Тлен и пепел

***

Знакомый сладковатый запах гниения роз. Мастер теней, сидящий у деревьев около портального камня и тщательно точивший клинок, подскочил, не рассчитывая на незваных гостей.

— Доброго дня, мне нужно увидеть Энтона, — торопливо сказала я. — Есть важная новость.

Мужчина кивнул, убираю холодное оружие.

— Хорошо, миледи. Но придется подождать, господин занят. Это недолго, а пока прошу за мной.

При свете дня дом производил еще более удручающее впечатление. Солнце беспощадно пекло облезлый фасад, доски лестницы, ведущей внутрь, щерились провалами.

— И чем занят милорд? — спросила я, стараясь не оступиться.

— У него важные гости, — нехотя буркнул маг.

— Из Объединенных республик? Кто-то из вашего сообщества?

— Этот визит не имеет отношения к делам некромантов, — ответил мужчина, забываясь и ощупывая языком гнилые зубы. — Если господин Корре пожелает, он сам все вам расскажет.

В той гостиной, где мы в прошлый раз сидели у камина, расположилась Галлея. Она лежала на изящной кушетке, закинув ноги в сапогах на высокую спинку и свесившись головой вниз. Ее рыжие волосы огненной медью рассыпались по полу, а тонкие пальцы от скуки вычерчивали витиеватые знаки в воздухе, не доводя фигуры до конца, чтобы магия, заложенная в символы, не сработала. Когда я вошла, драург лениво мне кивнула и с новым ожесточением вернулась к своему занятию.

— Господин до сих пор занят? — спросил маг теней.

— Ага, — ответила мертвячка. — Уже третий час.

Она украдкой покосилась на меня, и ненароком почти довела очередной символ до конца, что едва не подожгло занавеску.

— Вернисова топка кишками наружу, — процедила Галлея и замахала рукой, развеивая знак над головой. — Эйгус, будь добр, займи нашу гостью в любом другом месте.

Прежде чем маг теней ответил, дверь, ведущая в одну из комнат, смежных с гостиной, скрипнула и отворилась. Галлея мигом встала и подобралась. Потянуло незнакомым запахом, отдающим в легкую горечь.

В гостиную прошел моложавый мужчина с хищным крючковатым носом, но в целом, приятной наружности. За ним, чуть наклонив голову, следовала девушка, и ее появление сразу завладело всем моим внимание, настолько непривычным для наших краев оказалась ее внешность.

Неуловимая странность во всем овале лица, отсутствие привычной резкости форм. Миндалевидный разрез глаз почти без складки верхнего века, темная радужка полностью сливалась со зрачком. Длинные черные волосы струились по тонкой девичьей спине, гладкие и блестящие, невероятно прямые.

И пусть незнакомка и пренебрегала прической, необходимой в обществе, одета она была в красное модное платье с красивыми атласными лентами.

Пока я с любопытством ее разглядывала, то вдруг поняла, что что-то мозолит глаз, отличается от обычной картинки. Я моргнула, сосредотачиваясь.

У этих двоих оказалась плотная тонкая аура...

Вампиры.

Под тяжелым взором мужчины я присела, растягивая на губах приветственную улыбку. А когда поднялась, в комнату уже вошел Энтон.

— Кларисса, не ждал тебя так скоро, — сказал он. — Есть какие-то новости?

— Да, но вижу, я не вовремя?..

Вампир-мужчина почти сразу потерял ко мне интерес, а вампирша, напротив, придирчиво рассматривала меня ровно с тем же упорством, как и я ранее ее.

И это не взгляд женщины к женщине, заинтересовавшейся чужой укладкой. Что-то холодное и расчетливое, оценивающим далеко не ширину талии или стоимость кружева. Она словно смотрела насквозь и видела то, что людям даже с магическими способностями увидеть недоступно. По спине пробежали мурашки.

— Что ты, дорогая, я всегда тебе рад, но придется подождать еще немного. Галлея, господа желают внести плату, но флакон разбился. Принеси нам запасной.

— Разбился?.. — недоверчиво спросила Галлея, но тот же сникла, увидев, как Энтон нахмурился. — Сейчас, мой господин.

Она вышла и быстро вернулась, держа в руках уже знакомый мне флакон. Такой же был у Корре в ту страшную ночь, когда на меня напали.

Вампир требовательно протянул руку, и сосуд перешел к нему. Темноволосая девушка вытащила притаившийся в складках ее пышного платья кинжал и спокойным жестом, словно не делала ничего необычного, резанула по своему запястью.

Темная жидкость полилась в флакон. Вампирша с силой сжимала и разжимала пальцы, заставляя кровь течь быстрее. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем она убрала руку и лизнула порез. Судя по всему, такая кровопотеря никак не повлияла на ее самочувствие.

Что же такого Энтон дает вампирам взамен?..

— Надеюсь, вы, господин Корре, закончите вовремя, — вампир передал драургу наполненный кровью стеклянный затемненный сосуд.

— Конечно. Галлея, будь добра, убери кровь в холодильный шкаф. Господа, был рад иметь с вами дело, — Энтон на мгновение склонил голову. — Кларисса, прошу ко мне.

Кивнула и поспешила как можно скорее избавиться от общества вампиров.

Я прошла в большой просторный кабинет, совмещенный со спальней, как это бывало принято в очень старых домах. Первое, что бросалось в глаза и удивляло, так это то, что все стены заполняли картины, висящие в два-три ряда. В основном это были портреты самых разных господ, среди которых, впрочем, я не увидела ни одного знакомого лица.

В дальнем конце располагалась большая застеленная кровать с бархатным балдахином насыщенного бордового цвета. На узорчатых столбах по углам стыдливыми клочьями висела паутина, до которой не дотянулись руки того, кто попытался навести подобие порядка.

Неподалеку стояли старинные шкафчики, столик со множеством разноцветных склянок и зеркало. Левее находился письменный стол, пыльный и пустой, не считая небольшой медной чаши с пеплом, видимо, представляющим из себя остатки любой корреспонденции в этом доме.

Середину же комнаты занимал мольберт с недоделанной работой. Горьковатый запах стал сильнее, чем в гостиной, и я только сейчас поняла, что так пахнет масло.

Несмотря на то, что картина пока была не завершена, с нее на меня, словно живые, взирали те два вампира, которых принимал в покоях Энтон. Напротив мольберта было кресло, в котором восседал вампир во время позирования, и за которым на картине стояла его спутница.

— Так вы… вы художник? — после короткого молчания потрясенно вымолвила я.

— Каждый имеет право на свое хобби, — пожал плечами Корре. — Я с юности пишу картины, и вампиры как никто другой разбираются в искусстве и ценят прекрасное. Вампирскую кровь сложно раздобыть, и от подобных заказов я не смог отказаться на время пребывания в Рулевии. Увы, здесь Галлея не может полноценно питаться, не привлекая к себе избыточного внимания, эта кровь же позволяет надолго удерживать тело драурга в хорошем состоянии. Да и раны она затягивает превосходно…

— Невероятно, — я позволила себе рассмеяться. — Я могла подумать о вас что угодно, когда увидела флакон с кровью, но никак не это…

Я прошлась по спальне, с любопытством разглядывая картины. Я мало понимала в живописи, но их реализм потрясал. Казалось, изображенные на полотнах вот-вот вздохнут или поправят выбившийся шейный платок. Ничего подобного ранее мне видеть не доводилось.

— Как вы только это делаете?.. Какой талант...

— Многие годы тренировок и ничего более, — ответил Корре. — За столько лет и безрукий бы смог научиться чему-то подобному.

— И сколько же лет вы пишите картины?

— Хм, где-то лет триста, не меньше.

Я обернулась, открыв рот. Энтон смотрел на меня абсолютно серьезно, странно улыбаясь и чуть прикусывая уголок губ.

— Вы отлично сохранились, я бы не дала вам и сотни, — пробормотала, лихорадочно соображая, что же все это значит.

Такое долголетие… достичь его можно было самыми разными путями, но мало кому это удавалось из смертных, и они никогда не спешили делиться своими секретами. Зато были другие способы, которые никак не подразумевали то, что воспользовавшийся ими может оставаться в живых в полном смысле этого слова.

— Вы не вампир, — утвердительно сказала я, чуть отступая.

— Конечно нет, моя дорогая.

— Так вы все же… драург?..

Энтон рассмеялся, обнажая ровные зубы.

— Естественно, вы могли подумать об этом. Нет, Кларисса, я не живой мертвец. Знаешь ли, когда достигаешь определенного уровня могущества, появляется возможность влиять на собственное старение. В Рулевии в наше время слишком мало столь сильных магов, которые на это способны. Нам же, некромантам, порой даже проще влиять на свое тело, пропитанное магией смерти, над который мы властны… Кстати, хорошо, что мы заговорили об этом. Есть кое-что, что может быть вам полезным. Извичи пусть и не способны видеть призраков без помощи зелья, но при их потенциале сила не могла компенсироваться во что-то иное… есть одна интересная особенность, о которой я так и не успел рассказать…

Я хотела верить Энтону, но отчего-то не могла, и уже почти не слушала его.

Между нами с самого начала пролегла незримая тень недомолвок, которая то густела, то светлела, но продолжала существовать и не могла так просто исчезнуть, пока все не встанет на свои места. Пока Корре не объяснит, что же ему нужно от меня и почему… почему его почерк так невероятно схож с почерком моего предка.

В голове промелькнули рисунки из записного блокнота. Их хозяин определенно имел те же таланты, которыми обладал Энтон…

— Вы же сами из рода Извичей, не так ли, господин Корре? — тихо спросила я.

Энтон замер, на секунду опешив. Затем ухмыльнулся, словно его, как мальчишку, поймали на какой-то дерзкой, переходящие все границы приличий выходке.

— Да, я Извич, — сказал он после долгой паузы. — Был им рожден и всегда им буду. Мое настоящее имя Ивентон Извич, хотя уже последнюю сотню лет мне ближе имя Энтон, аналог его звучания из Объединенных республик. Но… как ты поняла?..

— Я нашла записную книгу по некромантии. Почерк в нее идентичен вашему.

— Потрясающе, — громко расхохотался Энтон.

Он прошелся по комнате, деланно разглядывая свои картины. С его лица не сходило странное, почти безумное выражение.

— Судьба — странная штука, Кларисса. Я рад, что мои записи попали в нужные руки. Что ж, если вы уже об этом знаете, значит, мы можем поговорить обо всем прямо.

— Так вы пришли к моему отцу, потому что через женитьбу желали вернуть себе семейное поместье? — мой голос упал, колени задрожали.

— Верно. К сожалению, к тому времени мы пока не были знакомы, и я не успел убедиться, что вы являетесь не меньшем сокровищем, чем родовое гнездо нашего великого рода. — Энтон повернулся ко мне, и от его пристального взгляда стало не по себе.

— Но как же ваша миссия сообщества некромантов из Объединенных республик?..

— Одно другому не мешало. Я вызвался взяться за это дело, потому что уже давно планировал возвращение на родину. Если мы переломим ситуацию, то я останусь здесь, чтобы объединить оставшихся в Рулевии некромантов.

— Так вы, зная про наше родство, все равно… поцеловали меня?..

— Кларисса! С момента моего рождения уже минуло несколько поколений. Если мы родственники, то oчень дальние, к тому же… Вы же знаете, что у некромантов есть некоторые проблемы с деторождением?

— Проблемы?..

— Энергия мертвых имеет свойство дурно влиять на репродуктивность. Самые могущественные некроманты редко способны иметь детей, да и у слабых со временем возникнут некоторые трудности. И из-за этого наши способности не могут передаваться от родителя к ребенку, носители темного дара рождаются у близких родственников некромантов, которые сами, чаще всего, даром не обладают. Жаль, что ваша мать не смогла родить вам брата или сестру, род, увы, скорее всего прервется, если Брианна не явит чудо. Я веду к тому, что мы не прямые родственники, моя дорогая, и вряд ли, даже имея одну кровь, явим на свет детей. Поэтому, нет никаких препятствий, которые бы могли встать на пути к созданию… нашего союза. Конечно, если ты сама этого пожелаешь.

Я сделала несколько шагов и рухнула в кресло, стоящее напротив мольберта.

— Я должна… должна подумать обо всем этом, — тихо ответила я.

Энтон Корре подошел и взял меня за руку.

— Надеюсь, наши родственные узы только укрепят наши взаимоотношения. Во имя семьи Извичей, мы должны держаться друг друга. — Его губы коснулись моих пальцев, и у меня не было сил вырвать ладонь. — Помни, что не стоит принимать скоропалительных решений на столь сильных чувствах, которые сейчас, должно быть, раздирают тебя на части.

Говоря про сильные чувства, Корре не ошибался.

Хотелось скорее выбежать из разваливающегося дома, служившего убежищем для Энтона и его подручных, и никогда больше не возвращаться. Стало так брезгливо, что, если бы меня окунули в купель с освященной жрецами водой, она бы все равно не смыла этого гадливого ощущения.

Но я не могла так уйти. Все зашло слишком далеко, чтобы сворачивать в середине предначертанного мне пути.

— К Вернису принятие решений и к Вернису наш род, — тихо ответила, облизывая пересохшие губы. — Я полная дура, раз начала весь этот разговор именно в этот момент.

Убрала руку из цепких пальцев и встала.

— Я обдумаю все услышанное позже. Сейчас… сейчас это неважно, будь вы мне хоть не предком, а потомком, поправшего все законы бытия. Голоса смерти связались со мной. Я встречусь с ними, и мне нужна ваша поддержка в предстоящую ночь и желание прийти на помощь, если дело окончательно примет дурной поворот. Другое меня не волнует.

— Уже связались? Так рано?.. Что ж, я полностью к твоим услугам, — полушутливо поклонился Корре, но его глаза потемнели. — Я и мои люди придумаем, как обезопасить тебя в эту встречу. И раз события развиваются так скоро, то ты точно должна узнать кое-что еще.

— Вы шутите… — я едва не застонала. — Чем вы еще вознамерились довести меня до сердечного удара?..

— Нам лучше выйти в сад, — не слушая меня, ответил Энтон.

Ручка двери скрипнула под его рукой, и я на ватных ногах последовала за некромантом, моля богов о том, чтобы очередной сюрприз оказался приятнее, чем предыдущий.

Сад нисколько не изменился за время моего краткого отсутствия. Его темное очарование уже не трогало, а тяжелый запах цветов, и живых, и гниющих, лишь раздражал. Я перешагнула через опавшие прямо на дорожку ветви розового куста и спросила:

— Может, хватит потрясений на сегодня? В чем дело, господин Корре?..

— Кларисса, отбрось уже окончательно весь этот официоз, мы не чужие друг другу люди, — ответил Энтон, и я с трудом сдержалась, чтобы не скривиться. — Я покажу тебе то, что можем только мы, истинные Извичи. Небольшой подарок за некоторые слабости нашего рода от матушки-природы или самого Крелорса, в зависимости от твоих взглядов на происхождение нам подобных. Благодаря этому чудесному дару или, может, просто случайной мутации кого-то из прародителей, мне удалось прожить несколько дольше, чем другим, и надеюсь, эта способность поможет мне наслаждаться своим существованием и далее.

Некромант уверенно свернул с дорожки и двинулся в низкие заросли роз.

— Делать это просто. Как дышать. Главное, понимать, что ты хочешь. Тем более, ты же уже достаточно контролируешь энергии, не так ли?..

Я, не решившись последовать за ним в кустарник, не успела ответить, когда Корре улыбнулся и достал нож.

Секунда, и Энтон с размаху вогнал его в свое плечо. Я изумленно застыла, разинув рот и не понимая, что происходит.

Корре выдернул лезвие, в одно движение стер с него кровь и отряхнул пальцы. На ткани расплывалось багровое пятно, но о боли мужчины говорила лишь капля пота, выступившая на лбу, и напряженная поза.

— Вы сошли с ума?! — выдавила я. — Что вы такое делаете?!

— Не подходи, — глухо ответил Корре и поднял вверх здоровую руку.

Я увидела знакомое легкое зеленоватое свечение и испуганно отступила, готовясь принять волну темной разлагающей энергии от вконец обезумевшего некроманта.

Но вместо этого ощутила ток сил не от него, а навстречу самому Энтону. Цветы вокруг дрогнули и наклонились, словно движимые незримым ветром, закружившемуся вокруг Корре. Цветочные лепестки задрожали, и несколько их десятков оторвалось от головок, чернея и скукоживаясь в воздухе. Едва различимые искорки энергии жизни, мерцая, потекли к некроманту и, уже темнея, устремлялись к его плечу.

Через несколько секунд Корре стоял в центре почерневшего, абсолютно правильного круга иссохших роз. Поза Энтона перестала быть напряженной и он, ничуть не стесняясь, неспешно расстегнул камзол, затем верхние пуговицы рубашки и, наконец, оттянул белую ткань вбок.

На его коже не осталось и следа от удара ножом.

— Мы можем восстанавливать свое тело, Кларисса. Как драурги едят плоть для регенерации, нам достаточно использовать что-то живое, чтобы залатать раны или восстановить истощенные органы. Правда, эти розы пропитаны энергией жизни, поэтому их хватило на лечение, обычно требуется… больше. Может подойти большое дерево, а лучше — животное, чем глубже повреждение, тем больше жизни нужно… выпить. Даже драугр, существо скорее мертвое… его жизнь вполне сможет тебя спасти, если ты решишься ее забрать. В действительности любая энергия, ведомая силой некроманта, отравляется прикосновением смерти и становится пригодной для нужд носителя темного дара. С опытом ты поймешь, что насколько это очевидно и как просто можно использовать в своих целях.

Я некоторое время молча смотрела на него, переваривая услышанное. Затем с трудом разомкнула губы:

— Я встречаюсь с Голосами на перекресток у северного от поместья кладбища в грядущую полночь. Надеюсь на вашу поддержку.

Затем развернулась и, поддерживая мешающие юбки, быстро пошла прочь, в направлении, где был портальный камень.

— Ты в порядке?..

Несмотря на участливую интонацию, по Анни нельзя было сказать, что она действительно переживала. В одной руке она удерживала огромного сахарного петушка, в другой — пышный рогалик. На щеке угадывались остатки сахарной пудры от предыдущих лакомств, которыми себя побаловала друидка.

— Что? — девушка перехватила мой взгляд. — Я пытаюсь наверстать упущенное. Свежие ягоды и другая дрянь — это, конечно, здорово, но только в первый месяц отшельничества. Как же мне не хватало выпечки… выпечки и горячего жаркого! С лучком и молодой картошечкой…

— Жаркого? Разве друиды не должны избегать мяса?.. — озадачилась я, впервые задумавшись над этим фактом.

— Брианна мудра! — Торжественно подняла палец Анни, — И кроме огромное количества различающихся существ она создала разные виды пищевых цепей, если ты, конечно, понимаешь к чему я веду…

— Ну, я читала трактаты по натурфилософии и в курсе, что такое пищевые цепи…

— И друид должен зрить в корень и понимать замысел богини. А ее замысел не состоял в том, чтобы мы всю жизнь поедали одни корешки, — пожала плечами девушка и кинула остатки рогалика в рот.

— И не поспоришь, — согласилась я.

Взгляд на жизнь Анни взорвал бы голову любому другому служителю Брианны, но любой другой служитель Брианны не стал бы помогать некромантам, и не в моих интересах отстаивать существующее учение богини жизни.

— Кстати, у меня уже кончился аванс, — облизывая пальцы, сообщила мне друидка. — И я считаю, что за мои способности мне стоит докинуть в месяц полсотни золотых.

— Полсотни золотых и все, что может приготовить наша кухарка, — с готовностью откликнулась я и полезла в кошелек.

Глаза Анни азартно заблестели, и мне стало тревожно за наши запасы продовольствия.

— Так все прошло успешно? — спросила девушка, спрятав в карман свою прибавку. — Ты не подумай, я не никуда не лезу, но Идвин так обеспокоен за твою жизнь… Послушать его, так опасности поджидают тебя на каждом шагу.

— Он утрирует, — ответила я. — Все хорошо. Единственное, чем я тебя обременю, так это проверкой браслета. Если помнишь, я встречаюсь с Голосами.

— Пойти с тобой? — Анни продолжала смаковать сахарного петушка, словно речь шла о какой-то безделице.

— На встречу я прибуду с виду одна, но у меня будет поддержка. Слишком много людей брать опасно, Голоса могут заметить, что что-то не так.

— Жаль… — с тоской протянула Анни.

Я не сдержала смешок. Похожу, друидка вообще ничего не боится.