Тлен и пепел

***

В прохладном воздухе висел терпкий запах древесной смолы, лесная подстилка из выцветших иголок мягко и непривычно пружинила под ногами. Хвоей дышалось легко, приятно.

Колкие ветви елей дрогнули, когда я в очередной раз зацепила их плащом, и обдали мелкими холодными брызгами, оставшимися после небольшого дождя, успевшего пройти, пока мы с некромантом разговаривали в его убежище.

Мы шли меж соснами и елями не меньше получаса, когда за густыми зарослями лес резко расступился, и я потрясенно замерла.

Лунные свет мягко подсвечивал сероватые развалины когда-то просторного и монументального храма, которого здесь я никак не ожидала увидеть. Балансирующий в воздухе светоч Идвина кидал мечущиеся тени на камень, словно оживляя давно заброшенное место.

Знак бога крови Верниса, опрокинутый полумесяц, словно перечеркнутый тонкой линией, располагался прямо над аркой, где когда-то были двухстворчатые деревянные двери входа, и намекал на то, что этот божий дом принадлежал далеко не людям, никогда не использовавших именно этот символ.

Святилище вампиров, покинутое во время тысячелетней войны?..

От одних мыслей об этом колени начинали ходить ходуном.

Большая часть храма оказалась разрушена. Полностью обвалились две наружных стены, демонстрирую внутренние арки и простой каменный алтарь, рухнули изящные своды, опаленные чем-то черным. Витражи были выбиты, а те что остались — словно выцвели, и лишь отсветы лилового и зеленого давали приблизительное представление о том, как они когда-то могли выглядеть.

Вокруг развалин едва заметно угадывались остовы деревянных строений, обнажившихся на сырой земле по весне. По праву руку от нас выглядывала полуразвалившаяся выложенная мелким камнем наземная часть колодца.

— Здесь опасно. Не отходи от меня далеко.

Некромант мог бы мне этого и не говорить — я прекрасно чувствовала угрозу, разлитую в здешнем воздухе. Если бы не банальная гордость, я бы вцепилась в локоть Идвина и даже не думала бы его отпускать.

— Я считала, что вампир не может стать духом после смерти, — тихо призналась я, оглядываясь. — Ведь для этого, как минимум, необходимо иметь душу.

— Аккуратнее в этом месте со словами, Клэр! — Резко побелел Идвин. — И что за глупости? Душа у всех разумных существ одинакова, и вампиры не исключение…

Прежде чем я успела ответить, прямо в воздухе перед нами медленно соткалась тонкая женская фигура.

Белые, словно седые волосы, серое платье на худом, изможденном теле. Большие миндалевидные глаза, радужка на которых была настолько черна, что сливалась со зрачком. Пляшущие тени на стенах отчетливо виделись сквозь светящуюся голубовато-белым призрачную плоть.

— Кажется, я уже говорила тебе не ошиваться в нашем храме, некромант, — проговорила призрак низким голосом с легкой хрипотцой.

Я все-таки схватилась за локоть Идвина, тесно прижимаясь к молодому человеку.

Хвала богам, что я не могу видеть ничего подобного без применения специального зелья…

— Моя почтение, госпожа Анрелль, — непринужденно наклонил голову мой спутник. — Но на это раз я потревожил ваш покой исключительно по делу.

Белое чуть вытянутое лицо госпожи Анрелль, казалось, абсолютно ничего не выражало. Ветра не было, но густые длинные волосы когда-то давно умершей женщины слегка шевелились, словно она смотрела на нас сквозь толщу воды.

От нее физически тянуло холодом, как будто рядом положили огромный кусок льда.

Перебарывая страх, я с интересом разглядывала призрака, пытаясь понять, была ли эта женщина при жизни вампиром, но у призраков не было ауры, по которой можно было отличить человека от нелюдя.

— Мы с моей спутницей хотим предложить сделку, — заявил некромант.

Я заставила себя кивнуть.

Идвин отчего-то не посчитал нужным даже предупредил меня о том, что мы будем не пленять духов, а зачем-то с ними договариваться. В записной книге моего предка ничего не значилось про переговоры с призрачной братией, и до сего момента я и понятия не имела, что с призраками можно вести вполне осмысленный разговор, и уж тем более не планировала им что-то предлагать.

— Что тебе нужно? — чуть наклонила голову Анрелль. Ни один мускул на ее лице не дрогнул.

Было совершенно непонятно, злиться она, или же ей интересно, что может предложить некромант.

— Позволь взять кого-то из твоих слуг. Взамен мы принесем кровавую дань Вернису в вашем храме.

Сдержать свое изумление я более не могла. Кровавую дань? Что вообще здесь происходит?..

Призрак вдруг улыбнулась, впервые за все время выдавая хоть какую-то эмоцию.

— Если вам вдруг хватит силенок кого-то здесь подчинить, пролив взамен кровь на нашем алтаре, препятствовать не стану. При условии, что после выполнения возложенной на него миссии дух вернется сюда. Но, — Ее улыбка вдруг стала опасным оскалом с тонкими белыми вытянутыми зубами, — если ты, мальчишка, вдруг попробуешь вероломно отправить эту душу в мир Иной, то ты и твоя смазливая подружка присоединитесь к нам...

Лицо призрака в мгновение оказалось всего в ладони от нас, и я едва не вскрикнула.

— Мы принадлежим Вернису, людиш-шки…

Слова, сказанные шепотом, осязаемой болью впились в барабанные перепонки. Тело духа прошло рябью и истаяло легкой дымкой.

— Ч-что это было?.. — Выдавила я.

В заледеневшем воздухе дыхание вырвалось облачком пара.

— Госпожа Анрелль невероятно мила для банши, не правда ли?.. — Словно через силу улыбнулся некромант.

Банши?.. Что ж, значит, я одна из тех немногих, кому довелось как повстречать одного из самых сильных призраков в этом мире, так и пережить эту встречу.

— Действительно очень мила, — поспешно кивнула я.

Было удивительно, что Идвин так легко сюда меня привел и пошел на контакт с этим существом. А страх перед призрачной женщиной, от которой буквально стыла кровь в жилах, более чем обоснован.

В древних рулевских легендах крик банши всегда предвещал скорую смерть. И, увы, основной причиной смерти несчастного заблудшего путника оказывалась сама же банши.

Убийство криком, — еще малое, на что этот дух способен. Куда более пугало его умение вытягивать и поглощать душу живых, не прикладывая для это особых усилий.

В банши после смерти могла воплотиться только женщина с сильными магическими способностями, чаще всего, уже в годах, волевая, с повышенным чувством долга. После смерти у подобных ей оставалось важное дело, некая миссия, ради которой эти сущности сознательно не уходили в мир Иной.

— Она, наверное, была жрицей этого храма?.. — Спросила я, украдкой оглядываясь на развалины.

Ощущение нависшей угрозы ушло, но по позвоночнику гулял холодок, словно кто-то пристально смотрел в спину.

— Думаю, что-то вроде того. В любом случае, сейчас она полноправная хозяйка этих мест.

— Вы же с ней уже знакомы?..

— Случайно вышло. — Судя по лицу некроманта, эти воспоминания вызывали у него противоречивые чувства. — Когда забрел сюда впервые, госпожа Анрелль, поняв, что я не мародер, милостиво оставила мне жизнь, хотя мы и знатно повздорили… Главное, чтобы она и дальше не изменила свое решение... Пошли, теперь нам нужен алтарь.

Точно, кровавая дань. Эта часть сделки с банши особенно не пришлась мне по вкусу.

Некромант устремился вперед, по остаткам лестницы в храм, и не оставалось ничего иного, как последовать за ним.

Светоч озарил блестящие черные колонны с вырезанными угловатыми узорами. Я остановилась и с удивлением коснулась гладкой полупрозрачной поверхности. Дымчатый обсидиан?.. Определенно, когда-то это место было не просто храмом при вампирском поселении.

Внутри здание оказалось просторнее, чем я могла подумать. Мы прошли вытянутый длинный зал, засыпанный крошкой, камнями и мусором, лежащим на дорогой мраморной плитке, и приблизились к серому вытянутому алтарному камню с едва различимыми венами кровостоков.

Судя по тому, что Идвин хотел помочь мне, и явно не ценой собственной жизни, и что с нами не было никого на роль невинной жертвы, все же, кровавой данью должна быть стать лишь пролитая кровь, а не умерщвление живого существа.

Значит, придется себе что-то резать. Кровь из пальца для бога отмщения — несерьезно, а вот ладонь должна сойти...

Прежде чем я озвучила свои мысли вслух, Идвин, не оглядываясь, достал тонкий стилет и молча резанул себе по запястью.

Я охнула, прижимая ладонь ко рту, а затем, едва оцепенение спало, кинулась искать свой носовой платок, чтобы остановить кровотечение.

В полутьме кровь казалась почти черной. Ее капли кляксами расползались по пыльной поверхности алтаря, тяжело падали на плитку. И так бледные скулы некроманта словно мазнули белой краской, а губы сжались в тонкую полоску.

Наконец, дрожащие пальцы нащупали аккуратно сложенную ткань. Я достала платок и с громким треском порвала на широкие полосы.

Идвин на удивление смиренно дал перебинтовать платком свою руку. Пока я пыталась как можно быстрее и при этом тщательнее завязать ткань, взгляд зацепился за пару застарелых шрамов на тыльной стороне ладони некроманта. У меня было что-то похожее, правда, отбеленное, и потому незаметное.

Мои шрамы — это ожоги после неудачных алхимических опытов еще в детстве.

— Я бы сама, ты-то зачем… — растерянно пробормотала, завязывая тонкие хвостики импровизированного бинта.

Идвин упорно не смотрел мне в глаза. Изорванный платок медленно темнел.

— Надеюсь, кровь сейчас остановится. Идвин… дух нужен мне, и кровь должна была бы быть моя…

— Все нормально, не волнуйся. Немало ритуалов завязано на крови, и поэтому мне не впервой резать себе руки, — Пояснил некромант и через силу улыбнулся. — К тому же, столь худые бледные барышни как ты обычно чувствительны к кровопотерям, а нам еще призрака пленять, забыла?..

— ...Спасибо тебе... за все, — сказала я и слабо улыбнулась некроманту в ответ.

Тот, словно бы ощущая крайнюю неловкость, прижал пораненную руку к груди, оглянулся и уже деловым тоном проговорил:

— Итак, кровавая дань принесена. Теперь нам осталось выбрать призрака.

— Выбрать? Пока, кроме госпожи Анрелль, мы не встретили здесь еще ни одного духа, — во мне зашевелилось беспокойство.

— Ты… правда их не видишь даже под зельем?.. — отчего-то очень тихо спросил некромант.

— Не вижу кого?..

Идвин подошел ко мне ближе, и, тронув за плечи, мягко развернул лицом к пустующему залу, заваленному обломками да сором. Я с недоумением посмотрела на некроманта, чувствуя, как легкий безотчетный страх тонкими ниточками-щупальцами окутывает мое тело.

— Они застыли на самой грани этого мира. Посмотри на них моими глазами.

Он медленно нагнулся, пачкая пальцы в своей же крови.

Полыхнула зеленоватым вязь незнакомого заклинанья. Кровь посерела, и тут же без всякого ветра разлетелась на пепелинки, собравшиеся в подвижное едва различимое облако.

Не ожидая подвоха, я сделала очередной вдох, и пепел змейкой втянулся в ноздри. Я запоздала взмахнула рукой. На языке загорчил привкус жженого, глаза защипало, а горло засаднило. Я судорожно хлюпнула носом, вытирая проступившие слезы, про себя костеря некроманта, который не привык предупреждать меня заранее о чем-либо. И подняла глаза.

Зал был полон.

Едва различимые призрачные фигуры, игнорируя обломки, рядами застыли перед алтарем на коленях в своем вечном молебне. Мужчины и женщины, молодые и старые, в мешковатых и простых или дорогих и модных на старинный манер одеяниях. Не было только маленьких детей, но вампиры не способны к зачатию, а обращение детей до их созревания во все века широко порицалось.

Духи сидели с отрешенными лицами, закрытыми глазами и сложенными ладонями, полностью игнорируя присутствие посторонних.

Я, от шока даже не пытаясь сдержаться, тихо выругалась тем ругательством, знать которое не к лицу женщине любого сословия.

Вернис побери, убрать их прозрачность, — и они выглядят как самые обычные люди. Все они встретили свою смерть прямо здесь, во время службы? Костей в храме нет, но их и не остается после смерти вампиров, а пепел легко разносится ветром и вымывается дождем.

— Почему мы пришли именно сюда? — вырвалось у меня.

Я догадывалась, что места смертей часто способны производить тягостное впечатление, но то что я видела перед собой, было уже за некой гранью.

— Я знал, что мы найдем здесь то, что ищем. Времени оставалось слишком мало, чтобы рассматривать иные варианты. Клэр, ты же помнишь, что нужно делать для укрощения призрака?..

Коротко кивнула, усилием воли заставляя себя вспомнить, ради чего и кого все это делаю. Обвела глазами заполненный зал.

Наконец, вздохнула и шагнула к призрачной женщине, которая волей случая оказалась ко мне ближе всего. Прислушалась к собственным ощущениям и взмахнула рукой, разминая пальцы.

Надеюсь, кровавую дань приняли.

Фиолетовые узоры вспыхнули в воздухе, и потянулись до выбранного мной призрака. Ресницы короткостриженой молодой женщины дрогнули, и она распахнула большие глаза, обрамленные белыми ресницами. Легкий ток адреналина промчался по телу, — я ждала, что дух непременно поведет себя подобно той девочки на кладбище.

Но черты призрака остались прежними. Она медленно поднялась, по старой и уже ненужной привычке отряхивая юбку. Ее глаза пристально вперились в мои, и я ощутила, как поток силы натолкнулся на некое препятствие, Фиолетовые нити в воздухе замерли и мелко задрожали.

В глубине души мне не хотелось этого. Тревожить мертвых после всего того, что я за последнее время смогла почувствовать и узнать, еще больше казалось чем-то неправильным. Все мы после смерти заслужили покой, а не болезненное существование привязанной к предсмертным чувствам заблудшей души. Как же подло...

Призрак шагнула вперед, и под ее ртом залегла упрямая и высокомерная складка. Идвин стоял совсем близко, и я, даже не смотря на него, ощутила, как он напрягся.

Еще один шаг духа ко мне на встречу, и весь зал разом распахнул глаза. Резко стало холоднее.

В воздухе замерцал магический щит некроманта, ограждающий нас. Вязь заклятья задрожала с утроенной силой, и я с трудом удерживала трепещущую нить силы, которая вот-вот должна была порваться.

«Помоги мне, — одними губами в отчаянии прошептала я. — Пожалуйста, прошу…»

Женщина чуть наклонила голову, и в ее глазах мелькнуло недоумение.

Ни на что не рассчитывая и не задумываясь о том, как именно это делаю, я послала духу обрывки образов, смешавшихся с моим страхом за родителей и их будущее.

Мое исчезновение станет для отца и матери сильным ударом, а разорение и потеря «Светоча» — последней каплей, которая их добьет. Правда, разве призрака нечеловека сможет это как-то тронуть или заинтересовать?.. Способны ли духи на сопереживание или они лишь остатки того, что когда-то было их личностью?

Неожиданно выражение лица призрака смягчилось. Она опустила глаза, и незримая преграда, не дающая мне подчинить ее, вдруг исчезла.

Лиловая спираль закрутилась вокруг призрачной фигуры, играя неощутимым для живых ветром со складками на ее платье.

Я взглянула на зал, и облегченно выдохнула. Призраки вокруг нас закрыли глаза и вновь погрузились в молитву, словно бы ничего не произошло. Повлияло ли на это то, что дух позволила пленить себя сама?.. Я сглотнула и решила об этом не думать.

Призрак женщины недвижно стоял передо мной.

Как это было со скелетами, я чувствовала, как в ней пульсирует моя сила. Разница была в том, что без моего желания пустой скелет не мог и пошевелить и фалангой, будучи лишь пустым сосудом, а здесь по призрачной плоти в то же время циркулировал упругий поток чужой воли. Я не могла управлять этой женщиной как куклой в прямом смысле этого слова, но моя власть была несколько иной.

— Молодец, Клэр. — Голос некроманта чуть дрожал.

Я вытащила из-за пазухи блокнот и извлекла из корешка серебристую ручку. Провела над ней рукой, и остатки ауры Эвалуса замерцали разноцветной пылью.

— Этого должно хватить с лихвой, — оценивающе произнес Идвин. Он протянул руку и пылинки собрались в небольшой висящий в воздухе сгусток.

Некромант щелкнул пальцами, и переливающийся шарик поплыл к плененному призраку. Едва он коснулся духа, то тут же растворился в призрачной плоти.

По тонкой, связывающей нас невидимой нити, я ощутила вспыхнувший интерес давно умершей женщины. Она, пусть даже и не шелохнулась, но споро разбирала на мелкие составляющие только что полученную энергию. Результат разбора ей не сильно пришелся по вкусу, и симпатичное лицо исказило легкое отвращение.

Я улыбнулась, будучи солидарной с мнением своей пленницы.

— И что мне теперь делать? — тихо спросила я.

— Просто прикажи ей выполнить то, что тебе нужно. — Пожал плечами некромант с таким видом, словно я спросила какую-то ерунду.

Замешкалась, неуютно ощущая себя в новой роли госпожи для духа. Все же, это не Вайну в лавку посылать.

— Этот человек… Он проворачивает какие-то грязные дела за спиной моего отца, — Сумбур в голове очень медленно формировался в связную мысль. — Я хочу, чтобы ты некоторое время побыла рядом с ним и выяснила, что он задумал. Мне интересно все, чем он занимается.

Призрак кивнул.

— Будет выполнено, — ее голос был мягок и приятен.

И истаяла, оставляя ощущение легкой прохлады на коже. Я продолжала чувствовать духа, как прозрачная оболочка его эфемерного тела быстро отдаляется от этого места, ведомая остатками ауры Эвалуса.

— Что, и все? — потянула я, — Так просто?

— Пока что да. Но чем дольше она будет у тебя под контролем, тем сложнее станет удерживать связь...

Некромант говорил дальше, но я уже не могла его слушать.

Накатил необоснованный ужас. Я громко выдохнула, прижимая ладонь к груди, где бешено забилось сердце. Шаг назад, — и едва не осела на алтарь, пачкая штаны в крови и пыли.

Я смутно чувствовала, как Идвин помогает мне встать. Легко бьет по щекам, пытаясь привести в чувство, отряхивает налипшую на одежду грязь.

— Что происходит? — с трудом проговорила я непослушным языком.

Призрак явилась легким сквозняком. Ее силуэт поначалу вырисовывался молочным облачком, на котором медленно проступили очертания фигуры, одежды, и лишь затем оформилось лицо.

— Прошу прощение, повелительница, но я не могу выполнить это поручение.

Ее губы отчего-то дрожали. Глаза переполнял... страх?

Так это ее чувства я испытала? И это при том, что, наученная Идвином, по привычке поставила все требуемые блоки, которые должны оберегать меня от влияний извне.

— Как это понимать? — тихо и угрожающе спросил некромант.

— Я… просто не могу. Над этим человеком уже довлеет другой дух. Из подселенцев. Так долго, что душа живого почти срослась с мертвым.

От удивления я смогла только раскрыть рот, не в силах что-либо сказать.

— Подселенец? Знаешь конкретно, что за дух?.. — медленно спросил Идвин.

— Это хорогг. Достаточно старый, чтобы представлять для кого-то вроде меня серьезную опасность. Немилостивому Вернису, да будет кровью и мечом запечатлено имя его, было угодно, чтобы хорогг не успел заметить его слугу… Вас опередили и давно. Кто-то, используя духа, уже долгое время внушает этому человеку нужные мысли и постепенно меняет его личность... Хорогг и смертный начали срастаться друг с другом. Жертва оказалась слишком слабовольна, чтобы с ним бороться.

— Хорогг? Это еще кто? — спросила я, смотря на серьезное лицо Идвина.

— Пренеприятные духи, которые и при жизни умели доставить другим людям достаточно неприятностей, — размыто ответил тот и тяжело вздохнул, странно на меня посмотрев. — Клэр… хорогги в природе редкость, сами подсосаться к человеку они не способны, а подселить его может лишь опытный некромант. Убрать его крайне сложно, а без ведома того, кто это сделал — невозможно.

Я медленно осела обратно в пыль, опираясь спиной на гранитный алтарь. В голове в змеиный клубок свились пугающие мысли, и чем дольше я размышляла, тем сильнее ужас сжимал сердце.

— Нужно проверить еще одного человека, — тихо сказала я. — Его личной вещи у меня с собой нет, но, думаю… будет достаточно моей крови. Я… я хочу, чтобы ты взглянула на моего отца.

Идвин протянул мне стилет вперед рукоятью. Стоило провести по его тонкой грани пальцем, как лезвие окрасилось алым.

Кровь, текущая во мне от родителя, содержала в себе насыщенный концентрат энергии, окрашенный в ярко-красный. Призрак поглотил его в виде пульсирующего шарика и снова исчез.

Я молча сунула пораненный палец в рот. Идвин сел рядом. Он явно не имел ни малейшего понятия, что нужно говорить в подобных случаях.

Призрак вернулась быстрее, чем в прошлый раз. Я уставилась на нее, не в силах задать свой вопрос вслух, но уже знала ответ.

Призрачная женщина молча кивнула, подтверждая мою догадку, и на ее лице мелькнуло сочувствие.