Тень Наследника

Глава 7

Хотя это правда, что ничего полностью не соответствовало в запутанной системе путешствий Иного Мира, Роланд угадал довольно близкое расположение ворот, чтобы я попала в его тайное безопасное место. Я вышла из Иного Мира через ворота, которые открывались в Тусоне, зная, что за мной, вероятно, будут следить. Путешествие там, хотя и, безусловно, небезопасное, не вызовет слишком много подозрений, если только мои враги не ожидают, что я вернусь туда навестить друзей и семью. Это был риск, который мы посчитали оправданным, в целях осуществить наш дальнейший план.

Но как только я ступила в человеческий мир, безумие плана Роланда стало очевидным. Он составил его таким образом, что мое путешествие подразумевало пользование практически каждым видом транспорта, который только можно себе представить — на машине, поезде, самолете и даже на автобусе. Иногда это будет только на небольшое расстояние, на одном из этих транспортных средств. Иногда я даже не буду ехать в правильном направлении, а просто двигаться зигзагами к моему следующему пункту назначения. Разнообразные средства транспорта делает затруднительным для джентри мое преследование, а сложная система бронирований и направлений делает трудным для людей, как Кийо, отслеживать меня. Роланд остался со мной только пока я была в Тусоне, опасаясь, что он может быть использован, чтобы найти меня. Он также надеялся, что если он вернется домой и будет вести себя как обычно, это может создать иллюзию, что я осталась с ним. Это означало, что некоторые обитатели Иного Мира, несомненно, придут за ним, но Роланд заверил меня, что он сможет с этим справиться, и что они оставят его в покое, как только правда будет раскрыта.

Таким образом, я путешествовала в одиночку, чему особо не возражала. Необходимо было сделать так много связей и следовать стольким направлениям, что у меня не было возможности думать о всех проблемах, что остались позади. Ближе к концу второго дня моего путешествия, я приехала в Мемфис. Это не было конечным пунктом назначения, но было уже близко. Роланд хотел, чтобы я осталась там на ночь и большую часть следующего дня. Это был тест, в целях проверки, преследовали меня или нет. Если так, то они, вероятно, как-то себя проявят в действии. Если нет, то я могла свободно продолжить свой путь до конечной остановки. Роланд оставил мне номер шамана, который жил в Мемфисе, чтобы я могла позвонить, если понадобится помощь, только в случае, если что-то пойдет не так. Кроме этого, мне ничего другого не оставалось делать, только переждать день в гостиничном номере и надеяться, что мы провели каких-либо сверхъестественных преследователей.

После такого большого количества времени, проведенного в Мире Ином, я надеялась, что возвращение в современную жизнь хоть как-то отвлечет меня. Кабельное телевидение и поджаренная во фритюре еда — те вещи, о которых мне пришлось на какое-то время забыть. Но их новизна быстро прошла. Когда я легла на свою кровать в гостиничном номере, я продолжала постоянно думать о нашем последнем разговоре с Дорианом. Начиная с того, как он встал на мою защиту, когда я забеременела, а я отнеслась к этому не иначе как с подозрением и осторожностью. Я была убеждена в его скрытых мотивах и уверенна в том, что единственной причиной, почему он был так ко мне благосклонен, было достижение его личной выгоды. Осознание того, что он все еще испытывал ко мне чувства — а я не обращала на них внимание — потрясло меня. И встревожило, хотя я не могла точно сформулировать почему. Если честно, я не позволяла себе думать о нем в романтическом смысле на протяжение долгого времени, а теперь… несмотря на все мои усилия… я думала.

Самобичевание в сторону, мой день в Мемфисе прошел на удивление спокойно, — а это являлось частью плана. Я была совсем близка к тому, чтобы быть уверенной, что меня не засекли. К ужину на третий день, я села на маленький местный самолет и приготовилась к последней остановке в этом сумасшедшем путешествии: Ханствилл, штат Алабама. Признаюсь, когда Роланд сообщил мне то, что это здесь находится мой безопасный дом, я была не в восторге. Мое впечатления об Алабаме были даже хуже, чем об Огайо. Роланд быстро сбил с меня спесь, прежде, чем я уехала из Тусона.

— Не пойми меня неправильно, Эжени, — сказал он мне. — Но ты такой сноб.

— Вовсе нет, — возмутилась я. — Я вполне разносторонне отношусь ко многим вещем. И даже местам.

Он усмехнулся.

— Да. Ты, как и большинство людей из западной части США, убеждена, что другие места не достойны твоего внимания.

— Это не правда! Просто… просто я привыкла к определенным вещам. Я имею в виду, что Тусон намного больше, чем Хантсвилл. Я просто привыкла к ощущению большого города, понимаешь?

— Точно, — сказал он, глядя на меня скептически. — Именно поэтому ты жила в средневековом замке, где нет электричества и водопровода.

В этом-то он был прав, поэтому я перестала спорить.

Я стала чуть меньше сомневаться в правильности моего решения, когда мой самолет стал снижаться в Хантсвилле, и я увидела парк, заполненный вишневыми деревьями, которые сияли, словно золото в лучах заката. Это было настолько удивительно, что даже с такой высоты я смогла их разглядеть. В отличие от постоянно цветущих вишен Рябинового Царства, эти потеряли свой цвет и были полностью покрыты листьями. Но, тем не менее, я все равно поняла, какие это были деревья, и нашла в них успокоение. Это было не Рябиновое Царство и, конечно же, не Терновое, но это маленькое напоминание о доме заставило меня чувствовать себе менее одинокой. Я могла пройти через все это. Все будет в нормально.

В аэропорту меня встречала Кэндис Рид, местный шаман, с которым были связи у Роланда. Должно быть, он дал ей мое описание, потому что она засветилась, увидев меня, и поспешила в мою сторону, и обняла, словно мы были знакомы целую вечность. Она была, приблизительно, лет на десять старше меня, смуглая брюнетка, глаза, обрамленные пышными ресницами, сияли радостью. На ней были выцветшие джинсы с блузкой сдержанного красного цвета, она излучала материнскую защиту.

— Ты только посмотри на себя, — сказала она, быстро положив руку на мой живот. Я заметила, что это, казалось, было приемлемое поведение для большинства людей и джентри, это было для меня странно, что беременность, по-видимому, разрушает все личные границы. Так или иначе, меня не побеспокоило то, что Кэндис это сделала. — На каком ты сроке, дорогая? — Прежде чем я успела ответить, она забрала у меня мой небольшой чемодан. — Господи, дай мне это! Мы не можем позволить тебе перевозить вещи в твоем положении.

Чемодан почти ничего весил, там были только мои предметы первой необходимости, собранные мамой. Что-то подсказывало мне, что спорить с Кэндис о том, что я и сама в состоянии это делать, будет бесполезно.

— Я сказала Чарльзу, чтобы приготовил твою комнату к нашему возвращению, для него будет лучше, если он меня послушал, — она продолжала, пока мы направлялись к ее машине. — Ты же знаешь, какие мужчины. Он все время витает в облаках, если я не держу его в узде. Будем надеяться, что у него не подгорит ужин. Я начала готовить и сказала ему, что делать, но, зная его, он, вероятно, отвлекся. Может быть бейсбольный матч по телевизору или дятел снаружи. Наверное, сейчас в духовке нет ничего, кроме золы. Это тушеное мясо. Ты ешь его? Ты должна, ты знаешь. Белки полезны для тебя и малыша. Также, как и картофель.

— Для малышей, — поправила я, кой мы дошли до машины. — У меня близнецы.

— О. О Боже! — Это откровение на мгновение лишило ее дара речи, и на лице промелькнуло удивление, параллельно с еще каким-то неясным чувством, которое я не смогла точно определить. — О, это так чудесно.

Она пошла класть чемодан в багажник, и, когда я села на пассажирское сиденье, я увидела несколько знакомых инструментов на заднем сидении. Серебряный атаме лежал рядом с замшевой сумкой, из которой выглядывала другая рукоятка, которая, держу пари, принадлежала железному атаме. Рядом с ней было ожерелье, состоящее из бусин необработанного дымчатого кварца. Я не смогла сдержать улыбку. Южный шарм болтливой Кэндис ни в коей мере не означает, что она не была полностью активным, абсолютно смертоносным шаманом, который может бороться с любым существом, имеющим с нами дело. Я не удивлюсь, если где-то в машине также есть пистолет и жезл.

Кэндис окончательно пришла в себя, когда тоже села в машину и вскоре вернулась к непринужденной манере разговора. Я была рада позволить ей болтать. Это давало мне шанс рассмотреть местные достопримечательности, пока мы ехали к ее дому. Аэропорт находился немного в стороне от центра города, а Кэндис с мужем жили еще дальше, хотя она уверяла, что я смогу добраться до города меньше, чем за полчаса. Это не слишком отличалось от моего собственного дома в Предгорьях Каталины вблизи Тусона, и опять меня кольнула боль от осознания, что теперь здесь мое новое место жительства.

В то время как мы двигались в сторону от аэропорта и более густонаселенных районов, я видела, что деревья продолжают зеленеть, но трава и невысокие растения сейчас желтеют. Кэндис объяснила, что они сейчас увядают. Я настолько любила засушливую погоду, что воспрянула духом, но была и маленькая частичка меня, которой не нравилось видеть окружающую нас землю так жаждущей воды. Для моей магии было довольно несложным быстро вызвать проливной дождь… но, нет. Мне даже не нужны были наставления Роланда, чтобы понять, каким глупым был бы мой поступок. Я не должна была привлекать ничье внимание. Эта погода была обычной для здешней местности, земля справится и без моей помощи. Заботься только о себе, Эжени, упрекнула я себя.

Дом Кэндис стоял на густо заросшей деревьями улице. Рядом жили соседи, но они были на расстоянии, и создавалось впечатление, что каждый дом на улице стоит в своем собственном лесу. Я привыкла к зелени Рябинового Королевства, но сам замок был расположен на свободном от высокой растительности месте, и видеть большие деревья прямо из окон домов было для меня все равно, что попасть в другой мир, в отличие от того, где я выросла.

— Это просто великолепно, — поделилась я с ней впечатлением, когда мы вышли из машины. Она достала свой арсенал из багажника и потянулась за чемоданом, игнорируя мои предложения о помощи. Сумеречные тени опускались на землю, но окна маленького домика освещали темноту.

— Так и есть, ведь правда? — отозвалась она, показывая мне продолжать. — Мы живем здесь уже около пятнадцати лет. — Она шагнула на деревянное крыльцо, где даже висели качели на двоих. Противомоскитная сетка на двери защищала от насекомых, и пропускала вечерний воздух, в попытке охладить дом. В тот момент, как я подумала об этом, Кэндис извинительно посмотрела на меня. — Кондиционеров нет. Может быть жарковато.

— Я привыкла к такому. — заверила я ее. Если сравнивать с моим замком, то вентиляция здесь была на современном уровне. Такие сетки произведут фурор в мире Тернового Королевства, при условии если я смогу представить себе процесс изготовления их в мире джентри.

Зайдя в дом, я встретилась с ее мужем, Чарльзом. Он был долговязым блондином, с возрастом начинающим седеть. Его глаза излучали доброту, и спокойное поведение почти контрастировало с живостью Кэндис. Наблюдая со стороны их взаимоотношения, я все же быстро поняла, что они очень гармонично уравновешивают один другого. Она передала ему мой багаж, тем временем проверив жаркое — которое, по-видимому, в золу не превратилось.

Он проводил меня в комнату на второй этаж, со стенами, обшитыми сосной и угловой балкой на потолке. В одном углу стояла двуспальная кровать с сине-белым стеганым одеялом. На противоположной стене я заметила висящую ЖК-панель телевизора. Роланд оказался прав. Никогда ничего не предполагай заранее.

— Это наш старый телевизор. — будто извиняясь, сказал Чарльз. — Мы только что приобрели новый для гостиной. Я надеюсь, что этот не слишком мал…

Я засмеялась. — Нет, этот просто идеален. Спасибо.

Он довольно кивнул. — У нас есть еще один DVD-плейер, который я попозже подсоединю. — Далее он кратко рассказал мне о многочисленных местных TV-каналах, укрепив меня во мнении, что хотя Ридзы живут в деревне, тем не менее они любят комфорт. Через несколько минут Кэндис прервала его речь, пригласив нас спуститься вниз к столу.

Еда оказалась на вкус великолепной, но вскоре стало ясно, что сколько бы я ни съела, для Кэндис этого было недостаточно. Она была даже хуже, чем моя мама, а это было нелегким делом. Кэндис продолжала оживленно говорить, почти не давая нам с Чарльзом вставить слово, но у меня возникло чувство, что для них все это совершенно нормально и даже гостеприимно.

— А теперь, — она положила мне на тарелку в качестве добавки еще одну порцию зеленых бобов, — я думаю, что тебе нужно найти здесь какого-нибудь врача, чтобы наблюдаться у него. Здесь только одна ОВ (клиника акушерства и гинекологии) по дороге к Мурествиллю, услугами которой пользовалась моя подруга. Это та, которую я собиралась тебе рекомендовать из-за близости расположения. Но видя, что ты ожидаешь близнецов, — а ты знаешь, что у нее будет двойня, Чарльз? — Я предполагаю, что ты, возможно, захочешь воспользоваться услугами одного из специалистов в центре города. Мы сможем сделать несколько звонков завтра утром, и Чарльз сможет проводить тебя на прием, когда я буду на работе.

— О, нет, не хочу доставлять вам никаких неудобств, — сказала я. — Уверена, что смогу добраться туда на собственной машине или…

— Неудобства? Вовсе нет, — прервала меня Кэндис. — Он не возражает, плюс ко всему, он работает дома.

— Однако… — Я слегка занервничала от такого внимания, особенно после упоминания слова — близнецы-, сделавшего мечтательное выражение лица Чарльза еще более мечтательным. — Это прервет его рабочий день. Кроме того, как только я узнаю район получше, я, возможно, смогу лучше ориентироваться здесь и — Их вид из заботливого стал потрясенным.

— За каким дьяволом ты это делаешь, глупышка? — спросила Кэндис. — Тебе здесь не нравится?

— Я — гм, нет. Здесь замечательно. Но я не хочу навязываться… У вас здесь своя жизнь… — Я замолкла в нерешительности, внезапно растерявшись. Я первоначально знала, что должна оставаться здесь с ними, после того, как Роланд предварительно договорился, но он также дал мне понять, что в итоге не будет проблемы с занятием здесь моей собственной ниши — так долго, сколько я буду находиться в тесном контакте с Кэндис.

— Ну, это просто смешно. — Кэндис, казалось, расслабилась, узнав, что причинение ей неудобства было единственным моим переживанием. — Ты останешься с нами столько, сколько потребуется, до того, как разрешится проблема. — Роланд, конечно, не рассказал ей мою историю, а просто изложил часть правды. Он представил меня, как шамана, который вступил в конфликт и скрывается от некоторых существ из Мира Иного — что не было необычным в этой профессии — и сказал, что беременность затруднила мне защиту себя. Она с беспокойством посмотрела на мою тарелку. — Один Бог знает, ты доведешь себя до голодной смерти, если будешь забывать о себе.

Казалось, что для них проблема разрешилась, и любые другие возражения, которые я могла сделать, были отвергнуты, когда передняя дверь скрипнув, отворилась. Я почти вскочила со своего стула в страхе от возможного вторжения, но обыденное отношение к этому Ридзов помогло мне успокоиться..

— Привет? — спросил голос. — Кто-нибудь есть дома?

Парень моего возраста вошел в кухню. Кэндис поспешно встала из-за стола, чтобы поставить чистую тарелку и быстро начала наполнять ее едой. — Садись, Эван, — обратилась она к нему. — До того, как это остынет. Можешь поздороваться с нашей гостьей.

— Я Эван, — сказал он, на случай, если я этого ждала. Он усмехнулся мне и протянул свою руку. Прежде, чем я могла ее взять, он быстро вытер ее о свои синие джинсы и затем предложил снова. — Извини, — объяснил он. — Я целый день работал на улице. Весь потный и грязный.

— Почему ты сразу этого не сказал? — воскликнула Кэндис. — Тогда вымой свои руки. У нас цивилизованный дом.

Эван кротко подчинился и подошел к стойке. — А я Эжени. — ответила я ему.

— Эван — племянник Чарльза. — объяснила Кэндис, снова усаживаясь за стол. — Живет в нескольких милях отсюда.

Эван вернулся с чистыми руками и присоединился к нам. — Я только заглянул, чтобы вернуть инструменты дяди Чака, — сказал он. — Но ты не можешь просто зайти сюда и уйти, не поев — особенно в обеденное время.

— Значит, познакомились, — заметила я.

Это заставило его снова улыбнуться, и он увлекся процессом поглощения еды с достаточным энтузиазмом, достойным похвалы даже Кэндис. Она опять вернулась к своей доминирующей манере вести разговор, хотя Эван очень хорошо соответствовал ей и старался втянуть в разговор меня и Чарльза. Эван вовсе не был таким же худым и высоким, как его дядя, но волосы тоже были светлыми, а глаза — голубыми. Мускулатура была развитой, что подтверждало его раннее заявление — работал на улице весь день, также как и легкий загар, за который Кэндис живо начала ругать его.

— Чем ты занимаешься, Эван? — спросила я, когда в разговоре возникла редкая пауза. Я скорее ожидала что-нибудь типа фермера или механика. Я и предположить не могла, что это окажется так далеко от моих стереотипов.

— Преподаватель средней школы, — ответил он, прежде чем откусить кусок картошки. — По крайней мере, большую часть года. У меня еще один месяц отпуска или около того.

Неожиданный ответ. — А что ты преподаешь?

— Физика, — сказал он. — И мастерская. — Видя мой удивленный взгляд, он добавил, — У нас маленькая школа. Некоторые из нас преподают по два предмета.

— Я догадалась. — улыбнулась я. — Они выглядят полярно противоположными.

Он покачал головой. — Ты удивишься. К тому же это дает мне возможность проводить множество обзорных поездок в космический центр —.

— Ты можешь взять с собой туда Эжени. — вмешалась Кэндис. Она обратилась ко мне. — Он проводит там так много времени, что они должны платить ему за проведение экскурсий. Ты должен с ними поговорить, Эван. Этим летом ты можешь заработать немного дополнительных денег.

— Я уверен, что смогу взять ее без просьб о компенсации со стороны космического центра, — терпеливо сказал Эван. — Конечно, если она захочет поехать.

— Несомненно, — согласилась я, потому что еще была не совсем уверена, чем я вообще буду здесь заниматься. Я не понимала иронии своей жизни. Я просто не могла скрыться в теневом мире тайн и магии; а теперь я подписалась на познавание последнего триумфа человеческой технологии. — Это должно быть классно.

— Только сильно не загоняй ее, — предупредила Кэндис. — Она беременна. У нее будут двойняшки.

Эван оценивающе оглядел меня с ног до головы. — Правда? Я бы даже не сказал.

— Льстец, — пробормотала я, еще больше развеселив его.

— А также ты не должен брать ее ни на какие тренажеры — прибавила Кэндис. — Они не полезны для беременных женщин.

— Это я знаю — спокойно сказал Эван.

— Просто хочу быть уверена, — ответила она. — Мне известно, насколько ты безответственным ты иногда бываешь.

Если честно, то Эван показался мне последним из безответственных, каких я только знала — соперничающим только с Чарльзом. Их легкий характер, видимо, был фамильной чертой. Оба были улыбчивыми и ко всему относились добродушно. Даже несмотря на приставания к ним Кэндис по разным поводам, было очевидно, что в их кругу было много любви, и все они хотели приобщить меня к их близости. Это было одновременно и трогательным и необычным, и я упомянула это в разговоре с Эваном позже.

— Твои тетя и дядя такие хорошие, — призналась я, когда мы остались одни. Чарльз отправил в мою комнату Эвана подключить запасной DVD-плейер. — Я знаю, что она в друзьях с Роландом — моим отчимом — но не совсем. Их взаимоотношения выше уровнем, чем просто друзья. Я не ожидала такого гостеприимства.

— Вот такие они и есть. — Эван спиной стоял ко мне в тот момент, когда подключал несколько кабелей к TV и DVD. — Они доброжелательные по жизни. Вот почему они так стараются помочь тебе при любой возможности.

Я нахмурилась. — Из-за Роланда?

— Нет. — Он выпрямился и развернул телевизор, чтобы его проверить. — Из-за ребенка. Гм, детей.

— Какое отношение к ним это имеет?

Довольный всей сделанной работой, он развернулся и внимательно посмотрел на меня с нежной улыбкой. — Они любят детей, а еще больше, малышей. Они не могут иметь своих собственных детей — хотя недостатка в попытках не было. Они прошли через множество мучений, и, даже, несмотря на то, что некоторым образом смирились, но я знаю, что это все еще до сих пор причиняет им боль.

— Я понятия не имела, — прошептала я. Я положила руку на свой живот. — Я чувствую себя неловко. Может, мне стоит уехать…

— Даже и не думай, — упрекнул он. — Они не ожесточились. Как я уже говорил, они отличные люди, и то, что ты носишь двойняшек, просто наполняет их радостью. Ты можешь оставаться здесь так долго, сколько захочешь — ты и дети — и они будут этим восхищаться. Нет такого, что бы они не сделали для тебя. — Его слова смутили меня напоминанием о постоянных — Что я не мог бы для тебя сделать? — тонких замечаний Дориана.

Я задалась вопросом, знал ли Роланд о бездетности Ридзов, когда он определился в выборе этого места для меня. Не предполагал ли он, что их ситуация добавит дополнительный уровень безопасности?

— Не знаю, что и сказать. Мне бы только не хотелось… Я не знаю. Все это меня просто потрясло. Я не думаю, что смогу отплатить им за это.

— Просто признай это и разреши им заботиться о тебе. — Эван подмигнул мне. — Это и будет большой платой за это, поверь мне. — Он направился к двери и сдержал зевок. Я должен идти прямо сейчас, пока не рухнул, но вскоре я тебе позвоню, чтобы ты подтвердила, поедешь ли в космический центр. А если нет, тогда так и скажи. Не давай Кэндис давить на себя.

— Нет, — честно ответила я. — Это звучит забавно.

Эван ушел, а остальные домочадцы угомонились. Оба, и Чарльз и Кэндис побеспокоились, чтобы увериться, не нуждаюсь ли я в чем-нибудь еще, прежде чем лечь спать. Я заверила их, что все в порядке и, наконец, закрыла дверь в свою комнатку. Вздохнув, я вытянулась на кровати.

— Что со мной происходит? — я прошептала, уставясь на сосновые рейки. День назад я была королевой волшебного королевства, приказывая армиям и владея могущественной магией. А на следующий, я живу в деревне, любима добросердечной семьей, чьим единственным стремлением были доброта и привязанность к другим. Это привело меня в смущение и неуверенность в том, что же я желаю в этом мире. И вот что странно, впервые с того времени, как я покинула Иной Мир и начала свое безумное путешествие, я по-настоящему почувствовала одиночество. Мой стиль жизни был бурным — хотя и опасным — но был знакомым и желанным. Теперь же я попала в более простой, беспечный мир… но я задавалась вопросом — а если я всегда действительно чувствовала свою принадлежность к нему.

Я старательно пыталась оттолкнуть изображения лица Дориана, сплывающих в моей памяти.

Небольшой трепет в животе заставил меня подскочить вверх. Я села в недоумении, глупо озираясь. Что это было? Было ли это…? Неуверенно я положила руку на живот, ожидая продолжения. Ничего не произошло. Я попыталась вспомнить, что же врач говорил о шевелении младенцев. Я вспомнила сравнение с рыбкой и — более существенно — ее комментарий, что это будет походить на то, как что-то попытается протолкаться из меня пинками наружу.

Когда ничего больше не случилось, я легла обратно на кровать. Должна быть причина, решила я. Слишком много тушеного мяса. Мышечный спазм. Я почти себя убедила, что мне это показалось, когда еще одно трепыхание в другой части живота заставило меня широко открыть глаза. Я почти не дышала, пока не сказала себе, что это не полезно для здоровья никому из нас.

Я совсем не использовала магию, а вместо этого открыла свои ощущения так, что я могла чувствовать воздух и воду вокруг меня. Я могла слышать гул насекомых на улице и чувствовать запах листьев на деревьях за моим окном. Мир пребывал в уютной гармонии в то время как я соединила руки и осторожно опустила их снова на живот. Следующее трепыхание ответило мне, и я осознала, что может быть, независимо от того, что все полностью изменилось, теперь я уже не была одна.