Темный посредник 3 [СИ]

Глава 13

Смеркалось. На окраине шла перестрелка. Бронетранспортёр, в котором ехали я, майор Беридзе какой-то щуплый лейтенант, радист и ещё четверо бойцов, подъехал к многоэтажному дому. Через дверь в корме мы выбрались на улицу. Со мной была старенькая штурмовая винтовка, на голову давила каска. Из остальных машин тоже выскочили солдаты и под крики командиров побежали занимать позиции.

Повсюду тарахтели автоматные и пулемётные очереди, в сгущающихся сумерках мелькали трассеры. Время от времени грохали взрывы то на дороге, то во дворе. За домом начинались поле и кусты. Вдали виднелись трубы какого-то предприятия, левее — гаражи. Противник наступал через поле.

Солдаты народного войска засели повсюду: на первых этажах окраинных дома, за бетонными блоками на дороге, в кустах, в складках местности и вели огонь по тем, кто шёл через поле. На обочине стоял бронетранспортёр и гулко долбил крупнокалиберным пулемётом. Второй бэтэр дымился неподалёку, ещё один постреливал из-за деревьев, спрятавшись в глубине двора.

За двухэтажным зданием в глубине двора стоял грузовик, туда тащили раненых на носилках. Наш отряд вместе с бронетранспортёром, на котором мы приехали, направился туда же. И здесь, под прикрытием стен, майор по радиостанции, которую тащил радист, принялся связываться с подразделениями, узнавать обстановку и отдавать приказы. А я ждал.

Тем временем, на улице совсем стемнело, а стрельба немного стихла. Наступление прекратилось, народному войску удалось отбить атаку.

— Пошли, — сказал мне, наконец, майор Беридзе, и мы в сопровождении радиста и двух бойцов двинулись к высотке на окраине. В доме обрушились верхние этажи в двух крайних секциях — последствие попадания бомбы. Перед подъездами чернели две воронки, валялись обломки машин. Разумеется, ни одного целого стекла во всём здании не осталось.

По лестнице, усыпанной битым стеклом, мы поднялись на восьмой этаж. Почти все квартиры были открыты. Мало кто из жильцов, в спешке покидая дом, озаботился сохранностью имущества.

Зашли в квартиру, выходящую окнами в поле. Повсюду валялись раскиданные вещи, посреди большой комнаты лежал недособранный чемодан. Свет фонарика высветил бобинный магнитофон и детские игрушки. Теперь это будет либо уничтожено очередной бомбой, либо разграблено мародёрами. Остатки мирной жизни будут растоптаны безжалостным сапогом войны

Выключив фонарь, майор подобрался к окну, я — за ним. Поле отсюда просматривалось хорошо. То и дело взмывали ввысь осветительные ракеты, с обеих сторон летели трассеры. Но противника я не видел. Выделялись разве что чёрные точки на значительном удалении от нас: метров пятьсот или больше. Это была вражеская бронетехника. Машины стояли неподвижно, обстреливая наши позиции.

Майор Беридзе в бинокль осмотрел поле, а потом протянул бинокль мне.

— Видишь противника? — спросил он почти шёпотом. — Сможешь отправить туда своих?

— Далеко, — ответил я. — Я не могу управлять демонами на таком расстоянии. Метров сто-сто пятьдесят — предел. Дальше не пробовал

— Так, ладно, будем думать, — сказал майор, разочарованный моим ответом.

— Чего они ждут? — спросил я. — Почему не наступают?

— Непонятно. Полчаса назад пошли в атаку. А потом остановились — и ни туда, ни сюда. И ведь ничто их, гадов, не берёт. Мне тут доложили, что замечено прямое попадание управляемой ракетой в один броневик — а тому хоть бы что.

— Это защита, — объяснил я. — Они окружают своих людей и технику невидимой стеной, которая останавливает снаряды. Но она не держится бесконечно. Два-три попадания — и её нет. Лучше запускать сразу две ракеты. Одна уничтожит стену, вторая поразит цель. Я слышал о такой методике. Говорят, работает.

— Что ж, попробуем. А теперь всё, уходим.

— Слушай, господин майор, а давай так сделаем, — предложил я, — я останусь здесь и буду караулить. Если опять пойдут в атаку и подберутся достаточно близко, я призову сам знаешь кого. Что думаешь? Ну и будем держать связь, само собой.

Майор задумался.

— Договорились, действуй, как знаешь. Посмотрим, что получится. Я в твоей тактике не разбираюсь, но судя по тому, что я видел, воевать ты умеешь. Так что полагаюсь на тебя, не подведи. Ожидай, скоро пришлю бойца со станцией.

Майор ушёл, а вскоре на этаж поднялся солдат, которому было поручено передать мне сумку со взводной УКВ радиостанцией. Портативной, похоже, не нашлось. С Вадимом, который находился в Белом городе, километрах в десяти-пятнадцати отсюда, эта штука не поможет связаться — мощности не хватит, так что оставалось слушать переговоры майора с командирами трёх рот, которые держали несколько кварталов на северной окраине Москвы, ждать, когда всё закончится, и гадать, чем всё закончится.

Я остался один в тёмной квартире, в обстреливаемом со всех сторон доме и принялся ждать — ждать то ли продолжения атаки, то ли приказа сменить позицию. Убранство квартира имела небогатое, но если б не битые стёкла разбросанные повсюду вещи, обстановку можно было бы назвать уютной — не то, что халупа, где Денис прожил все свои пятнадцать лет. Тут жила семья с ребёнком, и я невольно задумался об их судьбе. Наверняка им теперь приходится ночевать на улице или в каком-нибудь подвале.

Я устроился на диване. Слушая стрельбу на улице и переговоры по рации, то и дело ловил себя на том, что начинаю засыпать. За окном вспыхивали осветительные ракеты, громыхали редкие взрывы. Один раз даже попало в дом. Здание вздрогнуло, с потолка посыпалась шпаклёвка. Судя по противному свистящему шуршанию в воздухе, били миномёты.

Долгое время по рации не передавали ничего интересного, потом вдруг оказалось, что кто-то засёк противника в городе: тот якобы обошёл с фланга. Завязалась ещё одна перестрелка. Обстановка накалялась. У нас тоже начали палить с удвоенной силой. Кому-то показалось, что видел вражеских солдат, потом поняли — свои, прекратили стрелять. Я подобрался к окну и выглянул: очередная осветительная ракета падала во тьму, ночное поле тонуло во мраке.

Я отошёл от окна, чтоб не задело шальной пулей, и стал ждать.

— Чего грустишь? — спросила Эстер, которая вдруг оказалась рядом на диване. Я аж вздрогнул и чуть не схватился за автомат.

— Ты как здесь… Зачем появилась? — я перевёл дух. — Говорил же: не пугай так.

— Да вот, компанию решила составить. Надеюсь, не против? Что у тебя тут происходит? Опять во какую-то историю ввязался?

— Да и не спрашивай. Орловы наступают со своей гвардией. Или не наступают — хрен поймёшь. В общем, плохи дела. Если компанию решила составить, то…

Тут Эстер без всякого предупреждения забралась на меня верхом, обвила мою шею руками и уставилась в глаза своим жутковатым огненным взглядом.

— Я давно не развлекалась, — она схватила меня за волосы и впилась губами в мои губы.

— Подожди, — я опешил от столь внезапного порывы и попытался отстранить её. — Прямо сейчас? С ума сошла? Стреляют же.

— Меня заводит всё необычное. Люблю экзотику. Ну так что? Хватит сидеть, как истукан. Давай, доставь мне удовольствие. Я тебе помогла сегодня, ты мне должен, — она снова приблизила своё лицо к моему.

— Да погоди ты! — я попытался высвободиться из её объятий, но не тут-то было: никаких человеческих усилий не хватило бы, чтобы справиться с демоницей. — Вот только меня не заводит, когда стреляют повсюду. Нашла время для развлечений. У меня задание.

Внизу опять застрочили автоматы, и все мои мысли устремились к тому, что происходит на улице, но Эстер отпускать меня не собиралась.

— Что такое? — она прищурила свои слегка раскосые глаза. — Ты отказываешь мне? Я не ослышалась?

Это принуждение начинало меня раздражать. Какой же у этих демонов невыносимый нрав!

— Слушай, я не против, но не сейчас… — я ощутил связь с сознанием Эстер и мысленно попытался приказать отцепиться от меня.

— Ты… ты пытаешься контролировать меня? — Эстер звонко рассмеялась, запрокинув голову. — Ты всерьёз решил, что можешь управлять ахурами?

— Помогла бы лучше, — разозлился я. — Ты понимаешь, что если сторонники императора победят в войне, у нас ничего не выгорит? Тебе расправиться с теми гвардейцами в поле — раз плюнуть, а ты и Бельфегор чуть какая стычка посерьёзнее, сразу драпаете, аж пятки сверкают. Ахуры — все такие ссыкуны, что боятся встретиться нос к носу даже со слабыми «духовными», которых мелочь сжирает в два счёта?

— Как ты меня назвал? — Эстер преобразилась: лицо её запылало огнём, на нём читался гнев, а пальцы её сильнее сжали мои волосы, словно желая вырвать. И тут стало страшно. Передо мной находилось могущественное существо, сила которого несоизмерима с человеческой, и которое одним взглядом может испепелить меня, а я болтаю абы что. Но я быстро вспомнил, что для своих потусторонних родственничков я — слишком ценный экземпляр, чтобы причинять мне вред.

— Повторить? — огрызнулся я. — Со слухом плохо?

Эстер вздохнула и приняла обычный вид:

— Да не в этом дело.

— А в чём?

— В соглашении.

— Что ещё за соглашение?

— Да так. Ничего интересного. Они не лезут к нам, мы — к ним, и всё такое прочее. В общем, не бери в голову. Да и вообще рисковать — глупое занятие. Зачем мне соваться, сам посуди? Я для этого сотни лет живу, чтобы нелепо сдохнуть в какой-нибудь случайной потасовке? Нет уж! Это вы, люди — существа безрассудные. Вам слишком мало отпущено на этом свете, чтобы было чем дорожить. Тем более, ты сделаешь всё, что надо. Если, конечно, не будешь заниматься хернёй.

— Это я-то хернёй занимаюсь? — возмутился я. — Ты вообще в курсе, что здесь происходит?

— Так ладно… на чём мы остановились? Знаешь, болтать с девушкой об отвлечённых вещах — плохая прелюдия. Лучше поработай своим языком, чтобы сделать мне приятно, — Эстер снова приблизилась ко мне и облизала мою щёку.

— Кажется, мне от тебя не отделаться, да? — усмехнулся я.

— Ты правильно понял, — она провела языком по моей щеке.

— Что ж, тогда…

Голос в наушнике отвлёк меня:

— Четвёртый, это майор Беридзе. Ты там, Четвёртый? Доложи обстановку. Приём.

Это он ко мне обращался. Мне дали такой позывной, поскольку я не хотел палить в эфире своё имя.

Я дотянулся до гарнитуры:

— Говорит Четвёртый. Я на позиции. Приём.

— Иди к дому, где мы высадились. Ты срочно нужен тут.

— Понял. Выдвигаюсь.

— Чего опять за суета? — спросила недовольно Эстер.

— Да чёрт их знает. Бежать надо. Командование вызывает. Слезай. В следующий раз я тобой займусь, а пока надо воевать.

— Отказываешь, значит, мне? — прищурилась Эстер. — Ладно, на первый раз прощаю, так и быть. Но следующий раз, взыщу с тебя по полной. За тобой должок, — она слезла.

— Само собой, — я надел каску, что лежала рядом, накинул лямку сумки с рацией и побежал по лестнице вниз, матеря про себя всех на свете: и Эстер с её внезапной прихотью, и майора, и гвардию Орловых.

Я подумал о том, что если получится выполнить условия контракта, мои демонические родственники меня в покое не оставят, постоянно будут что-нибудь требовать и использовать меня, чтобы проникать в человеческий мир. Только для этого я им и нужен.

Возле здания гудели моторами пять бронетранспортёров. Майор что-то объяснял парню с погонами лейтенанта.

— Прибыл, — доложил я.

— Так, Денис, слушай сюда, — отчеканил майор — Противник атаковал со стороны Бибиревского тракта. Туда идёт резерв. Пойдёшь с ними. Иванов, — обратился он к офицеру, — парень отправится с тобой.

— Гражданский? — лейтенант окинул меня скептическим взглядом.

— Да не волнуйся ты. Дойдёте вместе, там разделитесь. У него особое задание. Как окажетесь на месте, действуй по обстановке, Денис. Только действия свои координируй с лейтенантом Ивановым и со мной. Сообразишь, что да как?

— Разберусь, — уверенно ответил я.

Новая позиция оказалась недалеко. Мы прошли два квартала вслед за машинами, что пёрли напролом через дворы и проезжую часть, не разбирая маршрута. Стреляли повсюду. Начало светать, но до сих пор было сложно понять, что где происходит. Щербатые от бомбовых ударов глыбы домов вырисовывались на фоне предрассветного неба, в нескольких окнах мелькало пламя, пахло дымом и тротилом. Над нашими головами с шипением пронёсся снаряд и рухнул неподалёку. Солдаты пригнули головы, кто-то выругался. Ещё одна мина ударила в дом, мимо которого проходили.

Подъехали к одной из двенадцатиэтажных глыб, отсюда хорошо просматривался кусок широкого шоссе, разделённого на две части зелёной полосой. В той стороне стреляли автоматические пушки и пулемёты, и их непрерывный рокот тревожным эхом разлетались по району. Лейтенант связывался по рации с командирами других подразделений. Два броневика, выпустив на прощанье клубы синеватого газа, двинулись вдоль многоэтажки, с ними — двадцать бойцов.

Рассвело. Было часа три утра, первые солнечные лучи озарили высокий бледный небосвод, затянуты рваной плёнкой облаков. Было прохладно. Бойцы устали, их лица выражали равнодушие ко всему происходящему, никто уже не обращал внимания на непрерывный грохот, разносящийся по опустевшему городу. По большей части это были молодые ребята, призывники, которые до недавних событий пороха не нюхали.

Складывалось ощущение, что их согнали в толпу, дали автоматы и куда-то погнали, а куда и зачем, никто не мог понять, но они всё равно шли, смирившись со своей судьбой. А сейчас они толпились на пятачке, настороженно таращась по сторонам. Среди трёх десятков бойцов, едва ли нашлось бы пять человек, на лицах которых наблюдалась какая-то осмысленность.

— Откуда наступают? — спросила я капитана.

— Там, — он махнул рукой в сторону дороги и продолжил разговаривать по рации.

Я доложил майору, что прибыл на место и начинаю действовать, после чего отправился к дому, что стоял ближе к дороге.

Для этого надо было пересечь открытое пространство. Помня о том, что противник может простреливать двор, я двинулся перебежками между машинами, деревьями и прочими укрытиями, какие попадались на пути.

Когда я находился за легковушкой, неподалёку пробежали трое гражданских: двое мужчин, одетые в мятые, замызганные пиджаки и брюки, и женщина в невзрачном платье. Мужчина с усами, который выглядел старше остальных, держал в руке здоровый потёртый чемодан.

— Не стреляйте, не стреляйте! — кричали они, направляясь к солдатам. — Мы мирные. Пропустите нас!

Меня они не замечали, а вот моё внимание эта троица привлекла. Одежда их выглядела аутентично, но вот в облике их было что-то… неестественное для гражданских. Что именно, я понять не мог, но присутствовало смутное ощущение: что-то здесь не так. Люди эти то ли держались слишком уверенно для мирняка, попавшего под перекрёстный огонь, то ли выглядели недостаточно напуганными.

Я быстро забыл о них и переключился на дорогу. Выглянул из-за машины и принялся наблюдать за проезжей частью и домами на другой стороне, где слышалась автоматная и пушечная пальба. Вдруг позади, оттуда, где остались бойцы, раздались вопли. Я обернулся, но деревья и машины закрывали обзор.

Затрещали очереди. Несколько солдат бросились наутёк через двор и попадали один за другим. Мыслями я вернулся к тем трём гражданским. Появилось нехорошее предчувствие.

Перебежками я вернулся обратно и, пристроившись за мусорными баками, стал наблюдать за двором. Три бронетранспортёра стояли, как и прежде, а на земле вокруг них неподвижно лежали три десятка солдат.

Трое «гражданских» сидели на корточках рядом с одним из броневиков, старший, с усами, говорил по портативной рации. Со стороны ближайшей многоэтажки по ним открыли огонь, но они не обращали на это внимания.

Открытый чемодан валялся на земле, а трое «гражданских» держали в руках компактные пистолеты-пулемёты. Теперь всё стало ясно как день. Противник заслал диверсантов, а никто не заподозрил ничего дурного. И ведь я тоже не понял этого, хоть и было ощущение. А враг тем временем пробрались в тыл и уничтожили целый взвод.

Что ж, теперь мой выход. Я сосредоточился на воображаемых знаках. Вокруг появились керибу, похожие на гусениц, обросших щупальцами, и существа с бычьими мордами. Когда штук десть демонов отправились в сторону «духовных», я двинулся следом, приготовившись стрелять.

«Духовные», увидев приближение чёрной своры, вскочили и поставили невидимую защиту. Демоны бились о неё, пытались достать щупальцами противника, но у них ничего не получалось. Один за другим они рассыпались в призрачную пыль, которая затем растворялась в воздухе.

Но ждать, пока уничтожат всех существ, я не стал. Прицелившись, я принялся стрелять одиночными. Женщина упала, остальные открыли ответный огонь и попятились под прикрытие бронемашины. Я залёг за бордюром и сменил магазин.

— Майор, говорит Четвёртый, — доложил я по рации. — Взвод уничтожен. «Духовные» пробираются к позициям под видом гражданских. Опасайтесь гражданских! Приём.

— Четвёртый? Ты как? Какие потери? Доложи обстановку. Где ты?

— Не могу докладывать. Веду бой! Повторяю: опасайтесь гражданских.

Я поднялся и дал очередь по «духовным», но они уже отошли за укрытие — один из бронетранспортёров. Только женщина лежала на земле, и два демона впились в неё щупальцами, поглощая силу. Я призвал ещё партию существ и послал на врага. А сам побежал к броневику.

Выглянув из-за машины, я дал длинную очередь. Магазин опустел. Я перезарядил. Когда выглянул снова, всё было закончено. Усатый боец валялся мёртвым, трое существ облепили его. Молодой лежал чуть дальше в траве — демоны и его настигли.

Более двадцати бойцов, в том числе командир, лежали вокруг бронетранспортёров, достигнув конечной точки своего жизненного пути, который у многих из них едва начался. Из глаз и носов текли тонки струйки крови. Парни погибли в считанные мгновения. Скорее всего, даже понять ничего не успели. Погибли просто так, без всякого смысла, просто оказавшись не в то время, не в том месте. Как и всегда бывает на войне. Не важно, что ты умеешь и что знаешь, если ты оказался не в том месте, не в то время, ты — труп. Я ничего не чувствовал, глядя на них. Смерть стала обыденным делом. Десятки людей гибли вокруг меня, а я пока держался, мне везло.

Заставив демонов исчезнуть, я вытянул остатки жизненной силы из убитой «духовной», а когда хотел перейти к следующему, вдруг заметил в прогалах между домами и деревьями гусеничную машину и группу солдат в камуфляже. Они были ещё далеко — на другой стороне улицы. Машина повернула в мою сторону приплюснутую башню и дала очередь из малокалиберной пушки. Она ползла сюда. Опять надо призывать, а я уже устал. Ещё немного, и придётся отступить.

Вскоре группа мелких демонов направилась к противнику. Я провёл их под землёй, дабы никто не заметил, а когда те были совсем близко, велел нападать.

Что там происходит, я толком не видел из-за деревьев, но броневик стрелять перестал, а потом и вовсе скрылся из виду.

— Четвёртый, что у тебя происходит. Четвёртый? — зазвучал голос в наушнике.

— Веду бой. Трое «духовных» убиты. У нас тридцать двухсотых… э… убитых. Противник прорывается. Я не смогу долго держаться. Нужно подкрепление.

— Отступай, Четвёртый! Как слышишь, приём! Приказываю отступать. Всем подразделениям: отходим в пятый квадрат. Повторяю, отходим в пятый квадрат.

— Понял тебя, — сказал я.

Рядом с усатым диверсантом лежала рация. Я поднял её. Это была современная модель, достаточно мощная, чтобы связываться на больших расстояниях, и с широким диапазоном.

— Это мне пригодится, — пробормотал я, убирая девайс в карман куртки.