Темный гость

Глава 15. Эпилог или вновь начало

Домой добирались долго и… по частям. Очень не хотелось оставлять Бориса с женой в гостинице одних. Все же досталось ему очень серьезно. Наконец, он сам отослал, а точнее, послал нас… ну, можно сказать, что домой. Тем более, что и мне стали обрывать телефон по делам фирмы. Дела – такая противная штука, которая всегда есть. Тем более, когда дела эти тебе нравятся. Пока ты в теме, оно особо и не заметно. По ходу пьесы разруливаются десятки проблем за день. А вот, если ты далеко, то проблема превращается в трудную задачу. Короче говоря, в один прекрасный день сели мы в машину, и укатили домой.

Вечер обживались дома, приводили себя в порядок, входили в «довоенный» быт. А на следующий день все закрутилось. Будто не было ни этой поездки, ни вампира-бусиэ, ни схватки, в которой мы едва не сгинули. Еще вечером мне позвонил секретарь, напомнив про выставку в Харбине. Потому утром я уже сидел в самолете, а днем представлял нашу продукцию на выставке. Наш стенд был, конечно, не самым популярным. Те же алмазы из Якутии привлекали гораздо больше. Но и скучать возле кинжалов с инкрустированными рукоятками и изящным лезвием с золоченной насечкой, металлическими цветами самых изысканных расцветок, прочими подарочными и коллекционными прелестями мне не приходилось.

Подходили и просто любопытствующие, жаждущие осчастливить меня своим знанием о старинном оружии, кузнечному делу и тому подобным премудростям. С ними старался говорить максимально вежливо и нейтрально. Есть этап взросления, когда у детей возникает острая потребность учить родителей тому, как правильно жить. В норме этот этап проходит быстро и безболезненно. Дети взрослеют. Начинают жить своей жизнью, понимают, что мир огромен и разнообразен. И только, когда кругозор человека сужается в точку, он начинает яростно эту точку зрения отстаивать. Но у кого-то повзрослеть не получилось. Так они и идут по жизни, поучая всех, до кого дотянутся. Что ж, пусть их.

Но больше было тех, кто хотел бы заказать что-то из наших каталогов. Попадались и оптовые заказчики. Правда, большие партии мы не делали. Наша фишка была в эксклюзивности продукта. С оптовиками долго приходилось обговаривать ассортимент, объемы, сроки поставки, цены. Словом, работа у нас такая. Уже к концу дня у меня в клювике были шесть контрактов. Это, скажу я вам, совсем не плохо.

Пару раз подходили журналисты, снимали, спрашивали о перспективах. Один из них долго листал каталог, а потом спросил:

– Что нового вы, господин Степанов, собираетесь предложить своим клиентам в будущем году?

Я слегка очешуел. Тут бы со старой коллекцией разобраться. Но пресса – штука такая. Потом вывернет так, что долго отмываться придется. А оно мне надо?

– Готовим – говорю – новую коллекцию «Чжурчжэньские древности» по мотивам искусства эпохи империи Цзинь.

Акула пера обтекла и слиняла. А ведь идея вполне рабочая. Минимальная стилизация, красивая легенда… и расходиться будут, как горячие пирожки.

Вернулся домой на следующий день. Вечером пришлось сидеть на банкете. Нет, китайцы – народ редкостно гостеприимный. Ведь плохо приять гостя – упасть в собственных глазах и глазах своего круга. Да и китайскую кухню я еще с позапрошлой жизни нежно люблю. Просто устал. Хотелось поваляться в ванне, влезть в старый халат и домашние тапочки, завалиться в кресло на балконе с холодным морсом в руке, и, любуясь закатом на Амуре, болтать с Людой о чем-нибудь душевном. Но не судьба. Высидел, пообщался с нужными и не очень нужными, зато очень душевными людьми. В номере гостиницы дополз до постели и заснул. Окончательно проснулся уже на подлете к дому.

Люда меня ждала. После того, как схлынули первые эмоции от встречи, а я привел себя в человеческий, а не командировочный вид, начался «родительский час».

– Машка звонила. Говорит, проект у нее какой-то большой завязывается. То ли фестиваль, то ли конкурс. Я не совсем понимаю.

– Замечательно.

– А тебя не волнует, что девочка до двадцати лет крутится в сфере, где гуляют очень большие деньги?

– Знаешь, скорее, радует. Ребенка приглашают взрослые дяди и тети в серьезный проект. Думаю, что наша девочка сложилась в крепкого профессионала.

– А если эти дяди и тети решат поживиться за счет нашей девочки, подставить ее под что-то нехорошее?

– Ну, Людонька. Мы же не в той России, где «лихие 90-е». Здесь это как-то не принято.

– У кого-то не принято, а у кого-то, может быть, очень даже принято. Вот втянут Машку во что-то нехорошее, что тогда?

– Вот тогда мы вмешаемся. А пока дочка не просит, лезть в ее жизнь мне кажется не совсем правильным.

– Ты просто ее не любишь, – сделала свой вывод любимая.

– Просто ненавижу. Как и тебя! – в тон ей зарычал я, хватая ее и падая с ней на кровать. Больше в этот вечер мы проблемы педагогики не обсуждали.

А через несколько дней позвонила Лариса. Они с Борей, наконец, смогли перебраться в Хабаровск. Он еще в гипсе, но уже орудует костылем, передвигаясь по квартире. И даже выходил во двор.

Этим же вечером мы были у друзей. Весь вечер вспоминали нашу неудавшуюся рыбалку, превратившуюся в неделю не самых веселых приключений. Ну, и выпили, конечно. Как без того? Как говаривал князь Владимир: Веселие на Руси есть питие. Или не совсем так говорил. Но смысл был точно такой. Душевно посидели. Борис рвался на службу, уверяя, что без него там ничего нормально не сделают. Лариса к служебному рвению супруга относилась гораздо спокойнее. Несмотря на все треволнения, посидели душевно. Люда играла что-то приятное из французского шансона. Мы, в конце концов, нашли благодатную тему – зимнюю рыбалку – приятную всем участникам беседы. Хорошо.

Со времени наших летних приключений прошло уже почти полгода. На озере Болонь все вошло в прежнюю колею. Разве только рыбаков, любителей лесных прогулок и посиделок у костра сменили лыжники и адепты подледного лова. Правда, большая часть отдыхающих переместилась на зиму из Амурского района дальше за Пермск, в Солнечный район, где располагались лыжные трассы на любой вкус – от легких, прогулочных дорожек, до трамплинов и горнолыжных спусков.

У нас все было благополучно. Предприятие мое работало. И должен вам сказать, очень хорошо работало. Люда не только преподавала музыку, но с недавних времен стала выступать со своими песнями на разных камерных площадках города. Людям нравилось. Уже поступили приглашения выступить в Пермске, Благовещенске и Владивостоке. Думаю, что это успех. Со временем узнают о ней в Чите и Нерчинске. Просто Забайкалье, хоть и относится к нашему генерал-губернаторству, культурно тяготеет к Восточной Сибири, к Иркутску.

Ерофей писал не часто. Звонил тоже далеко не всегда. В принципе, все понятно. В год он на берегу проводил хорошо, если месяца два. И стоит отдать ему должное – из этих двух месяцев он всегда выкраивал пару недель, чтобы завернуть домой. Это были классные пара недель. Мы гуляли по городу, по той его части, которой было уже больше трех столетий. По более новой части тоже гуляли, катались по реке. Мама усиленно погружала сына в культуру, стремясь впихнуть в него невпихуемое. Но сын не жаловался, принимая все со спокойной радостью.

Совсем иначе протекали встречи с дочерью. Дня три мы ублажали Машку, как могли. А потом каждый раз начинались разговоры, что делать карьеру продюсера можно делать и дома. Для этого совсем не обязательно забираться на задворки Европы. Но дочь упорно отстаивала свою автономность. Как-то раз, когда мы, похоже, достали ее окончательно, она выдала самую, наверное, подлинную причину.

– Папа, мама! Я вас люблю, но просто подумайте сами, кем я буду здесь? Без вариантов, я буду дочкой Андрея Степанова. Каждая завистливая змеюка будет шипеть, что мой успех «купил» папа. Вам оно надо? Мне тоже не надо. Я хочу своей жизни и своего успеха.

Мы заткнулись. Кстати, после этого и общение наше опять стало теплым, душевным.

Таня и Вальтер успешно сдали вступительные экзамены в Академию театрального искусства. Правда, Татьяна поступила на актерский факультет, а вот Вальтер решил быть сценаристом. Это никак не помешало развиваться их отношениям. По слухам, которые передавала с оказией девочка-шаманка Настя, они собираются пожениться, как только достигнут восемнадцатилетия. Как говорил об этом сам Вальтер: «Поставим общественность в известность, что мы живем вместе».

Сама Настя переехала в Найхин к бабушке. Правда, в Хабаровске бывает не редко. Ее включили в состав экспертов специального отдела центра безопасности, созданного после случая на озере Болонь. Возглавил же экспертов мой добрый друг Девжак. Живет он, как и прежде в селе Джуен. Там его дом и его народ, за который он отвечает. Но в Хабаровск ездит охотно, с удовольствием участвует в заседаниях, объясняя «глупым длинноносым» смысл этой земли. И, конечно, обязательно заглядывает к нам. В принципе, ему, как любому эксперту, бронируется место в гостинице, но у нас ему нравится гораздо больше. Да и мы рады каждому его приезду.

Он обязательно привозит кучу своих настоев, каждый из которых гарантирует не меньше ста лет жизни. Если сложить эти сотни, то до начала четвертого тысячелетия нам можно не беспокоиться. Мы каждый раз вместе с ним медитируем. Не знаю, как там моя связь с миром духов, Дуэнте с тем пор не показывался не разу, но энергии медитация дает очень даже. Мозги после нее лучше работают. С Людой Девжак подчеркнуто вежлив. Вечером, когда мы, наконец, попробуем все его настои, а он продегустирует «городские напитки», шаман обязательно просит ее что-нибудь сыграть. При этом он обожает мычать в такт музыке. И, что самое интересное, у него выходит.

Конечно, мы вспоминаем о событиях на озере и, особенно, на острове Ядасен. Почему-то шаман жалеет неудачливого императора-принца. По его словам, он мог бы стать великим шаманом, принести много пользы своим людям, если бы судьба не бросила его в ту воронку, из которой вырваться он уже не мог.

Сергей и Дмитрий продолжают свою работу в Амурске. Видимся мы не часто. Но, судя по всему, дела у них вполне благополучны. Сергея вот-вот должны перевести начальником центра в Пермск, что вполне даже повышение. Дмитрий должен занять его место. О летних приключениях они стараются не говорить. Официальная версия о том, что была обезврежена шайка особо опасных преступников, их вполне устраивает.

Больше всех от той истории, если, конечно, не считать самого принца Чэнлиня, пострадал Борис. Несмотря на все его старания, на то, что он, едва сняв гипс, преступил к тренировкам, и, по его словам, вполне восстановил форму, врачи оказались непреклонны. Тем более, что свою пенсию он уже заработал. Его ушли в отставку со всем полагающимся для такого случая объемом наград, речей и бонусов.

Но сидеть дома Боре показалось невыносимым. Совместные занятия спортом и даже любимая рыбалка не могли заполнить пустоту, образовавшуюся после исчезновения «настоящего дела». Чтобы как-то помочь, мы решили собрать «большой совет» из четырех самых главных людей: мы с Людой и Боря с Ларисой. Собрались мы в нашем любимом грузинском кабачке в центре города, в той небольшой его части, которая была Хабаровском еще в моей прошлой жизни.

Кабачок был двухэтажным, стилизованным не под привычные терема, а под грузинскую саклю. Конечно, увить виноградом дом в нашем климате затруднительно. Но довольно приличная имитация оного имела место. А кухня, а вина – тут все было много лучше, чем в среднестатистическом грузинском заведении. Вот здесь, на втором этаже, мы и решили провести совет.

– Итак, – начала Лариса после того, как мы пригубили пару бокалов «за встречу и вообще» – У нас есть проблема. Боря решительно не приемлет пенсионную реальность. Он молод, силен и… вообще, мужчина в полном расцвете сил.

– Лара, прекрати – одернул ее Борис.

– Не прекращу. Ты мне за этот месяц уже всю плешь проел. Итак, друзья, ваши мудрые предложения?

Не то, чтобы это была какая-то невероятная новость. Но про то, что все так запущенно, мы не догадывались. А ведь, правда, Боря последнее время какой-то дерганный.

– Ну, можно попробовать мемуары писать. – нерешительно предложила Люда.

– Ага. А потом покрыться патиной и медленно двигаться в сторону кладбища. Простите, друзья, но это для кого-то другого. – печально проговорил Борис.

Мы стали напряженно думать. Чтобы лучше думалось, пропустили еще по бокальчику под хороший рыбный стейк. Поговорили еще полчаса. И тогда меня осенило.

– Слушайте, – заговорческим тоном проговорил я – А частные сыскные агентства у нас разрешены?

– Ну, запрета такого я не знаю. – ответил Борис – Только к чему они? Кто будет платить за то, что должны по закону делать безопасники бесплатно.

– Ну, не скажи. Бывают ситуации, когда к безопасникам не обратишься, а проблему решить нужно. Скажем, когда дело касается родни или детей. Или, скажем, когда боишься человека недоверием пустым оскорбить.

– Допустим.

– А если так, то предлагаю зарегистрировать частное сыскное предприятие «Васильев и Ко».

– Думаешь, выйдет?

– Честно, не знаю. Но попробовать стоит. Если не пойдет месяца за два, то предлагаю пойти ко мне консультантом. Будем серию «чжурчжэньские древности» ставить в производство.

– Тоже вариант, хотя, на мой вкус похуже, чем сыскное агентство.

Уже на следующий день я консультировал Бориса по открытию и регистрации агентства. В принципе, все просто. Заходишь на сайт, заполняешь форму. Потом тебе на почту приходит ссылка на лицензию. Открываешь счет в банке и… вперед.

Еще через пару дней я попросил Бориса принести информацию, как он видит свое агентство. Инфу мы превратили в рекламный текст, который и принялись тиражировать. Причем, все серьезно, как у взрослых дядей. Деньги на раскрутку я даю в качестве беспроцентного займа. В принципе, такой заем могло дать и государство вновь открытому предприятию. Но государство есть государство. Стопка бумажек, чтобы получить деньги и, чтобы потом по ним отчитаться, возвышалось бы над Эверестом. А так и гордость друга не задета, и деньги на раскрутку имеются.

Первые недели выхлопа не было. Но я в чудеса и не верю. Уже к концу месяца появился первый заказ. Два предприятия почти одновременно презентовали один и тот же продукт. Вот и хотел директор одного из них понять, что это значило: конгениальность или промышленный шпионаж? Борис принял дело в работу. Оказалось, не то, и не другое.

Просто изобретатель решил получить два гонорара за фактически одно изобретение. В результате, фирмы договорились о разделе рынка и сотрудничестве, а изобретателю порекомендовали или сменить профессию, или покинуть губернию, ибо здесь больше в его услугах не нуждаются. После этого полетело. К Борису обращались предприятия и частные лица. Ему даже пришлось срочно набирать штат, в основном, из таких же отставников. К декабрю он смог вполне расплатиться с долгами и выйти в плюс. Пусть не большой, но очень важный. Обычно в нормальный плюс люди выходят через год, а то и два. Это я вам как предприниматель со стажем говорю. А тут всего за несколько месяцев. Конечно, сыграла свою роль и добрая слава Бориса на прежней работе. Но фарт тоже никто не отменял.

Это событие мы решили отметить. Все же, можно сказать, что у друга тоже началась новая жизнь. Рождество отметили в Хабаровске, а уже на следующий день мы в две машины катили на Север, за Пермск к озеру Амут, маленькому, но загадочному и притягательному. Некогда обвал перегородил речушку между сопок. Так и возникло глубокое, в два, а в некоторых местах и в четыре раза глубже, чем Болонь, с кристально чистой водой.

А вокруг фантастической красоты виды. Чуть подальше они испорчены золотодобычей. Но не здесь. Чистый, искрящийся на солнце снег. А какая тут лыжня. Сказка. Хочешь, медленно катись, наслаждаясь видами. Любишь слалом – тоже нет проблем. Хочешь кувыркнуться с трамплина – и это в полном твоем распоряжении. А какие тут гостиницы – просто блеск.

Когда весь день гуляешь по заснеженным холмам, перелескам, а потом заходишь в теплый, пахнущий свежей елью холл, где в чайной тебе предложат обжигающий, настоянный на десятках трав и от души сдобренный медом напиток. А потом, можно заказать что-то посущественнее в чайной или пройти в трактир, расположенный в этом же здании. Но лучше всего уйти в номер, растопить камин, заказать еду и напитки сюда и… тихо посидеть вдвоем. Ну, может быть, не только посидеть.

Погулять в тот день у нас времени не осталось. Доехали уже затемно. Да и день сегодня особый. 31 декабря – канун нового года. Вроде сочельника, только в миру. Решили, что сегодня обойдемся без ресторана. Расположились у нас. Я растопил камин, не с первой спички, но довольно быстро. Не для тепла даже, а для… не знаю, чего, для общего ощущения дома. Люда с Ларой пока заказали всякие вкусности, выпивку. Куда же без нее? А Борис, как и положено, осуществлял общее руководство, уютно умостившись в кресле. Наконец, все собрались за столом. Как и положено, проводили прошлый год, собрались встречать новый. Вдруг Борис решил сказать «длинный тост».

В принципе, тосты у нас особой оригинальностью и длительностью не отличаются. Чокнулись, выпили, посмаковали послевкусие – и замечательно. Но, видимо, хотелось. Начал он издалека.

– Друзья! Смотрите, как интересно получается. Чжурчжэни построили гигантскую империю, пол мира держали за нежные места. А их братья и родичи из Приамурья остались дома. Не захотели никуда идти. Маньчжуры смогли построить державу еще покруче чжурчжэньской. Наверное, в веке семнадцатом она была самая сильная и обширная в мире. А дючеры, по сути, такие же маньчжуры, остались дома. Решили, что родичам, если что, помогут. Но жить в огромные города Поднебесной не пойдут. Есть какая-то магия в этом месте. Вот за него я и хотел бы поднять тост. Давайте выпьем за наше Приамурья, за край из которого не хочется уезжать, в который хочется возвращаться!

На следующий день планировалась зимняя, подледная рыбалка. Любителей этого развлечения множество. Особенно у нас, в Приамурье. Я не особо люблю сам процесс. Да и не очень везет мне на рыбку. Вот общение, какое-то особое братство тех, кто вышел на «махалку», как здешние знатоки называют зимний лов, мне нравилось. Обсуждается улов, причем, оценивается каждая рыбешка. Люди делятся горячим кофе, а порой и не кофе, за жизнь разговаривают. Вот я и решил, коли летняя рыбалка у нас сходила погулять, так хоть зимняя будет.

Уже перед самым выходом, когда мы, вчетвером, сидели в холле и ждали инструктора, который покажет нам нашу будущую вотчину, у меня зазвонил телефон. Честно говоря, собирался сбросить. Я в отпуске или кто? Но высветилась Машка, дочь. Голос у нее был какой-то… «не такой». Я поставил на «громкую связь» и начал ждать неприятностей.

– Папа! Я приехала, а дома никого нет. Вы где?

– Извини, дочка, не знали. Что ж ты не позвонила хоть за день?

– Папа… (долгое молчание). У меня… у нас… Папка! Проблемы серьезные у меня. Приезжай, пожалуйста! Очень нужна твоя помощь!

– Конечно, доченька! Что сучилось?

– Это по телефону не расскажешь. Приезжай.

Машка сбросила вызов.

– Так, – печально проговорил Боря – Похоже, рыбалка у нас опять накрылась. Что, по машинам, братья-други?! Прорвемся!