Тёмный посредник 2

Глава 22

В доме напротив засели боевики. Я насчитал минимум четыре огневые позиций. Внизу поперёк двора стояли два седана и пикап с пулемётом в кузове. За машинами расположились люди в полувоенной форме. Время от времени они перебегали с места на место и давали очередь-другую куда-то в направлении ближайшей улицы. Пулемёт тоже постреливал, не очень активно, а так, словно лишь для того, чтобы напомнить противнику о своём существовании. Несколько бойцов рыли траншею.

Я долго наблюдал за происходящим. Утренний ажиотаж быстро прекратился, выстрелы стихли. Похоже, была предпринята атака, которую сторонники Гасана (а я был уверен, что это его люди), успешно отбили. Со своей позиции я не видел атакующих, но подозревал, что дагестанцы воюют с военными, укрепившимися во дворах на противоположной стороне улицы. Однако, судя по непрекращающейся стрельбе вдалеке, бои шли повсюду.

Я приказал Олесе держаться подальше от окон и вообще не заходить в комнаты без веской причины, а сидеть в коридоре — самом безопасном месте. Завтракали мы тоже в коридоре. Оказалось, что ни воды, ни электричества в доме нет, и нам пришлось поедать холодную консервированную фасоль. Благо запасы консервов имелись, даже тушёнка была, но её я распорядился оставить на будущее.

— Так кто там стреляет? — спросила Олеся. Мы сидели в коридоре на полу друг напротив друга. Я уже поел, а она доскребала остатки фасоли.

— Дагестанцы, — ответил я.

— Люди Гасана, да? Те, кто меня держал в плену?

— Те, кто тебя держал в плену, мертвы. Но да, скорее всего, Гасан. И откуда они здесь…

— С радостью перебила бы их всех, — произнесла Олеся со злобой в голосе, даже губы скривила от негодования.

Я промолчал: я бы, конечно, тоже не отказался поквитаться и за мастерскую, и за погибших ребят, но не мог же я драться один против целой банды. Даже не банды — армии. Словно сюда согнали всех дагестанцев Москвы и вооружили их.

А тем временем, встреча со Степаном находилась под угрозой срыва. Надо было придумать, как выбраться из дома, чтобы меня не заметили. Или отменить встречу до лучших времён. Но последнее тоже не возможно: телефон-то не работает. Впрочем, это не самая большая проблема, которая меня сейчас тревожила. Осаждённое положение и куча вооружённых боевиков вокруг вызывали гораздо больше беспокойства.

После завтрака я разложил на полу в коридоре магазины и пересчитал боезапас. У меня имелось в общей сложности пять магазинов к АФ-50, три магазина к пистолету по девять патронов в каждом и ещё два магазина к снайперской винтовке.

— Если придётся отбиваться, надолго не хватит, — сделал я вывод, — так что будем сидеть по возможности тихо.

— И долго? — Олеся взяла разряженный пистолет повертела в руке.

— А я что, ясновидящий что ли? — усмехнулся я. — Как получится. Главное, чтобы им не пришло в голову по квартирам шариться. Тогда ничего не поделать: будем стрелять.

— Что им нужно? Зачем они захватывают дома?

— Очевидно, для оборудования огневых позиций. Вопрос, что дальше? Сомневаюсь, что Гасан решил захватить Москву. Не настолько же он безбашенный тип? Нет, тут что-то другое. Возможно, наверху какие-то дела опять мутятся.

— Сволочи. Достали, — процедила Олеся. — Всем этим князьями надо мозги повышибать, — девушка прицелилась в стену и сделала вид, будто стреляет.

— Эх, если бы всё так было просто… — вздохнул я.

Ближе к одиннадцати стрельба усилилась. Раздалось несколько взрывов. Я снова устроился с биноклем у окна и принялся наблюдать. Из окна второго этажа дома напротив кто-то пальнул из гранатомёта в сторону улицы. В ответ раздался гулкий стук крупнокалиберного пулемёта. Очередь прошлась по нижним этажам. Автоматы залились лаем, словно свора голодных собак.

Похоже, военные не оставляли попыток продвинуться вглубь занятой боевиками территории, но люди Гасана, устроив сеть огневых позиций в окнах и во дворах, эффективно сдерживали наступление.

И тут возникла мысль: если я сейчас незаметно сниму нескольких пулемётчиков и гранатомётчиков, это даст возможность солдатам взять дом и продвинуться вглубь квартала. Только действовать надо немедленно, иначе будет поздно. Об этом я и заявил Олесе.

— Сиди здесь, не высовывайся, — велел я, — к окнам не подходи. Я немного постреляю в этих ублюдков, хочу солдатам помочь. Глядишь, выбьют их отсюда.

— Я с тобой, — вдруг заявила девушка.

— Даже не думай, — я надел кобуру, повесил на плечо снайперскую винтовку и принялся рассовывать по карманам магазины.

— Но почему?! — воскликнула Олеся. — Ты показал мне, как обращаться с оружием. Я смогу.

— Прикалываешься? — удивился я такой наивности. — Ты ни одного выстрела не сделал. У тебя нет ни практики, ни опыта.

— А у тебя, можно подумать, есть?

— Да есть!

— Откуда?

— Это сейчас имеет значение?

— Дай хотя бы пистолет. Что, если они придут сюда?

— Дверь железная. Её хрен откроешь. К тому же я буду на нижних этажах и не дам им подняться.

— А если что случится? А если они всё же прорвутся? Если они найдут меня здесь? Думаешь, я хочу, чтобы со мной сделали то же, что и прошлый раз? Лучше сдохнуть! Я лучше заберу с собой нескольких ублюдков, чем стану подстилкой для этих тварей. У тебя полно оружия, а я буду тут беззащитная?

Я почесал затылок. В словах Олеси был некоторый смысл. В такие времена, как сейчас, всяко лучше иметь при себе ствол, чем не иметь.

— Держи, — я снял кобуру. — Только не вздумай. Слышишь? Даже не вздумай спускаться вниз, поняла? — я строго посмотрел ей в глаза. — Даже за дверь нос не высовывай.

— Да поняла я, — Олеся выхватила из моих рук кобуру. — Не волнуйся. Сама знаю.

Взяв штурмовую винтовку, я отправился на нижние этажи, туда, где находились пустые квартиры и откуда я смог бы вести огонь по врагу, не подвергая угрозе жильё Олеси.

Я осторожно спускался по тёмной лестнице, стараясь не шуметь. Часто останавливался и прислушивался. Выход на лестницу осуществлялся с лифтовой площадки, и потому я не видел, что творитсяв коридорах. Приходилось напрягать слух, дабы убедиться, что никого нет, а затем на всякий случай проверять этаж. Тем временем на улице стрельба то затихала, то начинала грохотать с новой силой.

На шестом встретились двое мужиков. Они с удивлением посмотрели на меня и на автомат, который я держал в руках.

— Воевать собрался? — спросил один. — Там внизу «хорсов» полно. Убьют.

«Хорсами» называли в простонародье кавказцев. Откуда повелось — чёрт их знает. Но сейчас важнее было то, что дом наш уже захватили, и для начала мне придётся выбить врагов.

— Где? Сколько? — спросил я.

— Да откель нам знать? Кажись на четвёртом, — сказал второй.

— Расходитесь по домам и не приближайтесь к окнам, — велел я и продолжил спуск. Мужики только ухмыльнулись мне вслед.

Вот и четвёртый этаж. За дверью в коридоре — голоса. Говорят не по-русски. Два демонических «осьминога» появились рядом по моей команде, я вышел на лифтовую площадку, пропуская вперёд существа.

Выглянул в коридор. Одна из квартир была открыта. Лохматый бородатый кавказец вышел навстречу. Увидев меня, он судорожно схватился за висящий на плече автомат. Но демоны, повинуясь моему мысленном приказу, ринулись на вояку, а затем в квартиру. Короткий крик раздался в помещении. Я ворвался следом.

Двухкомнатная квартира была заставлена старой мебелью и выглядела заброшенной. Я проверил кухню, потом спальню: там лежало мёртвое тело. Прошёл в зал: у окна ещё двое. Рядом валялся гранатомёт — длинная зелёную труба, а у одного с собой имелась сумка с тремя выстрелами к нему.

С одного я снял бронежилет и разгрузку. Облачился в них, распихал по карманам магазины к штурмовой винтовке и четыре осколочные гранаты, которые нашёл у боевиков. Рация у них тоже была. По ней непрерывно шли переговоры, но я ни слова не понимал.

Теперь можно было приступать к бою. Я подумал, что не помешал бы напарник, который прикроет тыл и будет удерживать лестницу, вот только где его взять? Значит, придётся самому воевать на оба фронта.

Стёкла уже были выбиты, и я, устроившись у окна со снайперской винтовкой, принялся изучать дом напротив. Расстояние было метров шестьдесят-семьдесят. Все этажи хорошо просматривались.

Отметил для себя окна, из которых люди Гасана вели огонь. На втором и на шестом этажах сидели бойцы с гранатомётами, ещё в двух окнах — стрелки с автоматами.

Я навёл перекрестье прицела на гранатомётчика, который тоже в кого-то целился. Задержал дыхание. Нажал спуск. Пуля угодила в лицо бойцу. А я тут же перевёл прицел на следующее окно, где засел второй гранатомётчик. Выстрел. Кажется, попал в плечо. В той же квартире находились ещё двое, но те успел спрятаться под подоконниками, и моя пуля ушла в «молоко». Третье окно. Там — двое. Одному попал в голову. Второй вместо того, чтобы пригнуться, принялся строчить наугад. Его я тоже снял.

Отложив винтовку, я взял гранатомёт и, прицелившись в стоящий внизу пикап, выстрелил. Грохнул взрыв — и машина потонула в дыму.

Кажется, боевики до сих пор не могли сообразить, кто по ним стреляет. Они начали что-то кричать, бросились врассыпную и залегли во дворе. Впрочем, толку от этого не было: всех их я прекрасно видел со своей позиции. Вопил раненый. Рация, которая лежала у моих ног, разрывалась от переговоров. Кто-то что-то настойчиво повторял.

Пока происходила эта суматоха, я зарядил следующую ракету и, почти не целясь, выстрелил в грузовик, к которому прижалась группа бойцов.

Я стоял за стеной, и заметить меня было сложно снизу, но очевидно, противник скоро поймёт, что я перерезал бойцов на четвёртом этаже и придёт за мной. Я решил навести ещё больше паники.

Моя тёмная армия в количестве пяти демонов появилась в комнате и ринулась вниз на врага. Началась полнейшая неразбериха. Люди орали, метались по двору, стреляли и падали настигнутые чёрными существами. Только один не убегал. Демон подлетел к нему, но тут же обратился в дым, то же произошло и со вторым. Я зарядил последнюю гранату и выпустил её в машину, возле которой засел это «духовный». Демонов к этому времени осталось только два, но зато и люди Гасана внизу лежали все мёртвые. Существа покружили ещё минут десять и пропали. А я стал ждать. Мне казалось, что военные вот-вот должны придти, но те не торопились, хоть двор был зачищен.

Когда я снова выглянул, то чуть не получил пулю. Очередь прошлась по окнам четвёртого этажа. Откуда стреляли, не видел, но на всякий случай поспешил ретироваться в коридор. Из автомата бетонную плиту пробить трудно, а вот если из гранатомёта шмальнуть вздумают, мне не поздоровится.

Вскоре я услышал топот множества ног под окном. Дело плохо: боевики пошли на штурм. Я перебрался к окну в другой комнате и, высунувшись, дал из автомата длинную очередь по бегущим. И тут же спрятался. О бетонную стену застучали пули, одна прошла через раму прямо у меня над головой. Хорошо прижали — не высунуться.

Теперь оставалось только обороняться, удерживая лестницу, пока сюда не прорвутся военные. Я побежал в коридор.

На лестнице — шаги. Внизу заметался свет фонариков. Люди Гасана уже поднимались. Первым делом я призвал демона и отправил его на врага, но существо очень скоро исчезло: у противника имелась защита. Тогда я достал гранату и, выйдя на лестницу, швырнул её на нижний пролёт. «Лимонка» зазвякала по ступеням. Грохнул взрыв, завопил раненый.

Я встал на колено в дверном проёме и навёл ствол на лестницу в ожидании момента, когда противник возобновит атаку. Горцы медлить не стали. Снова по лестнице затопали ботинки. Я достал вторую гранату, выдрал чеку и аккуратно закатил меж перил. Та упала на нижний пролёт, а я спрятался за стену. Взрыв. Вопли и ругань. На этот раз противник не остановился. Бойцы Гасана ринулись наверх. Я же занял позицию в дверном проёме и едва головы врагов показались меж перил, дал по ним очередь.

Но противник не прекращал попыток до меня. Патроны закончились. Я вставил новый магазин и продолжил строчить, не давая врагу высунуться. В качестве поддержки я вызвал ещё одного демона, и это стало последней каплей: бойцы Гасана обратился в бегство.

Я отступил в коридор, поскольку на лифтовой площадке прямо возле двери, ведущей на лестницу, имелось окно, и я опасался, что меня попытаются достать из тяжёлого оружия.

Сомнений не было: пока остаются патроны, противника сдержать сумею. Кроме как по лестнице сюда не зайти. Конечно бойцы Гасана могли попытаться пробить стены из квартир соседнего подъезда, но я поднимусь выше и буду отстреливаться уже оттуда. Гораздо больше меня беспокоило, что этаж попробуют спалить. Сомнительно, конечно, что у этой «армии» найдётся хотя бы один РПО (хотя чем чёрт не шутит), но «духовные» у них точно имеются в наличии, а у тех — огненная магия. А в ТТХ огненных техник я пока не разбирался, а потому и не знал, к чему готовиться.

Одним словом, вся надежда была на то, что военные выбьют боевиков Гасана. Но от солдат — ни слуху, ни духу. Казалось бы, я тут перебил уйму народа, снял грантомётчиков, ликвидировал пулемёт. Что ещё надо? Но нет: на улице всё затихло, военные больше не проявляли активность на данном участке.

Я спустился ниже, проверил третий этаж — тот пустовал. Пошёл на второй, приоткрыл дверь на лифтовую площадку. И чуть не получил пулю в голову. Вовремя отпрянул, и деревянную дверь прошило очередью. Противник уже был тут. Пришлось отступить.

Я переместился на пятый этаж, и оттуда начал наблюдать за бойцами Гасана. Во дворе никого не было. Зато сквозь прицел снайперской винтовки я снова заметил движение в окнах напротив. А ещё дагестанцы подогнали машину с зенитной установкой в кузове — та выглядывала из-за угла дома. Эта штука уже вызывала беспокойство: за бетонной стеной от неё не укрыться. Так что высовываться не стоило. Зенитка тем временем принялась работать короткими очередями по четвёртому этажу. Пришлось подняться выше, чтобы ненароком не задело. Но когда стрельба смолкла, я снова спустился на четвёртый. Позицию эту я намеревался держать как можно дольше и не позволить выжать себя на верхние этажи.

Следующие полчаса я сидел в коридоре между квартирами и крутил рацию, надеясь поймать волну военных. Но занятие моё успехом не увенчалось, а враг возобновил наступление. Предваряла его артподготовка: зенитка принялась долбить по дому.

Вскоре на лестнице послышались шаги. Я устроился в коридоре так, чтобы держать входную дверь под прицелом. Призвал на всякий случай демона, но тот не справился с задачей — исчез. И вот дверь приоткрылась и в щель закатилась граната. Я дал короткую очередь и, отскочив вглубь коридора, рухнул лицом на пол и закрыл руками голову.

Взрыв жахнул совсем близко. В уши мои словно вата набилась. В воздухе повисла плотная завеса пыли и дыма. Я поднялся, осмотрел себя: кажется цел. На стенах вокруг — следы осколков, а мне повезло.

Я снова ринулся к лифтовой площадке, встал на колено и приготовился стрелять. Один боец высунулся, и я встретил его очередью. Тело свалилось в дверном проёме, загородив проход и не давая двери закрыться. Я вытащил гранату и зашвырнул на лестничную клетку. Грохнул взрыв.

В ответ вылетела ещё одна граната. Но в коридор она не закатилась, а потому достаточно было спрятаться за углом, чтобы меня не задело взрывом. Перезарядился. Бойцы Гасана снова ринулись на этаж, и я накрыл их плотным огнём, выпустив очередной магазин.

На лестнице захлопали одиночные. Я не сразу понял, кто стреляет, а когда сообразил, ринулся к двери и, высунувшись из-за угла, выпустил длинную очередь туда, откуда бандиты поднимались. Один свалился и покатился вниз, остальные бросились наутёк. На лестничной площадке лежали трое убитых, у одного из них голова превратилась в кашу от взрыва гранаты, ещё один раскорячившись на ступенях, закрыв своим телом проход. Поверх трупов лежал раненый и стонал, но я быстро прекратил его мучения.

Ну а на верхней площадке в темноте стояла тощая фигурка, держа в руках большой армейский пистолетом. Я подбежал и отобрал у Олеси оружие.

— С ума сошла? — процедил я, схватил её за руку и потащил наверх, на десятый этаж. «Вот же дура! — злился я. — Куда под пули-то лезешь?» Не знаю, почему это меня так взбесило. Кажется, я боялся — боялся за её жизнь.

Вот и до десятого этажа добрались. Я затащил Олесю в квартиру.

— Ты что творишь? — негодовал я. — Ты куда полезла?

— Помочь хотела, — виновато потупилась Олеся.

— Ну зачем? А если б убили? Я и сам справлялся.

— Не убили же.

— Ладно, проехали, — я немного остыл и теперь снова вернулся к мыслям о том, что делать в сложившейся ситуации. На армию уже надежд никаких. Самим надо выбираться.

Я выглянул в окно. Посреди двора стояли ещё три машины, помимо тех, которые я подбил из гранатомёта. За ними прятались люди. Вскоре на середину двора вышел высокий бородатый мужчина в бордовой черкеске и чёрной папахе. На поясе его висела шашка.

Он встал посреди двора в полный рост, словно его не страшили пули. Вероятно, это действительно было так. Я уже видел, на что способны «духовные», и насколько сильна их защитная магия.

— Посредник! — крикнул мужчина во всё горло. Голос у него был столь громкий, что ему даже рупор не требовался.

— Посредник! — повторил он. — Выходи и сражайся, как подобает мужчине. Ты убил моих людей, а я пришёл убить тебя. И я сделаю это, будь уверен. Если нужно сжечь этот дом, я сожгу этот дом. Если нужно сравнять с землёй этот квартал, я сравняю с землёй этот квартал. Выходи, по-хорошему, посредник. Иначе сегодня прольётся много невинной крови.

— Кто это? — спросила Олеся.

— Гасан, не иначе, — ответил я.

— Вот же сука! Ты же убьёшь его, да?

— Если бы только знать, как…

— Вызови того огромного демона.

— Что? — у меня аж брови на лоб полезли от удивления. — А ты-то откуда знаешь?

— Я на дурочку похожа? Я ещё тогда, когда мастерскую спалили, поняла в чём твоя сила. Ты призываешь демонов.

— Да у, немудрено было догадаться. Но сейчас я не хочу это делать. Представляешь, если среди бела дня эта громадина в городе появится? Да народ вторжений боится больше, чем всех бандитов вместе взятых.

— Какое это сейчас имеет значение? Никто не узнает, кто призвал его.

— Есть и другая проблема: «духовные» умеют сдерживать демонов. Я не уверен, что здоровый справится.

— Неужели совсем ничего нельзя сделать? — Олеся смотрела на меня умоляющим взглядом — таким же, как и тогда, когда мы первый раз встретились и она просила меня взять с собой.

— Можно. Просто подумать надо, — я сказал это лишь для успокоения, чтобы Олеся не волновалась. Сам же понимал, что в сложившихся обстоятельствах шансов у нас мало. Сколько «духовных» внизу? Какими силами обладает Гасан? Может, он здорового одним плевком убьёт? Не зря даже высшие демоны не спешили связываться с «духовными». Значит, есть чего бояться.

Тут требовался комплексный подход.

— Посредник! — снова раздался грозный голос с улицы, заставивший меня выглянуть в окно. — Не хочешь честной схватки? Ты — жалкий трус. Можешь и дальше сидеть за этими стенами, но скоро они не смогут тебя защитить.

К бородатому вышли ещё двое мужчин, одетые в чёрные черкески, и тоже с шашками на поясах. Они выставили руки вперёд, и между ними начал собираться огненный шар, который становился всё больше и больше. Его диаметр достиг метров двух, но шар продолжал увеличиваться. И я понял, что сейчас случится нечто страшное. Если шар запустят в дом, половина подъезда мгновенно выгорит вместе с запертыми в своих квартирах жильцами. Надо было действовать немедленно.

— Уйди из комнаты! — приказал я Олесе, да таким тоном, что та сразу же убежала в коридор.

А я уже мысленно призывал существ. Надо было во что бы то ни стало отвлечь Гасана и его людей. Выиграть хоть немного времени.

Демоны появлялись возле меня и летели вниз. Существ неслись на врагов мрачной чередой теней с горящими глазами. Демонические сущности заполняли двор, они кружили в воздухе и бросались вниз хищными птицами. Они исчезали, сталкиваясь с защитой и клинками горцев, но на их место приходили новые. А я чувствовал, как с каждым призванным керибу становлюсь слабее. Душевное изнеможение и апатия наваливались непосильным грузом, который, казалось, вот-вот раздавит меня.

Враг был измотан, и я понял, надо доставать из рукава последний козырь.

Я разложил на полу бумагу с символом призыва дэва и сосредоточился. Листок вспыхнул, а за окном возникла громадная чёрная тень, заслонившая свет. Существо смотрело на меня тремя парами огненных глаз, словно желая поглотить мой разум, и на миг мне показалось, что не демон находится под моим контролем, а я — под его. Я напрягся из последних сил. Из моего рта вырвался рык, я упал на колени и схватился за голову, в которую будто нож воткнули — так сильно она болела. И демон подчинился: ринулся на Гасана и его подручных.

Тут в комнату вбежала Олеся.

— Что с тобой? — она взяла меня за лицо и уставилась в глаза. — Тебе плохо?

Я молчал. Не мог и слова произнести. На лбу выступил пот. Меня шатало. Казалось, я вот-вот потеряю сознание.

— Нет, нет! — воскликнула девушка. — Не бросай меня тут одну, держись!

А в моей голове роились десятки существ. Они были не на улице, а прямо у меня в сознании — я чувствовал их, и не знал, как утихомирить этот гам, от которого мозги превращались в кашу.

С большим усилием я взял себя в руки. Поднялся.

— Всё хорошо? — со страхом и надеждой спросила Олеся.

— Бери автомат и запасные магазины, — произнёс я через силу. Каждое слово давалось с большим трудом. — Смотри за домом напротив. Там в окнах…

— Я поняла, я всё сделаю, — Олеся схватила оружие и зарядила один из магазинов, которые я выложил из карманов.

— Прикрывай.

Шатаясь, я вышел из комнаты, спустился на четвёртый, по дороге дважды чуть не упав на тёмной лестнице. Схватил первый попавшийся автомат, найденный у убитых, собрал несколько магазинов и распихал их по карманам разгрузки. Делал всё механически. Мозги совсем не соображали. Только одно было в голове: надо убить Гасана. Тогда всё закончится.

Я вышел из подъезда.

Повсюду валялись трупы. Над двором по-прежнему кружили чёрные существа, сверкая огненными глазами. Их осталось мало, но и людей внизу теперь — по пальцам пересчитать.

Большой демон уже обрёл физическую форму, он крушил всё вокруг своими стальными щупальцами. Сминал машины, поднимал клочья земли, но против Гасана и трёх духовных ничего не мог сделать. Они сковывали его магической силой. Нечто, напоминающее сеть, обволакивало существо.

И вдруг — яркая вспышка. Молния ударила в демона, и у того отлетел кусок чешуи. Затем ещё одна вспышка пронзила существо.

А я принялся стрелять. Шёл и палил по «духовным», которые до сих пор сражались с существами. Один упал, второй… Я сменил магазин. Третий, зарубив мелкого демона, схватил висящую за спиной штурмовую винтовку, но я скосил его очередью прежде, чем тот выстрелил.

Ещё одна вспышка — здоровому демону молнией оторвало два щупальца. Существо умирало, блестящая чёрная чешуя металлическим градом падал на землю при каждом ударе молнии. Двое держали, а Гасан, выпуская молнии, разносил дэва в клочья.

Я прицелился и выпустил длинную очередь: один из «духовных», сдерживающих демона, упал. Второй переключился на меня, выставил невидимый щит, в который ушла следующая очередь. Я укрылся за грудой металлолома, что совсем недавно был машиной, сменил магазин, и высунувшись, продолжил вести огонь по неприятелю.

Одна короткая очередь, и защита пропала. Силы «духовного» иссякли, он больше не мог ничего сделать. Следующая пуля уложила его.

Демон распался, его чешуя тёмной дымкой растворилась в воздухе. Теперь мы остались с Гасаном один на один. Нас разделяли метров десять. Я зажал спуск, ствол выплюнул очередную порцию свинца, которая вошла а невидимую защиту, не достигнув цели.

Я пошёл вперёд, прямо на своего врага, не прекращая стрелять. Я понимал, что шансов никаких, и что сейчас я покину этот мир. Мой противник слишком силён. Была лишь призрачная надежда.

Магазин опустел и упал в распаханную землю, следующий занял его место, щёлкнул затвор. Но я не успел выстрелить. Гасан выставил вперёд руку. Блеснула молния. В глазах потемнело.

Каменные своды подавляли своим величием. Необлицованные стены, сложенные из огромных иссиня-чёрных булыжников, уходили ввысь, потолки тонули во мраке. Сквозь узкие арочные окна я видел огненное небо, а внизу призрачной массой кишели тени, бредущие молчаливой толпой по бесконечному лабиринту.

Я летел по длинным анфиладам и хитросплетением коридоров, холодные мёртвые стены окружали меня, а за окном бугрилось небо огненными тучами. Я не понимал, что здесь делаю и куда движусь. У меня не было тела — лишь чистое сознание. Неведомая сила затягивала меня в жуткую неизвестность чёрных комнат, не оставляющих надежды выбраться наружу.

Лестница. Она чудовищной спиралью закручивалась вдоль стен башни, что подпирала пылающее небо. А загадочная сила всё влекла и влекла меня в беспросветную высь, пока я не оказался в огромном помещении со стрельчатыми окнами, украшенное причудливыми каменными скульптурами и барельефами. Диковинные звериные головы смотрели на меня из мрака под потолком, а колонны обвивали стебли и листья чудовищных жутких растений.

Посреди зала находился бассейн, наполненный бордовой жидкостью, а возле него сидело исполинское огненное существо.

Я смотрел на великана, а тот, казалось, даже внимания на меня не обращал, словно мудрец, поглощённый думами о вечности или статуя, созданная гением безумного скульптора. Время от времени великан медленно погружал в бассейн одну из десятков могучих рук, и бордовая жидкость струилась по телу его, словно кровь по венам.

И всё же он знал о моём присутствии: я чувствовал, как сотня глаз неотступно следит за мной. Именно он привёл меня сюда — сомнений быть не могло. Именно его сила влекла моё сознание в чертоги тьмы и мрака, что возносились над безжизненными чёрными песками демонического мира.

— Впечатляют мои владения? — раздался громоподобный голос где-то внутри меня. — Сотни лет я правлю этим осколком вечности, сотни лет поглощаю силу, которая струится по мне величием и пустотой. Тысячи душ кричат во мне, тысячи слов сковывают меня, в безумии обрекая на власть. Ты знаешь, что такое вечность? Нет. Вам, людям, не понять тишину, заключённую в капле всеобъемлющего бытия. Я смертен, сын мой, я чертовски смертен, я растворяюсь в своей власти, я растворяюсь в этом небе, я жажду утопить своё естество в океане времени, но тебе не понять, ты — лишь семя, брошенное во мрак. Огонь порождает тьму, тьма — огонь. Таков бесконечный цикл… Нет, ты не знаешь. Людям не дано знать… Но что ты тут делаешь? Захотел познать вечность? Захотел узреть осколок царствия сего? Но время ещё не пришло. Ты не выполнил предначертанное. Ты не принёс мне последнюю душу. Дай же мне то, что я хочу. Ах да, сила вновь переполнила тебя. Но и это пройдёт. Всё пройдёт…

Лейтенант Дамир Керимов вместе с третьим взводом прочёсывал двор между двумя многоэтажками. Солдаты внимательно осматривали по сторонам, чтобы вовремя заметить загировцев, которые могли затаиться в каждом окне.

Весь вчерашний день и сегодняшнее утро не прекращались стычки с бандой, а точнее войском клана Загировых. Солдаты пятьдесят восьмого моторизованного полка рассчитывали быстро занять север Москвы, но не тут-то было: если в Ховрино и Биберево бойцы не встретили сопротивления, то в Северном районе пришлось на сутки увязнуть в городских боях.

Поговаривали, что семейство Загировых не просто так послало сюда людей: якобы Загировых попросил это сделать. Причём «просьба» исходила с самого верха. Император предпринимал отчаянные шаги, чтобы не позволить революционно настроенным армейским подразделениям захватить власть в одном из двух крупнейших городов империи.

Лейтенант Керимов мало что понимал во всей этой политической возне. Зато он, как и большинство солдат, осознавал необходимость положить конец притеснениям со стороны Орловых и других кланов, которые сейчас держали власть в своих руках. А род Загировых он лично ненавидел, ибо хорошо знал, что те творили на Кавказе и как притесняли простых местных жителей.

Конечно, и офицеры, и солдаты понимали: легко не будет. Несмотря на то, что восстало несколько армейских частей, император всё ещё имел множество сторонников. И ожидания подтвердились: едва армия вошла в город, как встретила жесточайшее сопротивление и понесла большие потери в технике и в живой силе.

Никто не знал, как воевать на улицах крупного города, где чуть ли ни в каждом окне мог сидеть враг с гранатомётом, а окон таких вокруг — сотни.

Особенно много неприятностей доставляли «духовные». Им даже гранатомёты не требовались. Они одним взглядом жгли бронетехнику и солдат. И это было страшнее всего, ведь регулярные подразделения почти не имели средств борьбы с ними. А тут с «духовными» пришлось столкнуться лоб в лоб.

Но сегодня около полудня что-то произошло: загировцы внезапно прекратили сопротивление и начали отступать. Наметился перелом. В чём причина, точно никто не знал. Местные жители твердили о вторжении: якобы в одном из дворов, где укрепились боевики, видели большое количество демонов, в том числе и существ огромных размеров. Солдаты, неподалёку державшие оборону, тоже стали свидетелями инцидента. И это было пострашнее любой вооружённой банды.

Именно в этот двор и послали Керимова с его взводом: демоны демонами, а местность зачищать надо. Всем было страшно, но кто-то должен идти.

Когда подразделение зашло во двор, перед солдатами предстала жуткая картина: сожжённые и смятые, словно огромным молотом машины, развороченная, будто десятком бульдозеров, земля и трупы… много трупов загировцев. На одних пулевые ранения, у других даже повреждений нет — данный факт означал, что люди эти пали жертвой демонов. У некоторых покойников глаза были выпучены — в них до сих пор читался предсмертный ужас. И от таких взглядов кровь стыла в жилах.

Керимов заметил впереди движение: кто-то выжил среди этого хаоса.

В самом центре двора лежали трое боевиков, одетых в национальные костюмы. Двое были убиты из обычного стрелкового оружия, а один — грозного вида старик с орлиным носом и седеющей бородой — не имел на теле видимых повреждений. Метрах в пяти от старика лежал юноша славянской внешности, одетый в бронежилет и разгрузку. Рядом с ним сидела худенькая девушка с автоматом за спиной.

Когда Керимов подошёл ближе, девушка подняла на него взгляд. Глаза были заплаканные, и в то же время в них таилась злоба.

— Вы поздно, — произнесла девушка. — Мы вас ждали. У вас есть врач? Он жив, надо помочь ему, — она уставилась на юношу и больше не поднимала глаз.

— Санитар! — крикнул Керимов. — Тут раненый, — а потом обратился к девушке: — Что с ним?

Та молчала.

— Эй. Ты слышишь меня? Что здесь произошло?

— Гасан, — проговорила девушка. — Он пришёл за нами. Он хотел нас всех убить.

— Гасан Загиров? Он был тут? Где он?

— Здесь, — девушка кивнула на бородатого старика.

Подбежал санитар.

— Пульс в норме, повреждений нет, — констатировал он, осмотрев юношу. — Ничего не понимаю. Парень как будто… спит.

Керимов нажал тангенту рации, висящей на плече:

— «Берёза», говорит «север пять». У нас один раненый — гражданский. И предположительно труп Гасана Загирова.

— Понял тебя «север пять», — раздалось в динамике. — Машина сейчас будет. Продолжай зачистку.

Конец