Тёмный посредник 2

Глава 18

— Тебе что-нибудь известно о древнем дворянском роде Морозовых? — спросил Степан.

Я напряг память, пытаясь вспомнить, где слышал эту фамилию. Ну конечно же!

— В школе что-то рассказывали по истории, — ответил я. — У них был конфликт с Орловыми около двух столетий назад.

— Верно. Точнее сказать, это враги государства и цареубийцы, посягнувшие на престол, убившие законного наследника и поднявшие бунт вместе с Шуйскими в тысяча восемьсот двадцать пятом году.

— Точно, — кивнул я. — Так и говорили.

— Вот только всё было не совсем так, как преподносят вам в школах. Знаешь ли ты, что после правления Петра I власть по факту перешла к княжеским родам, и должность императора на некоторое время стала выборной? Да, в конце восемнадцатого века два императора подряд принадлежали клану Орловых, но тогда Орловы ещё не узурпировали власть. Однако Василий IV всё же попытался передать трон своему сыну Даниилу. У него нашлось достаточно много сторонников, которые считали, что Даниил будет хорошим царём. Но имелись и противники — они не желали укрепления позиций одного из родов и возвращения единоличной власти. Произошёл конфликт, в результате которого Даниил погиб, а на царствование избрали Станислава I из рода Шуйских. Вот только Орловы затаили обиду и убедили несколько княжеских родов в том, что убийство наследника есть попрание прав тех, кто его избрал. В итоге разразилась гражданская война, в ходе которой клан Орловых одержал победу и посадил на престол своего представителя, а Шуйские, Морозовы и ещё несколько небольших родов, которые занимали сторону Станислава, были истреблены.

— Как всё сложно. Нет, такого я не слышал.

— Не удивительно. Правящая династия попыталась исказить события и очернить фамилии неугодных родов. И надо сказать, у них это получилось.

— А какое отношение эта история имеет к нам? — я уже начал кое о чём догадываться, но хотелось услышать это уз уст Степана.

— Никто не знает об участи рода Шуйских. Если кто-то из них и выжил в той кровавой бойне, то они канули в лету. Мы — потомки Морозовых. После тех событий, остатки рода бежали в Индию и жили там, пока мой дед в середине прошлого века не решил вернуться на родину под чужой фамилией. К сожалению, мы давно утратили все связи, и в Российской Империи нашей семье пришлось непросто. Зато мы сохранили родовые бумаги и печати. Вот поэтому я и хочу, чтобы у меня были наследники, которым я передам фамилию. Она не должна пропасть, и я верю, что однажды справедливость восторжествует, и правда откроется. К сожалению, мы по-прежнему не можем выйти в свет. Правящий род вряд ли признает нас, и возможно, даже попытается истребить.

— Спустя столько лет?

— Да, даже спустя столько лет.

— Вот почему ты меня спрашивал про способности. Погоди, значит, ты тоже — «духовный»?

— К сожалению, из-за недостатка тренировок, упущенных моментов, про которые я тебе рассказывал, и ещё массы факторов мы утратили способности. Но в тебе «духовная» сила есть, как бы ты это не отрицал. Я не верю, что без неё ты решился бы мстить княжескому отпрыску. Что хочешь, говори — не верю.

Мимо нас прошёл полисмен, зорко следящий, чтобы на территорию парка не проникли неблагонадёжные лица, и мы со Степаном замолчали на некоторое время. У меня складывалось ощущение, что он втягивает меня в какую-то непонятную авантюру, в которой, возможно, участвуют и более крупные игроки.

— Кто за тобой стоит? — спросил я, когда полицейский прошёл. — Мне не верится, что ты всего добился сам и просто так устроился в крупную компанию одного из родов. Хруновы, на которых ты работаешь, знают твою настоящую фамилию?

— Они знаю, да, — кивнул Степан.

— И что вы задумали?

— В каком смысле?

— Не просто же так Хруновы взялись покровительствовать опальному роду?

— Я познакомился с ними случайно, когда учился. Так сложилось, что они узнали, кто я. Если императорский род не благоволит нам, это не значит, что остальные кланы — тоже. Каждый род имеет свою точку зрения на политику императора, как в общем, так и в частностях.

Фраза прозвучала очень уж расплывчато. Что значит: имеет свою точку зрения? Между родами тоже есть разногласия? Очевидно, что так. Вопрос лишь в том, далеко ли они зайдут? Насколько я знал из истории, противостояние между кланами редкостью не являлись, и даже без учёта того, что от нас скрывалось. Но я решил не развивать тему. Даже если Степан что-то знает, сейчас он мне вряд ли многое расскажет.

— Ну а мой отец? — спросил я. — Что на самом деле с ним произошло в тюрьме? Слишком подозрительное совпадение: ты хотел нас усыновить, и вдруг отец умирает.

— Просто совпадение.

— Да ладно. Не верю. Говори, как есть. Мне лично плевать на него и на того, кто его убил.

— Скажем так, отец твой должен был погибнуть ещё месяц назад в той драке в кабаке.

Мы снова замолчали на некоторое время.

— Теперь ты всё знаешь, — сказал, наконец, Степан, — расскажи же и мне о своей жизни.

— Рассказывать нечего. Вениамин Куракин пытался меня убить. Из-за него я оказался в больнице. А девушка моя пропала. Я её ищу. То, что произошло в мастерской — всего лишь следствие моих поисков. Я пересёкся с одной бандой. Нага встреча закончилось не самым лучшим для них образом, так что теперь они меня преследуют.

— Понимаю, ты полон жажды мести, — произнёс Степан. — Тяжело, когда близкий человек гибнет. Но придётся умерить пыл. Мы не можем ставить под удар твоё будущее из-за какой-то ночной стычки. Тебе следует переехать ко мне в квартиру. Ну или если так хочешь, я сниму тебе квартиру где-нибудь поблизости. Я подумал, и решил, что такой вариант нам тоже подходит, если уж ты так сильно жаждешь независимости. С остальным я разберусь.

— Какой-то ночной стычки? — возмутился я. — Это не просто какая-то стычка. Вера ещё жива. Она страдает в рабстве, и я должен её освободить. А Вениамин Куракин — это гнида, без которой мир станет лучше. Ты же видел, что он сделал с той девушкой? Думаешь, она одна такая?

— Каждый сам выбирает свою судьбу. Идти работать на князя и потом противиться его воле — по меньшей мере, неразумно. Таких, как Вениамин — сотни. Ты их всех захочешь убить? Да и свою девушку ты вряд ли найдёшь. Каждый месяц пропадают сотни людей. Те, кто занимается подобным, знает, как сделать так, чтобы пропавших никто и никогда не отыскал. Тебе сейчас следует думать о другом. Ты должен ясно понимать цель и идти к ней, не смотря ни на что.

«Эх, если бы ты знал…» — подумал я с досадой. У меня ведь была цель, и я к ней шёл. Вот только не мог я рассказать всей правды. Не мог я рассказать о своей связи с демонами и о том, что если не убью князя в срок, мне не жить. И осталось на всё про всё меньше одиннадцати месяцев.

— Я ценю твою заботы, и я понимаю, что ты хочешь сделать меня своим наследником, — ответил я. — Без понятия, какую авантюру вы готовите там наверху, но это и не важно. Важно то, что прежде я должен закончить начатое. Если хочешь — это дело чести.

— Глупости! — нетерпеливо возразил Степан. Обычно он хранил невозмутимый вид, но тут в его голосе послышалось раздражение.

— Нет, — протянул я. — Это не глупости. Для меня это важно.

— Какой же ты упёртый, Денис! — Степан, кажется, злился. — Зачем? Ты знаешь, какие неприятности ожидают тебя… и меня тоже, между прочим, из-за твоей затеи? А скорее всего, просто сгинешь в безвестности. Тебя убьют. В общем, так: если хочешь, чтобы я и дальше помогал, откажись от мести. Я не желаю в это ввязываться. Конечно, ты можешь упереться рогом и уехать куда-нибудь. Но оно того стоит? Сам посуди.

— Ладно… Дай два-три дня, чтобы всё обдумать, — сказал я. — Мне нужно время.

— О чём тут думать? Где ты живёшь? Сейчас поедем, и я заберу твои вещи. А завтра уже окажешься на новой квартире.

— Нет. Извини. Мне надо побыть одному.

— Что ж, — пожал плечами Степан. — Я надеюсь, ты не натворишь за это время глупостей. Иначе сам понимаешь.

— Постараюсь, — я протянул руку. — Мне пора. До встречи.

Было ясно, что если я соглашусь на условия Степана, он не даст мне и пальцем пошевелить. Летом запряжёт учиться, потом — гимназия. А там, говорят — загруз полный. И я тогда либо не смогу заниматься Куракиным, либо не смогу учиться. Но если выбирать приоритеты, мне всё же было важнее устранить Вениамина. А потому в ближайшие дни я намеревался сделать то, что мне предписывалось контрактом, а затем связаться со Степаном, и там уже по факту будем решать, как быть дальше. В любом случае, мне требовались какая-то защита и связи, чтобы выжить в этом мире.

Когда я вернулся домой, Олеся заплаканная лежала на кровати в своей комнате.

— Что случилось? — я присел рядом.

— Я была в пиццерии, где работала раньше, — Олеся даже не повернулась ко мне. Смотрела в стену. — Они мне не поверили, что я попала в рабство. Управляющий решил, что я просто гуляла где-то, и отказался меня брать обратно. Козёл!

— Жаль. Но что поделать, бывает и такое. Работ много — найдёшь другую.

— А мне его — нет. Надеюсь, я ему башку проломила тем противнем.

— Ну это разве выход? Что с тобой станет, если будешь постоянно бить людей? Не надо так больше делать.

— Но я их всех ненавижу!

— Так они же не виноваты в том, что с тобой произошло, — я погладил Олесю по волосам. — Они вряд ли тебя поймут — вряд ли поймут то, что у тебя на душе. За что на них злиться?

— В том-то и дело! Они не понимают. И не пытаются даже! Полежи со мной, мне плохо.

Я лёг рядом и обнял её:

— Однажды тебе придётся начать жить самостоятельно, — сказал я. Мы чуть ли не каждый вечер об этом говорили. Я хотел подготовить Олесю к своему отъезду, который был теперь уже неизбежен. — Жизнь — такая штука, что тебе никто в ней не поможет. Часто ты оказываешься один на один против всего мира, но с этим ничего не поделать. Это надо просто принять и идти к своей цели, несмотря ни на что.

— Ты говорил, — вздохнула Олеся. — И меня это расстраивает.

— Так ты нашла работу? — перевёл я тему.

— В магазин пойду кассиром. Тут недалеко продуктовый есть. Пробный день. Надеюсь, возьмут.

— Отлично, рад за тебя.

Олеся скептически хмыкнула.

В дверь позвонили. Я подошёл открывать. На пороге стояли Эстер и Бельфегор. Эстер — в своём обычном платье, Бельфегор — в костюме с бабочкой.

— Давно не виделись, сын, — оскалился в зловещей улыбке демон. — Помнишь своё обещание? Мы бы хотели хорошо провести этот вечер. Ну так что? В путь!

Пришлось снова собираться и ехать в «ближние» районы, откуда я только вернулся. На этот раз я отправился до станции «Сретенка». Там находилась пешеходная улица, вроде нашего Арбата, с кучей ресторанов, кафе и разных увеселительных заведений. Все они, правда, были чертовски дорогие и явно не для простого народа, в некоторые из них не гнушались захаживать даже дворяне из «центра».

Накрапывал мелкий дождик. По улице, мощёной по-старинке булыжником, прохаживались хорошо одетые горожане, закрываясь зонтами от капающей с небес воды: мужчины, женщины, парочки, компании веселой молодёжи. Полицейский стоял на посту рядом с будкой и бдительно смотрел по сторонам, выискивая нищих, попрошаек и прочий чужеродный элемент. Он проводил меня взглядом, и я поспешил скрыться из его поля зрения.

Из-за угла вышли двое. Эстер и Бельфегор, одетые с иголочки, напоминали знатных господ. Впрочем, среди местной публики они не сильно выделялись, и гуляющие даже не подозревали, что в этот самый момент на одной из центральных московских улиц бродят демонические сущности.

Мы отправились в самый дорогой, как я предполагал, ресторан. Мои родственники прошли внутрь, а я остался один под дождём. Я стоял под фонарным столбом и смотрел сквозь высокие арочные окна на роскошное убранство заведения и на богачей, которые сидели за столиками и ужинали, чинно беседуя друг с другом. От нечего делать я принялся вышагивать взад-вперёд, мозоля глаза швейцару у дверей. Вскоре я начал замерзать: погода стояла не летняя, а я был в тонкой курточке, одетой поверх футболки. Но мои демонические родственники наслаждались изысканными блюдами и даже не торопились заканчивать трапезу.

И тут среди гуляющих я заметил мужчину. Обычный, казалось бы, прохожий в недорогом костюме и шляпе. «Я же видел его, — возникла мысль. — В метро». Не знаю, почему, но я запомнил этого человека. Он мне показался подозрительным. Хотя, что греха таить: теперь мне казался подозрительным чуть ли не каждый второй прохожий. Я забеспокоился. Кто он? Шпион? Или обычный горожанин, который просто дважды попался мне на глаза?

Я уставился ему вслед. Прохожий свернул за угол.

Страшный грохот оглушил меня. Из окон ресторана вылетели стёкла и следом вырвались языки пламени. Раздались крики и визг, прохожие бросились врассыпную. Первой мыслью было: демоны что-то натворили. Вот только зачем им это?

Из ресторана начали выбегать люди, уцелевшие при взрыве. Вывели бьющуюся в истерике женщину, двое мужчин вытащили из дыма третьего, орущего от боли. Официанты в почерневших от копоти и сажи рубашках помогали выводить раненых посетителей.

Вскоре показались и Эстер с Бельфегором. Одежда их не помялась и не запачкалась.

— Ну вот, — вздохнула разочарованно демоница. — А я только распробовала того краба с красной икрой.

— И не говори, не дадут спокойно отдохнуть от дел суетных, — согласился Бельфегор, — вечно эти людишки что-то затевают, из-за чего все планы летят псу под хвост.

— Что это было? — спросил я.

— Очевидно, бомба, — ответила Эстер.

— Пошли отсюда, — Бельфегор поправил бабочку и пригладил блестящие от лака волосы. — Найдём заведение, где ничего не взрывается и где можно спокойно посидеть и отведать приличное блюдо.

— Действительно, — подтвердила демоница. — Да и кухня тут, прямо скажем, не очень. И получше пробовала. А ещё лучший ресторан, называется! Да как бы ни так! Веди нас, Денис, в другое место.

Раненые орали, женщины рыдали и причитали, мужчины пытались оказать кому-то первую помощь, подбежали двое полицейских, а мы отправились дальше по улице, чтобы найти другое заведение, где мои родственники смогут провести вечер.

Домой я возвращался поздно. Дождь не прекращался, накрапывал весь вечер скучной моросью. Я брёл от метро через дворы, стараясь обходить различные компании, которые иногда попадались на пути и встреча с которыми не сулила ничего хорошего. Но мне везло, и на меня никто внимания не обращал.

И вот, уже подходя к дому, я, как всегда, огляделся по сторонам. Увидел позади себя человека в шляпе. На улице стояла темень, и я не разглядел ни его одежды, ни тем более лица, но я тут же вспомнил прохожего, которого видел сегодня на Сретенке, и моя паранойя снова разыгралась. Я развернулся и быстрым шагом направился к незнакомцу.

А тот вместо того, чтобы спокойно идти по своим делам, вдруг остановился, замер на миг и со всех ног бросился прочь. Я — за ним. Он пересёк двор и скрылся под сенью деревьев. Я не отставал. Теперь я точно знал, что он за мной следил, и ужасно боялся его упустить, ведь иначе не выясню, по чьему приказу за мной велась слежка.

Я ненадолго потерял незнакомца среди зарослей, но продолжал бежать по тропинке вперёд, выскочил на улицу — мужчина пересекал проезжую часть. Я не отставал ни на шаг. Мы снова оказались во мраке — между многоэтажкой и оградой какого-то заведения. И тут стало понятно, что мне не догнать незнакомца. В кармане лежала дощечка с одним из простейших знаков призыва. Я сосредоточился, возле меня возник «осьминог», который стремительной тенью ринулся за бегущим человеком. А тот обернулся, выставил ладонь, в которой что-то сияло синеватым светом, демона отбросило прочь, и он исчез.

Я выхватил нож. Незнакомец замедлился, и это дало мне возможность нагнать его. Я уже был близко, приготовился сбить шпиона с ног, но тот продолжал держать выставленной вперёд руку, и я ощутил, как что-то ударило в грудь. Почувствовал боль и еле устоял на ногах. А в следующий миг вылезшие из меня щупальца уже вцепились в шпиона. Как и прошлый раз, моя тёмная сущность активизировалась сама собой в ответ на магическое воздействие и уничтожила врага.

Стоило немалых усилий, чтобы загнать своё демоническое естество обратно, но было уже поздно: бездыханное тело с выпученными глазами лежало на спине, и все мои надежды выведать нужную информацию рухнули.

— Вот дерьмо! — выругался я.

Огляделся — никого. Только окна соседнего дома желтели одинаковыми прямоугольниками, спрятавшимися за листвой деревьев. Тогда я присел на корточки рядом с телом, сделал надрез на его руке, обмакнул пальцы в кровь и нарисовал на его лбу знак. Отошёл и сосредоточился. Как и предыдущие разы, получилось не сразу. Я закрыл глаза, а когда открыл, увидел, что тело истлевает, обращаясь в прах. Вскоре передо мной лежала лишь кучка пепла.

Я снова огляделся и быстро зашагал в сторону дома. Теперь я точно знал, что недруги в курсе моего нового места жительства, а значит, медлить с убийством Куракиным больше нельзя. Надо сделать это, как можно скорее, иначе будет слишком поздно.

Я шагал через двор к улице, которая хоть как-то была освещена, когда из-за угла вышли четверо и направились навстречу мне.

— Слыш, закурить будет? — спросил один.

— Не курю, — ответил я, попытался пройти мимо, но компания преградила мне дорогу.

— С какого района сам? — спросил другой. — Не заблудился?

«Ну вот куда вы лезете? — подумал я с досадой. — Только вас тут не хватало».

— Что у него с глазами? — пробормотал один с ужасом. Я лишь недавно понял, что во время активации магических способностей, мои глаза загорались огнём.

В следующий миг дикие крики испуга огласили двор. А потом всё смолкло.