Темный гость

Глава 12. Месть ради мести

Проклятые шаманы мэнгу, к моему несчастью, знали свое дело. На выходы из моей темницы были наложены сильные печати. Я бил в них всей силой, переданной мне моим господином, но моя темница так и не открылась. Шли годы или века – время для меня утратило смысл, а я оставался в той же темнице. Могущество моего владыки позволило мне сохранить память о моей человеческой жизни, о моей ненависти к врагам, о моей мести. И пусть мои враги уже давно стали прахом, я отомщу их потомкам или потомкам их потомков. Моя месть свершится!

Я копил силу, я готовился. Я грыз границу между мирами, отделяющую меня от моего господина, Великого повелителя Харги, старшего из духов-творцов. Когда мне становилось совсем плохо, как и бусиэ, я постоянно страдал от холода и голода, я представлял, как рухнет грань. Там, за гранью тысячи и тысячи моих верных воинов-чжурчжэней, которым владыка вернет их тела, избавит от мук, мне он тоже вернет мое тело, но не то жалкое тело человека, но бессмертное тело духа, почти столь же могучее, как и тело моего владыки.

И тогда мы пронесемся по миру страшной, хвостатой кометой, взорвем его, посеяв смерть и страх. На руинах этого мира я воздвигну величайшую империю мира, мою империю. Она будет не серединной, золотой или белой. Она будет единой и единственной. И на вершине этой империи буду стоять я. Я представлял муки, на которые обреку своих врагов или тех глупцов, которые попытаются встать на моем пути.

Годы шли, а я все оставался в своей темнице, все копил силу и ненависть. Даже отсюда я мог уже видеть, что происходит вокруг. Видел, как дикие чжурчжэни утрачивают последние следы прежнего величия. Как опускаются до уровня окружающих их племен. Начинают жить в мире с природой, забывая о славе и чести. Знал я, хоть и не всегда понимал их язык, что часть чжурчжэней, приняв новое имя – манчжоу – двинулись в поход на Китай, повергли его в прах. Их империя была воистину великой, возрождая не только нашу славу, но и имя. Свою страну они тоже назвали «Золотой империей».

Но их основа была слабой. Взлетев на вершину могущества, они не смогли удержаться. А вместо моих врагов мэнгу их смел союз китайцев и длинноносых людей, приплывших по реке на больших лодках. Тогда я понял, что только я под покровительством моего господина смогу создать вечную империю. Это понимание давало мне силы ждать, терпеть голод, питаясь одной силой, исходящей из этого места.

И, наконец, мой час пробил. Годы и века размыли завал в подземном ходе. А потом пришли какие-то глупые люди. Они сами взломали печати, наложенные шаманами. Тогда я вышел. Первой моей жертвой был жалкий человечек в смешной одежде и даже без брони. Он стоял и внимательно рассматривал какое-то изображение в центре зала, где некогда было сердце крепости. При этом он что-то бормотал под нос, пытался какой-то полочкой скопировать почти стертые символы.

Он был так жалок, что в какой-то момент я думал даже оставить ему его пустую жизнь. Но вмешался голод. Да, как человек, как воин, он был жалок. Но вполне подходил мне, как пища. Его кровь, выпитая до последней капли, впервые за много веков согрела меня, принесла уверенность и покой. Остатки пищи я столкнул в пропасть в углу зала. Его последний крик услышали другие людишки. Столь же нелепые и жалкие, как и моя первая жертва. Они принялись творить свою магию, разговаривать с кем-то, невидимым, произнося слова в странные светящиеся плашки.

Был среди них и воин. Это было правильно. Отпускать таких глупых без сопровождения можно только с целью, чтобы они себя убили. Он сживал в руке странную конструкцию из трубок, от которой исходила угроза. Я решил больше пока не трогать этих людишек. Тем более, что я был сыт. Гораздо важнее было понять мир вокруг, понять те пути, по которым пройдет моя армия, армия моего господина.

Я решил найти тело, молодое и крепкое. Я не буду его поедать, но выпью его знания. Было в этом правильном выборе еще одно, смешное желание, продиктованное памятью о моей, человеческой жизни. Выбравшись из своей темницы, я увидел светящуюся воду озера, синие горы, обрамлявшие его поверхность, как некогда драгоценные рамы обрамляли зеркала, которые умели делать только чжурчжэни.

Но я не чувствовал дуновения ветра, не ощущал теплоты. Даже вкуса пищи я не почувствовал. Насыщение – да, но не вкус. Это было понятно – ведь я же мертвый, но обидно. Хотелось ощутить все богатство красок жизни. Я знаю, что очень скоро господин даст мне новое тело, возродит к вечной жизни. Но тогда у меня уже не будет досуга, чтобы наблюдать за горами, ветром, небом и озером. Тогда наступит время мести.

Я решил, что могу позволить себе пожить в теле живого немного времени, а уже потом начать делать то, ради чего мой господин сохранил меня и в смерти. Сначала я подчинил разум глупой лисицы. Это было просто, но бессмысленно. Хотя уже там началось нечто непонятное. Животное навело меня на какие-то коробы, где лежала… пища для животных. Причем коробы явно делали люди. Может быть, те, кто населяют бывшие земли «диких чжурчжэней» считают лисиц священными животными? А, возможно, они поклоняются Природе, как некогда дикие подданные чжурчжэней?

Еще больше удивился я, когда глупое животное привело меня к очень странному городищу. Очень слабая стена. Даже полевые лагеря, даже места ночных стоянок мы обносили гораздо более крепкой изгородью. Конечно, это могло говорить о глупости или легкомысленности жителей. Но я был очень старым и мудрым существом. Это, скорее всего, говорило о том, что здешним людям некого бояться. Значит, они сильны. Только я не понимаю, не вижу источника их силы.

Что же я не понимаю? Скоро, очень скоро мой господин придет в этот мир. Я должен понимать, с чем столкнется моя армия. Тогда я решил вселиться в человеческое тело. Лучше для этого подходило тело ребенка или молодого человека. Таких особей в обнаруженном мной лагере было предостаточно. Я стал выжидать.

Нашел стайку молодых особей, которая сидела отдельно от других. Это было хорошо и правильно. Еще не время показывать свою силу. Удар, который мы с моим господином, нанесем по этому миру должен быть неожиданным и сокрушительным. А пока скрытность и тайна. Я уже выбрал жертву, пристроился за деревом позади нее, собираясь начать подчинение ее души, а потом и внедрение в тело, когда заметил неладное. Среди особей, собравшихся у огня, сидела девочка-шаманка. Она была похожа на нас, чжурчжэней. И хотя была такой же молодой, как и другие, но ее средоточие горело силой.

Я понял, что она чувствует меня и начинает ритуал изгнания. Конечно, не с ее опытом изгнать меня. Я не глупый мертвяк, а шаман с личной связью с Великим Харги. Но пока это тоже опасно. Я скрылся в воде. Мертвому не нужно дышать. Да и вижу я иначе. Мне не нужны глаза. И удача улыбнулась мне. Один из людей направился к озеру. Когда я убедился, что никто его не видит, я напал. Все прошло почти мгновенно. Тело полностью починилось мне, а душу я загнал в самый дальний уголок, чтобы просто не путалась под ногами.

Как же это было опьяняюще. Я чувствовал себя более живым, чем тогда, когда я был человеком. Я виде мир и глазами своего раба, и своим зрением духа-шамана. Я взлетел на берег, там забрался на дерево, и долго умирал со смеха, глядя, как остальные люди ищут пропажу.

Но потом пришли другие люди. Они были воины, они были опасными. Конечно, не для меня, но… я это учту. Здесь не все столь беспечны, как те, кто обитал в странном лесном лагере. Я легко прятался от них. Это тоже доставляло мне удовольствие. Внезапно я вновь почувствовал голод. Но сейчас это не страшно. Пищи много, очень много. И вся она рядом. Я дождался, когда один из поисковиков отошел от остальных и напитал им себя. Это было упоительно. Гораздо лучше, когда я впервые поглотил человечка. Все-таки, тело – это здорово.

Но на следующий день моя удача кончилась. Я это почувствовал сразу, когда к лагерю, за которым я все время наблюдал, подъехали на странной колеснице без коней, которой пользуются здешние люди, два человека. НА одном из них только слепой не увидел бы знака Хозяина среднего мира. Он был шаман, но какой-то странный шаман. Он вел себя так, словно не видел этого знака. Его нужно будет уничтожить в первую очередь. Он может быть опасным. Второй не видел духов, но был воином по природе. Это тоже великая сила. Те, кто искали меня раньше, тоже были воинами. Но они были воины по профессии. Этот же родился воином.

Я дождался темноты и напал на их лагерь. Этот лагерь был гораздо прочнее. Здесь была прочная стена, хотя и довольно низкая. Осаду такой лагерь не выдержит, но мне проблемы создал. Я попробовал наслать сон на обитателей высокого дома за стеной, где чувствовал людей. И у меня все прошло хорошо. Но тут наличие тела стало препятствием. Пока я ломал очень крепкую дверь, кто-то принялся метать в захваченное мною тело маленькие стрелы, но летящие с невероятной скорости. Убить меня они не могли. Нельзя убить того, кто умер много столетий назад. Но они травмировали мое тело. И я чувствовал его боль. Мне приходилось тратить силы на его восстановление. Я становился слаб.

Не вышло у меня нападение и на опасных людей в их самоходной повозке. Там тоже были опасные самострелы. Пришлось уходить, восстанавливать тело. Помогла новая порция пищи. Она согрела, дала вещество для восстановления тела. Но на этом мои беды не закончились.

Люди поняли, с кем имеют дело. Не совсем, конечно. Они не знали о моей тесной связи с Повелителем, они не знали о том, что я все помню. Но вся пища исчезла. Ее вывозили на больших повозках. Вывозили далеко, туда, где моей власти еще нет. На из место пришли воины. Они начинали метать свои странные стрелы, как только видели или думали, что видят меня. Такие же люди стали вокруг лагеря, где я захватил себе тело.

Я растерялся. Все это было слишком рано. Повелитель сможет войти в этот мир еще совсем не завтра. Более того, для того, чтобы он смог войти, мне нужно провести ритуал. Для этого нужно много порабощенных человечков. Мой господин любит жертвы. Здесь же со всех сторон только враги, сильные и опасные. Я чувствовал близость шамана, находящегося под покровительством злейшего врага моего господина, духа Агды. В тот миг, когда я уже решил удалиться в свое бывшее узилище, ставшее за эти столетия моим уютным гнездом, я услышал зов. Я понимал, что в новом, враждебном мире это может быть только ловушка. Но тело летело на зов. Я решил уничтожить источник, поглотить все вокруг. Тем более, что зов был близ входа в мое жилище. Вылетев, как буря, я увидел того самого опасного недошамана с меткой Хозяина тайги. Сейчас я его и уничтожу.

Но человечек выстрелил в меня стрелой из своей огнестрельной трубки. Я отшатнулся. Тут сверху на меня пало страшное покрывало, явно сотканное враждебными духами. Все, весь мир против меня! Я боролся, кричал, выворачивал порабощенное тело, а покрывало-сеть все плотнее сковывало меня. А шаман под покровительством Анды уже начал свой жуткий ритуал. Еще несколько мгновений и я превращусь в бесплотный дух. И тогда все мечты о славе, власти и мести канут в небытие. Я боролся, но сила Агды, проводником которой был шаман, уже изгоняла меня и из тела, и из этого мира.

Но мой господин не оставил меня. На поляне валялись камни, некогда низвергнутые из невероятных глубин царства Харги, сохранившие связь с тем миром. Этим камнем-клыком мой господин разорвал сеть. Я смог вырваться и уйти в мою келью. Целый день мне пришлось восстанавливать тело, восстанавливать свои силы. Наконец, я почувствовал в себе прежние силы, я был готов к битве. Я вышел из своего убежища. И тут же почувствовал врага. Тот шел мне навстречу. Что ж? Бой – значит бой.

Но только глупец не использует в бою военную хитрость. Я обошел врага и вышел к нему со спины. Когда он прислонился к дереву, я напал. Я выпустил свои стальные жала. Еще миг и они пронзят его горло. Один сильный враг покинет этот мир. Это будет первый шаг моей мести. А шагов этих будет много, бесконечно много.

Но тут раздался жуткий треск, сверкнула маленькая молния. Я с трудом удержался в теле, в этом мире. Меня отбросило на несколько шагов. И в этот миг я увидел в руках своего врага пылающую стрелу Агды. В другой руке враг держал свою жалкое подобие стрелы Агды, которым попытался поразить меня. Стрела Агды разгоралась, озаряя все вокруг жутким кровавым цветом. Я застыл, завороженный ее злобным сиянием, столь враждебным мне. В этот миг враг направил огонь Агды на меня. Мир завращался перед моим взором, я взмыл ввысь, расставшись с телом. А потом меня притянуло к тем жалким останкам, которые некогда были моим телом.

Как и много столетий, я был не в состоянии покинуть свое жилище, вновь ставшее тюрьмой. Но я помнил, я все помнил. Я начал собирать свою силу. Нет, я не мог зарастить рану, нанесенную Агды, но смог восстановить свою власть над окрестностями своей могилы. Что ж, моя могила станет могилой еще для многих. Людишки меня не оставят. Рано или поздно они придут сюда. Я буду их ждать. Очень ждать.

Долго ждать не пришлось. Утром к моему острову пристали лодки. На них были люди. Были там и мои главные враги. Шаманы Агды и Дуэнте. С ними я сейчас не хотел бы схватиться. Здесь моя победа не очевидна. Зато остальные мне уже вполне по силам. Это замечательно, надо только их разделить. Поначалу мне казалось, что у меня не получается. Но скоро удача улыбнулась мне. В центральном зале остались семь слабых воинов. То есть, возможно, они и сильные воины, но не для меня. Они пытались пробиться в мое убежище через ход, заваленный еще мэнгу. Смешные люди. Я приказал скрытому механизму включиться. Сомкнулись двери, отрезая этих слабых людей от моих главных врагов.

Я подождал пока людишки в зале успокоятся, дадут знак, оставшимся наверху, а потом усыпил их всех. Это не очень трудно. Особенно, когда люди устали и растеряны. Потом я вошел в самого крепкого из них. Это было не просто. Нанесенная мне рана мешала, меня все время норовило выкинуть из тела обратно к останкам. В сама деле, мне не нужно его тело. Вполне достаточно, если я буду контролировать его разум. Теперь все пошло легче. Сконцентрировав всю силу, я сделал новый проход к своему обиталищу. Пусть я пока не могу через него выйти, зато я могу воплотить желание этих людишек. Они хотели прийти туда, где лежат мои останки? Я приведу их.

Зачем? Очень просто. Они и станут жертвами, которые откроют путь моему повелителю. А этот человечек станет моими руками, которыми я проведу ритуал. Это не скоро. Ему придется по одному снести их в мой приют, разложить их в виде пятиугольника, начертить одному мне известные руны. Но я не тороплюсь. Быстро к ним помощь не придет. Зато скоро, совсем скоро помощь придет ко мне. Ведь я помню, я все помню.