не встретите ни в одном уголке Мироздания.

— Я люблю рыбок, — скалится Ганнибал, — и светлячков тоже.

И только сейчас я понимаю, что он просто потешается надо мной! Должно быть, видит во мне наивную и глупую девчонку, занимающую свое место только по праву рождения. С грустью признаю, что так оно и есть.

Мое изменившееся настроение, вероятно, отражается в глубине глаз, что и замечает собеседник, поскольку лицо держать я научилась еще в раннем детстве. Ганнибал становится серьезным и, поймав мое запястье, подтягивает ближе к себе. Все происходит настолько быстро, что я даже не успеваю воспротивиться его действиям. Только чувствую, как за спиной слегка вздрагивает Милан. Ему не нравится то, что он видит, но мой защитник не вмешивается, так как ощущает мою ауру как свою собственную. И точно так же он чувствует, что мне прямо сейчас ничего не угрожает.

— Айрин из дома Звездного Света, — обращается ко мне Владыка демонов, всецело завладевая моим вниманием, — вы всегда можете попросить у меня помощи.

Помощи? Почему он думает, что я рассматриваю такой вариант? Предположение это, или он знает что-то, чего знать не должен, и это такой тактический ход? Гадать в любом случае бессмысленно. Хоть я и выросла при королевском дворе, среди зубастых сплетниц, мне не сравниться в умении плести интриги с первенцем Вельзевула. Если все, что о нем говорят, правда.

— Почему вы решили, что мне нужна помощь? — вскидываю подбородок, не столько чтобы продемонстрировать гордость, сколько ради возможности посмотреть ему в глаза.

Милан самый высокий среди моих подданных, а Ганнибал еще выше. И попадая в плен его взгляда, я начинаю понимать, как мое тело на него реагирует. Оно откликается на силу этого мужчины. Хочет прижаться к нему, спрятаться за широкой спиной ото всех невзгод.

— Просто знайте об этом, — снова улыбается он.

И, не разрывая союза наших взглядов, тянет мою руку к своему лицу. Касается губами кожи в легком поцелуе. А у меня от такого откровенного жеста теплеет внизу живота. Сейчас, наверное, у меня светятся не только уши, но и щеки. Мы, феи, не позволяем себе так откровенно касаться друг друга. Даже между супругами, находящимися в обществе посторонних, прикосновения сведены к минимуму. Но Ганнибал не фей. Он демон, и наши традиции и порядки ему чужды и непонятны. Или же ему просто наплевать. Но я больше склонна считать, что он ведет какую-то игру, правила которой мне неизвестны.

Владыка демонов отпускает мою руку и отступает на шаг. А затем кивает аргху Сефарину, кивнув, направляется к выходу из зала. Вся его свита следует за ним. Они выполнили свою миссию и оставаться не находят причин. А значит, и мы можем удалиться.