Теория большого взрыва

Глава шестнадцатая. Нелюбовь

С Жанной Вадим познакомился на работе. На их объекте был медицинский пункт. Молоденькие медсёстры в нём часто менялись: кто-то выходил замуж и рожал детей, кто-то шёл на повышение. Прошедшей зимой в медпункте появилась новенькая. Вадим с медсёстрами по службе не сталкивался, здания их были огромными, народу в них работало великое множество, знать абсолютно всех в лицо и по именам было невозможно. Да и не входило это в их обязанности. Всё равно объект режимный, и вход строго по пропускам. Поэтому Вадим, конечно, пару раз видел новую медсестру и знал, кто это, но и только.

В тот день один из его подчинённых неожиданно упал в обморок. Такое иногда случалось: не все могут по два часа стоять на посту практически неподвижно, многим становится плохо. Вот и этот молоденький прапорщик неожиданно рухнул кулём, сильно ударившись при падении рукой и бровью. Вадим, который к счастью оказался поблизости, едва ли не на себе оттащил бедолагу в медпункт, попросил осмотреть, померить давление и пульс, обработать ссадины на лице.

Симпатичная новенькая медсестра проделала всё необходимое сноровисто, ласково улыбаясь пришедшему в себя и очень стеснявшемуся пострадавшему, продезинфицировала полученные раны, осмотрела руку и пообещала, что до свадьбы непременно заживёт.

На следующий день Вадим купил коробку конфет, чтобы поблагодарить её за помощь и неравнодушие. Никаких романтических мыслей у Валдайцев не было, он вообще считал, что строить отношения там, где работаешь, неправильно и чревато осложнениями, и просто хотел поблагодарить девушку за заботу о его подчинённом. Милая медсестра Жанна конфеты приняла и с того дня стала попадаться ему на глаза всё чаще и чаще. Встречаясь с Вадимом в длинных запутанных коридорах, она приветливо улыбалась ему и заинтересованно расспрашивала о самочувствии пострадавшего и делах. Валдайцев и сам не заметил, как привык и к этим беседам, и к самой Жанне. Вскоре они начали встречаться.

Поначалу Вадиму в их отношениях всё нравилось. Жанна оказалась девушкой очень приятной, приветливой и обаятельной. К постоянной занятости Валдайцева она относилась с пониманием: всё видела своими глазами. А потому сцен ревности не устраивала, тотальным недоверием, каким частенько грешили жёны и девушки коллег Вадима, не изводила и радовалась любой возможности побыть вместе.

Вскоре Валдайцев впервые ощутил, что, похоже, у них всё «серьёзно». Вадим прислушался к себе, покопался в своих чувствах и эмоциях и решил, что, пожалуй, от добра добра не ищут. Возможно, то, что он испытывает к Жанне, и не любовь пока, но сильная симпатия совершенно определённо. А это уже много. В тридцать два года глупо ожидать бури эмоций. Да и вряд ли она нужна, эта самая буря. Ничего хорошего после неё не останется. Пройдёт, перевернёт привычную устоявшуюся жизнь и утихнет, растает во времени и пространстве. А после неё что? Пожалуй, что и ничего. Бессмыслица и пустота. Лучше уж строить отношения на симпатии. А там, глядишь, и любовь подтянется. Было бы желание. У самого Вадима желание потрудиться в этом направлении имелось, и он надеялся, что и у Жанны тоже.

Поэтому, хотя разговоров о свадьбе между ним и Жанной пока не случалось, Вадим постепенно склонялся к мысли, что к этому всё и идёт. И мысль эта его не пугала. Правда, и особой радости не доставляла. Ровно и спокойно было у него на душе. И ему стало казаться, что, возможно, так и должно быть. Сам он африканских страстей никогда не искал, подтверждением силы чувств не считал и жить на вулкане не хотел. Думая о любви — а он о ней думал, конечно, это всё сказки, что мужчины далеки от таких мыслей, ничего подобного, думают, может, и не так часто, как девочки-подростки, но всё равно думают — он никогда не рисовал себе в воображении стихию, ему это просто было не нужно.

Зато в его представление о любви и счастье входили покой, понимание, взаимоуважение, дружба и абсолютное доверие. Вадим, считая отношения родителей крайне неудачными и несчастливыми, для себя сделал однозначный вывод: он не допустит, чтобы в его семье крики и скандалы стали нормой общения. Вот и вывел путём долгих размышлений именно такую формулу.

Однако всё пошло как-то не так, как виделось ему. И после нескольких месяцев общения с Жанной Вадим, старающийся быть честным самим с собой, подвёл итоги. Выводы были неутешительными: покой и взаимоуважение — да, в их отношениях имелись. И даже доверие, пожалуй, тоже. А вот с пониманием и дружбой дела обстояли не так хорошо, как хотелось бы. Взгляды на жизнь у них, как оказалось, были очень разными. Вадим в последнее время часто вспоминал слова своей мудрой бабушки, которая говорила, что муж и жена должны смотреть не друг на друга, а в одну сторону. В отличие от родителей, бабушка с дедом как раз жили очень хорошо, дружно, и до последних дней любили друг друга. Ссорились, конечно, не без этого. Но случалось нечасто и как-то не всерьёз. Маленький Вадим даже не пугался никогда, словно понимал, что ту большую любовь, которая есть между его стариками, такими ссорами не нарушить и уж тем более не уничтожить. И поэтому словам своей бабушки он верил.

Но со взглядом «в одну сторону» у них с Жанной пока получалось не очень хорошо. Да что уж там... Совсем не получалось. И это беспокоило Вадима, но, казалось, совсем не волновало Жанну. Она уже перестала скрывать, что хочет за него замуж и, хотя не говорила об их скорой свадьбе, вела себя так, что только человек с кожей толщиной со слоновью не догадался бы. Вадим же толстокожим не был и все намёки Жанны прекрасно понимал и томился: формула счастья не складывалась и на почве имеющихся в наличии симпатии, взаимоуважения, доверия и покоя любовь почему-то вырастать отказывалась, даже крохотного слабого росточка не появилось.

Вадим с тоской смотрел на Жанну и думал: «Не люблю. Не люблю». Ему нравилась эта хорошая славная девушка, он ценил её, видел все многочисленные достоинства, но он с ужасом осознавал, что ошибся и дал слишком далеко зайти отношениям, которые были обречены на крах. А ещё было безумно жаль Жанну, в сложившейся ситуации он винил только себя и совершенно не знал, как всё исправить. Расстаться с человеком, к которому имеется целый список претензий, наверное, гораздо легче. Во всяком случае, есть чем себя оправдывать. А вот бросить славную добрую девушку «просто так»…

Вадим страшно переживал, ругал себя, постоянно заглядывал в собственное сердце в поисках зародившейся любви — и не находил её. В его случае старинная мудрость «стерпится — слюбится» не сработала. И он искренне не понимал почему.

Вариантов безболезненного для Жанны выхода из ситуации Вадим не видел. Пока в голову пришло только одно: попытаться постепенно отучить её от себя, чтобы неизбежное расставание не стало для неё трагедией. И вроде бы даже стало получаться. Они реже виделись, меньше разговаривали по телефону и за последние три недели ни разу не выбрались «в люди». Вадим прекрасно понимал, что процесс этот будет долгим, и был готов потерпеть, лишь бы не обидеть ни в чём не повинного хорошего человека. Но сегодня он вдруг осознал, что поступает неправильно.

С чего он взял, что Жанна не понимает происходящего и не чувствует его охлаждения? Почему он унижает её неизвестностью? Разве это правильно?

И он решился на разговор.

Тот получился непростым. Наверное, по-другому и быть не могло. Но Вадим, утешая плачущую Жанну, почему-то вспомнил Ангелину и подумал, что она до последнего бы держала лицо, сжимала губы и гордо вздёргивала подбородок, однако заплакать себе не позволила бы — не тот характер. Нет, он Жанну, конечно, не осуждал, каждому своё, и силы у всех разные. Но отчётливо понимал, что сегодня встретил женщину, которая ему не просто понравилась — восхитила. Поэтому, когда Жанна плаксиво выкрикнула в трубку:

- Ты встретил другую! - он не смог ей соврать и признался:

- Да, встретил.

- Как ты мог?!

- Прости, я очень виноват перед тобой.

- И сколько вы уже встречаетесь за моей спиной? - уже тише и спокойнее спросила Жанна. Вадиму снова стало бесконечно жаль её, всё же хорошая она девушка, не истеричка и не мегера. И он честно ответил:

- Нисколько.

- Как это? - не поняла Жанна.

- Она ещё даже не знает ни о чём. Мы встретились всего один раз. - Вадим грустно улыбнулся, вспомнив, пустую крышу, на которой он ожидал увидеть Ангелину, уезжая от дома Карины, но не увидел.

- Как?.. И ты… после одной встречи готов разрушить то, что было у нас?

- Дело не в этой девушке, Жанна. - Вадим вздохнул: ну как можно объяснить всё то, что происходит у него в душе?! - Вернее, не только в ней. Просто, встретив её, я в очередной раз понял, что наши с тобой отношения не имеют будущего. Это была последняя капля… Вот и всё… Ты ни в чём не виновата. Только я. Ты прекрасная девушка, и другой был бы счастлив встретить тебя. Но не я. Прости.

- Что есть в ней, чего нет во мне? - зачем-то спросила Жанна.

- Жанн, я не знаю. Я же говорю, мы почти незнакомы.

- Это что, любовь с первого взгляда?

Вадим подумал и ответил:

- Нет. Это любовь с первого поступка.

- Как это? Что такое она сделала?! Первая полетела в космос? Прыгнула с парашютом на Северный полюс?.. Я не понимаю…

- Нет, она просто не прошла мимо чужой беды и попыталась помочь.

- И что? Этого достаточно, чтобы влюбиться? - не поверила Жанна.

- Как оказалось — да. - Вадим понимал, что это объяснение для Жанны — пустой звук, и больше всего хотел, чтобы этот бессмысленный разговор поскорее закончился.

- И… этого достаточно, чтобы расстаться?

Господи, как тяжело-то, как муторно… И как ей объяснить, что дело не в накрывшей его любви к кому-то другому, а в нелюбви к ней, к Жанне?

- А она, она тоже в тебя влюбилась вот так, с первого взгляда?

- Нет. Я же говорю, она ни о чём не знает. - Вадим снова вспомнил пустую крышу. - Но это и неважно. Важно то, что мой мир изменился. До встречи с этим человеком был один — теперь стал совсем другим... Этот человек мог оказаться не девушкой, а, например, стариком или женщиной средних лет. Неважно. Просто появился человек, который поразил меня так, что я не могу уже жить по-прежнему. Понимаешь? Я очень уважаю тебя и не хочу и не могу обманывать, поэтому и позвонил сейчас...

- Она красивая? - невпопад спросила Жанна, и Вадим вдруг осознал, что она его совершенно не понимает и не хочет понять. Возможно, это оттого, что ей сейчас больно и обидно. Но скорее всего просто потому, что они не подходят друг другу. Вот и всё. Несовпадение. Непонимание. Нелюбовь. Что ж тут поделаешь?

- Красивая, - не стал лукавить он.

- Красивее меня?

- Нет. Вы просто разные.

- Ну и катись к этой… своей! - вдруг зло выкрикнула Жанна.

- Она не моя. И я не могу к ней катиться… Ты пойми, я ухожу не к ней.

- Ну да, ну да. Ты уходишь от меня. Но не к ней. Так я и поверила... - Жанна снова заплакала.

- Прости. - Ещё раз искренне повторил Вадим. - И пусть у тебя всё будет хорошо.

- Сказал добрый человек, отрубая собаке хвост… - сквозь слёзы продолжила Жанна.

Вадим снова вздохнул и негромко, ласково сказал:

- Жанн, без хвоста можно жить... Поболит немного и пройдёт, как и не было ничего. Настоящая беда — потерять себя. Я чуть было не потерял, но вовремя остановился. А если бы не смог, то плохо было бы не только мне, но и тебе. Нет ничего хуже, чем жить с человеком, который тебя не любит. И какое счастье — не сделать ошибки. Мы не сделали. И ты ещё поймёшь это...

Жанна помолчала, потом глухо сказала:

- Сейчас я тебя ненавижу. Но ты меня никогда не обманывал... Может быть, ты и прав… Сделай так, чтобы мы по возможности не встречались. Чтобы хвост перестал болеть, ему нужно дать зажить. Хорошо?

- Хорошо.

Раздались частые гудки. Вадим откинулся на спинку стула. Как же тяжело… Как жалко Жанну… Он вспомнил об Ангелине. «Я бы предпочла, чтобы вы были рядом», - прозвучали у него в голове её сегодняшние слова, и он вдруг улыбнулся. Рядом… Какое хорошее слово… За него стоит бороться.